Край Истинного света

Сати Харлан

Край Истинного света

Глава 1

За ночь изба выстудилась, и я теснее прижалась к Винсенту. Глубокое шумное дыхание поднимало твердую грудь, покачивая мою голову. Я вслушивалась в скрип старых бревен и тихое копошение птиц в соломе на крыше. Уютное счастье окутало все пространство и крепко держало меня своими широкими теплыми ладонями.

Повернув голову к спящему Ди-Горну, я осмотрела его острые скулы, легкую щетину, обрамляющую мощный подбородок, впалые щеки, длинные ресницы, шрам, идущий по брови, через нос, к щеке. В приливе нежности я подтянулась и, едва касаясь, поцеловала тонкие нежные губы с еще одним рубцом в уголке рта.

– Что мне нужно делать, чтобы каждое утро было таким? – Винсент открыл глаза и поймал меня за подбородок, являя в улыбке чуть удлиненные клыки. – Хотя чего-то все же не хватает.

Он обхватил мои губы, уводя их неторопливым поцелуем. Спина легла на прохладную простыню и вжалась в матрас под тяжелым мужским телом. Его черные волнистые волосы мягким шелком пощекотали меня по щекам и приластились к ушам. Два нагих тела крепко прижались друг к другу, желая слиться в один комок, наполненный жарким желанием и частым дыханием.

Послышались торопливые приближающиеся шаги. Дверь резко распахнулась, с размаху ударившись об стену.

– Дэлла! – Наир вбежал и тут же остолбенел.

Я вскочила и присела на кровати, прикрываясь простыней.

Голубые потерянные глаза парня проследили за неохотно отстраняющимся от подруги защитником, вернулись ко мне.

– Кто это?

– Винсент Ди-Горн. – Хмурый и полностью нагой защитник спустил ноги на пол и зыркнул на него из-под тяжелых бровей. – Насмотрелся?

Наир замешкался и, бросив что-то неразборчивое про ожидание снаружи, закрыл за собой дверь – аккуратно, чуть растерянно.

Нехорошо вышло: ни для него, ни для нас. Прижав простынь к груди, я поспешила к одежде, и льняная ткань потянулась за мной шуршащим шлейфом.

Винсент выгнул бровь на мои попытки скрыть от него наготу.

– Можешь не прикрываться, Дэл. Я все прекрасно помню.

– Могу, но не буду. – Я покосилась на его голый торс. – Тебе бы тоже не мешало прикрыться.

Винсент вскинул подбородок и откинулся локтями на кровать, демонстрируя сильное натренированное тело. От открывшейся картины щеки налились кровью, а в горле пересохло.

С усилием воли отвернувшись, я бросилась к одежде и начала одеваться. Нутро трепетало в нетерпении от скорой встречи с другом и от еще кое-чего, но оба эти чувства были легко разделимы. И одно, под внимательным темнеющим желтым взглядом, вырывалось вперед. Поэтому, несмотря на Винсента, я натянула сапоги и выскочила из избы.

На поваленном бревне, возле кромки леса, сидел Наир. Он уперся локтями в колени и сжал ладонями каштановые волосы. Тут не надо быть магом-разума, чтобы понять, что радость от встречи испытываю только я. Прошло несколько месяцев с нашего последнего разговора. Душа рвалась и смеялась детским смехом, предвкушая долгожданную близость родного человека, но светлую радость отравляло чувство вины за предательство. Я не имела права оставлять его в Яме – не после того, что он сделал для меня.

– Прости меня. – Я села на шершавую кору сосны. – Но мне нужно было уехать.

– Почему ты не рассказала мне? – Наир поднял влажный взгляд. – Я бы нашел способ поехать с тобой. На крайний случай, сбежал бы.

– Но так нельзя, – сказала я, удивившись сама себе – раньше меня не волновали правила.

– А так можно? – Он выставил ладонь, указывая на избу. – Я не видел тебя пять месяцев. Ползал в ногах у Захара, прося отпустить меня. – Наир грустно посмеялся. – А ты, вернувшись, даже не подумала прийти ко мне, а предпочла нежиться под этим увальнем!

– Наир! – возмутилась я. – Я бы ни за что не уехала, не повидавшись с тобой!

Он застыл.

– Ты уедешь? А после Академии? Вернешься?

– Нет.

– Пожалуйста, не бросай меня. – Наир вцепился в мои плечи и безумными глазами забегал по лицу. – Останься. Мне плевать на защитника, я забуду о нем. Мы будем счастливы вместе, Дэлла. – Дверь избы хлопнула. – Что он может дать такого, чего нет у меня?

