скачать книгу бесплатно
Грехи так исказили их черты,
Что лиц их распознать нам невозможно;
И вечно в этом Царстве темноты
Сшибаться будут призраки тревожно,
Пока день воскресенья не придет.
Тогда они восстанут осторожно
Из тьмы могил, иные сжавши рот
И с сжатою рукою, а другие
Лишенные волос своих. Как мот,
Так и скупец, все блага дорогие,
Все радости земного существа
Теряют навсегда. Грехи такие,
Как скупость и безумье мотовства,
Приводят к мукам вечного боренья
Без отдыха, без криков торжества.
Так гибельны фортуны искушенья,
Хотя за них людской безумный род,
Не ведая в раздорах пресыщенья,
Терзается и много крови льет.
Все золото, и все богатство света
Людей не избавляют от забот
И не внесут покой в жилище это,
Где мук неотразим жестокий гнет».
«Но объясни, – я спрашивал поэта, —
О, кто она, смущавшая народ,
Богиня, что Фортуною зовется?
Всех благ земных и всех земных щедрот
Из рук ее источник вечный льется».
«Безумцы! Ваш рассудок омрачен,
Вам в заблужденье правда не дается», —
Сказал мудрец и продолжал так он:
«Так слушай же ты истинное слово:
Мир видимый едва был сотворен,
Как власть уж для него была готова,
Чтоб в мире свет равно распределять,
И эта власть, как сам закон, сурова.
Над благами земными наблюдать
Другая власть поставлена; власть эту
Фортуною привыкли люди звать;
Богатства и сокровища по свету
Дарит и отнимает вкруг она,
Переходя от холода к привету,
Любя то те, то эти племена
Иль возвышать, иль в грязь топтать бесстрастно.
Фортуны той над миром власть сильна,
Сопротивляться стали б ей напрасно.
Вот почему, порой, иной народ
В падении страдает ежечасно,
Другой же процветает и живет
В довольстве, не смущаемый бедами:
Фортуна всех незримо стережет,
Как лютый змей, сокрытый под цветами.
Ей ум людской – пути не преградит,
И, властвуя над нашими умами,
Она провидит все, она царит
В пределах власти, данной ей. Преграды
Ни в чем ей нет. Вперед она спешит,
Как будто ждет там, впереди – награды.
Вот вечная фортуна какова.
Ее хулить нередко люди рады,
Ей вслед бросая гневные слова,
Хоть к ней питать должны благоговенье.
Она же под лучами Божества,
Не замечая общего хуленья,
Живет среди созданий неземных,
Рожденных в первый день миротворенья,
Блаженствует средь радостей иных,
И катит шар свой… Далее иди же
К другим теням, чтоб видеть муки их,
Которые ужаснее, чем ближе.
Все звезды, освещавшие восток,
Склоняются на западе все ниже.
Иди скорей! Нам дан недолгий срок».
И мы границу круга миновали;
Пред нами встал кипящийся поток.
Бесцветные и мутные бежали
Потока волны; далее ручьем
Они в болоте гнусном пропадали;
Болото это Стиксом мы зовем.
И по пути неровному к нему-то
Мы подошли. Бросая взгляд кругом,
Увидел я, – ужасная минута! —
Толпы нагих и бешеных теней,
В зловонии болота вывших люто.
Они кусались с яростью зверей,
В клочки одна другую разрывали
Зубами и при помощи когтей.
«Они за зверский нрав свой пострадали, —
Сказал певец. – В воде и над водой,
Куда бы взгляды мы ни обращали,
Они томятся вечною чредой».
И в тине голоса их раздавались:
«На свете, в блеске жизни молодой,
Мы преступленьем только упивались;
От копоти душа у нас черна,
И за порок в болота мы попались».
Их жалоба была едва слышна,
Немел язык в их огненной гортани…
Дорогой, что была едва видна,
По берегу скользили мы в тумане,
Большую часть болота обошли
