За все, чем мы дорожим

Девочки вышли на станции перед площадью. Там же вышел и лейтенант Альенде и отошел чуть в сторону, как будто идет по своим делам. Он, конечно, сейчас не при исполнении и вообще в штатском, но присмотреть стоит. Вышел погулять, елки сине-зеленые. Кто ж знал, что это леханское семейство, которое летом прилетело с Да Силвой, а теперь еще и попало под опеку Элдриджа, живет именно там, где он обычно гуляет в свободное от службы время, сколько бы его там ни было. С ними, конечно, дочка Карреры, но она все-таки подросток. А мероприятие непростое. Если твоя фамилия Альенде, паранойя у тебя в крови.

На площади уже толпился народ. Жгли маленькие свечки в тонких жестяных стаканчиках. Подножие памятника было завалено цветами. Собралась в основном молодежь – школьники и студенты младших курсов. Мелькнула знакомая униформа. Альенде усмехнулся. Ну естественно, курсанты альма-матер в этом всем не просто поучаствуют, а возглавят. Так, чей это профиль поразительно напоминает профиль человека, увековеченного в бронзе? Ну да, кто бы сомневался, что брат коммандера Нуарэ придет. А рядом Эжени. Приемную дочь командира Альенде научился узнавать где угодно. Ну, если эта парочка и их друзья тут, можно было даже не стягивать к площади нацгвардов и не отправлять дополнительные коптеры-наблюдатели. Эта компания просто не допустит бардака. У них все строем ходить будут. В ногу и с песней. И кто сказал, что это плохо? Эрик Нуарэ и сейчас что-то напевал вполголоса. Слух у юноши, надо заметить, определенно есть.

Народ прибывал. Приносили цветы и свечи. Когда собралась приличная толпа, ближайшие к памятнику встали полукольцом, взялись за руки и запели сомбрийский гимн. Пели, конечно, кто в лес, кто по дрова, но искренне. Белокурый парнишка, сидевший на корточках, встал. Его тут же сграбастала за руку дочка сержанта Карреры и затащила в полукольцо, как будто он всегда там стоял и только сейчас зачем-то отлучился из строя. Кажется, сержантские манеры эта девица от папочки унаследовала.

Когда отзвучали последние слова гимна, начались патриотические речи и лозунги. Но никто не выпендривался и не спорил друг с другом о том, кто больший патриот, а кто меньший. Только бы провокаций не было. Вряд ли, конечно, не такой повод, но лучше быть наготове. В нужное время в нужном месте – таков был девиз его отца, и Альенде-младший слышал его с рождения. А еще он искренне любил свою планету и сам не то чтобы очень давно был курсантом. Почему бы не вспомнить юные годы.

5.

Хуана подпевала неофициальному гимну космофлота, только что не срывая голос. Эх, жаль, папа не смог прийти, он эту песню очень любит. Да что там, Хуана сама каждый раз чувствовала, что дайте ей сейчас пистолет – пойдет воевать и не посмотрит, что ей всего двенадцать. Она крепче сжала руку парня, которого затащила в круг. Тот тоже пел, но как-то вяло. И выглядел бледно. Ему что, плохо? А если понадобится экстренную медслужбу звать? Некрасиво же, если рядом с тобой человека вот так шатает, а ты ничего не делаешь. Вот зараза, и девчонок не упустишь из вида. Кармен, похоже, поняла ее беспокойство, потянула за руку Эстеллу, и они все вчетвером отошли в сторону.

– Тебе нехорошо? – спросила Хуана парня.

– Да… нет… не знаю, – промямлил тот.

– Может, тебе врача вызвать?

– Не надо.

– Ты когда ел в последний раз? – деловито подключилась Кармен. – Выглядишь не очень.

– Эээ…

– Все понятно. Девчонки, чем кормить будем?

У Хуаны на запястье завибрировал комм-браслет – Дан с Алисой сообщали, что едут. Ника не будет, задержался в университете. Ага, а вот и они. Враноффски-самый-младший тащил на себе объемистый рюкзак. Алиса – целую охапку цветов.

