Третий ключ ведьмы

– Как лучше уложить, миледи? – спросила она.

– Попроще, – попросила я.

– Завтрак вам подать сюда?

В зеркале я хорошо видела выражение её лица. Гости ей определённо не нравились, она считала, что таким здесь не место. И этим вопросом хотела выяснить, разделяю ли я её мнение. Что же, тут мне было нечем её порадовать.

– Нет, спущусь в столовую, – сообщила я.

Оправдать надежд девицы не удалось, экая печаль. Но ей почти удалось сохранить на лице выражение спокойной доброжелательности. Почти. Как бы там ни было, я оставалась хозяйкой, которой нужно понравиться.

– Спасибо, Ами, – кивнула я, когда причёска была закончена.

⁂

Сегодня мы оказались первыми посетительницами. На это я и рассчитывала, не хотела встречаться ни с обычной здешней публикой, ни с хозяйкой лавки. До этой сплетницы уже точно дошла потрясающая новость, она никогда не пропускала оглашений в главном храме. Или ходила сама, или отправляла племянницу, чтобы знать, кому предложить свои весьма дорогие, но, надо признать, великолепные платья.

– Нелли! – обрадованно выпалила Мариса, вышедшая на звук дверного колокольчика, но тут же смутилась, опуская глаза, и пробормотала: – Простите, леди Дестран.

Точно, новость дошла. И даже была заботливо донесена до всех работников, чтобы расстарались как следует, если я решу тут появиться.

– Можно просто Нелли, – улыбнулась я. – Конечно, не при хозяйке. Её, надеюсь, ещё нет?

– Нет, конечно, – отмахнулась портниха. – Когда это она приходила в такую рань?

– Ну, вот и отлично, – кивнула я, усаживаясь на диванчик. – Знакомься, дорогая, это леди Оллин Бомонт. Подбери нам, пожалуйста, что-нибудь из готового, чтобы можно было быстро подогнать.

– Насколько быстро? – уточнила Мариса, уже изучая фигуру моей спутницы и явно прикидывая, что ей может подойти.

– За сегодня. Завтра утром леди покидает столицу.

– Постараюсь, – пообещала портниха. – Но ведь можно…

– Разумеется, – перебила я. – Но это потом. В первую очередь нужны платья на сегодняшний вечер, нам обеим нужно быть во дворце.

Этой новостью герцог обрадовал меня за завтраком, заставив пересмотреть изначальный план просто заказать несколько платьев, чтобы потом их отправили в Бомонт. Насчёт себя я не переживала, на мою фигуру что-то подобрать было проще.

– Ох, – не удержалась Мариса.

Я была с ней полностью согласна. Сейчас его величество, прежде не очень-то любивший подобные сборища, старательно возрождал поугасшую за время войны светскую жизнь. Не в последнюю очередь затем, чтобы помочь своим протеже обзавестись знакомствами и связями, в том числе и родственными, среди старой знати.

Близость Серых Земель заставляла готовиться к войне всегда и диктовала необходимость если не дружбы, то хотя бы сотрудничества между лордами. И тут расчёт короля был более чем прост: он хорошо понимал, что приглашений в так называемые хорошие дома новоявленные лорды не дождутся, но во дворце встреча будет неизбежна. И сколько бы наследственная знать в своём кругу не фыркала, дочерей всё равно нужно выдавать замуж. А женихов после войны порядком поубавилось. Так что многим придётся засунуть фамильную гордость в дальний ящик и взять то, что есть.

Пока Мариса перебирала содержимое обширных шкафов, мы погрузились в изучение каталогов. Нынешняя мода на пышные многослойные платья не очень-то меня вдохновляла, но что поделать? Дамы желали отдохнуть от суровости военного времени и насладиться вновь доступной роскошью.

– Вот это вроде ничего, – робко заметила леди Оллин, показывая мне одну из страниц.

– Да, – согласилась я. – Как раз подошло бы, будь вам лет семьдесят, и собирайся мы на похороны.

Мне, честно сказать, платье тоже приглянулось своей строгой сдержанной простотой, но мода безжалостна. Носить нужно то, что почитается уместным, пространство для манёвра не так уж велико.

– Вот это, – сказала я, обнаружив наконец, что искала. – Только цвет лучше выбрать другой, более тёмный.

Мариса сегодня превзошла саму себя, уложившись всего-то в час, и мы покинули лавку довольные и почти не успевшие устать. Заказ был сделан, проблема нарядов на сегодняшний вечер решена. Остались сущие пустяки: бельё и обувь.

