Охота на кристалл

Этот долгий день окончился в моей спальне, где вновь собралось все семейство обсудить дела. Матушка рассказывала о визитерах, расписывая все язвительные реплики тетушки, а также сетуя на молчаливость Зари, не забывая хвалить меня.

– Я рад, что у вас все хорошо, – мягко произносит Дмитрий Константинович, кладя руку на колено жены.

Жест достаточно интимный, но значения этому никто не придает. Хотя и подобное позволительно лишь когда прислуга вышла из спальни, оставляя нас в приватной обстановке.

– А как у тебя прошел день? – участливо спрашивает Софья Алексеевна, накрывая ладошкой кисть супруга и пожимая её. – Как Совет?

– Скверно, – вздыхает граф, покачивая головой. – Шпионы донесли, из-за чего активизировалась Атия. Их границ коснулось Проклятие, и это лично увидел наследный принц. Он заключил брак с дочерью кайзера Каелума и по традиции явился за невестой. Как уж это произошло, или же было задумано принимающей стороной, но кронпринц увидел Пески и в красках описал всё случившееся отцу, когда свадебный кортеж вернулся во дворец. С тех пор Атия мечет икру, а уж сообщение жрецов прошлой осенью и вовсе развязало им руки.

– Неужели они решатся? – встревоженно спросила Софья Алексеевна.

– Об этом не стоит вопрос, – невесело хмыкнул мужчина. – Скорее уж: когда их корабли покинут порты?

– И что решил император? – ровно интересуется Заря.

– Мы готовим флот и армию, – коротко отозвался Дмитрий Константинович. – Как и Скальта.

– Они с нами? – удивленно спросила единственная блондинка в комнате.

– Это тоже пока неясно, – хмыкнул граф.

– Что? – изумилась Софья Алексеевна. – Как?

– Они так же, как и мы, получили послание жрецов, – пояснил отец семейства. – Тоже готовят свои корабли, но наши шпионы доносят, что Атия о чем-то договаривается со Скальтой. Может, вопрос о простой торговле или ситуации с беженцами, но деталей никто не разглашает. Боюсь, наш сосед решится поддержать не ту сторону, которую мы хотим. В случае победы Атии – они получат несравненно больше, чем имеют сейчас.

– А если поддержат нас? – спросила Заря, и мне хочется спросить то же.

– Единоразовое выделение щедрой порции кристаллов и последующие дары жрецов при каждой коронации нового монарха, – пожав плечами, признался Дмитрий Константинович.

Взвесив все за и против, я по большому счету на стороне Атии, наверное. Да, Имавира мне нравится, я полюбила эту страну, и мне небезразличны её жители, но на месте правителей Атии я поступила бы так же. Воскресив воспоминания Эммы о Проклятье и ужасе в глазах бегущих людей, мне понятны доводы кронпринца. Черт! По-хорошему мне надо бы вселиться в кого-нибудь из атийцев, но ситуация опять сложилась в форму ануса. Прямо сейчас я даже до уборной одна дойти не могу, не говоря уж о получении кристалла. Из раздумий меня вырывает собственное имя.

– Я обратился к императору, и он согласился предоставить своего лекаря, – тихо продолжил батюшка Зари. – Завтра ждите Тристана Альбертовича.

– Ох, это отличные новости, – закивала Софья Алексеевна. – Я не сетую на мистера Саттера, но полагала, что Марина быстрее пойдет на поправку.

В этот момент они смотрят на меня, и я ничего не придумываю лучше, чем сделать вид, будто любуюсь подаренным зайцем. Далее разговор идет о других делах, отец спрашивает Зарю о женихах, а девушка, поджав губы, сообщает, что никто не пришелся по сердцу. Матушка встревает и предлагает подыскать партию и для меня. Граф удивленно приподнимает брови, намекнув, что невеста явно еще не готова к замужеству, но его супруга предлагает обдумать варианты. Когда произнесли имя Атеро, Заря аж дышать перестала, но матушка посчитала его слишком юным.

– Ему нет еще тридцати, – с сомнением произнесла Софья Алексеевна.

– Мальчик умен, и его хвалят, – возразил граф. – Именно он раскрыл заговорщиков во дворце две весны назад. Тогда многих приближенных цесаревича лишили постов и сослали.

– Думаешь, он нам подойдет?

– Думаю, что решать не нам, – хмыкнул Дмитрий Константинович, кивнув на дочерей.

Сестренка от этих слов опустила глаза к своей вышивке и старательно делает вид, будто не заинтересована темой.

