Повесть о Карабасе Барабасе

– Я, конечно догадываюсь, что мне предстоит, но кто первый враг, про кого хочет знать сэр Мюррей?

– Самый наш главный враг это Бонапарт, наши агенты докладывают, что мир, заключенный между Англией и Францией, хрупкое создание, скоро от него останется один пшик. Узурпатор пойдет войной на весь мир, Барти, есть сведения, что он хочет устроить блокаду Британии, подорвать нашу экономику, пустить нас по миру и, в конце концов, вторгнуться на остров. Предстоит большая война Барти, и мы морская разведка должны предпринять все меры для выявления и нарушения всех планов Наполеона. В нашу задачу входит южный фронт Европы и средиземное море в частности. Вот так, мой мальчик. Кстати, сэр Мюррей, решил дать тебе позывной, догадываешься какой? Правильно, вижу по твоей улыбке. Теперь ты свои сведения будешь подписывать как Карабас. Но до этого ещё далеко. Вот, ещё одно, чуть не забыл. – Джим вытащил из ящика стола кошель с деньгами и передал Барти. – Это твой заработок, за службу в Морской разведке, недавно казначей деньги привёз. На этом всё, мой мальчик, у меня много работы, да и книжку забери, сестре отдай, пусть читает.

Вышел из миссии Барти довольный собой, про него знают в Лондоне, он получил жалование, на которое и не рассчитывал, – это просто праздник какой-то.

Барти решил заглянуть к Анне Паулине, знакомая всё-таки, да и вообще давно не виделись, надо визит вежливости провести, отметится так сказать.

– Синьор Бартоломео, я доложил о вас, но Сеньорита Анна, сейчас занята и она дала распоряжение проводить вас в мужской салон, показать новинки Европейской моды, – с напыщенным видом произнёс мэтр Поль.

Когда Барти пошёл за Полем, тот обернулся и вполне по-человечески сказал, – рад видеть тебя мой мальчик, сейчас мы тебе что ни будь, подберем.

В мужском зале на манекенах была одета одежда на любой вкус и кошелек, ряды галстуков, платков, шляп и прочей всячины были, как всегда разложены в строгом не нарушаемом порядке в длинном шкафу из мореного дуба. Пройдясь вдоль этого разнообразия, Барти присмотрел себе шелковый шейный платок черного цвета. Поль помог Барти примерить его покрасоваться у зеркала, узнал цену и решил, что он будет в нём ходить каждый день, не только тут в Валетте, но и на корабле. В этот момент в зал вошла хозяйка, и одобрив выбор Барти, уже хотела по старой привычке подарить обновку юноше, но Барти заявил, что он теперь получает хорошее жалование и вполне может себе позволить купить платок самостоятельно.

– Всё равно, от тёти Анны, ты Барти без подарка не уйдешь. – и, с этими словами, она достала из одного отделения стеллажа носовой платок синего цвета с веселенькими рисунками огурцов. Побрызгав на него духами из флакончика, Анна положила его в карман куртки Барти, – пусть все знают, что юноша не одинок на этом свете.

Окруженный ароматом духов тети Анны, Барти с гордо поднятой головой прошелся по городу, а встречные девушки и женщины уловив цветочный аромат, с завистью думали, – вот достался кому-то красавчик.

Дома у бабушки, такой фокус с местными женщинами не прошел, Люсия сразу определила, где успел побывать Барти, однако выяснив, что замечательный шейный платок, он купил на собственные деньги, кстати, немаленькие, она лишь одобрительно кивнула, ну а подаренный носовой платочек, так это сущий пустяк. Молод он ещё, получать подарки от женщин. Вот от бабушки можно. И один из таких подарков, ждал у пристани Валетты до утра, что бы спозаранку, с утренним бризом отдать швартовы и на всех парусах идти на Сицилию, в Марсалу, отвезти внучка на службу. Вот это подарок так подарок, задержать отход шхуны ради внука.

На ужине, Барти достал книгу Дефо и передал его Люсии, – это пусть Катерина читает, перед сном, подтягивает английский.

Люсия взяла книгу, осмотрела её, чуть скривив уголки губ, взглянув на отпоротый переплет, потом полистала, изменила лицо на удивление и спросила, – Барти, ты где взял эту книгу?

– Да в Неаполе по случаю досталась, – небрежно бросил Барти.

– Да это же прижизненное издание 1719г. Самое первое. Она же денег стоит солидных, а ты – «по случаю» – с некоторым ворчанием произнесла бабушка, – вот я её подклею, и будет эта книга в моей коллекции.

