Три меча

Другие – на мужей, кто в благородстве превосходят.

Когда источник высыхает, мель всех собирает,

Там рыбы влагой делятся, слюною и дыханьем,

Но на просторах рек все друг о друге забывают,

И каждый жить торопится своим уменьем, знаньем.

Примечания

1. Ху Буцзе – не принял трона, предложенного ему Высочайшем, бросился в реку и утонул.

2. Омрачённый Свет – (У Гуан, или Моу Гуан) отказался от трона, предложенного ему Испытывающим, и, обняв камень, утопился в реке Лу.

3. Других Помнящий – (Цзи То) – скрылся со своими учениками из опасения, что после отказа Омрачённого Света Испытывающий предложит ему престол.

4. Олень Наставник (Шэньту Ди) – утопился от горя, думая, что Цзи То погиб.

5. Природные знания

(согласно размышлениям Лецзы)

Даос Юй Сюн, наставник чжоуского царя Вэньвана,

Познанья излагая древних мудрости глубокой,

Предупреждал, что в государстве главное – охрана

Природы, в ней скрыта суть жизни той поры далёкой.

Он говорил: "Быть хочешь если твёрдым, крепи твёрдость

Своею мягкостью, береги слабостью все силы,

Кажись всем мягким, слабым, свою подавляя гордость,

Отдайся ходу времени, природу не насилуй.

Кто собирает мягкое, тот твёрдым в жизни станет,

Кто собирает слабое, тот силу обретает,

Следи, что собирается, чтоб знать, что же настанет:

Беда иль счастье, что из будущего пребывает.

Так сильный побьет слабого, но с равным проиграет.

Всех слабый победит, сила его неизмерима,

Могущество всё погибает, так всегда бывает,

Всё крепкое ждёт силу, сила силой одолима.

Всё мягкое и слабое есть суть жизни продленья,

Всё твёрдое и сильное сопутствует лишь смерти,

Где гибнет в схватке сильное, там слабого рожденье

Находит к становлению путь в общей круговерти.

Умом подобные обликом могут различаться,

А обликом подобные умом могут разниться,

Мудрец с подобным по уму себе может сближаться,

А дюжинный с подобным лишь по облику сроднится.

С подобным себе видом мы сближаемся и любим,

От отличающегося видом мы сторонимся,

По нашим представлениям лишь обо всех мы судим,

На нас всех непохожих избегаем, их боимся.

На нас похожего лишь человеком называем,

Но есть средь них, кто и звериным сердцем обладает,

Но мы звериного в них ничего не замечаем,

Их облик человеческий звериное скрывает.

Того, кто, обнажая клыки, когти выпускает,

Вперёд с рогами на четвереньках передвигаясь,

Иль с крыльями и клювом, кто по воздуху летает,

Их зверем иль птицей всех зовём, остерегаясь.

Но звери, птицы сердце человека иметь могут,

Однако мы всегда их из боязни сторонимся,

Так как из-за несхожести их облика страшимся,

И страх перебороть к ним наши чувства не помогут.

Но не всегда природа соблюдала все законы,

И не всегда облик людей хранил былой обычай,

У императора Фуси было тело дракона, (1)

А земледелец Шэньнун обладал головой бычьей. (2)

Хоть и не все из них имели облик человечий:

Великие Вожди несли тигриное обличье, (3)

Цари из рода Наогун имели облик птичий,

Но в свойствах их мы видим величье мудрецов вечных.

С жестокостью звериной и правители бывали:

Они жизнь не ценили многих тех, кто был в их власти,

Так как звериными сердцами сами обладали:

Му Чуский (4), Луский Хуань (5), Ся Разрывающий на Части. (6)

Держась за облик, так человек дюжинный в познанье

Не обретает Истины, и в ней не утвердится.

А Жёлтый Предок в борьбе с Предком Огня через знанья (7)

Привлёк к себе зверей и птиц, победы чтоб добиться.

Там волки и медведи в авангарде с ним сражались,

Пантеры, барсы, тигры всех врагов одолевали,

Орлы над полем Баньцюань знаменосцами держались,

Одной лишь силой воли с ним победу одержали.

Раз Кую (8) Высочайший (9) музыкой дал управленье,

Одной пластиной в ритме ударяя о другую,

Сыграв девять тактов песни "Великое цветенье",

Зверей всех в пляс пустил он под мелодию такую.

