Ветер над рекой: Оплот Надежды

– Пакет, – закатил глаза Райан, но тут же разжал пальцы.

– Па… кет? – выдохнула Люсиль, пытаясь улыбнуться, но получилась лишь жалкая гримаса. – Да, слишком туго… – Она торопливо начала разматывать ручки пакета с запястья.

– Мне понадобится твоя помощь, – не глядя бросил он, снова выхватывая свою бутылку и опустошая ее залпом. Его взгляд уперся в пакет Люсиль, где болталась такая же бутылка. Он облизнул пересохшие губы.

Девушка нахмурилась, внимательно наблюдая за ним.

– Помощь? Да, конечно… – неуверенно шагнула она ближе. – Еще воды?

– Это твоя, – покачал головой Райан. – Доставай аптечку, поможешь мне сделать перевязку. – Он кивнул на свой рюкзак, а затем оттянул воротник футболки, обнажая рану на шее – затянувшуюся, покрытую свежей, розовой корочкой. – Лучше поздно, чем никогда.

День 2. 16:30. Разгромленный офис.

Люсиль наконец закрепила последнюю повязку на ранах Райана и тяжело вздохнула. Внимания потребовала не только подсохшая рана от укуса на его шее, но и пулевое ранение – царапина на левом плече, на вид почти зажившая.

– Этот укус… клыки… – прошептала она, чуть отстраняясь. – Дар… Ты ведь заражен?

Райан поджал губы, не отрывая от девушки напряженного взгляда.

– Я всё ещё человек. Не то что некоторые. – Он усмехнулся и наклонил голову. – Страшно?

– Страшно… – выдавила она.

– Уважаю честность. – Кивнул Райан. – Но ты же понимаешь, что сейчас я тебя не отпущу? – Он скользнул взглядом по её сумке с провизией и потянулся к своей, доставая бутылку с водой. – Надо бы пополнить запасы… – пробурчал он, сделав несколько жадных глотков.

Люсиль запустила дрожащую руку в свой рюкзак и, хмурясь, последовала его примеру, осушив свою бутылку до дна.

– И поешь. Идти нам ещё далеко, – добавил мужчина, уже шурша обертками в своём пакете.

Люсиль мрачно кивнула, развертывая протеиновый батончик. Она украдкой наблюдала, как он быстро уничтожает свои запасы.

– Дёргаешься, словно я тебя съесть собрался. Мне союзники нужны, а не рабы. И сама видела – за тебя я убить могу. – Райан оскалился, и с его губ посыпались крошки печенья.

– Союзники? – недоверчиво переспросила Люсиль. – В чём? Мы могли остаться в школе… – она замолчала, глаза её расширились. – Не могли, потому что ты заражён? Это опасно для детей и… для меня… – прошептала она, бросая на мужчину тревожный взгляд.

– Не могли остаться, – подтвердил он и снова хищно улыбнулся, ловя её за запястье. – Даже не знаю, опасно ли это. – Райан обнажил клыки, чуть притягивая её к себе. – Но ты можешь мне помочь. Пустяк – вернуться домой.

– Домой? – не отрываясь смотрела она на его лицо. – Я всё ещё не понимаю…

– Выбраться из города, – прошипел Райан, прижимая её так близко, что она ощутила его учащённое, гулкое сердцебиение.

– А как же… – она попыталась вырваться, – карантин?

– Есть идея… – с той же опасной улыбкой подмигнул он, наконец отпуская её. – Но нам понадобится оружие и припасы.

Люсиль, хмурясь, поправила мешковатую, чужую одежду на себе.

– Так что… – прикрыл глаза, но продолжая улыбаться, протянул Райан, – отдохни ещё немного. Скоро двинемся.

День 2. 17:30. В темноте.

Луч фонарика, скользивший по груде бетона, дёрнулся и замер. Жужжание «стальной ромашки» стало взволнованнее. Механизм застыл. Его сферическое ядро едва вибрировало, направляя сенсоры в тёмный провал между плит.

