Препод. Его плохая девочка

Он взял её за подбородок.

– Очень, малышка. Очень, – выдохнул он. – Знала бы ты… Как сильно я хочу те…– Отель. Секс. Вы сильно хотите? Оч-чень?

Она второй раз не дала сказать ему «Тебя». И быстро проговорила все тезисы «Сделки». В его глазах уже читалось лёгкое раздражение, но он снова подтвердил. В какой уже раз она спрашивает одно и тоже? В третий?

– Сначала в аудиторию вернусь я. Через пять минут ты.– Договорились, – легко сказала она, как будто речь шла не о сексе. Ему явно хотелось продлить момент наедине.

Эллина кивнула.

– Поцелуй меня.

Она привстала на цыпочки и коснулась целомудренным поцелуем уголка его рта. Шувалов с рычанием вонзился пятерней в волосы на её затылке и рывком вжался губами в губы, опустив ладонь на грудь. С жадностью впился в рот, без долгих церемоний, с языком. Эллина чуть не задохнулась от его напора.

– Да, девочка… Как от тебя оторваться… – едва шептал он, задыхаясь, пока неистово мял её в руках.– С ума свела, – выдохнул он и продолжил жечь её прикосновениями, лаская языком язык, с силой и в тоже время нежно сжимая грудь в плотной чашке бюстгальтера под тонкой шелковистой тканью. Шумно втягивал носом её запах, вминаясь в неё крепким торсом. – Твой запах, я его ещё с лета помню… Боже… Я забронирую на лекции, я пришлю тебе адрес… Прости, не удержался и воспользовался должностными полномочиями… Сегодня. Это будет сегодня. Хорошо? Ты же не занята? – но целовать не переставал. – Не занята. Сегодня… – торопливо ответила сквозь поцелуи.

Когда он ушёл, Эллина ещё некоторое время приходила в себя. Поправляла сбитую кофту, потому что он всё же забрался и под неё, и под лифчик. Поправляла волосы, успокаивала дыхание. Сердце билось где-то в горле. Между ног было ощутимо мокро.

– Обычный мужик. Как котёнок, блин, – пробормотала себе под нос и потрясла головой, стряхивая с себя ощущения морока. Кожа везде, где он касался – горела. Ноги ещё дрожали. Губы пекло фантомными ощущениями полных похоти поцелуев. Даже подбородок мелко дрожал. Она закрыла глаза и стала считать от тридцати до одного, соразмерно дыханию.

И она хорошо запомнила его запах. Оделокон пах лесом. Он обволакивал свежестью и негой.

В кармане завибрировал телефон, когда Эллина шла по пустынному коридору, закрыв дверь комнаты отдыха. Шувалов уже прислал ей смс с адресом брони, номером и временем. Он ждал её к восьми.

«Ночь. Да ты планируешь вернуться домой до полуночи, дядя, а ещё лучше к десяти, это если секс не на восемь минут, конечно», – умилилась она.

«Предсказуемо. Как всё предсказуемо», – подумала, заходя в аудиторию. Нет, Эллина не так давно размышляла об этом, но не думала, что Шувалов будет действовать так прямолинейно. И вообще будет действовать, особенно с учётом наличия Златы.

«Какими сладкими и покладистыми могут быть мужчины, когда хотят получить секс… Красиво шептал, как он заливает… Не каждый так сумеет, даже если напряжëтся».

Она села на своё место рядом с Мироновой. Та не смотрела на неё придирчиво, но её взгляд ненадолго замер на лице. Эллина предположила, что заметила припухшие губы. Света протянула ей своё зеркальце, глядя с любопытством кошки и скрывая рвущуюся улыбку. Выражение лица стало детским. Когда ребёнок вдруг разгадал какую-то взрослую загадку и теперь рвётся изнутри, чтоб не рассказать всем родственникам. Эллина покачала головой и поморщила нос, взяв зеркальце. По губам было ясно абсолютно всё.