– Надо подумать и всё взвесить, – лаконично произнес мужчина закивавшей супруге. – И потом, может парень еще даже не планирует женитьбу.

– Зато герцогиня Драдел планирует, – весело хмыкнула Софья Алексеевна, отчего Заря заметно напряглась, но родители на это не обратили внимания. – Говорят, она посещает все дома, где есть девочки на выданье, и на днях планирует заглянуть и к нам.

– Эти визиты не обязуют юношу к браку, – напомнил граф.

– И все же, это повод для него взглянуть на наших девочек дважды, – пожала плечиком графиня.

– Как скажешь, – по-доброму хмыкнул Дмитрий Константинович.

Едва вечер окутывает спальню, на стенах медленно зажигаются магические светильники, мягко обволакивая присутствующих. Мне пожелали спокойной ночи и плодотворного отдыха, ибо завтра нас посетит имперский лекарь – мистер Котсвуол.

Сегодняшние новости из дворца не порадовали. Какие у меня шансы обрести кристалл, если с ними и так напряженка? Какие есть шансы заслужить реликвию, если за них воюет половина континента? За прошедшее время я узнала о шести странах – остальное уже поглощено или отрезано Песками – и три из них в бедственном положении, а три оставшиеся вот-вот сойдутся в схватке. И куда же меня закинуло? Конечно, туда, где меньше всего шансов обрести кристалл! Блять!

Чтобы хоть как-то размяться, еле-еле встаю с высокой кровати и пытаюсь ходить. Получается, скажем честно, хреново, будто девяностолетняя бабуля решила прогуляться за хлебушком. Служанка подрывается и пытается помочь мне, но я лишь отмахиваюсь:

– Я сама. Если шлепнусь, то поможешь подняться.

– Шлеп…

– Упаду, – вздыхаю, обещая себе впредь выбирать слова получше.

Шагаю медленно и тяжело, морщась от каждого усилия. Ноги слабые и будто набиты ватой, так что слежу, чтобы не оказаться на полу. Что делать? Графская чета заговорила о замужестве, но мне от этого какой прок? Смогу ли я добыть из этого положения кристалл? Как его найти и не сломать кому-нибудь попутно жизнь? Я не смогу больше так. Не хочу грязных игр, манипуляций и увещеваний. Катюшка была сама наивность, а я вложила ей в голову мысль сыграть в соблазнение с Ларским. Я виновата в её смерти. Не зайди их отношения до прилюдных авансов на Зимнем балу, может, Роуэнс и не схватился бы за арбалет. Для меня всё это случилось неожиданно, и мысли роились в мозгу по кругу, как безумная карусель. Я пыталась гнать их от себя, но раз за разом аргументов оказывалось все меньше. Я виновата, как ни крути. Лезла со своими советами, куда не просили! Вина печет мою грудь, куда угодил железный штырь, и слезы стали душить.

– Барыня…

– Всё… в порядке, – хриплю я, помня о посторонних.

– Но вы…

– Просто… – закрываю я вопрос решительным взмахом руки и беру себя под контроль, глубоко дыша.

Что, блять, мне делать?! Продолжаю медленно ходить вокруг постели, но вариантов нет. Их и в прошлые разы было мало, а теперь и вовсе кот наплакал, ибо, судя по всему, я вообще ни на что не влияю. Граф с графиней сами решают, за кого выдать дочерей, а кристаллы в этом случае вообще не играют роли. Нахрен они богачам? А вот мне нужен именно минерал с горы Великого, и попытка осталась только одна! Намотав еще три круга, я выбилась из сил и устало повалилась на кровать. Всё, на сегодня запас прочности иссяк. Я хочу орать и бить подушку от беспомощности тела и сложившегося положения, а также – потери Кати, но, к сожалению, могу лишь мерно дышать и тихо плакать.

На следующий день меня вновь, словно куклу, готовят к встрече с именитым светилой от магической медицины, и я не знала, чего ожидать. Эскулап выглядел весьма преклонным, убеленным сединой старцем, который врачевал исключительно императора. Такой реверанс нашей семье оказали не из уважения к графу, а сугубо по причине любопытства Тристана Альбертовича, который в свое время и накрывал колдовским саваном бездушное тело девочки.

– Так-так, – с любопытством произнес старичок с пышной бородой. – Ну, что ж, Марина Дмитриевна, не думал я, что свидимся еще, но вам удалось поразить меня дважды. В первый раз – когда упали замертво, и теперь – когда очнулись.

