На последний шанс меньше

– Ладно, погнали! – Он усмехнулся такой предосторожности азиата. – Гляди-ка – тут нам и ключики оставили! Давай-ка я тоже пристегнусь. Поедем с тобой с ветерком!

Настроение взлетает с каждой секундой. Толи лекарство так действует, толи мысль, что всё вышло, как задумалось… С каждым мигом дышится всё свободнее, а будущее представляется всё светлее.

Хлопнув массивной дверью, Никита выкрутил руль и втопил газ. Стараясь не катить по телам, он направил машину задом по кругу, развернулся и погнал по дороге, единственно ведущей прочь из этого поганого места.

– Мы молодцы! – Никита зажёг фары. – Мы большие молодцы, дружище! Ты молодец! –

Он с энтузиазмом похлопал японца по плечу. – Хорошо справился!

Азиат отреагировал вяло, на его лице усталость, словно он в одиночку вагон угля разгрузил.

Машина идёт покорно, слушается малейшего движения. Никита вёл с большим удовольствием, уже заранее сожалея, что такую красавицу придётся оставить. Ни тряхнёт лишний раз, всё плавно. Будто на лодочке плывёшь… А ведь эту дорогу ноги помнят, как сплошь покрытую выбоинами!

– Кстати! – Он снова повернулся к японцу и даже потряс его за плечо. – А что ты мне дал? – Никита показал, как с шумом втягивает носом нечто невидимое с руки. – Вхот из вис?

– А! – Азиат с пониманием закивал, на его лице расцвела задорная улыбка. – Ай андестенд! Кокаинум!..

…Дорога почти вывела на трассу. По памяти осталось проехать ещё метров пятьсот – сотню до столба а потом налево. Никита спокойно рулил и старался не думать, какое отравление сегодня получил. Это цена выживания. Это тот кусочек здоровья, который пришлось отдать взамен на все оставшиеся.

Откуда-то донёсся знакомый шум – рычание мотора.

– Тихо! – выпалил Никита настороженно, хотя японец и так сидит тише мыши. – Кажется… Не пойму никак…

В глаза ударил свет фар. Никита зажмурился, прикрылся ладонью. Через пальцы он увидел несущуюся прямо на них машину!

– Вот чёрт! – только и успел он крикнуть. – Сто-о-о-ой!!!

Грохнуло! От страшного удара мир закружился. Никита почувствовал, что его болтает, как тряпку на ветру. Лицо шибануло о надувную подушку, руки взлетели, словно сами по себе. В спину точно пнули, а из лёгких выбило весь воздух.

Протаранный, внедорожник съехал с колеи и утоп задницей в сорняке. Напротив него задымился изуродованный «УАЗик». Смятый капот смотрит набок, лобовое стекло разбито, но не полностью – с водительской стороны цело, а вот с пассажирской дыра, в которой лежит наполовину вывалившийся человек. Суставы вывернуты, лицо изрезанно осколками. Нос вбило в череп. Серая камуфляжа на нём превратилась в кровавые лохмотья.

– Зараза! – Дверь «УАЗика» распахнулась. На дрожащих и подгибающихся конечностях оттуда вывалился и упал на четвереньки Алекс. – Я так и знал! – Он закашлял и отхаркнул сгусток крови. – Я так всё, сука, и знал!

Никита проморгался, быстро ощупал голову, осмотрел руки. Вроде цел. Японец оказался лицом на подушке безопасности, словно ехал-ехал да так в дороге и уснул. По бледному умному лбу течёт красная струйка.

– Я так всё, сука, и знал! – гаркнул Алекс, кое-как поднимаясь на ноги. – Говорил я Диме! Говорил! Но нет! Он меня не послушал! А я говорил…

Никита отстегнулся, быстро похлопал по бёдрам, по груди – оружия не осталось, всё брошено. Как глупо!

– Говорил я, что нельзя тебе верить! – С ехидным весельем Алекс шаг за шагом заковылял к внедорожнику. – Говорил, что ты обманешь, что обязательно что-нибудь выкинешь!

Добравшись до машины, он попытался открыть дверь, но Никита закрылся изнутри. Это первое, что пришло ему в голову.

– Не дури, грязная ты скотина! – Алекс с силой треснул по стеклу, от чего то покрылось трещинами. – А ну вылезай!

– Я-то думал ты уже мёртв… – Глядя гиганту в жестокие хищные глаза Никита спешно соображал, искал какой-нибудь выход. – Никак ты из ада за мной вернулся?..

