Наследство Монсуара

«Наблюдение: Локальные температурные флуктуации (ЛТФ) в секторе 7 подвала (лаборатория). Зафиксировано падение температуры на 4.7°C в течение 12 секунд при отсутствии внешних причин (сквозняк, изменение работы отопления). Повторяемость – спорадическая, корреляция с другими факторами пока не установлена.

Гипотеза: ЛТФ могут быть следствием локального энтропийного обмена или фазового перехода неизвестной формы энергии/материи. Требуется разработка более чувствительных термодатчиков и спектрометров для анализа возможных энергетических следов.»

Бруг пролистал несколько страниц. Записи были полны аббревиатур, формул, схем. Отец описывал свои попытки зафиксировать изменения электромагнитного поля, звуковые аномалии («инфразвуковые резонансы неясной этиологии»), визуальные эффекты («кратковременные фотонные эманации периферийным зрением»). Все это – сухим, протокольным языком, без тени страха или удивления.

Запись 54: 11.09.[Год -9]

«Эксперимент 3.1: Воздействие на предполагаемое «поле» модулированным ЭМ-сигналом (частота 7 Гц, амплитуда 0.5 В/м). Результат: кратковременное усиление ЛТФ (-6.1°C) и акустической аномалии (пик на 12 Гц). Вывод: Система реагирует на внешнее энергетическое воздействие. Природа «поля» остается неясной, но его энергетическая составляющая подтверждается. Необходима калибровка генератора и разработка направленной антенны.»

Бруг почувствовал легкое головокружение. Отец не просто верил в паранормальное – он пытался изучать его, как физику или химию. Он видел в призраках и полтергейсте не духов, а «неизвестные формы энергии», «локальные полевые аномалии», «проявления многомерных взаимодействий».

Запись 112: 05.02.[Год -8]

«Критика существующих теорий: Попытки объяснить ПЯ (ПараНорм. Явления) через психокинез, массовые галлюцинации или геологическую активность (выбросы газов, тектонические напряжения) неудовлетворительны. Они не объясняют всей совокупности наблюдаемых эффектов, особенно их локализованный и квази-разумный характер в некоторых случаях. Необходимо искать объяснение на более фундаментальном уровне – возможно, в области квантовой физики, теории струн или гипотетических дополнительных измерений.»

Бруг перелистывал страницы, и перед ним вырисовывался образ отца – не просто чудака, а одержимого ученого, фанатика, который пытался взломать код реальности, выйти за пределы известной науки. Он не боялся необъяснимого – он видел в нем вызов своему интеллекту.

Запись 201: 18.07.[Год -7]

«Предварительный вывод: Большинство зафиксированных ПЯ в данном локусе (дом, Монсуар) носят характер остаточных энергетических импринтов или спонтанных флуктуаций локального поля. Однако, существует вероятность наличия более сложной, возможно, саморегулирующейся или даже квази-разумной структуры («Сущность-Альфа»?), чья природа требует дальнейшего исследования. Ее взаимодействие с окружающей средой и потенциальное влияние на нее – ключевой вопрос.»

Бруг замер. «Сущность-Альфа»? Отец что-то почувствовал? Что-то… конкретное? Он пролистал дальше, ища упоминания о шкатулке. Она должна была появиться позже. Но уже сейчас Бруг понимал: отец не играл в охотника за привидениями. Он вел серьезную, пусть и безумную с точки зрения обывателя, научную работу. И, возможно, он… что-то нашел. Что-то, что выходило за рамки его собственных теорий. Что-то… опасное.

Бруг отложил тетрадь. Голова гудела от обилия информации, терминов, гипотез. Отец был… сложнее, чем он думал. Не просто чудак, а ученый, пусть и заблудший, идущий по неизведанному пути.

Он просмотрел еще несколько папок, но информация в них была разрозненной: схемы каких-то приборов, расчеты, вырезки статей с подчеркиваниями. Чтобы разобраться во всем этом, потребуются дни, если не недели. На сегодня хватит.

Мысли его снова вернулись к Меле. Симпатичная, добрая, испуганная… И этот ее отец. Старик, изрыгающий проклятия. Почему он так ненавидит Клекла? Почему запрещает Меле приближаться к этому дому?

Бругу захотелось узнать о ней больше. Но идти к ним домой, после той сцены у калитки, он не решался. Оставался один вариант – Отто. Он местный, он должен что-то знать.

Бруг достал телефон, нашел номер Отто и позвонил.

– Алло? – раздался знакомый голос.

