скачать книгу бесплатно
– У меня другие планы.
– Тогда пригласи меня в кафе, – она включила все свое обаяние, – и мы поговорим о планах.
У меня не было ни единого шанса победить ее в этой игре. Но хотелось домой. С этой политикой я скоро вообще стану импотентом.
– На сегодня все. У меня куча дел. Скоро 8 Марта. Надо поздравить всех женщин в моем избирательном округе, их всего-то три тысячи, и купить две бутылки шампанского. Вот это действительно проблема.
Мы пошли на остановку троллейбуса, не касаясь друг друга. Она шла широким размашистым шагом, руки в карманах, на плече болталась сумка. Ее развевающиеся волосы на фоне темного неба были похожи на темную вуаль всадницы с картины Репина.
С крыш с треском срывались и стремительно, словно кинжалы, летели наземь сосульки.
– Надень шапку!
Она удивленно посмотрела на меня:
– Чем я заслужила этот знак внимания?
– Простудишься. И латвийская журналистика на неделю потеряет тебя из виду. Она этого не перенесет.
На остановке сиротливо жались под навесом несколько пар. Мы встали рядом. За нами горел фонарь, и наши тени вытянулась далеко за границы тротуара.
Камилла прижала голову к моему плечу. Я потерся щекой о ее волосы.
Будучи студенткой, она на моих глазах стала виновницей нескольких транспортных пробок. И теперь какой-то проезжавший мимо автомобилист опустил боковое стекло и почти в упор уставился на нее.
Из-за поворота появился троллейбус.
Камилла вынула из сумочки свою визитную карточку.
– На, возьми! Все равно ты от меня не уйдешь.
Идя по городу, я поймал себя на том, что пытаюсь спрятать лицо. Меня узнавали, оборачивались и смотрели вслед. По спине то и дело пробегал тошнотворный холодок узнавания. Правда, такая прогулка по городу с опущенной головой имела и ряд преимуществ. Я больше не спотыкался о неровности асфальта и не наступал на собачье дерьмо.
В столе заказов стояла длинная очередь. Меня узнавали. Я стоял, не поднимая глаз. Главное – не нарваться на разговор. Все, что мне надо – это получить положенное количество еды. И побыстрее смыться.
От нечего делать я пересмотрел все бумажки в карманах. Талоны на алкоголь, сигареты, мыло, сахар и стиральный порошок. Мятые рубли, катастрофически теряющие способность покупать. Менять их на доллары не имело смысла. Слишком мало. Но чтобы покупать в пустых магазинах – в самый раз.
Наконец я получил свой заказ. Замороженная курица, пачка масла, кусок докторской колбасы, десять яиц, кусковой сахар. И все.
Когда я выходил, мне вслед что-то прокричали, но я даже не понял, на каком языке.
Следующей задачей была покупка шампанского.
В винный магазин стояла огроменная очередь. Те, кто уже обменял деньги и талоны на бутылки, рвались на волю сквозь напирающую снаружи толпу.
Очередь двигалась со скоростью десять метров в час. Воняло пролитым пивом и блевотиной. Тут меня никто не узнавал. Я старался сохранить силы для последнего рывка. И вот оно! Я внутри. Еще немного, еще чуть-чуть. Прилавок. Ура! С двумя тяжелыми бутылками и ощущением выполненного долга я пробил толпу по направлению к выходу и вывалился на улицу.
После ужина я развернул в гостиной огромную карту Риги и принялся чертить. Через два часа я, как заправский художник, откинулся назад и придирчиво посмотрел на свое творение.
– Ух! Какая шикарная Джеримандра!
Марсо вошла в комнату.
– Что это?
– Я прочертил избирательные округа по выборам в рижский горсовет на военной карте, где отмечен каждый дом, – в моем голосе прозвучала гордость. – Смотри, что получилось.
Марсо вглядывалась в карту, которая моими стараниями была покрыта разноцветными пятнами разной формы, похожими на осьминогов.
– Ничего не понимаю. Откуда у тебя эта карта?