Из глубины донёсся звук – тяжёлое, влажное сопение.

«Ромашка» двинулась навстречу. Её луч, словно щуп, робко заглянул в провал.

В свете материализовалась спина: бугристая масса плоти, покрытая наростами. Мертвенно-бледная кожа, пронизанная чёрными сосудами. Существо жевало, склонившись над кровавой массой. Механизм зафиксировал искажённые черты, длинные когти на пальцах.

Существо замерло. Его уродливая голова медленно повернулась. Из горла вырвался низкий, горловой стон.

«Ромашка» отпрянула. Луч дрожал, выхватывая из мрака блеск слизи на клыках, мёртвую хватку когтистых лап.

Мутант пополз. Медленно, с пугающим упорством. Его единственный глаз не мигал, уставясь в слепящую линзу.

Механизм рванул назад, но из соседних щелей послышались другие звуки. Такое же хриплое дыхание. Такие же тяжёлые шаги. Их было несколько.

«Стальная ромашка» застыла в проходе, зажатая с двух сторон. Её прерывистый луч метался, выхватывая из тьмы то одну уродливую тень, то другую.

День 2. 18:00. Голос Ланвиля.

Анна откинулась в кресле, поправляя наушники и обнимая руками ножку микрофона, словно выступала не по радио, а на телевидении.

– Добрый вечер, Ланвиль. С вами Анна Бореи – Голос Ланвиля, – зазвучал её нежный голос под тихую спокойную музыку. – Вот и вечер. Солнце весь день было скрыто за тучами, но все мы помним, что оно есть и дарит нам свет день ото дня, – с придыханием прошептала красавица, чуть подаваясь вперед. – Давайте ненадолго остановимся и подведем итоги этого непростого дня.

– Я видела, как соседи помогают соседям, как волонтеры бесстрашно работали, расчищая завалы после вчерашней бури. Ваша стойкость и взаимовыручка – это тот самый свет, который не дает погаснуть надежде. Спасибо вам за это, – с нежной улыбкой произнесла девушка, смотря перед собой.

– Теперь – к важной информации, которая поможет нам всем оставаться в безопасности, – чуть строже заговорила она, снова откидываясь в кресле и прижимая тонкие пальцы к наушнику.

– Напоминаю, по указанию нашего защитника полковника Тамашира, покидать город строго запрещено. Я знаю, что многие испуганы и хотят уехать, но, пожалуйста, поймите – это временная и вынужденная мера. Бегство может лишь усугубить ситуацию и повысить риск распространения болезни. Самый разумный шаг сейчас – остаться в своих домах или в организованных укрытиях. Прошу, защитите своих родных и близких, которых еще не коснулась катастрофа. – Голос дрогнул, и девушка отрывисто вздохнула, делая паузу.

– Для тех, кто ищет укрытие, напоминаю: мэрия переполнена и временно не принимает новых беженцев. Пожалуйста, направляйтесь в ближайшие школы, там для вас подготовлены убежища, можно найти кров и еду, окажут необходимую помощь.

– И о горьком… – снова дрогнул голосок Анны, а в глазах блеснула влага. – Сегодня днем на Главной площади были опознаны тела жертв урагана… После этого были кремированы останки зараженных. Это горько и тяжело, но это – суровая необходимость, чтобы защитить живых. Давайте почтим их память минутой молчания в наших сердцах и помолимся Великой Матери, чтобы она приняла их души в Священные воды.

Анна замолчала, её плечи слегка вздрогнули. Она отпила глоток воды из стакана перед собой, прежде чем снова заговорить, чуть более бодрым голосом.

– Несмотря ни на что, жизнь в городе продолжается. Постарайтесь найти немного тепла и простого человеческого общения сегодня вечером. Поддержите друг друга.

– И самое главное правило нашего вечера, – голос снова стал строже. – Не забывайте о комендантском часе. С двадцати двух часов до шести утра находиться на улицах запрещено. Это делается для вашей же безопасности.