Под ритм к зверям пара фениксов присоединилась,

Объединила так природа всех в своём величье,

И с музыкой такое привлеченье получилось,

Так разве в сердцах птиц, зверей и наших есть различье?!

По облику иль голосу кто может отличаться,

Не знает тот, как подойти к зверям без пониманья,

Мудрец способен лишь с умом и примененьем знанья

Привлечь на свою сторону их и распоряжаться.

У птиц, зверей и человека цели ведь едины,

Они стремятся свою жизнь продлить и сохраниться,

Но звери в страхе избегают местности равнинной,

Держась всех неприступных мест, чтоб можно защититься.

Самец и самка спариваясь, любят там друг друга,

Мать над детёнышем трясётся, от беды спасаясь,

Так стадом, стаей, выживают звери, собираясь,

Детёнышей и слабых ставя в середину круга.

Когда есть пища иль вода, друг друга призывают,

И люди в древности с животными передвигались,

Язык их раньше знали все, сейчас не понимают.

Тогда звери и птицы человека не боялись.

Во времена царей, вождей все начали пугаться,

Меняясь, люди забывали их язык, повадки,

А при убийствах в рассыпную стали все бросаться,

И от людей, несущих смерть, бежали без оглядки.

Язык их знающие люди всё же сохранились,

Но эти знанья они все приобрели случайно,

Никто не знает, откуда тем тайнам научились,

А со зверьём и птицами общаются лишь тайно.

Даосы древности язык всех тварей понимали,

И, знанья черпая от них, разумными все были.

И для общения вокруг себя всех собирали.

Но ныне люди знанья все природные забыли.

Примечания:

1. Легендарный император Фуси изображён на древних фресках с туловищем дракона.

2. Священный Земледелец (Шэньнун) – изобретатель земледелия в древнем Китае, имел бычью голову.

3. Великие Вожди (Сяхоуши) – род Молодого Дракона (Юя) – великого покорителя потопа. Даты покорения потопа – 2286 – 2278 гг. до н.э., даты соправления с Ограждающим (Шунем) – 2224 -2203 гг. до н.э., самостоятельного правления – до 2198 гг. до н.э. Его потомки обладали внешностью тигра.

4. Му – царь, правивший в Чу с 625 по 614 г. до н.э.

5. Хуань – царь, правивший в Лу с 712 по 695 г. до н.э

6. Ся Разрывающий на Части – последний правитель династии Ся (Цзе, даты правления – 1818 – 1767 г. до н.э.)

7. Предок Огня – (Янь ди или Ю Янь, также Юань Кэ) – один из предков китайцев, прибывший на землю из космоса.

8. Куй – музыкант, Орфей китайской мифологии.

9. Высочайший (Яо) – правитель, позже обожествлявшийся конфуцианской религией. Даты правления – 2357 – 2258 гг. до н.э.

6. Высшее учение

(согласно размышлениям Лецзы)

Колдун Шэньу из царства Ци решил переселиться

В другое царство Чжэн, стал зарабатывать гаданьем

Под именем Цзи Сянь, он знал, где кто родится,

Где кто помрёт, всегда сбывалось точно предсказанье.

Лецзы с ним встретился, тотчас попал под его чары,

Вернувшись, рассказал о нём учителю даосу:

– «Недавно мне на площади колдун попался старый,

Способен он ответить на любые мне вопросы.

Ваше ученье я считал одним из самых высших,

А вот теперь познал я совершенное ученье,

Теперь считаю, продолжать у вас ученье, лишним,

К Цзи Сяню поступлю, чтоб овладеть его уменьем».

Даос из Горной Чащи от слов этих рассмеялся,

Сказав: «Сужденье не постигнув, ты о чём-то судишь,

С тобой открытьем внешнего ещё не занимался,

Не зная сути, мудрецом во внешнем как ты будешь?

Ведь если рядом с курицами петуха не будет,

Цыплята все, откуда же они тогда возьмутся,

Зови, пусть завтра же ко мне колдун этот прибудет,

Увидишь, что огрехи его в ученье найдутся».

Назавтра Лецзы с колдуном к учителю явились.