До конца пары Эллина отбивалась от распросов.– Колись, кто он, – прошептала Светка. Если бы не лекция, она бы явно издала свой фирменный визг.

Губы Шувалова ей отсюда так хорошо видны, слава богам, не были. А он теперь не обращал внимания на их перешептывания. Его голос стал обволакивающим и тягучим, как запах одеколона, будто ему горло разжало, и не только.

Глава 10. Сомнения

После двух лекций в академии, Ролан уехал на свою основную работу. И до конца дня буквально считал часы. Ещё мельком видел свою зазнобу в коридоре и на первом этаже у кафетерия, и с трудом сдерживался от красноречивых взглядов в еë сторону, старался закрыться покрепче. Злата должна была поехать на пары только после обеда, и ему было легче от того, что не мельтешила перед глазами, напоминая одним своим видом, что он собирается совершить.

В отель приехал чуть заранее. Просторный люкс для молодожёнов был полностью готов. Здесь и лепестки роз рассыпали, и разложили свечи, от длинных, в подсвечниках, до чайных, по всему полу, оставалось только зажечь. В металлической ёмкости во льду ждали бутылки шампанского. Стояли пиалы с клубникой, вишней без косточек, даже нарезанным манго. Стояли диффузоры с запахами на любой вкус. В ванной, помимо просторной душевой, сделанной на манер водопада и выложенной чёрными камнями, располагалось огромное джакузи с деревянными вставками.

Ролан задумчиво смотрел на это всё, и что-то ему не нравилось. Был в этом налёт вульгарности для его восприятия, хотя они со Златой не раз снимали подобные номера. Сейчас всё приобрело неприятный оттенок циничной пошлости.

Он чувствовал себя… Странно. Впервые в жизни организовывал подобное… Мероприятие. Он нисколько не сомневался в том, чего хочет. Кого. Только не могло не скрести чувство неправильности. И весь этот разговор в академии, наспех, что он нёс? Нисколько не хотел унизить её этим предложением, ему нужно было быстро донести мысль. Успокаивал себя тем, что, раз согласилась, – значит, они друг друга поняли. И, чëрт, как же она целуется… От одних воспоминаний его пробирало током, а пах наливался силой.

Господи, как он надеялся, что поездка с будущей женой его спасёт. Делал ставку на то, что время и расстояние всё же охладят его. Только… Он ещё больше отдалился от Златы, а день на третий, ещё в Лимассоле, его накрыло. Он до рыка хотел её увидеть. А ещё позвонить. Руки чесались ей набрать. Но он нашёл другой выход.

У него был аккаунт в инстаграмме, который создавал, чтобы ставить лайки Злате, которая активно вела социальные сети. И на третий день он без особого труда нашёл аккаунт Эллины. Студенты давно отыскали его аккаунт, всего с двумя фотографиями. На одной он с родительской собакой, на другой – со Златой. На этом ведение инстаграмма для него иссякло.

Так вот, через общих друзей у студентов довольно быстро обнаружилась Эллина. У неё фотографий было тоже сравнительно немного, всего штук пятнадцать, но ему этого было достаточно, чтобы надолго зависнуть.

Селфи. Одно из которых вынудило надолго застрять в душе. На нём Эллина небрежно размазывала алую помаду вишневого оттенка аж на подбородок, а под обнажёнными ключицами виднелась кромка ажурного белья с тонкими чёрными перемычками крест-накрест. Ролан бы всё отдал за фулл.

Но больше всего воздействовало выражение холеного лица. Она смотрела роковой, томной кошкой. Было в этом отчаянно-шлюшачье проявление. Хотя толком ничего не видно. Перемазалась девочка помадой. Судя по дате, на фото ей лет семнадцать. Пробовала себя в разных образах.

