В начале пути

Быстро пролетел ноябрь и пришли зимние холода с ветрами и снегом. Поскольку я был приезжим, то никакого нажитого годами имущества у нас не было. Поднакопив денег, с сеструхой отправились в магазин "Динамо", чтобы купить нам лыжи и санки, а себе ещё коньки и клюшку с шайбами. А то друзья уже играли на улице в хоккей и катались на лыжах, а у меня такого спортинвентаря не было.

На улицах начались хоккейные баталии, где на дороге на укатанном снегу ставили два камушка – ворота, и сражались. Когда надоедало, брали лыжи и выкатывались за город. А на выходных там с раннего утра бегали сотни лыжников-энтузиастов. А если и от этого уставали, то катались на коньках на залитых при школе или на стадионе катках. Там тоже были толпы катающихся – сейчас многие люди вели спортивный образ жизни. А ещё нашим любимым делом был поход на «курган» – находящуюся на пустыре недалеко от нас горку высотой метров 20, с которой скатывались на санках, картонке или попе.

Родители поглядели на это дело и купили лыжи себе и Евгению. Теперь по воскресеньям всё наше семейство шло за город, вливаясь в ручейки таких же любителей лыж, и бегали на них по нескольку часов. В перерывах, пока отдыхали, пили чай из термоса и лопали взятые с собой бутерброды.

Придя в понедельник школу, школьники увидели объявление, что по причине больших холодов занятия отменяются – на улице столбик термометра опустился ниже 30 градусов мороза. Расходясь по домам, народ весело гомонил:

– Ура, занятия отменяются!

– Что, пацаны, переодеваемся, берём санки и валим на курган?

– Валим! Встречаемся на горе.

В активных играх уличной детворы прошла зима. Несмотря на свою взрослость, я всегда любил подвижные игры, поэтому, пока позволял возраст, с удовольствием гонял в них с друзьями. По своим знаниям я мог поступить в институт, закончить его и пойти работать. Только зачем мне было это делать, если судьба дала возможность вновь очутиться в детстве!

По улицам потекли ручьи тающего снега и дети занялись тем, что пускали спички-кораблики, уходя вслед за ними на соседние улицы. За полгода занятий утренней зарядкой я стал сильнее и наглее, то есть теперь сознательно не спускал по отношению к себе никому хамства. В итоге за зиму ещё раза три схлестнулся со школьными раздолбаями. Две драки были рядовыми, а вот в третий раз мы устроили такой махач, что меня вызвали на совет пионерской дружины.

В 5 "Д" классе учился отпетый троечник и хулиган Мишка Подгузный. Конечно, в классе никто его Подгузником не называл, потому что за такой волюнтаризм Миша мог отдубасить смельчака, чего никто не хотел. Так что его погоняло звучало более демократично – просто «Михей». Зайдя на перемене в буфет, я купил себе чай и булочку, собираясь отойти в сторону и перекусить. Большая школьная столовка и два крытых спортзала достраивались и должны были заработать в следующем году, а пока школьники ютились в узком буфете. Тут в буфет залетел Михей, став бегать вдоль очереди и смотреть, что осталось на витрине. Делал это он так активно, что толкнул меня, отчего весь чай оказался на моём пиджаке и брюках. Миша этого не заметил, продолжая суету у прилавка. Меня это разозлило, и я решил поругаться:

– Слышь, Подгузник, ты чего творишь?

Парень развернулся, схватил меня за грудки и произнёс:

– Как ты меня назвал?

– Затычкой для жопы я тебя назвал. Бери и покупай мне новый чай.

Вообще, мне было непонятно, почему ползунки называют "подгузниками". Гузна – часть тела над анальным отверстием у курицы (откуда хвост растёт). У ребёнка же есть кобчик, а гузны нет в принципе!

Из этих глубоких по своему содержанию размышлений меня выдернул голос Мишки:

– А чего ты на пути стоишь? Купил и отваливай, а не создавай очередь. А за подгузника я тебе сейчас морду набью.

– Пойдём за школу, побазарим!

Мы подрались. Я дрался более грамотно, и силушка появилась, так что до крови отделал «центрового» дэшников. Всё бы на этом и закончилось, но, видать, кто-то сдал нас учителям, и об этом случае стало известно директору. И это тоже было не так страшно, если бы не одно «но». В это время в 10 классе училась его старшая сестра Ольга, которая являлась комсоргом школы. Татьяна Даниловна поправила причёску и сказала: «Шорохов, конечно, отличник, но изрядный драчун. Ольга, вызови его на заседание совета пионерской дружины и пропесочь».