– Ребята, привет! Мы не сильно опоздали?

– Да не особо. Тут только все началось. Кладите цветы, зажигайте свечи.

– Угу, мы сейчас.

Младшие Враноффски отошли, но скоро вернулись. Дан стянул рюкзак и поставил на скамейку.

– Уф, еле вырвались. Думали, пропустим все на свете. Сначала мама с мигренью слегла, мы ждали дедушку, у него лекция. Пока ждали, прибрали весь дом. Называется, чего не сделаешь, когда некуда себя девать. Пришел дедушка, разобрался, какие лекарства дать маме, ей еще можно не все. А потом уже собрались, а тут бабуля в своем репертуаре, погодите, мол, я вам сэндвичей наделаю. Ну вы же бабулю знаете, да? Она не умеет готовить меньше, чем на полк.

Алиса хихикнула.

– На полк – это хорошо, – рассудительно сказала Хуана. – У нас тут голодный человек, и ему тут плохо.

– А мы даже не знаем, как его зовут, – добавила Эстелла. Сама она спросить стеснялась, зато Кармен за словом в карман не лезла:

– Как тебя зовут, человек? Я Кармен, это Эстелла, моя сестра. Это Хуана, это Алиса, а это Дан.

– Алан. Алан Гиллмартин, – ответил парень. И тут же спросил: – Ты не сомбрийка?

– Иммигранты они, – вклинилась Хуана. – То есть, уже сомбрийки.

– Я просто слышал, как вы говорили. У тебя вот испанский сомбрийский, а у них, – парень кивнул на девочек Оливейра, – леханский.

– Ты откуда так хорошо в акцентах разбираешься?

– Мой отец летал на Лехану.

– Это не он тот капитан, который там погиб? – медленно спросила Эстелла. – Я… слышала фамилию… когда нас везли.

– Он.

– Соболезную, – Эстелла отвела глаза. – Сомбрийцы летели спасать его, а спасли нас.

– И в спасательном экипаже был мой брат, – добавил Дан. – И на Маринеске тоже.

Алан хотел что-то спросить, но тут вмешалась Алиса:

– Давайте Алана лучше накормим, а потом уже будем выяснять, кто, где и когда. А то раздразнили сэндвичами, а сами разговоры разговариваем. Грохнется в голодный обморок, и ищи в этой толпе врача. У нас еще травяной чай в термосе есть. Дан, доставай, стаканчики у меня.

Девчонки Оливейра, как оказалось, тоже были голодные как волки, да и сама Хуана, вдоволь наоравшись, охотно принялась за сэндвичи.

– Какие планы? – спросил Дан, когда все наелись, и гора сэндвичей немного убавилась.

– Буду в Военную академию поступать, – тихо сказал Алан. – Нельзя это так оставлять.

Хуана посмотрела на него уважительно, а Дан улыбнулся:

– Это само собой, но я скорее девочек спрашивал про планы на остаток вечера. Кого куда провожать. Районы-то всякие бывают.

– Всем в разные стороны… – смутилась Эстелла.

– Так еще я есть, – заметил Алан.

6.

1 ноября 3049 года

– Так, парни, у меня для вас плохие новости, – Каррера даже не пытался прятать довольную ухмылку. – Халява кончилась – Снайпера выписали. Сегодня тренировку ведет он, сам напросился.

– Ну это ж разве плохие! – фыркнул Мигель. – Я уж думал, перевести куда хотят.

– Я им переведу! – буркнул Каррера. – С Энкиду мне уже все мозги проклевали, но шли б они к гадюкам в логово.

– И я о том же, – произнес Снайпер, возникая у Карреры за спиной. Сержанту не без труда удалось сделать вид, что все так и задумано и вообще Снайпер все время тут был. – Никуда я отсюда не уйду.

Парни кинулись обниматься. Да что там, Каррера и сам был рад видеть Снайпера снова в строю, тем более что до сих пор чувствовал себя виноватым – ведь не успел. «После тренировки позову в «Карлик». Похрен, что он не напивается. Я, положим, тоже не из слабых».

