Частная лекция

– Может, хватит выдумывать всякую ерунду?

– Да не выдумываю я. Она правда как-то очень пристально на тебя смотрит. Ну. Когда ты не видишь.

– А ты всё видишь. Света, хватит! – жёстко сказала Эллина. – Мне надоело твоё помешательство на «кто с кем» и привычка приписывать людям то, чего нет.

Света явно обиделась.

– Да ну тебя, – только и сказала она.

Когда они пошли на выход, Эллина всё же заметила недобрый блеск льдистых глаз. Злата сидела за столом, подперев кулаком подбородок, и как-то тяжело посмотрела сквозь неё, поглаживая пальцем нижнюю губу. Эллина не придала значения. Злата, скорее всего, её даже не видит. Иногда бывают такие оптические иллюзии.

К девушке Ролана Александровича у неё не было ярко выраженного отношения. Вообще никакого. Красавицей она бы её не назвала. Высокая, лощеная, ухоженная, да. Но не красивая. Её губы скорее всего были очень тонкими, судя по контурам, и от того, закачанный в них филлер, делал их слишком выпуклыми. Вперёд и вниз. Это нарушало пропорции лица.

Плохо коррелировало с небольшим лицом, крупным носом и маленькими, круглыми глазками, которым она умело придавала красивый контур длинными стрелами. Увеличенные скулы хоронили пропорции полностью. Скорее всего, не тронь она это всё, была бы миловидной.

Эллина не то, чтобы сильно её рассматривала, но, что успела заметить при взглядах вскользь. У них таких сделанных было довольно много. Основным достоинством её внешности были роскошные длинные волосы, блестящие и переливающиеся многогранными оттенками пшеницы и ржи. Всегда распущенные, и даже визуально можно было понять, насколько они нежны и шелковисты. Без хорошего трихолога здесь явно не обошлось.

***

В конце недели, в воскресный вечер, Эллина сидела в гостях у Мироновой. Предыдущей ночью они сделали забег по злачным местам. Начали с бара, в котором Света уже пыталась «ловить мужика», поев там суши и, разогревшись алкогольными коктейлями, девочки поехали в ночной клуб, входивший в топ-три Москвы. Там Света вертела головой ещё усерднее, чем обычно. Эллина в основном сидела у барной стойки и наблюдала за трясущейся в такт электронной музыке с вкраплениями попсовых песен. Несколько раз всё же втиснулась, вместе со Светой, к людям и даже с удовольствием попрыгала и побесилась в мерцающем электрическом свете прожекторов. Общий цвет был тёмно-синим. По бокам от сцены в огражденных квадратиках пританцовывали тонкие, гибкие феи, демонстрировавшие упругие ягодицы под короткими серебряными и белыми юбочками.

Эллину всегда веселила мысль, что если выключить свет и убрать музыку, люди будут похожи на смешных креветок, которых пробивает судорогой, как будто по ним бьют током. Она любила прибрежные кабаки на морях, но не любила замкнутые ночные клубы мегаполиса. Тем не менее, согласилась покататься с подругой, которая была голодной до московских вечеринок. Из Ростова приехала в Москву только три года назад, поступив. Нет, Эллина нисколько не смеялась над провинциальной восторженностью, и не относилась свысока, но замечала за Светой этот флëр.

Миронова в очередной раз получила укол разочарования. К ним несколько раз подходили знакомиться и звали танцевать парни и мужчины в сильном подпитии, которые с трудом стояли на ногах и ворочали языком. Света была достаточно брезгливой и хотела именно галантности, поэтому неудавшиеся кавалеры получили разворот. Эллина вообще молчала, скрывая одолевшее её нешуточное напряжение. Но в целом была готова довольно громко и убедительно послать их. Этого так и не потребовалось. Света ещё немного понаблюдала за контингентом, выдула очередной мохито, и они поехали дальше. Снова подкрепиться в ближайший фаст-фуд. Мироновой не так давно купили машину, и она старалась ездить на ней, как можно больше, но этим вечером они пользовались… Попутками. По двум причинам. Первая – Света хотела пить алкоголь. И вторая, по которой именно попутки, а не такси: она ловила именно дорогие тачки.

До того, как получить свою машину, Света регулярно так ездила из академии домой, в надежде, что водителем окажется тот самый.