Когда же вышли, тот сказал: «Учитель помрёт скоро,

В его здоровье тяжкие болезни проявились,

Об исцелении не может быть и разговора».

Лецзы, расстроившись, с плачем к учителю вернулся,

И передал слова того, даос лишь рассмеялся:

– «Я перед ним такою стороною повернулся,

Став как пустыня сам, без силы жизненной остался».

Вот на другой день Лецзы снова с колдуном явился,

Когда же вышли от него, ему колдун поведал:

– «Поток жизни у учителя в теле появился,

Надежда возродилась, о которой я не ведал».

Лецзы ему всё передал, опять тот рассмеялся,

Сказав так: «Я стал молнией, что небо бороздила,

И всполохом меж небом и землёй я показался,

Энергия силы моей из пяток исходила».

На третий день же, когда вышли после посещенья,

Колдун сказал: «Утешь его, учитель твой в тревоге,

Но дело сдвинулось, мудрец идёт к выздоровленью,

Вот чудо-то! А ведь стоял у смерти на пороге»!

Даос сказал: «Предстал пред ним Великой Пустотою,

И дал понять ему, что равновесье наступило,

Что кризис миновал, болезнь простилась вдруг со мною,

Что Небо на земле дорогу жизни мне открыло».

В последний день Лецзы вновь с колдуном к нему явился,

Вновь поражён учителя был чудом многократно,

Как только занял место он, стремглав тот удалился,

Учитель приказал Лецзы: «Верни его обратно»!

Лецзы последовал за тем, но, не догнав, вернулся,

– «Что он»?! – спросил, со лба пот вытирая полотенцем.

– «Зародышем я при его леченье обернулся, -

Сказал тот, – я предстал здоровым перед ним младенцем».

Тут Лецзы понял, что не начинал ещё учиться,

В смущенье, со стыдом в свою деревню удалился,

Решил, кормя свиней и кур, в труде своём забыться,

Лишь через три года он безыскусного добился.

Как ком земной, он средь толпы сельчан всех возвышался.

Не принимал участия в делах, в себе замкнулся,

В трудах насущных мысленно в ученье погружался,

Время пришло, и к истинным истокам он вернулся.

7. Путь к созреванию сознания

(согласно размышлениям Лецзы)

Однажды в царство Цы Лецзы с поклажей направлялся,

Вернулся с полдороги, передумав, раньше срока,

Когда домой шёл, то даос случайно повстречался,

Его учитель с именем Темнеющее Око.

– «Ты почему вернулся»? – спросил тот. – «Я испугался».

– «Чего ты испугался»?! – он воскликнул с удивленьем.

– «В пути моём я в десяти харчевнях появлялся,

В пяти же подавали мне еду без промедленья».

– «Но почему в душе твоей тревога появилась»? –

Спросил даос, – ты продолжал идти вперёд бы смело».

– «Ещё внутри меня чистота не освободилась,

Вовне лучом ещё всё пробивается из тела.

Воздействовать на всех внешним считаю я постыдным,

После похвал толпа, придя в себя, всегда злословит,

Спокойнее, когда тебя не слышно и не видно,

Кто старшим пренебрегает – себе беду готовит.

Доходов лишних хозяин харчевни не имеет,

Меня только увидев, отдаёт мне предпочтенье,

Властитель спросит, что с меня, если завлечь сумеет?

Стране он силы отдаёт, а знанья – управленью.

Вот испугался я, меня царь если повстречает,

Обременит делами и ждать будет исполненья».

От этих слов Темнеющее Око рассмеялся,

Воскликнул с похвалой: «Прекраснейшее наблюденье!

Но если будешь ты один, люди начнут тянуться

К тебе, станут просить защиты, помощи, советов,

Гордыню усмирить ли сможешь, от них отвернуться,

Скромнее сделавшись, чтоб людям не давать ответов»?

Раз в гости Темнеющее Око к Лецзы явился,

Но перед дверью его обуви ряды стояли,

Мудрец, увидев их, нахмурился и удалился

К Лецзы чтобы попасть, все люди в очереди ждали.

Один гость, всё увидавший, сказал Лецзы об этом,

Всех бросив, устремившись за учителем мгновенно,

Лецзы бежал босой в руках с туфлями за ним следом,

И только у ворот, догнав, спросил его смиренно:

– «Учитель, вы пришли, то не дадите ли советов»?