– Неважно. Главное, я понял, почему в городе, где больше половины населения – русскоязычные, на выборах победили латышские националисты. Смотри! При определении избирательных округов Народный фронт произвел оптимальный для себя раскрой территории города. Все очень просто. Предположим, что одна половина избирательных округов имеет стопроцентное русское населения, а в другой – русское и латышское население делится в пропорции 49:51. Таким образом, численное преимущество русскоязычного населения, естественно, сходит на нет. Поэтому, как ты видишь, территории избирательных округов причудливо изгибаются, а кое-где имеют даже разрывы.
– Но откуда известно, где живут русские, а где латыши?
– Помнишь, перед выборами гражданские комитеты зарегистрировали всех бывших граждан Латвийской Республики и их прямых потомков…
– Но ведь в многоквартирных домах национальности перемешаны.
– Да, поэтому компьютерный раскрой доводили «до ума» вручную: на одном и том же избирательном участке латыши получали избирательные бюллетени одного округа, а все остальные – другого.
– Все равно я ничего не поняла, пошли спать.
– Впервые эту уловку применили в 1812 году в американском штате Массачусетс, и она получила название «джерримендеринг». Тамошнего губернатора звали Джерри, а причудливо расчерченные избирательные округа напоминали саламандру. Сейчас у них джерримендеринг запрещен законом.
– Ты, конечно, обо всем этом напишешь.
– Конечно, напишу.
– О, боже! Дай мне хоть несколько дней покоя.
Я еще раз посмотрел на карту.
– Судя по всему, в штабе Народного фронта завелся американский консультант. В знак уважения к американской истории буду звать его Джерри.
– Так! Значит, ты и с ЦРУ решил бодаться. Давай, давай. Этот Джерри сделает из тебя посмешище, – Марсо провела ладонью по моей щеке. – Если ты сейчас же не пойдешь спать, я с тобой, ей-богу, разведусь.
Не дойдя до кровати, я сел к радиоприемнику. По «Голосу Америки» передавали последние новости. Потом станция куда-то исчезла, и я уснул в кресле под эфирный шум и бормотание на чужих языках.
Ленинград. Апрель 1990 года
Секретарша кивком указала Виктору на посетителя, который стоял у дверей его кабинета, прислонившись к стене.
Посетитель оттолкнулся от стены и протянул руку.
– Олег. Нужна информация.
– Для чего?
– Как для чего? Государства больше нет, мне некуда сдавать бандитов. Платить им не хочу. Буду защищаться сам. Поэтому нужна информация.
– Какая фирма тебя интересует? – спросил Виктор.
– Кооператив «1. ТТ». «Первый торговый трест». Ввозит из-за заграницы дешевые тряпки, дерьмовую обувь, барахло всякое и развозит по предприятиям. Коллективы, напуганные дефицитом, сметают все это в счет заработной платы. Прибыль от таких сделок с учетом личного интереса директоров процентов 500, 600. Я тоже торгую на заводах, но хорошим, качественным товаром. В меня уже несколько раз стреляли.
– Да, у меня есть информация. Но она дорого стоит.
– Я не мелочусь!
Виктор взял папку с досье на кооператив «1. ТТ» и стал ее просматривать: где расположен, когда основан, кому принадлежит, чем занимается, количество сотрудников, филиалы, оборот, налоги. Кооператив возник на пустом месте, но уже через полгода имел оборот в полмиллиона долларов. Как следовало из справки Мосгорсуда, председатель кооператива, некто Клепиков по кличке Клоп, в 1986 году был приговорен к 8 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии усиленного режима за спекуляцию и хищения. Но в 1989 году на волне разгула гражданских свобод и кооперативного движения был выпущен по амнистии. Используя криминальные связи, получил необеспеченный банковский кредит, вложился в транспортные перевозки, взял еще денег, арендовал лесопилку и занялся поставкой леса за рубеж, обходя таможню. На заработанные деньги покупал в Польше китайский ширпотреб и развозил по предприятиям Московской, Рязанской и Калужской областей. Построил холодильник в устье реки Гамбия и начал возить в Нигерию мороженую рыбу, которую покупал за наличные прямо в море. Потом сам приобрел несколько рыболовецких траулеров. Капитаны нанимали экипажи где придется, суля приличный заработок и неплохие условия проживания. Но людей кидали. За долги по заработной плате ангольские власти арестовали и продали с молотка один его траулер. Второй потопил сам экипаж, предварительно привязав капитана к мачте.