– Стуок, привет. Это Бруг.

– О, Бруг! Привет! Что-то случилось? Как дела с нотариусом? Все нормально?

– Да, все нормально. Бумаги подписал. Теперь я… владелец.

– Поздравляю, что ли? – в голосе Отто прозвучала неуверенность.

– Не знаю, стоит ли, – вздохнул Бруг. – Слушай, Отто… Я тут…

В трубке повисла неловкая пауза.

– Бруг, – сказал Отто чуть более серьезно. – Давай без этого, а? Стуок… Это было давно. Мы уже не дети. Давай просто… Отто.

– А… Да, прости, – смутился Бруг. – Отвык. Отто, я хотел спросить… Ты не занят? Может, встретимся где-нибудь? Кофе выпьем?

– Встретимся? Конечно! – оживился Отто. – Я как раз собирался обедать. Давай в "Морской бриз"? Помнишь, кафешка у порта? Она еще работает, представляешь?

– "Морской бриз"… Помню, – кивнул Бруг. – Хорошо. Когда?

– Да хоть сейчас! Я через полчаса там буду. Подъедешь?

– Я… Я пешком, – ответил Бруг. – Машины у меня нет.

– Не проблема, я тебя заберу! – предложил Отто.

– Нет-нет, не стоит, – поспешно сказал Бруг. – Я прогуляюсь. Заодно… город посмотрю.

На самом деле, он просто не хотел признаваться Отто, что у него нет денег даже на автобус, не говоря уже о кофе в кафе. Но он надеялся, что сможет просто посидеть, поговорить, а Отто, может быть, угостит его. Стыдно, но… выбора не было.

– Ну, как знаешь, – сказал Отто. – Тогда жду тебя в "Морском бризе" через полчасика.

– Договорились, – ответил Бруг. – До встречи.

Он положил трубку. "Морской бриз"… Кафе у порта. Он помнил его. Место, где они с Отто проводили много времени в юности. Место… полное воспоминаний.

И место, где он надеялся узнать что-то новое. О Меле. О ее отце. И… о тайнах Монсуара.

Бруг вышел из дома и направился в сторону порта. Полчаса ходьбы – не так уж и много, тем более погода немного наладилась. Тучи рассеялись, и сквозь них пробивалось бледное, но все же солнечное светило.

Он шел по знакомым и незнакомым улицам Монсуара, теперь уже не спеша, позволяя себе вглядываться в детали. Город по-прежнему производил удручающее впечатление, но при свете дня его увядание выглядело иначе – не зловеще, а скорее… меланхолично.

Он проходил мимо домов с пустыми глазницами окон, мимо заброшенных магазинов с потрескавшимися витринами, мимо ржавеющих остовов автомобилей, оставленных на обочинах. Но он замечал и другое: герань на подоконнике одного из домов, кошку, греющуюся на солнце на крыльце, старика, сидящего на скамейке и читающего газету. Жизнь, хоть и слабая, теплилась в этом умирающем городе.

Запах моря становился все сильнее, смешиваясь с запахом йода, водорослей и… рыбы. Он приближался к порту.

Порт Монсуара когда-то был оживленным местом. Сюда заходили торговые суда, рыбацкие траулеры возвращались с богатым уловом, на причалах кипела работа. Теперь же… Порт выглядел почти заброшенным. Большинство причалов пустовало, лишь у одного из них стояло несколько старых, проржавевших рыбацких лодок, покачивающихся на волнах. Краны застыли в неподвижности, их стрелы устремлены в серое небо, как руки скелетов. Складские помещения были заколочены или разрушены.

Но среди этого запустения виднелись и признаки жизни. На одной из лодок копошился рыбак, чинящий сети. Из трубы небольшого цеха – видимо, того самого, что принадлежал отцу Отто – шел дымок. И… работало кафе.

Кафе "Морской бриз" располагалось прямо у воды, в небольшом одноэтажном здании с большой террасой. Когда-то это было популярное место, где собирались моряки, рыбаки, местные жители. Теперь же… Вывеска "Морской бриз" потускнела, краска на стенах облупилась, а на террасе стояло всего несколько столиков со стульями.

Бруг толкнул дверь и вошел внутрь. Внутри было полутемно и пахло жареной рыбой, кофе и… чем-то еще. Чем-то старым, прокуренным, ностальгическим.

Интерьер кафе почти не изменился с тех пор, как Бруг был здесь в последний раз. Те же деревянные столы и стулья, та же стойка бара, те же сети и морские раковины на стенах. Только все стало… старее, потертее, тусклее.

