Добропорядочная ведьма

– Что это значит? Имеешь в виду, она выдохлась, и ей пришлось сдаться? – спросила Эли.

– Не похожа она на ту, кто добровольно сдаётся в плен. Эта змея будет бороться до последнего! – возмутился Дар.

– Сначала дослушайте. Я был без сознания какое-то время и не подал виду, когда пришёл в себя. Я быстро понял, что ведьма следит за Отрядом, а не бежит от него сломя голову. Выяснив, кто из них командир, она устроила переговоры. Они о чём-то договаривались. – Губы и руки Тиля заметно посинели, пока он говорил. Он мелко задрожал.

Он взял со стола бутылёк, отпил несколько глоточков. Кровь снова прилила к конечностям, и он успокоился.

– Лекарство, – пояснил он.

– Командиром Отряда была некая Грета. Я не рискнул открыть глаза и не видел её лица. Ведьма сказала ей, что отдаст нас, если в тюрьме организуют встречу с левым крылом Совета старост. Обещала, что за важные новости, которые она имеет, старосты непременно отблагодарят командира всем, что та только попросит.

– Ну и что? Эта ведьма просто сумасшедшая! – воскликнул Дар.

– Я не закончил! Эта Грета сообщила, что глава левого крыла Совета и так приказал доставить ведьму живой и невредимой лично к нему, а не в темницу. И она обрадовалась, а потом сказала, что тогда сначала закончит дела с детьми. С нами. Она почти скрылась в лесу, когда командир вслед прокричала: «Только не мальчика!». Ведьма остановилась и услышала, что… – Тиль прервался, – я правнук того главы. Ведьма оставила меня и умчалась вглубь леса. Пока её не было, командир Грета на всякий случай прочитала надо мной заклинание забвения.

Эли прикрыла руками рот, только широко распахнутые глаза продолжали впиваться в лицо друга.

– Но разве это не значит, что ты должен был всё забыть? – шёпотом спросила она.

– Да. Но на мне амулет мамы, – Тиль вытащил из-под рубахи цепочку с аметистом. – И я успел мысленно к нему обратиться. На самом деле я и вправду на какое-то время потерял память, но на днях всё вспомнил.

Дар покраснел от негодования.

– Что с той девочкой?!

– Она лежит в палате по соседству. Без фамильяра. Ведьма вернулась через какое-то время и, передав девочку, позволила связать себе руки и пошла с командиром.

– Это бессмыслица какая-то! – крикнул Дар.

– Не хочу в это верить! – мелко задрожала Эли.

– Какой ужас! Какой позор для всего сообщества ведьм! Нужно немедля рассказать директору! – прокаркал ошарашенный Себастиан.

– Знаете, что делают с тем, кто раскрывает тайны Совета? Называют шпионами, и ничего хорошего это не сулит… Мне всё равно никто не поверит. Скажут, мол, у него помутнение разума – а ну такое пережить!

– А если не скажут?

Тиль покраснел как помидор.

– Я не хочу втягивать свою семью в скандал! Я не могу без серьёзных доказательств обвинить прадедушку. В конце концов, я не знаю, зачем…

– Зачем командир Отряда позволила лишить девочку фамильяра? – заорал Дар.

Он в ярости соскочил с кровати, схватил метлу и вылетел в распахнутое окно. Себастиан, каркнув на прощание, улетел следом.

– Не знаю, что и сказать. Мне сложно поверить в этот ужас… Отряд – это про справедливость ведь? Мне хочется думать, что тебе и правда это всё померещилось или приснилось… Но я верю тебе, – добавила Эли, когда Тиль прилёг на подушку и с грустью в глазах отвернулся в сторону. – Ты прав. Нельзя просто так обвинять членов Отряда, это воспримут как преступление.

– Я думаю поговорить с отцом на шабаше.

– Это правильно. Отец подскажет, как поступить. Или разберётся с этим всем, поговорит с дедушкой, так?

