Точки притяжения

– Привет.

– Привет.

– Как мы с тобой недавно столкнулись, да?

В голосе Тани слышалась мягкость, как будто она была заинтересована в продолжении диалога и не хотела отпугивать собеседницу своей обычной холодностью.

– Не говори.

Таня, не спросив разрешения, села напротив.

– Помнишь, я тебя спрашивала, как тебе здесь?

– Помню, конечно.

– Я спрашивала про крышу, а сейчас спрошу про место в целом: как тебе здесь?

– Хорошо, – сухо ответила Кира; её дружелюбию препятствовала предвзятость к собеседнице: ей казалось, что за безупречной внешностью скрывались презрение и язвительность.

– Успела с кем-нибудь сойтись?

– Да. С Тиной.

– М. С Тиной, – повторила Таня и на миг приподняла брови: то ли в искреннем одобрении, то ли с едкой насмешкой.

Таня быстро встала из-за стола: она впервые на памяти Киры сделала что-то без своей привычной неторопливости.

– Извини, что отвлекла от перерыва, – сказала она и ушла.

День 14, неделя 2, воскресенье

Вчера к Кире приехала Алиса: они провели субботу, осматривая квартиру и окрестности дома и обмениваясь новостями.

Сегодня они поехали в центральный парк. Погода была маняще солнечной, но не жаркой. Гуляя по обширной сети аллей и дорожек, между крупной пустой деревянной сценой, большой спортплощадкой и скейт-пространством и обойдя разместившееся по центру парка озеро, они дошли до лугов с обустроенными газонами и сели на траву. Они сидели в тишине, отходя от усталости.

– О, – удивилась Кира. – Это… это Анна, что ли?

Она наклонилась и прищурилась, чтобы лучше рассмотреть девушку, которая шла по одной из окаймляющих луга дорожек, держа под руку маленького ребёнка.

– Какая Анна? Со школы?

– Да, посмотри! – Кира окончательно узнала в молодой маме их бывшую одноклассницу.

– Ой. Блин. Правда. Хочешь подойти?

– Нет, конечно.

Она не любила внезапные встречи с малознакомыми людьми из прошлого: они обильно сочились неловкостью и желанием побыстрее закончить разговор.

Алиса довольно улыбнулась: она не была склонна к общению; она с удовольствием общалась с теми, кого хорошо знала уже много лет, но открещивалась от любых незапланированных разговоров с малознакомыми, и уж тем более незнакомыми людьми.

– Слушай… Не могу не сказать, – неуверенно начала Кира.

– Что? – забеспокоилась Алиса.

– Тут так хорошо и… В общем, смотрю на тебя и как-то жаль, что ты… Ты такая милая и…

– Ты о чём? – Алиса перебила её невнятные попытки обернуть неудобную мысль в слова. – О том, что у меня никого нет?

– Да, что-то вроде, – сдалась Кира.

– Ты сейчас о любви пытаешься говорить?

– Получается.

– У меня есть любовь, ты же знаешь.

– Чей стрим ты смотришь раз в неделю?

– Да, – во взгляде Алисы появилась мечтательность. – Он такой недоступный – как Иисус. Остаётся только смотреть на его образ и верить, что он любит всех своих подписчиков.

Кира вздохнула. Её омрачила мысль, что в жизни их одноклассницы, в отличие от их жизней, произошло много значимых и интересных событий.

– Ты какая-то расстроенная. Эта всё из-за этой с ребёнком? Хочешь детей, что ли?

– Нет, я не про это, – плоско ответила Кира. – Просто в наших с тобой жизнях ничего особенно не происходит. Половина наших одноклассников уже в браке.

– Выскочили рано – разведутся рано. Ещё и с багажом останутся. К чему торопиться вообще?

– Просто нам с тобой уже столько лет, а мы не отличаемся от подростков.

– Разве плохо быть вечно молодым?

– Молодым – нет, инфантильным – наверное, да.

Алиса любила собирать свои светлые волосы длиной по плечи в два низких хвостика: с ними она выглядела лет на пять моложе. Её типу лица шла такая причёска: она смотрелась свежо; если бы Кира собрала волосы в два хвостика, то стала бы похожа на дурочку, всё ещё считающую, что ей семь. Иногда Алиса распускала волосы, а иногда собирала в косички или хвост; Кира всегда носила своё каре свободным от заколок и резинок. Пять лет назад она была счастлива укоротить волосы и больше не заморачиваться с причёсками: раньше она постоянно закалывала или завязывала их, чтобы не лезли в лицо и не спутывались на ветру.

