На последний шанс меньше

Взглянув на людей Алекса, чьи глаза жадно следят за всем, потом на своих, пусть и временных союзников, потом и на самого Алекса, похожего сейчас скорее на бомбу, готовую взорваться, Никита собрался с духом и ответил:

– Да мне рассказывать почти и нечего. Они убили моего отца! На их руках была его кровь. Я не стал терпеть – пришёл и поквитался! Вот и вся история.

Посчитав, что сказал достаточно, он умолк.

– Та-а-к, ага… – Кутуз скрестил руки на груди, взгляд его стал острым и липким. – За отца, говоришь, поквитался… Все ли слышали?..

Алекс вдруг яростно всплеснул руками.

– Почему я должен его слушать?! Что за чёртов фарс? Вы заодно?! Ты, Кутуз, защищаешь это ублюдка?!

– Что за вспышки?.. – Голос «профессора» в секунду поледенел. – Что за грубости?.. Ты нам, дружок, рога-то не показывай, а то мы тебе их быстро обломаем…

– Обломаете?! – Алекс переменился в лице. – Мне?! Рога?!

– Да. – Кутуз снова стал эталоном спокойствия. – А ты как хотел?.. Разговаривать с нами на высоких тонах мы никому не позволяем.

– С НАМИ?.. – Алекс насмешливо изумился. – С НАМИ – это с тобой? С королём что ли?..

– С нами… – Кутуз кивнул на Виктора и Валентина. – С такими людьми, как мы…

– Понятно… – Теперь уже похолодел Алекс, глаза его превратились в кусочки льда. – Всё ясно… Тогда мы поговорим на другом языке.

Ребята за спиной беловолосого напряглись. Никита видел, как они побледнели, как проступила на их лбах блестящая под закатным солнцем испарина. Никите болезненно захотелось взглянуть на лица Вали и Виктора, но они остались позади, а поворачиваться к врагу затылком в такой момент никак нельзя.

На щеках Алекса вздулись желваки. Гигант с шипением пропустил воздух через раздувшиеся ноздри, медленно закрыл-открыл глаза-льдинки.

– У меня есть предложение… – произнёс он так, словно является клапаном, сдерживающим колоссальное давление. – Не от меня, а от всей нашей братвы… Если вы отдадите нам этого говнюка, то мы вам заплатим. Это чтобы одни люди не сорились из-за всякого говна с другими людьми. Речь идёт о тридцати зелёных кусках – намного больше, чем стоит его поганая шкура…

Кутуз слушал молча, Валя и Виктор не двигались. Никита же, хоть и сохранял показательное спокойствие, внутренне готовился к самому худшему. Вовремя предать – значит предвидеть, а оказанная услуга всё-таки не стоит ничего. Кутуз это понимает, не может не понимать…

Проследив за тем, какой эффект произвели его слова, Алекс добавил:

– А вот предложение уже лично от меня: если вы его отдать не захотите, то сильно пожалеете! Вы, – он ткнул пальцем в Кутуза, – и все, кто с вами связан! Я слов на ветер не бросаю…

– И это правильно! – Ответ Кутуза бахнул, как неожиданный выстрел. – Люди вообще и не должны словами бросаться! За свои слова нужно отвечать, иначе кто тогда будет с таким человеком дело иметь?.. А есть у меня вопрос один, дозволь поинтересоваться…

– Так задавай, если есть…

– Почему ты думаешь, что Никита работает на меня? И откуда тебе стало известно, что он в Самаре?..

– Ха! – Алекс плотоядно оскалился. – Если не работает, тогда я прямо сейчас его живьём сожру!..

– А я не говорил, что не работает. – Кутуз помахал указательным пальцем. – Я спросил, откуда это известно.

Алекс застыл, будто решает – злиться ему или нет. Постояв в задумчивости, он осторожно произнёс:

– Ну, думаю, никому хуже я не сделаю… Видюха нам пришла с этим вот героем, а к ней и указания, где его искать и на кого он работает. – Алекс снова недобро ухмыльнулся. – Доброжелателей вам по всей видимости хватает…

Губы Кутуза сжались, взгляд упал под ноги, а правый кулак подпёр подбородок. Поразмыслив, он сказал:

– Ладно, с этим как-нибудь разберёмся… Ну а на счёт нас… Как, Алекс? Порешаем?..