Тиль тяжело вздохнул.

– Может быть.

– Скорее бы тебя выписали! Без тебя мне приходится очень тяжко. Зелья взрываются, на пентаграмматике не успеваю писать, и лекции подглядеть не у кого, – она попыталась подбодрить друга, сменив тему разговора.

– А тёмная магия?

Пришёл черед краснеть Эли.

– Я пропускала уроки.

– Почему?

– Говорят, директриса заперла своего сына на время неразберих, ты в больнице. В классе: я, Зелда с Софией и Карл Закс, который мне абсолютно не нравится. Как думаешь, какая была обстановочка? Эти двое постоянно дразнили меня, а профессор делал замечания только мне!

– Ну ладно, я скоро выйду, будем вместе посещать занятия, – улыбнулся Тиль.

– Насчёт Дара не переживай, он вспыльчивый, но быстро отходит. Уверена, он всё обдумает и не будет тебя осуждать.

– За что?!

Эли посмотрела на Мрака, ища поддержку, но тот отвёл мордочку в сторону, мол, разбирайся сама. Он был сегодня подозрительно тихим.

– Ой! Я же обещала накормить тебя! Прости! Ты что, обиделся?

Мрак в ответ фыркнул. Тиль привстал:

– Ты что, увиливаешь от ответа?

Эли спрятала руки за спину, подумав, что с метлой она могла бы смыться так же быстро, как Дар.

– Каждый несёт ответственность за свои знания и поступки. Тебе виднее, что делать с тем, что ты узнал. Но добропорядочная ведьма и ведьмак должны смотреть прежде всего на совесть, а не на страх осуждения. Так учили меня. Что бы ты ни решил – я в тебя верю. Пошли, Мрак, – мягко сказала Эли и взяла кота на руки, удивившись, насколько тяжелее он стал.

– Ты уверен, что тебе не нужно сесть на диету? – усмехнулась она, выйдя из палаты. – Сразу после завтрака идём в кружок метлостроителей – что я за ведьма без помела.

* * *

Эли оставила ветвь, подаренную ей после боя с крысами, ребятам из кружка метлостроения, и те обещали закончить работу днём. Затем она отправилась на занятия. Время до обеда пролетело незаметно, и вот она уже шла забирать свою новую метлу.

Эли на минуту замерла перед окном, вспомнив, как зачарованно следила за работой над метлой в свой первый школьный день. Вот она, настоящая ведьмовская магия в действии!

Зайдя в мастерскую кружка, Эли услышала мелодичный перестук. Над дверью висела подвеска из деревянных трубочек и фигурок ведьм на помеле. Вот только они парили в воздухе сами по себе, удерживаемые чарами. Фигурки ведьм делали залихватские кульбиты, а трубочки от столкновений искрились разноцветными вспышками.

За мастерскими столами не покладая рук трудились ученики. Лишь один мальчик приподнял взгляд, чтобы проверить, кто зашёл.

– А! Это ты! Возьми для фамильяра угощения на тумбе в углу, мы почти закончили.

Мальчик снова опустил взгляд и запыхтел.

– Ох, я как-нибудь обойдусь… В меня не лезет, – ответил Мрак и с любопытством обошёл ребят.

Эли тоже незаметно заглянула за спины мастеров и ахнула.

Сук отполировали, с одного конца ему придали ломаную форму, за которую будет удобно держаться руками, а с другого – привязали охапку прутьев. Точнее, пытались привязать – метла дёргалась из стороны в сторону так, что мальчишкам приходилось прикладывать силы, чтобы удерживать её на месте. Все вспотели и раскраснелись от упорной работы.

– Раз подошла – помогай! – сказал встретивший её мальчик.

Стоило Эли коснуться метёлки, как та успокоилась, словно злющий пёс почувствовал присутствие хозяина.

– Фух! – утёр лоб один из помощников. – Надо было раньше тебя вызвать, столько времени бы сэкономили!