В обувную лавку мы пошли пешком, она была совсем недалеко, а погода нынче радовала. Леди Оллин крутила головой, рассматривая яркие вывески торговой улицы, а я просто наслаждалась прогулкой. И только в шаге от знакомой – Лаура всегда заказывала туфли именно здесь – двери зачем-то оглянулась. Словно бес толкнул.

Он стоял у крыльца таверны на другой стороне улицы и кого-то высматривал. Стоял ко мне в пол-оборота, но даже так я узнала его. Проклятого ублюдка Бернана Фоука. Он был здесь, вернулся-таки. А я уж было начала опасаться, что кто-то другой опередил меня, перерезав ему глотку. Но нет, подобные твари так легко не умирают.

– Арнель? Что с тобой?!

Испуганная леди Оллин, позабыв едва усвоенную светскую вежливость, тряхнула меня за плечо. Я мотнула головой, приходя в себя. Даже не поняла, что остолбенела, во все глаза разглядывая того, кого столько лет мечтала и одновременно боялась отыскать.

Он нужен был мне живым, только он мог ответить на вопрос, что же на самом деле произошло той осенней ночью. Никогда я не верила в историю о том, что шайка наёмников попросту решила разжиться деньжатами, вот и вломилась в одинокий дом у леса. То есть, возможно, остальные ночные визитёры в самом деле пришли за этим, даже не подозревая, что на самом деле их туда привели. Но тот, кто их привёл, этот самый выродок Фоук, явился к бабушке с какой-то целью. И я хотела знать, с какой.

– Всё хорошо, – выдавила я.

Стоило ли попытаться… побеседовать с ним прямо сейчас? Едва ли. Однажды он уже увернулся от моих обвинений. Все его дружки, угодив к дознавателям, в один голос твердили, что знать не знают этого человека. Несколько уважаемых людей подтвердили, что в ту ночь он играл в карты в одном из столичных клубов, потому никак не мог грабить ведьму в небольшом городке в двух днях пути. Да он просто опять рассмеётся мне в лицо. Скажет, что мне привиделось.

Он тогда всё предусмотрел, кроме того, что я останусь жива. И того, что, несмотря на все немалые старания, ему так и не удастся это исправить. Так что поговорим мы обязательно, но тогда, когда я буду готова. На моих условиях поговорим.

– Точно? – обеспокоенно уточнила леди Оллин, не выпуская мою руку. – Может, вернёмся?

Вернуться? Ну уж нет. Я три года провела, прячась по тёмным углам и закоулкам, вздрагивая от каждого шороха, пока желающие поохотиться на ведьму не перевелись. Хотя скорее это Фоуку или тому, кто тогда его нанял, стало ясно, что раз уж я ничего не выложила до сих пор, то ничего на самом деле и не знаю, и можно махнуть на меня рукой.

– Точно, – уже уверенней кивнула я. – Всё хорошо, правда.

Фоук поднялся по ступенькам и скрылся в таверне. А я сделала последние два шага и вошла в лавку. Найти ублюдка успеется, раз уж он в городе, от ведьмы ему не спрятаться. Это раньше мне могли помешать амулеты, но с тех пор я много чему научилась.

⁂

Вечер выдался обыкновенно скучный. Мужчины и дамы давно собрались небольшими компаниями и обсуждали свои дела. Леди Оллин чем-то неожиданно приглянулась пожилой графине Гарей, и теперь они мило беседовали, устроившись на диванчике у окна. Молодёжь танцевала в большом зале. Кажется, только я одна не знала, чем себя занять.

Прихватив с одного из столов бокал вина, я вышла на балкон. Дворец стоял на вершине холма, и вид на город отсюда открывался потрясающий. Давно я ничем не любовалась просто так, даже забыла, как это может быть приятно. Вино согревало, прохладный ветер поглаживал кожу, и всё было просто идеально. Пока за спиной не послышались шаги.

– Скучаешь?

Я отпила ещё глоток вина, чтобы выгадать пару секунд, и тут же в этом раскаялась. За ужином почти не поела, чуть не в каждом блюде присутствовали то грибы, которые я уважала исключительно в настойках, то баранина, которую я вообще не выносила. Выпить на пустой желудок было не самым разумным решением.

– Отчего же? – пожала плечами я, решив не оборачиваться. – Наслаждаюсь чудесным вечером.