Никита задержал дыхание, нервы его натянулись. Начинается…

– Порешаем конечно! – Алекс белозубо оскалился. – Конечно порешаем! Чё, Кутуз, согласен со мной? Не стоит хорошим людям из-за всякого мусора сориться!..

Алек сияет безграничной уверенностью: подбородок выпячен, взгляд волевой, спина прямая. Невольно Никита скользнул взором туда, где должен быть свежий, его рукой оставленный шрам. Он не мог так скоро зажить…

– Вот что я решаю, – произнёс Кутуз, не отрывая руки от подбородка. – Наверное, и то, что говоришь ты, и то, что говорит Никита – правда. А потому вы как бы равны…

– Не понял… – От неожиданности Алекс пошатнулся. – Чего?..

– Спокойно, – тон Кутуза остался деловым, – сейчас поясню. Вот что я думаю: если у тебя, а через тебя и у других есть претензия к Никите, то ты можешь с него спросить. Здесь и сейчас. Сам.

На лицо Алекса пала тень.

– Давай-ка конкретнее…

– Хорошо, конкретнее. – Кутуз кивнул. – Здесь и сейчас ты можешь решить этот вопрос кулаками. Вот тут, на этом самом месте. Никто вам не помешает, обещаю.

Алекс с Никитой обменялись колючими взглядами.

– Денег мне не надо. – Кутуз убрал кулак от подбородка, переменил ногу и развёл руки в стороны. – Думаю, это решение для всех достаточно честное. Правильно я рассуждаю?..

Алекс открыл было рот ответить, но закусил губу. Лоб его наморщился, брови взлетают и падают, пальцы сжимаются и разжимаются, а дыхание стало частым, как у коня во время скачки.

– Ты… Я… – Слова с трудом пробивались сквозь его стиснутые зубы. – Я бы конечно очень хотел шлёпнуть эту мразь прямо сейчас! Задушить своими руками!.. Но… Но есть одно но…

– Какое же?.. – Кутуз склонил голову, его брови удивлённо подскочили.

– А такое! – Беловолосый скорчил морду настолько жуткую, словно рычит на тебя бешеный питбуль. – Ты прав! Не я один имею претензии к этому ублюдку! Многие люди ждут показательной расправы! Очень многие! Я могу убить его сейчас. Раздавлю, как клопа!.. Но это не будет наказанием. После того, что он сделал, простая смерть в драке… Этого мало!

Кутуз покосился на Никиту с намёком, и парень тут же выпалил слова, давно жгущие язык:

– Послушай-ка ты, хамло! Раскудахтался, как петух! Закрой лучше рот и иди сюда! Или ты боишься? Ну?!

От удивления у Алекса глаза на лоб полезли. Задыхаясь от гнева, он отодвинул ворот на шее, сделал шаг и протянул руку к Никите. Тот уже принял боевую стойку… Но гигант остановился, несколько долгих мгновений жёг противника ненавидящим взором, потом выдохнул и тихо, ядовито-ласково произнёс:

– Что ж, я рад, что это произошло… – Он указал пальцем на Никиту. – Ты покойник! А вы, – тут он ткнул уже в старшую троицу, – следующие! Не будет по-вашему! Будет по-моему! Сегодня вы выкопали себе могилы…

Кутуз молчал, Валентин с Виктором не двигались. Гордо задрав подбородок, Алекс развернулся и кивнул своим. «Двенашка» приняла людей обратно, взревела и унеслась, яростно выбрасывая землю из под колёс.

– Интересный какой… – Кутуз всё ещё не двигался. – Витя, что думаешь?..

– Просто ещё один придурок. – «Колобок» брезгливо отмахнулся. – Ни ума, ни хитрости…

От этих слов Никита вздрогнул и словно бы выпал из оцепенения. Не смотря на уход врага тело не желает расслабляться, всё ещё ждёт драки. В висках стучит, дыхание суетится, как при беге. Повернувшись к остальным, он провёл ладонью по вспотевшему лбу и стряхнул капли на землю.

