скачать книгу бесплатно
– Хватит! Он избалованный капризный мальчишка, – перебил ее Антракс. – Прекрати уже его защищать!
Так резко он ей обычно не отвечал, потому Лилайна сразу посмотрела на Эеншарда, понимая, что тот явно влияет на поведение сына.
– Это вы так решили, да? – спросила она прямо. – Неужели вы приехали, чтобы навязывать здесь свою волю?
– Я? – удивился Эеншард. – А тебе не кажется, что ты забываешься?
– Нет, это все ваше воспитание! Вы гордитесь тем, что били своих детей? Может быть, вы еще и рады, что у ваших сыновей даже шрамы остались.
– Лилайна, прекрати, – попросил устало Антракс.
Лично он никогда не считал отца суровым или жестоким. Ему влетало пару раз и все было за дело, а шрамы… так тот раз тоже был заслуженным. Может быть, без той порки они с Мэдином никогда не перестали бы спорить, у кого из них больше прав на трон, а так оба быстро все поняли и больше не творили глупостей. Одно наказание на двоих тогда сроднило их обоих, хоть и было самым суровым за всю их жизнь.
– Зато мне за своих детей никогда не было так стыдно, как сегодня за внука, – спокойно сказал Эеншард и забрал свой меч. – Я, пожалуй, лучше воспользуюсь желанием Амары показать мне окрестности, и да, Антракс, я его потренирую. Остальное мы обсудим позже.
– Спасибо, – коротко сказал Антракс, провожая отца взглядом.
– А со мной ты это обсуждать не собираешься? – спросила Лилайна.
– Нет! – коротко ответил Антракс. – И я распоряжусь, чтобы тебя не пускали в его учебную комнату. Надеюсь, тебе хватит ума не превращать это в представление для двора.
Вместо ответа Лилайна влепила ему пощечину и, резко развернувшись, вышла. Ей хотелось разрыдаться, но делать это при свидетелях, даже если речь идет о ее муже, не хотела. Ей все больше казалось, что она выбрала не того человека в своей жизни.
Глава 13
Эеншард, как и обещал внучке, спустился во двор, чтобы подождать ее там. Амара говорила, что у нее впереди урок по древним языкам, откладывать который она никак не может.
– Следующий раз, когда я буду в Эштаре, я хочу самостоятельно прочесть древний кодекс, – заявляла она. – Судя по тому, что о нем говорит отец, это была очень мудрая книга, которую нынешний кодекс очень испортил. Это правда?
– Можно и так сказать, – отвечал ей Эеншард с усмешкой, хотя сам никогда не читал древний кодекс.
Сначала не хотел, потом не находил времени. Кодекс читали будущие правители, а он не хотел им быть, а когда стал, читал совсем другие вещи. Все, что он знал о древнем кодексе, слышал сам от Антракса на разных Советах. Ему приходилось делать невозмутимый вид, хотя знаний, чтобы понимать нюансы, ему не хватало, остальной знати – наверно тоже, вот и не смел никто возразить. Ловкость Антракса была способна и не на такое, но сыну Эеншард позволил бы даже соврать, если эта ложь будет на благо страны.
Выходя через маленькую арку во внутренний двор, он шагал к Снежному Богу, что когда-то благословил его брак.
– Ну здравствуй, самый холодный из богов.
Полуденное солнце, словно споря с этим, выглянуло из-за облака, за которым спряталось, и осветило статую, заполняя ее бликами. Внутри божество вспыхнуло синим пламенем возмущения.
– Я тоже рад тебя видеть, – ответил Эеншард и прикоснулся к странному северному камню.
Он ожидал холода, но неожиданно ощутил тепло и странный мятный аромат ударил ему в нос, заставляя озираться.
Луч, отразившись от статуи божества, попал в одну из комнат замка прямо на щеку Амаре, склонившейся над книгой. Принцесса встрепенулась и посмотрела во двор. Такого сияния внутри Снежного Бога она еще не видела. Оно так завораживало, что она даже встала.
– Ваше Высочество? – удивленно обратилась к ней наставница, заставляя очнуться.