Сухонькая морщинистая рука мага коснулась моей, и по телу прошел такой мощный поток тепла, что я даже задержала дыхание. Ощущения, словно меня бросили в ванну горячей воды, прошли через мгновение, оставляя за собой приятное тепло, как после парной: и жарко, и тепло, и так хорошо, что на душе легко.

– Ой, – не удержалась я от восклицания.

– Так-то получше будет, – спокойно закивал старичок, вставая с края моей кровати, куда присел перед процедурой. Взглянув на графиню, он вдруг спросил. – Кто лечит Марину Дмитриевну?

– Мистер Саттер из Государственной защиты, – с сомнением ответила Софья Алексеевна. – А что-то не так?

– В корне, – хмыкнул Тристан Альбертович. – Он вливает в неё свою силу, а тут надо задействовать ресурсы пациентки. Запас которых весьма обширен.

На последних словах магический лекарь с любопытством глядел на меня, чуть прищурившись. Мило улыбнувшись, старикан подхватил свою шляпу-цилиндр и пожелал видеть графа Крылова. Этот визит вызвал недоумение у матушки и Зари, но к вечеру всё стало яснее.

– Тристан Альбертович сказал интересную вещь, – задумчиво произнес Дмитрий Константинович. – За столько весен вливания магии Марина впитала её всю, умудрившись сохранить каждую каплю.

А? Я замерла в ожидании пояснений, как и все домочадцы. Софья Алексеевна вновь сидела рядом с супругом, разбирая многочисленную почту, горой высившуюся на столике перед ней. Заря погрузилась в вышивку у окна, где и я сидела после очередного урока.

– Что это означает? Она может овладеть магией?

Да? Я что, могу что-то? Сдвинув брови, жду ответа графа.

– Нет, это так не работает, – чуть улыбнувшись, отозвался мужчина, заправив выбившийся локон за ушко жены. – Чтобы обладать магией, она должна с ней родиться, а наша дочка, по сути, – до краев наполненный сосуд. Ваза не владеет водой, но способна сохранить её для цветов.

В общем, и тут провал, блин! Я стараюсь не показать, что всё поняла, и изображаю заинтересованность куклами, коих теперь у меня великое множество, хоть выставку открывай. Заря вдруг незаметно предлагает мне очищенные дольки мандарина, которые подавались за ужином. Я пока не сижу со всеми за общим столом, но сестренка стала баловать меня вкусняшками. Эта забота отчего-то греет душу.

– И что это значит? – продолжает разговор графиня.

– Что о кандидатуре в мужья надо будет хорошенько подумать, – лаконично отвечает отец семейства. – И, возможно, нам придется выслушать рекомендации.

– Чьи? – возмутилась Софья Алексеевна. – Мы сами вполне способны принять столь важное решение.

– Императора, – тихо ответил Дмитрий Константинович. – Он тоже внимательно слушал Тристана Альбертовича, и это показалось мне странным.

– Думаю, это маловероятно, – отмахнулась женщина, покачав головой. – Раньше он никогда не интересовался подобным.

– Сейчас всё иначе, – уклончиво произнес граф. – Раньше на нашем пороге не стояла война. Сегодня нам пришло официальное приглашение от короля Атии.

– И? – понукнула мужа Софья Алексеевна, когда тот замолчал.

– Ульрих предлагает забыть все разногласия и примкнуть к его походу на гору, – задумчиво продолжил мужчина. – Александр порвал письмо и отослал послов из империи, велев и нашим вернуться на Родину.

– Ох, – вздохнула матушка Зари.

– Поэтому надо тщательно выбирать, за кого отдавать дочек или даже может подождать с этим до лучших времен, – осторожно произнес Дмитрий Константинович.

– Каких? Когда женихи закончатся? – недоверчиво уточнила графиня. – Или, когда Атия будет хозяйничать на землях Имавиры, как всегда мечтала.

– О землях Имавиры мечтает не только Атия, – хмыкнул мужчина. – Скальта так же не прочь оттяпать жирный кусок наших территорий, особенно у побережья. Да и все, кто сейчас бродит в поисках нового пристанища. Думаешь, микилеменцы не хотят обрести дом и жить согласно своему укладу? По своим законам и обычаям? Многие не хотят Имавиры, а желают построить Микилимену на новых землях. И это проблема для страны.

– Император…

– …крут нравом и, порой, жесток в решениях, – кисло произнес Дмитрий Константинович, с сожалением поджав губы. – Ему не хватает… женщины подле себя. И это накладывает определенный отпечаток на всё правление государя.