Неожиданно Алиса вскричала так сильно, что Кира вздрогнула. Рядом с ними приземлилось что-то большое и розовое. Под ухом зазвенел собачий лай, послышался топот бегущих ног. Мужской голос торопливо залепетал «извините, извините», пока Алиса испуганно хваталась за затылок.

Кира схватила валяющийся рядом с ней розовый круг. Это был фрисби. Рядом с Алисой опустился на корточки черноволосый парень: он сбивчиво оправдывался и иногда заносил руку, чтобы утешить её прикосновением к плечу, но быстро одумывался от такого приватного жеста. Картина расшифровалась: его фрисби случайно попал Алисе в голову. Его красивая, белая и мохнатая собака сидела рядом с ними с гордым и счастливым видом: подняв морду и высунув язык, она часто дышала и как будто улыбалась.

Заметив собаку, Алиса тут же забыла про затылок. Скачком подсев к ней, она начала теребить её и приговаривать: «О, какая собака! Какая собака!»; собака довольно щурилась. На её хозяине была одежда, явно предназначенная для прогулок с собакой: кроссовки и трикотажный серый спортивный костюм, куртка которого была расстёгнута, чтобы показать простую и немного мятую футболку в мелкую и рябящую в глазах разноцветную полоску. Его прямые недлинные волосы были уложены так, чтобы не спадать на лицо; он как будто был младше них. Как только Алиса подсела к собаке, парень встал с корточек, отошёл и, неуверенно топчась на одном месте, открывал рот, чтобы что-то сказать, но не находил слов и закрывал его обратно.

Кира только что говорила о своём сожалении, что Алиса была одна. Своё одиночество Кира считала осознанным: она много думала об этом, она даже пыталась; у неё был опыт. Алиса никогда не интересовалась отношениями; с другой стороны, ей ничего не мешало познакомиться с парнем; может, у неё получится лучше, чем у подруги.

– Нужно осторожнее кидать!

Парень прекратил попытки сформулировать реплику и испуганно посмотрел на Киру. Алиса перестала теребить собаку и, оглядевшись, наконец-то поняла, что произошло.

– Извините. У вас… вам помочь? – обратился он к Алисе; та медленно покачала головой из стороны в сторону.

– Мы очень хотим пить. Если угостишь нас чем-нибудь, то посчитаем инцидент исчерпанным.

Алиса выпучила на неё глаза.

Кира протянула парню фрисби; он подскочил и забрал его.

– Хорошо. Тут есть… – он закончил фразу указанием большим пальцем на ближайшую дорожку с киоском. – Пойдёте?

– Конечно.

Несмотря на растерянность, он был словно удовлетворён этим неожиданным поворотом событий. Он махнул головой собаке; та подошла к нему. Увидев, что девушки встают с земли, он пошёл к киоску. Алиса подскочила к подруге.

– Кира, ты чё, пьяная? – прошипела она.

– Может, я хочу пить? – спокойно ответила Кира: она действительно мучилась от жажды.

– Ты потребовала с него деньги! Это законно?

– Я попросила напитки за ушибленный затылок. Слушай, он, конечно, не Иисус, но тебе не помешает познакомиться.

Алиса нехотя пошла за ней.

– Давай всё-таки без этого, а? – сжавшись, нервно проговорила она.

– Не трусь ты так. Давай сразу спросим, есть ли у него девушка.

– Ты точно выпила, да? – выпалила Алиса и напряжённо помолчала. – Кто начинает с такого? Представь, что к тебе подошёл незнакомый парень и спросил, есть ли у тебя кто. Я бы убежала от такого.

– Смотря как задать вопрос. Кому-то такие подкаты нравятся. К тому же я попросила это не как угощение, а как плату за неудобства – это к твоему вопросу о законности.

– А если он женат? А мы тут… – Алиса дала встревоженной интонации завершить предложение.

– Кольца у него по крайней мере нет. Я говорю, спросим. Если он понравится нам обоим, будем драться на пистолетах.

