Край Истинного света

Мы задумчиво проводили его, каждый в своих мыслях.

– Я сегодня дежурю в целительском крыле. – Селин убрала свиток в сумочку. – Надеюсь, ты не будешь скучать и найдешь, чем заняться.

Она поцеловала Пауля в щеку и убежала вслед за Миафом.

– Бездна! – Я откинула еще одну книгу без единого упоминания о моем даре. – И как я должна писать доклад, если о корнях гончих ни шлигра не написано?

– Без понятия. – Пауль пожал плечами.

– Может мне стоит выбрать любой другой, как ученики без дара? О каком ты писал на первом курсе?

– О заклинателях металла. – Парень нашел глазами Роба, сидящего в дальнем конце мрачной библиотеки с Агатой. Целительница тихо хихикала и отводила глаза, слушая болтовню однокурсника Винсента. – Его магия мне нравится больше всех. Она полезная и яркая.

Друг подпер кулаком щеку и мечтательно посмотрел в потолок.

– Будь у меня его сила, то я бы стал лучшим учеником факультета.

– Ты и так один из лучших. – Я побежала пальцем по оглавлению нового фолианта. – А если учитывать, что у тебя только ядро, то ты лучший среди себе подобных.

– Вот сейчас обидно было.

Пауль осуждающе сощурился.

Я невинно улыбнулась и вернулась к поиску.

Пауль присоединился ко мне. Перерыв почти все книги в библиотеке, мы так и не нашли искомое. Только общее описание дара гончих и их применение. Именно так – ПРИМЕНЕНИЕ.

На лестнице я замешкалась, думая стоит ли мне идти к Винсенту, но в очередной раз не смогла пересилить чувство вины и пошла в свою комнату, наказывая себя пресным сном в холодной кровати.

Винсент

Я лежал на заправленной кровати и ждал ее прихода. Тени сгущались все сильнее, утягивая комнату в еще одну беспокойную бессонную ночь, но я не переставал надеяться.

Дэллу что-то гложет – медленно съедает изнутри. Темно-зеленые глаза не приковывают меня своим пристальным стальным взором, движения стали жестче, словно она находится в постоянном ощущении опасности. Почти не спит, проводит свободное время от занятий в тренировочных залах, выжимая из себя последние силы.

Увидев сегодня ее темные круги под глазами, я не выдержал и хотел выдавить из нее правду о том, что произошло в Черной. Подкараулил в холле, но, едва ощутив изгибы ее стройного тела, поймав ту теплоту во взгляде, с которой она смотрит на меня, я пропал. Ничтожных крох времени, уделенного мне ей для наших занятий по тактике, категорически не хватает. Меня ломает без ее дурманящего терпкого аромата. Я изнываю без ее касаний и рассеивающей все тревоги улыбки.

Я плотно прижал ладони к глазам, прогоняя бредовые образы Дэллы. Она отдаляется от меня, а я ничего не могу с этим сделать. Все мои попытки разузнать причину оборачиваются провалом – Дэлла либо находит причину уйти, либо вовсе замолкает.

Истязатели как-то причастны к этому.

Руки сжались в кулаки. Магия забурлила и застрекотала от одной только мысли о них. Они – безжалостные и причиняющие другим страдания ради удовольствия твари в людском обличии. Их жестокость распространяется на всех без разбора: стариков, женщин… детей. Я до сих пор слышу свои крики умоляюще о пощаде и смех истязателя-паразита, питающегося болью. Другие истязатели позволяли ему это делать, а потом залечивали мои раны, не давая умереть. Они думали, что проявляют милосердие, но они лишь продлевали мои страдания. Бенир его достойный приемник, и я уверен, что это он виноват в тревогах Дэллы.

Будь моя воля я бы порвал его зубами, но я не могу поступить так с Кэннурами и с моей Дэл. Все мои действия, подобно зеркальному заклинанию, отразятся и на них. Я должен помочь ей побороть терзающие ее опасения: должен дать понять, что мне можно довериться, и я не стану потыкать своим злым порывам ради слепой мести. Я просто хочу ее защитить.

– Вранье, – отдернул я сам себя.

Мне посрать на всех кроме себя и моей Дэл. Даже болезненное желание защитить ее, оставить рядом с собой – нужно только мне. Я не вернусь в свое гнилое тоскливое одиночество, не после того, как познал счастливое тепло рядом с Дэл. Я поступлю так, как считаю нужным – увезу ее, но сначала надо вытрясти из Себастьяна ответы о Патриции и о ядре Дэллы.

