Охота на кристалл

– А что? – картинно изумляюсь я, приподняв брови и протянув к нему руку ладошкой вверх. – Мой подарок готов? Тогда конечно, я уже жажду отблагодарить столь щедрого мужчину.

– Я же сказал, что сделаю, – вновь нахмурившись, напомнил он, когда моя рука скрылась под водой, не дождавшись желаемого.

– Никогда не стоит верить словам – только делам, – спокойно и размеренно отвечаю, пожав плечами, проходя глазами по телу ректора.

– У меня нет привычки обещать то, что я не планирую выполнять, – строго отозвался ректор, продолжая сверлить взглядом нас с Катюхой.

Моя соседка во время этой пикировки затихла, предпочитая не сопротивляться, но все внимательно подмечая.

– Я очень этому рада, – с широкой улыбкой комментирую, подплыв поближе к нему и сложив руки на бортик чаши. – На будущее: если ты видишь, что я получаю удовольствие – не надо меня прерывать, а лучше присоединяйся.

– Что? – недоуменно переспросил Ларский.

– Матвей, – со вздохом произношу я, закатив глаза. – Раздевайся и залазь ко мне.

Катюха начинает паниковать в моей голове, хотя с усилием сохраняет молчание, не желая упустить и мгновения. Только сердечко девушки стучит будто сумасшедшее.

"Спокойно! Всё под контролем!" – уверяю я, наблюдая, как наш любовник скованно прошел вглубь уборной и стал методично расстегивать пуговицы на своем сюртуке. Если это сопроводить музыкой, то никакого соблазнения зрителям не видать. Тут больше подошел бы военный марш: серьезный, четкий такт с обилием ударных и медных духовых. Пока я усмехаюсь своим мыслям, мужчина успевает раздеться догола и вступить в чашу ванны.

Мы с Катюхой поджимаем ноги, чтобы дать ему место. Усевшись и вытянув длинные конечности, Ларский при этом не растерял сосредоточенного взгляда с прищуром, продолжая следить за нашим поведением.

– Вода достаточно теплая? – томно интересуюсь, с блаженной улыбкой на губах. – Или предпочитаешь погорячее?

– Устраивает, – коротко отвечает ректор, пытаясь сохранить спокойный вид, но я всей кожей чувствовала, что ситуация для него новая. – Откуда у тебя идея по поводу записи музыки?

– Недавно расчищала участок сада под окнами класса этикета, – со вздохом расслабляюсь, смягчая тон и взгляд. – Услышала мелодии, и мне очень понравилось. Потом занятия закончились, а я захотела продолжения. Полагаю, Евдокия Всеволодовна меня бы не поняла, выскажи я подобные пожелания. Пока я думала, как вновь насладиться романтическими звуками, вспомнила о тебе и твоем профиле работы.

– И часто ты думаешь обо мне? – с оттенком любопытства уточняет Ларский.

– Нечасто, – пожимаю плечами, давая честный ответ. При этом выпрямляю согнутые ноги и укладываю их подошвами на грудь мужчины. – Согласись, наши отношения далеки от… обычных. Секс с тобой выматывает физически и эмоционально. Кроме последнего случая, на следующий день я сплю до вечера.

– К сожалению, иного способа справляться с нагрузкой я пока не нашел, – ровно отвечает ректор, бросив быстрый взгляд на Катюхины колени.

– А как другие с этим справляются? – вдруг спрашиваю я, искренне заинтересовавшись темой. – Я вот не чувствую в себе ярой потребности в близости. Неужели и Павел Петрович терроризирует кого-нибудь?

– Сомневаюсь, – с легкой улыбкой вдруг отозвался Ларский. – Это зависит от нагрузок и профиля магии.

– Подробнее.