Ещё в прошлом году, она таким образом познакомилась с греческим бизнесменом на последнем «мерсе». По её словам. Который теперь отчаянно пытался добиться её внимания. И часто её подвозил. Водил по ресторанам. Но он был слишком старым и некрасивым, чтобы Света согласилась на нечто бóльшее, чем подарить ему приятное времяпрепровождение в ресторанах. Всё это, опять же, по её словам. Эллина не ставила под сомнение, но и не питала сильного любопытства. Просто слушала и кивала. Иногда Света рассказывала удивительные истории на грани фантастики, и Эллина предпочитала просто хохотать над ними, а не разбираться, что правда, а что нет.

Света той ночью хотела поехать в ещё один клуб, но Эллина уже ужасно хотела спать ближе к четырём утра, поэтому они поехали по домам. А вечером воскресенья Эллина приехала к ней в гости. Теперь сидели в бледно-розовой Светиной комнате с высокими потолками, слушали любимые Светины песни и пили мартини Asti, которую она выпросила у матери.

Света ещё ни разу не была у Эллины дома. Да и она редко кого туда приводила в последнее время. Её квартирка была личным убежищем.

Девочки ели десерты с безе, перемазавшись сахарной пудрой, пили мартини и покачивались на кровати в такт песням про любовь. Сейчас у Светы любимой была «Обручальная» Авраама Руссо. Любимый рок Эллины Света слушать не могла категорически. Слишком тяжëлый.

Они тихонько хихикали, пока Света взахлёб рассказывала попавшиеся ей последние сплетни академии. Но на них она делала малый акцент. По большей части говорила о своих поклонниках. Не так давно познакомилась с мальчиком со второго курса, который ей понравился, но нисколько не подходил на роль кандидата для её сердца. Слишком беден по её меркам, без лоска, но зато с каким властным норовом. Светка морально металась, но его внимание ей нравилось. Показывала от него смс-ки, и они обсуждали, что ему ответить. Эллину это порядком веселило, но уже хотелось домой.

– Может, фильм какой посмотрим? – предложила Света. – Или сейчас сходим куда? Например, в «Луч».

– Ну да. Мы же давно там не были. Вдруг новых мужиков со вчера завезли, – хохотнула Эллина, подбирая растрепавшиеся волосы и закалывая на затылке.

– Ой, ну брось.

– Давай фильм.

– Давай «Укрощение строптивого»? Обожаю. Умираю от Орланы.

– Можно. Я сейчас приду.

Света доставала и включала ноутбук, пока Эллина ушла в ванную комнату.

Эллина пропала там надолго. На кровати тем временем разрывался вибрацией и громкой мелодией телефон. Сначала Света его не трогала, но он быстро ей надоел. Звонил не записанный номер. Уже раз в третий. Света нажала кнопку сбоку, и он замолчал, осталась только вибрация, но и она вскоре прекратилась.

Телефон лежал сбоку от открытого ноутбука, Света искала сайт для просмотра фильма. И тут посыпались сообщения. Миронова чисто рефлекторно бросила взгляд на загоревшийся экран, на котором в всплывающем окне засветились буквы:

«Это Шувалов. Возьми трубку».

Светка чуть безе не подавилась. Снова звонок. Молча смотрела на экран, сильно втянув щеку.

После пяти гудков снова сообщение.

«Эллина, перезвони. Я объясню».

«Что… Объяснит?» – мозг Светы лихорадочно заработал, проматывая в голове все подходящие паззлы за всё время. Эллина как будто в Нарнию ушла и не возвращалась. «Может… Гражданское право?.. По телефону? Ну нет..»

Снова завибрировал телефон. Света засунула в рот остатки безе и облизнула пальцы, всё же взяв его в руки. Пароля на экране не было, поэтому она легко зашла в пропущенные. Которых там было… До хрена за весь день.

«Эллиночка. Не вынуждай ехать на Чистые Пруды. Мне необходимо тебя увидеть. Это важно».

«Точно не по учёбе» – окончательно утвердилась в мысли Света и отбросила телефон подальше, услышав тихие приближающиеся шаги по коридору.

– У тебя телефон звонил как подорванный, я выключила звук, – сообщила ей Света, которую распирало от любопытства, а Эллина даже не взяла гаджет в руки, приготовившись смотреть фильм. Её надо было направить. Теперь Света наблюдала во все глаза.