– Бабушка, а почитать? – тут же влезла Катерина.

– Сначала подклеить, потом почитать, потом в шкаф.– Поставила точку Люсия.

Шхуна шла по морю под всеми парусами, кренясь немного на подветренный борт и разрезая форштевнем волну. С левого борта уходила Мальта, Барти рассматривал знакомые берега, знакомые места, где он ловил рыбу и гонялся за пиратами. Всё ему было знакомо. Рыбацкие лодки старались держаться подальше от шхуны, купцы могли и сеть порвать, с кого потом спрашивать. Проще поставить сети ближе к банке, там и рыбы больше и кораблей меньше.

Марсала, была большим портом, построенным ещё во времена Карфагена. Старинные улочки и дома, раскинулись вдоль бухты. Но, на подходе к самому городу, Барти увидел рукотворные бассейны, расположенные вдоль берега моря, и уходившими в море на сотню метров. Это были знаменитые солевые ванны, где с доисторических времен добывали местные жители соль, и продавали её по всему миру. Там же на берегу, стояли высокие соляные мельницы, которые крутили свои крылья по несколько столетий. Горы розовой диковинной соли высились вдоль рукотворных бассейнов и мельниц, отливая на солнце волшебными и непривычными для глаза красками.

Раньше он с отцом и ватагой только проходили мимо, и издалека, рассмотреть всё у него не было возможности. Теперь, в запасе у него было два дня, до прихода фрегата, он мог себе позволить немного расслабиться и посмотреть окрестности.

Найдя постоялый двор недалеко от порта, Барти уже было собрался войти в него, однако был остановлен вежливым голосом : – не торопитесь кавалере, не стоит, молодому дворянину селиться в этом заведении.

Перед Барти стоял средних лет, стройный мужчина, сразу видно аристократ, одетый в дорогие и модные одежды с тросточкой в руках.

– Позвольте представиться, маркиз Сериллио Де Неро, а я вас сразу признал Бартоломео, – и маркиз покосился на перстень Барти.

– Да синьор маркиз, вы не ошиблись, это действительно я.

– Ну, тогда, согласно законам гостеприимства, я приглашаю вас к себе на виллу, она тут недалеко. Отдохнете с дороги, поговорим, покажу, чем живет западный берег. Поверьте не только солью.

Барти принял приглашение маркиза и примерно через полчаса поездки на лёгком ландо, они оказались перед воротами виллы, стоявшей на холме в окружении деревьев и различной растительностью, подстриженной опытной рукой садовника.

Вилла стояла фасадом к морю, и вид из окон радовал глаз своей эстетикой созданной природой. Ни один художник не отказался бы пожить в этом доме, запечатлевая виды моря и островов вдали, на своих полотнах. Что и подтвердилось наличием картин с видами на море и на окрестные холмы покрытые виноградниками. Барти с балкона виллы, где расторопные слуги, в основном мавританцы накрыли стол, сразу определил, что пейзажи, развешанные в салоне виллы соответствовали им увиденному, именно с балкона.

– Я вас сразу узнал по перстню, мой дорогой друг. Мы тут хоть и живём в отрыве от цивилизации, но информацией владеем. Я лично, так вообще восторгаюсь вашей способностью захватывать пиратские корабли, а потом продавать их с выгодой. Браво, синьор Бартоломео, браво.

– Ну что вы господин маркиз, это только служба, ничего личного.

– Ну что, тогда выпьем за знакомство, синьор Бартоломео, рад, что потомок столь знатного рода, гостит у меня.

Маркиз и Барти пригубили Марсалы, – отличного вина, закусили сырами, расставленными по столу, и принялись поедать бараньи ребрышки аппетитно сложенные в горку перед хозяином и гостем. Началось обыкновенное сицилийское гостеприимство. Что нужно двум мужчинам? Правильно, вино и мясо, желательно мясо молодого барашка, а вино свежего урожая, желательно из своего винного погреба.

Так, коротая вечер, новые знакомые опробовали по чуть-чуть, знаменитой Марсалы, немного Калабрезе, немного ароматного Флорио, которые производились в имении маркиза и поставлялись им по всей Европе. В ходе беседы, маркиз поведал о том, что Общество любителей оперы, постоянно проводит встречи в Палермо, в оперном театре, где решают животрепещущие вопросы, в том числе и новые голоса Сицилии, а также премьеры новых произведений. Хоть и далековато от Рима и Неаполя, но народ требует культуры.