– Дмитрия пока не выписали, – разъяснял тем временем Снайпер. – Ему серьезнее досталось.

Каррера только взялся за голову. Дмитрий отхватил пулю у него на глазах, так что кто-кто, а сержант был в курсе. Да, прилетело ему крайне неприятно, но один раз. А не те хрен знает сколько, что достались Снайперу. В той кровище сосчитать попадания было проблематично, но изрешетили его конкретно. Однако же Снайпер вот он и уже вытер пол Алексом, а Дмитрий все еще в госпитале. Да и про себя Каррера, пожалуй, не сказал бы, что уже в идеальной форме, силы пока еще стоило беречь. А это, скажите на милость, как называется? Получил очередью в спину и как не было ничего! Каррера, разумеется, помнил все, что рассказывала док, в конце концов, он сам этих «запрограммированных» навидался больше, чем хотелось бы, да и Снайпера в этом его боевом режиме наблюдал. Ну так в тот раз он и отлеживался гораздо дольше. А это все как понимать вообще?

– Елки, парень, сколько ты наогребал – я бы сдох десять раз! – сказал Каррера вслух.

– Я пока только один. И то вернули, – спокойно ответил Снайпер.

– Да уж посмотрел бы я на того, кто тебя попробует угрохать! А вообще, иди сюда, дело есть.

– Слушаю вас.

– Не на параде, – буркнул Каррера. – Пошли пить, а?

Снайпер смотрел чуть вопросительно. Вот кто бы сказал Каррере, что он бойца из собственного отряда стесняться будет! И все же сержант чуть замялся, прежде чем выпалил на одном дыхании:

– Я извиниться хочу. С меня причитается.

Снайпер прикрыл глаза рукой:

– Мало мне Асахиро! Ладно, у нас с ним знакомство давнее, так еще вы туда же?

– Знаешь, парень, – Каррера полностью совладал с собой, – я привык так: если кто из моих встрял, я приду и дам в морду. А когда встрял ты – я не успел. Так что с меня причитается, и не спорь. Еще и Роша позову. В конце концов, это он тебя вытащил.

– Рошу я и сам с удовольствием проставлюсь, – ответил Снайпер.

Когда парни уже начали расходиться, Каррера заметил Дарти и отозвал его в сторону вместе со Снайпером и Асахиро:

– Так, народ, есть разговор. Что по поводу Снайпера мне с Энкиду проели все мозги – это понятно, что я их послал – это тем более понятно. Но вообще, тут насчет вас умную вещь говорят. Предлагают, короче, вас на программу подготовки оперативников направить. Продвижение в высшие чины, все дела.

– Нет, – ответили все трое в один голос, даже толком не дослушав. Про себя Каррера был только рад – в конце концов, он и сам в свое время послал такое же предложение далеко и надолго. Да и ежу морскому понятно, этим троим на планете не жизнь. Снайперу – так и буквально. Но марку держать было надо, и Каррера сказал:

– Зря вы так сразу. Светлые головы-то, далеко можете пойти.

Снайпер просто промолчал со своим обычным видом «я сказал все, что хотел, и хрен ты от меня хоть слово получишь». За всех ответил Асахиро:

– Я не гонюсь за статусом и привык драться, а не руководить. Мое место здесь. Это Дарти вон теперь пилот…

– Эй! – возмущенно заорал Дарти. – Да я за все ранги вселенной от своих никуда не денусь!

– Так деваться-то никто и не заставляет, – улыбнулся проходивший мимо Сьерра. – Но тут какое дело – я тебя обучил всему, что мог, но я могу не все. А случись со мной что – нужна полноценная замена. Еще потом новости привезешь – говорят, этот набор будет новые шаттлы обкатывать.

Дарти сделал мрачную физиономию, но загоревшиеся глаза выдавали его с головой.

– Давай-давай, – улыбнулся Асахиро. – Кто ж еще будет наши задницы с поля боя увозить. Вон, на Лехане сколько возмущался, что пришлось сидеть в шаттле – а никто ничего не потерял, только выиграли, сумели быстро свалить.