– Для магии в сфере растений тебе не требуется лишних усилий, – пояснил мужчина, отведя взгляд в сторону. – Время и практика усовершенствуют навыки, но ты всегда будешь повелевать флорой. А вот если задумаешь осилить новое направление, например, захочешь поливать сады, тебе придется освоить магию воды – тогда понадобится больше усилий. Чтобы не только овладеть новой стихией, но и успешно её применять – потребуется перерабатывать эту энергию. Самостоятельно это крайне сложно.

– Создание реликвий – это затратно?

– На сто магов, только один сможет создать работающий артефакт, – чуть помолчав, ответил любовник. – На сто реликваторов, только один сможет создать сложный механизм.

– Звучит архисложно, – с уважением произношу я, а Катя в моей голове и вовсе поражена.

– Поэтому я не могу без тебя, – прямо говорит Ларский, вновь пристально глядя в глаза.

– А мой подарок – это сложно? – сощурившись, уточняю.

– Да, – спокойно кивает он, вновь опуская взгляд в раздумьях. – Придется постараться, чтобы звуки были чистыми и точными каждый раз.

– А я буду часто слушать музыку, – киваю вдогонку.

– Значит, и заряд должен быть достаточно долгим, чтобы позволить тебе наслаждаться мелодией столько, сколько ты захочешь, – серьезно отвечает Ларский, явно уже продумывая предстоящую работу.

В этот момент меняю положение и ложусь сверху на мужчину. Мой маневр знатно удивляет его, но он быстро справляется с собой, оставаясь неподвижным.

– Раз так, то тебе явно нужны дополнительные силы, – произношу я, кривя губы в улыбке.

Катька в голове сходит с ума от столь тесного и обширного контакта к обнаженной коже. Она к такому не привыкла совсем, хоть и спит с этим товарищем почти полгода.

– Кхм…, – лишь хрипит ректор, не мешая мне прижиматься к нему голышом.

– Мог бы и обнять, – чуть-чуть ворчу я, когда мужчина не сделал попытки облегчить контакт. – А то у меня такое чувство, что я тебя совращаю.

Обнимаю этого жирафа, чувствуя, что моих боков коснулись его ладони. И не ясно до конца: оттолкнут меня или все же просто таким образом держат.

– Я перехожу границы? – вкрадчиво уточняю, ощутив замешательство любовника.

– Нет, – тут же ответил Ларский. – Я ведь сам предлагал расширить наше соглашение.

– Что именно ты под этим подразумеваешь? – искренне интересуюсь я, со смешком добавив. – И пока будешь обдумывать и отвечать, мог бы и погладить меня по спине. Это, знаешь ли, приятно.

– Мне сложно описать, что именно я от тебя хочу, – задумчиво начал мужчина, выполнив просьбу. – Возможно, я и сам не до конца понимаю.

– Ласки? Близости? Нежности? Или только страсти? – уточняю я, чуть-чуть коснувшись кончиком носа его щеки.

– Всего, – тихо отвечает Матвей, немного затаив дыхание.

– И что я получу взамен? – игриво спрашиваю человека, который явно впервые с женщиной в ванне. Меня гладят исключительно по спине.

– А чего ты хочешь? – вкрадчиво интересуется любовник, не зная, чего ожидать.

Мне хочется заявить: "кристалл", но ни Ларскому, ни Кате пока ничего знать не нужно. Это игра вдолгую и ошибаться нельзя.

– Хм… Хочу быть твоей, – спокойно и прямо отвечаю, пока соседка уже чувствовала восторг от близости и поглаживаний. – Не просто партнершей по постельным утехам, а возлюбленной. Меня перестало устраивать то, что было раньше, да и тебя тоже, как я поняла. Хочу почувствовать себя любимой. Давай притворимся, что мы друг для друга больше, чем просто участники сделки? До Зимнего бала.

Пока мужчина, сощурившись, наблюдает за выражением Катиного лица и осознает сказанное, я подтягиваю ноги и обхватываю ими его бока, оседая на вполне напряженный пах.