– Если бы попал в ад, то за тобой бы вернулся обязательно… – Алекс достал пистолет, тот самый, грохочущий, как канонирская пушка. Голос его стал тихим и угрожающим, как нож у горла. – Я сказал – выходи…

Никита сглотнул, в груди у него похолодело. Смотрящее на него чёрное дуло – как Смерть. Алекс – как Палач. Безлюдье, где они оказались – как Место Казни.

– Поторапливайся!

Медленно, всё ещё пытаясь хоть что-то придумать, Никита снял блокировку и отпёр дверь. Подняв руки он вылез, сразу ощутив вечернюю прохладу и треплющий волосы ветерок. Алекс отступил на шаг. Лицо его выглядит двояким – с одной стороны победная ухмылка, с другой исключительно настороженные, недоверчивые глаза.

– Не знал, что после таких ран выживают… – произнёс Никита, глядя то на Алекса, то на дуло смотрящего в него пистолета. – Или всё это было постановкой?..

– Конечно! – Алекс следил за Никитой пристальнее часового на кремлёвской стене. – Дима придумал такой план, в конце которого я должен был встретить тебя после стрелки. Сделать тебе сюрприз!

Никита кинул взгляд по сторонам, потом поглядел Алексу прямо в глаза и с подчёркнутой значительностью кивнул.

– Ну… сюрприз у тебя точно получился…

– Да! – Алекс резко подступил и замахнулся. – Для тебя ведь старался!

На голову обрушилась металлическая рукоять. Охнув от боли, Никита упал. Руки сами закрыли ладонями ушиб.

– Больше ты не убежишь! – Со злобным наслаждением Алекс принялся пинать ненавистного противника. – Никуда ты больше не скроешься! Здесь останешься навсегда!

Как Никита ни закрывался, защититься у него не получалось – то и дело прилетало по животу и по голове. Рёбра затрещали, руки заныли от ушибов.

– Какая тупость! – орал Алекс, катая недруга на башмаках. – И как я мог на такое согласиться?! Бутафорский нож! Коровья кровь! Дима этот слишком мудрёный! Дурак! Проблемы надо решать проще!

Во рту стало солоно. Никита выплюнул кровь, в ней мелькнуло белое. Язык нащупал в передних зубах свежую пустоту. Алекс перехватил пистолет левой перевязанной рукой, правой же взял Никиту за волосы и потащи вглубь пустыря. Делая один широкий шаг за другим он вдохновлённо заявил:

– Кажется я видел где-то там озерцо! Ты же ведь не хочешь получить пулю в лоб, верно? По-моему смерть в грязи для тебя – самое то!

Макушка заныла страшно, от боли на глаза навернулись слёзы. Сорняки стали цепляться за одежду, за шиворот набился сухой мусор. Чтобы хоть как-то облегчить страдания Никита ухватил противника за кисть, но большего сделать не смог – так и волочило его по земле, пока Алекс не тряхнул руку и резко остановился.

– И точно! Вот оно!

Сквозь навернувшиеся слёзы Никита рассмотрел «озерцо» – дождевую лужу с плавающими в ней отбросами и мёртвыми животными вроде птиц и мышей. На поверхности пересвечивает широченное разноцветное пятно – машинное масло или бензин.

– Подходящее для тебя местечко! Идеальное! – Ухмыльнувшись, Алекс со злостью и наслаждением пнул Никиту в живот. – Давай вставай!

Посыпался новый град ударов: по челюсти, по голове, по спине, снова по голове, по рукам… Алекс пинал лежачего, как футбольный мяч.

– А ну вставай, грязная ты тварь! – орал всё злее и злее. – Поднимайся!

Удары прекратились. Никита почувствовал, что его вновь схватили за волосы.

– Стой прямо! – рявкнул гигант, с силой поднимая противника. – Не смей падать!

Голова кружится до тошноты, ноги подгибаются. Чувствуя себя куском мяса на разделочной доске, Никита всё же удержался от падения. Только закачался из стороны в сторону, его стало заваливать набок.

– Всё-таки у меня для тебя ещё будет один сюрприз! – произнёс Алекс с отдышкой, на его раскрасневшемся от усердия лбу замерцали бисеринки пота. – Вот! Смотри!

Перехватив пистолет здоровой рукой, он направил дуло Никите в голову и нажал на спусковой крючок… Курок щёлкнул. Никита почувствовал, как сердце его бухнуло и провалилось в пропасть. Гигант достал обойму – она оказалась пустой.