– Молодца, Никита! – Валя подошёл и дружески хлопнул парня по взмокшей спине. – Нормально держался! Хотя в один момент я подумал, что ты сейчас на него кинешься…

– Спасибо… – Никита взглянул на него, пытаясь понять, шутит он или всерьёз. – Спасибо, ага…

С реки подул ветер, вместе с ним прилетел тухлый запах. Заколыхались кусты, забеспокоилась мошкара. Никита вдруг понял, что всё это время его нещадно кусали. Шея, руки и спина в секунду зазудели отчаянно, до слёз.

– Юра, ну что? – Виктор упёр кулаки в бока, его тыквообразная голова сверкнула лысиной. – Что делать будем? Может шлёпнем этого блондинчика да и всех делов?..

Кутуз помедлил с ответом, на лбу его проявились морщины.

– Нет, Вить, не надо его трогать. – Он с сожалением помотал головой. – По крайней мере пока… Слишком будет заметно. Проблемы с его корешами начнутся.

– Это ещё не известно, что у него за кореша! – прорычал Виктор с сомнением. – Может такие-же дураки, как и он! Ну да ладно. Ты главный, тебе и соображать…

– Уж соображу как-нибудь! – Кутуз улыбнулся «колобку», как старому другу. – Ну и ты не плошай, ежели что!

– А то!

Валя выждал, когда они насмеются. Искоса поглядывая на Никиту, он спросил:

– Юрий Алексеевич, с этим заезжим мы решили… А дальше что делать будем?..

Кутуз его взгляд заметил и сам посмотрел на парня. Тот молчит и просто, как сказал бы романист, плывёт по течению. Чего-то ждёт.

– Что будем делать?.. – повторил Кутуз задумчиво. Взгляд его стал глубоким, а лицо строгим. – Будем, Валя, серьёзными делами заниматься. Кстати, Никит… Ты не против запачкать руки ещё немножко?..

Глава 8

Засада

Агаян наконец таки прилетел в Самару, но не испытал при этом никакой радости. Задержка так расшатала его нервы, что он впадал в ярость при малейшем поводе. В Курумоче его встретили и такси вызывать не пришлось. Цепь из трёх, набитых братвой машин покинула аэропорт. Парни суетились, заискивали и твердили каждый на свой лад про всякую дребедень. В гневе Агаян бесполезный галдёж прервал:

– Хватит болтать! Где Арсен?! Что с Левоном?!

Про Арсена сказали, что он сейчас на деле, поехал договариваться с Димой о стволах, а вот Левон в больнице, у него серьёзные травмы. Врачи сказали, что поправиться не скоро…

Чёртов Кутуз! Мразь! Собака! Как он посмел?!

В тяжёлом, людоедском расположении духа Агаян заглянул в «Арарат». Разговаривая со своими, выспрашивая у них подробности, Агаян видел страх в их глазах… и, честно говоря, им было, чего боятся: у Агаяна то и дело возникало желание уличить кого-нибудь в ошибке и наказать жестоко, в назидание остальным! Чтобы боялись ошибаться! Боялись его подвести!..

В делах день быстро сменился ночью и уставший от уже кажущейся бесполезной суеты Агаян отправился домой, в коттедж на Десятой линии, что на перекрёстке с Солнечной. Купленный когда-то за сорок с небольшим миллионов недострой нынче мог бы выставиться за все семьдесят! Двадцать две сотки обнесены забором из декоративной каменной кладки. Сам дом из особого расписного кирпича, трёхэтажный, в семьсот квадратных метров. Гараж, бассейн, сад с верандой. А внутреннее убранство – ах! – у человека непривычного к роскоши здесь могло бы стать плохо сердцу! Он бы посчитал, что попал во дворец какого-то султана!

Вокруг дома и внутри всегда дежурят люди. Агаян частенько менял их, чтобы и они не привыкали, и чтобы самому к ним не привыкать. А на счёт воровства он не боялся, скорее ждал его: однажды один из своих решил умыкнуть золотую ложку, и Агаян с удовольствием сделал из этого пример для всех, лишив дурака обеих рук и оставив так жить. В этот раз, правда, его встретила смена, оставленная ещё до отлёта в Ереван.