Я отложил сон и, наскоро проштудировав план завтрашних занятий по боевой подготовке у магов-разума, побрел в подвал к Себастьяну.

– Доброй ночи, Винсент.

Некромант склонился над худым трупом мужчины, делая разрезы по телу для напитки черной магией.

– Новый подопытный для первого курса?

Я оглядел полумрак тесного пустого помещения. В нем кроме стола, занятого будущим упырем, и столика с инструментами, ничего не было.

– Мхм, – промычал Кэннур. – Соглашусь с Каспаром: в этом году они на редкость бесталанные. – Он указал на бескровные разрезы подбородком. – Даже с открытыми потоками для магии не могут произвести воскрешение.

Я поморщился, подражая привычке Дэллы.

– Так зачем ты спустился ко мне? – Кэннур выпрямился и посмотрел на карманные серебряные часы. – Скоро рассвет.

– Уже давно хотел спросить тебя кое о чем. – Я выглянул в коридор с петляющими в странах экспиратисами, убеждаясь, что слушателей нет. – Ты ведь искал сведения о матери Дэллы не только потому, что хотел оградить ее от призрачного преступного прошлого Патриции, верно?

Себастьян надел жалящую холодом ледяную маску.

– Что за вздор?

Он слишком без эмоционально махнул рукой.

Я оказался прав – граф что-то скрывает.

– Я знаю, что у Дэллы сильное ядро, Себастьян. И, как думаешь, сколько понадобится времени, чтобы другие заинтересовались природой ее дара?

– Ты – мой сын, и привык стремиться к объяснению того, что видишь. – Кэннур дернул уголком губ. – Другие не станут искать причин ее силы. Дар гончих – одни из неизученных даров, так что все спишут на талантливое умение концентрировать поток магических частиц.

Я испытывающее посмотрел на Себастьяна, но он не собирался больше ничего пояснять.

– Жирон заинтересовался ей.

Я достал из кармана кусочек пергамента с первого опыта Дэллы по выслеживанию тварей и протянул некроманту.

Себастьян небрежно взял его двумя пальцами и осмотрел.

– Жирон приходил ко мне и просил разрешения на изучение ее магии. – Листок истлел в его руках и осыпался пылью на каменный пол, залитый запекшейся кровью. – Я отказал, ссылаясь на то, что сам занимаюсь исследованием гончей. Он поверил и настаивать не стал.

Один из камней, тяготивший мои плечи, упал, но некромант продолжает юлить, не желая рассказывать мне главного.

– Себастьян, перестань ходить вокруг да около, – рыкнул я. – Рассказывай, что с ядром Дэллы?

Кэннур шумно выдохнул и оперся на стол поясницей.

– Сведения, что удалось раздобыть лорду Гаасу, подтвердили мою догадку. Ты знал, что Патриция во время беременности пила мерцающую пыль?

Глава 10

Дэлла

Белые глаза, неотрывно смотрели на меня, лишая возможности двигаться. Я задергалась на кровати, но мои движения оставались лишь в мыслях.

Бенир огладил ладонями свои выбритые виски и улыбнулся.

– Тише, Дэлла. Не трать силы попусту – они тебе пригодится.

Я повернула голову к койке Селин и закричала визгом: белый хлопок постельного белья пропитался кровью, и тягучие капли падали в багровое болото, растекшееся на полу. Из-под скомканной ткани виднелись слипшиеся угольно черные волосы.

– Ты убил сестру, больной ублюдок, – выдохнула я, чувствуя, как сердце порастает твердой коркой равнодушия, способного перекрыть удушающую меня скорбь и ужас.

Паразит громко рассмеялся и плавной походкой пошел по багряному липкими озеру. Он сжал сочащийся кровью край ткани и обернул ко мне ярко-красные радужки.

Мысли забегали в голове, пытаясь найти причину его веселья. И когда я еще раз посмотрела на длинные размещавшиеся по хлопку волосы с легкими волнами, то вместе с осознанием пришло секундное опустошение в груди.

Бенир дернул ткань, и вместе с его движением поднялась и я.

Комната погрязла во мраке и тихом сопении Селин, недавно пришедшей с дежурства. Первые краски только-только зарождались на небе и не могли, унять долбежку в моей груди. Казалось, что Бенир стоит за каждой густой тенью, еще нетронутой рассветом.

Проглотив приступ тошноты, я протерла ладонями лицо и, достав нож из-под подушки, покралась в помывочную.