– «Предупреждал же, что люди станут искать защиты,

В решеньях личных, я учил, нельзя давать ответов,

Как вижу, не способен ты прожить без своей свиты.

Других к себе привлечь способный, должен отказаться,

К нему чтоб не стекались все решать свои задачи,

Рабами став, всегда на других будут полагаться,

Без самостоятельности, не будет им удачи.

И если с результатом предвиденье в расхожденье,

То примененья должного в развитье не бывает,

И непременно выйдет из всего лишь огорченье,

Бессмысленно то, что себя само с пути сбивает.

Нельзя в жизни отдаваться чьему-либо влиянью,

Никто тебе из друзей твоих этого не скажет,

Их болтовня – яд, который тебя только накажет.

Не быть без пробужденья, без сознанья созреванью»!

8. Два пути

(согласно размышлениям Чжуанцзы)

Все вещи незначительны, но мир весь составляют,

Сообразуясь во взаимодействии природном.

Но люди низкое в нём положенье занимают,

И, собираясь вместе, именуются народом.

На вещи опираются, вершат дела благие,

Народ сам груб, но без него сам царь не обойдётся,

Для этого и создают обычаи такие,

При помощи которых где смягчить нрав удаётся.

Хоть справедливость далека, нельзя с ней отделиться,

Близко хоть милосердие, но не всегда хватает,

Без них народ уже давно не может обходиться,

Ведь эти два начала добродетель составляют.

С их помощью в народе все обряды совершают.

Людей всех ограничивая, доброту их множат,

Держаться середины учат, долг их возвышают,

Лишь с добродетелью народ стать сам великим может.

Един наш путь, но не способен он не изменяться.

Священно Небо, и безусловно его влиянье,

Но в жизни благодать тогда лишь может совершаться,

Когда способно Небо заполнять наше сознанье.

Поэтому-то мудрецы все Небо созерцали,

И совершенствоваться в добродетели стремились,

Но Небу в свершенье дел благих не помогали,

И с тем, вокруг что них происходило, лишь мирились.

И замыслов в происходящее всё не вносили,

И добродетелью своей мир не отягощали,

Что исходило из Пути, они переносили,

О Неба тайных замыслах народу не вещали.

Соединялись с милосердьем, но не полагались,

Идя за справедливостью, её не расширяли,

От исполнения обрядов всех не уклонялись,

Обычаям местным подчиняясь, смут не поднимали.

И опираясь на народ, им не пренебрегали.

Все вещи недостойны, чтобы ими заниматься,

с вещами всё ж образуясь, их не покидали,

Так как никто не может в стороне от них остаться.

Не понял Неба кто, тот чистотой не обладает,

И в добродетели не сможет чистоты добиться.

Пути кто не постиг, тот в жизни ничего не знает,

Он жалок, и к Пути только всю жизнь будет стремиться.

Есть в мире два пути: Путь Неба и путь человека,

Бездеятельный, чтимый это есть путь Неба дальний,

Путь, деятельный с тяготами до скончания века,

Таков путь наш, определённый в сфере нам сакральной.

Путь Неба – путь хозяина, властителя природы,

Путь этот нас ведёт и к праведности направляет.

Путь человека – путь слуги и блага для народа,

Путь процветанья тех, кто волю Неба выполняет.

9. Справедливый

(согласно размышлениям Чжуанцзы)

Даос жил. Знанье Малое его все называли,

Дружил со Справедливым он к Согласья Приводящим (1),

Которого в народе все за разум уважали,

Он в обществе служил судьёй, за нравами следящем.

Даос спросил: "Что означают речи о селеньях?

Ведь каждое понятие своё имеет знанье,

И вещи многие теряются в своих значеньях,

Которые порою искажают пониманье".

– "Селенья по обычаю людей объединяют, -

В них жители, сельчанами себя все называют,

Однако же, селенья – это там, где обитают,

Объединяя разное, подобным то считают.

Обычно в них живут сотни имён, семей десяток (2),

Они через подобие живут единым строем,

Но жить там могут те, кто принимает тот порядок,

А кто не принимает, тот считается изгоем.