– Владимир Иосифович! – У калитки Агаяна первым встретил парень, ещё только год назад прибившийся к банде. Невысокий, черноволосый, с кустистыми бровями и бычьей челюстью. Агаян постоянно забывал его имя, но в этот раз оно вспомнилось само.

– Расул… – Агаян похлопал его по плечу и вошёл во двор. – Здра-а-авствуй… Ну давай, рассказывай, как тут у нас. Всё ли спокойно?..

– Всё спокойно, Владимир Иосифович! – Расул последовал за главным в дом, но в отличие от него снял обувь ещё до порога. – Пока вас не было, всё было тихо! То есть… Ну, вы поняли… Арсен сказал, что вы задержитесь, и мы всё время были здесь, только в магазин за едой ходили по одному…

– Хорошо, молодцы… – Агаян по-отечески улыбнулся, словно и вправду держит дома что-то ценное, кроме старинного ятагана на стене. – Так держать, Расул… – Тут он понизил голос и вышептал: – А где новенький?..

Новеньким был парень, вступивший в банду полгода назад. До того ничем серьёзным не занимавшийся совсем недавно он крупно отличился. Агаян решил проверить его на вшивость и поставил охранять те самые золотые ложки. В конце концов – что может быть лучше для новичка, чем тест на жадность и глупость? Мусор надо выметать сразу.

– Он в туалете. – Расул кинул взгляд в сторону. – В гостевом, Владимир Иосифович. Мы, как и сказано, в ваш личный ни ногой!

– Ладно-ладно… – Агаян махнул ладонью. – Завари лучше чайник чая, да покрепче. И вызови покушать, я сегодня ещё не ел.

– Сейчас всё сделаю!.. – Расул с готовностью кивнул и пошёл на кухню, по дороге достал телефон.

Расправив плечи, Агаян с хрустом выпрямил спину и побрёл в зал, где его дожидался огромный кожаный диван, поставленный напротив широкого, прямо таки кинозального телевизора на стене. Отбросив разноцветные подушки, только мешающие удобству, Агаян рухнул на ложе и с наслаждением задрал ноги на журнальный столик подле. Только он потянулся к пульту, как зазвонил телефон.

– Да?.. – Агаян поднёс трубку к уху прежде, чем прочёл, от кого звонок. – А, Арсен, это ты… Да, я знаю, мне сообщили. Что? Левона заберёшь? А ему не вредно будет?.. Впрочем давай, бери его и прямиком ко мне, нужно многое обсудить. Ага, жду.

Отбросив трубку, Агаян включил новости и стал лениво их посматривать. Передали про какие-то очередные сложности во взаимоотношениях России и других стран, потом пошло про бедную жизнь и низкие зарплаты. Агаян с раздражением переключил на спортивный и уже с интересом стал наблюдать за соревнованием пляжных волейболисток.

Сзади послышались шаги. Обогнув Диван, перед главным появился новенький. Рослый, загорелый, с ухоженной чёрной бородкой и острыми карими глазами.

– Владимир Иосифович… – парень склонился и протянул руку.

– Ладошки-то после писюна помыл, а?! – потребовал Агаян грозно. – Ха! Шучу… Привет. Ну, как работается?..

– Да не плохо, Владимир Иосифович. – Парень улыбнулся, пожал плечами и обвёл зал особым взглядом. – Роскошно у вас здесь, конечно, я к такому не привык…

– А ты и не привыкай! – Агаян задорно улыбнулся, правда глаза его остались серьёзными. – Ты тут редко будешь, я охрану часто меняю. Только в этот раз задержка вышла. Что б её…

– Да, наши рассказывали. – Новенький важно кивнул. – Владимир Иосифович, я пойду, по двору прогуляюсь…

– Пойди, пойди… – Агаян подмигнул. – Не теряй бдительности. Давай.