– Берегите себя, берегите своих близких. Оставайтесь дома, закройте окна, заварите горячего чая. Мы переживем эту ночь, как пережили этот день. А завтра утро будет чуть светлее. Спокойной ночи, Ланвиль. С вами я – ваша Голос Ланвиля Анна Бореи.

День 2. 18:03. Конференц зал. Мэрия.

Анна глубоко вздохнула, отложила наушники с микрофоном и поднялась с места. Улыбка растаяла, а взгляд скользнул по собравшимся, задержавшись на полковнике.

– Мы совсем не обсудили главную задачу, полковник, – тихо произнесла она, медленно приближаясь к мужчине. – Что мы можем сделать для доктора Нобоа? Я могу обратиться к людям через радио. Призвать добровольцев… – Девушка протянула руку к командиру, кончики ее пальцев едва коснулись грубого сукна кителя, и она тут же подняла на него глаза. – Я помогу организовать процесс. Использую связи, чтобы раздобыть оборудование в других городах, оказать давление для его доставки. Возьму на себя работу с волонтерами, чтобы ваши солдаты могли сосредоточиться на охране порядка.

Маркус не отстранился от ее прикосновения, но его взгляд оставался тяжелым и непроницаемым.

– Со снабжением проблем нет. Проблема во времени, – его голос был низким и ровным. – И в самом Нобоа. Он до сих пор не представил список необходимого. Без четкого запроса его лаборатория – черная дыра, в которую бессмысленно сливать ресурсы.

Его взгляд скользнул по ее пальцам на его кителе, но он не сделал ни движения, ни намека на ответную ласку.

– А вот с добровольцами вы правы. Они пригодятся. Не только для Нобоа. Есть работа в лагерях, на раздаче продовольствия, на расчистке завалов. Ваша задача – составить списки. Координировать их действия будут мои люди. Четко и по инструкции. Поняли?

Анна решительно кивнула, кокетливо убрав руки за спину.

– И еще… – на ее лице вновь появилась улыбка, когда она взглянула на полковника. – Для эффективной работы мне нужен прямой и беспрепятственный доступ к доктору Нобоа и его лаборатории. Чтобы освещать прогресс, говорить о его работе и оперативно помогать в решении проблем. Я даже могу поторопить его со списком компонентов для лекарства. – она энергично подтвердила свои слова кивком.

– Доступ к лаборатории – только в сопровождении охраны и в полном защитном снаряжении, – хмурясь, отозвался Тамашир. – Ваша задача – выжать из Нобоа конкретику по компонентам, а не «освещать прогресс». Каждое ваше слово в эфире о его работе будет согласовано со мной лично. На этом все. – он отвернулся от артистки, возвращаясь к работе.

– Так точно! – Анна отдала подобие чести и, имитируя военный шаг, направилась к выходу из зала. У дверей она на мгновение задержала взгляд на одном из солдат. – Подготовьте мне охрану и защитное снаряжение. Я хочу видеть доктора Нобоа прямо сейчас.

День 2. 18:07. Лаборатория.

Ребекка тяжело вздохнула и осторожно перевела взгляд на сидящего на полу рядом с ее постелью Лунга, облизнула вечно сухие губы. Порезы на его лице и руках покрылись темной корочкой подсохшей мази. Кожаная куртка с наклейкой «карантин». Девушка повернулась на бок, разглядывая его пристальнее.

– Клыки… не мешают? – робко спросила она наконец, приподняв бровки.

– Не мешают… – чуть улыбнулся мужчина, бросая на нее взгляд.

Он медленно облизнул губы.

– Хочешь пить? Принести еще? – прошептал он, глядя на девушку.

– Воды? – так же тихо ответила она, не отрывая от него взгляда и не спеша. – Расскажи мне про Матерь Вод, Ветер Надежды…

Лунг вздохнул, повернулся к ней и оперся на кровать рядом с ее лицом.