– Ладно, ладно… – Дарти не был готов сдаваться без боя. – Если так надо, пойду учиться, но с «Сирокко» никуда!

– Да кто б тебя отпустил! – одновременно ответили Сьерра и Асахиро. Дарти расплылся в довольной ухмылке.

7.

«Белый карлик» был вполне неплохим заведением, Снайпер помнил его по посиделкам с Селиной после той тренировки, когда она так критически не рассчитала силы. Да и потом он заходил туда несколько раз, один или с парнями. Любимое сомбрийцами плодовое вино Снайпер не пил, резонно считая это переводом продукта – лучше уж честный морс или сок. А вот нордиканский виски ему нравился не меньше алхорского – просто на вкус, напиться им Снайпер точно так же не мог. Чего не сказать про сержанта Карреру. Впрочем, пока что сержант был попросту весел и громогласен, то есть не слишком отличался от своего обычного состояния. Бурно радовался возвращению Снайпера и благодарил Роша за спасение его бойца, материл терран, обнимался с многочисленными знакомыми. Снайпер на излияния сержанта почти не отвечал, Рош вежливо улыбался, но Карреру это не смущало. Возможно, парой бутылок виски в «Карлике» дело бы и кончилось, но тут Роша угораздило упомянуть Лехану. А вместе с ней – Оливейру и его «Кактус». Каррера немедленно возжелал продолжения, расплатился по счету и потащил обоих наружу. Рош попытался проявить благоразумие:

– Сержант, вы уверены?

– Уверен! – отрезал Каррера. – В конце концов, какого хрена вся флотилия пасется в новом кабаке, а я там ни разу не был?

– Я, кстати, тоже, – сказал Снайпер. Каррера издал радостный вопль и решительно двинулся вперед.

– Не мог ты промолчать, а? – прошипел Рош, отстав на пару шагов. – Он теперь до утра не уймется!

– Меня споить невозможно, так что я за ним присмотрю, – так же шепотом ответил Снайпер. – К тому же сержант пока неплохо держится.

– Диверсант ты все-таки!

– Можно подумать, это для кого-то новость.

В «Кактусе» народа сегодня почти не было, только пара гражданских за дальними столиками. За стойкой улыбалась девушка с роскошными рыжими кудрями. Снайпер вспомнил ее имя – Люси Хендрикс, псевдосестра Селины. Совсем не похожи… ах да, генетически они не родственники. Странно у них. В приюте, где Снайпер жил до восьми лет, такого не было – впрочем, это время он уже почти не помнил. А в школе всегда повторяли, что любой из них должен быть готов драться против любого другого, если понадобится, какие уж там братские отношения. Впрочем, вот уж что Снайпера никогда не смущало – он был одиночкой до отбора в программу и остался им после побега. Пожалуй, только на «Сирокко» Снайпер впервые почувствовал себя частью команды, а не просто прибившимся наемником, которым заведомо пожертвуют. Этому экипажу действительно ценна его жизнь.

Люси неловко отвела глаза – видимо, Снайпер, погрузившись в размышления, слишком пристально смотрел на нее. Потом она узнала Роша и снова заулыбалась.

– Фернандо! – крикнула она куда-то вглубь. – Тени пожаловали!

– Теням всегда рад! – прозвучало в ответ, словно отзыв на пароль, и появился сам Фернандо. – Какие люди! Лейтенант Рош, приветствую, рад видеть в добром здравии! Дядя Алехандро, неужто решил до нас дойти?

Для Кармен и Эстеллы сержант Каррера действительно успел стать все равно что дядей. Потом Фернандо увидел Снайпера. Улыбался он все так же широко, но во взгляде мелькнула легкая тревога. Понятное дело, их знакомство началось с того, что Снайпер Оливейру едва не пристрелил. Что делать, обстоятельства не располагали к любезностям.

– Сеньор Снайпер! – с легкой руки Кармен все семейство стало обращаться к нему так. – Слышал, вы только из госпиталя…

– Вот за это и пьем! – перебил его Каррера. Он завозился с коммом, вбивая сумму перевода.

