Недо… (рассказы). Ради карнавала

И еще одно.

Не идет у меня из головы эта парочка, которую поймал немой. Не знаю, для чего эти люди понадобились заговорщикам, но… Слимз или кто другой, придумавший этот план, должен был понимать, что пленников не получится удерживать бесконечно. Просидели они, без малого, десять недель. Есть у меня следующее соображение: хоть идея с карцером была остроумной, дерзкой и вполне могла сработать, она, скорее всего, была вынужденной. Мне кажется, участников заговора не так много. У них просто не было возможности незаметно организовать более подходящее укрытие, да еще круглосуточно его охранять. Это – хорошая новость.

– А есть и плохая?

– Есть. Боюсь, план Слимза с его подельниками и не предусматривал долгое сохранение тайны.

– В смысле?

– В смысле – какую бы пакость ни планировали эти крысы, подготовка, скорее всего, уже завершена и они просто ждут. Ждут какого-то только им известного удобного момента. И счет идет на дни, если не на часы.

– А если на Вилли поднажать покрепче?

Зак помотал головой.

– Граф в свое время прибегал к аисту1 или рогатке2 и получал любые признания – от шпионажа в пользу всех стран Севера и Юга, до организации пришествия демонов Тьмы. Нам нужно вытянуть из Слимза правду. А он наплетет под пыткой что-нибудь правдоподобное, и на проверку очередной лжи мы снова потратим драгоценное время.

– Значит, ты пришел к таким же выводам, что и я. Только я, кажется, догадываюсь, какого момента ждут заговорщики и куда они собираются нанести удар. Вот что. Отбери десяток самых надежных людей – таких, чтобы ты им верил, как себе. Заглянете ко мне вечером, после смены караула. А до этого, раз уж ты так удачно представил себя на месте Вилли, поразмысли, как бы ты поступил на месте человека, заварившего всю эту кашу? Представь, что план, который ты готовил несколько месяцев, в последнюю минуту сорвался.

– Постараюсь.

– Да, и, что бы ты ни надумал, приставь к камере нашего казначея двойную охрану.

__________

Тюремный лазарет, конечно, не дотягивал до королевской опочивальни. Но после долгих недель непроглядного мрака и сырости он казался Алексу райским уголком. Рацион тоже выгодно отличался от однообразного варева, которым их пичкал Голем в карцере. Было лишь одно серьезное неудобство – врач, опасающийся за зрение бывших тайных пленников, поначалу заставлял их надевать плотные повязки на глаза. И снимать их лишь на ночь, после наступления сумерек. Однако, со временем, носить их приходилось все меньше и, не сегодня-завтра эта морока должна была закончиться. Оставался еще непростой вопрос о том, как отреагирует Пек, если узнает, что один из лежащих в лазарете разыскивается как беглый убийца. Но, гадай не гадай, прямо сейчас поделать ничего нельзя. Поэтому, здраво рассудив, что проблемы стоит решать по мере их поступления, Алекс махнул пока рукой на тяжкие раздумья. Он наслаждался вкусной едой, удобной койкой и регулярными, пусть и недолгими прогулками.

В отличие от Тайи, изводившейся от того, что педантичный Зак конфисковал ее железного монстра. Как-то раз, в порыве откровенности, она даже созналась Алексу, что чувствовала бы себя гораздо комфортнее без левой руки, но с оружием.

Произошла неожиданная вещь. Казалось бы, несколько недель изоляции, когда единственным времяпровождением были беседы с одним и тем же человеком, должны были надолго отбить охоту к разговорам ночь напролет. Но вышло наоборот. Алекса с Тайей поместили в соседние палаты, разделенные толстой деревянной перегородкой с небольшим окошком, забранным мелкой решеткой. И, в первую же ночь, бывшие сокамерники проболтали сквозь это окошко до самого утра. Тайя, по-прежнему, не говорила о себе, но увлекательно рассказывала о любых других вещах – от неожиданного предназначения самой нижней защелки на парадных доспехах коморского лучника-гвардейца до забавных, но неприличных особенностей приготовления б'вала – редкого заморского деликатеса с мудреным рецептом.

Тем не менее, на третью ночь она внезапно прервалась, едва не на полуслове.

– Пожалуй, хватит. Ты достаточно отдохнул и развлекся. Теперь рассказывай дальше.

– О чем?