– Я помню старые слухи, будто бы дочь кого-то из придворных чиновников…

– Была такая, – кивнул граф. – В те дни Александр был цесаревичем, да и жениться должен, исходя из политических нужд, но сердцу ведь не прикажешь.

Ой, как интересно и, судя по замершей с иголкой в руках Заре, не только мне. Но любопытных варвар быстро заметили, и родители решили оставить эту щекотливую тему.

– Ну, чего уж вспоминать дела давно минувших дней, – отмахнулась Софья Алексеевна.

– Действительно, – согласился отец семейства.

– Но нам интересно, – возразила Заря, вдобавок кивнув на меня. – Марина вот тоже слушает.

– Да, – коротко подтверждаю я.

– Раз вы обе такие любопытные, то тогда ладно, – вздохнул Дмитрий Константинович. – Наш император во времена учебы в Университете встретил девушку, и они полюбили друг друга. Он выпустился на несколько весен раньше и отбыл в расположение армии. Ходят слухи, что это не помешало ему частенько наведываться в стены Магического замка на свидания с возлюбленной. В то время у нас были относительно добрососедские отношения с Атией, и Александр должен был жениться на принцессе Урсуле, что, собственно, и произошло спустя оговоренное договором время, но это никак не повлияло на его отношения с той девушкой. Цесаревич открыто поселил её во дворце и пренебрегал женой, но Урсула все же забеременела, и, когда родился ребенок, возлюбленная Александра исчезла. С тех пор принц стал императором, но ни одна женщина так и не покорила его. Даже законная жена не смогла наладить с ним контакт, хотя, видит Великий, пыталась. Так что правит империей монарх железной рукой, частенько сжатой в кулак.

– А где та девушка? – спросила Заря, сдвинув бровки.

– Этого, увы, мы не знаем, – пожал плечами граф, с улыбкой взглянув на своих дочерей. – Её искали, но, видимо, безрезультатно. Скорее всего, она покинула страну и правильно сделала.

Со следующего дня у меня прибавилось уроков. Отныне я изучала этикет. Знатная девушка должна владеть искусством правильно сидеть, ходить, пить чай, принимать пищу, вести беседу и знать массу еще очень важных деталей. Каролина Генриховна старалась доходчиво объяснять, что от меня требуется, а миссис Паркер помогала ей в практических моментах. Для меня накрывали стол по полной дворцовой подаче и кропотливо объясняли, для чего какая вилка и ложка. Передо мной выставлялись три бокала: для вина, воды и прохладительного напитка. Все эти условности поражали, но приходилось запоминать. Это уже не складывание груш и яблок. Сидеть ровно помогали корсет и выдержка, а вот с ходьбой все еще были сложности. Ноги так и норовили подкоситься, и, хотя лечение мистера Саттера стало продуктивнее, но свои речевые прогрессы я продолжала скрывать.

Женихи толпились в нашем доме каждый день, и однажды на пороге появился улыбчивый молодой мужчина – Ларион Красавин, сын и наследник графа Красавина, а также внук Павла Петровича – преподавателя права в Университете. При виде этого обаятельного молодого человека у меня непроизвольно появлялась улыбка до ушей, хотя сама не понимала от чего. Может, от его веселого нрава, а может, от дерзкой манеры подмигивать во время комплиментов. Мы с Зарей испытали на себе весь арсенал его шарма и получили приглашение на прогулку по городу. Вечером, обсудив мужчину в кругу семьи, отец дал добро на досуг с Ларионом. Мне предстояло впервые покинуть дом и увидеть Александрию.

Итак, что собой представляет великосветское мероприятие, такое как променад. Для начала меня одели в более строгие цвета и теплые материалы, волосы уложили в прическу и прикололи шляпку, едва не проткнув длиннющей шпилькой голову насквозь. Позже встречаю Зарю и маму в похожих нарядах в гостиной, и мы ждем ухажера, который заезжает за нами в закрытом экипаже. Графиня Крылова усаживается первой, а мы с Зарей после неё. Не знаю, что уж за уловки у сестренки, но рядом с мужчиной оказываюсь именно я. Ларион достаточно мило улыбается мне и беззаботно щебечет с Зарей и нашей матушкой. Нога кавалера при этом достаточно близко расположена ко мне. Мужчины во всех мирах сидят, раздвинув конечности шире необходимого. Светская беседа ни о чем и о моем здоровье, в частности, а также о развлечениях в Александрии. Софья Алексеевна и Ларион общаются о выставках, которые пропустила графиня, и театральных постановках, пока Заря отрешенно смотрит в окно. Едва мы достигаем каких-то кованых ворот, карета останавливается, и все покидают экипаж, чтобы оказаться перед широкой дорожкой, ведущей в парк.