Остальные фотографии были полностью приличными. И с открытыми улыбками, и с задумчивым философским видом, где она подпирала голову, как Сократ, глядя на морской горизонт. В белоснежном летнем сарафане с открытой спиной, в пол-оборота, демонстрируя пышный бант на шее с длинными лентами по гладкой, смуглой спине под солнцем где-то в Греции. Тогда у неё были длинные волосы, на фото завязанные в два пышных хвоста.

Его внимание привлекли две старые фотографии в самом низу аккаунта, где её обнимал молоденький блондин с тёмными глазами. Зрачки так расширены, что радужек не видно. На одной закрывал предплечьем её горло целиком, навалившись сзади, а она застыла в кадре с замершим во времени смешливым оскалом. На другой они вместе держали белого щенка непонятной породы. Эллина лучилась счастьем.

Он периодически открывал её аккаунт и разглядывал фотографии с глупейшей улыбкой, о чëм ему сообщила Злата. Не видела, что именно он рассматривает, но поинтересовалась.

За несколько дней до возвращения в Москву, она не выдержала и всё же заговорила:

– Да что с тобой происходит?.. Сейчас работы нет, свобода, но… Ты постоянно в себе. Ролан.

Он что-то говорил об интровертном отдыхе, пытался пересилить себя, но не получалось. И говорить что-то пока было рано. Он сам не понимал, что именно с ним происходит. И нельзя было просто взять и перечеркнуть всё одним махом из-за какой-то недо интрижки.

С другой стороны, внутренний голос до него уже доносил простые истины: «Дело даже не в Эллине», на которую он всё пытался свалить внутри себя. «Дело не в ней. Не совсем в ней. Она лишь показывает истинное положение вещей». Прежде всего, стоило разобраться в себе.

Злата никогда не вызывала у него чувств и стремлений подобной силы, какие бушевали в нём сейчас по отношению к другой. Объективно, без прикрас. Он даже не знал в себе этого. Но оно появилось, и пока Ролан был без понятия, что с этим делать. И не было понятно, стоит ли оно чего-то. Он слышал, что бывают такие моменты, и что они проходят, как волна, стоит удовлетворить аппетит. И, ведь он старался побороть это. Делал шаги к этому, разрываясь в сомнениях.

Если он начинал думать об отношениях между семьями, что долгие годы сохраняли дружескую не номинальную связь; о подготовке к свадьбе, о выстроенном комфорте со Златой, которую знал очень давно, у него кипела голова.

Да, у них не было общего бюджета, и не было проблем с деньгами, по отдельности в том числе. Хоть на том спасибо, никто ни от кого не зависел. Но жизнь уже была отлажена и поставлена на определённые рельсы. Готов ли он пожертвовать этим всем? Вот так. Просто. Вдруг, это придурь? Прихоть. Блажь. Если всё вскроется или… Если он сам просто закончит. Пока он не был готов ответить на этот вопрос, и так далеко не заглядывал.

Но что-то ему подсказывало, что… Уже отказался. Делая шаг… К ней. В то же время, саму её он не рассматривал, как нечто серьёзное. Ему её хотелось. Эллина выступала в роли лакмусовой бумажки, но не являлась заменой спутницы жизни. Путём анализа, он понял, что… Злату на самом деле не выбирал. По-настоящему. Плыл по течению, и её просто принесло, а он и не был против. Приносило многих, но Злата оказалась цепкой.

Только сейчас шахматная доска переворачивалась. Возможно, не случайно это происходит накануне свадьбы. Чтобы он включился и в эту сферу своей жизни, по большей части занимался учёбой и карьерой. В голове всплывали истории наподобие знакомого хоккеиста, который обзавёлся женой и тремя детьми попутно, не включаясь. Она просто приходила к нему, пока он был на сборах, его мать её принимала. Он приезжал домой, а там она в постели. Так и поженились. А как опомнился, уже поздно было. Ролан с грустью понимал, что у него приблизительно такая же история.