За одним из столиков, у окна с видом на море, сидел Отто. Он уже заказал себе еду – большую тарелку жареной рыбы с картошкой – и с аппетитом ел.

– Бруг! Привет! – сказал он, увидев Бруга. – Садись! Я тебе тоже заказал. Рыбки хочешь? Тут… свежая. Сегодняшний улов.

Бруг почувствовал укол совести. Он не хотел злоупотреблять добротой Отто.

– Спасибо, Отто, – сказал он, садясь напротив. – Но… я не голоден. Кофе, может быть…

– Да ладно тебе! – отмахнулся Отто. – Ешь давай! За мой счет. Ты же… гость.

Он подозвал официантку – пожилую женщину в белом фартуке, которую Бруг тоже смутно помнил, – и заказал еще одну порцию рыбы и два кофе.

Бруг не стал спорить. Он действительно был голоден. И… ему было приятно. Приятно, что Отто заботится о нем. Приятно, что… он не один.

Он посмотрел в окно. За окном было море – серое, холодное, но… красивое. И… живое. В отличие от города.

Глава 7. Поступок

Официантка принесла еще одну тарелку дымящейся рыбы и две чашки кофе. Запах жареного и аромат свежесваренного кофе смешались, создавая уютную, почти домашнюю атмосферу.

– Налетай, пока горячее, – сказал Отто, пододвигая тарелку Бругу.

Бруг кивнул и взялся за вилку. Рыба была действительно вкусной – свежая, с хрустящей корочкой, тающая во рту. Он ел, чувствуя, как тепло разливается по телу, как уходит напряжение.

– Слушай, Отто, – начал Бруг, сделав паузу. – Я тут… когда дверь выламывал… соседка прибежала. Девушка… Меля, кажется.

– А, Меля! – Отто кивнул, продолжая есть. – Да, живет напротив. С отцом своим.

– Я ее что-то не помню по школе, – сказал Бруг.

– А ты и не мог помнить, – усмехнулся Отто. – Она же младше нас. Года на два, может, на три. Ты же помнишь, как это было в детстве? Разница в пару лет – это ж целая пропасть! Мы были крутыми старшеклассниками, а они – мелюзгой, с которой и разговаривать-то не о чем было. Совсем другая лига.

Бруг кивнул. Он помнил. Дети жестоки в своих иерархиях.

– А так – девчонка она неплохая, – продолжил Отто, вытирая рот салфеткой. – Тихая, спокойная. Вроде как здесь же и работает, в "Бризе", только смены у нее другие. Вечно с отцом своим возится. Ты присмотрись, Бруг. Она… нормальная. Одна из немногих, кто тут еще остался нормальным.

– А отец ее? – осторожно спросил Бруг, вспомнив утреннюю сцену. – Я видел его на крыльце. Он… кричал на нее.

Лицо Отто помрачнело. Он отложил вилку.

– А, этот старый хрыч… – проворчал он. – Да он на всех орет. Ему лишь бы желчь свою выплеснуть на кого-нибудь. Человек-отрава, вот он кто. Он просто такой, понимаешь? Ненавидит всех и вся. Твоего отца, кстати, тоже терпеть не мог. Считал его сумасшедшим, опасным. Да и вообще, ему поводов не надо, чтобы орать. Просто натура такая гнилая. Любит он людям жизнь отравлять. Даже дочери родной. Жалко девчонку.

Отто замолчал, посмотрел в окно на серое море.

– Он всегда таким был? – спросил Бруг.

– Да вроде всегда, сколько я его помню, – пожал плечами Отто. – Может, раньше потише был, пока жена его была жива. А как она умерла лет десять назад, так совсем с катушек съехал. Заперся в своем доме, с Мелей только и общается, что криком. Бедная девчонка, натерпелась от него.

Бруг молча пил кофе. Картина прояснялась. По крайней мере, в отношении соседей. Старик – просто злой, несчастный человек, вымещающий свою боль на окружающих. А Меля… тихая, спокойная девушка, вынужденная жить с тираном. Ему стало ее еще больше жаль. И появилось желание… защитить ее? Или хотя бы… узнать получше.

– Понятно, – сказал Бруг тихо. – Спасибо, Отто.

– Да не за что, – буркнул Отто, снова принимаясь за еду. – Город у нас такой… гнилой. Люди злые, несчастные. Только и остается, что… рыбу ловить. Да консервы делать.