Полчаса прошло в созерцании волейбола. Никогда Агаян не был поклонником этого спорта, его всегда больше увлекали борьба и бокс, однако смотреть на женщин, ловких и быстрых, фигуристых да ещё и легко одетых, с криками бьющих по мячу ему понравилось. Увлекательное зрелище! Через какое-то время в комнату снова вошёл новенький и важно спросил:

– Там Арсен с Левоном приехали. Впускать?..

Агаян чуть не закашлялся, настолько удивился такому вопросу. Нельзя представить, чтобы кто-то посмел задержать Арсена или Левона на пороге, да ещё и заставил ждать, пока спросит разрешения пропустить их! Списав это на неопытность молодого, он ответил:

– Да, пускай войдут. И в следующий раз… в следующий раз не спрашивай, просто впускай их. Эти двое всегда должны попадать ко мне без вопросов. Понял?..

– Я понял… – Новенький кивнул. Лицо его зарумянилось, он облизал пересохшие губы – видно, сам уже догадался, что сделал что-то не то. – Сейчас пущу!

Он убежал, а уже через минуту в зал, словно медведь в избушку, ввалился Арсен. Высокий, дородный. Нос смотрит набок, черные кудрявые волосы сально блестят. Испорченные оспиной щеки покрывает щетина. Пройдя пару шагов, он остановился и наклонил почтительно голову, пробасил:

– Агаян…

– Проходи, Арсен, не задерживайся. – Агаян пригласительно махнул ладонью. – Садись так, чтобы я тебя видел. Скоро чай будет готов.

Арсен поклонился, но с места не сошёл. Обернувшись, он застыл в ожидании. Стуча новенькой алюминиевой тростью в зал вошёл Левон… Агаян затаил дыхание: всегда гордый, всегда прямоспинный и суровый Левон хромает на левую ногу, как старый дед. Правая рука в перевязи, на лице обширный синяк. Волосы как всегда собраны в косу, но не аккуратно – видно, сам собирал, одной рукой.

– Будь здоров, Агаян! – Левон отсалютовал тростью и хозяина дома это немного обрадовало. – Не могу я в больнице лежать. У нас такие паскудные дела творятся, что лечится некогда…

– Молодец, что пришёл, Левон! – Агаян встал и, отстранив Арсена, сам помог хромому добраться до дивана. – Нечего тебе вообще там делать! Здесь ты нужнее! Да и среди своих-то всё-таки безопасней…

Кому другому Левон посоветовал бы руки убрать, но Агаяну усадить себя среди подушек позволил. Арсен сел от него чуть поодаль, а Агаян устроился так, чтобы видеть обоих. Телевизор сразу выключился.

– Пожалуйста, чай. – В зал с подносом посуды вошёл Расул.

Поставив его на журнальный столик, он поклонился Агаяну, гостям и удалился.

– Так! – Агаян хлопнул и энергично растёр ладоши. – Рассказывайте, какие успехи! Арсен, ты ездил к Диме?

– Да, на счёт оружия. – Арсен потянулся за чашечкой. – Ездил разговаривать с ним. Забился купить калашей и гранат. Он ещё пистолеты предлагал, но я сказал, что подумаю.

– И как прошло? – Агаян отпил немного. Чай заварился чёрный, как дёготь, и такой-же вязкий. – Этот барыга, поди, цену задрал, да?

– Наоборот даже. Скидку дал. – На чудной манер Арсен взял чашечку тремя пальцами, как джентльмен – По две сотни зелёных нам ствол выходит, если я правильно посчитал.

От удивления Агаян чуть не подавился: две сотни баксов за «калаш» – это как подарок!

– Ничего себе… – Агаян облизал мокрые от чая губы. – Интересные дела… Это как же так ты с ним сторговался?..

– Не знаю. – Арсен помотал головой. – Я просто приехал, сказал, что оружие нужно. Нужно просто так, в запас, на всякий случай. Ну, чтобы дела наши лишний раз не светить. А Димон послушал меня и говорит: есть партия горячая, хочу поскорее от неё избавится. Забирай и дуй…

– Горячая?! – Агаян вытаращился на Арсена, точно ястреб на кролика. – Ты что?! Мокрушные стволы взял?!