Бизнес Клопа «крышевала» банда некоего Стаса Квинского, по прозвищу Фома Аквинский, или просто Фома. По непроверенной информации, банда имела бесшумную снайперскую винтовку «Винторез» и английскую снайперскую винтовку AWM-F.
Клоп охотно общался с прессой. Одно интервью он дал всего несколько дней назад: «Я неплохой человек и у меня много денег, – откровенничал он. – Но я добился всего честным трудом, не нарушая закон. Меня обвиняют в том, что я провожу сомнительные сделки. Но это не так. Деньги не пахнут. Охраны у меня нет. Убить человека легко. От профессионала никакая защита не поможет. Я просто соблюдаю осторожность».
После этой информации шли личностные характеристики Клопа, его связи, пристрастия, перверсии и прочее. Склонность к педофилии была очевидна.
Передавая досье заказчику, Виктор театрально вздохнул.
– Значит, у них есть «Винторез», – сокрушенно констатировал Олег. – Плохи мои дела.
– Не уверен. Это редкое оружие стоит на вооружении войск спецназа и некоторых подразделений МВД. Украсть ее практически невозможно.
Разобравшись с посетителем, Виктор придирчиво оглядел свой кабинет, ощущая зарождающееся в нем чувство собственника.
После ремонта интерьер оброс деревянными панелями во вкусе 60-х годов и заставлен мебелью в том же вкусе. Впрочем, ему было все равно.
На столе стояли два компьютера, массивная золотая пепельница и стаканчик для карандашей. Тут же лежали маленький микрофон и плоская коробочка с 12 кнопками на полированной крышке. Ему была нужна только одна – для связи с секретаршей. На стене против стола висело красочное полотно Брака.
Постояв немного у стола, Виктор с отвращением оглядел стопки папок. Они все были покрыты белым налетом. Строители оставили после себя неиссякаемый источник пыли.
До прихода помощницы, которую ему сосватал Анатолий, оставалось полчаса.
Положив ноги на стол, он стал просматривать материалы.
Раздался телефонный звонок на номер его домашнего телефона. Это был один из его бывших сослуживцев.
– У меня к тебе дело. Президент ЮАР Нельсон Мандела срочно меняет спецслужбы и полицию страны. Белых на черных. Но черные ничего не умеют. Поэтому они активно вербуют к себе в спецназ наших ребят и ребят из ШТАЗИ[17 - Разведка ГДР.]. Условия, хорошие – около 2 тыс. долл. в месяц плюс жилье. Знаю пятерых ребят, их надо поднатаскать.
– ЮАРовцы завербуют наших, а кого мы потом будем вербовать?
– Найдем. Просто проверь, смогут ли они выдержать.
Помощница вошла вместе с охранником, который, как показалось Виктору, открыв перед нею дверь, чуть согнулся в уважительном поклоне. Строгий деловой костюм, туфли на высоком устойчивом каблуке, немного косметики, чуть бижутерии, юбка до колен.
Остановившись у стола, она сразу стала как будто еще выше.
– Добрый день, господин Шевардин.
Виктор вышел из-за стола и придвинул гостье стул. Она поблагодарила его легким кивком головы, села и положила перед собой на стол изящный фиолетовый клатч. Виктор отчетливо различил запах знакомых духов.
– Меня зовут Валерия.
Она не была красавицей, но Виктор знал, что значит различие женщин в классе.
– Будем работать вместе, – наконец произнес он.
– Вы даже не спрашиваете моего согласия?
– Зачем? Все и так ясно, – Виктор никак не мог отделаться от ощущения скованности. – Анатолий прислал вас заниматься вопросами информации?