И вот я стою в кабинете, где проходит заседание совета школьной пионерской дружины. Перед заседанием случайно услышал, как Ольга говорила председателю Совета, что надо сурово наказать Шорохова. За столом сидят председатель Совета дружины шестиклассница Галя Галюкова, ещё девочки и «ботаны» из 6-х и 7-х классов, а руководит процессом лично комсорг. Самоё интересное, что в это время многие активисты верили в пионерию и важность своей миссии, а Подгузная – в идеалы комсомола, по крайней мере, говорила о них очень убедительно. Девушка не могла справиться со своим мелким братом, но от души желала наставить на путь истинный школьные массы.

По этой причине она подошла к вопросу очень принципиально и теперь взывала к моей совести, истинно веря в силу пионерского слова. Ей поддакивают остальные, по очереди нудя, почему я так плохо себя веду. Мне смешно, но я не подаю вида. Слово берёт Галина:

– Шорохов, расскажи нашему Совету пионеров, что произошло?

– Драка.

– Это мы понимаем, что ты подрался. Расскажи нам, в чём её причина? Из-за чего она произошла?

– На меня опрокинул стакан с моим чаем троечник и хулиган Подгузник. Я сказал ему, что раз он такой му-у-у… Мужчина, то должен извиниться. В ответ Михаил послал меня в увлекательное путешествие на три буквы. После этого я предложил этому хулигану пойти за школу и по-пионерски поговорить. По-пионерски поговорить не получилось, потому что Миша балованный и хулиганистый мальчик. Наверное, дома его совершенно не воспитывают. В итоге мы разобрались по-пацански.

Поглядывая на краснеющее лицо Ольги, про себя усмехался, ведь речь шла об её младшем брате. Народ тоже знал, кто такой Мишка, но сохранял суровые лица. Выслушав «шпильку» в свой адрес, слово взяла комсорг:

– Шорохов, ты понимаешь, что драться – это плохо?

– Понимаю, товарищ комсорг.

– Тогда почему ты постоянно дерёшься? В первой четверти вообще получил "неуд" за поведение, во второй "удав", и сейчас ты снова стоишь одной ногой на грани получения второго «неуда» в году!

– Это ужасно! Я больше не буду.

– Что ты больше не будешь?

– Стоять одной ногой не буду.

– Шорохов, ты понимаешь, что ты позоришь звание пионера?

– Почему позорю? Я защищаю его от посягательств разных хулиганов. Ведь пионер должен бороться с проявлениями хамства, являясь примером для остальных. К тому же дерусь не я один, а половина пацанов в школе. Вы просто не знаете об этом.

– Очень плохо, что пионеры дерутся. Пионер должен бороться убеждением, а не дракой, иначе он становится даже хуже, чем хулиган.

– Это почему же?

– Потому что теряет своё лицо, становясь в один ряд с хулиганами.

– То есть надо просто подставить своё лицо под кулак хулигана, чтобы остаться выше него, но с облитым пиджаком и разбитым носом?

– Нет, Шорохов, ты не так меня понял. И, вообще, прекрати извращать суть поведения пионера.

– Хорошо, прекратил.

Это тянется полчаса. В итоге Галина переходит к заключительному этапу собрания:

– Александр, ты должен торжественно поклясться, что перестанешь драться.

– Клятву дают только при вступлении в пионеры, поэтому клясться я не буду.

– Вот же упёртый! Тогда ты должен торжественно пообещать, что не будешь драться.

– А Подгузный будет и в следующий раз набьёт мне лицо? Очень хорошо придумали. Нет уж, и этого я обещать не буду.

– Шорохов, тогда мы будем вынуждены поставить вопрос ребром.

– Каким ребром?

– А таким, что тебя поставят на учёт в милицию.

– За что?

– За драки.

– Ставьте вопрос, товарищ Подгузная. Я могу лишь пообещать, что первым не буду драться. Это я готов пообещать, но защищать честь и достоинство пионера и гражданина СССР буду. Об этом даже в Конституции написано, или вы против Конституции?

– Мы «за» положения Конституции. Так что, Шорохов, сейчас, в присутствии своих товарищах ты торжественно пообещаешь не драться.

– Хорошо, товарищи члены Совета дружины, я обещаю торжественно не драться.

