Дом злых ведьм с холма. Том II

Эта жаркая идиллия нарушилась в тот момент, когда я заметил недалеко от них Лолу Монтеро, которая с невообразимой скукой смотрела на Редьярда и его барышень. Тяжелым взглядом она обвела залу, всем своим видом показывая, как она презирает всех гостей и подобные мероприятия в целом. Может раньше они, и вызывали у нее живой интерес, но видимо за столько лет порядком наскучили. Но при всем при этом, она была так таинственна и маняща – ее короткие каштановые волосы спадали до плеч, карие глубокие глаза в обрамлении густых ресниц глядели на каждого в неком снисхождении, в руке ее покоился длинный мундштук с дымящейся сигаретой. Она была облачена в облегающее платье с глубоким декольте, которое подчеркивало ее пышную грудь.

Возле госпожи Монтеро суетились слуги, которые, кажется, тоже вызывали в ней легкое раздражение. Луи Хитрый был прав – ей и правда смертельно скучно и, наверное, уже ничего не сможет заинтересовать ее в этом приземленном и предсказуемом мире.

Оглядевшись, я принялся выискивать среди прочих моих кузин, дабы всегда знать, где и с кем они находятся, ведь не дай богини что-то случись, прилетит в первую очередь мне, а не их нерадивому папаше, который кажется, вообще позабыл, что пригласил сюда не только дочерей, но и свою законную жену. Довольно-таки быстро я отыскал среди толпы Филиппу с Франческой, во многом благодаря беспардонному поведению последней – в дерзкой манере она распихала каких-то господ-вампиров возле столика с фужерами свежей крови. Кажется наличие маски, что скрывало ее личность, предавало кузине еще большей уверенности, дабы творить бесчинства. Филиппа королевской поступью шла вслед за сестрой, поведение которой ее ничуть не смущало, а даже наоборот придавало некую нотку гордости, что обескураживало и, несомненно, вводило в ступор присутствующих.

Не успела Филиппа миновать залу, как к ней быстрым и целеустремленным шагом подошел молодой человек в темно-серебристом костюме с маской бордово-искрящегося оттенка на белоснежном лице. Волосы его были светлые, словно солнечное утро в летний ранний час. Я вмиг узнал таинственного незнакомца. Узнала и Филиппа – никакая маска не могла скрыть от нее столь знакомый взгляд добрых серых глаз.

– Что вы тут делаете, господин Пай? – прошептала Филиппа, взмахивая рукою, чтобы наложить заклятье, которое помешало бы любопытным вампирам в округе услышать, о чем они говорят.

– Я искал встречи с вами, – взволнованно пролепетал Берти, от переполняющих его чувств, хватая девушку за руку, – я узнал, что господин Больфис прислал на ваше имя приглашение, и я решился в тайне ото всех явиться сюда. Благо это маскарад, и можно скрыть свою личность от посторонних глаз.

Он пылко припал к руке Филиппы, с жаром поцеловав ее. С последней встречи его любовь воспылала еще большим и проникновенным чувством.

– Как же вы добыли приглашения, если ваш клан, мягко говоря, не ладит с моим отцом? – недоумевала Филиппа. Она была так потрясена от неожиданной встречи и так растеряна, что даже не отняла своей руки.

– Я выкрал приглашения обманом с помощью своих знакомых вампиров, – прошептал Берти, без тени смущения и вины, – вы, госпожа Альдофин, так жестоко поступили со мной в прошлый раз. Я не позволю вам впредь гипнотизировать меня, тем более вы позабыли – хоть здоровье у меня не очень-то сильное, но ваши вампирские уловки не действуют на меня.

Глаза Филиппы чуть расширились и она дрожащим голосом произнесла:

– Вы ничего не забыли?

– Да, я все помню, – признался Берти серьезно, – признаюсь, госпожа Клаудия Генриховна хотела и очень старалась, чтобы я все позабыл. Однако это не в ее силах – моя матушка обладала таким даром по неизвестным даже ей причинам. Видимо этот дар передался и мне. Я легко распознаю ведьму или вампира. Также мне не нужно прикладывать усилий, чтобы противостоять гипнозу.

– Как гнусно было с вашей стороны, все помнить и не дать мне ни малейшего намека! – грозно зашипела Филиппа, отталкивая парня от себя. – Пока что вы прибывали в солнечной Эльфляндии, нежась под ласковыми лучами, я страдала здесь, мучаясь от чувства вины и стыда перед вашей бабушкой и сестрами! И прибывая в полной уверенности, что вы для меня потеряны навсегда!