– А это тоже результат… магической подготовки, или ты и правда так рад помыться со мной? – не сдержав улыбки дерзко уточняю.

– Я не обладаю талантом в таком деликатном деле, – затаив дыхание отвечает ректор, пока я всем телом откровенно трусь об него.

– Сочту за комплимент, – быстро шепчу, перед тем как впервые поцеловать этого мужика.

Катя почти не дышит и теряется в ощущениях, а вот Ларский наконец-то вспоминает, зачем пришел, и поцелуй быстро стал набирать обороты. Едва меня пытаются прижать к противоположному бортику, я прерываю битву языков и тихо шепчу:

– Нет.

– Нет? Почему "нет"? – непонимающе уточняет мужчина.

– Сегодня все будет по-другому, – спокойно сообщаю я и возвращаю нас в первоначальное положение. – Я – сверху.

Опускаю руки под воду и медленно поглаживаю торс любовника. Кстати, Матвей Михайлович явно не поклонник физических нагрузок. Его фигура, скорее, результат генетики, а не упражнений. То есть, вместо кубиков у него просто… живот. Без жирка, но и звездой стрип-клуба его никто не назовет. Эти мысли проносятся в голове за долю секунды, и в следующий миг Катя покрывается мурашками, впервые нащупав кое-что, что ректор прячет за штанами. Деваха в шоке, но сейчас её румянец нам на руку.

– Если я что-то делаю не так – ты скажи, потому что не все прочитанное было понятным, – чуть смущенно вещаю я, заставив Матвея вдруг заулыбаться.

Эта улыбка стала неожиданностью, озарившей Катю. Я вообще сомневалась, умеет ли он подобное. Чтобы прекратить восторг в соседкиной душе, наклоняюсь и целую любовника, продолжая мануальный массаж выступающих затвердевших частей его тела. Рваное дыхание и едва слышный стон – вот и вся реакция на наше смелое поведение, а, ну и руки, стиснувшие Катюхину талию.

Девушка уже знатно так поплыла, кстати, в отличие от меня. Я сохраняю рассудок и вообще думать не перестаю. Даже как-то стыдно в такой момент оставаться столь… холодной.

Чтобы не дать им обоим переспеть, приподнимаюсь и достаточно медленно опускаюсь верхом, не отводя взгляда с лица Матвея. Дело идет туго, но не так, чтобы это приносило боль. Опускаю руки любовника с нашей талии ниже и шепчу на ушко:

– Я знаю, что ты любишь быстро, но давай сегодня попробуем иначе?

Ответа нет, только взгляд все еще сконцентрирован на мне, словно отвести его – смерти подобно. Не спеша начинаю движение вниз до конца и еще медленнее вверх. Обхватываю голову Матвея и вновь целую. Слишком уж его взгляд бередит душу Кати. Я стараюсь не анализировать её чувства, там слишком много надежд и потаенных желаний, так что сосредотачиваюсь на технической стороне секса, хотя и тут я уже особо не нужна.

Дальше дело плавно пошло без моих наставлений. Мужчина не остался безучастным, а Катюха серьезно верила в идею "возлюбленной", так что вдохновенно получала удовольствие. Впервые она сознательно наслаждалась происходящим без оглядки и страха. Я искренне порадовалась за девушку.

Это странно. Меня, как третьего участника этого рандеву, не слишком волнуют ни взгляды, ни вздохи мужчины, да и как таковой ласки я не чувствую. Больше понимаю происходящее. А парочка-то весьма горячая, и сцена, надо сказать, эротичная, но я, скорее, тоскую и радуюсь, что удалось договориться насчет местного плеера. Надо еще подумать, как добыть музыку. Хотя мне сойдет любая, лишь бы не тишина.

Тишиной я наелась до отвала.

