Дом злых ведьм с холма. Том II

– Может дело в том, что у кого-то в голове совсем пусто, вот она и размером не вышла? – не упустила возможности поддеть сестру Роберта.

– Может кое-кто лучше объяснит, на кой черт приволок того полудохлого демона с аукциона, а?! – недовольно набросилась в ответ Франческа, так и метая молнии своим чересчур прищуренным взглядом.

Я, безмятежно наслаждаясь горячими тостами с корицей, подавился, положив кусочек тоста в тарелку.

– Я за него заплатила вообще-то, – невозмутимо объяснила Роберта, – не пропадать же добру. Все остальные разбежались, а он почему-то остался. У него ни имени, ни памяти нет, зато он ручной и весьма вежливый.

– Заплатила не ты, а кузен! – выпалила Франческа, и я понял, что она вот-вот чем-нибудь запустит в сестру, – это, во-первых! Во-вторых, твой жених, думается мне, едва ли обрадуется такой сомнительной покупке! Ты хоть знаешь, зачем нечисть покупают, а?

– Роберта! – наконец я смог вымолвить слово, – как ты могла додуматься притащить в дом демона! И да, – поспешил добавить я, – вы купили нечисть на мои деньги!

– Франческа, я знаю для чего покупают нечисть, оставь свои намеки для других. Мой демон пригодится мне в делах нашего клана и клана моего будущего мужа, – с достоинством ответила Роберта, не теряя самообладания ни на миг. Она продолжила, уже обращаясь ко мне, – господин Милон, не вам упрекать меня насчет демона, ведь вы нам так и не удосужились рассказать, как вам удалось убедить Валета Астраль согласиться выдать замуж Розмари за Иэна с сохранением прав на бизнес, что важно.

– Да, кстати! – перевела стрелки Франческа, как по дуновению ветра, – вы не желаете объясниться? Мы вообще-то тоже участвовали в этом рискованном плане! Могли потерять честь и достоинство! А еще пасть в глазах папаши! Плевать, конечно, на него, но оказаться в его немилости как-то не хочется!

– Тебе же нравилось, Франческа, – нахмурившись, упрекнула сестру Филиппа, – ты прямо-таки пищала от восторга.

– Фили, замолкни! – прошипела Франческа, – ты за кого опять?! Тебе что, неинтересно узнать правду?!

– Если кузен не хочет говорить, значит, имеет на то полное право, – рассудительно заметила Филиппа, – и мы должны ему доверять. Разве хоть раз он давал повода в себе усомниться?

Я воспылал такой нежностью и искренней благодарностью к Филиппе за столь теплые слова, что трогательная слеза чуть не скатилась по моей щеке, как Франческа тут же все разрушила следующей фразой:

– Конечно, давал! Миллион раз! Он же комок подозрительности, погляди на него! – выпалив это, она откинулась на спинку стула, воинственно скрестив руки на груди, с таким видом, будто ей все насчет меня понятно.

Я старался оставаться невозмутимым, дабы благодаря нескончаемой болтовне, присущей обществу, состоявшему из женщин, тема поспешно сошла на нет. Но разве может что-то ускользнуть от бдительного внимания тетушки? А учитывая теперь то, что она была осведомлена обо мне намного больше, чем я предполагал, о чем я узнал благодаря любезной Рири, я ощущал себя еще уязвимее, чем прежде.

– Да, Милон, душечка, как же ты положил Валета на лопатки? – вздернула бровями Филиция, кладя газету на стол, – я знаю его давно, едва ли от него чего-нибудь можно добиться, лишь заставив проиграть в глупом аукционе. Двадцать лет он держался за свой драгоценный бизнес мертвой хваткой, и тут появляешься ты, и все так просто разрешается. С чего бы это?

Кузины с предельным любопытством уставились на меня, тягостно выжидая моих объяснений. Или оправданий – для кого как. В напряженной тишине раздавалось чуть слышное чавканье Руслана – он с усердием пережевывал какие-то овощи.

Рири улыбалась, поблескивая колечком на безымянном пальчике – улыбка не сходила с ее уст. Ей было все слишком хорошо известно и это девствовало мне на нервы.

– Какая собственно разница, как я справился с господином Астраль? Главное, дорогая тетушка, я выполнил ваше задание. Выполнил в довольно-таки короткий срок, идеально. Жаловаться вам не на что, – сохраняя зловещее спокойствие, произнес я, глядя ей прямо в глаза, – а средства и методы выполнения пускай останутся нашим с господином Астраль секретом. Это не для женских ушей дело. Меня вот больше беспокоит, что в нашем доме теперь будет жить слуга-демон, которого Роберта привела без моего ведома!