На следующий день, маркиз провел конную экскурсию для Барти по своим виноградникам и винодельням. Неторопливо передвигаясь верхом, на двух смиренных кобылках, они после не долгой дороги пообедали в одной из деревень, простой крестьянской едой в харчевне, где подавали фирменное рыбное ассорти приготовленной на углях. Барти угостился пятью видами сыра и ещё всякой снедью, которую готовили крестьяне для уважаемых гостей.

На второй день, гостеприимный маркиз, сам собрал Барти в дорогу, уложив в ландо два бочонка марсалы и две головки сыра своего производства.

– Барти, друг мой, ты там осторожнее, но и не трусь, – как родной отец, выговаривал маркиз напоследок. – Будет большая война, и тот мир, что сейчас заключен с Наполеоном, не крепок. Будь достоин предков, пусть твои родичи будут гордиться тобой на том свете.

– Всё будет просто замечательно дорогой маркиз, я постараюсь не осрамить нашу Сицилию.

Фрегат «Презент» причалил в Марсале буквально на час. Как и приказал капитан, ровно через неделю, он лицезрел на пристани Бартоломео, в окружении двух баулов и двух бочек.

– А парень то не промах, смотрите сэр, надеюсь, бочки не с порохом, – показывая на Барти рукой, произнёс лейтенант Салливан.

– С него станется, может уже, где и порох умудрился прихватить, пробурчал боцман Кейн.

– Чтобы там ни было, всё впрок, Кейн, чувствуется твоя школа, – подвёл итог Капитан Джеймс.

Оказавшись на корабле, Барти устно, коротко отрапортовал капитану, что задание выполнено, и что он готов к дальнейшей службе.

– Юнга. Переодеться и поднимайтесь на ют, вы сегодня за рулевого, это же ваши воды, вот и ведите корабль в Гибралтар вместе с Петерсом, это будет ваш очередной экзамен по навигации. – отдал Барти приказ, капитан Джеймс. Повернувшись в сторону офицеров, дал распоряжение – Лейтенант Абрей, вы вахтенный офицер, пока юнга на штурвале, поправляйте его в случае чего, короче вы сегодня наставник, вместе с Петерсом.

– Командуйте юнга, – улыбнулся Абрей.

И Барти, стал распоряжаться на корабле. Вполне правильно и по уставу. Когда корабль отошел от причала, Барти скомандовал : – Поднять паруса, а через некоторое время, когда утренний бриз, наполнил ветром главную движущую силу фрегата, он, стоя на штурвале, взял курс на Вест и корабль заскользил по волнам привычно разрезая волну и оставляя кильватерный след за кормой.

Вино в бочках было у Барти конфисковано, в пользу команды фрегата, но матросы, сославшись на то, что им привычнее пить грог, а не молоко для девиц проигнорировали этот божественный напиток. Барти как всегда, свою порцию раздал юнгам, а сам взамен получил от Джона полную кружку выдержанной марсалы, которую он, смакуя, растянул, вместо разбавленного водой рома.

Через пару дней на горизонте показалась скала Гибралтара, где в удобной гавани одноимённого порта располагалась база Королевского флота, самая большая на Средиземном море. Вот туда и привел фрегат Барти, совместно со штурманом Петерсом. Проходя мимо скалы, фрегат дал пушечный салют и получил ответ с одной из береговых батарей, расположенных прямо в скале, где гордо реял Юнион Джек. Волд, сидящий на палубе, по привычке мявкнул в сторону порта и не торопясь, подойдя к капитану, потерся об его ногу.

– Это что ещё за телячьи нежности котик? Обратился к коту Джеймс.

– мяв, (пора юноше взрослеть, как думаешь)

– Ну, этот вопрос решенный.

– мяв, (это хорошо).

Когда, корабль пришвартовался, пост охраны морской пехоты занял свои места у трапа, весь личный состав принялся за дело – драить корабль от клотика до киля, ибо на следующий день обязательно придёт какая-нибудь флотская шишка, для проверки всего. Надо не ударить в грязь лицом, вот и все кроме офицеров чистили, мыли, скребли, подкрашивали, драили медь до блеска, и так по несколько раз, под присмотром Кейна.

Капитан и Салливан, облачившись в мундиры, с кипой бумаги под мышками, двинулись в сторону капитанерии на доклад и получения дальнейших инструкций. Вернувшись после обеда, проверив состояние корабля и признав его удовлетворяющим взгляд, капитан вызвал к себе Барти.