– Последний узелок… Ура, мы закончили! Ещё мы сделали крепление для кошачьей переноски. Сейчас, может, неактуально, но в будущем на долгие перелёты пригодится, всегда сможешь легко установить.

Мальчик указал на специальный крючок с фиксатором в виде кошачьей мордочки.

– Прелесть какая! Спасибо, ребята! Эй, Мрак, смотри, на тебя похоже.

Мрак демонстративно отвернулся и принялся приводить в порядок усы.

– Мы так же пропитали её маслом для защиты от влаги. Ну, там, от дождя или тумана сильного. Время от времени заходи к нам, обновляй. И настоятельно не рекомендуем применять на это дерево какие-либо чары. Оно прекрасно!

– Такая редкая порода! – с завистью вздохнул другой.

Эли едва ли не подпрыгивала от нетерпения, слушая все эти инструкции. Она отсчитала монеты за работу, схватила свою новую метлу и выскочила на улицу, там подхватила Мрака на руки и оседлала новое помело. Оно радостно взмыло, подняв их над школой.

На крышах Эли с удивлением обнаружила множество лавочек, беседок и даже цветники и лужайки для пикников. На одной из них отдыхали девочки, читая книги.

– Ну что, как договаривались? Готов к трюку? – весело сказала Эли и сняла с плеча рюкзак.

Мрак залез в него, покачав головой.

– Не то чтобы совсем… Ты, кстати, в курсе о том, что кошки не любят стеснённых пространств? – пробубнил он. – Наверное, неправильно духу говорить: «Духи, помилуйте»?

Эли хохотнула и завязала шнурки на рюкзаке так, что теперь из него торчала одна лишь голова Мрака с недовольным выражением мордочки.

А потом разогналась, обгоняя ветер, и крутанулась, описав мёртвую петлю.

– ЮХУ-У-У! – закричала Эли, и ей вторило весёлое эхо, разнёсшееся по крышам.

– А это та-а-ак весело! Давай-ка ещё! – возбуждённо замяукал Мрак. Видимо, элементы высшего ведьмовского пилотажа пришлись ему по душе.

Они сделали еще пару кувырков, несколько раз ушли в пике, а потом Эли заметила на лавочке Дара. Ветер оттягивал его шарф назад, развевая длинной змейкой. Подлетев, она высадилась на крышу рядом с ним.

– Дуешься?

– Нет, ничуть. Ну, то есть чуть-чуть. Но не на Тиля. На безответственных взрослых. На тех, кто предаёт Кодекс и моральный облик ведьм. Сколько здесь, оказывается, живёт зла, ещё и процветает среди верхушки Совета! Поверить не могу! Разве ведьмы не обязаны быть добропорядочными?

– Разумеется, обязаны! Интересно, зачем Совету понадобилась сумасшедшая ведьма? Что она замышляет? И зачем она крала фамильяров?

– Хотел бы я вытрясти ответы из этой змеюки! Или хотя бы из этого деда!

– Я сказала Тилю, что мы не будем вмешиваться.

– Я этого не обещаю. Такое преступление нельзя спускать с рук только потому, что Тиль не хочет проблем с семьёй.

– Он хочет поговорить с отцом на празднике. Я верю в Тиля и в то, что он поступит по совести.

– Доверяй, но перепроверяй. Если он не поговорит – поговорю я! – лицо Дара выражало упёртую решительность. – Зря я, конечно, психанул. Нужно было с ним это обсудить. Какой я буду друг, если позволю ему струсить и поступить неправильно?

Эли вздохнула.

– Дадим ему время. Потом я расскажу всё Саге Эйк.

– Я смотрю, ты поладила со старухой.

– Не то чтобы поладила… Но я поняла, что в её требованиях есть смысл.

– Конечно, есть! Ты станешь хорошей женой, если научишься содержать дом в чистоте! – засмеялся Дар. – Уверен, что годы работы с метлой в школе магии не пройдут для тебя даром!