На данный укор, которым я воспользовался лишь бы сменить тему, Роберта закатила глаза и проговорила:

– Не так уж долго вам придется с ним мириться, братец, ведь я уже совсем скоро перееду и заберу его с собой.

– Если твой муж не будет против! – язвительно напомнила Франческа.

– Значит, с ведьмами и вампирами тебе жить комфортно, а с демонами нет? – ядовито ухмыляясь, пролепетала Рири, – интересненько…

Не успел я одарить ее взглядом, полного упрека, как Филиция ответила:

– Ну что ж, Милон, храни свои секреты. Ты прав – главное, что ты все сделал, как я тебя просила и в короткий срок.

– Я рад, что мы услышали друг друга, – привстал я, поклонившись.

– Где будет жить твой демон? – продолжала нападки Франческа, которой в последнее время все сложнее было утихомириться, если дело касалось Роберты. Как только Франческа поняла, что вскоре ей не с кем будет пререкаться, ее колкости в сторону сестры участились.

– Он поселиться на чердаке, и будет охранять наш покой, я назвала его Буря, – добавила Роберта последние слова с некой улыбкой, словно ее саму забавляло выбранное имя для демона.

– Охранять? От кого? Мы ведьмы – у нас и барьер есть вообще-то! – расходилась Франческа, как горячий чайник, – Скарлетт тебе здесь просто так что ли над ним корячится?!

– Я не корячусь! – огрызнулась Скарлетт, явно недовольная подобной характеристикой.

– Барьер не так давно смог разрушить Кай Мор! – повысила тон Роберта, выходя из себя, – что помешает ему сделать это во второй раз?! Кто защитит Руслана?!

Все умолкли – повисла пауза. Роберта через пару секунд осознала, что проговорилась и, присмирев, бросила испуганный взгляд на Филицию. Госпожа Альдофин нахмурилась в непривычной тишине, в которой по-прежнему раздавалось увлеченное чавканье Руслана (он во все глаза наблюдал за домашними, вероятно не до конца понимая всю суть разговора), и спросила:

– Как давно тебе это известно?

– Мне с самого начала это было известно, – ответила Роберта, опустив взгляд.

Филиция тут же поглядела на меня, и я, дабы понапрасну не пасть в немилость быстро выпалил:

– Я ничего не говорил, клянусь!

– Милон здесь вовсе ни при чем, – пояснила Роберта, – это Скарлетт поставила заклинание, связывающее ее с барьером, поэтому, когда Кай Мор напал, она тут же это почувствовала, и мы поскорее бросились прятать Руслана.

– Где же вы его прятали? – ошарашено спросила Филиция – я впервые видел ее такой искренне изумленной. Видимо она не ожидала подобной быстроты действий от своих дочерей, да и еще такой слаженности.

– В старой мельнице Альдофин, – глухо ответила Роберта, – на нее наложено заклятие, недоброжелатели не смогут ее отыскать. – Затем она обратилась к сестрам, – я покидаю вас, вы привыкли во всем слушаться меня, я не прощу себе, если с кем-то из вас что-нибудь случиться.

– С чего ты решила, что мы не справимся без тебя? – вскочила Франческа, эмоции захлестнули ее, на глазах выступили слезы, – я лично и без тебя справлюсь! Костьми лягу за каждого в доме Альдофин!

Франческа упала на стол, уткнувшись лицом в свои ладони, и заревела навзрыд. Вопль неизбежного расставания с сестрой, что все эти дни так тщательно подавлялся, вырвался наружу, больше не в силах оставаться взаперти. Волосы ее упали в соусник с джемом, но это мало кого могло волновать в данную душераздирающую секунду. Роберта замерла, оторопев, не ведая, что ей предпринять.

– Франческа… – недовольно проговорила Скарлетт, поглядев на сестру, – ну что ты такое говоришь…

Мэри поднялась со своего места и поспешила успокоить девушку.

– Ну-ну, – ласково шептала она, – не стоит так убиваться.

– Да?! – взревела Франческа, – сначала Роберта! Потом я встречу своего принца, Филиппа, наконец, разберется в своих отношениях с этим… Берти! И он украдет мою сестру! А ты Мэри такая нежная и красивая, конечно ты обязательно еще раз выйдешь замуж! Или вы с Русланом станете подыскивать ему невесту, и рано или поздно уедите! Рири выйдет за Черного демона, и даже Скарлетт переедет в укромный домик в лесу, как грозиться! И все! Останутся тут матушка, да господин Милон, над которым со временем сжалиться какая-нибудь леди и приберет его к рукам! И нет нашего клана!