– Если бы я мог… Я же выходец из лесов… Мы иначе видели окружающий мир… Я куда больше знаю про Богиню Луны или Богиню Жизни Айру… – он мягко коснулся волос Ребекки и медленно поднялся. – Давай я лучше позабочусь о тебе. Завтра может быть тяжелым днем. Ты ведь никогда прежде не работала. – Лунг слабо улыбнулся ей.

Девушка нахмурилась.

– Я хотела… пойти на работу, как мама, – в библиотеку. – Ребекка чуть улыбнулась.

– Может, еще получится там поработать. – он улыбнулся ей в ответ. – Все будет хорошо. Я скоро.

Едва дверь закрылась, Лунг тяжело оперся на стену и окинул взглядом коридор изолятора. За столом дежурного никого не было, отчего мужчина сердито зашипел и, скользя ладонью по шершавой поверхности, двинулся к выходу.

– Надо наконец договориться с доктором о крови… – бормотал он, ускоряя шаг, но затем замирая и уставившись в стену. – И разобраться с этим… чувством…

Хмурясь своим мыслям, он практически вывалился из изолятора в главный коридор, цепляясь взглядом за охранника в защитном костюме, но тут же скользнув взглядом дальше, к следующим дверям.

– Доктор Нобоа… – выдохнул мужчина и двинулся дальше, прижимаясь к стеночке.

– Доктор Нобоа? – за скрипом тяжелой двери послышался нежный женский голос, и все присутствующие оглянулись, тут же ловя лучезарную улыбку красавицы Анны Борей, одетой в идеально белый защитный комбинезон и прозрачную маску из прочного пластика. И тут ее глаза расширились от удивления. – Ты?!

– Ты? – повторил Лунг, поднимая брови и пробегаясь взглядом по миловидному личику, но тут же напрягшись. – Живая, значит. Хорошо… – буркнул он, продолжая путь.

Губки девушки сжались в тонкую линию, в зеленых глазах блеснули нехорошие искры, но в следующий миг красавица вздернула носик и нарочито обогнала Лунга, повышая голос:

– Доктор! Доктор, я пришла!

Следом за ней двинулась охрана в таких же костюмах, отчего Лунг выглядел на их фоне чужеродным пятном.

Он скрипнул зубами, провожая рыжую взглядом.

И в этот момент отворилась одна из дверей, откуда в коридор шагнул доктор Нобоа, тоже в защитном костюме.

– Мисс Борей, – кивнул он приветственно и тут же зацепился взглядом за Лунга, шагнув навстречу. – Что-то изменилось?

– В том-то и дело, что нет. Что по поводу нашего разговора? – уклончиво произнес Лунг, полностью переключаясь на доктора и опираясь на стену плечом.

Анна недовольно поджала губы и уперла руки в бока.

– Доктор, я здесь с важным поручением! – напомнила она о себе, ослепительно улыбнувшись.

– Да, про наш разговор… – посерьезнел Нобоа, продолжая игнорировать Анну, – Хорошо, пройдем в смотровую. Посмотрим, что я могу сделать… – нахмурился он, приглашая Лунга следовать за собой.

Тот коротко кивнул и, опираясь на стену, последовал за врачом.

– Ты ведь так и не принял Нобаксид? У меня осталось еще немного, я выдам тебе… – задумчиво пробормотал доктор, заходя в небольшую смотровую и пропуская Лунга вперед.

– Лучше не надо, – процедил сквозь зубы Лунг.

– Почему это не надо? – внезапно протиснулась в кабинет Анна, захлопывая дверь перед носом своей охраны. – И вообще! Как вы можете меня игнорировать! – возмутилась она, глядя то на доктора, то на Лунга.

Доктор Нобоа устало вздохнул, поглаживая бородку.

– Мисс Борей, прошу прощения. Но состояние Лунга более тяжелое, поэтому подождите минуту снаружи.