Ролан принял душ и облачился в гостиничный белый халат, поминутно смотрел на часы, сидя на краю постели. Свечи уже были зажжены. Он ощутимо нервничал, и как будто больше от того, что сейчас придёт ОНА, чем от моральных терзаний. Всё вспоминал, как ещё сегодня утром держал её в руках, такую мягкую, податливую… Невыносимо желанную.

Было страшно сделать что-то не так. Волновался, как мальчишка перед первым разом. И при этом, гостиничный номер всё больше его раздражал. А, чем дольше её не было, тем больше грызли сомнения.

Ещё не поздно отступить. Ещё не поздно просто вернуться домой. Он знал, что Злата ждёт его. Эти мысли пульсировали где-то на фоне, неизбежно уступая, как откат волны…

Эллина как-то очень легко согласилась. Есть здесь подвох? Нет. Её глаза не могли врать. Так не сыграешь. И её ласковое, в тоже время интимное звучание голоса, когда произносила: «Ролан Александрович…». Сладкая. Сегодня определённо не было запаха духов, только её, с отчётливой нотой карамели. От самого тела.

Ролан сглотнул и снова посмотрел на часы. За окном уже стояла непроглядная темень. В номере – полная тишина. А лёгкий мандраж увеличивался. Вдруг не придёт?! Он не выдержит. Сделает что-нибудь.

В дверь коротко постучали в восемь двадцать пять. Он выдохнул, будто груз с груди упал. Ей должны были дать магнитный ключ внизу. Почему стучит?

Недолго думая, он подошёл к двери и распахнул.

Глава 11. Шоу

Ролан, ощущая резкое повышение внутричерепного давления, набрал воздух в грудь и распахнул дверь.

Проморгался и едва не закрыл обратно. На пороге стояли три девицы. Рыжая, платиновая блондинка и афрометиска с прямыми чёрными волосами и тёмной кожей, Кэмпбелл на минималках, она явно стремилась вызывать именно эту ассоциацию. Все на тонких шпильках, в симпатичных, весьма откровенных платьях. Вид, впрочем, имели слегка потасканный, если приглядеться. Рыжая, чьи волосы были накручены тугими локонами, жевала жвачку. Брюнетка сразу шагнула внутрь. Блондинка сказала:

– Ой, как нам повезло, девочки, какой крас-савец. Ка-кая фактура!

Он опомниться не успел, как они протиснулись мимо него в номер.

– Вы ошиблись, – нашёлся он.

– Нет, – рыжая выглянула за дверь. – Триста пятнадцатый. Всё верно. У вас оплачено на четыре часа. Бронь продлят, если тебе будет мало, жеребец, – и она растянула жвачку по губе вниз, подмигнув ему. Брюнетка двинула рукой на манер кошачьей лапки и соблазнительно протянула: «Мряуррр».

Ролан не столько от них растерялся, сколько застыл в мгновенном анализе происходившего в академии сегодня утром. Разрозненный паззл постепенно складывался.

Они выстроились перед ним концептуальной картиной. Просто «Океан и три реки» из клипа Меладзе. И все в разных образах. Блондинка в нежно-голубом платье с воздушным подолом и перламутрово-розовыми украшениями в цвет блеска на губах. Рыжая с карими глазами и вишневыми пухлыми губами вся в кричаще-красном, в облегающем платье с глубоким декольте и запредельным разрезом на бедре. А Наоми в чёрном платье с едва различимыми, отличными от основного тоном, леопардовыми пятнами. Идеально прямые нарощенные волосы. На руках – ажурные полупрозрачные перчатки. Образ пантеры.

Три проститутки, расставившие каблучки между чайными свечами на фоне панорамного окна с видом на город, огромной кровати, усыпанной лепестками роз, а перед ними обескураженный ситуацией Ролан в белом халате, спрятавший кулаки в карманах.

– Как ты хочешь… – промурлыкала блондинка.

