Записки путешественника. Удивительные приключения в Африке и Америке. Второе издание, доработанное и дополненное

После беспредметной болтовни во время еды, насытившись, все были уже готовы к более серьезному разговору, когда после некоторого всеобщего молчания опальный, а потом реабилитированный Дэвид вкрадчивым голосом заявил:

– Вы, наверное, не верите этим африканским байкам и не ожидаете обещанного эффекта от съеденного мяса этих рептилий, а зря! Стоит более серьезно относиться к таким африканским дарам. – При этих словах рейнджеры Кайл и Мобуту, которые тоже принимали участие в праздничном обеде, одобрительно закивали головами.

– А ты, значит, ожидаешь силу и мудрость небесного воина? Тогда расскажи-ка нам, пожалуйста, почему ты так считаешь, – Арнольд, как и все остальные, был в расположении послушать что-нибудь удивительное и сказочное на десерт после такого африканского обеда.

Тайны ядерного авантюризма Израиля и ЮАР: атомная бомба над саванной

Игра на грани: от атомного реактора к ядерной бомбе и от изоляции к ядерной мощи.

– Многие уже не помнят, а Израиль тесно сотрудничал с ЮАР, наши страны совместно работали над проектом по созданию атомной бомбы, и мой дядя как участник этого проекта часто не только посещал, но и длительное время жил и работал в ЮАР. Он мне многое рассказывал о Южной Африке, – начал Дэвид.

Тут же посыпались со всех сторон вопросы и восклицания:

– Так у Израиля есть атомная бомба или нет? – Альбрехт сразу задал один из самых каверзных и щекотливых вопросов.

– О, это интересно! А можно поподробнее? – почти одновременно заинтересовались Арнольд, Адам и Симона.

– Только дядины секреты не выболтай! – потребовала Менора.

Молчаливый обычно турок Кемал, физик по образованию, работавший в атомной промышленности, решил дать пояснения по близкой ему теме:

– Израиль, конечно, имеет около двухсот ядерных боеголовок, – подтвердил он и кивнул Дэвиду, – и это не секрет для специалистов. Ведущие державы хотели, чтобы атомные бомбы были только у пяти крупнейших мировых держав, но, несмотря на запреты, такое оружие массового поражения смогли сделать не только Индия и Пакистан, но и крошечный Израиль и даже ЮАР, которой боеголовка по большому счету требовалась лишь для престижа. Тайвань остановил ядерную программу только под очень сильным нажимом США, но оставил под рукой все сопутствующие материалы. И это происходит потому, что грань между обогащением урана для мирного реактора и созданием атомной бомбы очень тонка – это некая игра на честность без реальных способов контроля.

– Наше правительство до сих пор не признает, но и не отрицает наличие атомной бомбы, – уточнил Дэвид. – В то время как Южно-Африканская Республика стала единственной страной в мире, которая создала собственное ядерное оружие, а через десять лет сама же от него отказалась, полностью уничтожив все «спецбомбы» и техническую документацию.

– И конечно, военная ядерная программа появилась в рамках развития атомной энергетики, – продолжил Кемал. – И все началось с американской помощи в освоении «мирного атома». В 1965 году американцы продали ЮАР исследовательский атомный реактор и обогащенное ядерное топливо к нему. Это был хороший старт. Страна начала бурно осваивать ядерную энергетику, и с этого момента державу уже было не остановить. В конце 1960-х годов, договорившись о сотрудничестве с Израилем, ЮАР запустила ряд совместных проектов. В стране началась активная добыча урановой руды, местные ученые принялись изучать методы ее обогащения и, как итог, создавать собственную атомную бомбу.

К 1975 году африканеры уже собрали первый образец. К 1990 году у ЮАР насчитывалось шесть боеголовок и достраивалась седьмая. Параллельно республика осваивала мирный атом, была построена АЭС. В настоящее время АЭС Коберг – первая действующая и единственная атомная электростанция не только в ЮАР, но и во всей Африке.

– Что еще раз доказывает, – вновь влез с ремаркой Дэвид, – что атомную бомбу могут сделать все, кто имеет АЭС, а запретить использовать атомную энергетику никто никогда не сможет.