Пока я флегматично раздумываю над своими планами, любовники успели прийти к яркому финалу и тяжело дышали, глядя друг на друга. Замечаю, как посветлел цвет глаз Ларского, но ничего не успеваю сказать или сделать, как Катюшка сама протягивает руку к его лицу и, нежно прикоснувшись к виску, осторожно поглаживает большим пальцем густую прямую бровь.

– Глаза стали другими, – шепчет она, смелея час от часу. Я решила быть на подхвате и не больше.

– Какими? – уточнил Матвей, не двигаясь под ней.

– Светлее обычного, – с улыбкой отзывается девушка.

Без моего влияния она легко целует любовника и смелее поглаживает его затылок, отчего её вновь крепко обнимают. Кажется, совместная ванна – прямой путь к сближению. Тут же вспоминаю Эмму и Алана. И действительно, куда уж ближе и открытее.

Парочка продолжает миловаться, но внезапно Ларский поднимается на ноги и выносит Катю из чаши. Наскоро обтеревшись лежавшей рядом тряпкой, соседка стыдливо накидывает на плечи тонкий халат, пока ректор собирает свои вещи и, обмакнув мокрые волосы, натягивает штаны. Катя надеялась, что он останется дольше, но, видимо, у мага иные планы.

Минут десять спустя Ларский удалился, чмокнув нас в лоб. Я хмыкаю от веселья – до того эта сцена казалась нелепой, а вот соседушка тяжело дышит, справляясь с чувствами. Ей хотелось…

"Не начинай, – мычу я, от души желая закатить глаза. – Это только начало, и не факт, что что-то путное получится. Может он так же мягок и нежен, как камень? Тебе нужен такой?"

– Я чувствую, что он внутри совсем другой, – с тоской произносит соседка.

"Когда ты успела? – скептично уточняю. – И чем конкретно ты почувствовала? Вагиной? Серьезно? Катя, этот мужик прямо сказал, что ему для работы нужно переварить энергию, и для этого лучше подходит страстная женщина. Вот он и делает для себя всё, что надо. Не более".

– Ты очень злая и циничная, – сдерживая обиду, сообщает Катя то, что я и так знаю.

"А лучше быть романтичной дурочкой и верить в любовь с первого траха? Хотя подожди, сколько вы с ректором в близких отношениях? Пол весны! А он еще не заметил, что у тебя сиськи есть!"

Спорить со мной Катя не стала, решив, что у неё не хватит опыта, да и смысл. Я все равно понимаю её надежды и отчаянную тоску по чужому теплу. Улегшись на постель, девушка уставилась в потолок, вспоминая прошедшее свидание. Как все-таки по-разному мы его видим. Я ощущаю стыд за резкие слова, особенно когда в голове соседки вспыхивают нежные моменты. Она не заостряет внимание на сексе, только на своих чувствах и желаниях. Ей кажется, что Матвей тоже жаждет именно этого, хотя сам не понимает.

Я молчу. Меня и так обозвали сегодня.

Свой выходной Катя планирует провести в княжеской оранжерее. С утра пораньше девушка уже шагала к поместью. По дороге её встретили слуги и сообщили, что теплица открыта. Грег чаевничал бутербродами, и заметно приободрился визиту.

– Я рад, что вы решили помочь, – сияя, словно начищенный таз, сообщил садовник.

– Вы меня шантажировали, – едко напомнила Катя, снимая шляпку, перчатки и надевая передник, чтобы уберечь юбку от грязи.

– Да, пришлось, – недовольно поджав губы, согласился дедок. – Ну что, готовы?

– Надеюсь, управимся быстро, – вздохнула соседка, зашагав вглубь сада. – В Университете начались экзамены, и мне не помешает отдых.

– О, тогда спешу огорчить вас, юная барышня, – приподняв брови, начал Грег, когда они уже шли по каменным дорожкам. – Я заказал почти три сотни саженцев из столицы. Мне предстоит всех их высадить, а вам сделать так, чтобы они прижились и пустили корни.

– Да вы шутите? – воскликнула Катя, резко остановившись и обернувшись к садовнику.