Лера опустила глаза на заваленный папками письменный стол. Ее губы тронула вежливая улыбка.
– Что-то в этом роде. Я буду переносить информацию на электронные носители и создавать поисковую систему. Часть информации надо зашифровать. Вы заглядывали в мое досье?
– С этого я начал сегодняшнее утро, – Виктор молча наблюдал, как Лера закидывает ногу на ногу и пытается прикрыть юбкой колено. – Тем не менее расскажите немного о себе.
– Окончила литературный институт. Вышла замуж. Жила в различных странах, там, где работал мой муж. У меня сын. Когда муж погиб, я была вынуждена пойти на работу, – по лицу Леры пробежала тень. – Пошла работать в школу. Но денег не хватало даже на еду. Подрядилась переводить приключенческие романы, детективы, иногда любовные романы из женской серии.
– Мне сказали, что печатать книги – это сейчас то же самое, что печатать деньги.
– Да, это так. Но мне ничего не перепадало, – Лера грустно посмотрела на свои сжатые на коленях руки. – Я приходила в редакцию, там мне давали книжку какого-нибудь австралийского издательства, права на которую никто даже не думал выкупать. Сначала требовался просто перевод. Потом решили переделывать сюжет, чтобы не попасться, приходилось сочинять начало, конец и какой-нибудь эпизод в середине, менять имена, географические названия. Сюжеты – глупее не придумаешь. Мужчины все как один супермены. Женщины – топ-модели. За год из меня выжали все. Ну вот. Несколько дней назад позвонил Анатолий и предложил эту работу, – она заговорила быстрее, словно предвидя вопросы. – Я знаю его довольно давно. Они с моим мужем – друзья с детства.
За кофе они обсудили детали предстоящей работы. Лера ждала указаний, но Виктору было трудно поставить задачу. До сих пор он отдавал только приказы.
Лера еще раз критически оглядела его стол:
– Я хочу за сегодня разобрать часть вашей картотеки. У нас не так много времени.
– Что должно произойти?
– Произойти может все что угодно, – Лера вынула из сумочки коробку с дискетами. – Я ездила за этим в Москву. Анатолий сказал, что там информация, которая может стать настоящей бомбой.
Лера встала и медленно повернулась к двери. На какое-то мгновение губы ее чуть приоткрылись, но снова сомкнулись, словно она хотела что-то сказать, но передумала. И пошла к двери.
Виктор скользнул взглядом по ее почти не двигающимся бедрам и понял, что она контролирует каждое свое движение, хотя он, казалось, сделал все, чтобы она почувствовала себя свободно.
За два месяца работы через руки Виктора прошло несколько сот досье. Об одних фирмах было известно все, о других – совсем мало, почти ничего.
Все это не производило на него особого впечатления. Каждый раз он убеждался лишь в том, что страну разворовывают, а людей спаивают дешевым спиртом и давят на дорогах.
Кроме людей с криминальным прошлым, в бизнесе крутились бывшие работники аппаратов ЦК партии и комсомола, министерств и ведомств. Сотрудники спецслужб насоздавали кучу совместных предприятий. Досье на такие фирмы содержали лишь самую общую и даже банальную информацию.
Наиболее темным вопросом было происхождение начального капитала новоиспеченных фирм. Это могли быть щедрые необеспеченные кредиты, фальшивые авизо, поступление денег по еврейским каналам, разница цен, прокрутка бюджетных денег и банальное воровство. Фирмы, созданные младшими научными сотрудниками академических и прочих институтов, деньги обычно занимали. Но серьезные капиталы были как бы наколдованы. Виктор так и не смог понять – откуда что берется.
Ну хорошо… Большой Боря начинал наперсточником на Рижском рынке. Сейчас он совладелец банка «Коптево». Ничего кроме подтверждения американской мечты в этой информации нет. Где, что и, главное, как он украл, кого надрал, кого убил?
Один из клиентов ему так и сказал: «Я готов отчитаться о каждом своем миллионе. Только никогда не спрашивай меня, откуда взялся мой первый миллион».