– Догадайся. О твоем недавнем прошлом я уже знаю. Судя по всему, все важные события к моменту твоего ареста уже произошли. Давай копнем глубже.

– А ты не устала? Может, отложим до завтра?

– Не-а. Не отлынивай. Надо еще успеть все не спеша обдумать. А то что-то мне подсказывает, что мы не задержимся здесь так же надолго, как в том каменном мешке.

– Ну давай копнем. За день до моего ареста я решил поговорить со своей подругой детства…

__________

В дом Энджел, гостеприимно распахнутый для него и Криса со времен начала их безмятежного дружбы, Алексу пришлось забираться украдкой. Хорошо хоть за прошедшие пару лет, когда он был здесь последний раз, ничего не изменилось. Он обогнул усадьбу, перемахнул через ограду и нашел почти сливающийся с живой изгородью сарайчик. Как и надеялся Алекс, дверь его не была заперта. Оставалось тихонько посидеть среди садового инвентаря и дождаться полуночи. Даже хорошо, что придется побыть наедине с собой – надо еще придумать, что сказать Энджел, как вызвать ее на откровенный разговор. Хватит уверток и недомолвок! Пусть даст ему, наконец-то, четкий ответ.

Мысли не торопились становиться четкими и ясными. Напротив, они путались и ускользали клубком скользких угрей. Когда часы на соседней колокольне пробили двенадцать раз, Алекс не придумал даже, как покороче объяснить Энджел, для чего он пришел к ней посреди ночи, хотя временами казалось, что нужные слова вот-вот придут. Промучившись еще полтора часа, Алекс осознал, что время уходит. Он махнул рукой на все изысканные формулировки, решив говорить и действовать по обстоятельствам, и пробрался в дом с черного хода.

Фортуна в этот вечер была явно на его стороне – на всем пути по длинным темным коридорам до комнаты Энджел, ему не встретилось ни души. Алекс посчитал это добрым знаком и помолился, чтобы удача и впредь не оставляла его. Впереди была самая трудная часть. С одной стороны, идея состояла в том, чтобы застать Энджел врасплох, ошеломить и заставить признаться, какие чувства она на самом деле к нему испытывает. С другой – девушка могла не понять его истинных намерений и поднять на ноги весь дом.

Молитвы Алекса были услышаны. Не успел он осторожно постучать во второй раз, как дверь распахнулась.

Увиденное превзошло все мыслимые ожидания. Энджел, повернувшись к нему спиной, мягко ступала по толстому ковру вглубь комнаты к разобранной кровати. Из одежды на ней был только развевающийся при ходьбе полупрозрачный пеньюар.

Не успели его подозрения обрести конкретные очертания, как девушка обернулась.

Догадавшись, что в полумраке комнаты Энджел может и не видеть его лица и поняв, наконец, что вряд ли такой теплый прием готовили именно ему, Алекс решил подать голос.

– Энджел, я....

– Алекс?!!

– …хотел поговорить с тобой. О нас…

– Уходи немедленно! Я не знаю, чего ты там хотел, но тебе нельзя здесь быть! Сейчас сюда… О, Боже!

За дверью послышались осторожные, но уверенные шаги.

Элис, не закончив фразы, подскочила к Алексу и дернула его за рукав.

– Это Марк!

– Марк?

– Под кровать, быстро!

– Но…

– Бегом!

Не ожидавший такого поворота Алекс едва успел спрятаться, когда дверь распахнулась.

Следующие четыре часа были самыми длинными в его жизни…

Две-три вечности спустя, когда солнце уже успело наполовину выглянуть из-за горизонта, дверь снова чуть слышно хлопнула, и шаги неизвестного Марка растворились в тишине коридора. Алекс не меньше минуты боролся с искушением до конца жизни не вылезать из-под кровати, чтобы не встречаться глазами с Энджел. Когда он, все-таки, набрался мужества и выбрался наружу, лицо его пылало так, что оставалось только удивляться, почему не вспыхнули свечи на канделябре в углу комнаты.

Энджел нарушила молчание первой.

– Какое восхитительное бордо! После свадьбы обязательно попрошу себе платье такого же густого оттенка.

– Ч-что?

– Ничего. Извини, что тебе пришлось пройти через это. Не могла же я сказать своему жениху, особенно после того, как сама пригласила его сегодня, что он не вовремя, потому что под кроватью у меня прячется друг детства.