Эллина с абсолютным спокойствием египетского сфинкса просматривала сообщения. У неё даже бровь не дëрнулась, единственное, она равномерно становилась всё розовее, но тут сложно было понять, от какой именно эмоции. В глазах читалась ленивая усталость. Уголок рта поехал вверх. Эллина как будто ухмылялась, прищурив один глаз.

– Кто там? – не выдержала Света. Вопросы напрямик задать пока не решалась. Эллина отличалась какой-то странной скрытностью. Вдруг, вообще ничего не скажет? Только Света отчётливо вспомнила лекцию, когда Шувалов выгнал её, а потом они вернулись друг за другом с разницей в пять минут. И губы Эллины однозначно были зацелованы. Света не ошибалась. Только… Ей в голову не пришло, что зацеловал их Шувалов. А вот сейчас приходило.

Эллина быстро посмотрела на неё и отложила телефон.

– Спам, – не моргнув глазом, соврала ей подруга, с которой она сама делилась чуть ли не ВСЕМ. Это что за… Дружба такая?..

Телефон снова завибрировал, и Эллина взялась за него с уже видимой нервозностью.

– Да ладно. Спам?

Эллина читала сообщение долго. В итоге сказала:

– Я сейчас, – и, с телефоном в руке, вышла в коридор. По шагам Света поняла, что она ушла опять в ванную и закрылась изнутри.

Ей было безумно интересно, поэтому уже через полминуты, она кралась по своей квартире следом.

***

Эллина села на бортик ванной. Ролан Александрович внезапно начал звонить ей только сегодня. И его поведение укладывалось в понятие «маринада». За ним последовал «bombing». Он быстро понял, что все-таки заблокирован, и звонил с другого номера. Эллина сделала вывод, что блокировать бесполезно.

«Ну что ж ты…»

Последним его сообщением было:

«Молчание расценивать как окончательное решение?»

Эллина тëрла ключицы. Ей было жарко. Неудобно. Странно. Сомнения раздирали. И всё же… Всё же набрала. Он взял с первого гудка.

– Прости за навязчивость, – сразу начал он. – Я просто понимаю, что ты могла подумать.

– И что я подумала? – спросила она без выражения, решив говорить исключительно холодным, официальным тоном.

– Что я слился. Как минимум. Это не так. Неделя была просто ужасной. И… Я приглашаю тебя на свидание, – выпалил он с осязаемым волнением.

Эллина молчала, пытаясь мыслить здраво.

– Ролан Александрович, вам самому не смешно? – всё же заговорила она.

– Ты ведь ответила. Тебе не смешно. Мне тоже – нет.

«Подкованный какой».

– Вы немного не поняли. Я прожженная. И… Матёрая. Особенно в таких играх. От вас не ожидала.

– Прожженная, значит.

– Именно.

– Но ты ждала. Иначе бы мы не говорили.

– Наблюдала. Пока вы идёте по схеме. Я её знаю. И глупо делаю, конечно, что говорю об этом. Но, так как играть я не планирую, обозначаю правду.

– Ну какой схеме, Эллина? – он раздражённо выдохнул.

– Элементарной, профессор, – впервые назвала его так. – Думали, если помолчать недельку, то я уже буду подведена к нужной вам мысли. Но вы ошибаетесь. Не ждала и не думала. Вижу схему. Теперь присыпали активным вниманием.

– Иногда вещи не те, какими кажутся.

Эллина молчала. У неё люто горели ушки.

– И почему мы до сих пор говорим? – спросил он мягко.

– У меня есть порок.

– Так?

– Я пиздец какая любопытная, – сказала она и закусила губу. – И могу часами слушать лапшу. Это моё хобби. Веселит.

– Очень прожженная. Очень матёрая, – похвалил её снисходительным тоном, как если бы пятилетка рассказывала, как станет президентом. – Лапша очень проста. Свидание в «Экзюпери».

– Я могу прийти с подругой? – спросила Эллина, вставая на конька. Пока ни на какое свидание она не собиралась, ей было интересно попрогибать его.

Повисло молчание. Эллина улыбалась, болтая ногой.

– Да хоть с мамой. Я открыт.

– Насто-олько открыты? – громко спросила она, с трудом сдерживая смех.

С той стороны тоже как будто чуть смеялись.

– Эллина. Завтра в Экзюпери. Во сколько сможешь?

– А это где?

– Я скину. В идеале я могу тебя забрать, но, предполагаю, ты не согласишься.

– А можно, я Миронову вперёд отправлю? – ей было плевать, что он подумает о её интеллекте. Ждала, когда выбесится.