– Так и запишем в протокол собрания: «Александр Шорохов обещал торжественно не драться, дав честное пионерское слово». Ты даёшь честное пионерское слово?

– Даю честное пионерское слово.

Меня отпустили, я вышел из кабинета и в голос засмеялся. Народ вставал из-за столов, собираясь разойтись по домам, а Галина заметила:

– Он ещё и смеётся. Неисправим!

Директор знакомилась с отчётом о проведённом собрании, которое ей показала комсорг:

– Ольга, прочитай, что вы записали в решении.

Ольга вчиталась и цокнула языком:

– Вот же Шорохов! А секретарь, как он сказал, так слово в слово и записала. Я ему устрою торжественную драку. Татьяна Даниловна, мы сейчас же перепишем решение и подпишем его у членов Совета дружины.

– Сделайте милость. «Обещаю торжественно не драться», – вот же юморист.

С началом тёплых месяцев возобновились школьные и уличные футбольные баталии, а на учебном фронте прошли годовые контрольные работы. Этот учебный год я окончил отлично, но за поведение имел тройку, поэтому почётную грамоту мне не дали. Ну и ладно.

Глава 3. Лагерные дела

За прошедшие месяцы мне надоело клеить языком марки на конверты, в смысле работать сортировщиком, и я уволился. Этим летом подумывал устроиться учеником в автохозяйство, чтобы научиться чинить грузовые машины, но родители обрадовали меня лагерной повинностью, купив в своём институте всем нам путёвки в пионерский лагерь.

В общем, 30 мая пришлось мне ехать в лагерь, расположенный на Каспийском море под Махачкалой. Отец, назначенный старшим, на поезде отвёз группу детей сотрудников института и сдал её воспитателям отрядов, в которые нас распределили по возрасту. Я оказался в пятом, сестра в девятом, а брат, которому дали путёвку, несмотря на его совсем не пионерский возраст, в первом. Детей было много, поэтому деление отрядов было весьма условным – в нашем пятом были те, кто перешёл в 6-й, 7-й и даже в 8-й классы, точно так же, как и в четвёртом. В лагере были дети со всего Союза: москвичи, дончане, поволжцы, кавказцы и даже среднеазиаты. По территории лагерь был большой и зелёный, так что места, где можно было уединиться, хватало.

Меня определили в пятиместный кубрик, как тут назывались комнаты, а большинство отрядных девчонок и пацанов проживали в 10-местных. А дальше начались лагерные будни: подъём в 7 утра с умывальными процедурами, зарядка, завтрак, поход на море до обеда, обед и снова поход на более тёплое море. После моря был полдник, свободное время, затем ужин, опять свободное время и дискотека до 22 часов. Раз в неделю в лагерном клубе показывали кино и дважды с творческими вечерами приезжали известные столичные артисты, совмещавшие свой отдых на море с межсезонной подработкой. Вот такой был распорядок лагерной смены, в который иногда вносили разнообразие идеи директора лагеря. Но об этом чуть позже.

Так началась моё боевое, в прямом смысле этого слова, пребывание в пионерском лагере. Происходящее в этом возрасте половое созревание организма постоянно выбрасывало в кровь гормоны, дающие энергию и желание самоутвердиться. Учитывая, что я был не «ботаном» в больших очках, а весьма спортивным пареньком, мне самому стало нравиться решать проблемы быстро и конкретно. За прошедший год я подкачал силу, опыт сражений из прошлых жизней у меня был огромный, поэтому все детские разборки решал кулаками. В кубрике вместе со мной поселились тихий толстенький мальчишка из Армении Арам, прибывшие вместе москвичи – крепкий и довольно «бурый» будущий семиклассник Вадик и мой ровесник Андрюха Сухарев, спокойный и интеллигентный паренёк, а так же обычный пацан из Украины по имени Сергей.

После ужина, когда мы вышли на улицу, самостоятельно возвращаясь в корпус, Вадик сцепился с каким-то пацаном из четвёртого отряда, отвесив тому тумаков. Мы это видели, отчего все парни в отряде сделали заметку, что Вадик – крутой кекс.

На второй день нашего пребывания в лагере прошло торжественное открытие смены, после чего каждый отряд собрали в своей беседке и стали выбирать командира. Мне удалось избежать этого дела. Пользуясь всеобщей суетой, я просто свинтил погулять. После обеда лагерь отправился на море. Возглавляемые пионервожатыми, отряды колоннами по двое шли купаться. Море, оно и в Африке море, поэтому при установившейся жаре, это было самым классным местом отдыха. Правда, купались мы по 10 минут в лягушатнике у берега, что меня очень раздражало. Однако, став взрослым, понял, что так проще уследить за детьми и успеть помочь тонущему ребёнку. Так что все эти запреты были обусловлены необходимостью соблюдения техники безопасности.

