На последний шанс меньше

– Как сходил? – спросил он вроде как для вежливости. – Нормально?..

– Думаю да. – Никита демонстративно поставил рюкзак у порога. – В ином случае я бы с тобой сейчас не разговаривал.

Паша пожал плечами, сунул руки в карманы и побрёл на кухню.

– Есть будешь?

– Буду. – Никита сразу почувствовал, как болезненно скрючился желудок после дня голодовки. – Там пельмени ещё остались?..

Готовили кушать в молчании. Нарезали хлеб, колбасу. Настругали салат. Паша включил газ под кастрюлей, а когда закипело, засыпал целую пачку пельменей. Перебивая голод, Никита принялся за один из приготовленных бутербродов и, пока не съел, не проронил ни слова.

– Фу-у-у-х… – Он вздохнул, с наслаждением чувствуя, как брюхо наконец-то наполнилось и больше не грызёт само себя. – Ну, как ты тут? Чем занимался?..

Вопрос был вроде-бы пустой, но Паша ответил серьёзно, вдумчиво:

– Чаял, как дольше жить буду. – Он помешал воду, посалил. – Над нашей вот с тобой встречей думал. Какое-то дикое совпадение… Не бывает таких. Может, всё-таки расскажешь, что ты в том доме делал?..

Никита уже потянулся к следующему бутерброду, но остановился, побарабанил пальцами по столу.

– А что там делал ты? – Он кинул на Пашу усталый, бессонный взгляд. – Вот, тоже говорить не хочешь…

Паша молчал, помешивал воду.

– Знаешь что?! – Он вдруг словно бы очнулся, его глаза сверкнули идеей. – Я придумал! Сейчас приду!

Никита скептически цыкнул. С одной стороны любопытство кошку сгубило, с другой они вчера почти не общались, некогда было. Нашли квартиру, после чего Никита сразу ушёл за вещами. Правильно ли играть в молчанку?..

Было слышно, как Паша копается в карманах куртки. Через минуту он появился и показал на ладони новенький блестящий пятак. И потребовал решительно:

– Кинем монетку! Кому выпадет – тот первый и рассказывает!

Никита с усталостью взглянул на него, потом на монетку. Тяжко вздохнув, он кивнул.

– Ну давай… Чур мой орёл.

Паша щёлкнул большим пальцем! Монетка подскочила, завертелась, была ловко подхвачена и накрыта ладонью.

– И что там?.. – Никита уже вяло разжёвывал новый бутер.

Несколько мгновений Паша глядел на то, что выпало, потом вздохнул и сунул пятак в карман. Словно под тяжёлым грузом спина его согнулась, он не уселся – упал на стул рядом с Никитой и закрыл лицо ладонями.

– Решка, да?.. – заключил Никита бесстрастно.

– Да… – Паша уронил ладони и поглядел на Никиту остро, с претензией. – Ладно! Но то, что я расскажу, не для посторонних ушей! Сам догадываешься, какую жизнь я веду…

– Очень жаль, – по взгляду Никиты невозможно стало понять, что он думает на самом деле, – как раз хотел пересказать твои секреты широкому кругу моих друзей… Ну-ка подвинься! Пельмени убегают!

Зашипело! Белая пена залила конфорку, заплясало встревоженное пламя. Никита с руганью поднял крышку, сбавил огонь. Половник в его руке принялся размешивать слипшиеся тестовые шарики.

Паша замешкался, но когда Никита оказался к нему спиной, почувствовал себя увереннее. Слушая, как половник шкрябает по дну кастрюли, Паша слышал и тишину, словно бы предоставленную специально для него. Собравшись с духом, он заговорил:

– Есть, Никит, в Самаре, желающие моей смерти. Я, видишь ли, кое-кому мешаю… Ну, я думаю, что мешаю. В любом случае с этими людьми мне лучше не встречаться. Вот…

Убедившись, что теперь пельмени точно никуда не денутся, Никита обернулся.

– Чего?.. Кто-то хочет тебя убить?.. Давай-ка с самого начала.