Подобные рассеются, различными считаясь,

Ведь то, что делится, существовать не может вместе,

Вид каждый отделяется от всех, определяясь,

Стаёт он как бы независимым на своём месте.

Определить кто может общность или разделенье?

Ведь сто частей коня ещё конём не называют.

А для того, чтоб получилось целое явленье,

Должно стать однородным, то, что общность составляет.

И низкое может скопиться и стаёт высоким,

Так камни могут сделаться горой, нагромождаясь,

Как половодье из ручьев становится широким,

Иль речки возникают, из источников стекаясь.

Великий человек со всем себя объединяет,

Считает общим всё он, а себя – лишь малой частью,

Он всё учитывает, своего не насаждает,

Его мысли прикованы к путям, ведущим к счастью.

Поддерживать он будет тех, кто рассуждает здраво,

И не настаивает на своём, во всё вникая,

Считает, каждый жить своим умом имеет право,

И все его призывам следуют, не возражая.

У каждого из времён года – свой эфир особый,

Природа людям не оказывает предпочтенья,

Бывает год благоприятный, как и год суровый,

Зависит от того, чему все придают значенье.

Но каждый в мире сём свою обязанность имеет,

Правитель если беспристрастен, то царит порядок,

Ведь то, чем занимаемся мы, то на нас довлеет,

Когда гармонию теряют, настаёт упадок.

Великие государи людей не награждали

За храбрость или красоту, что в царствах их царили,

И этим мятежей иль злобных дел не порождали,

Поэтому людей всех свойства целостными были.

У каждой из вещей есть свой закон и свой порядок,

В Пути что беспристрастно, именем не обладает,

Всего, что обладает именем, срок жизни краток,

А безымянное всё в Недеянье совершает.

У времени обычно есть конец, и есть начало,

И в поколенье перемен с ним много происходит,

Где счастья, испытаний, бед случается немало,

В том даже, чему противятся, должное находят.

Тот, кто всегда к особенному своему стремится,

Стараясь для осуществленья силы все направить,

В конечном результате своём может ошибиться,

Особенно в том, в жизни что пытается исправить.

Большому можно уподобить озеру селенье,

Которое растительности отмеряет влагу,

Или горе, где к Небу есть тропинка восхожденья,

Где жертвенный алтарь богов всех призывает к благу."

– "Но может ли у нас "путём" всё это называться"? –

Спросило Знанье Малое. Дагун же отвечает:

– "Нет, так как числа все лишь до границ могут считаться,

Ведь десять тысяч "тьму вещей" у нас обозначает.

И небо и земля по форме больше всего значат,

Жара и холод больше всех в скоплении эфира,

Путь – для всех общий, он все вещи в своём беге прячет,

Содержит всё в себе он, служит сам основой мира".

– "Но как внутри него вся наша жизнь там возникает"?

– "Жара и холод друг друга к обузданью стремятся,

Друг друга губят и по временам года сменяют,

От них рождается любовь, и существа плодятся.

Здесь домогательства, отказ и ненависть бывают,

Когда самец и самка в случке плод свой зачинают,

Покой с опасностью друг друга в жизни их сменяют,

Сбор и рассеянье вещей смерть с жизнью порождает.

Что видим мы – в себя внимает всё наше сознанье,

Мельчайшее удерживает в памяти наш разум,

Запомнить можно сущность и подобного названье,

Но многое понять мы не совсем способны сразу.

Так, вещи друг на друга все воздействуют открыто,

То поднимаясь, то спадая морем у причала,

Друг друга отсылают в даль ту, что от взора скрыта,

За тупиком есть поворот, а за концом – начало.

И таково всё то, чем в мире вещи обладают,

И высшее в вещах на этом всём к концу подходит,

В словах исчерпывается то, ум что постигает,

Поэтому-то человек отгадок не находит.

Ведь люди думают о том, что Путь весь наблюдают,

Не следуя Пути тому, куда ведёт движенье,

И возвращаются к тому, с чего все начинают,

На этом прекращаются их личные сужденья".

– "Скажите о сужденьях мне, – спросило его Знанье, -

На чьё из двух суждений в спорах полагаться можно?

Цзы Истинный (3) сказал: "Путь предаётся Недеянью",

А Продолжатель – же, что "он воздействует, возможно".