Амара обернулась. Мгновение назад она была готова шагнуть из окна, только бы быстрее оказаться рядом с удивительным богом, так сильно он манил ее своим синим огнем, а теперь все исчезло, сменившись неловким смущением.
– Простите, леди Танра, – обратилась она к пожилой наставнице, склонившись в почтительном реверансе. – Мы можем закончить сегодня прямо сейчас?
– Разумеется, – ответила леди Танра. – Но вы уверены, что вам не нужна помощь?
– Не нужна, меня просто ждет дедушка. – Амара улыбнулась так мило, что никто не смог бы ей возразить, склонила едва заметно голову и простилась. – Спасибо за урок, леди Танра.
Быстро выйдя из учебной комнаты, Амара спустилась вниз и вышла во двор. Синего пламени уже не было. Солнце пряталось за тучами. Его лучи прямо на глазах у Амары соскользнули со статуи, и пламя внутри нее угасло, зато глаза на миг вспыхнули той же синевой, что горели они у самой Амары.
– Красиво, – невольно прошептала она, видя, как эта синева потухла.
Эеншард обернулся. Только рядом с божеством он мог показаться кому-то человеком, а не великаном. Впрочем, Снежный Бог был не так тщеславен и возвышался над ним лишь на голову, в то время как Бог Войны предпочитал, чтобы подданные целовали ему ноги или край меча, и, даже подняв голову, не могли увидеть его глаз.
– Он просто северянин, – ответил Эеншард внучке, – а в этом мире все просто: каков народ – таковы и боги.
Амара улыбнулась.
– Хочешь сказать, что все северяне красивые?
– А ты как думаешь? У меня были женщины со всего мира, кроме разве что северянки, а увидев одну – я отказался от всех. Так что да – самые красивые.
Подойдя к внучке, он подал ей руку.
– Тебе показать сад или сразу отвести к Мэриду? – спросила Амара, вложив тонкую ладошку в большую руку деда.
– Давай сразу к Мэридару, а у него сейчас нет занятий?
– Есть, но он любит заниматься в саду и ему не отказывают, да и к этому времени он обычно устает и просит, чтобы его оставили, а отец велел с ним соглашаться. Мэридар вообще получает все, что только захочет. Только нужно ему не так уж и много.
Она провела деда по открытой замковой галерее и вышла в сад, то и дело приветственно кивая то стражнику, то пробегающей мимо служанке, то фрейлине.
– Рассказывай мне все, – попросил Эеншард, отойдя с внучкой подальше от замка.
Он знал, что она может понимать куда больше в происходящем, чем ее родители, потому что такой уж она уродилась: внимательной и особенно чуткой.
– Что рассказывать? – спросила Амара удивленно. – У нас тут все сложно. Мама ссорится с папой. Эйлидар считает, что отец к нему слишком строг и невнимателен. Мэридар думает, что отец его ненавидит или как минимум стыдится.
– А отец?
Амара обернулась, сжала в тонкую нить розовые губы, пытаясь подобрать слова, но видимо не смогла их найти и потому радостно отвлекала деда от разговора, указывая в сторону.
– Смотри! Тетя Леня!
Эеншард со вздохом обернулся и увидел спешащую к ним женщину.
– Идем, – сказал он мягко, снова протягивая руку внучке.
Говорить с Лен-Фень ему совершенно не хотелось. Когда-то он уже сказал этой женщине все, что думал. Остальное, как ему казалось, было излишним.
– Ваше Величество, – обратилась к нему женщина, подбежав к ним.
– Ты обещала отвести меня к брату, – напомнил Эеншард внучке, собираясь просто не замечать Лен-Фень в сером врачебном одеянии.
Вот только Амара не сдвинулась с места и руку не приняла, только замерла, глядя то на тетю, то на деда внимательно и даже укоризненно.
«Ну и как ты можешь помочь папе с мамой, если сам ведешь себя так?» – буквально спрашивал ее взгляд, потому Эеншард с тяжелым вздохом обернулся и посмотрел на сбежавшую жену старшего сына.
– Пожалуйста, скажите мне, как он там, – попросила Лен-Фень дрогнувшим голосом.
– Хочешь знать, как твой муж – поезжай к нему.
Эеншард только плечами пожал, не понимая, как вообще на такие вопросы можно отвечать. Мэдин жив, здоров, скоро станет королем, в противном случае она об этом уже знала бы, потому что о наследниках и королях говорят все, а не только их родные.
Лен-Фень была так неприятна Эеншарду, что он отвернулся, желая просто продолжить свой путь к внуку, но женщина не унималась.
– Тогда скажите хотя бы, как моя дочь?
Эеншард невнятно рыкнул и обратился к внучке:
– Милая, закрой, пожалуйста, ушки.
Девочка, уже хорошо знавшая, что иногда взрослые разговоры слушать нельзя, закрыла уши ладонями, но не стала их сильно прижимать, чтобы все слышать, и продолжила наблюдать, следя за каждым жестом своими внимательным синими глазами.
Лен-Фень в ожидании ответа мяла кусок бинта, прижимала его к груди и нервно наматывала на указательный палец, чтобы тут же сорвать и снова сжать в ладони почти с той же силой, с какой Эеншард сжимал от гнева кулаки, оборачиваясь вновь.
– Твоя дочь – принцесса Эштара, – отвечал он резко, – и если тебе важна ее судьба, то возвращайся к мужу, а не прячься от него в чужой стране! Исчезни с глаз моих! Ты опозорила моего сына и, если бы мы были в Эштаре, я убил бы тебя, чтобы у моего сына не было такой жены! Не искушай мое терпение…
Не дожидаясь ответа, Эеншард сам взял Амару за руку и потянул вперед. Девочка сначала оборачивалась на застывшую на дорожке тетю, потом, перехватив инициативу, свернула в сторону и все же спросила:
– А правда, что Марея прошла испытание с волком?
– Да, это правда, – с усмешкой ответил Эеншард. – Твоя кузина пробралась на арену, связав одного из мальчишек. Вышла вместо него и прошла церемонию инициации, так что по эштарским традициям Марея у нас мужчина и воин.
– Вот это я понимаю – подвиг! – воскликнула Амара. – А Эйлидар всего-то в закрытом помещении с волком сцепился, да и отец был рядом.
– Ты тоже так хочешь? – с интересом спросил Эеншард.
– Нет! Я девочка! – гордо заявила принцесса. – Правда, меня учат держать меч и стрелять из лука. Папа сказал, что мне не помешает умение себя защитить, но, по сравнению с тренировками Эйлидара, это пустяки.
– А Мэрид?
– Его учат только стрелять, – покачав головой, призналась Амара. – Он слабенький, но очень умный, а когда ты увидишь, как он рисует!..
Девушка взмахнула руками, отпустила руку мужчины и побежала вперед, заставляя старого эштарца мягко улыбаться.
– Мэрид! Мэрид, я к тебе дедушку веду! Представляешь! Он теперь будет с нами жить!
Эеншард не спешил, наблюдая за тем, как девчушка хлопает в ладоши и прыгает возле беседки, уговаривая брата выйти. Мэрид послушался и все же выглянул. Не отпуская рукой колонну, он посмотрел на деда. Ему не было еще семи, но для мальчика своих лет он был очень высоким, чуть выше своей старшей сестры, только очень худым и бледным. Его черные волосы были зачесаны назад, а синие глаза прятались за круглыми очками, блестящими на солнце. Он кивнул и неохотно улыбнулся, явно желая снова спрятаться в своем убежище в глубине сада.
«Кажется, я понимаю проблему Антракса», – подумал Эеншард, быстро осматриваясь.
Глава 14
Беседка стояла в тени нескольких высоких деревьев с раскидистыми кронами. Сколоченная из дерева, она напоминала небольшой домик с резными деревянными стенами, заполнявшими внутри все свежим воздухом с запахом цветов и хвои. Видимо, сама беседка была сделана из сосны и каким-то чудом сохранила свой аромат.