– С начала?.. – Паша опустил глаза, его губы сжались в тонкую розовую полосу. – Что ж, можно и с начала… – Он почесал затылок, наморщил лоб. – Барыга я, Никит. Наркотой торгую. Точнее торговал… Корешился я с одними ребятами. Нормальными пацанами. Не уголовниками, не отморозками. Вместе мы толкали дурь, деньги потихоньку поднимали…

Паша запнулся, будто потерял голос, и Никита опять обернулся к плите, помешал воду, попробовал на соль.

– Зашибали свою копеечку… – Паша продолжал с трудом, голос свой он словно бы нашёл на дне глубокой сырой ямы. – Но вдруг подвернулась нам тема поинтереснее…

Никита молчал, слушал.

– Появилась у нас возможность торговать исключительным, так скажем, товаром. Такого ни у кого, кроме нас, ещё не было. Мы его Кофеином назвали. Это потому, что он бодрость даёт необыкновенную, ощущение себя… сверхчеловеком, что ли… И ещё его надо в воде тёплой растворять и с сахаром смешивать, это да…

Никита отложил половник и уселся за стол, взял надкушенный бутерброд. Утолив первый голод, он жевал уже медленно, не спешил, оставлял место для настоящего завтрака.

– Барыжыли мы потихоньку, продавали дурь всем желающим. Не долго, полгода всего. – Голос Паши стал подрагивать. – А потом… Потом пришли эти скоты и всех моих друзей перебили. Понимаешь, Никит?.. – В глазах Паши отразились страх и ужас пережитого. – Забили их прутами арматурными! Вот так вот, по живому, на моих глазах! Пришли ночью и всех нас, как баранов… Одному мне удалось сбежать. Ну, может, не одному, тут у меня сомнения имеются… Но я убегал один. Драпал так, что не оглядывался.

Никита жевал и вслушивался. Глаза его видели не что-то перед собой, а словно бы читали между строк, челюсти двигались медленно. Иногда он кидал взгляд на собеседника, но тут же отводил.

– Когда мы с тобой по-глупому столкнулись, помнишь, мы пошли ко мне ночевать, а потом я с утра по делам отправился?.. – Паша сглотнул, облизал пересохшие губы. – Была у меня думка сходить в одно место, забрать кое-что ценное… Да только встретил я одного из тех, кто в ту ночь в квартиру нашу вломился!

Никита словно ожил, взглянул на Пашу цепко. Въедливый взгляд его будто потребовал деталей. Паша смутился, замолк. Глубоко вздохнув, он постарался успокоиться, точно стыдясь своих чувств. Продолжил уже тише:

– Встретил я его на улице – и такой меня, Никит, страх взял… Паника на меня напала! Я как вспомнил этих бандитов, эти звуки, когда человека убивают!.. Если честно, сейчас я уже не совсем уверен, что это был один из них. Всё так неожиданно произошло… Случайно совершенно, в толпе. Я не успел разобраться. Но я решил бежать. Я подумал, что, может быть, они за мной следят и хотят, чтобы я их к тайнику привёл?.. Не знаю. Я просто драпанул, а когда выдохся, на ближайшей остановке сел на первый же автобус и уехал, куда бог послал. – Взгляд Паши стал туманный, вспоминающий. – Как всё это время продержался?.. Не знаю. Была у меня мелочёвка, а когда кончилась – ты догадываешься – пошёл воровать.

Никита погрузился в угрюмую задумчивость. Пальцы его уже давно отпустили не доеденный бутерброд. Глаза стрельнули в собеседника и опустились на устланный хлебными крошками стол. Он упёр локти, положил подбородок на кулаки.

– Эй, я про себя рассказал! – Паша с недовольством скрестил руки на груди. – Давай теперь ты про себя рассказывай!

– Погоди, дай переварить. – Никита с ожесточением растёр виски. – Ты тут такие вещи рассказываешь… Это, знаешь ли, не дважды два сложить! Я думал у тебя всё проще…

– Спасибо. – Паша иронично поклонился. – Но куда уж проще? Жизнь бьёт ниже пояса… Эй, Никит! Давай рассказывай! А то я себя каким-то обманутым чувствую!