Тихо собравшись, я села на кровать и стала затягивать все свои перевязи, стараясь не разбудить соседку.

Надев сапоги, я повернула голову к изголовью и оглядела амулет из перьев, данный мне старой торговкой.

– Бесполезный, – тихо ругнулась я, злясь на его неспособность разогнать даже один сон, терзающий меня несколько недель.

Сбегав в почтовый кабинет, раньше, чем там образуется очередь из желающих отправить маг-посланника своим близким; отправив Натру письмо с кривыми картинками, пытающимися донести до него, что я почти накопила нужную сумму для старшего; я забежала к Урсе.

Женщина накормила меня сладкой сдобой и попросила унести пару сахарных пирожков Себастьяну.

– Графу Кэннуру? – удивилась я. – Это вы спелись после твоей помощи в нашей поимке?

– Он чуть с ума не сошел от беспокойства за вас! – встала на защиту Себастьяна завхоз. – Уехали в неизвестном направлении и весточки не прислали о том, что с вами!

– Ладно тебе. – Я улыбнулась и поправила черный мех на воротнике своего плаща. – Я не осуждаю тебя. Давай свои пирожки.

Урса убрала за уши светлые пряди волос, упавшие на красные щеки, и протянула тряпичный теплый сверток.

– А меня холодными кормила, – шутливо пристыдила я женщину.

Урса вздернула круглый подбородок.

– Ты не сидишь сутками в холодном подвале.

– Справедливо.

Попрощавшись, я выскочила в коридор и быстро зашагала мимо картин.

– Доброе утро, – пожелал Эдвард, стоя напротив портрета седого большеносого мужчины.

Я обреченно опустила плечи и повернулась к нему. Моя попытка проскочить мимо – не удалась, а я должна успеть выловить Янгрида, до того, как он отправится на задание со своим отрядом.

Но, как по закону подлости, все меня задерживают.

– Доброе, Эдвард.

Я сделала шаг прочь, намереваясь пойти дальше.

– Как ведут себя иглы?

Бездна! Я подошла ближе.

– Неплохо. – Я откинула плащ и закатала рукав рубашки, оголяя кожаный браслет-перевязь с пятью взрывными иглами. Браслет не только помогал удобно хранить маг-оружие, но и перекрывал шрам на левом предплечье. – Только они не так точны, как хотелось бы.

Эдвард задумался.

– Тебе нужны подходящие концентраторы для них, – быстро нашел причину артефактор.

Серо-зеленые глаза Беррит выжидающе смотрели на меня. Я неловко переступила с ноги на ногу, не понимая его ожидания. И опустив рукав рубашки, решила продолжить путь к Себастьяну.

– Разве ты не хочешь попросить меня сделать их? – спокойно спросил Эдвард, задерживая меня.

Я глубоко вдохнула и протяжно выдохнула.

Он прав. Они с сестрой и так сделали для меня иглы за спасибо. Я могла бы проявить больше участности в их безвозмездной помощи мне. Ну как безвозмездной, так они просят прощение за свое поведение в начале учебного года.

– Ты не мог бы сделать для меня подходящие концентраторы? – Я натянула губы в зубастой улыбке. – Пожа-а-алуйста.

Эдвард фыркнул, сдерживая смех.

– Ты поразительная нахалка, Дэлла, и, к тому же, халявщица, – беззлобно сказал он и добавил: – Сделаю.

Я показала язык и побежала, опасаясь, что он продолжит разговор.

Подвал эхом разносил мои шаги, пробуждая за толстыми старыми дверями «питомцев» некромантов. Ото всюду послышалось шебаршение, посмертное кряхтение и звук когтей по дереву.

Я заглушила поступь магией, охраняя сон тварей за последующими дверьми темного коридора. Нюх, к сожалению, я притуплять не стала: Себастьян мог находиться в любой части подвала, а я торопилась и мне нужно было его найти, как можно скорее.

Продираясь сквозь смрад находившихся здесь отродьев и вонь гнилой плоти упырей, я выискивала сладковатый трупный душок с нотками человеческой крови – запах, характерный для некромантов. И вот, я поймала его, а уловив дух грозы, ускорила шаг.

Чем ближе я подходила к искомому запаху, тем яснее понимала, что Себастьян и Винсент ссорятся. Их громкие голоса и редкие выкрики приглушенно звучали за каменными стенами.

У двери в секционную, так гласила табличка, я задержалась, думая стоит ли мне вмешиваться в их выяснение отношений.