– Вместе с мамой.

– Ваш интерес к моей маме меня настораживает.

– Я был готов с ней сегодня знакомиться, если бы ты так и не соизволила ответить. Поэтому это закономерно.

«Тебя не вывести из себя, да? Даже глупостями?»

– Ролан Александрович. Кроме шуток. Я вот сейчас скажу серьёзно.

– Я весь внимание.

– Я не пойду на свидание с помолвленным человеком. Не говоря уже о гостиницах, мне странно, что приходится озвучивать это взрослому, серьёзному дяде-юристу, – твёрдо сказала Эллина. – Я не хочу вас обижать, мне у вас ещё учиться, но поймите правильно.

– Я понимаю тебя правильно. Я всё расскажу тебе на встрече.

– Что? Лапша будет жирнее? – не сдержалась она.

– Эллина, я разорвал помолвку.

Она замерла и сдвинула брови. Несколько секунд в мозгу происходило короткое замыкание, но потом всё встало на места.

«Ты вот настолько, да? Врунишка».

– Ну серьёзно, мне долго тебя выманивать?

– А зачем вам это? Сложно же. Неинтересно. Ещё и результат не определён и не гарантирован. Вообще не понимаю, чего вы со мной возитесь, – она прижала телефон к другому уху.

– А почему ты продолжаешь говорить со мной, раз так уверена в своих выводах обо мне?

В ушах стояло его: «Я разорвал помолвку». Вдруг не врёт? Зачем? Совсем дурак?

Эллина не знала, куда мысленно прыгнуть. «Не из-за меня же, в самом деле. Бред какой-то. Или он… Дебил?»

– Вы забавный, – сказала она лёгким тоном. – Это интересно.

– Ты даже не представляешь, насколько я забавный. Так, более не уговариваю. Свидание я озвучил. С тебя только время, когда определишься. На этом у меня всё. Хорошего вечера.

И сбросил. Эллина ещё несколько десятков секунд пялилась на экран. Ей как будто обухом по голове дали. "А что, если и правда Светку отправить?…" – шептал ей маленький внутренний трикстер. Эллина робела и путалась между сомнением и желанием принять это предложение. Ей было интерес-сно, чёрт.

Она медленно открыла дверь ванной и вышла. Светка стояла под дверью, уже не скрываясь. Её распирало от любопытства, и она вопросительно уставилась на Эллину, накрыв нижнюю губу верхней. Эллина набрала воздух в грудь, не обращая на неё внимания, и подумала, что пора звонить маме.

Глава 15. Делёж имущества

Ролан не приезжал на пары в академию на этой неделе, потому что помимо навалившейся работы, квартира превратилась в полигон.

Злата по-прежнему жила у него. И они делили имущество. Имитация бракоразводного процесса на минималках до, собственно, брака. Особым камнем преткновения стали коты. Два кота и кошка бурманской породы. Сначала Злата порывалась забрать всех, но встретила жёсткое сопротивление. Потом согласилась на двух, но и тут Ролан бился насмерть. Кое-как сошлись на том, что она забирает одного кота, а кот и кошка остаются у него. И то, это стало результатом трёх дней битвы. Ролан был категорически против разделения любимых питомцев, которые вместе с самого рождения, и смены локации для них. И просто не хотел отдавать их ей.

Помимо этого, Злата забирала диван из гостиной и постель из спальни. Потому что диван покупала она, а кровать – выбрала. Ролан смотрел на это косо, но согласился без возражений. Кроме того, у неё была интересная аргументация. Она не хотела, чтобы на их ложе он занимался любовью с другими. Когда спрашивал, раз это так важно, то зачем ей эти напоминания у неё?

Злата собиралась перетащить кровать на родительскую дачу, а её любимый изумрудный диван в свою квартиру, которую сдавала, пока жила с ним. Она говорила, что лучше выкинет их, чем оставит здесь. Кроме того, она забирала всякую мелочевку, декор, ПОДУШКИ (!!!), с педантичностью старьёвщика, что для Ролана стало целым открытием. Никогда не замечал за ней подобного вещизма. Но, опять же, он всё отдавал без боя, кроме котов.

Помимо материальных вопросов, между ними шёл нескончаемый разговор обо всём остальном. Внезапно всплыли множество претензий за все годы осознанного общения. Ролану были предъявлены все его косяки, от крупных до мелких. В него швыряли вещами. Давили на болевые точки, и в итоге, он начал отвечать тем же.