– Погоди говорю! Дай обмусолить! – Никита хлопнул ладонями по столу. – Тут ещё понять надо, с чего начать…

– Что ты имеешь ввиду?.. – Паша насторожился.

Никита помолчал, посопел в две дырочки. Цыкнул, откинулся на спинку.

– Пока тебя не было, многое произошло. Долго пересказывать все подробности, но если вкратце, то нанялся я бойцом к одному человеку, который, я так понял, тоже, как и ты, наркотой торгует… – При этих словах Никита отвёл взгляд, точно чего-то стыдясь. – А тот мужик, к которому ты меня послал – так с ним неприятность случилась. Чёрт, в самом деле долго рассказывать! Но ладно, слушай: прихожу я к твоему Александровичу домой, а там…

Сначала Никита излагал скупо, но потом увлёкся, стал вдаваться в подробности. Паша слушал с отвисшей челюстью, чуть слюнями ни капал, а когда Никита добрался до первой встречи с Кутузом, чуть не свалился со стула.

– Кто-кто?! – Глаза Паши округлились, как блюдца. – Кутуз?! Ты не шутишь?!

– Нет… – Никита напрягся. – А что, тебе он чем-то известен?..

Паша воскликнул со злостью:

– Конечно! Да ведь он же с Агаяном работает!

Никита почесал затылок, бросил на всякий случай взгляд на пыхтящую паром кастрюлю.

– Ну, уже не совсем, чтобы работает… А что у тебя не так с Агаяном?..

– Да Агаян и есть тот, кто тех упырей к нам послал! – Паша сорвался на крик, его пальцы схватили и чуть не разодрали воротник собственной майки. – Это были его люди! Я знаю! Арсен и его шестёрки! Я сам его видел, вот как тебя сейчас!

Никита обалдело смотрел, как Паша ярится, как он схватился за волосы и будто бы поднял себя за них со стула, закружился по кухне. Лицо его раскраснелось, он часто и шумно дышал, то и дело сжимал зубы.

– Тише, успокойся! – Никита испугался, что от такого шума соседи струхнут и позвонят в полицию. – Весь дом переполошишь! Паша!

Паша опомнился, сел, зажал голову запястьями. Лицо его превратилось двуличную маску: с одной стороны он чуть ли ни плачет, с другой злобно скалился…

– Воюют они, Кутуз с Агаяном! – заверил Никита с нажимом. – Стреляют, убивают друг друга! В ссоре они!

– Чего?.. – Паша будто ослышался. – Воюют?.. Так они же вместе работают… Они одно дело между собой делят!

– Может, и было так раньше, – Никита помотал головой, – но не сейчас. Сейчас всё по-другому. Ты лучше дослушай до конца, потом уже представления устраивай.

Встав и выключив огонь под кастрюлей, Никита наложил пельмени в тарелку и, усевшись обратно, продолжил рассказ. Паша слушал старательно, часто перебивал и выспрашивал подробности, а после «Арарата» вовсе уставился на Никиту с подозрением.

– А ты точно до… эм… до приезда суда ментом был?.. Или где ты там работал?.. А то ты рассказываешь, и по всему выходит, что ты какой-то беспредельщик…

– Я служил в спецназе. – Никита не забывал работать вилкой. – Большего не скажу, извини. А про дела с Кутузом – я ж пояснил вроде, что всё это вынужденно. Из-за корочек, из-за денег. По жизни мне с такими людьми не по пути, если ты про это…

Паша моргал и смотрел на Никиту ошарашенно, словно грязной палкой по голове шандарахнутый.

– Ну а дальше-то что было?.. – Его глаза продолжали гореть любопытством.

Неспешно прожёвывая, Никита рассказал и про Алекса, и про некоторые острые разговоры, впрочем, не содержащие ничего важного. Потихоньку подобрался к моменту, где сидел на чердаке и следил за Агаяном через прицел.