Рот налился горечью. Мне жаль его. Всем сердцем. Но я бы не смогла ответить взаимностью, даже при отсутствии Ди-Горна в моей жизни. Желудок неприятно кольнуло.

Хватка друга стала сильнее – от его пальцев точно останутся синяки. Наир всегда был слишком привязчив. Будь то старая удочка или битый кувшин – все бережно хранилось в сарае у его дома. И, идя на поводу этой странности, он хочет оставить меня при себе, не осознавая разницы между вещью и живым человеком.

Винсент подлетел из-за спины и за шкирку оттащил вцепившегося в меня Наира. Парень лишь издал сиплый писк и широко распахнул глаза. Он не испугался – он, в прямом смысле этого слова, ошалел. Наир был достаточно крупным: широкие плечи, крепкие мышцы, натренированные тяжким трудом. Ему требовалось время, чтобы понять, как Винсент с такой легкостью его поднял.

– Успокойся, – рыкнул Винсент и отпустил, нависая над моим другом высокой скалой.

Я поймала горящий янтарный взгляд. Уловив в моих глазах просьбу оставить нас одних, он не стал скрывать явного и недовольного нежелания ей следовать, однако прислушался и, под пристальным взглядом Наира, направился к колодцу между домами.

– Я одна из лучших на боевом факультете в Академии Древних, – привлекла я внимание друга, сделавшего угрожающий шаг в сторону Винсента.

Мне не хотелось портить момент нашей встречи склокой между дорогими мне людьми. Я лишь хотела поговорить со старым другом. Мне столько хочется ему рассказать, задать столько вопросов, а времени очень мало. Надеюсь, Наир тоже это поймет и не станет тратить драгоценные минуты на злые разборки.

Ржавая цепь колодца заскрипела, спугнув сидящих на щербатом заборе соседки птиц, а Наир остановился. Устало выдохнул и протер лицо ладонью.

– Как к тебе там относятся? – Он вновь сел рядом. – Не обижают?

Я широко улыбнулась и придвинулась ближе.

– Пытались, но ты же меня знаешь.

– Знаю. – Наир секундно посмеялся. – И ни капли не удивлен, что ты стала одной из лучших. Ты молодец, Дэл.

– Спасибо.

Похвала друга легла теплым облаком на сердце.

– Ты тут как? Тебя из-за Шижи не попрекают? – Я нахмурилась, готовая разобраться со всеми, кто посмел обвинить в этом его.

– Пытались. Но, как стало известно, что убийца Гжеля, сразу отстали. – Наир оторвал кусок коры с бревна и начал ковырять в руках. – Грит пару раз по синьке приходил, спрашивал за друга, но получив по бокам разок-другой, забыл ко мне дорогу.

– Все как всегда, – с улыбкой сказала я.

– Нет, все совсем не так, – грустно возразил он, косясь на умывающегося из ведра Винсента. – У меня ведь не было и шанса на твою взаимность?

Я поджала губы и аккуратно кивнула.

– Понятно. – Он выбросил остатки коры и отряхнул руки от крошек. Его плечи напряглись и сразу расслабились в бессилии. – Но хоть на твою дружбу я могу рассчитывать?

Наир улыбнулся.

Я бросилась на него с объятьями. Наконец-то я увидела родное лицо, к которому привыкла. Улыбка его была пресной, горькой, но слова, хоть и имели налет соли, были искренние.

Он простил.

Мы спустились на землю и привалились спинами на бревно. Я взахлеб рассказывала о столице и новой работе, о своем даре и объясняла, почему скрывала это от него, не уставала просить прощения и вновь возвращалась к Тирриону. Деревенские сновали мимо нас, пытаясь уловить хоть слово, дающее им понять – как скоро я избавлю их от своего присутствия. Нам до них не было никакого дела, что не относилось к мельтешащему перед глазами Ди-Горну.

Винсент не мешал – старался пыхтеть и щипать траву поодаль от меня и Наира, но было сложно не умиляться его плохо скрытой ревности. Когда солнце пошло на убыль, он все же подошел.

– Нам пора. Иначе не доберемся до постоялого двора к ночи.

Я поникла, но, понимая разумность слов, нехотя встала.

Наир подорвался вслед за мной, схватил под локоть и, открыто игнорируя защитника, повел к дому.