Кемал же продолжил нас просвещать:

– В Израиле первый ядерный реактор построили французы в 1956 году в самом начале эпохи атомной энергетики. Реактор заработал в 1962 году, в нем урановое топливо превращается в плутоний-239, лучший материал для атомной бомбы. Построенная установка могла за один год производить достаточное количество плутония для создания одной-двух атомных бомб.

Американские власти были крайне озабочены такими новостями, поскольку Израиль на тот момент воевал постоянно со всеми соседями.

Весной 1963-го президент Джон Кеннеди через посла передал израильскому премьеру ультиматум: АЭС немедленно должна быть открыта для инспекторов.

Израильское руководство было в панике, не знало, как ответить Кеннеди, жаловались, что евреев мало, а арабов много, но американский президент продолжал гнуть свою линию.

Тридцать пятый президент США Джон Кеннеди был убит 22 ноября 1963 года в городе Далласе в штате Техас. Его преемник, Линдон Джонсон, позволил превратить проверки израильских реакторов в фикцию, и первые атомные бомбы еврейское государство собрало незадолго до Шестидневной войны 1967 года. Учитывая малые размеры страны и натянутые отношения со всем миром, было трудно найти возможности для испытания созданной бомбы. Поэтому Израиль активно сотрудничал с ЮАР, и в 1979 году, как многие считают, произвел испытание своего ядерного оружия на островах между Африкой и Антарктидой, принадлежащих как раз Южно-Африканской Республике.

В настоящий момент Израиль – полноценное ядерное государство, имеющее на вооружении сотни боеголовок. Средствами доставки служат самолеты, межконтинентальные и средней дальности баллистические ракеты, а также запускаемые с подводных лодок крылатые ракеты.

Спустя годы собственные атомные бомбы создали также Индия, Пакистан и Северная Корея, следуя примерно по такому же пути. Иран достиг больших успехов в обогащении урана и, по мнению специалистов, также стал пороговой страной наподобие Тайваня.

Конечно, особенно интересна история ядерного оружия в ЮАР. У этой страны нет и никогда не было серьезных противников. Силы обороны Южной Африки были классической армией западного образца, хорошо вооруженной и обученной. Противостояли же им чернокожие повстанцы, боровшиеся против режима апартеида, ангольские военные, помогавшие им кубинские солдаты и немногочисленные советские инструкторы. Против партизан и рассеянных легковооруженных отрядов не имеет никакого смысла применить ядерное оружие, у них нет ни городов, ни крупных армейских корпусов.

Однако ЮАР страдала от жесткой политической изоляции: западные страны ввели против нее санкции, требуя отмены апартеида, кроме этого, СССР поддерживал враждебных повстанцев. Поэтому в 1970-х годах власти ЮАР захотели ядерное оружие, чтобы показать всем критикам апартеида свою «кузькину мать» и получить место за столом переговоров Великих держав.

Довольно интересны и следующие детали: планировалось сделать 5–6 ядерных боеголовок на «всякий гипотетический критический случай», если вдруг случится такое, что по каким-то причинам ЮАР будет грозить катастрофа на поле боя, хотя трудно себе представить, где это поле боя могло быть. При развитии такого сценария было предусмотрено, что из ЮАР в США должен был быть передан сигнал о готовности применить атомное оружие. Если Штаты не захотят или не смогут разрешить возникший кризис, ядерную боеголовку взорвут в атмосфере на безопасной высоте или под землей для демонстрации серьезности намерений. Наконец, если не поможет и это, то бомбу пустят в ход. Такова была ядерная доктрина ЮАР.

Бомбы хранились готовые к применению вплоть до 1990-х годов. Когда стало ясно, что к власти приходит чернокожее большинство, власти ЮАР добровольно уничтожили ядерное оружие.

Пример Израиля, ЮАР и других небольших стран, – закруглил свою лекцию Кемал, – показывает, что распространение атомного оружия просто невозможно остановить, и все большее количество стран станут обзаводиться ядерной дубиной в ближайшем будущем!

В поисках волшебного зелья. Знахарское исцеление и тайны снадобья племени ндонга

– Спасибо за профессиональный обзор, – поблагодарил Арнольд турка. – Твоя эрудированность, как всегда, поражает!.. Но мы отвлеклись от главного: что же там с животворящей силой африканской пищи, про которую начал рассказывать Дэвид? – и он вопросительно глянул на своего подчиненного.