– Позвольте предложить вам помощь, – любезно предлагает кавалер свой локоть Заре.

Я же хватаю под ручку матушку и начинаю молиться, чтобы мои ноги меня не подвели. Это будет первой прилюдной прогулкой, и она не должна закончиться позором.

– С удовольствием, – натянуто улыбается сестренка и тут же добавляет: – Но не могли бы вы поддержать мою сестру. Марина еще плохо ходит.

– Ох, конечно, – сияя улыбкой произносит мужчина и предлагает мне вторую конечность.

– Могу я воспользоваться вашим предложением чуть позже? – весело спрашиваю я, чувствуя, что кавалер больше заинтересован в Заре.

Из-за моей медлительности, мы неспешно продвигаемся по парку, но дышать свежим воздухом очень приятно. Зимы в Имавире мягкие, а в столице – почти безветренные. Самый пик дурной погоды я пролежала в постели и просидела в гостиной. На нас обращают внимание и не таясь рассматривают, отчего Софья Алексеевна становится закрытой и мало говорит, но крепко держит меня за руку, переплетя наши пальцы вместе. Кажется, ей нелегко от чужих взглядов и шепотков.

– Всё в порядке? – тихо спрашиваю я, стараясь не наглотаться холодного воздуха и плотнее укутываюсь в мягкий шарф.

– Всё хорошо, доченька, – тепло произнесла графиня, быстро улыбнувшись мне. – Теперь все прекрасно.

– Вы выглядите странно, – осторожно говорю я. – Не так, как дома.

– Люди не всегда добрые, – сглотнув ком в горле, призналась матушка, продолжая смотреть скорее перед собой, чем на кого-то конкретно. – Они ищут любой повод, чтобы нанести удар.

– Зачем? – не подумав спрашиваю я.

– Есть особое удовольствие унизить того, кто стоит выше тебя по положению, – лаконично отвечает Софья Алексеевна, гордо подняв подбородок. – Долгие весны окружающие считали нас сумасшедшими. Скорее меня, а твоего батюшку – мягкотелым тюфяком, потакающим сумасбродной женушке, и не стеснялись давать мне советы отпустить тебя к Великому.

Внезапно она остановилась и взглянула мне в глаза. Серьезно и прямо. Глубоко вдохнув, она тихо, но значимо произнесла:

– Но как можно отправить в погребальный костер своего живого ребенка? Который растет и дышит.

Коснувшись моей щеки, графиня уверенно продолжила:

– Ни на миг я не сомневалась, что ты вернешься. Даже Великий, где бы он ни скитался, ответил на молитвы матери, ждущей своё дитя.

В миг меня прошибает дрожь от макушки до пят. Эта женщина настрадалась и терпела насмешки общества в своем стремлении вернуть ребенка живым. А он оказался захваченным самозванкой, явившейся в надежде на кристалл. У меня вновь болит несуществующая рана от арбалета, а сердце сжимается от взгляда несчастной графини. Будто она сама не до конца верит в случившееся.

– Теперь пусть смотрят, – с улыбкой произнесла Софья Алексеевна, стерев слезу с моей щеки, хотя такая же катилась по её прекрасному лицу. – Пусть шепчутся. Я никого из них не боюсь. Тогда не боялась, а теперь и подавно.

– Хорошо, – шепчу я, продолжая смотреть в глаза этой храброй женщины.

Слезы вновь застилают мне взор, хотя я даже не понимаю почему. Что-то болит во мне и до трясучки боится. Что будет с ними со всеми, когда я достигну цели? Что будет с графиней, когда глаза её дочери вновь закроются? Сглотнув ком в горле, машинально переставляю ноги, медленно шагая дальше и смутно улавливая заискивающие улыбки прохожих и их попытки завести разговор с Софьей Алексеевной. Матушка лишь благосклонно кивает, но не останавливает шаг ни на миг.

Внезапно вижу вдалеке статного мужчину с белоснежной гривой волос, идущего под ручку с почтенной дамой, одетой на манер госпожи Шумской в корсет. Чем ближе прогуливающаяся парочка, тем деревяннее походка Зари. Очевидно, к нам направляется Атеро Драдел.