Искупавшись, пацаны, в числе которых был и я, играли в слона. Слон – это игра, где игроки первой команды становятся друг за другом, согнувшись пополам. Игроки второй команды с разбега запрыгивают на «слона», стараясь удержаться на нём. Вокруг этого игрища на всю округу стоит смех и крик. Только что была «слоном» наша команда и теперь пришла очередь поменяться.

Мы стоим, ожидая, пока выстроится "слон" соперников. И надо же мне было плюнуть. Как меня угораздило сделать это таким образом, я не понял. То ли подувший ветер, то ли я так лихо прицелился, но слюни попали на ногу Вадику. И я встал рядом, не зная, чего делать. Вадик чего-то почувствовал, посмотрел на стекающую по колену слюну, потом на меня, а потом зарядил мне кулаком в зубы. Я отпрыгнул, извиняясь: «Вадик, я случайно попал тебе на ногу. Сейчас наберу воды в море и смою».

Несмотря на мои искренние извинения, парень очень расстроился и полез в драку. Пришлось отвечать, насовав тому в ответ болезненных тумаков. В какой-то момент Вадик понял, что толком попасть в меня он не может, а сам постоянно получает оплеухи, после чего остановился и произнёс: «Ладно, тащи воду и смывай».

Я побежал к морю, набрал в панамку воды и смыл свой шедевр, который к этому времени на ветру и солнце сам высох. После этого мы помирились, я ещё раз извинился, а Вадик приобнял меня за плечо, мол, всё это – херня, играем дальше. Потом мы вернулись в лагерь, был полдник, а затем ужин.

А с восьми вечера начались танцы. Дискотекой их никто не называл, потому что самого слова "диско" ещё не было. На танцах в лагере играл какой-то вокально-инструментальный ансамбль, подрабатывающий за время летнего сезона. Парни исполняли популярные на тот момент песни советской эстрады, а так же иностранные рок-н-роллы. Мне было интересно смотреть, как некоторые дети записывали слова этих песен себе в тетрадки. Это сейчас их легко можно найти в инете, а в те годы хрен, где достанешь. Даже популярные песни по радио нечасто крутили. Как мне показалось, именно на этих танцах был заложен фундамент нескольких будущих разборок с пацанами.

В нашем отряде оказались три симпатичные, на мой взгляд, девочки. Одна была ростовчанка с роскошными светло-русыми волосами по имени Люда, вторая – москвичка с короткой стрижкой, за которой приударил мой сосед по кубрику Андрей, и невысокая тёмненькая Наташа из Краснодара. Так вот, я изловчился пригласить на танец Люду, причём, все медленные танцевал только с ней. Начали мы с «пионерского» расстояния, а через пару медляков я очень даже конкретно прижимал к себе девочку, а её руки обнимали меня за шею. Танцы закончились, поэтому все пионеры и октябрята после вечернего туалета отправились спать – отбой был в 22.30 часа. Ничего любовного делать с моей подругой я не собирался – маленькие мы ещё были, поэтому пошёл по своим делам, а Люда по своим.

На следующих танцах всё повторилось. Мы снова протанцевали все медленные песни в паре, попутно в паре сбацав рок-н-ролл. Девочка была симпатичной и нравилась другим ребятам. Однако получилось, что на дискаче она оказалась полностью занята мной одним. Причём, я вовсе не собирался приглашать только её, но так получалось, что приглашал, а на «белый танец», который два раза за дискотеку объявлял солист, она всегда выбирала меня.

На третий день под ручку я провожал её к корпусу. Встав за туи, мы немного поболтали, а на прощание я поцеловал девочку в щеку. Потом ещё разок, а потом в губы. Так у нас начался лагерный пионерский роман. Мы вместе гуляли по территории и иногда, когда вокруг никого не было, целовались. Наверное, кто-то из девчонок отряда это всё-таки увидел и решил разобраться, в чём дело. Как-то стоя у корпуса после полдника, я решал, куда бы податься, когда услышал голос:

– Сашка, иди сюда.

Я оглянулся, увидев, что меня зовёт наша активистка Лена – девочка, своей причёской и носом похожая на овечку из какого-то мультфильма – просто одно лицо.