– Жениху?

– Наши отцы обручили нас вскоре после того, как мы появились на свет. Это начиналось, как самый обычный брак по расчету – таких заключают и расторгают тысячи. Но со временем… неожиданно наши с Марком встречи из неизбежной обязанности превратились в долгожданный праздник. На прошлом фестивале Весны главы семейств назначили, наконец, день свадьбы. К нашему обоюдному разочарованию на все приготовления нужна была такая уйма времени… И как-то раз мы… словом, не удержались… А чего было тянуть? Мы уже вот-вот официально станем мужем и женой. Все формальности давно улажены, брачный контракт скреплен печатями обоих кланов. Пусть Небеса рухнут на землю – им не отменить предстоящей свадьбы. Но даже это неважно. Просто… мы любим друг друга. Очень.

– Это я уже заметил, – сухо бросил Алекс. – Значит, мы с Крисом зря поссорились?

– Ты про то, что вы начали вести себя как два молодых секача по весне? Конечно зря.

Энджел вскинула руку в предостерегающем жесте.

– Отвечая на твой, пока еще незаданный вопрос. Да, я должна была и собиралась вам рассказать. Но когда вы начали сшибаться рогами друг с другом и предъявлять на меня какие-то права… Как будто я просто вещь, приз сильнейшему. Никто из вас даже не подумал спросить, какой выбор предпочитаю сделать я сама! В общем, невзирая на нашу давнюю дружбу, вы меня сильно обидели. И, в какой-то момент, я решила, что поделом будет вам обоим. А потом, когда поняла свою ошибку, вы с Крисом уже порвали все отношения.

За дверью вновь послышались шаги. На этот раз плавные и шаркающие.

Неожиданно Энджел вспылила:

– Что ты на меня так смотришь?

– Да нет, я просто…

– Просто – что?! Ну ты наглец! Мало того, что ты врываешься к девушке в спальню, так еще и думаешь, что у нее тут по ночам проходной двор? А может разговор по душам – это просто предлог, и ты надеялся на что-то большее?

– Что ты такое говоришь?

В дверь постучали особым, сдвоенным стуком.

Энджел пристально посмотрела на Алекса. Его лицо вновь заливал предательский румянец.

– Ладно, забудь. Считай, что я просто хотела еще раз увидеть цвет своего будущего платья. И не косись ты так на кровать. Больше тебе под нее забираться не придется. Это Матильда.

– Кто?

– Матильда, наша старая служанка. Да ты должен ее помнить – она регулярно драла за уши всю нашу троицу.

Стук повторился.

Алекс непроизвольно протянул руку уху. Мысль спрятаться под кроватью второй раз из безумной превратилась в спасительную.

– Монстр в юбке все еще жив?!

– Я притворюсь, что ничего не слышала. Эта достопочтенная пожилая матрона, в отличие от некоторых, не врывается к приличным девушкам посреди ночи без всякого повода. Должно быть, что-то случилось.

С этими словами Энджел открыла дверь.

Годы не обошли Матильду стороной, но они не смогли погасить испепеляющего взгляда поверх неизменного пенсне. Алекс привычно съежился, стараясь спрятаться за спиной Энджел. Он чувствовал себя ребенком, которого застукали с банкой варенья в руках.

– Интересно, почему я не удивлена? Выходит, зря я назвала Томаса старым дурнем. Он прибежал на рассвете с криками, что кто-то ночью переставил в другой угол одну из лопат в его сарайчике.

– Матильда, ты не…

– Не переживайте, хозяйка. Я знаю этого шалопая с пеленок, он хоть и глупый, но дурного на уме никогда не держал. Я ничего и никого здесь не видела. К тому же, – стеклышки пенсне неожиданно озорно блеснули, – тогда не придется извиняться перед Томасом.

– Я у тебя в долгу. Что случилось?

– Вы же знаете, что каждое утро я прогуливаюсь вокруг дома.

Алекс едва сдержал рвущееся с языка замечание, что слово «прогулка» не стоит использовать для обозначения столь тщательного патрулирования местности. К счастью, инстинкт самосохранения победил, и юноша утвердительно кивнул.

– Сегодня я столкнулась с еще одним озорником из вашей неразлучной троицы.

– С Крисом? Чего он хотел?

– Искал тебя, Алекс. Он сказал, что сделал большую глупость и теперь тебе грозит опасность. Он хотел тебя предупредить.