– Ты должен ей все рассказать! – крикнул Винсент и пустил порцию дождливого шлейфа взбешенной магии.

– Ты хоть понимаешь, чем это обернется, Винсент?! – парировал Кэннур.

– Я понимаю то, что ты думаешь только о себе! – выплюнул защитник.

– Я по-твоему эгоист?! Я?! – возмутился Себастьян.

– Доброе утро, Золотко, – шепнул на ухо Каспар, заставляя меня подпрыгнуть. – Поймана с поличным. – Он приблизил ко мне черные глаза. – Подслушивать очень нехорошо, Дэлла.

– Без тебя знаю, – огрызнулась я. – Я не подсушивала. Ждала подходящего момента, чтобы отдать пирожки от Урсы. Вот.

Я выставила перед ним сверток со сдобой.

Каспар смешливо оглядел выпечку.

– Поверь моему опыту, они еще долго будут выяснять отношения. Могу передать.

– Спасибо. – Я не раздумывая вложила в его руки подношение завхоза. – А ты не знаешь, почему они ссорятся?

– Понятия не имею, – искренне ответил Каспар, облизываясь на сахарные пирожки. – И не горю желанием вникать в это.

– Сдобу не трогать.

Я пригрозила пальцем.

Молодой некромант посмеялся.

– Я ведь тебя искал, – заискивающе сказал Каспар. – Я нашел целителя, который узнал по портрету Патрицию.

– Правда?! – пискнула я, но тут же осеклась и отошла с Каспаром подальше от секционной. – Сегодня сможем пойти к нему?

– Мы? – он вскинул брови. – Я рассчитывал просто сказать тебе адрес.

– Ну Каспар, – протянула я.

Я совсем ничего не понимаю в целительстве и не смогу дать справедливую оценку оправданиям целителя по его смертельному совету.

– Хорошо. – Кэннур, видимо, тоже это понял. – Я запишусь сегодня к нему на прием. И после твоего выступления в пабе мы навестим его.

– Спасибо! – Я крепко обняла напрягшегося некроманта. И не стесняя его долго своей близостью хитро улыбнулась. – А что ты делаешь днем?

– Ничего, – быстро ответил Каспар, но тут же осознал свою ошибку.

Мои губы растягивались все шире, открывая зубы в счастливом оскале.

Миаф больше не соглашался ходить со мной к леди Шлор для практики в танцах и позаботился о том, чтобы никто из наших друзей не пострадал от моей «грации». Дворецкий, Луа, замещавший мне партнера, уже начинал тихо поскуливать, видя меня на пороге дома. Его нужно было сменить на этой нелегкой службе.

Договорившись встретиться с Каспаром у ворот после обеда, я со всех ног бросилась в магическую канцелярию, надеясь, что успею выхватить Янгрида.

Морозный воздух холодил легкие, остужая тело, вымученное долгим бегом. Разгоряченные ноги пока не чувствовали зимней стужи через худые сапоги и продолжали задорно скрипеть еще не затоптанным жителями столицы снегом.

Влетев в канцелярию, я весело подскочила, застав лорда Увина и его отряд у стола секретаря.

– Дэллочка!

Янгрид раскинул руки для объятий. Его бас побежал по коричневым мраморным стенам и зазвенел под куполообразным потолком.

Я смутилась: у меня и в мыслях не было обнимать своего декана, но я все равно продолжила бежать трусцой через холл.

– Ух! – У самого носа Янгрида Цвир сгреб меня медвежьими руками, прижимая к груди и щекоча мой лоб своей козлиной бородкой. – Мы так давно не виделись!

– Ты так похорошела! – Айви пропечаталась ко мне со спины, дополняя объятия Цвира. – Дети так быстро растут.

– Отпустите, Дэллочку, – защебетал Янгрид, бегая вокруг кокона из защитников.

Жирон наблюдал со стороны, поглаживая лысую голову и неловко улыбаясь потрясенному секретарю.

– Мы слышали о твоих выдающихся успехах в отрядах сторожил. – Цвир поставил меня на мраморный пол, цвета стен, и медленно смерил мой рост взглядом. – Хороша.

– Сторожил? – уточнила я.

– Мы так называем отряды, выставленные на защиту деревень, – пояснила Айви, смахивая с плеча каштановый густой хвост.

– Исключительная гончая.

Жирон подплыл опасной походкой некроманта.

– Спасибо. – Я повернулась к старику в золотом одеянии. – Здравствуйте, секретарь!

– Здравствуй.

Он улыбнулся и продолжил заполнять бумаги.