– А ещё хорошей ведьмой, контролирующей свои эмоции! – Эли шутливо ткнула приятеля в бок. – Но я ещё только учусь, так что смотри у меня!

– Мой дед говорил: нужно контролировать намерения, а не эмоции. Я могу злиться сколько угодно, но не помыслю ничего дурного. А если бы я контролировал все эмоции, кем бы я был? Наверное, бесчувственным бревном!

Эли в задумчивости закусила губу. Ей только начало казаться, что она знает, чем и для чего занимается. Может, Дар, а вернее, его дед был прав? Если подумать, Сага ничего не говорила про эмоции, она говорила лишь про контроль, а чего именно – вроде не уточняла. А какой невозмутимой Эли пыталась быть последние дни! После слов Дара ей показалось это ужасно глупым.

Она с глубоким вздохом откинулась на спинку скамьи и уставилась в небо. Над ними плыли облака, и она невольно стала всматриваться в них и вдруг ахнула от удивления.

– Ты посмотри, это облако похоже на Карла Закса! Вон нос, усы, а вон проплешина! – указала она на мужской профиль, пролетающий над ними.

– Кто-то балуется! Облака тоже магические все, не настоящие, – пояснил Дар, а потом улыбнулся, зажмурился и прошептал: – Облако несись, в цветок превратись!

Эли не поверила своим глазам: тучка собралась плотнее, и из неё начали вырисовываться белоснежные лепестки.

– Потрясающе… – выдохнула она. – Как ты это сделал?

– У меня далеко не всегда получается. Иногда я просто чувствую нутром, что всё получится, в голову приходят правильные слова, и заклинание срабатывает. Я их сам придумываю, – смущённо рассказал Дар.

– Эх! Как же красиво и хорошо! Я и не знала, что на крышах можно вот так отдыхать, греясь в лучах солнца.

– Тогда грейся впрок. На днях похолодает, и снег начнут пускать, вот увидишь!

Вскоре прогноз Дара начал сбываться. Через несколько дней в небе над школой повисли медленно танцующие снежинки, целующие на лету носы зазевавшихся учеников. Под ногами заскрежетал и захрустел пушистый снег, а из крыш потянулись ввысь белые густые столбы дыма. Почти все сменили свои ведьмовские головные уборы на вязаные шапочки, и только самые упёртые модницы всё ещё щеголяли в остроконечных шляпах, надетых поверх чепчиков.

Неделю назад Эли удивлялась большому наплыву покупателей в клубе травоведения за ягодами восковницы. А сегодня сотни красных и зелёных свечей, которые отлили из восковницы, украсили каждое окно на улице и площади.

Август, глава Старообрядцев, отвечал за празднество. Поэтому в его кружке Эли встретила коробку с декорациями: подвесками кристаллов и деревянных лун, феями на прищепках, венками из плюща и веточками ягод.

Стоило Августу выглянуть из-за коробки, Мрак прыснул со смеха. Эли пришлось шикнуть на него, хотя она и сама едва сдерживала улыбку – Август повязал три шарфа и надел пару шапок, варежки и несколько слоёв носков, натянутых поверх штанов, – сразу было видно, насколько серьёзно он относился к преданию о Йольском коте!

– Не мешало бы тебе сильнее укутаться. Может, одолжить варежки? У меня их много, – озабоченно спросил Август, разглядывая Эли из-под телескопических очков.

– Август, на улице не настолько холодно, – Эли взяла коробку. – Давай закончим поскорее, я ещё хотела позаниматься.

– Поскорее не получится, Йоль уже на носу – а столько дел! Нужно сходить за поленьями сразу после того, как украсим деревья. А почему Дар не пришёл?

– Да кто ж его знает, он вечно где-то витает!

Дар нашёлся на площади, когда они закончили развешивать игрушки. Он сбивал атамом сосульки, свисающие в ряд с подоконника. Эли замахнулась в него снежком, но случайно попала в Себастиана.

– Ой, прости…

– Ничего, я почти привык за сегодня, – ответил ворон с грустью в голосе.

– Мы идём в лес. Нам нужен кто-то, кто сможет держать топор, – сказал Август, дугой приподняв одну бровь над очками.

– Нарубить поленья? Это легко! – просиял Дар.

За школой снег ещё не выпал, но было зябко, а под ногами то и дело похрустывала корочка льда.

– Бр-р-р! Если ты предлагал варежки, зная, что снаружи так холодно, – обратилась Эли к Августу, – то так бы и сказал!

Август опасливо посмотрел по сторонам, явно выискивая йольского кота, нехотя снял один из шарфов и протянул его Эли.

– Нужный нам ясень растёт совсем рядом, – Август зашагал вперёд. – Не отставайте!

– А как ты собираешься его рубить? Ты что, не знаешь, что эти деревья живые? – всполошилась Эли.

– Это особенное дерево! Можно даже сказать, что мы ему окажем услугу. Каждый год у него отрастает мёртвый сухой сук. Если его не срезать – болезнь и какие-нибудь жуки-вредители могут перебраться на здоровую часть.

Задул сильный ветер. Эли показалось, что деревья, наклонившись над ними, зашушукались, словно обсуждая незваных гостей.

Дар шёл рядом, необычно собранный и серьёзный. Может, он тоже чувствовал на себе пристальное внимание леса, а может, был взволнован первой вылазкой за пределы школы.

Вскоре деревья расступились, и ребята вышли на полянку, где их взору предстал величественный ясень. Он раскинул голые ломаные ветви на десятки метров в ширину и высоту.

Подойдя ближе, Эли заметила сук, о котором говорил Август. Он был иссушен, а веточки, отходящие от него, почернели и скрючились.

Август разложил вокруг дерева по спирали камни, а потом достал из-за пазухи вонючий мешок. «Навоз!» – сразу догадалась Эли.

– Удобрения, – пояснил Август. – Если что-то берёшь – не поленись что-то и дать.

Присыпав почву вокруг ствола, он разрешил Дару приступать.

Дар подлетел к дереву и начал рубить сук. Тот оказался на удивление податливым, словно ясень сам желал от него избавиться, и спустя три удара ветвь повалилась на землю.

Когда Дар заканчивал рубить поленья, уже темнело, и Эли заметила между деревьями снующие огоньки. Она дёрнула Августа за робу.

– А, феи, – отмахнулся Август, будто увидел мух. – У них сейчас тоже полно дел. Если ближе подойти, можно услышать, как они поют – убаюкивают растения и волшебных существ, которым пора ложиться в зимнюю спячку.

– Давай подойдём? Очень интересно послушать!

– Не стоит! Сколько ты весишь? Как мы тебя потащим обратно, если решишь задремать под их колыбельные? Нам ведь ещё поленья нести!

– Хватит шушукаться, – весело покричал Дар. – Я закончил. Разбирайте.

Мрак ощетинился и увеличился в размерах, а потом взял в пасть одно полено. Август с Даром присвистнули от удивления.

– Мой фамильяр так не умеет! – ревниво пробубнил Август.

– А мы его никогда не видели. Кто твой фамильяр? Это какой-то жучок? – спросила Эли, наклонившись к брёвнам.

– Обещайте не смеяться и никому не говорить, – серьёзно попросил он.

Ребята дружно кивнули.

– Это книжный червь. Вообще-то… – он замялся, – личинка книжной воши, Psocoptera. Вы знали, что в действительности нет червей, которые бы поедали книги? Книжными червями называют личинки жуков. Он у меня в коробочке лежит большую часть времени, иначе, сами понимаете, легко потерять, ещё и книги мои портит…

Август набрал в охапку поленья и пошёл назад к школе, задумчивый и грустный. Эли с Даром разделили между собой оставшиеся и кинулись вдогонку.

– Никогда не слышала о таких фамильярах! Думаю, это большая редкость, – попыталась подбодрить Августа Эли.