– Доктор, мисс может решить одну мою проблему прямо сейчас, – прохрипел Лунг, обнажая клыки. – Контролируемый эксперимент, – прошептал он сквозь зубы, хватая Анну за плечи.

– Что? – пискнула она, напрягаясь. – Руки долой! Я буду кричать!

– Мне нужно просто немного твоей крови… – угрожающе пророкотал Лунг, стискивая ее плечи сильнее.

– Лунг… Смешение штаммов может дать непредсказуемые осложнения. Она тоже заражена, – нахмурился доктор, глядя на девушку. – Хотя, быть может, именно это случилось в городе… – он снова провел пальцами по бородке, но тут же шагнул к Лунгу и, пристально глядя ему в лицо, разжал его пальцы на плечах девушки. – Контролируемый эксперимент!

Лунг низко зарычал, отпуская девушку полностью и поднимая руки.

Анна тут же шагнула за спину доктора, таращась на Лунга широко раскрытыми глазами.

– Крови? Эксперимент? Вы с ума посходили? – прохрипела она, впрочем, не спеша звать охрану.

Нобоа устало вздохнул, все еще удерживая руку перед Лунгом, не подпуская его к Анне.

– Лунг, если продолжишь так себя вести, придется тебя изолировать и ввести препарат принудительно. Сейчас медленно, без резких движений, сядь на кушетку.

Лунг снова недовольно оскалился, но, все так же с поднятыми руками, двинулся к кушетке в центре смотровой.

День 2. 18:18. Лаборатория.

– Мисс Бореи, подождите снаружи, – голос Нобоа прозвучал холодно, пока он подталкивал девушку к выходу. – Мы во всем разберемся, как только я стабилизирую его состояние. Уверяю вас. Вы же видите – работы невпроворот.

Доктор с облегчением закрыл двери за не ставшей снова возмущаться девушкой и обернулся к прилегшему на кушетку Лунгу.

– Я так понимаю, контролировать себя все сложнее, но от Нобаксида ты по-прежнему отказываешься? – Мужчина медленно приблизился к пациенту. – Ты ведь понимаешь, срыв станет катастрофой не только для тебя, но и для Ребекки? – Он поставил металлический чемоданчик на тумбу и осторожно прикоснулся ко лбу Лунга. – Сейчас я сделаю укол и поставлю физраствор. К опыту с кровью я пока не готов. Придется потерпеть.

Лунг нахмурился, губы его сомкнулись в тонкую ниточку. Его взгляд скользнул по доктору и надолго застыл на чемоданчике.

– Да, я не хочу принимать этот препарат и предпочел бы, что бы вы больше не давали его и Ребекке, хотя с этим будут проблемы. Девочка доверяет вам, доверяет вере в вас Маргариты, даже теперь… – мужчина прикрыл глаза, и оскалился на миг, – Мне необходимо восстановиться. Нобаксид будет только помехой. Я приму его только если почувствую что уже на грани… – на последних словах он вновь открыл глаза, но посмотрел не на доктора, а на его чемоданчик.

Доктор нахмурился и какое-то время молча собирал систему для капельницы.

– Я уже говорил, – покачал головой Нобоа, закатывая рукав Лунга и протирая кожу антисептиком, – отказ от лекарства для Ребекки равен мучительной смерти. Так у нее есть шанс дождаться настоящего лечения. Нам лишь нужно наладить его производство, чтобы спасти ее и тысячи других жителей Ланвиля. Это – еще одна причина, по которой ты должен принимать Нобаксид. Ты единственный, кому я могу доверять, Лунг. Поэтому я прошу: держись, принимай лекарство и сообщай мне о любых изменениях в самочувствии.

– Вы можете положиться на меня, доктор. – кивнул Лунг, н отут же добавил, – Пока я здесь, навестите Ребекку, принисите ей… какао… – чуть улыбнулся мужчина.

– Конечно… Навещу ее сразу как закончу здесь… – доктор кивнул, вводя иглу катетера в вену Лунга.