– Дядя, работая длительное время в Южной Африке, очень серьезно заболел, – охотно продолжил свой рассказ Дэвид, возвращаясь к гастрономической теме. – Когда врачи не могли уже облегчить его страдания, к нему привели чернокожего знахаря, и он вытащил дядю с того света, поставил на ноги. Мало того, дядя стал чувствовать себя лучше, чем до болезни. И не просто лучше, а у него появилась энергия, сила, которой у него никогда не было. Тогда, вопреки нашим традициям, дядя щедро отблагодарил своего спасителя и стал расспрашивать, какими средствами знахарь вылечил его и возможно ли и дальше поддерживать такое хорошее состояние.

И старик ему ответил, что использовал волшебное снадобье под названием «детло», которое изготавливается местными жрецами-знахарями по только им известной технологии из определенных частей тела великих африканских животных.

– И что, дядя купил это снадобье? – заинтересованно спросил Бохдан, а остальные участники разговора глянули на Дэвида вопросительно.

– И если купил, то каков оказался эффект от его применения? – добавил Арнольд.

– О да, купил! Начал принимать снадобье с едой, и эффект оказался потрясающим! Дядя даже карьеру сделал: от рядового сотрудника до технического директора крупной компании за несколько лет. И не только это. Появилось желания и возможности играть в теннис и в футбол, в которые он раньше никогда не играл, да и мужская сила возросла, усилилась потенция, – последние слова Дэвид произнес с некоторым смущением, будто бы раскрывал присутствующим некий семейный секрет.

– Я бы тоже не прочь научиться играть в теннис! – заявила Менора, глядя на мужа с укоризной. – И в футбол тоже! Почему ты не попросил у дяди немного его чудо-зелья?

– Так я маленький тогда был, а когда подрос, то оно уже кончилось! Дядя ведь его употреблял, да еще как! – оправдываясь, заявил Дэвид.

– Значит, надо найти и купить такое же! – воодушевленно предложила оперная дива.

– Я как раз и собирался об этом сказать! – пояснил Дэвид.

– Да-да, – неожиданно встрял в диалог супругов Арнольд, размышляя, как казалось, о чем-то своем. – Сил и энергии всем нам не хватает!

– Адам, дорогой, – теперь и Кати повернулась к своему мужу. – Ты ведь тоже жаловался мне, что стал меньше отжиматься! Тебе тоже бы не помешало немного зелья!

– Хм, – неопределенно хмыкнул Адам и почему-то покраснел.

– Если этот эликсир еще и смелости прибавляет, то и мне он не помешает! – заявил сидевший до этого молча Янош и продолжил: – А что вы думаете? Честно признаюсь: самый большой – не значит самый смелый!

– А что молчим, господа африканцы? – обратилась к рейнджерам Берта, как персональный помощник Арнольда, привыкшая быстро решать проблемы своего босса. – Продается у вас тут такая дурь и если продается, то почем?

Рейнджеры сидели и слушали разговор без энтузиазма, как будто их данная тема совсем не касалась, но после прямого обращения к ним Мобуту посмотрел на своего напарника, а тот на него.

– Да мы просто не уверены, что эта дурь, как вы ее называете, вам подойдет, – после некоторого раздумья отреагировал Кайл с неохотой.

– А что в ней не так? Цена? Качество? – быстро, по-деловому засуетился израильтянин. Кайл несколько помедлил, затем решил дать некоторые пояснения и перевести разговор на своего чернокожего напарника.

– Пусть Мобуту вам расскажет. Это продукция его народа. То, что у нас много племен и языков, – это все поверхностная мишура, пена! На самом деле у нас, чернокожих африканцев, только два народа: коренные народы Южной Африки – низкорослый народ койсан, к которому относятся бушмены и готтентоты и которых на шестьдесят миллионов жителей в ЮАР дай бог тысяч тридцать наберется, остальной многомиллионный чернокожий народ – это банту, которые пришли в эти края несколько раньше первых европейских переселенцев. Теперь они хозяева и правители страны с 1994 года! Поэтому практически все племена в нашей стране – это племена банту! И вот вам блестящий представитель этого народа – Мобуту! – Кайл, сидя за столом, сделал приветственный жест в сторону своего черного напарника, и тот медленно и нехотя встал из-за стола и белозубо улыбнулся.