Герцог подошёл и остановился рядом, тоже обратив взгляд на вечерний город – яркий костёр зажиточного центра в обрамлении тёмных углей бедных окраин. А ведь когда-то этих углей почти не было. Но слишком многих затяжная война лишила всего и заставила перебраться в столицу в поисках лучшей доли. И слишком мало кому в самом деле посчастливилось её здесь найти.

– Хочешь уехать?

– Если это удобно, – уклончиво ответила я.

– Сейчас – не очень.

В голосе мужа прозвучала некоторая досада. Кажется, он и сам давно не прочь был сбежать, но что-то его пока здесь держало. Я не очень-то хотела знать, что именно, какое моё дело? Надо остаться – значит, подожду. Я же хорошая жена. В чём-то даже идеальная.

– Ладно, – сказала я вслух.

– А ты добросовестно исполняешь договор, так? – с неожиданной усмешкой поинтересовался герцог.

– Это мой жизненный принцип, – тоже усмехнулась я.

– С ума сойти, как же мне повезло.

– Называешь это везением? Серьёзно? – хмыкнула я. – А что если через месяц повстречаешь любовь всей своей жизни? И тут такая незадача: ты немножко не свободен. Трудно будет добиться от жрецов развода раньше, чем через год.

Боги великие, я это сказала?! Точно, сказала… Проклятое вино на пустой желудок как всегда развязало мне язык. Нужно было остановиться после первого бокала, выпитого за ужином, но без второго я не выдержала бы болтовни той толстой баронессы и двух минут. И вот теперь третий меня доконал. На миг захотелось выкинуть его вниз, в темноту сада, но вместо этого я только сделала ещё глоток. Не иначе, какой-то бес сегодня в самом деле решил испортить мне день. А может, и всю жизнь.

– Если мы не подождём всего лишь год, какая же это любовь всей жизни? – без тени веселья задал встречный вопрос муж. – Так, мимолётное увлечение.

– Твоя правда, – признала я. – Но всё-таки не пойму, неужели нельзя было просто поговорить с королём? Думаю, он бы понял.

– И что же дальше?

– Дальше… – я задумалась, в основном о том, как бы сейчас прикусить язык, но было поздно, остановиться уже не получалось. – Дальше мог бы поискать ту, которая подошла бы тебе в качестве… ну, настоящей жены. Или женщины тебя вообще в таком качестве не интересуют?

Вот теперь мне захотелось спрыгнуть с балкона самой. Вместе с распроклятым почти опустевшим бокалом. Это надо же было такое ляпнуть! Даже любопытно, в каком дурном или скорее ехидном настроении боги решили сделать так, что даже немного выпившая ведьма не хозяйка своему языку? А пьяная – и не только языку. И принесла же его нелёгкая именно сейчас! Не мог и дальше стоять болтать о важных государственных делах?! Или с той рыжей дамочкой, которая так отчаянно с ним кокетничала?!

– Хочешь узнать, интересуют ли меня женщины?

– Нет, – пискнула я, чувствуя, как стремительно трезвею от смущения и паники.

Быстро развернувшись, я попыталась сбежать, но куда там, попалась уже на втором шаге. Тонкий хрусталь брызгами разлетелся по мраморному полу, а я едва не повстречалась спиной с перилами. В последний момент муженёк удержал меня за руку. Легко и очень мягко, помогая себе магией.

– Точно не хочешь?

А я хотела! Хотела, вот в чём состоял главный ужас ситуации. Впервые за много лет на моём пути попался мужчина, вызвавший не только уважение и симпатию, но и что-то ещё. Что-то пока достаточно смутное и слабое, чтобы я могла держать это при себе. Но на трезвую голову. То есть, не сейчас.

Сделав несколько медленных и глубоких вдохов и выдохов, я кое-как справилась с собой. Помогла и всплывшая в памяти ухмыляющаяся рожа Фоука. Вот о ком мне следовало думать! О том, как добраться до выродка и вытянуть из него всю правду, слово за словом!

– Точно, – кивнула я. – Извини. Выпила лишнего.

Герцог выпустил мою руку и отступил на шаг, но по-прежнему преграждал мне путь обратно в гостиную. А я не решалась поднять глаза, чувствуя, как пылают щёки. Никогда больше не буду пить ничего крепче керра. В ближайшие три года – точно. Вот как, как вообще можно было свести нормальный в сущности разговор к такому провокационному и, чего там, откровенно оскорбительному вопросу? Да какая вообще мне разница, интересуют его женщины или нет?! Пусть кем хочет интересуется, хоть медведями! У меня есть свои важные дела!