– Янгрид на днях хвастался, что ты можешь напитывать за раз несколько артефактов-взрыва, не прикасаясь к ним. – Жирон сверкнул черными глазами. – Это правда?

– Так, отстаньте от Дэллочки, она меня проводить пришла.

Янгрид растолкал свой отряд и повел меня на улицу.

Айви задорно помахала мне рукой и ткнула раздосадованного Цвира локтем. Огромный защитник грустно улыбнулся, но присоединился к ней. Даже Жирон разочаровано вздохнул и покрутил бледной ладошкой на прощание.

– Надоело за Винсентом таскаться, теперь меня приметила? – шутливо спросил Янгрид, облокачиваясь на колонну, удерживающую высокую крышу крыльца магической канцелярии.

– Может и так.

Я стрельнула глазами и хихикнула.

Янгрид шутливо цокнул языком и покачал головой.

– Выкладывай. У меня не так много времени до переноса.

– Тилен дала задание разобраться в корнях своего дара. Я перерыла всю библиотеку, но ничего не нашла.

– Гончие – это неизученный дар, – начал лорд Увин. – О нас не писали в книгах и свитках, видимо, мы недостаточно хороши для их исследований. – Янгрид подмигнул красным глазом. – Наша сила пригодилась после повторного открытия Бездны. До появления тварей, таких как мы, считали магами без дара, а к тому моменту, когда гончие стали в почете, Древние уже успели перемешать свою кровь с людьми. – Декан развел руками. – У нас нет корней, по крайней мере изученных.

– Может мы и есть обладатели древнего дара?

Я лукаво улыбнулась.

– Мечтать не вредно. – Янгрид щелкнул меня по носу. – Иди учись.

– Сегодня выходной, – буркнула я, потирая нос.

Увин хмыкнул и скрылся за высокими дверями канцелярии.

Подвигав задубевшими пальцами ног, я пошла в Академию.

Деньги копились слишком медленно, а вызволить Наира нужно было как можно скорее. Поэтому я отказать от покупки сапог и прочего, без чего обходилась, существуя в Яме. На улицу выходила только за надобностью и в плотных шерстяных носках, из-за которых нож с трудом влезал за голенище, но это даже трудностями назвать нельзя: у меня теперь есть многое, о чем я раньше могла только мечтать. Отсутствие зимних сапог – переживу.

На крыльце замка в мрачных мыслях сидел Винсент. Он занял большую часть лестницы и грузно смотрел на белые воздушные сугробы.

Рабочие уже закончили с расчисткой дорожек, и я звонко простучала по каменной кладке каблучками, оповещая о своем появлении.

– Провожала Янгрида? – отвлечено поинтересовался Винсент, рассматривая мои сапоги. – Ты в этом с начала зимы ходишь?

– Я спрашивала у Янгрида про корни дара гончих. – Последний вопрос я нарочно проигнорировала и решила его заболтать, отвлекая от чтения мне нотаций про горячанку. – Ты знал, что у гончих нет корней?

– У всего есть начало, Дэлла, – сухо заметил Винсент и отвернулся, словно ему было больно на меня смотреть. – Увидимся позже.

Он рывком встал и пошел к воротам.

Грудь неприятно сдавило от обиды, но я не разрешила себе злиться на него. Я сама себя так вела весь месяц, а утренняя ссора с Себастьяном изрядно подпортила ему настроение.

Колючий ветер поднял подол плаща, прерывая мои мысли и загоняя за стены Академии.

До обеда я потренировалась с Миафом в ментальной защите. Нам даже хватило времени отработать меткость по придуманному нами способу: я отражала иглами стелы Миафа, а потом он сбивал тонкую сталь моего маг-оружия. Задействовав способности друг друга, у нас получалась неплохая тренировка с движущимися мишенями. В зимнее время арена-артефакт не могла создавать песочные образы, а тренировочные залы Академии не обладали подобными свойствами, так что мы нашли достойную замену для отработки точности атак.

– Эдвард с самого утра хлопочет над концентраторами для тебя, – ревностно пробурчал Сэм, ковыряя котлету из крольчатины. – Могла бы и меня попросить.

– Он сам предложил, – оправдалась я с набитым пшеном ртом. – Зачем тебе тратить свои запасы черной руды? Шахты по ее добыче находятся в графстве Беррит, так что от него не убудет, а ты сохранишь драгоценный материал для изобретений.

Сэм слабо мыкнул и продолжил мусолить вилкой несчастный обед.

– Хочешь, я скажу ему не делать концентраторы?

Сэм имеет полное право возмущаться, ведь это его изобретение, и я не могу закрыть глаза на его недовольство – это было бы крайне неблагодарно с моей стороны.

– Не надо. – Артефактор наконец-то положил кусочек крольчатины в рот. – Он их уже сделал.

Глаза Миафа блеснули фиолетовым, и я недовольно поморщилась.

– А где Пауль и Селин? – Сэм несколько раз моргнул, будто только заметил их отсутствие.

– Они сегодня обедают с родителями Селин, – коротко ответила я и вгрызлась в котлету.

– Я удивлен, что Пауль не побоялся знакомства с ними, после встречи с ее братом.

Упоминание Бенира стянуло горло в приступе тошноты. Я отодвинула тарелку с недоеденным обедом и залпом выпила чай, пытаясь протолкнуть ком, давящий на шею.

– Прости.

Миаф виновато поджал губы.

Сэм с прищуром оглядел нас, но подробностей спрашивать не стал.

Я отвернулась к столу детей «Высшего света», надеясь, что Винсент пришел, но его место все так же пустовало.

Подавив беспокойство, я встала и, попрощавшись с друзьями, решила заскочить в комнату перед походом к леди Шлор. Она давно упрашивала меня прийти в платье, и я решила «порадовать» пожилую женщину своим старым застиранным платьем. Может тогда она перестанет донимать меня просьбами с душком оскорблений моего внешнего вида.

Через силу поднявшись по лестнице, я поплела усталые ноги к комнате. Работа на износ давала о себе знать, и мне стоило бы устроить себе выходной, включающий в себя только лежание на кровати, но тогда меня доймут мысли о предательстве.

Открыв дверь, я застыла на пороге.

Винсент сидел на стуле у стола и крутил в руках костяную монету с темными засохшими разводами.

– Ты не выйдешь от сюда, пока я не услышу ответ на свой вопрос.

Ди-Горн с хлопком ударил амулетом о стол.

Спина вытянулась по струнке, вбирая мое напряжение. Я медленно закрыла дверь и пошла к шкафу, прокручивая варианты отхода.

– Давай, перенесем этот разговор. – Я сняла плащ и рубашку, оставшись в одном легком лифе. – Меня уже ждет Каспар.

Винсент не моргая следил, как я начала снимать с себя штаны. Его кадык дрогнул, и он с усилием отвернулся к окну.

– Нет, – хрипло отрезал Винсент. – Мы поговорим, сейчас.

Сердце быстро заколотилось, понимая, что в этот раз у меня не получится избежать ответа не поругавшись.

– Отвали, Винсент. – Я нырнула в зеленое шерстяное платье. – Я опаздываю на занятие.

Винсент пропустил мою резкость мимо ушей.

– Разве я дал тебе повод усомниться в себе? – Он нахмурился. – Почему ты не доверяешь мне? Я лишь хочу знать, что тревожит тебя, Дэл. И не стану лезть с помощью, если ты этого не захочешь.

Янтарные глаза наполнились болью, не понимая моей отстраненности. Он страдал, так же, как и я. Моя жестокость снова взяла верх надо мной. Мне было проще скрывать свое предательство, сохраняя веру Винсента в меня, чем честно признаться и не мучать его своей трусостью.

– Бездна! – Я нервно дернулась и с грохотом захлопнула дверцы шкафа. – Отстань со своими расспросами! Достал.

Я безнадежна.

Я потянулась за сапогами, но Винсент сгреб их ногой к себе.

Он поднял свою сумку и выудил из нее пару новых зимних сапог из мягкой черной кожи.

– Надень их, – тихо сказал он и поставил передо мной. – Я не хочу, чтобы ты заболела.

Тяжело встав, он бросил на стол пару женских перчаток из черного бархата и пошел к двери.

Я провела пальцем по тонкой меховой окантовке сапог. Все тело вопило об отвращении к самой себе. Оно рвало вены, скручивало кишки, прося остановить Винсента, но я сжалась, продолжая сидеть на полу и слушать стук его шагов.

Тяжелые шаги достигли двери, но характерного скрипа дверных петель не последовало.

Я украдкой глянула через плечо.

Винсент подпер спиной дверь и скрестил руки на груди.

– Как я и сказал, ты не уйдешь от сюда, пока я не узнаю правды.

Глаза защипало, и я прокусила щеку, не давая слезам выхода.

– Хочешь знать правду? – шепотом спросила я. – Даже если она заставит тебя разочароваться во мне?