– В нём нет патронов! – выпалил он с улыбкой, глаза его страстно наслаждались смятением обманутого противника. – Наконец-то и я тебя обманул! Да! Ну как тебе?.. Хорошая шутка?!

Еле-еле, показывая перепачканные кровью зубы Никита вымолвил:

– Просто убийственная… Ты что, специально его не зарядил?

– Конечно нет! – Алекс по-разбойничьи ухмыльнулся одним уголком губ. В туже секунду он резко махнул рукой – пистолет полетел в кусты. – Разумеется! Уж слишком тогда был бы велик соблазн! Убить тебя не собственными руками – это всё равно, что дать кому-то съесть праздничный торт вместо себя!

Никита следил, как гигант отстёгивает перевязь с раненного плеча, как она летит на землю, а он вытягивает и разминает застоявшуюся руку, водит ей по кругу и вверх-вниз, разгоняет кровь.

– Нет, Никитушка… – Алекс сжал и разжал кулаки, его глаза внимательно проследили за работой суставов, а после обрекающе остановились на недруге. – Тебя я не буду стрелять. Тебя я своими руками убью! Так мне больше по сердцу!

Никита стремительно бросился вперёд!.. Но стремительно это должно было быть, а на деле вышло совсем вяло. Поймав измученного, Алекс захохотал во всё горло и тут же метнул колено ему в живот, после чего ещё и вдарил кулаками ему по бокам и по спине.

– Даже не думай победить меня! – заорал он, разъярённо мутузя тающего на глазах человека. – У тебя больше не осталось хитростей! Только твоя сила против моей! – Он сделал быстрый и крутой замах и врезал Никите в челюсть. – И я сильней!

Мир закружился так, словно Никиту катает на американской горке. Раз за разом Алекс опрокидывал его, пинал, бил по голове, по зубам, по животу – и, тупея от боли, истекая кровью, раз за разом Никита поднимался и поднимался. Уже не из силы воли и не из желания победить, а просто из какой-то настырности и упрямства, привычки вставать всегда.

– Знаешь, а ведь это самое сладкое в жизни! – Алекс ухватил Никиту за шею и в очередной раз засадил коленом в живот. – Бить человека ненавистного тебе! Вот так бить, избивать его, чувствуя своё превосходство! Согласен?!

Алекс не ждал ответа, даже не дал бы ему свершиться – сразу врезал Никите по челюсти, на этот раз снизу вверх. Голова избитого запрокинулась но странным образом он устоял, на пару секунд став похож на бального танцора – удержался, размахивая руками и гарцуя на носках.

– Тут ты конечно прав… – Никита выплюнул кровь вперемешку со слюнями. – Месть – это сладкое чувство. Месть даёт удовлетворение…

– Ты что ли про папаню своего? – Алекс хохотнул и отмахнулся, как от мухи. – Да дураком он был, каких мало! Не стоило ему вообще высовываться! Жил ментом и умер мусором!

Никита прочистил горло, нагнулся и смачно харкнул сгустком красных пузырей.

– Батя мой совершил одну лишь ошибку – ему приходилось работать со всякими мразями… – Никита шумно вздохнул и поднял окровавленное, покрытое ссадинами лицо. Среди синяков и кровоподтёков выделились, однако, упрямые, пронзительно смотрящие глаза. – И ты одна из таких мразей!

Стиснув окровавленные зубы он бросился на Алекса с выставленными руками. Гигант сделал движение поймать его, но это был обман и Никита вывернулся, ухватил его за пояс и попытался поднять, чтобы опрокинуть на спину.

– Ха-ха-ха! – зацепившись своей ногой за ногу противника, Алекс засмеялся. Он быстро догадался, на что нацелился враг. – Пустая попытка!

Новый удар по спине заставил сердце биться, наверное, в обратном направлении. Никита закусил опухшие губы и уже просто тиранически заставил себя стоять и двигаться, искать хоть какой-то шанс на спасение. Не сдаваться.

– Ну хватит! Всё! – Алекс бил его по спине со всё возрастающей силой, он заводился по новой. – Пора уже тебе сдохнуть!

Ладонь нащупала в кармане противника выпуклость, пальцы сами шмыгнули внутрь. В пропитанных потом складках угадался знакомый металлический силуэт… Мысля скорее инстинктами, чем рассудком, второй рукой Никита ухватил врага за яйца и сжал что есть сил.

– Ах ты мразь!