Место казалось уютным, но все же немного мрачным, особенно от странного взгляда Мэридара. По одному его этому взгляду можно было понять, что с ним не будет просто, но Эеншард буквально заставил себя подойти к мальчишке и взять его на руки, посадить на правую руку и усмехнуться, как он всегда делал с внуками и маленькими сыновьями.
– Ну, здравствуй, здоровяк!
– Это не смешная шутка, – едва слышно отозвался на это Мэрид, поправляя очки.
– Ладно, умник, – согласился Эеншард и перевел тему. – Мне сказали, что ты хорошо рисуешь, покажешь?
– Разве вам это интересно? – удивился мальчик.
– Очень!
Опомнившись, Эеншард опустил мальчишку на землю и протянул ему руку.
– Я же совсем забыл представиться. Эеншард Клен Дерва – отец вашего короля или просто дедушка.
– Мэридар Эйен-Рен, – ответил ему негромко младший внук, слабо пожимая руку в ответ, зная, что так принято делать в Эштаре, когда знакомятся двое мужчин.
Тонкие детские пальцы, холодные в разгар летнего дня, казались Эеншарду стеклянными, словно тело Северного Бога, но он предпочел улыбнуться, не показывая своей тревоги. Когда ему говорили, что мальчик тяжело болен, он представлял совсем не такую картину, а от этой в груди что-то ныло хуже, чем в тот день, когда он узнал, что семилетнего Антракса едва живого вынесли из пожара в северном крыле.
Стараясь об этом не думать, Эеншард смотрел на внука и пытался решить, чем ему можно помочь или где взять ту беспечность, с какой Амара первой вбежала в беседку. Оббежав маленький столик, она сбросила туфельки и забралась с ногами на лавочку, покрытую подушками. Мэрид осторожно сел с краю, а потом неспешно перебрался ближе к сестре и стал раскладывать свои бумаги, жестом приглашая Эеншарда занять место рядом. В его жесте эштарцу виделось явное сходство мальчика с его отцом. Маленький Антракс так же строил из себя строгого взрослого. Это поражало, но Эеншард не подавал виду, только убирал подушку, прежде чем сесть, и спрашивал:
– И что у тебя тут?
Беседка казалась ему тесной, но он все равно уместился, уперся локтем в стол и посмотрел на листы.
Рисовал Мэридар действительно хорошо. Кистью и чернилами для письма он рисовал все, что видел вокруг. Получалось что-то среднее между штрихами и каллиграфическими завитками, которые превращались в картины.
Эеншард осторожно брал листы и рассматривал изображения, узнавая беседку, сад, замок, ворота города и даже силуэты людей. На паре, стоявшей на лестнице, он остановился. Эти двое походили на Лилайну и Антракса. Мужчина в черном с тростью и женщина маленькая и светлая, в пышном одеянии, вот только эти двое казались совершенно чужими. Мужчина шел впереди, а женщина не следовала за ним, а просто шла своим путем, придерживая перила и явно намереваясь обернуться. Подобных работ Эеншард прежде не видел. Картины всегда казались ему застывшими, отражавшими лишь малую часть правды, а здесь ему виделось больше, чем можно было увидеть глазами, и то что он видел – пугало.
– Это твои родители?
Мэрид только кивнул.
– Очень похоже, но… Ты часто видишь их такими?
– Я их редко вижу, – признался Мэридар. – Вернее отца. Мама часто со мной сидит. Ей нравятся мои рисунки, и я пытаюсь рисовать ее портрет, но пока не очень получается, – мальчик внезапно замолк, поджал губы и прошептал: – Извините, вам, наверное, это все неинтересно.
– Мне все интересно! – воскликнул Эеншард. – Я даже посмотрел бы на портрет твоей мамы, пусть он даже тебе не нравится.
Мэрид отрицательно покачал головой.
– Я научусь, тогда обязательно покажу. Спасибо.
Эеншард улыбнулся, понимая, что ошибся. Антракс не был таким тихим в детстве, но потом Эеншард вспомнил себя и чуть не рассмеялся.