– Мой бледнолицый друг скоро будет меня представлять как президента местных племен, – снова осклабился Мобуту, – но это шутка! И, конечно, ему не хочется вам объяснять некоторые нехорошие вещи, связанные с этими старинными снадобьями. Если вы спрашиваете, то я вам все объясню, только извините, если вам это не понравится.

– Неподалеку, – начал свой рассказ рейнджер, – есть деревня, в которой живет племя ндонга. С укладом жизни этого племени связано много мрачных тайн, и одна из них – ритуал приготовления этого самого волшебного снадобья, которое называется «детло». Истоки этой традиции берут свое начало в прошлом. Во времена свирепых межплеменных конфликтов и гражданских войн аборигены верили, что детло добавляло воинам силы, энергии, смелости и отваги. Постепенно детло стало неким священным жупелом, отведавшие его – неважно, мужчина или женщина – становились на какое-то время хекс, то есть получали «власть над небом», другими словами, обретали сверхспособности. Жители африканских древних племен, как правило, крайне суеверны. И вера в такие штучки в них непоколебима, даже несмотря на отсутствие каких-либо серьезных доказательств. Но самое удивительное в том, как готовится детло, – тут Мобуту опять ослепительно улыбнулся, демонстрируя в вечернем полумраке безупречно белые зубы; дамы томно вздохнули.

– А рецепт приготовления священного снадобья, – продолжал рейнджер, – хоть и несложен, но чудовищен! Знахарь племени – омуроди – решает для начала, кто станет «материалом» для детло, и часто это житель того самого племени! Выбрав по указке знахаря несчастного, специально обученная команда под предводительством омуроди нападает на ничего не подозревающую жертву и – пока человек еще жив! – срезает с него куски плоти в определенных местах!

Дамы в этот момент синхронно ахнули от ужаса, но, взяв себя в руки, потребовали продолжения рассказа.

– Далее жертву умерщвляют, – пояснил рейнджер, – а куски свежего человеческого мяса сжигают на огне с целебными травами и другими ингредиентами, пока в результате не получится обугленная масса, которую сбивают и смешивают с подобранными по древним рецептам засушенными и измельченными органами и частями тела великих и священных африканских животных, включая рог носорога, сердце и когти льва, печень и глаза леопарда и так далее.

Получается темная субстанция вроде мази. Какое-то время ее выдерживают в полом козлином рогу, а потом извлекают, разделяют на кубики или выпаривают в эликсир. А потом добавляют в обычную еду. Вот такое жертвоприношение, – заключил Мобуту, – в современные времена, да еще и связанное с каннибализмом! Поэтому я не вижу ничего удивительного в рассказе Дэвида о его дяде.

– Кто бы мог подумать! – нервно хохотнула Магда и посмотрела на своего мужа Бохдана.

– Однако, – добавил рейнджер, – есть один существенный нюанс. Зелье стопроцентно работает, только если сделано по реальному «каннибальскому» рецепту. Конечно, его здесь не продают, но предлагают дженерик, в котором вместо человеческих ингредиентов используют козлиные. Эффект от него, прямо скажем, сомнительный.

– Но он, этот эффект, есть? – с неподдельным интересом поинтересовался Дэвид.

– Когда как, – неопределенно отозвался Мобуту. – Я могу попытаться договориться с местными, чтобы достать вам детло из козла. Но получится недешево.

Рейнджер замолчал и принялся за очередное блюдо, а наши мужчины о чем-то таинственно зашептались.

Через некоторое время Дэвид подошел к Мобуту и сообщил, что они согласны скинуться на волшебное зелье.

– Мы можем спросить о зелье прямо сейчас, – сказал рейнджер, отвлекшись от трапезы. – Я видел тут знакомого повара, он как раз из урожденных ндонга.

При этих словах, ложка, которой Магда ела пудинг с фруктами, выпала из ее рук и со звоном упала на тарелку. Некоторые вздрогнули от этого резкого звука, и кто с осуждением, а кто вопросительно посмотрели на чешскую даму, которая с задумчивым видом отодвинула тарелку подальше от себя.

