скачать книгу бесплатно
Возможно, конечно, ты и прав…
Есть вещи мерзостью славнее.
(Сжимает подлокотник кресла так, что костяшки белеют.)
И было бы смешно, коль не было так грустно.
Смотри, куда старанье занесло:
Шея женушки неверной
На яблочном суку сломалась с хрустом…
Ох уж эти злые старики…
(Улыбается.)
Ходить ты сможешь через тринадцать дней.
А пока составишь мне компанию.
Порой одиноко здесь, в лесу,
Поскольку коту и пауку молчание приятней разговоров.
Да, ценней всего, когда не есть с кем поговорить,
А когда есть с кем молчать.
Но в правилах должны быть исключенья,
Верно, Ашог?
Кот мурлычет.
Итак, что же скажешь, Генри,
Иль будешь строить молчуна?
Генри
(приподнимается в кровати на локтях)
Ты все подметил верно, незнакомец.
Осведомленностью твоей я поражен,
Как от вида твоих друзей.
Не знаю, кто тебе все рассказал, тот упырь
(кивает в сторону мешка из паутины)
Иль каждый дуралей, кто в чащу заходил.
(Кивает в сторону стола.)
Найдя здесь гибель,
По монете добавляя в твою копилку знаний,
Род мой бедный ныне стал, мое ты имя знаешь, называл,
Однако! Не знаю древних принципов и правил,
Меня учили: начиная разговор, представиться сначала,
Но хоть сказал, что я живой…
Беглец я глупости своей – прекрасно это знаю,
Так как могу к тебе я обратиться?
Паук Люций
Даааа, вессссьмммаа деррррзоккккххх…
Кот Ашог
Муррррр… И в то же время лллакониченн.
Отшельник
Слышишь, что говорят мои друзья?
Как чаши у весов, один склоняет так, другой сюда,
И каждый слышит, что услышал…
Я же слышал твой вопрос.
Что имена? Тебя родители Генрих нарекли,
Но суть, задумайся, какая?
Имя – слово как название предмета
Дается, дабы себя ты мог на свете отличать,
Гордиться им, прославлять,
С ним вставать и засыпать…
Однако название предмета, слово – это
Как стол бы звали Генри, а Генри звался стол…
Кот Ашог
Уж скорее табуретка со сломанной ножжжкой.
Паук Люций
Сссскореееее полочкааа беззз книг…
Отшельник
(смеется)
А кто-то говорит, мол, в зверях нет души,
Скажи, коль нет души,
Какие с уст тогда слетают шутки?
Коль чувство юмора имеется,
Должны быть другие чувства, свойственные душе?
Имен у меня больше чем волос на голове.
Видя шок, застывший на твоем лице,
От голосов моих друзей,
Прощу твою я дерзость…
Ты про вежливость мне намекал и этикет,
Сдуру позабыв, кто тебя целёхонького сюда приволок,
И даже не сказал: благодарю!
И коль тебя я спас, зови меня Спаситель!
И впредь обращайся лишь на «вы»,
Ведь не бездушный я и друзья мои!
Иначе кончишь плохо!
Пламя в камине разгорелось, глаза почернели сильней, череп будто обтянула кожа.
Усек, Генри?
Генри
(про себя)
Во попал! Наверно, это снится!
(Кивает, вслух.)
Благодарю от всей души!
Отшельник
(повернулся лицом к Генри, улыбаясь)
Прекрасно, теперь спи, продолжим завтра,
Утро вечера мудрей…
Взмах руки отшельника, Генри погружается в сон.
Сцена 3
Пещера Отшельника. Генри просыпается резко, в холодном поту. Оглядывается: видит костыль, приставленный к кровати. В камине дотлевают угли. Аккуратно встает, опираясь на костыль, подходит к креслу. Резкий порыв ветра обдувает героя, в голове слышит голос: «Сюдаааа, сссссюююююдааааа!».
Идет в сторону угла, где сидел паук; мешка на месте нет. «Сюдааа, сюссюдаааа!». Присматриваясь, герой замечает штору из паутины, маскирующую проход на винтовую лестницу. Спускается по лестнице, освещенной факелами, аккуратно, вниз на три пролета и оказывается в зале, напоминающем кухню. В центре большой квадратный дубовый стол, два дубовых стула напротив. Паук в поварском колпаке мешает три кастрюли одновременно. В первой в пузырящейся воде болтается голова человека, во второй какая-то дичь (птица), в третьей непонятное вязкое содержимое. В воздухе зависла скрипка, играющая унылейшую тихую мелодию. В конце зала в магическом кругу стоит Отшельник в черной рясе, стоя читает книгу, глаза светятся сапфиром.
Генри
(про себя)
Не сон уж точно!
(Вслух.)
Кхе, кхе, доброго утра! Или дня?
То есть всего наидобрейшего Вам!
(Косится на голову в бурлящей кастрюле.)
Паук Люциус
(полушепотом)
Зачем шшшшумишь, кккозья ногаааа?