– Не сердись, Агаян, не так дело было… – Арсен остался флегматично спокоен. – Мы съездили к нему в одно местечко и я проверил там все ящики. Стволы новые, даже ещё заводской смазкой покрыты. Я в армии не служил, вы знаете, но думаю, это со склада. Мне родственник как-то показывал, когда я в часть к нему ездил…

– Тёмное дело, Арсен… – протянул Левон хмуро. – Вот так вот новыми «калашами» никто, как пирожками, не торгует… Разве что с ними и вправду что-то не чисто…

Арсен повернул широкую, щетинистую физиономию к Левону.

– Ну а даже если и так, то что?.. Если одного из наших с таким стволом поймают – ему не всё ли равно будет?.. Какая разница?.. Да пусть хоть они с войны привезённые! Дешёвые и рабочие. Новенькие… Вот что главное!

– Ладно-ладно! – Агаян шумно хлопнул по колену. – Нечего нам из-за этого спорить! Взял и взял, и хорошо, что дёшево. Меньше расходов! У нас и так их не мало предвидится…

Посидели, попили чаю.

– Так что, Ага? Будем мы отвечать?.. – Глаза Левона стали жестокими. – Нас ударили, нам в лицо плюнули… Что будем делать?..

– Известно, что… – Агаян пожевал губу. – У меня стукачок среди кутузовских есть, он мне всё обсказал… Точно Кутуз это, мразь паршивая! А ещё говорил, что… В общем, надо его валить. Его и всю его шайку к чертям в ад отправлять. Этим мы и займёмся.

– Так что делать-то нужно? Ты скажи! – Левон завёлся не на шутку, глаза его загорелись, как у помешанного. – Я хоть сейчас готов!

– Брат, успокойся… – тихо, но внушительно возразил Арсен. – От твоих криков у меня ухи болят.

– Я успокоюсь, – Левон яростно схватил воздух, словно мяч поймал, – только когда сожму пальцы на глотке того урода…

Арсен с Агаяном переглянулись. Стараясь перевести тему, Агаян заверил:

– Сожмёшь, не сомневайся! Если его раньше не прибьют, конечно… Арсен, что у нас с людьми?

– Людей хватает. – Арсен продолжал держать чашечку тремя пальцами, а отпивал по чуть-чуть. – Шушеры всякой как всегда много, я их, если честно, даже не считаю. Ну и наши четверо орлов, ты их сам знаешь: Вазген, Азат… Мурзаевы одни чего только стоят.

Мурзаевы – два брата татарина с Крыма, ещё того, украинского. Бывшие «контрабасы», они повоевали на родине так, что числятся в уголовном розыске и на Украине, и даже в Белоруссии. Два года назад через знакомца они прибились к братве и с тех пор занимаются тем, к чему давно стали привыкли – убийствами и запугиванием.

Вазген и Азат мокрушники циничные настолько, что не брезгуют и самой гнусной работой. Действуют достаточно умело, чтобы добиваться успеха, и достаточно удачливо, чтобы не попадаться. Когда нужно провернуть что-то в самом деле незаурядное – зовут их.

– Четверо… – Агаян задумчиво почесал подбородок. – Для того, что я задумал, это даже больше, чем нужно. Однако, – он понизил голос, – для массовки надо-бы ещё пару-тройку бойцов. У нас есть этот, как его… Абас. Да, нужно его подписать. И дружков его.

– Абас? – Левон презрительно скривился. – Да он же дурак, каких мало! Годится только ларёчников пугать…

– Да и дружки его не лучше. – Арсен с готовностью кивнул. Подумав, он добавил: – Но я, кажется, понял, к чему Ага клонит…

– Хотите его подставить? – Левон вскинул бровь. – Да я совсем не против! Можно на него хоть пояс со взрывчаткой повесить и отправить к одноглазому – мне этот дебил уже порядком надоел! Он даже зуботычин не понимает!.. Но загвоздка-то как раз и в том, что ему даже самое простое доверить нельзя – обосрётся!