– О чем?

– Он не объяснил. Сознался только, что ему очень стыдно и что подробности он расскажет тебе с глазу на глаз. И еще все время повторял, как заклинание: «Это была просто шутка. Я хотел только проучить его».

– Ничего не понимаю. А почему Крис не пошел сразу ко мне?

– Он опасался, что после вашей ссоры ты не захочешь его слушать.

– Понятно. Где я могу его найти?

– Знаешь кабачок «У Эрни» в трех кварталах отсюда?

– Конечно.

– Прямо за ним небольшой пустырь. Будь там в полдень.

– Понял, спасибо.

– Да, кстати, Крис просил предупредить тебя еще кое о чем… Сегодня рано утром к нему приходил странный человек. И у них состоялся не менее странный разговор. Вот послушай…

__________

Еще со времен детства Крис любил вставать пораньше и завтракать в одиночестве. В огромном родительском доме постоянно толклись многочисленные родственники и, даже когда редкий месяц обходился без гостей, четверо шумных и непоседливых младших братьев Криса с легкостью заполняли собой все свободное пространство.

А он любил тишину.

Крис просыпался перед самым рассветом, осторожно пробирался на кухню, сам готовил себе нехитрый завтрак – пару бутербродов или яичницу, чашку чая – и садился напротив большого распахнутого окна. После чего наслаждался великолепием рассвета, обрамленного оконной рамой, словно на прекрасной ожившей картине.

Покинув отчий дом, Крис не изменил своей привычке.

Вот и сегодня он почти закончил подготовку к любимому ритуалу, когда его уединение нарушил внезапно появившийся незнакомец.

Крис точно помнил, что вчера, как и в любой другой день, он запирал дверь на засов. Тем не менее, вот стоит неизвестно откуда взявшийся и неизвестно как проникший в его жилище человек.

Пока хозяин застыл в изумлении с поднятой вилкой, незваный визитер, нимало не смущаясь, шагнул к столу поближе.

Крис тайком ущипнул себя под столом за лодыжку.

Не помогло.

– Какого черта вы тут забыли?

– Пришел напомнить, что вчера кое-что забыли вы.

– Не было такого!

– Ну как же? Вы забыли сообщить местонахождение преступника.

– Я же сказал, мне оно неизвестно. Дома его нет. Мы давно не разговариваем друг с другом. Так что проваливайте к…

Крис осекся, почувствовав, как в горло упирается острие ножа. Плохо дело. Он даже не успел заметить, когда незнакомец его извлек.

– Не стоит делать опрометчивых заявлений. Дома его действительно нет, и, насколько мне известно, вы на самом деле поссорились, – человек в черном усмехнулся, – из-за дамы, разумеется. Но потрудитесь объяснить, если вы совершеннейшим образом порвали с этим неприятным типом, откуда вам известно о его отсутствии?

– Да кто Вы такой, черт поб…

Лезвие проткнуло кожу. Неглубоко, но это явно было только предупреждением. По горлу медленно прокладывала дорожку красная капля.

– Я тот, кто находится с противоположной стороны ножа и тот, кто задал вопрос.

– Я… мне рассказали общие знакомые.

– Ну, допустим. Так где, вы говорите, его можно найти?

– Не зна…

Еще один укол.

– А если подумать?

– Может быть… есть пара мест… я попробую…

– Даю время до вечера.

– Но…

– Я в вас верю.

– Послушайте, я не могу ничего обещать! Он может быть где угодно, весь город придется обойти!

– В таком случае, любезный, настоятельно рекомендую бросить трапезу, которую доесть все равно не суждено, и отправиться на поиски вашего не в меру шустрого друга.

– П-почему не суждено?

Визитер едва слышно вздохнул, как человек, вынужденный в сотый раз объяснять ребенку, почему красивую блестящую Луну нельзя достать палкой подлиннее.

– Потому что, если вы сейчас отправитесь его искать, завтрак останется не съеденным. А если не отправитесь, то вы меня несказанно огорчите. И если это произойдет, уж поверьте мне, доесть его у вас точно не получится. Еще вопросы?

Крис нервно сглотнул.

– Где мы должны встретиться?

– У старой ратуши. Знаете, где это?

– Да.

– Прекрасно. И вот вам добрый совет – не опаздывайте и не пытайтесь со мной хитрить, если планируете позавтракать следующим утром.