– Я сдал экзамен по духоведению только с третьего раза – и то, преподаватели поставили «удовлетворительно» из жалости.

Никто больше не нашёл, что ответить, и они в молчании вернулись ко входу в школу. Ребята уже открывали дверь, когда позади раздалось:

– Здесь что, собрали всех неудачников? Правильно, вам лучше держаться друг за друга!

Эли оглянулась и увидела Зелду. Она вышла из леса, неся под мышкой толстую тетрадь.

– Что ты здесь делаешь? – возмутился Август, отрегулировав фокусировку телескопических очков. – Первогодкам не положено выходить без сопровождения старших!

Зелда засмеялась.

– Провожу эксперимент. У меня есть специальное разрешение профессора Карла Закса. Я могу хоть каждый день выходить, что я и делаю. – Она плечом оттолкнула Августа и прошла в школу. – Терпеть не могу Йоль и ваши глупые устаревшие традиции.

Эли зашла следом и, балансируя с поленьями, догнала её:

– Ну ты и грубиянка. Оттого что ты всех обижаешь, тебе становится лучше?

– Мне было бы лучше, если бы вы сегодня не шумели в лесу. Вы помешали мне!

– Чему помешали?

– Если закончу эксперимент – узнаешь первой. У тебя дурацкая палка сейчас упадёт, – ответила Зелда и на прощание помахала ей рукой.

Эли попыталась перехватить полено, но оно всё равно упало. Мрак выплюнул своё из пасти и прорычал: «Ну и грымза!» И тут же сдулся в размерах.

* * *

Эли с утра убралась в комнате. Она подмела и отдраила всё, что успело покрыться грязью и копотью, а потом украсила потолок искусственными паутинами, купленными в лавке «Избушка ведьмовского быта». Подумав немного, выложила на камине веточки рябины. Вчера до позднего вечера она помогала Августу с раскладыванием ягод по подоконникам. Август объяснил, что и волшебным существам хочется в Йоль получить что-то вкусное, а удача улыбается тем, кто это учитывает.

Когда Август упомянул домовых, Эли воодушевилась, но когда он начал рассказывать о подкамниках (которые живут под камнями, и камень от того тяжёлый, что подкамник большой!), надфонарниках (которые гасят свет фонаря, когда ты проходишь под ним в одиночестве), шалопайниках (которые развязывают шнуровку на ботинках, шутки ради перепрятывают вещи и скрипят всем, чем можно скрипеть, когда ты ложишься спать), Эли всерьёз усомнилась в адекватности наставника. Неудивительно, что, кроме их троицы, никто в кружок в этом году так и не записался! Она даже задумалась, припоминая, точно ли в списке рекомендаций, выданном Сагой Эйк, был кружок Старообрядцев, а не что-то другое. Но о существовании домовых Эли знала, и с её стороны было бы грубо не угостить существо, тем более, если оно здесь живёт.

Завершающим штрихом она взбила подушку на кровати. Сегодня на праздник должны прилететь мама и тётя – Эли не хотела упасть перед ними лицом в грязь! Комната должна быть по-ведьмински уютной.

– Пожалуй, на котелке нужно было оставить копоть. А то ещё решат, что я не практиковалась, – пожаловалась она Мраку.

– И так сойдёт. А то опоздаешь!

Эли быстро накинула на шею шарф и выбежала. По улочке туда-сюда носились дети, но снеговики стояли в одиночестве, и даже гора слепленных снежков сегодня лежала без дела. Все готовились к приезду родителей, забыв об играх.

Свечи, расставленные на подоконниках, дрожали неровными огоньками. Больше всего их было на окнах столовой – свет, лившийся оттуда, ярко освещал дорогу, привлекая учеников. Как мотыльки, один за другим, дети слетались погреться и выпить разноцветного шоколада.