Он криво усмехнулся. Бруг ничего не ответил. Он снова посмотрел в окно. Море было спокойным. Но под этой гладью… скрывалась глубина. И, возможно, опасность. Как и в этом тихом, умирающем городе.

Они помолчали, слушая шум прибоя за окном и редкие разговоры других посетителей.

– Слушай, Отто, – снова начал Бруг, отставив пустую чашку. – А… отец? Клекл… Ты говорил, он чудил в последнее время. Что ты имел в виду?

Отто вздохнул, отодвинул тарелку. Его лицо стало серьезным.

– Да уж, Клекл… – он покачал головой. – Он всегда был… со странностями, ты же помнишь. Но в последние годы… это уже было не просто чудачество.

– А что? – напрягся Бруг.

– Он… как будто с ума сошел, – тихо сказал Отто. – Из ученого, пусть и эксцентричного, он превратился… в настоящего сумасшедшего. Заперся в своем доме, никого не пускал, даже меня, хотя я иногда заходил проведать. Бормотал что-то про… про какие-то поля, энергии, про… конец света.

– Конец света? – переспросил Бруг.

– Да, – кивнул Отто. – Он был уверен, что скоро… что-то случится. Что-то ужасное. Что город… поглотит какое-то зло. Что все мы… умрем.

Отто замолчал, посмотрел на Бруга.

– Он бродил по городу ночами, – продолжил он шепотом, – развешивал какие-то странные знаки, рисовал символы на стенах домов… Люди его боялись. Считали… проклятым.

Бруг слушал, и волосы у него на голове шевелились. Отец… Говорил о конце света? О зле, которое поглотит город? Рисовал символы?

– А… как он умер? – спросил Бруг.

– Да кто ж его знает, – пожал плечами Отто. – Нашли его в кабинете. Мертвым. Вроде как… сердце. Но… – он замялся.

– Что "но"? – потребовал Бруг.

– Да… говорят, он… бредил перед смертью, – неохотно сказал Отто. – Соседи слышали, как он кричал. Кричал, что… оно пришло. Что… зло здесь. Что… оно в шкатулке…

Отто осекся, испуганно посмотрел на Бруга.

– Шкатулка… – прошептал Бруг.

Он вспомнил шкатулку, которую нашел в кабинете. Холодную, тяжелую, таинственную.

"Оно в шкатулке…"

Что имел в виду отец? Что… он выпустил?

Бруг почувствовал, как к горлу подступает тошнота.

– Это… это просто слухи, Бруг, – поспешно сказал Отто. – Старики болтают… Сам знаешь, Монсуар… Тут вечно какие-то сплетни, легенды… Не бери в голову.

Но Бруг уже не слушал его. Он смотрел в окно, на серое, холодное море.

Бруг резко тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли. "Бред," – сказал он себе. – "Все это бред сумасшедшего старика. И сплетни местных кумушек."

Он посмотрел на Отто, пытаясь выдавить улыбку.

– Да уж, Монсуар… – сказал он. – Город сказок и легенд.

Но мысли о шкатулке, о бреде отца, о… зле… не отпускали его. Он вспомнил тень на стене дома. Он вспомнил оленя, растерзавшего зайца. Он вспомнил… ледяной холод, который охватил его.

"Может… Может, это и не бред?" – промелькнула мысль.

Нет. Он не мог в это поверить. Это было… слишком. Слишком страшно.

Должно быть другое объяснение. Логичное. Рациональное.

И тут он вспомнил… клинику. Капельницу. Ощущение… трезвости.

И… возможное последствие. "Белочка". Делирий. Алкогольный психоз.

Он слышал об этом. Читал. Знал, что резкое прекращение употребления алкоголя после длительного запоя может вызвать… галлюцинации. Яркие, реалистичные, пугающие.

Олень, терзающий зайца… Тень, ползущая по стене… Может быть… это оно?

– Слушай, Отто, – сказал он, стараясь говорить как можно более спокойно. – А… тут есть… ну… больница? Или… клиника? Где можно… прокапаться?

Отто удивленно посмотрел на него.

– Прокапаться? Зачем? Ты же… бросил?

– Бросил, – кивнул Бруг. – Но… знаешь… После стольких лет… это… не проходит бесследно. Мне… мне кажется… у меня… – он запнулся. – Галлюцинации.

Он рассказал Отто о том, что видел вчера вечером. О тени. Об олене и зайце.

Отто слушал внимательно, его лицо становилось все более серьезным.