– Барти, завтра прибудет адмирал Нельсон, он желает видеть тебя и принять последний экзамен, так как все необходимые экзамены ты уже сдал, бумаги я отдал в штаб. Я не знаю, что он будет у тебя спрашивать, но он любит толковых парней, которые дружат с головой. Так что готовься мой мальчик, главный экзамен принимает сам адмирал.

– Есть сэр, буду готов, по крайне мере постараюсь. Сэр.

Барти практически не спал всю ночь, всё ворочался в своей подвесной койке, пока много умный Волд, не навестил его и не включил свой мурррр на весь кубрик, только тогда, Барти, наконец-то успокоился и уснул.

Утром началась суматоха, очередная генеральная уборка, по случаю прибытия адмирала к обеду. Личный состав, ближе к обеду привел себя в должный вид и был готов к немедленному построению.

В час дня, перед самым обедом, из города показалась процессия на двух каретах, которая быстро подкатила к причалу и из кареты вывалили офицеры различных званий и сам адмирал Горацио Нельсон.

В отличии, от адмирала в Неаполе имевшего брюшко, веселый нрав и второй подбородок, адмирал Горацио Нельсон был среднего роста, стройный, с крепким телосложением. Несмотря на увечья – он потерял правый глаз в бою и правую руку, что придавало ему определенный вид героизма и стойкости. Его лицо выражала решимость и уверенность, с высокими скулами и выразительными чертами. Мундир, на нем сидел, с некоторым шиком, весь в сверкающих на солнце орденах и крестах, заканчивался золотыми эполетами и высокой треуголкой. Правый обшлаг рукава, был заложен за отворот мундира, в связи с тем, что в одном из боёв он потерял правую руку.

Приняв рапорт и пройдя вдоль строя, оглядев матросов и офицеров, поприветствовал личный состав, который ответил ему громогласным Ура! Он, улыбнувшись каким-то своим адмиральским мыслям, в сопровождении свиты проследовал в каюту капитана. После этого, прозвучала команда «Вольно», но строй офицеры не распустили. Во избежание так сказать.

Через полчаса, На палубу перед строем вышел Салливан и приказал, юнгам Смиту и Борго следовать за ним.

В расширенной каюте капитана, без переборки, убранной заранее, за накрытым столом, сидел сам адмирал со свитой, а капитан Джеймс, как гостеприимный хозяин стоял у двери с видом этого самого гостеприимного хозяина, готовым в любой момент выполнить любое приказание адмирала.

Барти и Смит, как образцовые служаки, вытянулись по стойке смирно и доложили о своем прибытии. Стоя, не шевелясь и не дыша. Все взгляды были обращены на молодых людей, в том числе и лукавый взгляд адмирала.

– Ну что отважные моряки, – начал свою речь адмирал, – я изучил рапорта вашего капитана и пришёл к выводу, что вы отменно сдали экзамены в ходе всего боевого похода, а некоторые отличились в рукопашной, помогли захватить пиратское судно. – Сам адмирал не раз участвовал в абордаже и славился на флоте отменным рубакой и бесстрашным командиром. – Есть последний вопрос у меня к вам. Я надеюсь, что ваша карьера во флоте приведет вас к командованию флотом или эскадрой, поэтому у меня несколько вопросов к вам. По результатам ваших ответов, я сделаю выводы.

Юнги напряглись, не каждый день тебя экзаменует лично Горацио Нельсон.

– Представьте себе, что у вас три линкора, три фрегата, парочка бригов. Вы встретили в море превосходящие силы врага, предположим раза в полтора. Ваши действия?

– Разрешите вопрос сэр, спросит Барти у адмирала.

– Разрешаю, мой юный друг юнга.

– Какой ветер у моей эскадры?

– Предположим галфинд левого борта, а у врага бакштаг правого борта, ваши курсы могут пересечься. Бой нужно принять обязательно.

Барти представил себе картину боя и предложил ответ – Я бы уклонился бы от линейной атаки, левыми бортами, совершил бы правый фордевинд и на пересечении курсов всеми орудиями правого борта ударил бы по ведущему кораблю расстроив строй. Фрегаты бы в это время произвели бы левый оверштаг и принялись бы беспокоить врага с лева разбивая снасти и не давая вести прицельный огонь по линкорам. При любом повороте врага, он оказывается под огнём с двух сторон. Он теряет время на манёвр отражения моей атаки, а я, произведя поворот вправо, рассекаю эскадру врага и пытаюсь уничтожить или повредить флагман, идя поперек строя на соединение с фрегатами, маневрируя для ухода от залпов.

– А ну-ка, нарисуй схему, – и адмирал предложил Барти перо и бумагу.

Барти стоя, как мог, стал рисовать рисунок боя, показывая места поворотов и время на маневр с учетом скорости обеих эскадр. Офицеры и адмирал склонились над рисунком и что-то комментировали, а адмирал внимательно слушал объяснения юнги.

Смит, сопя в спину Барти так же помогал, как мог, указывая, что фрегаты как более манёвренные могут вообще рыскать как вдоль линии врага, так и рвать её перпендикулярно генерального курса.

Через некоторое время, когда страсти улеглись, адмирал крепко задумался над рисунком Барти, поглаживая левой рукой… Волда, восседавшего на коленях адмирала. А кот, сидел с гордо поднятой головой и смотрел на Барти. Вот какого моряка он воспитал.

Адмирал еще немного подумал, а потом, обращаясь ко всем присутствующим сообщил. – Данный чертеж подтверждает, что манёвр в бою, для скорой победы, неизбежен, это доказал русский адмирал Ушаков и ваш покорный слуга, адмирал улыбнулся сам себе. И вам мичмана этого не стоит забывать. Барти и Смит вытянулись опять по стойке смирно. А Барти ещё больше выпятил грудь с недавно полученными медалями.

Нельсон вышел из-за стола, а за ним кот, подошел к двум новоиспеченным мичманам и, взяв у адъютанта по кортику, вручил их Смиту и Барти. Адъютант вручил им патенты с королевской печатью.

– Подправляю вас мичманами джентльмены, вот с такими мальчиками мы победим супостата – Бонапарта. – Обратился ко всем присутствующим адмирал Нельсон, – Боже храни короля. Ну и примите по бокалу доброго вина, в честь этого события. – И лично, подал каждому посеребренные бокалы из запасов, а точнее трофеев, капитана, где плескалась марсала из бочек, отобранных у Барти на нужды экипажа.

А кот сказал своё – Мяв. (Надеюсь, они станут великими моряками)

– Я тоже на это надеюсь, – взглянув на кота, и полушёпотом произнёс адмирал.

Поднявшись на палубу, мичмана увидели строй команды фрегата. А Салливан, гаркнул: – смирно, равнение на право.

Когда Экипаж подровнялся, отдал новую команду: – « Новым офицерам флота Его Королевского Величества, гип-гип Урааа!» И экипаж громко гаркнул, на весь Гибралтар – Ура, Ура, Ура!

– Теперь джентльмены, ваше место в строю на правом фланге, после лейтенанта Абрея, перед Кейном. Займите место.

Когда мичмана заняли свое место, из кормовой надстройки вышел сам адмирал со свитой, и экипаж приветствовал его троекратным Ура. Отсалютовав строю, адмирал спустился на причал и отбыл в штаб флота. А один из свиты адмирала, самый последний, еле поспевал, неся под мышкой небольшой бочонок, явно с марсалой. Капитан Джеймс не жадный, он всегда поделится с хорошими людьми.

Когда все разошлись, Патрик Абрей, подойдя к молодым мичманам, просветил их про древний обычай обмывать первое звание с остальными офицерами. И ни в коем случае не на корабле. А вот рядом с портом, есть хорошие места, где этот ритуал следует провести, желательно вечером, за счет именинников, как водится. От этих слов Смит немного смутился, так как денежек то у него не много. Но Барти толкнул его локтем в бок, – не боись, прорвемся. У Барти был ещё почти не растраченный трофей от Фредо, вот этими средствами он решил и воспользоваться.

Боцман Кейн, подойдя к Барти и Смиту, он предложил им переселяться в каюту мичманов, и свои вещи отнести туда-же.

Каюта мичманов, представляла из себя, тот же кубрик юнг, только немного по шире, и койки так же вешались к подволоку, единственное отличие от кубрика, это наличие двери, да рундуки побольше, стоявшие возле переборок. Теперь им компанию составляли ещё два мичмана, это весельчак Шелби и молчун Кэрби. Если Барти и Смиту было по девятнадцать лет, то Шелби было двадцать два, а Кэрби было не намного больше. После расселения, услышав заветное приглашение от Барти прибыть на обмывание званий, парни тут же растянулись в довольных улыбках, а Кэрби так вообще предложил помощь в организации мероприятия, ибо он, на таких пьянках, бывал часто. Все мичмана через это прошли, но он давно на флоте и знает толк, как напоить так, что бы дешево и все довольны. Опыт. Но перед этим, надо получить форму на складе базы, а это к Кейну.