– Сашка, пошли к нам в комнату.

– Чего вы там задумали?

– Пошли-пошли, узнаешь.

Мы зашли в комнату, где находились все её жильцы, включая Люду. Лена с ходу прицепилась ко мне с вопросом:

– Сашка, ты Люду любишь?

– Здрасьте! С чего такие вопросы?

– Я видела, что вы целовались.

– А-а-а, ну тогда люблю.

– Вот видишь, Люда! А ты его любишь?

Не дождавшись ответа, Лёна заявила:

– Она тебя тоже любит. Значит, вы жених и невеста.

– И что это значит?

– Как что! Это значит, что вы поженились.

– Ленка, ты прямо гений в этих вопросах. Хорошо, пусть будет так.

– Поцелуйтесь!

– Не-не-не, Лен, так не пойдёт. Давай, мы просто поженились и всё.

– Жаль! Ну, ладно, жених, ты иди, а нам с Людой ещё надо поговорить.

Я вышел из комнаты и меня разобрал громкий смех.

В конце недели был банный день. Как гласит анекдот: "В коммунальной квартире купается девушка, а мужик подглядывает. Она это замечает и говорит: "Вы чего, голую девушку не видели?" А он ей отвечает: "Нужна ты мне! Я смотрю, чьим ты мылом моешься". Нас было много, а душевых кабинок всего восемь. В результате я не поделил очередь с Костиком, парнем выше меня на полголовы. Я спокойно мылся с группкой ребят, по очереди подходя к душу, когда надо было смыть мыло. Тут пришёл припоздавший Костик и, растолкав всех, залез под душ. Меня это возмутило:

– Костя, я тут полчаса жду, а ты прибежал и влез.

– Саня, чего ты пыхтишь? Я тоже ждал в коридоре.

– Вот ещё подождёшь.

Мы стали толкаться, и я врезал ему по фейсу. А потом ещё пару раз, пока он махал своими грабарками. Получив по лицу, Костэн угомонился и, почёсывая щеку, пошёл в соседнюю кабинку. Так я навешал люлей ещё одному боевому и довольно спортивному пацану из отряда. Несмотря на драку, уже вечером после ужина одной компанией я, Вадик, Костик и другие ребята сидели в беседке, а Костя рассказывал:

– Вчера ко мне подходит Ленка, ну та, которая на овцу похожа, и говорит, мол, пошли к нам в комнату. Я захожу, встал в боксёрскую стойку, и говорю: "Кто на меня". Девки смеются, а затем стали спрашивать, кого я люблю в отряде.

Чего он ответил, паренёк рассказывать не стал, но неугомонная Елена меня насмешила. Костя повернулся и спросил:

– Чего смеёшься, Санек?

– Да дня два назад Ленка то же затащила меня в комнату к девчонкам и спрашивала, кого я люблю.

– И кого ты любишь?

– Люду, кого же ещё.

А этим вечером в лагерном доме культуры показывали кино. Мы сидели рядом с Людой, я держал её за руку, а она меня.

Прошла неделя, во время которой я активно участвовал в общественно-спортивной жизни лагеря. Физрук и воспитатели решили провести лагерную спартакиаду, включив в программу соревнования по шахматам, шашкам, бегу, подтягиванию, футболу, пионерболу и настольному теннису, в которых я принял участие. Где-то вылетел сразу, в шахматах дошёл до полуфинала, а в подтягивании занял первое место, подтянувшись шестьдесят раз за подход.

С интересом ожидал соревнования по футболу. Болельщиков было немного, но они присутствовали. Участвовало пять отрядов в круговых играх по 20 минут на матч. У нас в команде футболистов не было, кроме крайков Лёньки Кожедуба и Сашки Щербатенко. Ребята занимались в футбольных секциях, отчего имели понятие, как надо играть. Вот им я пасовал мячи, поддерживая атаки с центра поля. Так мы обыграли три команды, проиграв первому отряду, которые нас просто затолкали габаритами. В итоге мне выдали грамоты за 1-е место в подтягивании и 2-е в соревнованиях по футболу.

Возвращаясь по асфальтовой дорожке после кино в корпус, Люда держала меня под руку. Нас обходил Вовка Живаев, паренёк из нашего отряда. Он шёл в 8-й класс, но был очень мелким в размерах. Наверное, поэтому парня запихнули в наш отряд, чтобы его не обижали в старшем. Мальчишка был наглым и западлистым. Раньше я с ним не пересекался, но очевидно пришла пора пообщаться. Пытаясь обогнать нас, он толкнул меня и «наехал»:

– Шевели копытами, жених!