__________

Алекс недоуменно развел руками.

– А что Крис…

– Молодой человек, я рассказала все, что знаю. Остальное придется выяснять самостоятельно. Простите, что указываю, хозяйка, но вам пора прощаться. Скоро нельзя будет выйти из дому незаметно.

Энджел попыталась напоследок обнять юношу, но тот отстранился.

– Если что-нибудь случится, дай мне знать! Обязательно!

– Все будет в порядке. – Алекс криво усмехнулся. – Привет Марку!

__________

Слушающая затаив дыхание Тайя задумчиво произнесла:

– Теперь я понимаю, почему ты не выдал свою Энджел даже под страхом смерти.

– Прошу тебя, не начинай! Она не моя. Я уже говорил, что это не любовь, а дружеская привязанность. Но выдать ее… я просто не смог бы. И потом, если даже отбросить сантименты… Допустим, я все рассказал судье. Тот вызывает Энджел и требует подтвердить мои показания. Майкл, как любой нормальный человек, не отпустит свою невесту в суд одну. И когда он все узнает, либо их помолвке конец, либо он решит, что Энджел врет, чтобы выгородить меня, и даст показания под присягой, что в ту ночь меня в комнате не было и быть не могло! Меня-то он действительно не видел. Сама реши, какой вариант хуже.

– А если это «просто дружба» зачем ты, все-таки, к ней тогда шел?

– Ну… поговорить хотел…

– В любви признаться?

– Да нет же!

Алекс опустил голову.

– Честно говоря, я и сам точно не знаю, зачем. Я чувствовал, что между нами пробежала черная кошка. А с Крисом мы вообще разругались в дым. Я… хотел понять, почему так вышло, и постараться все вернуть.

Алекс заглянул Тайе в глаза и горячо продолжил:

– Но в последний раз повторяю, что не люблю Энджел, я люблю тебя!

– Ты…

В помещении повисла мертвая тишина.

Именно она спасла им жизнь.

Если бы разговор продолжался, никто не услышал бы тихий щелчок открывающегося замка.

Дверь в палату Алекса распахнулась без звука, но он уже повернул голову в ее сторону. На пороге появилась знакомая фигура. За долгие недели заключения она стала настолько привычной, что удивление пришло не сразу. Сперва мелькнула мысль, что так и должно быть, все продолжается своим чередом. Они с Тайей по-прежнему в тюрьме, каждый в своей камере, и Голем вновь принес им…

Осознав, что именно держит в руках их старый знакомый, Алекс метнулся к дальней стене комнаты. Движение было неосознанным и, по большому счету, бессмысленным. Будь Голем чуточку хладнокровнее, он спокойно загнал бы жертву в угол и не торопясь разрядил бы арбалет в упор. Но бывший охранник машинально выстрелил навскидку – вслед убегающему. И почти промахнулся.

Почти.

Руку Алекса пришпилило арбалетным болтом к стене – в полуметре от зарешеченного оконца.

Дальнейшее запомнилось смутно. Вроде бы из соседней комнаты доносился дробным, неровным ритмом какой-то треск и грохот. В такт ему, воспоминания распадались на несколько частей.

Хрусть! Голем отбросил оружие и двинулся к раненому.

Хрясть! Алекс успел крикнуть Тайе: «Беги!». А может быть, только собрался крикнуть, но в следующий миг руки Голема сомкнулись на его шее.

Крак! Легкие горят. Глаза застилает красная пелена. Сопротивляться одной рукой невозможно.

Ыа-а-а!!! Краешком сознания Алекс отстраненно отметил, что этот звук не похож на остальные. Внезапно мертвая хватка ослабла. Голем отпрянул, схватившись за собственное горло. Полумертвый юноша мешком осел на пол, не обращая внимания на боль в вывернутой руке, намертво приколоченной к стене. Перед тем, как отключиться, он услышал доносящийся издалека дружный топот множества ног. Но чем закончилась потеха, Алекс увидеть не успел.

__________

Чарли уже второй час лежал на опорной балке перекрытия под самым потолком, прислушиваясь к вялой болтовне охранников. Вообще-то их должно было быть поменьше, но через несколько минут это не будет иметь значения. Если немой сработает, как надо, скоро поднимется гвалт и большинство караульных бросится посмотреть, что случилось.