– Что ты хочешь… – касаясь его щеки ладонью с красными, длинными ногтями, проворковала рыжая.

– Мы в твоëм распоряжении. На всякий случай взяли плëтки… Судя по тебе, не прогадали. По глазам вижу, пожестче любишь, – сказала умудрëнная опытом брюнетка низким, с хрипотцой голосом, но абсолютно без акцента.

– Так, – кашлянул он, окончательно придя в себя. – Дамы, работы сегодня не будет.

Блондинка обиженно вытянула нежно-персиковые губы трубочкой и состроила бровки домиком.

– Ну, как так? Мы тебе не понравились?

– Очень понравились. Шоу уже выполнило свою задачу. Верните заказчику деньги. Час, так и быть, сам оплачу за ложный вызов.

– Ты что, мальчика хотел?

– А вы по лицу получить захотели? Плохо слышали? – он указал рукой на выход.

Они сдаваться не собирались. Рыжая с длинными крашеными локонами опустилась на колени, обхватив руками его бëдра поверх халата.

– Чшш… Какой нервный. Нас предупредили, что возможно сопротивление, но тебе так больше нравится. Чтобы тебя завоёвывали, – зашептала змеей-искусительницей, надула пузырь из белой жвачки и лопнула его. – Я выполню любой твой каприз… Не надо так злиться. Господи, какой очаровательный! Наоми, помоги мне, – и подмигнула.

Ролан не удивился, что её рабочим именем будет именно Наоми, но занят он был не изучением жриц любви, а отталкивал от себя цепкие ручонки, что уже скользили у него под халатом. Благо, он всё ещё был в боксерах.

– Встали, – жёстко гаркнул он, заметив, что блондинка открывает шампанское, лёжа на кровати прямо в блестящих туфлях, вся в лепестках, а брюнетка, заигрывающе скалясь белоснежными на фоне темной кожи зубами, стягивает с себя платье, под которым явно занятная комбинация с кожаными тонкими ремешками для любителей жёстких игр, – И вышли вон. Второй раз говорю. И про деньги вы меня услышали?

Рыжая оставила его в покое и поднялась, не теряя при этом уверенности. Они переглянулись между собой.

– Ты можешь сказать, что не так?

– Да не с вами не так, – сжимая ладонями своё лицо, прорычал он. – Надо мной подшутили, – он глубже вдохнул. Воздуха как будто не хватало от целого букета эмоций. Абсурд ситуации зашкаливал.

Блондинка подошла к нему с мягкой улыбкой, умилëнная реакциями потенциального клиента, и наполненным бокалом шампанского, и всучила в руку. Он осушил его залпом, после чего несколько раз коротко выдохнул. Игристое сразу дало в голову, лицо загорелось.

– Спасибо. А теперь, – он снова показал рукой на выход.

– Ну мог бы воспользоваться шуткой-то, – улыбнулась брюнетка надутыми с избытком губами и поиграла бровями, разглядывая его с голодным интересом. Издержки профессии. Ролан на какую-то секунду почувствовал себя взятым в ментальное кольцо тремя женщинами. От наваждения стало не по себе. Будто он не потенциальный клиент, а жертва, загнанная в… Нет, не угол, треугольник. Ровно так они и стояли, обступив.

– Я эту шутку отпользую, спасибо за заботу, – процедил он, уже увеличиваясь в размерах, теряя терпение.

– Ладно, девочки, видимо, и правда, парня развели. Ты не нас заказывал, да?

Ролан закатил глаза, разомкнул это кольцо, шагнув между рыжей и блондинкой, брюнетку он инстинктивно желал держать подальше, и отошёл вглубь номера, сложив руки на груди.

– Заказчик в гостинице? Вы его видели?

– Нет, всё онлайн. Внизу только наш менеджер, – сообщила ему рыжая и, подойдя, осторожно погладила по плечу. – Ну, не серчай, не хотели расстраивать.