Я хотел было возмутиться, снося с достоинством очередное оскорбление, как заметил встревоженные и испуганные лица кузин. Слезы наворачивались у них на глазах, каждая с ужасом представила перспективу замужней жизни, вдали от сестер и отсутствие возможности вернуться в родной дом.

– Да, что ты… – сквозь слезы проговорила Мэри, – я-то точно замуж второй раз не собираюсь…

– И я не перееду ни в какой домик, – глотая слезы, запротестовала Скарлетт, едва веря в свои слова, – останусь здесь с тобой.

– Мне… мне… – задыхалась Роберта, – мне придется жить с мужем! Какой кошмар! – заревела она, наконец, дав волю чувствам.

Рири кинулась ее обнимать, ее щеки были влажные от слез. Так начался плачь по невесте. Филиция стала успокаивать дочерей, но ей нечего было сказать хорошего в пользу брака, и она лишь обнимала их и гладила по голове.

Я замер подобно любому мужчине, теряясь, что делать в тех ситуациях, когда женщина плачет. Но на выручку мне подоспела встревоженная не на шутку Алессандра.

– Господин Иваницкий прибыл… – умолкла она на полуслове, и тут же всплеснула руками, – богини лун, что здесь происходит?

Она бросилась к плачущим кузинам с таким решительным видом, будто настроена была остановить данные рыдания во что бы то ни стало. А за ней в столовую в полной растерянности вошел господин Иваницкий.

– Я не вовремя? – спросил он в нерешительности.

– Нет-нет, – заверил я его, желая поскорее убраться отсюда, – обычное утро в доме Альдофин. Пойдемте поскорее в гостиную.

Мы вышли в холл, где гулял приятный летний ветерок, и Иэн, все еще находясь во власти увиденной сцены, обеспокоенно спросил:

– Надеюсь, ничего ужасного не случилось?

– Нет, – усмехнулся я, затворяя за нами двери гостиной, – вчера они плакали, что не выходят замуж, сегодня плачут, что придется выйти туда. Женщины, – со знанием дела развел я руками, – сами не знают, чего хотят. Вы меня должны понимать, у вас у самого две сестры.

– Ммм… мои сестры рано уехали из дому учиться в столицу, – проговорил Иэн, – поэтому не то чтобы я очень сильно вас понимал.

– Вот как? – удивился я, – в таком случае желаю вам лишь сыновей. Так вы получили мое письмо?

– Да… – вконец растерялся Иваницкий – забавно наблюдать его таким, – поэтому, как только я прочел письмо, тут же поспешил сюда… вы писали, что с господами Астраль все улажено, и что я могу беспрепятственно жениться на Розмари с сохранением ее прав на бизнес.

– Не поверите, но я прекрасно помню, о чем писал вам, – облокотился я на каминную полку, – незачем мне пересказывать содержание собственного письма.

– Я не могу понять, как так вышло…

– Я все уладил с помощью моих кузин, господин Иваницкий. Как? Вас волновать не должно, – с нечеловеческим хладнокровием ответил я. – Не задавайте вопросов, если не желаете услышать неуместных ответов.

– Но вы же хотели, чтобы мы вместе… – начал было Иэн, но я перебил его.

– Да, я хотел. Но вы слишком дорожите госпожой Розмари, чтобы действовать на холодную голову. Мы с господином Валетом сошлись в схватке на аукционе, за этим собственно я и ездил в столицу. Мои кузины помогли мне – нет лучших помощниц в коварных делах, чем женщины. Признаться, – я достал сигареты, в попытке закурить, но одернув себя, тут же смял сигарету, – сначала я планировал вас взять с собой, тем более у вас весьма кстати имеется опыт участия в аукционах, но что-то подсказало мне провернуть все самому.

– И что же мне теперь делать, господин Альдофин? – в задумчивости спросил он после минутного молчания.

– Как «что»? Припасть на колено при звездном небе иль среди роз. Что там еще любят женщины? – усмехнулся я, – я вам в этом деле не советчик, предложений мне делать не доводилось – моя матушка поставила меня перед фактом, что я женюсь на Мариэль, не утруждаясь испросить ее или моего согласия.