– Ни хрена себе… – пробормотал он, когда Бруг закончил. – Олень… на задних ногах…

Он помолчал, потом решительно сказал:

– Знаешь, Бруг… С этим шутить нельзя. Белая горячка – это… это очень опасно. Ты… ты можешь себе навредить. Или… другим.

– Я знаю, – кивнул Бруг. – Поэтому и спрашиваю. Мне… мне нужно… убедиться. Что это… просто… последствия. А не…

Он не договорил.

– Понятно, – сказал Отто. – Да, есть у нас тут больничка. Старая, разваливается, но… врачи есть. И… прокапать могут.

Он посмотрел на часы.

– Поехали? – спросил он. – Прямо сейчас. Нечего тянуть.

– Поехали, – согласился Бруг.

Он чувствовал… облегчение. Если это действительно "белочка", то… врачи помогут. Снимут симптомы. И он… сможет трезво взглянуть на вещи. Убедиться, что все это… лишь плод его больного воображения.

Отто расплатился за обед, и они вышли из кафе.

Они сели в пикап, и Отто завел двигатель.

– Не бойся, Бруг, – сказал он, трогаясь с места. – Прорвемся. Все будет… нормально.

Бруг кивнул. Он… хотел в это верить.

Больница Монсуара встретила их обшарпанными стенами, запахом хлорки и атмосферой уныния. Но врач – пожилой, уставший мужчина с добрыми глазами – выслушал Бруга внимательно, задал несколько вопросов и, кивнув, сказал:

– Да, молодой человек, похоже на абстинентный синдром с элементами делирия. Ничего удивительного после такого… стажа. Ляжем, прокапаемся. Пару дней – и будете как огурчик.

Бруга проводили в палату – такую же убогую, как и вся больница, но чистую. Медсестра поставила капельницу. Отто сел на стул рядом с кроватью Бруга.

– Ну вот, – сказал он ободряюще. – Полежишь немного, отдохнешь. Все будет хорошо.

Бруг кивнул. Он чувствовал себя слабым, но… спокойным. Здесь, под наблюдением врачей, он был в безопасности.

– Слушай, Отто, – сказал он тихо, когда медсестра вышла. – А… что насчет города? В новостях говорили… про загрязнение… Это правда так серьезно?

Отто вздохнул.

– Да уж, Бруг, серьезнее некуда, – ответил он. – Город реально задыхается. Дымка эта висит постоянно, особенно по утрам. Дышать тяжело. Люди кашляют, болеют. У меня на производстве у половины рабочих – проблемы с легкими.

– А… откуда это? – спросил Бруг. – Шахты же закрыты…

– Вот именно! – воскликнул Отто. – Никто не знает! Администрация наша… – он усмехнулся. – Как ни странно, сейчас работает лучше, чем когда-либо. Мэр новый, толковый мужик, пытается что-то сделать, порядок навести… Но с этим загрязнением… они бессильны.

– А… ученые? – спросил Бруг. – Приезжали же… комиссии…

– Приезжали, – кивнул Отто. – Брали пробы воздуха, воды, почвы… Разводят руками. Говорят – аномалия. Непонятно, откуда берется эта дрянь. То ли из-под земли что-то лезет, то ли… с неба падает. Бред какой-то.

Он помолчал, потом добавил тише:

– Люди… боятся, Бруг. Говорят разное. Кто про заброшенные склады с химикатами, кто про… проклятие какое-то. Старики опять про Гобратса вспомнили…

– Гобратс… – прошептал Бруг.

– Да ну его, – отмахнулся Отто. – Байки все это. Я… я не верю в эту чушь. Должно быть какое-то объяснение. Рациональное. Просто… мы его пока не нашли.

Он посмотрел на Бруга.

– Ты… ты не думай об этом сейчас, – сказал он. – Тебе отдыхать надо. Выздоравливать. А с городом… разберемся как-нибудь. Не мы, так… другие.

Бруг кивнул. Но слова Отто… не успокоили его. Наоборот.

Загрязнение… Аномалия… Непонятно откуда…

Он снова вспомнил отца. Его слова о "зле", которое "поглотит город". Его бред перед смертью.

Он вспомнил оленя… и тень.

Может быть… это все… связано?

Может быть… отец… был прав?

Эта мысль… пугала его. Но… она не отпускала.

Он закрыл глаза, пытаясь прогнать ее. Но… не получалось.

Пока капельница медленно вливала в Бруга живительную влагу, Отто, видя, что друг погрузился в мрачные раздумья, решил сменить тему.

– Слушай, Бруг, – сказал он, стараясь придать голосу бодрости. – А ты… что дальше делать собираешься? С домом этим… с жизнью? Обратно в Устак?