– Сержант, право же, не стоит, – запротестовал Фернандо. – Вы же знаете мое правило…

– А мое правило – не быть свиньей! – отрубил Каррера. – У нас сегодня все серьезно, парой коктейлей не ограничится.

Фернандо только махнул рукой – понятно было, что спорить с Каррерой давно бесполезно. Сержант заказал текилы, Рош перешел на безалкогольные коктейли. Снайпер прислушался к себе – пока все в порядке, хотя увлекаться не стоит. Правда, он и так сильно обгонял Карреру – его «не увлекаться» для обычного человека означало бы критическую степень опьянения. А Снайпер, при необходимости, сейчас вполне мог бы управлять флаером. И это, пожалуй, пригодится – сержант отсюда своими ногами явно не выйдет. Впрочем, Каррера был абсолютно доволен жизнью и, опрокидывая в себя очередную порцию, в красках живописал подлость терран и героизм Роша. Гражданские потихоньку сбежали, зато Фернандо подсел послушать. Каррере только того и надо было.

– И выходит, что, пока мы с ребятами раскидывали тех сволочей у корабля, этот парень, – он кивнул на Снайпера, – практически в одиночку провел наших мимо заслона! И без меня! Вот честно, со стыда сдохнуть можно! По сей день кошмары снятся.

– Сержант, вы недооцениваете… – начал было Снайпер.

– Снайпер! Ты меня задрал! – взревел Каррера. Фернандо обеспокоенно взглянул на Снайпера, тот жестом показал «все под контролем». – Десятый раз говорю, не на параде! Что ты заладил «сержант» да «сержант»! После всех этих дел я тебе Алехандро, понял?

– Как скажешь, Алехандро, – спокойно ответил Снайпер. Каррера схватился за голову:

– Ну вот можно с ним дело иметь, а? Да что с тобой надо сделать, чтобы у тебя хоть выражение лица изменилось?

– Вряд ли вы хотите это знать, – тихо хмыкнул Рош. Каррера развернулся к нему, но тот уже сделал вид, что ничего и не было. И вообще вскоре Рош откланялся, сказав, что обещал Мартине прийти не слишком поздно, чтобы помочь с ребенком, а для этого все-таки надо быть в адеквате. Удивительно, но Каррера возражать не стал. Теперь все его внимание обратилось на Снайпера:

– Нет, ты послушай. Что там когда в начале было – это дело прошлое. Хотя я тогда, конечно, охренел, когда мне этакий подарочек подкинули. Да к черту терранскому это все. Ты наших уже сколько раз спасал – и чтобы я не успел тебя прикрыть?

– Все справедливо, Алехандро, – Снайпер произнес это подчеркнуто официально, Каррера скрипнул зубами, но ничего говорить не стал. – Я помог нашим, меня самого вытащил Рош. Ты знаешь, он не просто вынес меня из перестрелки, он не дал мне убиться об мою же специфику. А ты сам спас Асахиро. И за это я благодарен тебе.

– Да ладно… Если б я еще и к нему не успел, я там бы и застрелился к хренам. В конце концов, я просто делал то, что умею.

– Как и я.

– Говорю же, наш человек! – Каррера потребовал еще текилы и, обняв Снайпера за плечи, провозгласил: – За нас, парень. За наш экипаж. За Сомбру. За все, чем мы дорожим.

К традиционному космофлотскому тосту присоединился и Фернандо. Выпив свою текилу залпом, Каррера откинулся на спинку кресла и, судя по всему, собрался тут же и засыпать. Снайпер еще раз проверил свои реакции – все отлично, легкие намеки на опьянение при необходимости можно легко устранить. Теперь главное, чтобы Каррера не заснул совсем – Снайпер мог вести его, но не тащить на себе. Впрочем, сержант, кажется, был из тех, кто и при отключившейся голове способен передвигаться и воспринимать простые указания. А до стоянки, где Снайпер держал свой флаер, здесь недалеко. Можно было, конечно, просто отвести сержанта к Враноффски, но там уже точно все спят, к тому же тогда завтра весь отряд будет веселиться – Каррера порой любил выпить, но не настолько, чтобы не добраться домой.