День 2. 18:24. Лаборатория.

Доктор, хмурясь, вышел из смотровой и прикрыл за собой дверь. Тяжело вздохнул.

– Так что вы хотели, мисс Бореи? – устало обратился он к девушке.

Анна скрипнула зубами, выпрямилась, и на ее лице тут же расцвела улыбка – ослепительная, отрепетированная, идеальный инструмент.

– Да, есть разговор, – прошептала она, бросив короткий взгляд на свою охрану. – По поводу вашей работы над лекарством, – кивнула она, взгляд ее скользнул по его лицу, анализируя реакцию.

Доктор вздохнул.

– Хорошо. Пройдемте сюда… – Он указал на следующую дверь в коридоре, даже не взглянув на охранников.

Девушка торопливо зашла за ним в небольшой кабинет и тут же прикрыла дверь, отсекая внешний мир. Плечи ее на мгновение обмякли, а на ее лице появилась такая же озабоченная гримаса, как у Нобоа.

– Не будем сейчас о случившемся в смотровой… – она подняла на него взгляд, прямой и деловой. – Как вы помните, я обещала вам посильную помощь. И прямо сейчас я здесь ради этого. – Улыбка вернулась, но стала уже, целенаправленнее. – Чтобы как можно скорее начать производить Нобаксид для всех страждущих… – Она на миг прижала руки к груди, жест выглядел почти искренним. – Полковник Тамашир позволил мне заняться набором волонтеров. Да, не только для помощи конкретно вам, но если хотя бы часть из них окажется здесь… – Она слегка наклонила голову, изучая его. – Срочно составьте список всего необходимого для исследований и производства. Что-то передам полковнику, что-то… – ее глаза блеснули в полумраке, – будут доставать вам волонтеры. Там уж сами разберетесь, кто из них заражен, а кто нет.

Нобоа удивленно поднял брови.

– Список? Действительно, полковник просил меня заняться им еще вчера… – Доктор прошелся по комнате, скрестив руки на груди. – Мне не хватает аппаратуры для работы с вирусами и для налаживания производства. Так же важен постоянный мониторинг состояния жителей бункера, мэрии, всего города… – Он взглянул на нее оценивающе. – Думаю, волонтеры – это очень хорошо. Будут новые образцы крови, данные по заражению…

Анна облизнула губы, на мгновение ее взгляд стал отсутствующим, будто она прикидывала что-то про себя. Но тут же лицо снова озарила теплая, ободряющая улыбка – «Голос Ланвиля» вернулся в строй.

– Тогда позвольте мне стать связующим звеном между вами и полковником Тамаширом, а быть может, и армией, и волонтерами. Вместе мы вернем Надежду в этот мир. – Она произнесла это с чувством, а ее взгляд застыл на лице доктора.

– Это… Может быть полезно… – Нобоа продолжал хмуриться, его пальцы постукивали по локтю. – Хорошо. Пусть будет так. Но, мисс Бореи, давайте договоримся о четких рамках. Я предоставлю список. Вы – логистика. От этого зависят жизни.

День 2. 18:36. Изолятор.

Ребекка не двигалась так долго, что ее пальцы на руке, вцепившейся в рюкзак, побелели, по щеке скользнула слеза.

– Мама… Тут… не может быть… ветра… – голос сорвался на хрип. Она медленно, с трудом разогнулась и села, не отрывая широко открытых глаз от щели между дверных створок. – Но… и нету… монстров… – прохрипела она, провела языком по потрескавшейся нижней губе.

Ее руки поднялись и прижались ладонями к груди. Голова наклонилась набок. Еще одна капля, блеснув, оставила мокрый след на коже.

– Его уже давно ведь нет? – губы едва шевельнулись. Она поднялась, держась за стену, и сделала шаг к двери. – Почему? – кончики пальцев коснулись темных синяков на шее.

Она резко втянула воздух, схватила рюкзак и, не отрывая взгляда от двери, потянула за ручку. Дверь поддалась.