– Ты тоже меня извини, – сказал Рейнан неожиданно. – Поперёк горла уже эти разговоры, честное слово. Если не тащишь в постель каждую красотку, намекнувшую на своё желание там оказаться, столько интересного о себе узнаёшь.

– Могу себе представить, – пробормотала я, смутившись от этого внезапного откровения ещё больше.

А я-то думала, что пустая болтовня неспособна его задеть. Выходит, зря, не настолько он непробиваемый. Впрочем, у всех мужчин это место остаётся… довольно чувствительным. И, что ни говори, а забавно вот так выяснить, что даже Железный Герцог – так Валлерна частенько называли за глаза – не является исключением.

– Поехали домой, – неожиданно сказал муж. – Я устал.

– А как же… – удивлённо начала было я.

– К бесам, – только и отмахнулся он, снова беря меня за руку. – Подождёт до завтра.

6

Домой мы доехали молча, молча поднялись на второй этаж и вошли в общую гостиную. Я пробормотала неразборчивое пожелание доброй ночи и торопливо направилась в свою спальню. Уже взялась за ручку двери, когда услышала вопрос, заставивший меня застыть на месте.

– А ты, значит, не надеешься встретить любовь всей жизни?

– Почему ты так решил? – спросила я через добрую минуту, и всё равно голос предательски дрогнул.

– Ты легко приняла моё предложение. И так переживаешь обо мне, словно у тебя нет собственных поводов для переживаний.

– Мы с тобой тут в разном положении, – заметила я осторожно, не решаясь обернуться. – Тебе ничего не помешает взять любимую девушку в жёны, а я…

Я не договорила, не хотелось лишний раз озвучивать неприятную правду, без того хорошо известную нам обоим.

– Да, ты права. Мне ничего не помешает, – странным, явно подразумевающим прямо противоположное тоном согласился герцог.

Видят боги, я очень хотела сейчас промолчать, но, видно, выпитое вино ещё не окончательно выветрилось из моей дурной головы, язык так и отказывался сидеть на привязи.

– Ты вообще влюблялся когда-нибудь? – спросила я.

Вот сейчас было самое время извиниться за столь вопиющую бестактность, заскочить в спальню, запереть дверь и накрыться там всеми одеялами и подушками. Или хотя бы помолиться, пока боги ко мне неожиданно щедры, чтобы он просто ушёл, не удостоив меня ответом.

– Да, – коротко и просто ответил Рэйнан.

– И что? – продолжила рыть себе яму я, пока последние остатки сознательности отчаянно трепыхались в голове, требуя заткнуться и сбежать. – Не сложилось?

– Она была влюблена в другого.

– Отказала?

– Я не спрашивал.

– Почему? – от души удивилась я, не успев вообще ни о чём подумать.

– Арнель, – теперь в голосе герцога звучала лёгкая насмешка, – ведьмам нельзя пить, ты ведь знаешь? У тебя от этого голова перестаёт работать. Как думаешь, что случилось бы, если бы я спросил?

– Её бы заставили согласиться, – пристыженно пробормотала я.

Да уж, спросила так спросила, голова и в самом деле не работала. А ведь даже и думать-то особо не требовалось, достаточно было вспомнить, как всё вышло с Лаурой вот буквально только что. Кого хоть на минуту по-настоящему взволновали её чувства?

– Точно. Спокойной ночи.

Наконец-то отмёрзнув от места, я юркнула в спальню, заперла дверь и прислонилась к ней, заставляя себя дышать глубоко и ровно. Всё, никакого больше вина, ни единой капельки! Выспаться и забыть этот проклятый вечер, как страшный сон! Не было его никогда, ничего этого не было.

Отлепившись от двери, я подошла к кровати и привычно потянулась к шнуровке спереди. А её там не оказалось. Не удержавшись, я выругалась. Отвыкла за столько лет от нарядов, которые самостоятельно не надеть и не снять.

Позвать горничную было нетрудно, но пока не хотелось. Нужно было как следует обдумать всё случившееся в одиночестве. Сев на кровать, я прикрыла глаза. Кошмарный выдался вечерок, я катастрофически не справилась.