Ролан брезгливо дёрнул плечом.

Она чмокнула воздух вблизи его затылка, и стройный цокот каблуков по паркету двинулся в коридор.

– Жа-аль… Как жаль. Редко такие мальчики попадаются, – нежно и капризно протянула блондинка, не желающая уходить.

– Недотрога, – сладко прошептала брюнетка, проходя мимо него. Ролан чуть стиснул зубы, но при этом нервно усмехнулся, потерев подбородок.

– Пока, красавчик.

– Надеюсь, ещё поправишь вечер.

– Менеджер придёт, по оплате договоритесь.

По очереди распрощались они.

Когда они скрылись, закрыв за собой дверь, Ролан ещё некоторое время смотрел из окна на мерцающий огнями город, на крупные хлопья снега, и сжимал челюсти до желваков. Спустя несколько минут, он вдруг захохотал во всю грудь.

– Вот же маленькая дрянь…

Прыгнув на кровать, взял бутылку шампанского и стал пить прямо из горла, периодически посмеиваясь.

– Сучка… Ну что за… Как в голову-то пришло вообще? Так меня ещё не отделывали, конечно. Три раза уточнила. Блять. «Очень хотите секса?» – передразнил он её сам себе. – Очень, блять. Получите. Не обляпайтесь, Ролан Александрович. Предупредили их, что возможно сопротивление! Три. Не одну даже, а три!

Глава 12. Эллиночка

Сначала Эллине было весело. В её голове очень быстро и сам собой сформировался план, который показался крайне забавным. При этом фантазия рисовала вариант еще смешнее: наплести Мироновой с три короба. Её смешила представленная физиономия Мироновой, когда она по секрету расскажет ей, что в гостинице её будет ждать тайный поклонник, который по ней сохнет. И ей казалось, высока вероятность, что Миронова поедет. А если бы она засомневалась, сказала бы, что Ролан Александрович провёл с ней приватную беседу, расспрашивая о Свете. Признался в том, что ужасно хочет её и не знает, как всё устроить. И якобы Эллина подсказала ему идею с гениальным сюрпризом. Вот было бы весело увидеть их лица при встрече. Но это было лишь вольной фантазией, потому что обязательным пунктом в их «сделке» являлось молчание. Эллина с детским энтузиазмом неукоснительно следовала каждой букве. Хоть и устной.

Вообще Эллина хотела бы глянуть на его лицо, когда в номер войдут три проститутки, которых она тщательно выбирала на сайте. Очень симпатичных, кстати, на её вкус.

Старалась.

День пролетел незаметно. Организация этого «мероприятия» очень её увлекла.

Вечером она пыталась читать учебные материалы и даже открывала курсовую, в которой пока присутствовал только план, и то не весь, но мысли упрямо рассыпались. Настроить себя на рабочий лад не было никакой возможности. После таких… Поцелуев и жаркого шёпота.

Пыталась отмахнуться от этого, но ни черта не выходило. Его зелёные глаза, не противно масленные, а… Пронзающие до самых кишок своей откровенно мужской заинтересованностью. Сила его рук и чувственность поцелуев, устроили в девятнадцатилетней девчонке настоящую гормональную бурю, только мозги эта буря выключить не смогла. Эллина сохраняла рассудочность суждений даже при условии собственного неравнодушия к молодому преподавателю.

С одной стороны всё вышесказанное, конечно, да, но с другой – стальной молоточек здравого смысла будил в ней злость. Злость, что конвертировалась в смех. И сейчас, около десяти вечера, неприятно скребло под ложечкой.