– Я помогу собрать вещи и провожу тебя к конюшне.

И тут Винсент выразил свое негодование лишь легким пыхтением нам в затылки.

Обернувшись, я передала через взгляд всю ту благодарность, которая мягким теплом горела грудь, и прошептала одними губами:

– Спасибо.

Винсент перестал дергать желваками – расслабился, однако улыбки он в себе не нашел: вредность не позволила.

В этот раз покидать старый дом было не так просто. Раньше он нес воспоминания: о долгой мучительной смерти мамы, об одиноких ночах, пропитанных беспокойством, и о моей обреченности умереть от золотой лихорадки, не увидев жизнь за горами, но все поменялось – дом показал мне, насколько изменилась моя жизнь.

Теперь в ней не было страха перед людьми, не было боли и одиноких страданий, не было обреченности. Сейчас: я – маг с ценным даром гончей, способным выслеживать бездновых отродьев; у меня много друзей, готовых поддержать и выручить в трудную минуту; есть Себастьян и Каспар, восполнившие отсутствие отца и брата; есть Винсент – человек, с которым мне не страшно потерять все, ведь он – то, о чем я мечтала в самые гнилые минуты своей жизни: безопасность, безоговорочная поддержка, доверие, уют и забота. Мне посчастливилось встретить того, кто смог понять и притушить мое темное одиночество. Моя изба была местом скорби и боли, но Винсент за одну ночь сделал ее настоящим домом, в который я бы хотела с ним вернуться на пару-тройку дней.

– Присылай письма, – шепнул мне на ухо Наир, крепко обнимая. – Но только в картинках.

Винсент демонстративно фыркнул, не отвлекаясь от закрепления сумок на варпе.

– Я обязательно тебе напишу в первый же день для маг-посланий. Нарисую. – Я разжала объятья и отступила. – Постарайся не перерабатывать на пасеке. Я выкуплю тебя и Элью у Захара. Побереги себя для новой жизни.

– Даю слово.

Наир еще раз ярко пренебрег присутствием Винсента, опередив его и подсадив меня на недовольно переступающую животинку. Не обращая внимания на стреляющего раздражением Ди-Горна, он похлопал ладонью по моему бедру и нехотя отошел.

– Бездна упаси его душу, – тихо прошипел Винсент и, вскочив в седло, притянул меня ближе к своему твердому торсу.

Варп стриганул ушами, попятился, напоминая нам о своем дурном нраве. Его норов быстро усмирили поводья, и животина покорно зашагала по песчаной дороге. Жгуты мышц угрожающе перекатывались под черной шерстью, а узоры золотых вен ловили проблески вечернего света. Он шел, и ничто не могло отвлечь его от выполнения воли опытного наездника: ни глазеющие деревенские, ни крикливая детвора, ни витающая вокруг ненависть.

Люди выходили к заборчикам, выглядывали из окон – облегченно провожали нас из Ямы. Как бы они относились ко мне, если б Старший не вселил в их головы жестокие убеждения на мой счет? В попытке отомстить мне за смерть любимой женщины, он извалял мое существование в грязи – науськивал их ненавидеть меня так, как ненавидел он.

Насколько это было справедливо?

Безрадостно ухмыльнулась мыслям. Нет справедливости. Не существует ее. Иначе бы мама была жива. И нет в том моей вины, как бы Зарах не старался доказать обратное. Я найду целителя, что посоветовал Патриции пить мерцающую пыль для сохранения бремени. Надеюсь, мне хватит сил выслушать его и сдержать терзающую сердце злость. Золотая пыльца, создаваемая голдуфами, – яд, и у него должны были быть веские причины для совета, забравшего жизнь моей матери. Они должны быть – для его же блага.

Осень завладела Селенгаром, и даже пылающее закатное солнце Тирриона не могло приструнить ее сквозящее дыхание. Поплотнее закутавшись в шерстяной плащ, я прижалась спиной к груди Винсента и сразу попала в объятья его свободной от узды руки – больше стылый ветер был мне не страшен. На миг даже закостенелые мышцы перестали жаловаться на длительную поездку.

Провожая уходящие оранжевые блики на витринах лавок, я громко зевнула.

– Как приедем, сразу упаду спать.

Винсент сомнительно хмыкнул и зарылся носом в мои волосы, прокладывая себе путь к шее. Кожу обдало горячим дыханием. Я вздрогнула, а он продолжил вести кончиком носа к чувствительному местечку под ушком, затягивая канаты в низу живота все туже.

– Может, поспишь сегодня у меня? В твоей комнате тесная кровать и слишком много лишних глаз.

Магия закрутилась вихрем, подталкивая меня на принятие соблазнительного предложения Винсента. Ей не терпелось слиться с его грозовым духом и дождливой свежестью. Легкие глубоко вдохнули пьянящий запах его магии, стараясь ухватить как можно больше и заполнить им мое нутро.

– Ночей в постоялых дворах тебе было мало?

– А тебе? – хрипло выдохнул он у уха и стал покрывать меня неторопливыми легкими поцелуями.

Я откинулась затылком на крепкое плечо, подставляя себя под невесомые захваты теплых уговаривающих губ. Затуманенный взгляд ухватил мужчину в белом плаще, накинутом на темно-зеленый костюм, и парня в серой шапке. Я резко выпрямилась и пригляделась к неспешно прогуливавшимся советнику Размару и Паулю.

Они шли мимо сидящей на троне фигуры из белого камня. Памятник Агмундам – огромная увешанная золотом насмешка над простыми горожанами.

– Пауль, – выдохнула я, выпуская из себя беспокойство за друга и сокрушение над его легкомысленностью.

Мне известны методы, которыми король добивается принудительной преданности и удерживает власть, украденную его предками. Советник добр к Паулю – не по его статусу. Настанет день, когда правая рука Уиллиса спросит с него долг за эту проявленную лживую заботу.

Винсент глухо рыкнул на далекий затылок советника.

– Не знал, что Пауль и Размар в теплых отношениях.

– Они познакомились в День дачи клятвы, а после советник помог приобрести ему маг-оружие. – Это все, что я знала, но мои знания не объясняют их неторопливую прогулку. – Думаешь, они могли случайно встретиться на улице?

– Не в привычке советника бродить по улицам Тирриона. Их встреча была запланирована.

Тревога закрутилась между лопаток. Не попросит ли Размар его шпионить за мной и Винсентом? Наше представление на соревнованиях, бесспорно, произвело на Его Величество впечатление и обратило на меня его внимание. Жестоко повергая в бою Винсента, я показала свою власть над позволившим мне это защитником. Для Уиллиса Агмунда я обратилась удобной цепью, подходящей для управления вставшему ему поперек горла Ди-Горном.

Я плотнее придвинулась к Винсенту. Нам пришлось разыграть это представление, чтобы защитить меня от его ошибки – он не совладал с собой и встретился с отцом, подарившим ему клеймо сына изменника. Мы выиграли себе время и при первой удобной возможности покинем Тиррион – Винсент намерен вернуть то, что у него отняли, и я всеми силами помогу ему в этом.

– Ты хочешь вернуть себе титул? – уточнила я. Мне, по большому счету, было все равно, куда идти – главное, чтобы он был рядом.

– Стоит начать с этого, – слишком уж кратко ответил он.

– Агмунду не потребуется много времени, чтобы понять наши намерения, Винсент. Когда он узнает, то вряд ли у нас получится сбежать без угрозы для Кэннуров, – озвучила я свои опасения, решив, что расспросы о его планах могут подождать. – Если, конечно, твой отец раньше не воспользуется тобой.

Гилур Ди-Горн не отступит от цели захватить трон. Первый раз ему это не удавалось, и за его ошибку поплатился еще не родившийся сын. Сама Бездна, не иначе, привела Винсента на встречу с отцом, так легко оставившего его гнить в Серых горах на долгих десять лет. Такой жестокий человек, как Гилур, может и будет шантажировать Винсента для свершения своих скользких планов.

– Уиллис не посмеет их тронуть, – твердо заявил Винсент. – И сомневаюсь, что в обострившейся ситуации с бездновыми отродьями у него есть время на долгие мысли о наших с тобой планах, а что касается отца, то если бы он хотел использовать нашу с ним встречу, то давно бы уже раскрыл ее, не оставляя мне ничего иного, кроме как присоединиться к его восстанию. Я важен для него не только как ценный союзник, но и как единственный наследник. Гилур Ди-Горн не станет еще больше портить со мной отношения. Нам пока не о чем беспокоиться, Дэл.

Винсент поцеловал меня в затылок, ставя в разговоре точку и забирая нежностью тревоги.

Сумрачный коридор вел нас к коморке Урсы. Маг-ловушка уже активировалась, и по пути нам встречались только мелькающие в тусклом свете картины и одинокие холодные стены замка. Даже излюбленный Эдвардом Беррит подоконник пустовал, блистая в лунных лучах отполированной поверхностью.

– Дэллочка! – полная женщина бросилась с объятьями. – Могла бы предупредить, что уезжаешь!

Она отстранилась и, надув пухлые щеки, затолкала светлые пряди обратно в тугой пучок.

– Я торопилась, – виновато улыбнулась я и шагнула в сторону, пуская в коморку Винсента.

– И ты здесь! – Урса подозрительно сощурилась на меня. – Привела дружка есть булки?

Нарочито скромно отвела взгляд.

– Если ты не против.

Женщина закатила глаза и махнула рукой, приглашая присаживаться за стол, а сама пошла ставить маг-чайник.

– И давно ты пользуешься привилегиями дружбы с завхозом? – Винсент выгнул пересеченную шрамом бровь и сел рядом со мной.

Я неопределенно пожала плечами и стряхнула невидимую пылинку со своего черного плаща из новой партии от портнихи.

– Простого «да» было бы достаточно, – тихо рассмеялся он.

Урса водрузила на стол тарелку с маковыми пирожками и поставила каждому по большой кружке чая. Платой за эти угощения стал рассказ о поездке в край Мерцающей пыли, местами разумно утаенный, а местами нарочито приукрашенный. Винсент не помогал мне расплачиваться – молча жевал пироги и ухмылялся моей красочной лжи.

– Вот бы показать тебе Осиновку, – мечтательно протянула женщина, подпирая маленькой ладонью круглый подбородок. – Белесо-серый песок Малой пустыни, костяные деревья и пестрые певучие змеи. А какие в графстве Кэннур ночи! – Урса в восхищении приложила ладони к груди.

– Мне уже не терпится там побывать. – И не только для созерцания, описанного завхозом, чтобы увидеть графство Себастьяна. – Но почему – «Осиновка»? Откуда осинам взяться в пустыне?

Винсент хмыкнул в кружку и покосился на меня смешливым янтарным взглядом.

– Дома там строят из осины. Завозят из ближайшего леса. – Урса снисходительно улыбнулась. – Жаль, работать там особо негде, только на добыче металлов. Так бы осталась там.

«Дома из осины».

Откуда мне было знать? Напыжившись, я склонилась над пустой глиняной кружкой и дала себе слово уделять больше времени изучению земель Селенгара.

– Вы славные ребятки. – Урса охая поднялась. – Уж простите меня.

– За что? – Вопрос увяз в тишине и остром смраде за нашими спинами.

Я дернулась в попытке перепрыгнуть стол, но ледяные пальцы зажали ухо – попробуй я вырваться, то под силой хватки оно бы осталось в руках некроманта. Благоразумно покорилась судьбе и опасливо оглянулась. Винсент медленно вставал под тянущим его за ухо Себастьяном. Моя очередь вставать последовала незамедлительно.

Урса извинилась взглядом и скрылась за полками, забитыми формой и постельным бельем.

– Благодарю вас, Урса, за содействие, – ровным тоном проговорил Себастьян и поволок нас прочь из коморки.

Не обращая внимания на мои не поспевавшие шаги, Себастьян вел нас по коридору, как маленьких нашкодивших детей. Сладкий запах гнили пробивал нос, заставляя глаза слезиться. Даже перекрыв магические протоки, я все равно чуяла исходившее от Кэннура одурительное зловоние. Мы порядком разозлили графа, и страх перед его гневом парализовал язык. Боясь даже заикнуться в попытке оправдаться, я могла лишь тихо ойкать и отворачиваться от его черных глаз: тьма на их дне кипела, бушевала, пожирала.

Винсент покорно шел рядом, позволяя себя вести: уважение и чувство благодарности за спасение из Серых гор не давало ему воспротивиться воле Себастьяна. Некромант посильнее натянул ухо защитника, видя его расслабленную походку. Винсент зашипел. И, опять-таки, он не вырвался из унизительного захвата.

Распахнув дверь тренировочного зала взглядом, граф вывел нас в середину выстуженного помещения и отпустил. Он одним резким движением приложил два пальца к губам и, прочитав заклинание, убрал их ото рта, вскидывая руку в бок.

Я громко сглотнула: Себастьян активировал артефакт – полог тишины. Придерживая горящее ухо, предусмотрительно отступила от некроманта подальше – ближе к плечу Винсента.

– По какую Бездну вы потащились в край Мерцающей пыли после не поддающегося описанию поступка Винсента?! – Стекла в окнах затряслись от его крика. Я бы удивилась способности вечно холодного Себастьяна так ярко передавать гнев, если бы он не был обращен ко мне. – Так еще и воспользовались артефактом-переноса?!

Мы молчали. Я решила повторять действия за Винсентом, надеясь на его опытность в вопросе злого Себастьяна.

– Вы хоть понимаете, что только привлекли этим внимание?! – Черные глаза пронзили меня. Нет. Они рассекли меня надвое. – С ним все понятно, но ты-то куда? Вы оба сговорились и решили довести меня до погребального костра?!

– Нет, конечно! – выкрикнула я, не выдержав мысли о кончине Себастьяна. Потеряла мать, так нужно хотя бы постараться сохранить Кэннура.

Он, словно уловив мои мысли, расслабил плечи, позволяя части разрывающей его злости уйти.

– Поездка не вызовет подозрений. Тем более мы действительно навещали друга Дэллы, – спокойно объяснил Винсент, улучив момент. – Это могут подтвердить жители.

Я в поддерку его слов закивала.

– Ах, не вызовет подозрений? – Кэннур с бесшумной угрозой подошел к Винсенту. – Любой твой шаг, взгляд, неровный выдох теперь будут вызывать подозрения! – вспылил он и тут же надел ледяную маску. – Я столько раз просил тебя не злить Уиллиса, а ты в ответ на мои просьбы связался с изменником. Это так благодарят родителей?

Винсент секундно удивился.

– Тебя этот вопрос тоже касается, Дэлла. Ты должна была рассказать мне о его встрече с Гилуром Ди-Горном, а не врать, идя на поводу у… Винсента.

Стыдливо опустила голову.

– Как ты узнал? – Винсент нашел в себе наглость для требовательного тона.

– Белый совет не знает – догадывается, – Кэннур избавил себя от дальнейших расспросов, и его грызущий кости взгляд впился в меня. – А у тебя большие проблемы, юная гончая. Твое имя теперь звучит рядом с его. – Он указал подбородком на Винсента.

– Не нагнетай на нее.

– Если бы ты действительно заботился о Дэлле, то не позволил бы ей становиться лакомым куском для Агмунда.

– Это мое решение.

– Достаточно. – Кэннур вскинул руку. – Каждый из вас будет наказан.

Сердце пропустило удар.

– Начнем с тебя, Винсент. До конца месяца будешь ездить по целительским моргам и забирать материал для обучения. – Граф без прежней злости оглядел меня. – Теперь ты, Дэлла. В качестве наказания к тебе будет приставлен преподаватель по тактике ведения боя, и я попросил леди Шлор обучить тебя этикету.

– Это лишнее, – воспротивилась я, шагая к Кэннуру. – Может, лучше я вместе с Винсентом пойду по моргам?

Винсент покачал головой, давая понять, что лучше мне не видеть, чем ему предстоит заниматься.

– Нет, – отрезал Себастьян. – Принятие клятвы не за горами, а ты даже вилку держишь неправильно. А тактика ведения боя тебе необходима в будущем. Гончие безоговорочно принимают командование над отрядом. Тебе нужно научиться использовать боевую силу отряда с наибольшей выгодой.

– И дело только в этом? – Винсент недоверчиво прищурился, выходя вперед и слегка загораживая меня плечом.

– Остальное обсудим позже. Советую хорошо выспаться. Вас ждет много работы.

Кэннур щелчком пальцев деактивировал полог тишины и спешно вышел из тренировочного зала.

Глава 2

Утро вышло слишком мельтешиным и шумным. За проведенные дни вдали от Академии я отвыкла от громких утренних коридоров, заполненных учениками, и комнаты, пропитанной суетой Селин.

– Держи! – бросила мне склянку целительница, не отрываясь от скидывания в сумку книг.

Я покрутила бутылек в руке: тягучая темная жижа была до невозможности отвратна и… необходима. Хотя Винсент уже и успел снабдить меня подобными настоями из тягостной травы; мне было бы спокойнее и комфортнее самой решать подобные вопросы. Дети не входили в мои планы.

Получив в столовой на завтрак мой любимый творожный пудинг и ванильные тосты, я побежала к нашему столу с уже сидящими за ним Миафом, Сэмом и Паулем, желая как можно скорее вкусить лакомство. Друзья неправильно восприняли мою торопливость, и, когда я села за стол и накинулась на еду, даже не поздоровавшись, их широкые улыбки померкли.