Глава 38

Если еще совсем недавно для меня Атеро был красивым юношей и шалопаем, то теперь навстречу шагал взрослый привлекательный мужчина. Черная форменная одежда с серебряными элементами так шла ему, подчеркивая широту плеч и узкую талию, волосы значительно отрасли и теперь свободно спускались чуть ли не до середины могучей спины. Женщина рядом с ним была в годах, но стать и силу во взгляде не утратила. Богатые одежды дополняли изысканные украшения, а вздернутый подбородок прекрасно отбивал желание докучать ей. Бросив взгляд на Зарю, шагающую чуть впереди нас с матушкой, я бы и не догадалась о её чувствах. Сестренка с милой улыбкой выслушивала забавную болтовню Лариона, делая вид, что ничуть не взволнована.

– Добрый день, Татьяна Анатольевна, – любезно произнесла графиня Крылова, замедляясь.

– И вам прекрасного дня, Софья Алексеевна, – учтиво ответила герцогиня.

Шестеро человек остановились и обменялись приветствиями. Судя по теплому взгляду Атеро на сестренку, он прекрасно помнил последний год обучения в Университете и, особенно, свои отработки в оранжерее.

– Позвольте представить вам дочерей, – с улыбкой сказала матушка. – Мою младшую – Зарю – вы уже знаете, а это – Марина.

– Приятно познакомиться, герцогиня Драдел, – негромко произношу, сглатывая ком в горле.

В ответ получаю одобрительно-удивленный взор и приподнятую бровку седой женщины.

– Мне тоже, – задумчиво отзывается Татьяна Анатольевна. – Знакомься, это мой внук – Атеро.

– Как ваше здоровье, госпожа Марина? – учтиво, но безлико интересуется мой экс-студент.

– С каждым днем все лучше, – не удержалась я от улыбки, взглянув на высокого мужчину.

В этот момент подключился Ларион, и светский разговор быстро пошел ни о чем. Раскланявшись с собеседниками, мы продолжаем легкий променад по парку, но уже практически не останавливаемся для бесед. Заря рассеянна, матушка больше замкнута, а кавалер нашел во мне благодарную слушательницу, особенно когда я чуть не упала, и перешла под крыло мужчины, так как сказать. Господин Красавин любезно поддерживал меня, а ближе к концу так и вовсе поднял на руки и отнес к карете. Графиня с сестренкой поспешили за нами.

Спасибо, ноги! Я очень благодарна за слабость!

Вечером вся семья вновь собирается в моей спальне, хотя до этого мне удается поесть в общей столовой. Впервые сижу со всеми за столом, где нам подавали запеченное мясо с грибным соусом, на гарнир были жареные баклажаны со сладкими перцами. Во время обеда замечаю пристальный взгляд матушки, которая, видимо, хочет удостоверится, что я чему-то учусь, поэтому прилагаю усилия и сижу ровно, тщательно всё пережевывая. Софья Алексеевна пересказывает прошедший день, не забыв посетовать на моё не слишком изящное падение в парке, а также про герцогиню Драдел и её впечатляющего внука. Заря четко смотрит в свою тарелку.

– Мне он понравился, – вдруг произнесла графиня, когда всем принесли чай со сладостями в мою спальню.

– Кто? – удивился отец семейства, сдвинув брови.

– Мальчик Драделов, – пояснила Софья Алексеевна и тут же улыбнулась, когда лицо мужа вмиг разгладилось. – И Марине он, кажется, по душе.

Мы с Зарей переглядываемся. Она – удивленно, я больше недоуменно.

– А что, Красавин уже списан со счетов? – слегка смеется Дмитрий Константинович, откинувшись на спинку дивана, где они с женой расположились. – Какая вы ветреная особа.

– Цыц, – недовольно поджала губы матушка. – Ларион больше тяготеет к Заре, и наша привереда впервые не против этого.

– Это не совсем так, – сдержанно отвечает девушка, вновь опуская глаза к долу. – Марине нужна была прогулка, и она стала больше улыбаться, когда господин Красавин появился.

– Я тоже это заметила, – кивнула Софья Алексеевна, взглянув на меня.

– Он веселый, – пожимаю я плечами, оправдывая интерес. Не признаваться же, что я в курсе его университетских проделок и войны с дедом.

– В общем, я считаю, что Ларион – прекрасный кандидат и стоит его серьезно рассмотреть, – резюмировала графиня, взглянув мужу в глаза. – Пожалуйста, разузнай о нем поподробнее. Мне не хочется ошибиться.