– У вас все в порядке? – поинтересовался патруль нацгвардов, проходивший мимо бара. Снайпер кивнул на Карреру:

– Вот, перебрал, отвезу домой. Мой флаер здесь рядом.

– Я вам помогу, – от патруля отделился коренастый белобрысый парень. Что характерно, состояние самого Снайпера не вызвало ни малейших вопросов. Вдвоем они без проблем доставили сержанта до флаера, патрульный пожелал удачи и вернулся к своим. Адрес Карреры был у Снайпера в контактах, так что вскоре черный «Лайтнинг» сел на стоянке около компактного жилого комплекса. Каррера давно блаженно храпел, так что извлечь его и довести до квартиры удалось не без труда.

Дверь открыла девочка примерно одних лет с Кармен Оливейрой, такая же черноволосая и кареглазая. Кармен как-то упоминала ее имя – Хуана. Увидев отца, она озабоченно нахмурилась.

– Все в порядке, – заверил ее Снайпер. – Просто он немного не рассчитал.

– Да я знаю, – Хуана махнула рукой. – Папа вообще редко пьет, но, наверное, ему очень надо было расслабиться. Я немного в курсе. Вы Снайпер, да? Папа про вас часто рассказывал. Помогите, пожалуйста, а то мамы дома нет, а одна я не справлюсь.

По указанию Хуаны Снайпер сгрузил Карреру на диван. Сержант тут же устроился поудобнее и захрапел с новой силой. Хуана оставила рядом графин воды и спрей с «тоником» и кивнула на кухню:

– Хотите лимонника?

– Не откажусь.

– Вы извините, что я вас по прозвищу, – сказала Хуана, возясь с чайником. – Я просто только его и знаю.

– Можешь называть меня Снайпером, меня устраивает.

– Хорошо. А правда, что Кармен вам помогала на Лехане? Она мне все уши прожужжала.

– Я бы это назвал «напрашивалась на пулю», – усмехнулся Снайпер. – Причем еще вопрос, от леханцев или от меня, потому что внезапно сунулась мне под руку. Но плечо подставила, было дело.

– Вот я так и знала, – хихикнула Хуана. – А хвастается-то!

– В Сфере многие так начинают.

– Ой, а расскажите, а? Если не торопитесь…

8.

11 ноября 3049 года

Запись с камеры видеонаблюдения в кабинете полковника Альенде

– Да, я оставил карточку, которую надо приложить к букету. Да, анонимно. Доставить прямо в гримерку. Да, оплачен, код шесть пять восемь три… Что у вас, Айан?

– Дело пятилетней давности, шеф. Даже шестилетней почти. Тибо из космофлотской СБ мне с ним мозги вынимал через нос вязальной спицей.

– Что за дело?

– Эмилия Росси.

– Что ему вдруг до Флёр? Кстати, у нее сегодня премьера, и я намерен на ней присутствовать. Даже букет заказал.

– Внутреннее расследование насчет Теней.

– А какое, скажите на милость, нам должно быть дело до внутренних расследований Космофлота? Даже если это военная разведка.

– Эмилия Росси собралась заключить семейный союз с офицером Космофлота.

– Айан, во-первых, эту девушку уже несколько лет зовут Флёр Андриотти. Она натурализовалась под этим именем на Сомбре, живет с ним и счастлива. Проявите уважение, вы сомбриец или кто? Во-вторых, нам правда должно быть дело до личной жизни космофлотских офицеров? Нас с отделом светской хроники какого-нибудь таблоида не перепутали?

– Росси, то есть Андриотти… простите, у этих творческих личностей иногда сам черт ногу сломит в псевдонимах… я уже сам запутался в ее именах… В общем, она терранка.

– Она сомбрийка, Айан.