– Ну, не прямо сегодня, – успокоил её дед. – Через пару-тройку дней. Самое большее – десятину. Часть следующей весной дам вам семенами.

– Вы предлагаете мне провести здесь все каникулы? – мрачно уточнила девушка, прикинув фронт работы.

– Я бы не смел надеяться на целую десятину, – с улыбкой произнес садовник. – Но пять дней было бы превосходно. Сегодня как раз займемся голубыми розами, они всегда распускаются к Летнему и Зимним балам.

Решив не тратить силы на ушлого дедулю, Катя молча развернулась и размашисто зашагала к указанным кустам, где росли символы балов Университета.

– И не думайте, что я не знаю об отсутствии княгини Громовой, – проворчала соседка. – Вы меня ввели в заблуждение.

– Это не так, – весело пожурил Грег. – Я лишь напомнил, что Университет не отказывает в просьбах главной усадьбе. А что насчет княгини, то наследник может жениться в любой момент – и таковая появится.

– Всё равно, – пробурчала девушка. – Вы старый интриган!

За спиной Кати садовник заливисто засмеялся, следуя по пятам.

Глава 22

Магические экзамены у старших курсов проходили более сложно и углубленно, а Орден уже не прятался за иллюзией. Три мага стояли с разных сторон от испытуемых и внимательно следили за выполнением заданий. Студенты нервничали, но старались сохранять спокойствие. Казалось, что преподавательница ботаники волновалась больше своих подопечных, но её ученики с честью прошли трудности.

Самые впечатляющие испытания проходили в аудитории Ирины Николаевны. Практически весь университет собирался, чтобы наблюдать за творимой магией воздуха, ибо это была стезя телекинеза и, внезапно, иллюзий. Ректор испытывал студентов, наделенных даром огня, так что в его стенах бывали настоящие фаер-шоу. Мы с Катей, словно завороженные, успели понаблюдать за левитацией и прочими чудесами.

Когда же Орден магов наконец-то покинул стены замка, все без исключений вздохнули с облегчением. Моя соседка схватила свою алкогольную заначку и зашагала к обители Джесс. За окнами уже был поздний вечер, а завтра – выходной, так что время расслабиться. Студенты давно разошлись по своим комнатам, лишь самые усердные все еще засиживались в библиотеке, так что Катя спокойно дошла до лазарета и смело шагнула в открытый проем лечебницы. Увиденная сцена заставила девушку на мгновение замереть и тут же развернуться.

– Прошу прощения, – охнула моя соседка, заливаясь пунцовой краской. – Я уже ухожу!

– Всё в порядке, Екатерина Львовна, – с весельем в голосе отозвался Илья Аркадьевич. – Пожалуй, это я злоупотребил гостеприимством Джессики Адамовны.

Катя все еще стояла спиной к лазарету, когда мимо неё пружинистой походкой прошел преподаватель поэзии и словесности, бросив на ходу:

– Добрый вечер.

– И вам, – промычала Катя, натужно улыбнувшись.

Едва мужчина с буйной гривой рыжих волос, свисающих до талии, скрылся из виду, моя соседка обернулась к подруге и раскинула руки в стороны.

– Проклятье! Я не хотела помешать! Понятия не имела, что ты занята!

– Осуждаешь? – сдержанно спросила Джесс, уже стоя у своего стола и одергивая юбку.

– Я? – изумленно переспросила девушка, ткнув себя пальцем в грудь. – Смеёшься? Я последний человек в этом замке, кто может кого-либо осуждать!

– Я… не знаю, что сказать, – смущенно пробормотала подруга, словно её поймали с чужой собственностью в руках.

– А что тут говорить? – чуть улыбнулась Катя, пожав плечами. – Вы двое взрослых людей и можете распоряжаться своей жизнью, как пожелаете.

– Ты правда так думаешь? – удивленно спросила Джесс, резко подняв взгляд на нас с соседкой.