Алекс ударил вдвое сильнее! Втрое! Съездил полумёртвому врагу по скуле и толкнул его в воду. Тело подняло плеск, фигура Никиты скрылась в месиве отходов и масла. Промежность заболела, но подозрительная мысль заставила прежде залезть в карман. На ладони у Алекса оказалась граната, которую он всё время носит с собой. На ней отсутствует кольцо.

– Ха-ха-ха! – снова засмеялся он, уже не обращая внимания на боль. – Идиот! Ха-ха! Она бракованная! Ты просто идиот, Никита!

Вода, хоть и мерзкая и склизкая, обдала спасительно прохладой. Никита не решился открыть глаза. Ждал, как карась в тине, не смел пошевелиться…

По ушам ударил тупой грубый звук, словно лопнул огромный надувной шар. В воду полетели земля и мелкие кусочки. Выждав, Никита воздел голову над водой, с усталой неторопливостью сначала вытер глаза от грязи и только потом поднял веки. Место взрыва оказалось украшено кусками мяса, как новогодняя ёлка игрушками. Часть Алекса всё ещё цела – через разрыв между торсом и ногами из неё течёт кровь. Накапливаясь в лужицу, она бежит дальше и впадает в «озерцо», где растворяется в грязи.

Молча, не испытывая никакого триумфа, Никита выбрался из лужи и лёг на берег, где минут десять пролежал просто глядя в тёмное небо. Его стало сильно морозить. Холод пробрался до костей, зубы застучали. Шевелится больно, дышать больно. Даже просто повернуть шею, вытянуть руку, кашлянуть – всё больно, чертовски больно. Никита подумал, что так, наверное, мог бы чувствовать себя человек, с которого сняли кожу – один сплошной оголённый нерв. Давненько, когда в армии сломал зуб и неделю не мог ни пить ни есть – и то так плохо не было.

Как ни хотелось бы сейчас провалиться в забвение, но надо идти. Не смотря ни на что идти, иначе всё, что было до этого напрасно. И Никита встал и пошёл. Сначала нестойко, ковыляя и оступаясь. Морщась и тихо матерясь. Потом немного уверенней. Шаг за шагом, уже почти на ощупь в нависшей вечерней тьме он добрёл до места аварии. К немалому его удивлению японец уже очухался и теперь сидит возле колеса внедорожника и бездумно пялиться на труп, торчащий из разбитого окна «УАЗка».

– Ох, ну хоть одной проблемой меньше… – вышептал Никита тихонько. Нормально говорить не позволило больное горло. – Сам идти сможешь, значит не придётся тебя тащить…

Японец очнулся, как от гипноза. На Никиту уставились испуганные, но в тоже время полные надежды глаза.

– Сяду за руль… – с азиата Никита перевёл взгляд на побитый внедорожник. – Думаю, эта лошадка ещё способна скакать.

Эпилог

Мокрый асфальт блестит в лучах восходящего солнца. Вымытый утренним дождиком, автобус идёт по нему гладко, словно по лыжне скользит. Водитель прилежно вписывается в повороты, не спешит и не медлит. Должно быть он знает этот маршрут вплоть до каждого метра: ну прямо как по рельсам едет.

Три часа назад маршрутный «Хендай» вышел с центрального автовокзала Самары и теперь пересекает земли, где легче увидеть поле, берёзовую рощу или сбитую лису, нежели магазин или заправку. Половина пассажиров спит, вторая сёрфит в смартфонах. Есть даже человек, читающий купленную на вокзале книжку.

Кресла новенькие и удобные, со специальными подлокотниками. На широкую полочку над головой люди закинули здоровенные чемоданы и рюкзаки. Даже шторки на окнах висят, от чего треть салона в тени. Ко всем удобствам на стене, отделяющей водителя от пассажиров, шумит телевизор в металлической жёлтой оправе. Настроенный на антенну, он показывает второй канал – «Самара 24».

– Срочные новости! – затараторил диктор, молодой человек с тщательно прилизанной причёской, в белой рубашке и галстуке, с ухоженным модельным лицом. – Вчера вечером в своей квартире была обнаружена убитой начальник отдела по контролю за оборотом наркотиков Решетникова Анна Павловна, уроженка города Сызрани. Женщину нашли в ванной со следами ножевых ударов. Некоторое время она не отвечала на звонки и у неё на службе забеспокоились. По факту убийства…

На последнем ряду бок о бок сидят трое: с левого края азиат, посередине парень лет двадцати с чёрной татуировкой китайского дракона на виске, и ещё один, закрытый кепкой и солнечными очками мужчина, не пожелавший снять головного убора даже в помещении. Последние двое переглянулись, но нарушать молчание, за несколько часов поездки ставшее для всего салона уже священным, не стали. Азиату вообще, кажется, не интересно ничего. Он просто едет и разглядывает виды за окном.