Я прикусил язык, явно вспоминая, как сделал Рири предложение на маскараде под личиной Черного демона. И хотя, по моему мнению, это было вовсе не романтично, ей кажется, оно вполне пришлось по вкусу.

– Тогда, я откланяюсь, – нахмурился Иэн, – но я до сих пор понять не могу, зачем вам это нужно? Какое отношение к вам имеет бизнес Розмари?

В эту минуту двери гостиной распахнулись, и к нам присоединилась Филиция.

– Господин Иваницкий, прошу прощения, что стали свидетелем нашей домашней сцены, – извинилась она, как того требовали приличия, – не желаете отзавтракать с нами?

– Благодарю вас, госпожа Альдофин, но мне уже пора, – проговорил он второпях, явно желая держаться подальше от тетушки.

– Как извольте, – улыбнулась она, провожая его в холл, – я наслышана о вашем намерении жениться на Розмари Астраль. Это правда?

– Откуда вам это известно? – процедил Иэн, бросая на меня подозрительный взгляд. Он так и застыл в дверях.

– Я – Филиция Альдофин, мне известно все, что делается в этом уголке мира, – продолжала улыбаться она, – что ж, в любом случае я очень рада за вас, желаю вам счастья с будущей госпожой Иваницкой. Однако, – она поглядела ему в глаза, – не забывайте, кому вы обязаны своим новым положением.

Филиция подмигнула ему, глаза Иэна расширились в ужасе и понимании. Он в молчаливом бездействии проводил госпожу Альдофин взглядом – она удалилась обратно в столовую.

– Всего доброго, господин Иваницкий, заглядывайте, – бросила она напоследок и закрыла за собой двери.

Как только ее фигура скрыла с наших глаз, Иэн с яростью вцепился в мой ворот и с неистовым гневом заговорил:

– Так вот зачем вам это было нужно, чтобы мой клан и клан Розмари отныне был под каблуком Филиции Альдофин! Вы обманули меня! Вы – предатель!

Я рассмеялся ему в лицо, что его несколько озадачило.

– И что? Не все ль равно? Слушайтесь ее, и у вас все будет отлично.

– Я не хочу плясать ни под чью дудку! – со злостью бросил он.

– Да ну? – усмехнулся я, – а не вы ли, как болванчик исполняли приказы Валета Астраль, а затем повелись на мой шантаж и делали все, что я скажу? Так вот, господин Иваницкий, – я пристально поглядел ему в глаза, – у каждого из нас своя тюрьма, клетка, в которой мы вынуждены влачить свое жалкое существование, уповая на свободу, которой не существует, ведь все мы рабы чего-то. А эта клетка не так плоха, так что извольте быть благодарным за освобождение от оков господ Астраль и за прекрасную жену!

Он поглядел на меня, тяжело дыша, гнев его поутих, он выпустил меня и, надев шляпу, сухо попрощался. Эта сдержанность означала, что господин Иваницкий принял свою новую судьбу, которая была не так уж и плоха, как он полагал. Бывает и похуже.

Тем временем кузины слегка успокоились, а когда Филиция им напомнила, что они после завтрака собираются в шляпный салон, девушки и вовсе позабыли все свои горести.

Денек стоял облачный – солнце то выглядывало, то скрывалось в пуховом одеяле облаков. С океана дул теплый ветерок, приятно извещая нас о самом разгаре лета. Никто не спросил моих планов, не осведомился, хочу ли я идти вместе с кузинами и тетушкой, ведь мне-то казалось, что дамы вполне могут справиться без меня. Но я по умолчанию последовал за своими кузинами, словно я являл собой главного ценителя дамских шляпок, и без меня невозможно было бы обойтись.

Мне кажется, есть в этом нечто трагическое – каждый мужчина, что дорожит своими дамами, вынужден претерпевать долгие походы по магазинам, изнывать часами, ожидая, когда мучениям настанет конец. Ну почему нельзя нам, несчастным, остаться дома?

Сам салон был чарующим – я никогда еще не видел столько шляпок разных фасонов и размеров в таком количестве, да и еще в одном месте. Тут были и соломенные шляпки, кокетливо украшенные летами и цветами, зимние капоры, платки, всевозможные бантики, весенние шляпки в светлых, пастельных тонах и осенние – бордового и темно-оранжевого цветов.

Пока что кузины пищали от восторга, поглощенные изучением товаров, я прохаживался мимо стеллажей с крайне скучающим видом. Филиция напротив меня рассматривала шляпку темно-синего цвета с невероятно придирчивым видом. Нас разделал невысокий стеллаж и я от безделья наблюдал за ней, ведь кузины столпились возле выставочных экземпляров, которые шились только на заказ, и что-то возбужденно и громко обсуждали, не замечая никого вокруг.

И вся эта вылазка уже грозилась стать до смерти утомительной, как вдруг колокольчик в дверях звонко зазвенел, извещая о новом посетителе в салоне. Никто из присутствующих не обратил на него никакого внимания – все дамы без исключения были слишком заняты важным делом. Зато я, не обремененный никаким занятием, с первого взгляда узнал его – он улыбался, и его открытое лицо так и говорило о прекрасном настрое и расположении духа. Глаза его светились ярким озорством, он с порога не сводил взгляда с госпожи Альдофин, решительно, но в тоже время неспешно направляясь именно к ней. Он был одет по последней столичной моде, все в нем так и кричало о джентльменских манерах, однако в его повадках иногда все же прорывался авантюрист и пройдоха. В руках он держал одну единственную розу красного цвета, срезанную слишком коротко, отчего создавалось впечатление, будто он где-то ее своровал. Может, так оно и было.

Словно не видя никого вокруг, он подошел вплотную к Филиции со спины, совершенно бесшумно, и резко протянул перед ней розу, не выходя из укрытия. Госпожа Альдофин даже вздрогнула – она так погрузилась в свои размышления, никак не ожидая, что кто-то помешает ей. Она уставилась на розу, затем подняла глаза и увидела Глена Монтеро, который глядел на нее в ответ влюбленными глазами.

Дальше произошло то, что ввергло меня в неописуемое изумление – Филицию Альдофин бросило в краску, щеки ее порозовели, словно у юной несмышленой девицы, и я даже поначалу решил, что мне почудилось.

– Тюльпашка для милашки, – проговорил Глен, отчего Филиция впала в еще большее смущение.

Богини, это было так не похоже на нее!

– Это же роза, – ответила она, кокетливо убирая прядь за ухо и принимая подарок.

– Да, но роза не рифмовалась с «милашкой», – он тут же метнулся к ее губам, как она в ужасе остановила его.

– Богини, тебя же заметят девочки! – бледнея, пролепетала Филиция, и, схватив Глена за край рубашки, потянула его вниз, дабы скрыться за стеллажом. – Милон, – шикнула она мне, едва показавшись, – отвлеки девочек!

– Я? – протянул я оскорблено. Мне совершенно была не по нраву роль мальчика на побегушках.

Хотя о чем это я? Я давно им уже стал, и, увы, не только в этом доме. Эти женщины те еще! А как же ее обида на этого пройдоху, что решил жениться на другой, из-за чего, между прочим, пострадал наш бесценный дом и то, что в нем находилось! А это вообще-то мое наследие! Я в тот день чуть не поседел и проторчал на солнцепеке с утра до вечера без права вернуться в свои покои! А теперь значит, едва его завидев, она оттаяла, как ледник в океане, да еще и приказами разбрасывается! «Отвлеки девочек»! Зачем их вообще отвлекать?! Они вроде как жалуют Глена Монтеро, или они говорили вовсе не о нем?

За что мне это все, о, богини?!

Я, словно умалишенный, побежал к окну, что служило огромной витриной во всю стену, и закричал, размахивая руками:

– Богини, неужто это карета с гербом эльфлянских императоров?!

Брошенная фраза, выдуманная на ходу, произвела нужный эффект и Франческа, сметая все и всех на своем пути, стремглав примчалась и прилипла впритык к стеклу.

– Где он?? Где?? – завертела она головой.

– Пронесся на всех порах быстрее ветра! – врал я, нисколько не щадя девушку. Меня в тот момент слишком занимала парочка, спрятавшаяся за стеллажом, чтобы я испытывал муки совести перед кузиной.

– Как же я его упустила! – пришла в негодование Франческа. На наши вопли подоспели и остальные кузины, в любопытстве стараясь углядеть вышеупомянутую карету. Но тщетно, ведь она всего лишь плод моего воображения.

Как и все вокруг.

– Раз принц здесь, дорогая, значит, он будет и на предстоящем приеме у господ Русаковых, – похлопала ее по плечу Мэри, искренне веря в собственные слова.

– Может, кузен ошибся? – скептически отнеслась к произошедшему Роберта. И не зря.

– Зачем ему врать? – нахмурилась Франческа.

Действительно – зачем?

Кто бы мог подумать, что причина моего вранья настолько несуразна.