– Да, – с широкой улыбкой кивнула девушка, подходя ближе. – И, видимо, я не зря принесла бутыль. Хотела отметить отъезд Ордена, но можно еще выпить и за вас с Ильей Аркадьевичем. Или еще рано?

– Не знаю, – скованно ответила подруга.

– Ну, знаешь, – расширив глаза, иронично возмутилась Катя. – То, что я видела, на "Не знаю" не похоже. Скорее на "Етить твою мать! Мы точно знаем, что делаем!"

Лекарша от этих слов резко покраснела и со скулящим стоном уткнулась лицом в ладонь, пока моя соседка от души посмеялась.

– Да ладно, расслабься, – успокаивающе протянула Катя. – Если хочешь, я могу притвориться, что ничего не видела, и мы это даже обсуждать не будем.

– Ты сможешь? – с надеждой спросила Джесс.

– Без проблем, – тут же серьезно кивнула девушка. – Считай, что я уже все забыла. Только ответь на один вопрос?

– Какой? – мрачновато поинтересовалась подруга.

– Илья Аркадьевич же не женат? – кисло уточняет Катя. – Как любовница женатого мужика, прямо скажу – это не самое приятное чувство.

– Если ты не забыла, я тоже была любовницей этого мужика, – скептично хмыкает лекарша, устало прислонившись бедром к столу. – Так что прекрасно знаю, о чем ты говоришь. И нет, Илья не женат.

– Тогда вообще не вижу препятствий, – пожала плечами девушка, махнув рукой со спиртным. – Стаканы имеются?

– Погоди, – нахмурилась Джесс, отходя куда-то в сторону.

Минуты через три они уже сидели за столом, отгородившись ширмой от входа, и пили Катюхин запас из чайных чашек, радуясь наспех собранной закусью.

– Я и не подозревала, что Орден так тщательно следит за обучением магов, – поделилась моя соседка, выразив свои страхи. – Я училась дома и подавала мало надежд. Пожалуй, экзамен первого курса был бы для меня реальным стрессом.

– В этом и суть учебы в Университете, – флегматично отозвалась Джесс, уставившись в содержимое чашки. – Дети приезжают сюда с плохим владением магии, и от весны к весне их навыки растут. Не знаю, кто обучал тебя, может, это был одаренный маг, но все равно в стенах замка лучшее образование.

– Это да, – вздохнула Катя. – После одного урока с Ириной Николаевной у меня в голове многое сложилось и дело пошло заметно лучше. Папенька не отсылал меня в Университет, потому что узнал, что ботанику тут преподает не маг. Сказал, что толку не будет, да и замуж отдать хотел.

– Не жалеешь, что свадьба расстроилась? – медленно спросила подруга, украдкой бросив на нас взгляд.

– Жених оказался игроком и мотом, – кисло призналась Катя, сделав глоток. – Он спустил свое состояние и удачно скрывал это, пока мы готовились к союзу. Позже его уже стали искать кредиторы, и тут-то правда и вышла наружу. Папенька отказал ему, и я не стала возражать.

– Сложись все иначе…

–… я была бы замужем за человеком, который растерял всё, что имел, и через пару весен спустил бы приданное с молотка? – уточнила моя соседка, скептично выгнув бровь. – Папенька уже был плох здоровьем, так что со временем имение все равно отошло бы дальнему родственнику, а мне пожаловаться на судьбу пойти некуда. Если бы я к тому моменту успела родить, то о разводе речи не могло быть, так что выхода из этой ловушки нет. Как думаешь, счастливая судьба ждала меня?

– Муж обязан заботиться о супруге, – вставила Джесс.

– Да, но кому это мешает бросать жен на произвол судьбы? – хмыкнула Катя.

– Благородная имавирянка может подать в суд и потребовать от мужа обеспечения, – напомнила подруга, так же отпив из чашки.