– Вова, иди спокойно дальше.

– Ты чего, шкет, берега попутал? Ты на кого «тянешь»?

Я рассмеялся от слова «шкет», потому что Вова был на полголовы ниже меня, и ответил:

– Слышишь, лилипут-недоросток, вали мимо, пока я тебе щелбанов не насовал, – при этом отпустил руку девочки.

Люда стояла рядом и смотрела, как будут развиваться события. Вовка схватил меня за грудки. Я же от души насовал ему кулаками по лицу, разбив губы и поставив бланш. Под занавес драки, развернул его и отвесил ногой пару пендалей. В комнате Люда рассказала, что её кавалер подрался с самим Живаевым. На следующий день воспитатель интересовалась, откуда у Вовы синяк, но тот молчал, как партизан. Она обратилась к пионервожатой Наташе: «Разузнай у девочек, что произошло».

Пионервожатая вызвала к себе в комнату Лену:

– Лена, ты случайно не знаешь, откуда у Вовы под глазом синяк?

– Так ему Шорохов вчера морду набил. Он вообще со многими в отряде подрался и побил всех.

– Он дерётся? Надо же, а с виду такой приличный мальчик.

– Ну да, Наталья Ивановна, ещё как дерётся.

Пионервожатая доложила о результатах расследования воспитателю. Та строго проговорила:

– Хм, не ожидала. Надо присмотреть за Шороховым.

После футбольных соревнований физрук лагеря стал выдавать мне футбольный мяч, и я продолжил отрабатывать футбольные финты. Петрович поглядел, как я управляюсь с мячом, и спросил:

– В спортшколе занимаешься?

– Нет, Пётр Петрович, на улице играю.

– Тебе обязательно надо записаться в ДЮСШа.

– Зачем?

– Оттуда можно попасть в команду мастеров. Я видел, как ты играл на первенстве, и уверен, что не затеряешься среди других футболистов. Ты из какого города?

– Из Оренбурга.

– Эх, жаль! Был бы ты из Ростова, лично бы отвёл в секцию при «СКА». Знаешь, кто такой Щербатенко?

– Конечно, нападающий "команды лейтенантов" ЦДКА.

– Так это я.

– Значит, Сашка из нашего отряда – ваш сын?

– Да. Так что обязательно запишись в секцию.

– Хорошо, с началом нового учебного года запишусь.

Вечером я всё-таки вспомнил, что у меня есть брат и сестра, так же отдыхающие в лагере. Поэтому отправился проведать обоих. Брательник общался со своими корешами, к тому же ухаживал за какой-то феей, поэтому ещё сильнее, чем я, забыл о своих родственниках, а Ольга была маленькой и в старшие отряды не ходила.

Перед «дискотекой» я подошёл к его компании, ожидающей начала танцев:

– Здорова, Жень.

– О, Санек, как ты там? Всё нормально?

– Всё норма. Это твоя фея? Симпотная.

Фея 15-ти лет посмотрела на меня с явным удивлением. Не дожидаясь её реакции, я быстро отвалил в сторону, сказав напоследок:

– Ладно, Жека, пошёл я танцевать.

– Женя, это кто такой?

– Это, Ксюш, мой брательник. Жесть, какой деловой.

– Заметно. Вижу, он тоже не теряется. Смотри, с какой блондиночкой обнимается.

Женя посмотрел, как я стоял рядом с Людой, слегка приобняв её, и хмыкнул:

– Тоже мне, юный Казанова нашёлся!

А на следующий день у нас была экскурсия в Махачкалу. В эти годы это был активно строящийся русскоязычный город, в который по комсомольским путёвкам съезжались молодые специалисты со всей России. Правительством был взят курс на техническое развитие Дагестана. Такими же городами сейчас были Грозный, Нальчик и столицы других Кавказских республик. Местное население, конечно, так же присутствовало в большом количестве, но в своей массе это была интеллигенция.

Проходя мимо рынка, я отбежал и купил для сестры и Люды фруктов и шоколадок, тем более что они обязательно поделятся ими с подругами. Сосед Серёга, с которым мы вставали вместе в колонну, когда отряд куда-то шёл, стал меня сторониться, так что почти неделю я ходил в одиночестве. Как мне сказала всезнающая Лена, которая знала всё об отряде, ему нравилась Люда, а девочка дружила только со мной.