В столовой стояла красавица ель, украшенная гирляндой из россыпи звёзд и игрушками в виде солнца и луны в разных фазах. Эли вдохнула глубокие и горьковатые запахи еловых иголок и пряные ароматы корицы и гвоздики. С наступлением холодов эти специи варили с соком и не жалея добавляли в печенье и пироги.

На привычном месте у окна сидели Дар и Тиль. Оба молчали, один изучал потолок, второй – книгу.

– Привет, – сказала Эли почти вопросительно. – Как настроение?

– Да так, ничего… – Тиль оторвался от чтения.

– Нормально! – ответил Дар.

– Что с вами? Между вами будто чёрная кошка пробежала, – заметила Эли.

– Что за дискриминация?! Чуть что – кошки виноваты! Почему не собаки? – возмутился Мрак. – Уверен, это не кошачьих лап дело!

Дар хихикнул, Тиль улыбнулся.

– Мне как-то неловко было начать разговор первым, – признался Дар Тилю. – Я вообще-то хотел извиниться перед тобой за то, что вспылил и сбежал, не выслушав до конца.

– А мне было неловко оттого, что я разочаровал вас, – тихо ответил Тиль, смотря в сторону.

– Дети не виноваты в поступках родителей, а тем более прапрародителей, – очень серьёзно сказал Дар.

Тиль улыбнулся уголком рта.

– Скучаете?! – подскочила к ним Линька с подносом в руках.

Рыжие волосы девушки были убраны в сложную причёску, из которой торчали паучки на шпильках.

– Печеньки? Вам глинтвейн на клюквенном или вишнёвом соке? – спросила Линька и, не дожидаясь ответа, поставила кружки и тарелку с имбирным печеньем на стол, присев рядом. – Смотрите, сейчас полено зажгут. И будем пировать, пока оно полностью не прогорит, раньше утра никто не уйдёт спать!

В столовую зашёл Август, неся увесистое бревно ясеня. Он уложил его в камин под огромный котёл. Варево в котле в тот же момент чавкнуло, а затем забурлило так нежно, словно замурлыкало от удовольствия, и выбросило к потолку золотистый густой дым. Дым мгновенно распространился по залу, и из него посыпались маленькие блестящие звёздочки, которые оседали на столах и тарелках, но быстро исчезали.

Между столами ездили тележки, заполненные мясными и овощными блюдами, пирогами, соусами и кувшинами с соками. Стоило только назвать название блюда, как с нижней полочки выпрыгивала тарелка или чашка и на неё плюхался заказ.

– А когда родители придут? Шабаш ведь вот-вот должен начаться, – спросила Эли, потянувшись за глитвейном.

– На шабаш и придут, – ответил Тиль и откинулся на спинку стула, позволяя тарелке с овощами и мясом расположиться согласно этикету. Некоторое время он наблюдал, как вилка и нож выясняли, кто из них должен лежать справа, а кто слева.

– Всё так, а пока отдыхайте, – посоветовала Линька. – Сейчас начнутся представления. С каждого стола до́лжно что-то эдакое показать. Кто выступит от нашего?

Все дружно промолчали, посматривая друг на друга. Тогда Линька пожала плечами и встала на стул. Она прочитала заклинание, достала из кармана горсть сухих лепестков и подбросила в воздух – те превратились в алые цветы молочая и разлетелись, украсив подоконники и столы по всей столовой.

Зал зааплодировал и одобрительно засвистел. Со следующего стола выступил парень: из его рук вырвалась лента огня, облетела зал и уже возвращалась обратно, но столкнулась со встречным потоком воды – это третий стол показывал свои умения. Раздалось шипение, огонь обратился в пар. Из пара образовалась маленькая тучка, из которой пошёл дождик. Но тут же кто-то вышел вперёд, взмахнул руками, и лужа покрылась прозрачной корочкой, по ней поплыли маленькие утята изо льда. Потом были красочные взрывы с сияющими брызгами, не обошлось и без глупых приколов – какие-то шутники наслали на зал вонь тухлых носков.