– Сильные выживают, – отрезал Агаян жёстко, – слабые погибают. Используем его, а если сдохнет – то и чёрт с ним. – Тут он немного помолчал, подумал. – Я вот что хочу сделать, слушайте… Нужно сначала убрать самого Кутуза и его помошничка, Витю этого толстощёкого. Думаю, без этих двоих кутузовские сразу разбегутся, как свора крыс.

– Очевидное решение. – Левон пожал плечами. – Наверняка они тоже так думают. Может, вот так же сейчас сидят и решают, кого из нас убить первым. А тои и всех разом…

– А может они гадают, с кем можно договориться?! – Арсен захохотал, ни сколько не смущаясь, что остальные хмуро смолчали. – Надо, кстати, на счёт этого пробить: может, кого из кутузовских подкупить, чтобы они нам дело облегчили?..

– Не надо! – Агаян властно поднял ладонь. – У меня уже есть человек, который мне всё, что надо, шепнёт, останется только оказаться в нужное время в нужном месте… А с этим у нас проблем быть не должно.

Гордо, с выпяченной грудью он взглянул на своих и заговорил, с выражением чеканя каждое слово:

– Скоро город будет наш! Только наш! Мы будем хозяевами, и никакая собака не посмеет нам мешать! Даю своё слово!

Левон с Арсеном уставились на главного не без восхищения.

Расул открыл дверь в сад и полной грудью вдохнул прохладный ночной воздух. Луна в небе яркая, полная и круглая, как серебряная медаль. Постояв минутку, Расул достал сигарету и пошёл к беседке. Выложенная из камня, с кованой крышей на кованых же, увитых плющом прутах, из лакированного дерева, она смотрится шикарно даже ночью. ОСОБЕННО ночью, при свете звёзд.

– Чё, опять курить идёшь?

Расул обернулся и увидел новенького там, где только что стоял сам.

– Да. Что-то сегодня особенно тянет… – Он кивнул и продолжил путь. – Идём, составишь компанию.

– Идём…

Новенький сошёл с порога и бодро нагнал приятеля. Они зашли в беседку и уселись за деревянный круглый стол. В середине его красуется громоздкая медная пепельница в виде рыцарского шлема, почти доверху уже наполненная бычками. Расул закурил и предложил из пачки новичку, но тот отказался, так как курит только свои.

– Вот и Ага приехал. – Расул выдохнул после первой затяжки. – В скором времени, чувствую, пойдёт жара такая, что мы все знатно согреемся!

Новичок навострил уши.

– Думаешь?..

– Не сомневаюсь! – Расул стряхнул пепел. – Ты у нас недавно, но шефа уже должен понимать: он у нас буйный, если можно так выразиться… Кутузовским по-любому вломит! Ты ещё увидишь, как они облажаются!

Новенький обронил нейтрально:

– Хорошо с таким шефом быть… Я слышал, наши новых бойцов подтягивают?..

– Ну да. – Сверкая огоньком, Расул глубоко затянулся. – Ищут толковых ребят. Чтоб стрелять умели, чтоб не боялись ничего… У тебя, кстати, кто-нибудь есть на примете?

– Не-е-е… – Новичок помотал головой и постучал по сигарете над пепельницей. – Кого я знаю, тем доверять нельзя. Жаль, верных людей мало…

– Это точно… – Расул задумчиво кивнул, на миг его взгляд будто замёрз. – Верных сложно найти… Я вот тут недавно с одним из наших разговаривал, с Вазгеном. Да ты его, наверное, и не знаешь… Я к Агаяну как раз через Вазгена попал, с ним ещё Азат постоянно корешится. Азат, кстати, тоже через него устроился. Да тебе, наверное, и Азат-то не знаком… Короче, я так понял, Вазген сваливать хочет. Представляешь? У него под Нижним Новгородом родственник поднимается, к себе его зовёт. Что-то связанное с оборудованием немецким, я не понял, если честно… Так Вазген и Азата уговорил, и меня тоже пригласил. Речь, я тебе скажу, о хороших деньгах шла… Только я не согласился. У меня ведь родители здесь, а Агаян перебежчиков не любит, так что… Только ты никому! Понял?!