– Не расстраивайся, Франи, – сказала Филиппа, уводя сестру от окна, пока та его не разбила, – Мэри права, раз Милон видел карету, значит, принц обязательно будет на приеме.

– Кто сказал, что там ехал именно принц? – подала голос Рири, – может это приехал какой-нибудь посол? О приезде принца написали бы в газетах!

– Вот именно, Франческа, – закатила глаза Скарлетт, – когда ты уже спустишься с небес на землю и перестанешь гоняться за призрачным принцем? Если уж так приспичило, выбери жениха более реального.

– Так! – быстро взял я слово, понимая, куда это все идет, – берите шляпки, которые вам понравились и на кассу. Госпожа Альдофин нас догонит – она отошла в лавку по соседству. А мы пока что отправимся домой, а то опоздаем к обеду. А вы знаете, как Алессандра бывает недовольна, если мы опаздываем к столу.

Моя речь убедила их, и мы спешно засобирались. Думаю, довод про Алессандру сыграл наиболее важную роль.

Я расплатился, и мы стали выходить, а тем временем Филиция выпрямившись во весь рост, поправила свое платье, надменным взглядом оглядела своего сообщника и независимо произнесла:

– Вообще-то мне пора! Забери свой цветок – дари цветы своей невесте!

И презрительно хмыкнув, она вышла почти вслед за нами, вызвав тем самым на лице господина Монтеро лишь улыбку умиления. Девочки нисколько не обратили внимания, что их матушка, которая вроде бы отлучалась, идет за ними следом. Кузины были слишком увлечены радостью от новых покупок, чтобы замечать подобные мелочи.

На меня же данная сцена произвела неизгладимое впечатление – ведь наконец-то я отыскал уязвимое место Филиции Альдофин! До этого я лишь мог делать предположения, но сегодня я лично убедился в верности своих подозрений. Данное открытие давало мне немало козырей в руки, но запал с которым я так жаждал одержать верх над тетушкой, куда-то затевался, как и тот, благодаря которому я хотел быстро выдать замуж всех своих кузин. Я терялся от собственного проявления слабости и неуместной сентиментальности, которая нарастала вокруг меня, делая мой нрав мягкотелым, а решительность покладистой. Я гнал, старался гнать навязчивые мысли о семье, очаге, уюте и любви, но они неотступно преследовали меня, куда бы я ни направился.

Богини, все это погубит меня, если уже не погубило!

2.

К радости Алессандры и к нашему спокойствию мы поспели к обеду, состоящего из зажаренной рыбки в панировке, печеного картофеля под сыром, летнего салата со свежими помидорами, персикового мороженого и суфле.

Не успели кузины снять прогулочные шляпки с перчатками и положить зонтики в корзину в холле, как во входную дверь постучали. Так размашисто и требовательно, что я право, и не догадывался, кто бы это мог быть.

– Я открою, – бросила Филиция, пока кузины, не замолкая, толпились недалеко от дверей.

Госпожа Альдофин, растрепанная с дороги (прическа ее растрепалась в открытой повозке на обратном пути), в запачканном дорожной пылью платье отворила двери никак не ожидая увидеть за ними уже знакомого нам персонажа – Глена Монтеро. Все с той же многострадальной розой он стоял перед своей возлюбленной – глаза его горели озорством и любовью, он нисколько не был смущен побегом своей ненаглядной из салона шляпок. Наоборот данная выходка лишь еще больше раззадорила его.

– Любимая… – было начал он и Филиция в ужасе захлопнула двери, не дав ему договорить.

С глупым видом госпожа Альдофин повернулась к нам с кузинами, которые тут же обратили в сторону матушки внимание, не в силах игнорировать грохот, какой издала захлопнутая с такой поспешностью дверь.

– Кто там, матушка? – недоуменно изогнув брови, спросила Франческа.

– Никто, – натужно заулыбалась Филиция, становясь все меньше похожа на себя настоящую.

– Но я отчетливо слышала стук, – возразила Роберта.

Филиция вмиг нахмурилась и став прежней, строго произнесла:

– Никого там не было, быстро мыть руки и за стол! Или вы хотите расстроить нашу Алессандру?

Изумление вперемешку с замешательством отразилось на лицах кузин и так как никто из нас, безусловно, не желал расстраивать Алессандру, мы все дружно пошли мыть руки в ванную комнату. Подпрыгивая на ступеньках, к нам навстречу выбежал Руслан и бросился в объятия Мэри.