Алиса коротко и нервно рассмеялась и немного успокоилась. Кира вела себя нетипично, но ей хотелось познакомить Алису: ей хотелось быть неприятно развязной, чтобы дать ей выгодный фон.

Они подошли к киоску и встали за высокий металлический столик; парень уже мялся рядом. Увидев, что они пришли, он слегка расслабился, и спросил, что они будут пить. Девушки выбрали холодный чай и колу и, подождав, получили свои напитки. Взяв трубочки в рот, они, не сговариваясь, стали смотреть на него; это выбило его из равновесия: он даже не смог вставить трубочку в стакан. Он не был таким юным, каким показался изначально: это было особенностью мягких черт его лица; он мог быть даже их ровесником.

– Спасибо, – начала разговор Кира.

Он ответил не сразу, так как решил перестать быть посмешищем и наконец-то вставить трубочку в стакан.

– Пожалуйста. Я думаю, я был вам должен, – заговорил он, справившись с напитком.

– Мне не очень больно, – призналась Алиса. – Я больше испугалась.

– Скажи, а у тебя есть девушка? – оживлённо спросила Кира, окинув его оценивающим взглядом.

Алиса под столом подёргала её за рукав: ей всё ещё не нравилась эта затея.

– Нет… – удивился он. – Нет, – более уверенно повторил он; его рот подёрнулся улыбкой: ему был приятен интерес девушек. – У меня есть друг, – его улыбка стала ещё шире, – вот у него нет проблем с девушками: у него как будто всегда кто-то есть. Мы однажды…

Он резко замолчал, так как, кажется, понял, что это было странным продолжением ответа на заданный вопрос. Он решил не останавливаться: обрывание на полуслове смотрелось бы более странно, чем выбранная тема.

– Когда мы однажды ходили на встречу выпускников (мы в одном универе учились) – не на эту, на которой только один курс, а на общую. Ну, вы представляете. Я ушёл оттуда с шишкой на лбу: не вписался в косяк, а он – с новой девушкой. Не буквально, конечно, – поправился он, – ушли-то мы вместе. В смысле они познакомились, ну и… потом…

Его речь затухла, и он сосредоточенно приступил к своему напитку, глядя в стол.

Кире понравился его развёрнутый ответ: её наигранная развязность должна была от чего-то отталкиваться.

– М-м… – заинтересованно промычала она. – И в чём его секрет? – игриво спросила она, с неприязнью представив себе самоуверенного лощёного денди, подмигивавшего всем проходящим мимо девушкам.

– Я не знаю, – улыбка их собеседника выглядела искренней      . – А как вас зовут? – он несколько раз перевёл взгляд с одной девушки на другую, давая понять, что он не задавал вопрос только одной из них.

Кира под столом настойчиво ткнула Алису в бок. Та ничего не ответила. Кира ткнула её ещё раз.

– Алиса, – бегло выпалила та, устав от тычков.

– А я Анна, – слащаво представилась Кира, не желая не позориться под настоящим именем.

Алиса посмотрела на неё так, будто сейчас скажет «я тебя не знаю» и уйдёт.

– М. Очень приятно. Меня зовут Алекс. А это Фокс, – он показал на собаку рядом со столом: она счастливо скалилась и сидела, положив лапу на фрисби.

– Он такой милый, – тепло сказала Алиса.

Они стали молча пить свои напитки.

– Нам пора идти, – торопливо выдала Алиса, не выдержав неловкости. – Мы опаздываем.

– Куда? – не поняла Кира, и Алиса пихнула её коленом. – А, точно, – якобы вспомнила она. – Иди, я тебя догоню.

Алису не нужно было просить дважды: она развернулась на сто восемьдесят градусов и ушла. Кира разблокировала телефон и, открыв цифровую клавиатуру, протянула его Алексу.

– Ты же не против дать свой телефон?

Он был не против. Позвонив ему и сбросив вызов, она сказала «передам номер Алисе» и подмигнула. Её накрыло тошнотворной гадливостью от своего образа.

– Неприятно быть не собой – подытожила Кира, догнав Алису.

– Я вообще не пойму, чего ты выкобенивалась.

– Представляла себя великим аферистом.

Алиса невольно фыркнула.

– Мы-то делали это только по телефону.

– Угу… Удивительно, как всё меняется лицом к лицу.

– А ты хотела узнать у него что-то конкретное?

– Номер телефона.