Проклятый герцог оказался совсем не таким, каким я представляла его себе по многочисленным слухам и разговорам. В устах сплетников его светлость был человеком суровым и жестоким до бессердечия. Железный Герцог, да. Многие называли его надменным и высокомерным. И теперь я начала догадываться, почему.

Суровый и жестокий, говорите? А каким ещё быть на войне, особенно когда внезапно обнаружилось столько предателей, так и норовящих воткнуть в спину нож? Надменный и высокомерный? Не сомневаюсь, что светские болтуны, распускавшие за его спиной слухи, порой и довольно грязные, не заслужили другого отношения. Зато вот Ганс Бомонт, верный боевой товарищ, заслужил.

Я ведь видела, как за ужином Рэйнан совершенно спокойно ел закуски руками, будто так и надо. А надо было не так, и ведь он же это знал! Но делал всё, чтобы его гости, без того явно ощущавшие себя в роскошной столовой не в своей тарелке, не чувствовали неловкость ещё и за своё неумение правильно пользоваться приборами. От души, а не из вежливости смеялся над грубоватыми порой солдатскими шуточками. Нет, вот уж чего-чего, а высокомерия в нём, в том, кто позволял себе подшучивать над самим королём, не было ни капли.

Но уж лучше бы он оказался засранцем с непомерным самомнением! Тогда я легко смогла бы прикрыть презрение заученной светской вежливостью, исполнить наше соглашение от и до, и уйти с чувством облегчения. Но нет же! Уже на второй день всё пошло совершенно не так, как я надеялась!

Рядом с ним мне и на трезвую голову становилось не по себе, пора было это признать. А он тоже хорош! Он же маг, опытный, знающий, и сам вот буквально только что напомнил, что ему отлично известны некоторые… особенности ведьм. Так зачем было заводить, да ещё и поддерживать такие разговоры, прекрасно зная, что я выпила? Это я не могла себя толком контролировать, а он-то был совершенно трезв!

Разве что всё-таки задумал осуществить тот план, озвученный королю. Затем и поймал меня на крючок своего щедрого и разумного предложения, а теперь прощупывал почву, чтобы ко мне подобраться. Если так… бесы, если так, то мне нужно бежать. И чем скорее, тем лучше. Потому что долго сопротивляться я скорее всего не смогу.

Боги великие, с чего вообще меня понесло?! Я что, приревновала?! К той рыжей нахалке, только что не вешавшейся на него при всём честном народе? Чушь какая! Или не такая уж и чушь?

Ещё никогда в жизни до этого момента я не жалела, что родилась ведьмой, а вот сейчас это показалось самым ужасным из всего, что только подсовывала мне судьба. Будь я обычной женщиной, просто дала бы мерзавцу от ворот поворот, как бы трудно это ни было. Благо, не семнадцатилетняя дурочка уже, есть голова на плечах. Ну, в большинстве случаев. Где была эта самая голова, когда я придумывала гениальный план с подменой, думать не хотелось. Может, я и впрямь дура, но уж не настолько. Не настолько, чтобы связаться с магом.

Вот только ведьма внутри меня, экая беда, придерживалась другого мнения. Ей вполне понравился этот столь внезапно подвернувшийся мужик, и теперь моё желание держаться от него как можно дальше вызывало у неё протест. К сожалению, весьма деятельный. Даже сейчас она всё ещё не угомонилась, любезно напоминая, что мне и впрямь уже не семнадцать, так что не стоит быть чересчур переборчивой. Не то останусь одинокой старухой с полудюжиной непременных чёрных котов.

И дальше так продолжаться не могло. Что вообще плохого в котах? Они значительно приятнее мужиков с завышенным самомнением. Не покушаются на твою свободу и гадят разве что в туфли, а не в душу. Так что ведьме лучше знать своё место и помнить, что командую здесь я, а не её дурацкие капризы. Я – хозяйка своей силы, никак не наоборот, и не позволю ей творить, что вздумается. Особенно теперь, когда для неё появилось куда более важное и полезное применение.

В первую очередь нужно придумать, как добраться до Фоука. Теперь, когда ответ был настолько близок, нельзя было его упускать. И не стоило терять времени. Бесов наёмник может покинуть столицу в любой момент. Набравшись решимости, я позвонила. Пора было переодеться и браться уже за дело, пока он в самом деле снова не сбежал.