– Ну нифига себе! – Паша в сердцах стукнул кулаком по коленке. – Ну нихринатушки! Вот это у тебя житуха кульбиты выписывает!

Никита доел и бережно вытер хлебом гущу на донышке. Отнеся посуду в раковину, он включил горячую воду и стал мыть.

– Да, выписывает… – Намыливая тарелку, он смущённо кивнул. – Иной раз не знаешь, где найдёшь, где потеряешь…

– И что?.. Ты вот так вот видел Агаяна?.. – Паша не унимался. – Видел, да?.. А Арсена видел?..

– Агаяна видел. А Арсена… Кажется, в том ресторане он был, если я правильно понял, как ты его описал. В «Арарате». Но это не точно.

Паша вскочил и снова закружил по кухне, будто ужаленный.

– Жалко ты его не шлёпнул! – Он зло оскалился. – Жалко, что не сделал в его голове одну лишнюю дырку! И тому верзиле тоже надо было как-то жизнь укоротить! Всем им, скотам, чтобы им!..

Никиту слушал его и продолжал мыть, про себя думая, что наверняка Кутуз не просто так устроил заварушку в «Арарате». Почему он закусился с Агаяном, с которым, оказывается, до этого работал?.. Что здесь причина а что следствие?..

– В любом случае теперь я на них не работаю, – подытожил он, вытирая руки кухонным полотенцем. – После этой облавы уже ни в чём нельзя быть уверенным. С такого корабля надо бежать. Эх… – Никита вздохнул, с тоской подумал, сколько времени и сил потратил впустую. – Жалко, оружие хорошее на чердаке оставил. Впрочем, зачем оно мне сейчас?..

– Чего?.. – Паша в бессильной злобе плюхнулся на стул. – На каком чердаке?.. Какое оружие?..

– В том доме, – Никита сел напротив него, – где ты в чужих шмотках копался, заначки искал…

Оба покраснели: Паша от стыда, Никита от сдерживаемого смеха.

– Автоматы я люблю, – пояснил Никита, – винтовки разные. У меня склонность, знаешь, вот так, например, в тире пострелять. Я между прочим однажды на спор с восьмисот метров при штормовом ветре в монетку попал. Правда, у меня тогда оптика была отменная… да и повезло немножко…

На мгновение его взгляд стал мечтательный, вспоминающий. Паша сперва не решился прервать, но потом всё же спросил:

– Так ты на том чердаке автомат оставил?

– Ну да. – Никита кивнул, но без особых сожалений. – Вытер пальчики и спрятал. Вот будет умора, когда хозяева вернуться… – В этот момент оба понимающе улыбнулись. – Сперва – ха-ха! – увидят, что в квартире всё вверх дном, а потом – ха-ха-ха! – может, даже когда уже в полицию позвонят, и та приедет… у них ещё и автомат найдут! Да их же задёргают! Вот головоломка на них свалиться! Ну а если на автомате ещё и висит чего…

Паша засмеялся уже чуть ли ни истерично, а вот Никита от своих же слов враз посмурнел: ведь в самом деле гадко может получится… Впрочем – кто что докажет? Просто немного головной боли для людей, не больше…

Поставили чайник. Паша достал из холодильника остатки вафельного торта, варенье и булочки с повидлом. Разлили, закусили. Задумчивый и серьёзный, Никита молчал. Паша тоже помалкивал, дул время от времени на кипяток и всё больше налегал на булочки. Незаметно взгляд его стал пристальным, но спросил он как бы невзначай:

– Так это что получается?.. У тебя сейчас ни копейки денег?..

– На последние кушаем. – Никита отломил кусочек вафли. – Завтра в моих карманах уже гуляет ветер. Наводящие какие-то вопросы у тебя… Я не знаю, что буду дальше, но подыхать и садиться на нары я не собираюсь. Буду выкручиваться. Буду…эм… искать выход из положения.

Оба примолкли, но каждый подумал об одном и том же: воровство и, возможно, грабёж.

– Слушай… – Паша помялся, подыскивая слова. – Есть у меня одна тема, но она, боюсь, тебе не понравится…

– Нужно кого-то убить? – Никита скептически сдвинул брови. – Кого-то опорочить? Что-то отнять?

– Нет, вовсе нет! – Паша замотал головой, как вентилятор. – Но, возможно, придётся защищаться, а тогда сам знаешь, бывает всякое…

Никита хлебнул чаю, откусил сладкого.

– Да выкладывай уже! – Он скорчил недовольную мину. – Не мнись! Тебе не идёт. В моём… в нашем положении, знаешь, не до хорошего…

Паша посветлел, будто на него пал солнечный луч. Уже бодрее он затараторил:

– Тема барыжная, касается той дури, о которой я тебе рассказывал. Один я не решусь, больно рискованно. А вот вместе попробовать стоит!..

– Эх… – Никита устало растёр лоб, прикрыл глаза ладонью и буркнул: – Ну и?..

– Мы когда кофеин толкали, делали на всякий случай заначку! – Паша энергично жестикулировал, его глаза светились. – Но не деньги откладывали, а товар! Тут в городе есть достаточно безлюдное местечко. Там и прятали.

Никита слушал вяло, но не без интереса. Почесав подбородок, он спросил:

– И что нам это даст?..

– Ну, думаю, тысяч четыреста даст… – Паша пожал плечами. – Но нам толкать придётся дёшево, нам скорость нужна…

– Тысяч четыреста… – Никита скривил губы, хмыкнул. – А почему ты не хочешь этим заняться без меня?..

Взгляд его стал подозрительный. Паша сконфузился, даже отвёл глаза.

– Я же сказал, что это рискованно… может быть рискованно. Там может караулить засада. Меня могут ждать. Понимаешь, есть у меня такое подозрение, что могут… Большего пока не скажу. Не сейчас. Может быть, позже, если ты согласишься…

Никита тяжко вздохнул и опустил голову, взглянул на своё отражение в чайной чашке: исхудавший, утомлённый, с синяками под глазами, он сейчас походит больше на какого-то ханыгу, чем на себя самого.

– Ну а что? – спросил он у отражения. – Где наша не пропадала?.. А долго ли до туда добираться?

Глава 10

Две тысячи баксов за…

Стрелку назначили на одиннадцать вечера, на улице Стара Загора возле деревянной церквушки. Алекс сначала удивился, что агаяновские выбрали такое людное место, но потом успокоился – кому из прохожих какое дело, о чём там говорят незнакомые люди? Особенно, если они при этом не дерутся и не стреляют друг в друга.

– Что-то они припаздывают… – Стас поглядел на часы. – Уже десять минут двенадцатого, а их всё нет.

– Может наблюдают со стороны? – Женя вместе со Стасом то и дело поглядывал в окна. – А что, вполне могут. Я бы точно сначала понаблюдал, ещё бы и пришёл для этого пораньше.

Алекс молчал, он чувствовал себя абсолютно спокойно. Агаяновские придут сто процентов, всё-таки они обязаны быть серьёзными. По крайней мере те, кто всем верховодит. Да и банальное любопытство ещё никто не отменял… И как в воду глядел: не прошло и пяти минут, как к разукрашенной «двенашке» подкатили два здоровенных внедорожника. Тонированные, с широченными блестящими колёсами. Стас завистливо присвистнул, а Женя напрягся, словно на него направили оружие.

– Сидите здесь, не выходите. – Алекс открыл дверь и опустил стопу на асфальт. – Если что – будьте готовы валить.

Женя со Стасом переглянулись и возражать не стали: в машине всяко безопасней, особенно если держать ногу на газу.

Алекс хлопнул дверью, потянулся, с наслаждением размял затёкшие суставы и похрустел косточками. На блестящие внедорожники посмотрел как на «Жигули». Сам на таких постоянно ездит, тут только простак рот разинет.

Задний внедорожник остановился и затих, у переднего же распахнулись двери и на улицу вылезли спортивного вида ребята. Все не русские. Последним с перевязанной рукой и опираясь на трость выбрался мужчина с орлиным носом и косичкой черных волос. Алекс сразу приметил, как смотрят на него остальные – как на вожака. Забавно, но он хромает на левую ногу, а рука у него перевязана правая. Алекс обязательно пошутил бы на счёт этого, если бы не серьёзный взгляд карих звериных глаз.

– Ну привет, братва! – Алекс широко распахнул руки, словно желая обнять их всех. – Рад вас видеть! Рад свести знакомство!

«Братва» посмотрела неприязненно, а более всех неприязненно посмотрел хромой. Выйдя вперёд, он сдержанно произнёс:

– И тебе привет, незнакомец… Это ты звонил?..

– Я! – Алекс хлопнул себя по груди. – Нам надо поговорить об очень важном и не требующим отлагательств деле! – Тут он обвёл всех взглядом, краем глаза силясь уличить, кто же сидит в закрытой машине. – Недавно я был у Агаяна. Мы с ним серьёзно поговорили… И кое до чего договорились! Я свой, пацаны! У нас есть общий интерес.

– Чего ты мелишь?.. – Хромой смерил Алекса взглядом прямо таки презрительным, словно глядит на ведро с помоями. – Кстати: а дозволите взглянуть на ваше удостоверение?..

– Ну и дурак же ты… – Алекс помотал головой, губы его недовольно скривились. – А я то думал у Агаяна на воле человек толковый. Или есть какой-то другой Левон?.. Он где-то скрывается?.. Пусть идёт сюда!

Хромой от смеха прыснул, согнулся и некоторое время стоял так, хохоча. Потом оглянулся на своих и кивнул – ребята тут же двинулись на Алекса, на ходу сжимая кулаки.

– Опа! – Алекс шагнул вперёд, да так лихо, что в секунду очутился с хромым нос к носу. Его вскинутая правая рука сжала гранату, большой палец оттянул кольцо. – Вот это уже весело! Ну?! Кто хочет увидеться с прадедушкой?! Вперёд! Билеты бесплатные!

В глазах «братвы» возник животный, прямо таки панический страх. Лица их побледнели, губы испуганно изогнулись. Правда, хромой и бровью не повёл, смотрит с прежним презрением.

– И кого ты хочешь напугать этой липой? – Он бесстрашно усмехнулся. – Дурак! Видно же, что она не настоящая…

Алекс пожал плечами и выдернул кольцо – граната осталась зажата в пальцах, а «братва» прямо на глазах отступила и пожухла, как осенняя трава.

– Есть только один способ выяснить. – Алекс поводил гранатой над головой, выдернутое колечко зажал большим пальцем. – Если хочешь, то вперёд. В одиночку я подыхать не собираюсь.

В повисшей тишине стало слышно, как люди нервно вздыхают, вытирают мгновенно вспотевшие лбы, сглатывают. Алекс с удовольствием представил, какого там в «двенашке» своим, самарским. Давно пора было им просраться…

– Ну, допустим, мы тебя слушаем. – Хромой посмотрел Алексу прямо в глаза, в его зрачках прочиталось обещание раздавить, как червя. – Что дальше?..

– А дальше мы и потолкуем! – Алекс говорил тепло, словно стоит среди старых друзей. – Присядем, поболтаем. Выпьем! Про дела наши совместные покалякаем.

– Совместные?.. – Хромой с шумом вздохнул. – Это какие-же у нас с тобой совместные дела?..

– Большие! – Алекс комично выпучил глаза. – Сейчас я покажу, только не дёргайся…

Медленно, с подчёркнутой улыбкой он потянул из кармана нечто маленькое, блестящее. Хромой ахнул, узнав перстень. Он не смог скрыть потрясения.

– Где ты это взял?!

– Так ваш патрон мне и дал! – Алекс состряпал мину, будто объясняет дураку уже в десятый раз. – Я ж говорю! Мы с ним недавно встречались, разговаривали… Кое до чего договорились.

Братки за спиной хромого вылупились ошарашенно, видно, перстень тоже узнали. Чувствуя перелом, Алекс позволили себе улыбнуться уже искренне, одними уголками губ. Сам хромой на несколько мгновений будто бы впал в транс. Взгляд его надолго задержался на перстне, потом скользнул по лицу беловолосого – Алекс почувствовал, словно по его лбу и щекам провели наждачкой.

– Левон – это я… – представился хромой. Руку он не подал.

– Алекс! Можно просто Алекс.

– Хорошо, Алекс. – Левон кивнул и, повернувшись, заковылял к машине. – Сейчас ты поедешь с нами и всё расскажешь. Если, конечно, не боишься…

– Все когда-нибудь умрём. – С потаённым облегчением гигант опустил поднятую руку, пальцы на скобе уже начали уставать. – Я поеду со своими, а вы ведите впереди!

Ему никто не ответил. Агаяновские уже рассаживались, тихо переговаривались друг с другом. Открыв дверь, Алекс запрыгнул в «двенашку». Его встретили белые, как мел, лица.

– Чё, напугались?.. – Он коварно усмехнулся. – Не стоит. Смотрите!

Граната, совершенно отпущенная, просто легла под устрашёнными взглядами Жени и Стаса.

– Эт… – Стас запнулся, язык его слушался плохо. – Это что?.. Муляж?..

– Не совсем. – Алекс вставил колечко обратно и спрятал гранату в карман. – Там просто взрыватель испорчен. Да это так, сувенир со старого дела…

Женя сглотнул и промолчал, медленно взгляд отвёл.

– Так, пацаны! Едем сейчас за этими зайчатами! – Алекс уселся поудобнее и даже ремень пристигнул, чего раньше никогда не делал. – А ты, Стас, будь начеку! Мало ли чего им в голову придёт.

Стас кивнул и покрепче сжал руль. Его взор приклеился к чёрным машинам, медленно разворачивающимся туда, откуда они приехали.

…Путь оказался близким, даже на часы ни разу не пришлось взглянуть. Внедорожники припарковались возле какого-то ресторана. Алекс недовольно заметил, что из первого снова высыпали все, а из второго никто. Что за игры?..

– Ерошевского и Гая. – Женя выглянул из окна. – Кажется, я знаю, куда мы приехали…

– Да догадаться несложно! – Алекс поглядел сразу на обоих и бодро подмигнул. – Вы это, ребят… сидите здесь. Если вдруг что… уезжайте.

Не дожидаясь ответа он вышел.

Да, это оказался он – ресторан «Арарат». Агаяновские уже стоят у входа, кидают на Алекса подозрительны взгляды.

– Неплохо у вас здесь! – произнёс великан, разглядывая на ходу всякое. – Скромно, но со вкусом.

– Спасибо, – Левон неопределённо кивнул, – люди старалась…

«Братва» помалкивает. Алекс заметил, с каким кричащим напряжением агаяновские продолжают смотреть на него: ловят каждое движение, руки держат в карманах на оружии, в любую секунду готовы хватать и бить. Что-то тут большее, нежели простая подозрительность…

– Что, на пороге разговаривать будем? – Алекс картинно удивился. – А посетителям не помешаем?

Будто не замечая его, Левон бросил через плечо что-то на армянском – остальные сразу же разошлись, точно только этого и ждали. Кто пошёл в ресторан, кто обратно к машине. Краем глаза Алекс проследил за вторым внедорожником, но сквозь тонированные стёкла так ничего и не заметил.

– Пойдём со мной. – Левон захромал к входной двери, уже услужливо открытой для него одним из парней. – Сядем, покумекаем.

Алекс пошёл следом демонстративно расслабленно и неторопливо – на деле просто, чтобы не перегонять хромого, укоротил шаг.

Обстановка внутри оказалась симпатичная, явно старался дизайнер. Вплоть до мельчайшей детали всё выглядит к месту, ласкает глаз. Никаких следов недавней драки не видать…