– Сколько надо времени что бы… принести воды? – шепот был почти беззвучным. Ребекка выскользнула в коридор.

Она прижалась спиной к стене, закусила губу. Глаза метнулись из стороны в сторону по пустому проходу. Потом она закрыла их, замерла, слушая. В помещении была тишина. Ее веки дрогнули, она открыла глаза и, не оглядываясь, зашагала к следующей двери.

В следующем коридоре она снова замерла, прислушиваясь, и потому не сразу заметила охранника в защитном костюме, стоявшего в двух шагах. Увидев его, она резко отпрянула, вжавшись в стену, и застыла, уставившись на него.

Мужчина скользнул по ней взглядом, равнодушно отвел глаза и снова уставился в пространство перед собой.

Ребекка резко оттолкнулась от стены и почти побежала вглубь коридора, касаясь пальцами шершавой поверхности. Ее шаг был сперва путаным, потом стал быстрее и увереннее. Она налетела на дверь смотровой, дернула ручку. Приоткрыла створку, на мгновение оглянулась через плечо в пустоту коридора и юркнула внутрь.

Темно пятно бандитской куртки на белой койке сразу бросилось в глаза. Она бросилась вперед.

– Лунг, почему ты.... – она замолкла на полуслове, резко зажав ладонью рот. Мужчина лежал на спине неподвижно. Грудь медленно поднималась и опускалась. По трубке, воткнутой в его руку, капала прозрачная жидкость из полупустого флакона. – Лунг… – она осторожно подошла ближе, наклонилась над его лицом. – Что с тобой?

– Мисс Грейхер, если будете прогуливаться по лаборатории, мне придется запирать вашу комнату. – голос доктора Нобоа прозвучал у двери.

Она резко обернулась.

– Ему стало хуже? Почему он здесь? – ее голос сорвался на высокую ноту. Взгляд метнулся с лица Лунга на доктора. – Он умирает? Как мама?

Доктор Нобоа тихо вздохнул, его плечи слегка опустились.

– У Лунга тяжелые ранения и сильное обезвоживание, усталость. Как откапаем – и состояние выровняется. Ему сейчас главное – покой и жидкость. – он сделал паузу. – Он не умирает.

– Не умирает? – губы Ребекки беззвучно повторили эти слова. Она оперлась рукой о край кушетки рядом с Лунгом, склонилась над ним. – Да… Мама обещала, что все будет… хорошо… – уголки ее губ на мгновение дрогнули, но улыбка не сложилась. Она провела тыльной стороной ладони под носом, смахнула каплю крови. Взгляд остановился на чемоданчике в руке Нобоа.

– Думаю тебе тоже следует сделать укол успокоительного. – доктор поставил чемоданчик на тумбу, щелкнул замками. Крышка откинулась. – Что ты чувствуешь сейчас?

– Укол?… – она наклонила голову, заглядывая в открытый чемодан. Ее тело подалось вперед. – Что чувствую?

– Если вы будете меня обманывать, Ребекка, я не смогу вам помочь. – он произнес это ровно, без упрека, доставая из гнезда пробирку. Внутри, переливаясь при свете лампы, лежал маленький кристалл цвета крови. – Так что ты чувствуешь?

Дыхание Ребекки резко оборвалось. Ее рука непроизвольно потянулась к пробирке. Глаза расширились, зрачки стали огромными, темнея на бледном лице.

– Мама… – из ее горла вырвался не голос, а лишь выдох с хрипотцой.

День 2. 18:52. Мэрия. Помещение для раненых.

Джошуа открыл глаза и несколько секунд неподвижно смотрел в потолок, пытаясь сообразить, где находится. Затем медленно ощупал себя, смахнул с кителя кровь и грязь, недовольно скривив губы. К повязке на лице, под которой скрывались свежие шрамы, прикасаться не стал – лишь провёл рукой рядом, хмурясь. Медленно поднялся, прислушиваясь к телу.