Удивительно, как много можно узнать о себе нового при расставании, с учётом того, что прежде они почти не ругались. В квартире наступил армагеддон. Вывернутые из шкафов вещи валялись на полу, мастера разбирали кровать и диван, Злата летала фурией по квартире и выговаривала ему всё подряд, порой связанное между собой только интонацией.

Апофеозом абсурда становились моменты, когда Злата пыталась заняться с ним сексом. Но здесь он уже умывал руки. Порывался уйти ночевать в другое место, но не выходило. После первых дней жутких скандалов, Злата сменила тактику и пыталась не нытьём, так катаньем всё спустить на тормоза. При этом Ролан отметил, что ни разу за все эти десять дней, она больше не упомянула Эллину. И не знал, как это расценивать.

Кроме того, Злата пока не хотела никому говорить о том, что они расстаются. Даже родителям. Ролану в целом пока было не до этого, но он был готов озвучить в любой момент и всем. Злата просила этого не делать.

Он догадывался, что надеется на отмену решения. Предполагает, само рассосётся.

– Ты так спешишь от меня избавиться? Уже готовишь место для неё, да? – язвила Злата, демонстративно скидывая свои вещи в чемодан только на четвёртый день.

– Я не тороплюсь. Я хоть раз сказал, чтобы ты уезжала вот прямо сейчас?

– Я по тебе всё вижу.

– Ты по мне видишь не это, а «не выноси мне мозг».

– То есть мне надо выметаться молча. Заткнуться. Потому что тебе это не удобно. А мне удобно? Удобно оказываться в таком положении ещё и на пятом курсе? Ты же знаешь, что у меня диплом! Потом подготовка к аспирантуре. Как я сейчас смогу сосредоточиться?! Ты подумал об этом?

Ролан молчал.

– И ещё как-то объясняться перед родителями, почему не будет свадьбы. А перед друзьями?! Ты хоть понимаешь, как это будет выглядеть? Меня почти у алтаря бросают. Все ждали нашей свадьбы. Красивая, блин, пара. Мудак ты, Шувалов.

– Удобного момента никогда не бывает. Что поделать, – философски подытожил он.

– Ты мне даже котов отдать не можешь! Я представляю, что было бы, будь у нас дети!

– Так и радуйся, что это закончилось сейчас, и детей нет. Зачем они тебе от мудака?

– Действительно.

Десятью минутами позже, она уже пыталась стянуть с него штаны, нападая поцелуями. Ролан отталкивал её в открытую. Тогда она пыталась его бить. Это не выходило совсем. Ролана такие вещи очень сильно злили, не любитель получать оплеухи по лицу даже от женщины, даже во время сексуальных игрищ, даже, если смертельно виноват. Поэтому удары жёстко пресекались.

– Я не верю. Я не верю, что это происходит, – шептала она ему, – Ты не можешь так просто… Скажи, что это какая-то игра, шутка, показалось, розыгрыш.

Ролан не давал ей то, что она хочет, и всё начиналось по кругу. Он наслушался о себе столько, что с трудом переваривал.

К концу недели она окончательно съехала. Ролан почти сразу поменял замки на входной двери. Квартира осталась полупустой. Кот и кошка с удивлением осматривали изменившуюся до неузнаваемости территорию.

Шувалов вздохнул с облегчением. Всё это время он не писал и не звонил Эллине, потому что при настолько стрессовом положении вещей, не мог настроиться, ведь он ещё и работал. А с ней надо было именно настроиться, потому что успел наломать дров. И сказать фактически было нечего. Он уже понял её.

Поэтому в субботу сильно напился виски, снимая пережитый стресс, а в воскресенье первые полдня отходил от субботы. Состояние было жутким. Чувства вины перед Златой уже не было совсем. Она кусалась как змея, яд отравил его. Он даже опух, был придавлен, и ощущал себя… Выжившим?..

По-хорошему, ему нужно было взять паузу, например, на месяц, перед тем, как идти к Эллине, но всё время свербела тревога, что он упустит время. Момент. И она ускользнет. Он не сможет вернуть её расположение. Которое и так успел потерять своим грязным предложением. После пьянки он смотрел на вещи, как никогда трезво. Объективно не с того начал, но тогда он ещё не понимал масштаба влечения. Эллина не на раз. И теперь ему придётся действовать в обратном порядке. Подозревал, что легко не будет.