Алиса повернулась к ней с выражением восклицательного знака на лице.

– Ты взяла у него телефон? Зачем? – возмутилась она.

– Скажи, как бы смотрелась моя легенда, если после всей моей мерзкой игривости мы бы просто развернулись и ушли?

– А, ну да…

– Я намекнула, что дам телефон тебе, – Кира смягчила формулировку, чтобы снизить напористость: она не намекала, а сообщила ему прямым текстом.

Алиса остановилась.

– Зачем ты это делаешь? – требовательно спросила она.

– Раз ты остановилась, я как раз пошлю тебе его номер, – невозмутимо ответила Кира, достала телефон и занялась этим.

– Я не буду ему звонить!

– Напиши.

– Ну, написать-то я могу… – успокоилась Алиса. – А если он начнёт звонить?

– Не бери трубку, а потом напиши, что предпочитаешь текст.

– У тебя на всё есть ответы.

– Он милый, да? Не строит из себя никого. Такой естественный.

– Поняла, напишу, – вздохнула Алиса. – Пошли уже.

День 15, неделя 3, понедельник

Сегодняшний напряжённый рабочий темп и его причины заставляли всех думать, что следующая неделя будет такой же тяжёлой, как и эта. У этого были свои достоинства: день не успевал начаться, как нужно было идти на ланч, а сразу после него проходило мгновение и рабочий день заканчивался.

Кира вышла на улицу, вдохнула охладившийся за последние сутки воздух и надела наушники. Пышная листва вынудила её вспомнить парк и своё вчерашнее поведение, и она поморщилась от липкой гадливости. Если бы вчера она захотела познакомиться с Алексом для себя и осталась бы в рамках своего характера, она бы делала то же самое: попросила бы купить им напитки и возможно задала бы вопрос о его личной жизни, но она бы использовала другие интонации и другие формулировки – в них не было бы столько напора, заискивания и отталкивающей искусственности.

«Хотя бы он точно не будет пытаться связаться со мной».

Трек в её наушниках прервался мелодией входящего звонка, и телефон в её кармане завибрировал. Экран показал имя «Алекс».

– Почему ты мне звонишь? – остановившись, недоумённо обратилась она к экрану телефона.

Только что обогнавший её мужчина обескураженно обернулся на неё, но ничего не сказал и пошёл дальше. Кира побоялась, что в негодовании на саму себя могла сорваться на собеседника, поэтому сделала глубокий вздох и восприняла звонок отличным шансом объясниться.

– Да.

– Алло, Анна?

– Эм… Да, – нехотя ответила Кира, возобновив движение; она не могла сказать «меня зовут не так»: это прозвучало бы так же неблагожелательно, как «привет, я вчера обманула тебя».

– Это Ал…

– У меня записан твой телефон.

– А. Да. Точно. – Он сделал небольшую паузу. – Не хочешь… погулять со мной как-нибудь?

Кира медленно закрыла глаза. Что-то вчера она сделала не так.

– Слушай… Я уже встречаюсь кое с кем, – мягким голосом соврала она. – Я брала твой номер для Алисы. Она не писала тебе?

– А. О, ясно… Да, она писала.

Последовала неприятная тишина.

– Всё нормально? – решила спросить Кира: несмотря на то, что вчера, по её мнению, она выразилась предельно ясно, сказав, что передаст телефон подруге, он, похоже, понял ситуацию по-своему; может быть, он думал, что она прикрывалась подругой, чтобы добыть номер его телефона для себя, и теперь чувствовал себя обманутым.

– А, – очнулся Алекс. – Нет. Спасибо за правду, – без раздражения добавил он. – Пока.

– Пока.

Заморосил дождь. Кира открыла зонт, включила музыку и понуро побрела домой.

Перебивка

Пустая комната. Раскладной стул, на котором сидит интервьюируемый. Кадр выстроен так, что человек на стуле виден выше колен, в анфас. Голос ведущей раздаётся из-за кадра.

Ассистентка. Мотор!

Ведущая. Здравствуйте. Назовите ваше имя, пожалуйста.

Кира. Кира.

Ведущая. Это ваше полное имя?

Кира. Конечно. А как меня могут звать? Шакира?

Ведущая. Расскажите про вашу семью.

Кира. А что рассказывать? Всю жизнь были мама-папа-я. Отец недавно умер.

Ведущая. Соболезную. Как вы жили? Какие между вами отношения?

Кира. Жили, как все. Ничего счастливого, но ничего ужасного. С мамой отношения хорошие. С папой были сложные.

Ведущая. В чём состояли сложности?

Кира. В том, что он не хотел дочь.

Ведущая. В чём это выражалось?

Кира. Он каждый раз раздражённо сплёвывал, если слышал, что я, к примеру, говорю про новую одежду.

Ведущая. Вы сказали, что у вас хорошие отношения с мамой. Вы говорите ей, что любите её?

Кира. Иногда… (думает) Редко.

Ведущая. Почему?

Кира. Хм-м… (думает) Наверное, потому что изначально не сложилось. Мы с мамой… Точнее, мама, она… (думает) сдержанная.

Ведущая. А она часто говорит вам, что любит вас?

Кира. Редко. Мы обычно говорим это друг другу, когда растроганы. Когда дарим друг другу подарки, например. То есть примерно пару раз в год. Если, конечно, подарки нас трогают.

День 29, неделя 5, понедельник

Две предыдущие недели пролетели очень быстро: напряжённая рабочая ситуация ослабла только к прошлому четвергу, а все выходные до предшествующих Кира лениво провалялась дома, предоставив голове и телу время для восстановления от утомления и стресса. В прошедшие выходные она ездила к маме и помогала ей собирать свои же вещи для доставки на квартиру. Поездка была незапланированной: в разговоре по телефону описание каждой вещи занимало слишком много времени, и Кира без сожаления навестила семью.

Утро она начала бодрой и радостной. Дожди, попеременно шедшие две предыдущие недели, наконец-то сдали позиции: на улице было ветрено, но солнечно и тепло.

В начале дня Кира посмотрела на сегодняшнюю дату: прошёл уже месяц с тех пор, как она переехала сюда. В душу заползло досаждающее чувство однообразности своей новой жизни: раньше она планировала изучать афиши и по выходным или по вечерам будних дней ходить на мероприятия, которые покажутся ей интересными. Боясь потерять радостное настроение, она убедила себя, что её утомляемость и отсутствие желания выезжать в город и развлекаться были нормальным следствием испытанного за последние месяцы стресса и непрекращающихся хлопот с переездом. В конце концов, она не превратилась в уставшего зомби, который только и делал, что брёл на работу и волочился с неё обратно: она не бросила нагрузки и примерно два раза в неделю выходила на освежающую пробежку.

Устроившись на рабочем месте, она услышала знакомый голос: он громко и настойчиво твердил кому-то, что вот-вот будет на месте, и удалялся вправо. Подняв глаза, Кира увидела Марка: прижимая телефон к уху, он быстрыми шагами шёл к себе. Кира вздрогнула от того, что другой знакомый голос сказал «привет». Перед её столом стоял Макс.

– А. Привет. Вы вернулись… – растерянно проговорила она: в последние недели она была занята вливанием в рабочий темп нового места и даже забыла, что они должны были вернуться.

– Ты думала, мы жить там останемся? – Макс в лёгком возмущении свёл брови: он не ожидал такой реакции; видимо, её растерянность была похожа на разочарованность.

– Нет, конечно, я просто… Ты застал меня врасплох, извини.

– Нам угрожал риск остаться, – легко ответил Макс. – Майя так расплакалась в аэропорту, что мы подумали, что будет жестоко затаскивать её в самолёт.

К Кире вернулось знакомое счастливое нетерпение узнать больше: её завораживали даже обрывки информации о его семье. Макс достал из кармана джинсовой куртки маленький конвертик и протянул ей.

– Держи.

– Что это?

– Магнитик.

В его голосе прозвенело еле заметное нетерпение: её забывчивость задевала его уже второй раз.

– А. Точно, спасибо.

– Я пойду?

Кира кивнула; он ушёл. Она раскрыла конвертик и достала магнитик: на нём была изображена городская площадь со статуей сидящего на троне мужчины. На магнитике было написано «Seoul».

День 30, неделя 5, вторник

Проработав здесь уже месяц, Кира научилась игнорировать поток людей, передвигающихся по центральной магистрали их большого офиса, и не поднимать глаза каждый раз, как взгляд зацеплял непривычное движение. Одно движение она заметила: из правого коридора, вдумчиво глядя в телефон, медленно вышел Макс. Он остановился и, решив, что за телефоном лучше было сидеть, а не стоять, свернул на место отдыха.

Достав из ящика заранее купленный сок, Кира встала с офисного кресла и пошла туда же. Макс был один: он сидел на диване и смотрел в телефон.

– Привет. Не против моей компании? – спросила Кира, чтобы обратить на себя внимание.

– Привет. С чего бы? – с озорной искрой в глазах ответил он и опустил взгляд на экран.

Она села рядом, открыла сок и стала не торопясь его пить. Она хотела ещё раз поблагодарить его за магнитик и расспросить его про поездку, но не желала его отвлекать: он был чем-то занят в телефоне. Украдкой глянув туда, она увидела, что он прокручивал чат с множеством сообщений, почти целиком состоящих из фотографий. Остановившись на одной из них, он сдержал смех и показал Кире экран:

– Смотри, – весело сказал он.

Кира набросилась взглядом на его телефон. Чат был озаглавлен именем «Майя», рядом с которым хитро улыбался рогатый эмодзи. Вверху экрана было сообщение: «Гони зп, а то я всем скажу, что ты упырь». Далее шло фото самого Макса: он был виден в полный рост, в строгий анфас; серая панама была натянута до самого носа, а рот был недовольно искривлён; на нём была белая футболка с длинными рукавами и светло-серые трикотажные брюки, сужающиеся к щиколоткам; над собой он держал раскрытый чёрный зонт; судя по контрастным теням, на улице было ослепительно солнечно.

– Не любишь солнце?

– В поездках по жарким странам – да. Мне не идёт загар, – объяснил он и, заметив, что она смотрела на него ожидающим продолжения взглядом, прибавил: – Начинает сливаться с волосами.

Кира выжидающе глядела на него, надеясь, что он расскажет что-нибудь ещё.

– В детстве после одной из поездок я так расстроился, что даже в школу не пошёл.

Кире живо представился маленький светловолосый мальчиком: зарывшись лицом в подушку, он отказывался вставать и недовольно заявлял, что не пойдёт в школу. Эта сцена так умилила её, что ей захотелось потрепать его за волосы. При мысли о прикосновении к его волосам, она ощутила странное и пронзающее грудь и живот чувство; она не захотела о нём задумываться.

– Но солнце же не испортило впечатление от отпуска? Тебе понравилось?

– Да, очень, – он радостно посмотрел на неё.

На этой ноте Кира закончила их короткую встречу: всё-таки он был занят. Она встала с дивана, сказала, что ей пора было идти, и, получив от Макса кивок, ушла на своё место.

День 31, неделя 5, среда

Дни на рабочем месте перестали баловать новизной и стали походить один на другой. На улице было лето, и за окном маняще разливалась хорошая погода. Подавшись вперёд, облокотившись о стол и расслабленно смотря за окно, Кира с удовольствием ни о чём не думала, изредка замечая проносящуюся мысль о прелестях солнечного дня.

– Мечтаешь?

Кира вздрогнула. У её стола стояла Тина.

– Думаю про лето.

– Про то, что всё цветёт, а ты гниешь в офисе? – спросила Тина с неизменно серьёзным лицом и деловитой интонацией. – Я как раз об этом и хотела поговорить.

– Что, рабочий день отменён?

– Почти. Мы сегодня хотим пойти в кафе на улице, через дорогу которое. У них летняя терраса открылась. Не против?

– Конечно. Куда вы – туда и я.

Тина приподняла большой палец и ушла к себе. Через полчаса Кира снова вздрогнула.

– Привет.

На этот раз это был Макс.

– Привет. У меня дежавю. Ты принёс мне магнитик?

– Тебе мало одного?

– А вы были не только к Сеуле?

– А тебе нужно с каждого города?

– А вы были в нескольких?

– Пойдёшь в кафе?

– Что?..

– На ланч.

– А. Мы с коллегами идём сегодня в то, которое через дорогу.

– М. Ясно. Ну ладно, – пожал плечами Макс и развернулся.

– А что? – быстро спросила Кира.

– Хотел с тобой сходить, – спокойно сказал он, повернувшись.

– Хотел спросить, не против ли я твоей компании и дать мне ответить «с чего бы»?

– Ты меня насквозь видишь?