В этот момент девушка осеклась, ибо уже забыла, что это здесь она носила высокородное имя, а выходила бы замуж как Кэтрин Винд, и такой возможности у неё не было бы.

– С учетом того, кто за ним гонялся, то не думаю, что это бы меня спасло, – как можно спокойнее ответила соседка. – Полагаю, мужчина уже сам ушел из жизни.

– Даже будь ты с ребенком, смогла бы устроиться в Университет, – пожала плечами Джесс.

– Думаешь, ректор предложил бы место, если бы в моей спальне жил еще ребенок? – скептично поинтересовалась девушка, делая глоток спиртного.

– Мне кажется, ему все равно, – невесело хмыкнула подруга, так же отпив алкоголя. – Иногда, я страшилась тьмы в его глазах больше, чем оказаться под мостом в студеную пору.

– Ларский сильный маг? – вдруг уточняю я.

– Да, но это и погубит его, в конце концов, – едва слышно произнесла Джесс.

– В каком смысле?

– Создание реликвий – очень затратное дело, и заказов от Тайной канцелярии у него немало, – замявшись, пояснила лекарша. – Они хотят, чтобы он день и ночь делал им артефакты, а он для этого не жалеет сил.

– Отчего такое рвение? – ровно интересуюсь я, будто речь идет о незнакомце.

– Он жаждет овладеть всеми видами магии, – осторожно ответила подруга. – Это прямой путь к Тьме.

– Я думаю, Матвей осознает риски, чтобы не совершить ошибку, – вздыхает Катя, хотя услышанное её встревожило. Этот мужчина становится ей небезразличным.

– Его слишком интересует сила и могущество, – ровно отозвалась Джесс, махом допив остатки спиртного и закусив квашеной капусткой. – Боюсь, от его экспериментов кто-нибудь пострадает. Прошлой весной весь замок на ушах стоял. Ученики, мебель, книги и все, что можно, плавали в воздухе около часа. Когда все точно так же неожиданно рухнуло наземь, у меня в лазарете пустых коек не осталось. Ушибы, ссадины, растяжения и прочие мелкие травмы у студентов и преподавателей. А у Евгения Анатольевича три лошади пропали. На следующий день их нашли в деревне, местные сказали, что "прилетели сами". Вся оранжерея с растениями тоже витала в воздухе, кстати. Бэлла Владимировна потому и решила уйти, что бардак этот не смогла разобрать. Половина её растений вверх корнями валялась.

– А-а-а-а, – протянула Катя, чуть улыбнувшись. – А я-то думаю, откуда у столь педантичной дамы такой хаос во владениях.

– У неё всегда был идеальный порядок, – хмыкнула подруга. – Но после того случая, бедняжка упала в обморок. Ирина Николаевна, как могла, исправила положение, но старушку это не остановило. Вот она и свалила к детям.

– Ну, я бы тоже психанула, если бы сейчас все мои труды с ног на голову перевернули, – понимающе хмурюсь, кивнув до кучи.

– А кто виноват во всем? – мрачно уточнила лекарша. – Ларский! Это он магию воздуха осваивал и решил попробовать.

– И никто его не наказал? – недоуменно интересуюсь больше я, чем Катя. – Штраф там, или что-нибудь еще. Ученики о таком случае точно растрезвонили.

– Ирина Николаевна студентам память подправила, – тихо призналась Джесс. – С детьми это возможно, но крайне аккуратно, а вот персонал и преподаватели – это уже другое. С нами договорились.

– О, как! – весело воскликнула соседка, почувствовав хмель в крови. – И дорого это встало ректору?

– Персоналу дали по дополнительному выходному, а преподаватели объявили свои хотелки, – хмыкнула уже свободнее подруга, явно расслабляясь и отпуская смущение. – Кто-то премию захотел, Бэлла Владимировна уволиться пожелала, а Павел Петрович – приструнить Лариона Красавина.