– Вы прекрасно понимаете, к чему я клоню, шеф. Она терранка по происхождению, а теперь собирается завести семью с кем-то из Теней. Тибо битый час долдонил, что нужно досье на нее, вернее, отсутствие такового. Им позарез нужно знать, что эта… женщина не штатский агент или кто-то в этом духе.

– После того, что произошло, я даже отчасти могу его понять. Будут проверять любого беженца с Терры. Но с Флёр все просто. Она человек искусства и ничего не смыслит в разведке. Интересно, почему на дружбу Флёр с лейтенантом Эрнандесом из того же подразделения Тибо закрыл глаза?

– Ее родители были торговцами информацией. Одни из лучших.

– Но не она сама. Проблема родителей Флёр в том, что они слишком тщательно оберегали дочь от рисков своей работы и в итоге перестарались. Попробуйте только объяснить это терранским властям, там параноик на параноике, пусть дадут Тибо мастер-класс.

– Нет уж, шеф, пожалуй, от этого развлечения я воздержусь.

– Я лично допрашивал Флёр. И единственное, чего она боялась на допросе – что ей не поверят и примут за терранскую шпионку. Честное слово, у этой конторы впервые появился шанс меня потерять, потому что я тогда чуть на месте не умер. От умиления. Но знаете, Айан, все не так просто. Да, Флёр не была замешана в шпионаже. И ее родители тоже. Но разговоры о вербовке Данте Андриотти, Орианы Менар и Чезаре Росси действительно велись.

– И кто-то слил эти разговоры терранам?

– Кто слил, тот уже никому никогда ничего не сольет. Даже лучшему другу в белоснежном одеянии. Так что наслаждаемся счастливым финалом, хочет этого Тибо или нет. А лично я намерен насладиться еще и премьерой. Кстати, Тибо не называл имя того счастливчика, которого Флёр выбрала?

– Картье, кажется.

– Значит, счастливица. Так и запишем. Хотя нет, формулировка в карточке для букета вполне уместна.

– Букета? Простите, шеф, это не мое дело, но вам везет с неревнивой супругой.

– Ревновать к искусству глупо.

– Я тоже так думаю. Но некоторые умудряются.

– Я же не ревную Бьянку к Алену Шейно. А тот ее тоже вдвое моложе.

– Ваша супруга любит рок?

– Бьянка в принципе меломан. Мне пока не попадались музыкальные жанры, которые она бы не любила. Но к Алену Шейно у нее особые чувства. Он у нее диплом писал по докосмической литературе, в частности по поэзии… ох, как же его звали? Бьянка его обожает. А, Киплинг!

– Ого! Не знал, что наша малахольная рок-звезда любит такую древность, да еще и разбирается в ней.

– Наша малахольная рок-звезда очень образованная, Айан. И читала очень правильные произведения докосмической эпохи. А еще очень харизматичная. И не будь эта звезда, как вы сказали, малахольной, я бы подумал о том, чтобы сделать его штатским агентом. Увы, судьба распорядилась иначе… У вас все, Айан?

– Да, шеф. Что сказать Тибо?

– Параноикам из космофлотской СБ отпишу сам, раз уж я единственный, кто знает о Флёр больше всех. Там дела на пятнадцать минут. Иногда они у меня даже находятся.

9.

20 ноября 3049 года

Первое, что Рафаэль Нуарэ мог вспомнить с того момента, как пришел в себя – лицо Габриэль. Хотя он и не был уверен, что ему не привиделось. Во всяком случае, она появилась в той же палате, в которой он лежал и сейчас. Странно было другое – Нуарэ не мог понять, что чувствует по этому поводу. Следовало бы обрадоваться, что она беспокоится о нем, а может быть, огорчиться от осознания, что все равно вместе они никогда не будут… Наверное, что-то подобное Нуарэ и ощутил, но приглушенно. Словно все это происходило не с ним. Тем более что воспоминания были очень отрывочными. Нуарэ сознавал, где находится и почему, помнил имена и лица, но то и дело с досадой обнаруживал, что из недавней последовательности событий явно выпал кусок. Учитывая, что коммандер всегда гордился прекрасной памятью – это раздражало и слегка пугало: вдруг так будет и дальше?