Бруг пожал плечами.

– Не знаю, Отто, – честно ответил он. – Пока не думал. Разберусь с делами отца… А там… видно будет.

– А работа? – спросил Отто. – Ты же… уволился, наверное?

– Взял отпуск на неделю, – поправил Бруг. – Но… возвращаться туда… не хочу.

– Вот и правильно! – воскликнул Отто. – Нечего тебе в этом Устаке делать. Гнилой город, как и наш. Только… без моря.

Он помолчал, потом посмотрел на Бруга внимательно.

– Слушай, а… может… ко мне? – предложил он.

– К тебе? – не понял Бруг. – В смысле?

– На работу, – пояснил Отто. – У меня на производстве… люди нужны. Руки рабочие. Дело нехитрое – рыбу разделывать, в банки закатывать, на складе помогать… Справишься?

– Я… не знаю, – замялся Бруг. – Я ж… никогда таким не занимался.

– Да научишься! – отмахнулся Отто. – Было бы желание. Главное – чтоб не пил. Сможешь?

Бруг кивнул.

– Смогу, – сказал он твердо.

– Ну и отлично! – обрадовался Отто. – Тогда… давай так. Ты пока выздоравливай, приходи в себя. А как выпишешься – приходи ко мне. Посмотрим, что к чему. По зарплате… – он назвал сумму.

Бруг обалдел. Сумма, которую назвал Отто, была… почти в два раза больше, чем та жалкая подачка, которую он получал, просиживая штаны в своей охранной будке в Устаке.

– Это… серьезно? – переспросил он, не веря своим ушам.

– А чего ж несерьезно? – усмехнулся Отто. – У меня люди хорошо получают. Если работают, конечно. А не… балду гоняют.

Он снова посмотрел на Бруга.

– Ну так что? Согласен?

Бруг молчал, обдумывая предложение. Работа… здесь, в Монсуаре. Рядом с Отто. С… Мелей? Достойная зарплата… Возможность… начать новую жизнь?

Эта мысль… показалась ему неожиданно привлекательной.

– Я… Я подумаю, Отто, – сказал он. – Спасибо тебе.

– Да не за что, – ответил Отто. – Думай. Но… недолго. А то… желающие найдутся.

Он подмигнул Бругу, встал со стула.

– Ладно, – сказал он. – Пойду я. Дела. Ты тут… лечись. Выздоравливай. И… звони, если что.

– Хорошо, – кивнул Бруг. – Спасибо, Отто.

– Давай, – Отто хлопнул его по плечу и вышел из палаты.

Бруг остался один. Он смотрел в окно, на серое небо Монсуара.

Работа… Новая жизнь… Здесь?

Может быть… это шанс? Шанс… начать все сначала? Шанс… искупить прошлое? Шанс…

Он не знал. Но… он хотел верить. Верить, что… еще не все потеряно. Что… он еще может… что-то изменить.

В своей жизни. И… может быть… в жизни этого города.

День клонился к вечеру. Бруг чувствовал себя значительно лучше. Капельницу сняли до утра, оставив в вене лишь катетер. Ломота в теле почти прошла, голова была ясной. Он даже смог немного поесть больничной еды, которая уже не казалась такой отвратительной.

В палате было тихо. Его сосед, пожилой мужчина, спал беспокойным сном, изредка постанывая. За окном сгущались сумерки, зажигались редкие огни Монсуара.

Бруг лежал, глядя в потолок, и думал о предложении Отто. Работа… здесь… Новая жизнь… Мысли об этом немного успокаивали, давали слабую надежду. Он чувствовал приятную усталость и уже собирался заснуть.

Вдруг раздался резкий, глухой удар в стекло окна.

Бруг вздрогнул, сел на кровати. Что это? Камень?

Он посмотрел в окно. За стеклом было темно, но в свете больничного фонаря он увидел… что-то. Что-то темное, распластанное на стекле.

Птица. Мертвая птица. Она врезалась в окно с такой силой, что… погибла.

Бругу стало не по себе. Несчастный случай? Но… почему так сильно?

В этот момент – еще один удар. Глухой, сильный. Рядом с первой птицей на стекле распласталась вторая.

Бруг замер. Две птицы… Случайность?

И тут – третий удар. Четвертый. Пятый.

Удары следовали один за другим, нарастая, сливаясь в жуткую, барабанную дробь. Птицы, как обезумевшие снаряды, врезались в стекло, оставляя на нем кровавые следы и перья.