– Что-либо утверждать пока ещё рано, но уже есть человек, который видел, как из подъезда в час предполагаемого убийства вышел неизвестный, одетый в кожаную куртку и джинсы. Посмотрите, вот его портрет, составленный со слов свидетеля…

Пассажиры поглядывают на экран вяло. Некоторые на секунду сосредоточили взгляд на нарисованном черно-белом лице, но после потеряли к передаче всякий интерес.

Автобус ехал дальше.

…Без пятнадцати час «Хендай» припарковался на центральном автовокзале Ульяновска. Из автобуса выбрались семеро, среди которых оказались те самые мужчина в очках и парень с татуировкой. Водитель отправился куда-то по делам, билетёрша купила пирожок со стаканчиком кофе и теперь следит, как новые пассажиры заходят и занимают места. Курящие у входа уже знают, что билеты она спросит прямо перед самым отъездом.

– Ну что? Вы в Чебоксары? – голос Никиты звучал тихо, приглушённо.

– Ну да, как и планировали. – Паша на краткий миг обернулся и кинул взгляд на усевшегося возле окна японца. – Отсидимся месяцок, может дольше. У меня там кореш хороший есть… В общем всё схвачено.

Никита кивнул. Они чуть помолчали.

– Ну а ты? Куда подашься?..

Никита задумался. Рука его непроизвольно потянулась и нащупала внутренний карман, пальцы дотронулись через ткань до новых документов.

– Да я скорее всего вообще из страны уеду. Мне тут слишком опасно, сам понимаешь…

– Ну да… – Паша кивнул, скривил губы. – Довелось убедиться…

– Кстати, тут это… ну… – Никита закрылся кулаком и немного неестественно кашлянул. – Вот. Это вам на дорожку. Малость моей благодарности, так сказать…

Он вынул из кармана и протянул маленький пакетик, в которые обычно кладут косметику. Тот даже оказался фиолетового с розовым цвета, с изображением прекрасной девушки с большущими, как крылья бабочки, ресницами. Паша принял, заглянул внутрь – и сразу пакет свернул, уставился на друга ошарашенно.

– Никит! Да ты чего?! У тебя же у самого каждая копейка на счету! И ещё больше потом понадобиться! Не дури! Обойдёмся мы!..

– Потише… Чего разорался?.. – Лицо Никиты стало недовольным, он с опаской оглянул по сторонам, даже за спину. – Бери, не выкабенивайся… Я тебе намного большим обязан, так что не спорь. Не спорь, говорю!.. Всё, дружище, давай прощаться. Вон и водила уже идёт. Скоро вам отъезжать…

Водитель в самом деле идёт обратно, посвистывает и вертит на пальце брелок с ключами. Паша глянул на него, потом, помедлив, шагнул и обнял друга крепко, с силой сжал тому бока.

– Ох! Что ж ты делаешь, злодей!.. – Кривясь от боли, Никита обнял Пашу в ответ. – Совсем меня доконать хочешь?..

Ни слова больше не сказав Паша отстранился и отшагнул. Кинув на Никиту последний прощальный взгляд, он развернулся и полез обратно в салон.

Ещё минуту стояло спокойствие и Никита с японцем играли через стекло в гляделки… Но вот «Хендай» ожил. Билетёрша принялась проверять новеньких, а уже через миг автоматическая дверь закрылась и автобус двинулся, лавируя среди десятка таких же маршруток, как и он. Никита провожал его взглядом и вдруг для самого себя неожиданно подмигнул азиату, который всё ещё не сводил с него глаз. С небольшим запозданием японец подмигнул в ответ… и скрылся вместе с машиной.

Сделав несколько хрипящих вдохов, Никита перехватил рюкзак поудобнее и зашагал к кассам. Он прихрамывал, причём сразу на обе ноги, и со стороны это выглядело неуклюже и комично, но всё же Никита шёл целеустремлённо и уверенно, сбавлять темп и не думал.

Скоро другой город. Потом ещё один. Другая страна. Другая жизнь. А там – кто знает?..

В оформлении обложки использован рисунок "На последний шанс меньше" художника Каратаева С. созданный специально для этой книги. Права на рисунок принадлежат автору книги.