скачать книгу бесплатно
«О, страждущие тени! Если нас
Беседой подарить вы в состоянье,
Поговорите с нами!» Как подчас,
При радостном, веселом воркованье
К родимым гнездам голуби летят,
Так при моем невольном восклицанье
Чета теней, сквозь общий вихрь и смрад,
Толпу тех душ покинув, где стояла
Несчастная Дидона, – тихо, в ряд,
Порхнула к нам. Одна из них сказала:
«Ты, ради нас сошедший в эту тьму,
Ты, чья душа к нам жалость испытала,
Хотя преступны все мы, – твоему
Величию не можем не дивиться,
И если бы, в грехах своих, Ему,
Творцу миров, мы смели помолиться,
Просили б мы, чтоб мир и благодать
На голову твою могли спуститься
За то, что нам ты можешь сострадать.
О, говори – тебя мы слушать станем,
Расспрашивай – мы станем отвечать,
Пока в пучину бездны вновь не канем…
Мой край родной – на берегу морском,
Где волны По бегут, подобно ланям,
Теряясь в океане голубом.
Любовь, души прекрасная подруга,
В груди Паоло вспыхнула огнем.
Он был пленен той красотою юга,
Которая была во мне и вдруг
Исчезла от жестокости супруга.
Любовь – призыв души, как сладкий звук,
Откликнулась в душе моей любовью,
Которая не убоялась мук,
Не умерла, хоть истекала кровью.
Любовь нас к ранней смерти привела, —
Но казнь – братоубийце! К изголовью
Его, так много сделавшего зла,
Должны спуститься адские страданья…»[26 - «Ты, ради нас сошедший в эту тьму…» – Так говорит у Данте прекрасная Франческа, дочь Гвидо да Полента, владельца Равенны. Насильно обвенчанная с Джианчиотто, старшим сыном Малатесты, владельца Римини, она любила его младшего брата Паоло. Джианчиотто был безобразен, хром, зол и скуп; Паоло же был прекрасен, добр, щедр и страстно любил Франческу. Ревнивый муж узнал о любви своей жены к Паоло и умертвил их обоих.]
Умолкла тень. Не поднимал чела
Я, слушая ее повествованье,
И долго пересилить не умел
Невольного, глубокого молчанья.
«Куда с своей ты думой залетел?» —
Спросил поэт. «О, сколько наслаждений?
И чудных грез им посулил удел,
Но вместо них дал вечный гнет мучений!» —
Воскликнул я и тени молвил вновь:
«Франческа, ты несчастней всех видений!
Волнует сострадание мне кровь…
Поведай же: когда ты угадала
В себе свою неясную любовь
И чувство непонятное узнала?»
Франческа мне дала такой ответ:
«Воспоминания язвят меня, как жало!..
Ужасней и сильнее скорби нет —
О днях блаженства вспомнить в дни печали;
О том тебе расскажет твой поэт,
С тобой идущий. Если о начале
Моей любви ты хочешь правду знать,
Так слушай же, как мы любовь узнали:
Рассказ мой слезы будут дополнять…
Однажды Ланчелота[27 - Ланчелот – рыцарь, прославленный в романах Круглого стола. Он любил королеву Жиневру, и она отвечала ему взаимностью.] приключенья
Мы с любопытством начали читать,
Где он любви испытывал волненья.
Чувств собственных не ведая тогда,
Одни мы оставались в те мгновенья.
От книги отрываясь иногда,
Бледнели мы, и чтенье забывалось;
Мы трепетали вместе, но когда
Одна страница в книге нам попалась,
Решилась вдруг судьба обоих нас:
Читали мы, как сладко улыбалась
Влюбленная красавица в тот час,
Когда любовник пламенный и страстный
Поцеловал в уста ее. Зардясь,
Тогда и он, Паоло мой прекрасный,
Трепещущий, прильнул к моим устам.
И книга та, как Галеот[28 - Галеот – был наперсником и помощником в любви Ланчелота и королевы Жиневры. Франческа называет Галеота искусителем потому, что с его помощью Ланчелот в первый раз решился поцеловать любимую королеву.] опасный,
Служила искушеньем сладким нам.
В тот день мы уже больше не читали».
Умолкла тень. Внимая тем словам,
Другая тень, не в силах скрыть печали,
Заплакала так горько, что терял
Сознанье я… мне силы изменяли,
И я, как труп безжизненный, упал.
Песня шестая
Поэт вслед за своим путеводителем спускается в третий круг Ада, где Вергилий усмиряет адского Цербера. Сластолюбцы и обжоры. Признание призрака Чиакко и его речь о будущей судьбе Флоренции. Грешники, ожидающие дня Страшного суда, и их слабая и смутная надежда на прощение.
Когда опять от тяжкого забвенья
Очнулся я, о муках душ скорбя,
Лишившись чувств своих из сожаленья,
Я снова увидал вокруг себя
Ряд призраков и новых мук картины.
То был круг третий Ада, где, губя
Все встречное, струился дождь на льдины;
Проклятый, страшный дождь, и крупный град,
И грязный снег слетали на вершины
Угрюмых скал. Зловоние и смрад…
Там Цербер отвратительно ужасный,
С тройною пастью, лаял, дикий взгляд