«Да с чего он вообще взял, что так можно? С чего он взял, что… Я. Поеду. В гостиницу. Индюк напыщенный. Нашёл себе презерватив. Не может он, видите ли, с собой справиться. Даже не спросил меня, может, у меня кто-то есть? Может… Да это неважно! Одно «Я, я, я» и секс. Вот будет смешно, если он с ними развлекается сейчас. Просто прелестно. Невесте знатно повезло. Скорее всего, он это периодически практикует. А студентку соблазнить вообще много ума не надо. И будут молчать, как миленькие», – гневалась она мысленно, листая уже художественную книжку, но не задерживаясь взглядом на строчках. Настроение снова менялось. Теперь на какое-то тоскливо-печальное.

«Всё испортил. Опошлил вечера в Лимассоле, свёл всё к тупой сделке. С совестью, видимо… Ну почему так? Я что… Так похожа на шлюху? На дуру? На кого?!»

Она вышла из спальни, прошла по коридору своей уютной двухкомнатной квартирки, расположенной недалеко от академии, и подошла к зеркалу в прихожей, включив свет. Ей казалось, она должна выглядеть уставшей, но несколько удивилась несовпадению внутреннего с внешнем. Вид имела цветущий, бархатистая ровная кожа как будто светилась изнутри. Очень неуместно после сессии посреди зимы в Москве. Даже синяков под глазами не было. Носки и длинная белая футболка до середины бёдер. Вот и вся одежда. Эллина задумчиво накручивала пружинистые волнистые прядки на палец и подмигивала сама себе, пытаясь поднять резко упавшее настроение. Где-то в недрах квартиры зазвонил мобильный, и Эллина лениво поплелась на звук.

Она не думала дальше вызова проституток на написанный им адрес. Не казалось, что у истории будет какое-то продолжение, поэтому тупо уставилась на незнакомый номер. Не записывала тот, с которого пришло смс, но догадка всё же появилась, пульс сразу участился и стал тяжелее. Тем не менее, она не верила. Что позвонит. Ещё и потому, что он до не звонил, с чего бы ему звонить сейчас? Задумавшись, не успела взять, гудки прекратились. Ещё она увидела уведомление из банка о возвращении средств на счёт часом раньше.

Вытянув губы трубочкой, смотрела на экран, зашла в смс и убедилась, что номер тот же. Теперь стало страшно. «Орать собирался? Или… Или что? Спасибо сказать?» Тем не менее, хихикнула. Снова стало возвращаться весёлое расположение духа. Когда телефон загудел снова, её чуть не подкинуло на кровати. Тот же номер. Чëрт…

«Что ты хочешь?..»

Она всё же нажала на зелёный кружочек и прижала телефон к уху, ничего не говоря.

– Эллиночка. – раздалось оттуда не приторно-слащавое, а нежно-вкрадчивое, шёлковое с хрипотцой, проникающее под кожу. Эллина зажмурилась, сделала неслышный вдох-выдох и заговорила как можно увереннее:

– Добрый вечер. Так быстро, Ролан Александрович? Даже ночь ещё не наступила.

– Эллиночка, – повторил он тем же тоном, и у неё вспыхнули щëки. – Не ожидал такой заботы. Это был потрясающий вечер. Сказать, что я в восторге, не сказать ничего, – он говорил как-то наигранно, в голосе звучала хрипотца и… Что-то ещё. Эллина не могла распознать эмоцию. И он продолжил уже более правдоподобно, с нажимом, – Как тебе это в голову пришло?

– Что именно, Ролан Александрович? Всё чётко по условиям сделки, – Эллина расплылась в елейной улыбке, валяясь на кровати, и продолжая крутить локон на пальце. – Обе стороны удовлетворены.

Он как будто цокнул языком.

– Я понял намёк.

– Прямой текст, Ролан Александрович. Вам был так важен объект сделки, что вы не уточнили субъект.

– Подловила. Только ты не дала мне его озвучить, моя хорошая. Дважды. Я всё помню.

Эллина почему-то не могла перестать улыбаться.

– Неправда. Всё я вам дала. Вы были увлечены собой и объектом, никак не второй стороной вопроса, – сказала она, вздохнув, и перевернулась на живот.