⁂

Закончив с амулетом, я позволила себе довольную улыбку. Получилось, да. Правда, теперь осталось самое сложное: поймать Фоука, когда он будет один. И крайне желательно при этом ещё и застать его врасплох, чтобы не был готов толком сопротивляться. Пока что у меня не было идей, как это осуществить. Идея сейчас вообще была только одна: поесть чего-нибудь. Но на дворе была уже глубокая ночь, все в доме спали, потому оставался только один вариант – самой пойти на кухню и чего-нибудь раздобыть.

Поднявшись на первый этаж, я заглянула в столовую и чуть не выругалась. Темнота там была кромешная. А магические светильники, освещавшие холл, как назло были приделаны к стенам намертво. К счастью, имелись тут и несколько обычных канделябров. Уж не знаю, для чего. Разве что по традиции или для украшения. Впрочем, какая разница?

Выбрав тот, что поменьше, я сосредоточилась на фитиле центральной свечи. И как обычно не преуспела. Никогда мне не давался этот фокус, сколько ни старалась бабушка меня ему обучить. Получалось даже не через раз, а так, от случая к случаю.

После шестой неудачной попытки я шёпотом ругнулась. Ситуация складывалась безвыходная: чтобы попасть на кухню, нужны были спички. Которые, вот же засада, были на той самой кухне. Неизвестно где. Так что оставалось или идти по темноте ощупью, или…

Бесы, ну конечно! Спички были ещё и в лаборатории, сама же нашла там целых две вполне годных коробки! Победно сжав в руке канделябр, я развернулась, сделала два шага и остолбенела. Свечи вспыхнули сами по себе. Или нет?

– Хочешь, научу? – предложил совершенно спокойный, чуть насмешливый голос откуда-то с противоположной стороны холла. – Это нетрудно.

Не знаю, как я удержалась, чтобы не бросить проклятый канделябр. Желательно в одного наглого типа, заставшего меня за столь неблаговидным для достойной леди занятием, как ночной визит на кухню. Можно было бы, конечно, сделать вид, что канделябр мне понадобился для лаборатории, но, боюсь, хозяину дома известно, что там света и так достаточно. К тому же открытая дверь столовой сдала меня с потрохами.

А главное, почему вообще я сама туда попёрлась?! Нормальные леди в таких случаях будят служанок, вот и мне стоило бы так сделать. Хочет девчонка угодить – и пускай старается. Да, да, и ненавидит меня втихомолку, мечтая как-нибудь однажды за всё поквитаться…

Герцог тем временем успел пересечь холл и войти в столовую. Оттуда послышался тихий хлопок, и желание запустить в гада канделябром сделалось буквально невыносимым. Ну конечно же, и в столовой тоже были светильники, и он их попросту зажёг. Надо было догадаться. Да чего там догадаться, заметить уже могла бы давно! И заметила бы, если бы смотрела по сторонам, изучая обстановку, а не пялилась на одного несносного типа! Боги, какая же я всё-таки дура!

– Идёшь?

Дура, то есть я, продолжала столбом стоять посреди холла с канделябром. Самое время было сделать вид, что именно в лабораторию я и направлялась. И мало ли, зачем мне там свечи понадобились. Ведьминские дела, его не касается.

– Ну, как хочешь, – сдался герцог. – Но учти, не обещаю, что оставлю тебе что-нибудь.

Гордость и осторожность вступили в схватку с пустым желудком, и победило интендантство. В очередной раз шёпотом выругавшись, я задула не пригодившиеся свечи, приткнула злосчастный канделябр на законное место и почти бегом направилась в сторону кухни.

И первым, что приковало там моё внимание, стал… нет, не герцог, не до герцога сейчас мне было совершенно. Копчёный окорок, гордо расположившийся на столе на специальной подставке, завладел моими мыслями целиком и бесповоротно. Оставалось только отыскать подходящий нож. И хлеб. И можно овощей каких-нибудь на закуску. И…

– Хлеб вон там, – напомнил о себе позабытый было герцог, указывая на солидный деревянный ящик в углу.

– А нож? – деятельно уточнила я, оглядываясь по сторонам.

Ножи обнаружились в ящике стола, в точности как и на тётушкиной кухне. Да, да, туда я тоже наносила ночные визиты после великосветских ужинов, во время которых, как истинная леди, питалась почти исключительно возвышенными беседами.

Соорудить бутерброды было делом нетрудным. Ещё я нарезала к ним пару огурцов, найденных в корзинке на столе, добавила маринованных патиссончиков, обнаруженных в холодном ящике, и с довольной улыбкой возвестила: