скачать книгу бесплатно
И беса власть над телом велика.
Душа же человека улетает
Сюда в ледник, где вечно изнывает.
Взгляни на тень, которая дрожит
Вблизи меня: она сюда слетела,
А между тем души вот этой тело
Там, на земле, живет еще… Но вид
Его тебе известен, может статься:
Тебе пришлось с землею расставаться
Не так давно. Смотри: ведь это он —
Бранк д’Орио, который заключен
Давно в Аду…» «Не прибегай к обману, —
Заметил я, – тебе ль я верить стану,
Когда ты так бессовестно налгал:
Бранк д’Орио еще не умирал,
До этих пор он на земле, как прежде,
И спит, и ест, и ходит он в одежде…»
Но призрак вновь тогда заговорил:
«Еще Микеле Цанке не сходил
В вертеп с кипучей, липкою смолою,
Как в тело Бранка бес уже входил…
Я все сказал. Теперь своей рукою
Сорви кору с моих застывших глаз».
Но я солгал пред ним на этот раз:
Нечестно поступить с ним было честно…
О, генуэзцы, скоро ли всех вас
Гнать будут в этом мире повсеместно
За то, что добродетель вам чужда,
И в вашей жизни только вам известна
Пороков грязь, коварство и вражда.
С романцем развращенным встретил рядом
Я одного из вас теперь, и вот:
Его душа поглощена уж Адом,
А сам он на земле еще живет.
Песня тридцать четвертая
Последний отдел девятого круга Ада. Иуда Искариотский, Брут и Кассий. Выход из Ада у подножия горы Чистилища.
«Vexilla regis prodeunt Inferni[210 - «Vexilla regis prodeunt Inferni». – Буквально в оригинале: «Знамена царя Ада приближаются». Данте взял эти слова из католического духовного гимна Спасителю: «Vexilla regis prodeunt». Прибавив к ним слово «inferni», Данте совершенно изменил смысл стиха.],
Смотри вперед, – сказал мой проводник, —
Когда проникнуть можешь силой взгляда
Сквозь эту тьму». Мрак страшен был и дик.
Едва я различил в ночном тумане,
Через который глаз едва проник,
Подобье странной башни на поляне:
Напоминала мельницу она
С вертящимися крыльями. Заране
Дорога показалась мне страшна,
Когда, охвачен ветром, не решался
Я далее идти и укрывался
За спутником, едва не сбитый с ног:
Другой защиты я найти не мог.
Последний круг пред нами открывался, —
Я с ужасом слагаю этот стих,
Припоминая новые мученья
Поверженных теней. Я видел их
В прозрачном льде застывших без движенья.
Я видел ниц лежащими одних,
Других совсем в отвесном положенье
Вниз головою; ноги у иных
Сводились к шее прямо вроде лука…
Мы двигались, не проронивши звука,
И наконец, мой спутник указал —
Мне на того, кто некогда сиял,
Как гордое, прекрасное созданье.
«Смотри сюда, – учитель мне сказал, —
Остановись и обрати вниманье:
Вот Люцифер, познавший наказанье,
Вот адский круг, где должен ты собрать
Все мужество, чтоб мог пред сатаною
Ты не дрожать…» Могу ли передать,
Как замер я, что сделалось со мною,
Как вдруг я стал фигурой ледяною?
Я этого не в силах описать.
Ни мертв, ни жив я в этот миг казался,
Так пусть читатель сам теперь поймет,
Каков я был, когда я оставался
Без смерти и без жизни!.. Вечный лед
Был погружен до половины груди
Владыки мира скорби… Все мы, люди,
Скорей бы с великанами земли
И с ростом их помериться решились,
Чем великаны ростом их могли
С его рукой помериться. Явились
Его размеры страшными для глаз.
Действительно казался он для нас
Началом скорби, он, теперь ужасный,
Зловещий, отвратительный на взгляд
И некогда божественно прекрасный;
Повергнутый за то в проклятый Ад,
Что с Саваофом в дерзкое боренье
Хотел вступить… Отпрянул я назад,
Заметя в нем трех лиц соединенье.
Одно лицо являлось впереди,
И было ярко-красно в то мгновенье,
А остальные два – по сторонам
С средины плеч могучих поднимались
У Люцифера страшного, и там
В одну большую голову сливались.
Лицо его – на правой стороне
Казалось с желто-белым цветом мне,