– "Петух нам кукарекает, собака только лает, -

Сказал Дагун, – а люди познанное принимают,

Но даже обладающий познаньями не знает,

Что они станут делать. Это он не понимает.

Так и с людьми, кто выражает в чём-то своё мнение,

Чтобы в мельчайшее проникнуть, не хватает знанья,

Иль слов, чтобы постичь в вещах всех самоизмененье,

Иль, величайшее умом объять – нет пониманья.

Их мненье о Пути, что "придаётся Недеянью",

Или о том, что "он воздействует на всё, возможно",

Нас привести может к ошибочному основанью,

А в представление о мире – к пониманьям ложным.

Ведь "если он воздействует", то сущность он имеет.

А если "в Недеянии", то пустоту являет,

Но если пустота он, то тогда же чем владеет?

А если сущность, то движенье как он представляет?

Ведь обладанье сущностью есть вещи состоянье,

Без сущности же – пустота, и лишь одно вмещенье.

Так может пустота ли обладать в себе названьем?

И может ли Великий Путь наш быть перемещеньем?

Об этом можно говорить и думать, но кто знает?

Чем больше слов, тем от тебя Путь дальше удалится,

И не родившимся никто не запретит родиться,

А умирающим всем, умереть не помешают.

Всегда повсюду рядом с нами смерть или рожденье,

И нам трудно принять законы эти с нашим знаньем,

А Путь "воздействует" иль "придаётся Недеянью" -

Само сомнительно во мненьях этих допущенье.

Когда пытаюсь на его смотреть я основанье,

Оно всегда уходит без остатка в бесконечность,

Когда его вершину я стремлюсь найти моим сознаньем,

Не вижу я его конца, он проникает в вечность.

Что беспредельное и без конца – слов не имеет.

"Воздействует" иль "в Недеянье" – связано с вещами,

Путь может быть, или не быть, он лишь на нас довлеет,

Он только перспективу открывает перед нами.

Названье "Путь" – это всего лишь в нас предположенье,

Дорога, что средь далей укрывается широких,

"Воздействует" иль "не воздействует" – лишь наше мненье,

Разве вникают им все мудрецы мыслей глубоких.

И если б слов обычных в нашей речи доставало,

То за день мы смогли бы исчерпать Путь без остатка,

Поскольку в нашей речи слов для пониманья мало,

То, что такое Путь – является для нас загадка.

Путь не вместить нам ни в слова, и даже ни в молчанье,

Он – высшее из всех вещей, лежащих перед нами.

Его постичь нам не поможет даже наше знанье,

В нём Высшее нам никогда не выразить словами".

Примечание:

1. Малое Знание (Шаочжи), Справедливый Приводящий к Согласию (Дагун Дяо) – имена аллегорические.

2. Селения (цю, ли) – здесь явно подразумевается лишь единица общежития вне зависимости от названия. Однако в комментариях с оговоркой, что в древности, как и теперь, повсюду были свои местные особенности, даются разнообразные объяснения, например, "ли": четыре колодца (цзин) составляли один "и", четыре "и" – одно "цзю"; пять семей составляли соседей (линь),  пятеро соседей – одно "ли" (илин); в древности десять семей составляли "цзю", двадцать – "ли".

3. Цзи Истинный (Чжэнь)… Продолжатель (Цзецзы) – оба мудреца посещали Академию Цзися в царстве Ци.

10. Выживание

(согласно размышлениям Чжуанцзы)

В Люйляне раз Конфуций любовался водопадом,

С огромной высоты струи воды в реку спадали,

Вода бурлила, страшно находиться было рядом,

Ученики в воде вдруг человека увидали.

Такой поток преодолеть и рыбам не по силам,

Плыть было – человеческих возможностей всех выше,

Утопленника, все подумали, вода носила,

Но вот он к берегу подплыл и из воды сам вышел.

Конфуций подошёл к нему и молвил с восхищеньем:

– "Искусством вашим не перестаём мы восхищаться,

Каким же обладаете в воде вы ухищреньем?

Какой вы знаете секрет, чтобы в живых остаться?

– "Секрета нет, – сказал тот, – а привычка от рожденья,

Потом характером она при возмужанье стала,

А в зрелости – судьбой. Входя с волною в погруженье,

Всплыв вместе с пеной, расслабляю тело для начала.