– О, прошу, прошу вас, не будьте столь строги ко мне! – взмолился Берти, – я нахожусь во власти Клаудии Генриховны и мне пришлось притвориться, будто я все позабыл чтобы…

– Чтобы «что»? – пытливо уставилась на него девушка. Ее гневный взгляд прожигал насквозь и вызывал небывалую растерянность, ведь увидеть в таком состоянии духа Филиппу было редкостью.

– Чтобы усыпить бдительность Клаудии Генриховны… – тяжкий вздох вырвался из его груди, – поймите, в нашем клане установлены незыблемые порядки, никто не вправе перечить Клаудии Генриховне.

– Может я что-то запамятовала, но вы, господин Пай, мужчина и благодаря этому судьба вам позволяет распоряжаться вашей жизнью, как вам угодно. В отличие от нас, женщин, мы являемся заложницами обстоятельств во многом из-за вашей мужской нерешительности и вашей нерасторопности. И даже те многие из нас, женщин, которые стараются действовать, самостоятельно проявлять инициативу, как бы они не говорили, что женщины могут управлять своим счастьем, это не так. Это самообман. И если вы, помня все то, что произошло между нами много лет назад, даже не удосужились что-либо предпринять, будучи уверенным в наших взаимных чувствах, вы впредь даже можете не рассчитывать на мою приветливость и соседскую доброжелательность. Я уже не говорю о чем-то большем.

Филиппа говорила это взволновано и горячо, чувства жгли ей душу, так и, вырываясь пожаром, который пылал в виде ее эмоциональной речи. Берти смотрел на нее горестно, в глазах его была жгучая горечь, внутри все сжималось от боли. Он приложил кулачок к груди, словно поддерживая этим свое больное и страдающее сердце.

– Вы не правы, – наконец вымолвил он, – некоторые обстоятельства тоже не зависят от нас! И я, пока находился в Эльфляндии, старался найти путь освободиться финансово от тисков главы клана Пай! Вы несправедливы ко мне, несправедливы и категоричны! И я докажу вам это!

Он поклонился в расстроенных чувствах, и поспешил оставить Филиппу одну, среди многочисленной толпы. Она не плакала, сдерживая слезы непоколебимой силой воли. Франческа на расстоянии, почувствовавшая горечь, что обжигала ее сестру, мигом бросилась к ней. Но не успела, ведь господин Пай резко вернулся и заключил Филиппу в крепкие объятия, так что девушка, наконец, позволив себе слабину, растаяла в них.

Это не очень-то обрадовало Франческу, она выразила свое отношение к данному происшествию выражением своего недовольного лица. Она демонстративно фыркнула и, бросив не одобряющий взгляд на двоих влюбленных, развернулась и зашагала прочь.

Эта сцена на меня произвела не менее сильное впечатление, чем на Франческу. Я даже позабыл, что хотел отыскать Роберту с Рири. Я не смел подходить к кузинам, дабы не разоблачить себя раньше времени, предоставив им полную самостоятельность, прекрасно зная, что они не дадут друг друга в обиду.

Становилось невыносимо душно, я себя ощущал некомфортно в большом количестве людей и вампиров, что столпились тут в угнетающем веселье. Помимо кузин, моей целью поисков являлся никто иной, как Валет Астраль. Вся эта история с их кланом затянулась, а я не привык решать проблемы так долго, и измучено, поэтому решил прибегнуть к проверенному и грубому способу. Но для этого мне требовалось попасться на глаза господину Астраль.

Чтобы немного очистить мысли, я поспешил выйти на балкон, с которого приятно тянуло ночной прохладой. Двери и окна здесь были открыты настежь, пропуская внутрь бледное свечение молодой луны.

Не успел я занести ногу за порог, как услышал знакомый гнусавый голос – непривычно взволнованный и жалостливый без намека на прежнее высокомерие и самовлюбленность. Поначалу у меня не возникло даже сомнений, что раз на балконе находиться Иви Бетси, значит, там же я увижу и Айрис. Но я ошибся – Иви была в одиночестве.

– О, прошу, приди… почему ты не приходишь? Черный демон, я желаю заключить с тобой контракт… – шептала Иви прибывая на грани отчаяния. Она чуть ли не плакала, словом такая жалкая и возможно, кто-то другой, более благородный, может быть, и пожалел бы ее и наставил на путь истинный. Но к ее несчастью, на балконе очутился я.

Ах да… моя маленькая шалость – глупость, всего лишь шутка, брошенная с такой легкостью и воспринятая чересчур серьезно. Бедняжка Иви… Интересно, давно ли она ищет встречи с Черным демоном, как долго она его зовет? Судя по ее дрожащему голосу и жалкому виду длиться это далеко не первый день. Как это утомительно знакомо – «отдать все и даже больше, лишь бы получить желаемое». Ведь, кажется то, чего вы так жаждите, непременно принесет вам счастье, сделает вашу несчастную жизнь лучше, заполнит пустоту в душе. Но все, что может сделать нас лучше, уже есть в нас самих, стоит лишь потрудиться отыскать. До чего же забавно.

Значит она одна… Совсем одна на этом балконе и ее чванливость, что служит ей надежной опорой в любом обществе, более не поддерживает ее.

– Черный демон здесь, Иви, – решил я воспользоваться забавным положением, которое сложилось по воле богинь. Мое одеяние, как никогда кстати подходило под случай.

Девушка вздрогнула от неожиданности, глаза ее, хоть и под маской, были полны страха и удивления. До этого она лишь слышала чей-то голос, в глухой и темной чаще леса, из-за чего происходящее больше граничило с каким-то сном или помешательством, нежели с реальностью. Но теперь ей пришлось лицом к лицу столкнуться с тем, кого она так настойчиво желала видеть.

– Ты… – запнулась Иви, ошарашено пуча глаза, – ты ведь и правда Черный демон?

– Кровь и плоть, – зловеще улыбнулся я, с наслаждением проговаривая сладкие слова не своим голосом. Будто играя самую важную роль, но лишь для самого себя.

– А что ты делаешь здесь? – менее испуганно спросила Иви, оглядывая меня с ног до головы.

– Я здесь в гостях, полагаю, как и ты… Видно зашел я сюда весьма удачно.

– Не думала, что ты придешь…

– Как? Не ты ли звала меня только что?

– Я… и раньше звала. Звала много раз, но ты не желал приходить…

– Увы, дела, ты же знаешь – демоны сейчас заняты по горло, – я развязано облокотился на балконный парапет, – но как видишь, специально для тебя у меня выдалась минутка. Так для чего же ты так желала видеть меня?

– Я хочу замуж, – с трепетом и страхом прошептала Иви, словно стыдясь этих слов.

– Должен тебя огорчить, мое сердце уже занято, – зло усмехнулся я, не собираясь щадить ее чувств.

– Я бы хотела отдать тебе душу взамен на замужество с Милоном Альдофин!

Коварный смех чуть было не сорвался с моих уст, я еле сдержал победную улыбку. Неужели все складывается так просто? Неужели это сама госпожа судьба, раз ее душа так старательно сама напрашивается попасть в ад?

– Почему он? – как можно спокойнее через мягкую улыбку полюбопытствовал я.

– Он очень богат и знатен, в последнее время он приобрел популярность среди холостяков. – Отрезала она.

– А как же его кузины? Разве они не претили тебе раньше? Разве это не они имеют сомнительную репутацию? Да это же одна из них стала невестой господина Натаниэля Романова, которого ты так желала.

Румянец стыда сменился бледностью страха на ее измученном лице. Внезапная вспышка гнева озарила его, и она, сдвинув брови, зашипела в ярости:

– Откуда тебе только известно это?! Как ты посмел следить за мной?!

– Детка, – я наклонился к ней, не выражая никаких волнений, – раз я решил прикоснуться к твоей душе, осквернить ее и забрать, я имею право знать – осталось ли на ней еще хотя бы одно светлое пятнышко. Как я погляжу – нет, но, – я выпрямился, – я не судья и мне абсолютно безразлично.

– Все это как-то жутко… – зло проговорила она, немного смягчив свой гнев.

– Жутко? Не ты ли пытаешься выпросить мужа взамен на душу? – я ухмыльнулся, полумесяц бросал таинственную тень на мое лицо, скрытое под маской и колдовством. – Так ты хочешь семью или замуж?

– Разве это не одно и то же? – огрызнулась она.

– Нет, но впрочем, если для тебя разницы тоже нет, мне тем более все равно, – развел я руками, – что ж, утоли мое любопытство, ответив на последний вопрос, который ты так изящно проигнорировала.

– Какой?

– Как же девицы Альдофин? Что ты делать с ними будешь, став женою главы клана Альдофин? – издевательски спросил я, стараясь пристальнее вглядеться в ее лицо.

От такого внимания ей стало неуютно, глаза ее забегали, она нервно закусила губу:

– Я никогда против них ничего не имела…

– Ну, хоть со мной будь честна, – я взял ее за руку.

Она дрожала, я наслаждался. Вдруг она успокоилась, замерла и поглядела в мои глаза колючим взглядом:

– Когда я стану женою Милона, то выдам всех этих нахальных девиц замуж, чтобы ноги их в моем доме не было.

– А как же быть с госпожой Филицией Альдофин? – вздернул я бровями, едва сдерживая смех.

– Не знаю, придумаю что-нибудь! – выпалила горячо девушка.

Как у нее было мало разума для того, чтобы понять, что с Филицией Альдофин лучше не связываться.

– Интересно… – проговорил я в ответ, – хорошо, тогда время заключить контракт.

– Контракт?

– Да, ведь контракты заключают только с демонами, да с дьяволом.

– Еще в бизнесе, – блеснула своими знаниями Иви.

– Так я же и говорю, что с дьяволом, – вполголоса проговорил я, снимая перчатку. Я порезал руку складным перочинным ножиком, затем проделал то же самое с рукой Иви. Она не пискнула, лишь вздрогнула, внимательно следя за каждым моим движением.

Я пожал окровавленной ладонью ее ладошку и произнес:

– Ты должна сказать, чего ты хочешь от меня, и чем ты за это обязуешься заплатить.

Она выпрямилась и со всей решительностью заговорила:

– Я, Иви Бетси, желаю выйти замуж за Милона Альдофин, и взамен, если ты Черный демон выполнишь это желание, то я отдам тебе мою душу.

– Да будет так, – улыбнулся я, – что ж, время пришло и скоро ты получишь то, что так страстно желаешь. А сейчас мне пора идти.

Девушка проводила меня опустошенным взглядом. Едва заметный страх сомнений в правильности собственных действий промелькнул в ее глазах. Но было уже поздно.

Люди так умны, расчетливы и коварны и в то же время так глупы, наивны и растеряны в самых очевидных вещах.

Я вышел обратно в бальную залу, где навстречу мне, ловко минуя господ, стремительно шагала Рири. Она так целенаправленно приближалась ко мне, что я поначалу вовсе растерялся – она узнала меня! Непонятно как, но узнала! Чертовы воровки, их не обмануть каким-то чуждым колдовством, от них все отлетает в мгновение ока. Соображать пришлось быстро, и поэтому я решил напугать ее, сбить с толку, хотя врать этой рыжей бестии мне вовсе не хотелось. Но ничего не оставалось – я попал в западню. Не дав, сказать Рири то, что уже чуть было не сорвалось с ее уст, я подхватил ее за изящную талию и закружил в танце.

– Так это ты та самая Ребекка из клана Альдофин, что постоянно ищет встречи со мной? – зашептал я ей на ухо манящим голосом, подражая Черному демону. Лихорадочное движение в танце продолжалось, и я внимательно следил за сменой фигур, дабы никого не задеть.

– Да, – на томном выдохе прошептала она, – а это ты, мой Повелитель, я сразу почувствовала твое присутствие и последовала за зовом сердца.

Щеки ее горели алой краской, глаза вожделенно блестели. Неужели она и впрямь поверила, будто я – это не кто иной, как Черный демон? Подозрения и пущие сомнения закрались в мою душу. Как это она меня так почувствовала? И как узнала, если никогда не видела? Я-то полагал, она бежит ко мне на всех порах, потому что раскусила мое притворство и желает поязвить и подколоть меня, как ее любимого братца Милона.

Это игра?

– Как это ты почувствовала меня, если никогда прежде не встречала? – усмехнулся я, бросив на нее холодный и властный взгляд.

– Я бы узнала тебя из миллионов демонов, – пролепетала Рири, хищно приближаясь к моим губам. Я почувствовал ее сбивчивое и теплое дыхание, – ты не знаешь? Я ведьма-воровка, тебе это о чем-то да говорит.

Яркий, полный коварства блеск промелькнул в ее черных глазах, сердце мое сжалось от неожиданного укола. Но я был невозмутим и даже бровью не повел.

– О чем мне должно это говорить? – заглянул я ей в лицо, наклоняя низко к полу, делая ее тем самым беззащитной и зависимой от меня в данном положении.

– О том, что твоя мать была ведьмой-воровкой до того, как обратилась в демоницу, – она со страстью обвила мою шею руками, ничуть не почувствовав себя в ловушке, как я того хотел. – Она совершила страшный обряд черной магии и убила себя, чтобы возродиться прекрасным демоном и навсегда остаться сильной и ужасающей. Я тоже так хочу.

Кажется, теперь в ловушке ощущал себя я.

– Ты так хорошо осведомлена относительно судьбы Микаэлы, – поднял я ее и повел дальше в танце, – неужели хочешь стать демоницей ради меня?

– Вот еще, глупенький, – смеялась она мне в лицо, – будет очень приятно стать твоей женой, делить с тобой быт и ложе, может родить тебе демонят, если у меня будет настроение. Но стану я демоницей не потому что ты демон – так совпало. Я хочу быть демоницей, потому что ведьмины возможности исчерпали себя, я переросла быть ведьмой, как когда-то Микаэла. Я уверена, мы бы с ней поняли друг друга и нашли общий язык.

Я восхищенно уставился на Рири, диву дивясь ее бесстрашию и уверенности в собственных силах. Она ни капли не испугалась, что перед ней самое опасное существо после Холодного принца, могущественное и сильное, которое за секунду может лишить ее души.

– Ты совсем не знаешь Микаэлу, что если ее не обрадует такая перспектива – быть твоей свекровью? – провел я рукой по ее сладкой манящей шее.

– Значит, я сделаю так, чтобы ее это обрадовало, хочет она или нет, – облизнулась девушка, глядя на мои губы.

– А с чего ты решила, что я хочу тебя взять в жены? – огонь превосходства запылал в моих глазах, я прильнул к ее шее и страстно стал целовать.

Помешательство маскарада и наличие рядом вампирских развратников, дурман и духота ночного воздуха в приглушенном свете ламп окончательно вскружили мне голову.

– А разве не хочешь? – усмехнулась Рири, отнимая меня от своей шеи, взяв за подбородок.

Она заглянула в мои глаза с некой неуловимой претензией на свое превосходство. Она выглядела так, словно владеет ситуацией, владеет мной. Она была притягательна и так неуловима. Она предлагала взять себя в жены, при этом подавая это в таком свете, будто это я на коленях упрашиваю ее выйти замуж.

– Хочу, – спокойно и коротко ответил я, пристально глядя в ее черные глаза.

– Так умоляй, – с безжалостной улыбкой изрекла Рири.

Я заворожено глядел на нее, замерев внутри, при этом продолжая кружиться в легком танце. Дьявол, что сидел в этой рыжей воровке влек меня, приманивал, дабы в конце концов изничтожить.

Без лишних слов, я потянулся к столу и, выхватив с белоснежной скатерти салфетки, обрамленные золотым колечком, я снял его, выбросив лишнее. Затем я взял ее прелестную ручку и надел на безымянный палец кольцо, которое было слегка великовато, но ее, кажется, это совсем не расстроило. Рири с победным видом наблюдала за мной, самодовольная улыбка играла на ее губах, она наслаждалась моим подчинением и моей покорностью.

– Ты выйдешь за меня замуж, дорогая Рири Альдофин? – спросил я, почти припав к ее манящим губам.

– Как можно отказать, если ты так просишь, – ответила она с придыханием, и я впился в ее сладкие губы.

Подхватив Рири, я ловко увлек ее в темную нишу с дверью, что вела в какую-то комнату, на которую я не обратил особого внимания. Мы слились в страстном поцелуе, разум наш помутился и мы позабыли обо всем на свете – кто мы, где мы находимся, а главное какие роли играем.

– Так что, Натаниэль, ты нашел клинок? – донеслось до моего чуткого слуха из-за двери. Голос был бархатный, тягучий и приглушенный, словно пряная карамель.

Мы с Рири, не сговариваясь, замерли, прислушиваясь к каждому звуку. Знакомое имя невольно привлекло наше внимание, и мы затаили дыхание.

– Как сказать, госпожа Монтеро, он почти что в моих руках, – отозвался знакомый самоуверенно-беспечный голос господина Романова. Он, как и всегда в патовых ситуациях старался напустить на себя беспечный вид, что было хорошо слышно по его тону.

Лола Монтеро?!

Оба мы прильнули к двери, приложив уши. Мы глядели друг на друга, но всецело были поглощены новым открытием.

– Ты опять водишь меня вокруг да около, мне такое не по нраву, ты знаешь это, – устало вздохнула госпожа Монтеро, – прошло столько времени, а ты не продвинулся ни на йоту.

– Но я уверен, клинок у госпожи Альдофин, мне просто нужно больше времени, чтобы проникнуть в ее особняк и самолично убедиться в моей догадке, – поспешил выдвинуть доводы в свое оправдание Романов, – я уже слишком близок к цели, чтобы уступать.

– Ох, эта госпожа Альдофин, – раздраженно прицокнула языком госпожа Монтеро, – не могу больше слышать о ней. Но удивляться тому, что клинок у нее – глупо. Я уверена, в пропаже Холодного принца виновна тоже она.

– Вполне возможно, – согласился Натаниэль, лишь бы увести собеседницу от темы разговора, – так вы дадите мне шанс? Разве я когда-то подводил вас?

– Наше соглашение не так давно заключено и ты еще ни в чем не проявил себя, – с насмешкой отозвалась госпожа Лола Монтеро, – но что мне остается, ты единственный, кому я могу доверять в столь щекотливом вопросе. Но поторопись, у меня терпение тоже не вечное, в отличие от жизни.

– Безусловно, как скажите, – сердечно заверил ее Натаниэль.

– Надеюсь, ты женишься на Роберте Альдофин не ради наших гнусных целей? – осведомилась госпожа Монтеро напоследок, и тон ее давал понять, что в противном случае она не на шутку разозлиться.

– Нет, что вы, госпожа! Я ценю и люблю Роберту всем сердцем, поэтому и женюсь на ней, – серьезно заверил ее полицейский. Я про себя выдохнул, ведь он говорил искренне.

– Это хорошо, но знай, может, я недолюбливаю Филицию Альдофин, но если ее девочки пострадают по твоей вине – тебе несдобровать, – бросила она, давая понять, что утратила всякий интерес и что беседа подошла к концу.

Только дверь приоткрылась, я схватил Рири за руку, и мы скрылись от ничего не подозревающего полицейского за портьерой. Мы оказались очень близко, я слышал ее дыхание и видел озорство в черных глазах.

– Надеюсь, ты наложила на себя маскирующие чары? – шепотом осведомился я.

– За кого ты меня держишь? – раздраженно нахмурилась Рири.

Чтобы немного умерить ее гнев, я тут же припал к ее губам, не в силах сопротивляться. Она тут же преобразилась в лице и мило засмеялась.

Мы выбрались из нашего укрытия через какое-то время и вернулись в залу. Я ловко скрылся от Рири в толпе, чтобы прекратить нашу встречу. Но к моему удивлению, девушка не особо стремилась ее продолжать, так что она охотно подыграла мне, и я уже оказался на противоположной стороне бальной залы. Пока я везде силился выискать взглядом Натаниэля, взгляд мой невольно упал на Редьярда, что предавался беспечному веселью среди своих друзей и подруг, которые наслаждались кровавым пиршеством. Я дивился его почти что детскому ребячеству, незатейливой веселости и неугасаемому легкомыслию. Он продолжал хохотать с гостями, выслушивая комплименты и дифирамбы, которые так кстати потакали его самолюбию.

И чем дольше я глядел на него, тем искреннее недоумевал – он, что, в самом деле, отец дочерей Филиции? У меня в голове не укладывалось, как это сама госпожа Альдофин избрала для такой важной миссии господина Больфис. Безусловно, он отличался и хитростью, и нужной в его деле изворотливостью. Однако он не обладал ни тонкостью ума, ни проницательностью, и уж не мне, конечно, говорить, но все же – ни честью, ни достоинством. Я теперь слишком хорошо знал свою тетушку, чтобы понимать, что она вряд ли бы родила дочерей просто так, бесцельно и неважно от кого. Неужели он был настолько властен, что Филиция не смогла увильнуть и избежать этой участи? Учитывая их взаимоотношения, которые мне пришлось против воли самолично наблюдать, сильно сомневаюсь.

Пока я об этом рассуждал, господин Больфис неожиданно решил произнести речь. Он с важным и довольным видом подошел к краю помоста, на котором возвышался его трон, и заговорил:

– Мои дорогие друзья, я так счастлив видеть вас в этом роскошном зале. Вы знаете, что вампиры одержали верх над всей нечестью. Не буду многословен, я рад, что наша с вами общая мечта, наконец, после стольких усилий воплотилась в реальность и я с гордостью объявляю начало эры Великой Вампирской Империи, где вампиры могут жить свободно, не страшась ни света дня, ни правосудия ночи. Впредь никто, даже гнусные демоны не смеют более совать нос в наши с вами дела! Так поднимем эти бокалы, полные крови за Великую Вампирскую Империю!