Рейнджер, однако, был сама невозмутимость. Он встал из-за стола и объявил, что вполне может принять на себя роль посредника. Его глаза влажно посверкивали в отблесках догорающих костров.

– Вы зря так волнуетесь, – укоризненно сказал он, глядя на Магду, с лица которой все еще не сходила тень беспокойства. – Мы легко уладим этот вопрос.

Магда переглянулась с сидящими за столом, которые тоже слегка притихли от раздумий.

– Вы уверены, что это безопасно? – поинтересовалась она.

На этот вопрос ей ответил Кайл, который как раз пристегивал к поясу подсумок с запасными магазинами патронов для пистолета Vektor Z88 и винтовки Vektor R-4:

– Ритуалы ндонга известны своей силой и точностью. И если придерживаться правил и не самовольничать, ничего ужасного никогда не произойдет. Однако всегда нужно быть готовым к неожиданным последствиям.

В итоге после переговоров знакомый повар Мобуту заверил заинтересованных лиц, что за определенную плату в деревне ндонга действительно могут провести этот ритуал. Но к нему следует хорошенько подготовиться, поэтому сегодня уже, конечно, не получится. И есть еще одно условие – при варке зелья обязательно должен присутствовать представитель заказчика.

Таким представителем единогласно выдвинули самого Дэвида.

Ночь волшебной музыки: концерт оперной дивы в южноафриканской саванне

Опера под луной: звезда ночи Менора и ее арии. Магия голоса, звуки страсти, любви и гнева.

Мы же пока продолжали наше застолье, перейдя к десертам.

Можно было смело констатировать, что праздничный обед, да и сам вечер удался на славу!

В какой-то момент, когда все, наговорившись, ненадолго умолкли, Берта решила продолжить праздник.

– А что все затихли? – с упреком поинтересовалась она. – По-моему, самое время петь и танцевать!

Однако ее смелый порыв особого энтузиазма у объевшихся коллег не вызвал.

Тогда Берта выдвинула новое предложение:

– А давайте попросим Менору что-нибудь интересное из ее репертуара спеть?

При этих словах Арнольд поперхнулся и сильно закашлялся. Несомненно, он вспомнил печальные детали утреннего совещания. Но Берту не так-то легко было сбить с толку.

– Арнольд, мы на отдыхе сейчас! – резонно заметила она. – Деловая часть закончилась!

Вокруг послышались возгласы одобрения.

Воодушевленная такой поддержкой коллег, Берта обратилась к Меноре с предложением и просьбой провести одно из своих вокальных занятий как репетицию выступления прямо здесь, в африканской деревне! Оперная дива вначале снисходительно смотрела на Берту и на нас, как на неразумных детей, которые пристают к взрослой тете с глупыми запросами, отнекивалась, но к нашей просьбе присоединились и рейнджеры. Мобуту заявил, что такое выступление будет воспринято в деревне крайне положительно и с большим интересом, так как живых оперных певцов в здешних местах никто никогда не видел и не слышал, и концерт такой великой певицы будет расценен как большая благодарность от присутствующих здесь деревенской общине за гостеприимство. В результате Менора сдалась. И было заметно, что ей было приятно такое внимание. А когда Мобуту, подбадривая, еще раз белозубо улыбнулся персонально ей, оперная дива томно вздохнула, закрыв на несколько секунд глаза, и попросила расставить стулья как в небольшом зрительном зале.

Когда все было готово, дива вышла на импровизированную сцену. В наступившей тишине она стояла некоторое время молча, опустив голову и глядя себе под ноги.

Потом медленно подняла голову и посмотрела на нас. Вдруг все заметили, что Менора преобразилась, и перед нами уже стояла непостоянная и своенравная обольстительная цыганка Кармен, которая запела знаменитую хабанеру – арию L'amour est un oiseau rebelle («Любовь – мятежная птица»):

– У любви, как у пташки, крылья, ее нельзя никак поймать.

Тщетны были бы все усилья, но крыльев ей вам не связать!

Это звучало как некое откровение жизни, как выстраданная истина, и далее кокетливое:

– Когда вас полюблю, сама не знаю я.

Скорей никогда иль завтра, друзья!

Сегодня же нет, знаю я.

И еще страстно, неуловимо, пылко и в чем-то жестоко:

– Меня не любишь ты, так что ж, зато тебя люблю!