Теоретически по уставу покидать пост не положено, но Чарли прекрасно разбирался в психологии охранников, которые рады любому, самому незначительному событию, способному разнообразить их монотонные будни. Ставка на ложное чувство безопасности, на все эти маленькие «нас здесь много», «тут все спокойно» , «мы нужнее там» и «я только на минуточку» – еще ни разу не подводила. Чарли давно уже перестал удивляться многим причудам человеческой природы. Но до сих пор по-детски забавлялся, почти на каждой подобной операции занимая свою излюбленную позицию – прямо над головами очередных недотеп. Вот казалось бы – шестеро взрослых лбов находятся вместе с ним в одной комнате. Стоит кому-нибудь бросить всего один взгляд вверх – и за жизнь Чарли никто не даст обгорелой спички.

Но за всю его карьеру пока никто так и не догадался это сделать.

Послышался долгожданный топот ног, и через минуту из внутреннего двора тюрьмы зазвучал набат. Чарли подобрался. Наскоро посовещавшись, караульные разделились. Четверо поспешили прочь по коридору, двое остались на посту.

Зря. С такого расстояния он не промахнется.

__________

Уильям Слимз был вырван из мягких оков сна грубыми звуками набата и поэтому скрежет отодвигаемого засова не пропустил. Когда же он увидел, кто к нему пожаловал, то едва не бросился к ночному гостю на шею.

– Ну, наконец-то! Я, признаться, уже порядком устал вешать лапшу на уши этим придуркам! Когда приступаем? Сегодня? А не рано?

Вошедший обманчиво мягким жестом предложил казначею сесть обратно на койку.

– Не спешите любезный. Там сейчас такой кавардак – настоятельно предлагаю немного переждать.

– Но как же…

– Ничего страшного, доверьтесь мне, несколько минут у нас найдется. Так вот, отвечая на ваш вопрос развернуто, хочу с прискорбием сообщить, что выступать не рано, а, скорее, уже поздно. Я тут, с вашего позволения, успел немного осмотреться, разведать обстановку, так сказать. Судя по всему, многоуважаемый королевский наместник все-таки догадался о нашей маленькой невинной затее и переиграл нас, предприняв банальные, но, к моему глубочайшему сожалению, эффективные меры предосторожности.

– Ничего не понимаю. Как догадался? Поверьте, я бы никогда, ни словом…

– О, что вы, что вы! У меня и у нашего общего знакомого даже в мыслях не было усомниться в вашей преданности и умении хранить секреты. Нам всем просто немного не повезло.

– Но уж в следующий раз я обязательно…

Визитер коротко усмехнулся.

– Вы совершенно правы. В следующий раз. Ни слова больше – шум стихает, пора заняться вашей эвакуацией в место понадежнее. Будьте так любезны, подайте мне простыню.

__________

Некоторое время спустя на опушке леса возле городской стены от чернильно-густой тьмы отделились две тени. Та, что поменьше, все пыталась успокоить ту, что побольше.

– Нет, я еще раз повторяю, что не виню тебя. Иногда обстоятельства складываются неблагоприятно, и мы над ними не властны. Смирись с этим. Ты сделал главное – отвлек охрану и дал мне возможность позаботиться о твоем хозяине. Так что теперь все в порядке. Мелкие недочеты не имеют значения. С теми двумя можно разобраться позже. А теперь ступай. Когда возникнет необходимость, я найду тебя.

Судя по резким движениям, более крупная тень не желала успокаиваться.

– Что? Любезный, соизволь жестикулировать помедленнее. Здесь довольно темно и, если ты не перестанешь размахивать руками, как ветряная мельница, я не смогу тебя понять. А, ты хочешь узнать, где находится хозяин? Спешу уверить тебя, мой немногословный друг, что он пребывает ныне в самом безопасном месте, которое только существует на этой грешной земле. Не веришь? Я тебя правильно понял – ты хочешь отправиться к нему? Сейчас же?

Прошелестел еле заметный вздох. Как будто ночной ветер, пролетая мимо, чуть тронул несколько листьев.

– Что ж, видимо, так тому и быть. Я провожу тебя. Видишь высокое дерево? Следуй в том направлении. Не успеешь оглянуться, как встретишься с хозяином.

Тень покрупнее развернулась и сделала шаг к краю поляны.

В следующую секунду ночную тишину разорвал рев смертельно раненого зверя.

Тень поменьше склонилась над умирающим.