Единственное, что он решил твёрдо – никаких проявлений в академии. Несмотря на то, что уважение к Злате несколько упало после весёлой недели, уважение к её семье оставалось. И к себе, в том числе. И Злату всё же втаптывать он не хотел, как бы она себя не повела сейчас.

Пиетет сохранялся. Уважение к их отношениям сохранялось.

И Эллину терять не хотелось.

Ролан оценивал все риски. Он пошёл ва-банк, но не вешал на девушку ответственность за свои действия. Понимал, что может остаться один.

Совершенно не факт, что с ней выйдет что-то серьёзное. И вполне был к этому готов. Просто… Вышел из отношений, которые, как оказалось, ему были и не особо нужны. Во всяком случае в этот момент он ощущал так. Ему постепенно становилось всё свободнее и легче. Так странно… Прислушивался к себе. К тишине дома. Смотрел на притихших кошек.

Злата, конечно, говорила классические тезисы, хоть и в завуалированной форме, о том, что он ещё пожалеет, передумает, а она не примет… И почему-то был уверен, что именно этого она и ждёт. Принять…

Он так не чувствовал. Желание всё изменить крепло буквально с каждым днём. Скандалы, трудности и первый в жизни раздел имущества его не останавливали, не хотелось крутить педали обратно, наоборот – только докрутить уже до конца. Только вперёд.

***

После разговора с Эллиной, ему позвонила взволнованная мать Златы, которая сказала, что та приехала пока к ним в дом, ещё не выселила своих арендаторов, и хотела разобраться в ситуации. Злата сказала только, что они поссорились, и это временно, но выглядит так, будто её переехало асфальто-укладочной машиной. Ролан тянуть не стал и обозначил, что речь о полном разрыве. Почему нет?

Злата обозначала свою позицию, а он – свою.

После этого ему пришлось пообщаться ещё со своей матерью и отцом, потому что старшее поколение моментально обменялось информацией. Он боялся, что сейчас его бывшая невеста начнёт манипулировать через них. И вёл себя максимально прозрачно. Родители с обеих сторон никогда не вмешивались в их отношения, просто речь шла о целой отмене свадьбы, и они хотели чуть лучше понять ситуацию. Насколько всё страшно.

Это не было каким-то договорным браком, за который родители бы сильно цеплялись. Но, конечно, их эта новость не могла не взволновать, они были сильно расстроены. Слишком внезапно. Ничего не предвещало.

Родители спокойно отреагировали, но добавили, что при встрече хотелось бы чуть больше информации. Так как невеста не девочка с улицы, её семья не чужие им люди. Ролан спокойно сказал, что обсуждать особо нечего, но он заедет на следующей неделе. Поговорит.

Сторона родителей Златы особо не проявлялась. Но он понимал – до поры. Всё это не может развязаться и закончиться в один день. Сейчас все притихли. Отцу Златы пока вообще не до этого, но с него спросят позже. И он был готов.

Глава 16. Непримиримость

Злата

Злата временно перебралась к родителям в частный дом. Пока арендаторы съедут, оставалось ещё несколько недель, согласно договору. Кровать и диван ей были не нужны на самом деле. Этот порыв был вызван острым чувством обиды и символическим желанием забрать, как можно больше. Разобранная на части, запакованная в коробки мебель теперь лежала в гараже у стены, вызывая у еë матери недоумение, а у нее – горький осадок на себя за собственную неадекватность. Отец таких мелочей в принципе не замечал.

Недописанный диплом и маячившие впереди госэкзамены теперь утратили свою значимость, тревога перед ними ушла на дальний план. Все мысли Златы были поглощены Роланом.

Вспышками в мозгу рисовались сцены внезапного разрыва. Слишком внезапного.

Давно устроенная жизнь просто треснула по швам и разорвалась на части. Как в кино, как в замедленной съëмке, буря развернулась прямо средь бела дня.

Нет, она замечала, чувствовала, не могла не чувствовать планомерное отдаление. Именно поэтому вела себя нарочито непринуждённо, стала внимательнее наблюдать, даже попыталась устроить сюрприз… Сюрприз, твою мать. Который кончился полным обрушением иллюзий. Злата понимала, что-то происходит. И это началось не вчера, и даже не месяц назад. Она столько усилий вложила ещё с самого начала, чтобы заполучить его. Ролан не завоёвывал её. Она вела планомерный, незаметный захват. А он особо не вырывался.