Процесс получения мундиров и треуголок, особо не затянулся, по той простой причине, что один интендант пытался-таки намекнуть на кое-что, однако крепкая рука старого боцмана, приподняв негодника за шиворот, и пару раз тряхнув, дала понять, что письменные распоряжения Джеймса, никем не оспариваются. Свой первый мундир, мичмана получают за счет казны, а вот следующие, только за свой счет, как парадные, так и повседневные. Естественно с компенсацией. Вот только парадов, Барти как бы и не предвидел в ближайшее время.

Вернувшись в каюту, Барти со Смитом стали пришивать к новеньким мундирам положенные мичманам шевроны и знаки отличия, обидно конечно, но эполет мичманам не полагалось, только лейтенантам и выше. Но всё ещё впереди. Вся жизнь.

С помощью Кэрби на одной близлежащей улочке они посетили ирландский паб «Приятели из трущоб», открытый в городе, вместе с поднятием Юнион Джека на скале. В пабе располагались необходимые запасы пива и рома, а также отменная закуска. Хозяин заведения, Дункан Капеллан, входя в положение новых мичманов, обещал сделать приличную скидку, если его гости не будут бить посуду и приставать к подавальщицам. Барти тут же заверил хозяина, что никто не станет приставать к столь почтенным дамам. В подтверждение качества своего пива Дункан налил им по кружке и положил двухпенсовую монету на шапку пены. К удивлению Барти, монета спокойно лежала на пене и не собиралась тонуть в пиве.

– Доброе пиво, – сделал заключение Дункан.

Мичмана согласились с ним, закивали головами, ибо такой фокус видели впервые в жизни. Заказав стол на десять человек и оставив предоплату, Барти и Кэрби продегустировали отменный стаут и, остаясь довольными, вернулись на борт фрегата.

Обмывание кортиков и звания в пабе шло второй час, как и рассчитывали мичмана. Все остались довольны, особенно офицеры с ирландскими корнями, в том числе и сам Джеймс, который, как оказалось, имел мать ирландку, деда ирландца и так далее по материнской линии. Как старший по званию, Джеймс поздравил новых мичманов, пожелал успехов в службе и верности присяге Его Величеству, восхвалив руководство, поздравил флот с новоприобретением в виде двух мичманов.

Ритуал, от него никуда не деться. Оказавшись чуть ли не в родных стенах, после третьей порции виски, запитым пивом и закусанным мясом, все выпитое было полировано ромом. Ну и, конечно же, прозвучал тост в разгар гулянки, который провозгласил капитан Джеймс: – «За жён и возлюбленных!». Моряки чокнулись с большим удовольствием.

Барти, конечно же, не пил как все и Смиту не советовал, двое юношей ограничились пивом, нужна светлая голова для расчетов с хозяином заведения. Да и вообще в такую жару пить крепкий алкоголь, ещё Джим не советовал. По залу стоял дым коромыслом, за другими столами сидели такие же моряки флота Его Величества и отмечали, каждый стол своё мероприятие.

Где-то в углу, кто то резво пропел – «Нашёл я чудный кабачок…» и Барти со стороны своего стола подхватил весёлую песенку, – «Вино там стоит пятачок…». Вот так куплет за куплетом от дальнего стола к столу Барти эта песня пелась в несколько глоток, совсем не заботясь о попадании в мелодию. Потом кто-то запел «Пьяного моряка», некоторые пустились в пляс, а некоторые, которые уже не могли плясать и петь, только притоптывали в такт. Когда морской народ немного подустал, уже Кейн затянул «Испанские леди», новомодную песню английских моряков.

Хозяин паба Дункан Капеллан, здоровенный мужчина ростом под 6 футов, а может и больше, с широкими плечами и мускулистыми руками, с аккуратной бородой на лице, тоже был доволен. Посуду моряки не побили, мебель не расколошматили, подавальщиц не трогали.

Много лет назад, молодой Дункан сбежал на флот, просто от голода, который охватил Ирландию, он ещё не знал, что судьба сделает из него отчаянного абордажника. Молодого, высокого и крепкого парня определили в квартер дек команду, тех кто первый бросается на абордаж и расчищает дорогу остальным. Благодаря своей Ирладской упертости, силе и смелости, он выжил в первом абордаже, на что никто и не рассчитывал, потом во втором, в последующих схватках, а через пять лет, возглавил команду и стал называться квартердек мастером. Командиром самых безбашенных рубак на флоте, с очень большой долей в дележе трофеев.