Охота на кристалл

За окном уже было буйное по яркости и теплу лето, но подземелье полностью оправдывало свое название и назначение. Только луж и сырости тут не было. Сухо, холодно и темно.

– Ты знаешь, куда идти? – прошептала Катя, когда Джесс стала уверенно поворачивать на развилках.

– Да, не волнуйся, – вздохнула лекарь. – Уже почти на месте.

Вместо ожидаемых горящих факелов на стенах здесь были масляные светильники. Небольшие фонарики нечасто встречались на пути, разгоняя темноту по углам, но все же ощущение темницы не исчезало. Катя не успела проникнуться этой мрачной атмосферой, когда девушки наконец-то вышли в просторный зал. Света здесь было гораздо больше, но темный сводчатый потолок это не спасало, а мрак все еще таился по углам и на стенах. Несмотря на это, Катя ощутимо расслабилась, заметив, что они тут не одни с Джесс. Павел Петрович что-то увлеченно обсуждал с Евдокией Всеволодовной, а Ирина Николаевна сосредоточенно рассматривала сложенные неподалеку свитки. Едва обе девушки не сговариваясь уселись на свободную скамью у стены, как за их спинами послышались тяжелые шаги и голос Евгения Анатольевича:

–… мальчишка упрям как мул, – ворчал преподаватель физической подготовки. – Помяните мое слово, мы еще услышим о нем.

– Мы в любом случае услышим, – вторил ему голос Игната Борисовича – специалиста по армейской подготовке, когда мужчины уже появились в дверном проеме. – Он точно пойдет по стопам деда.

Два статных учителя, продолжая разговор, кивнули всем присутствующим и, последовав примеру остальных, расположились на свободной скамье. Таким образом, здесь собрались все, кто владел магией, кроме барона Ларского.

– Что сейчас будет? – тихо спросила Катя. – К чему хоть готовиться?

– Ректор встречает делегацию магов, – зашептала Джесс. – Как только они явятся, из камер по очереди будут приводить пленников. Видишь круги на полу? Они пройдут проверку и будут судимы, а потом Орден их заберет… к Пескам.

– Даже если они ни в чем не виновны? – недоуменно уточнила Катя с моей подачи.

– Если магии нет и вины нет – их отпустят, – пожав плечами, ответила подруга.

– Такое хоть раз было? – недоверчиво спрашивает моя соседка, внутренне ежась от дискомфорта.

– Прошлой весной – нет, – покачала головой лекарша.

Этот момент меня смутил. Магия родилась в Кате без её желания и воли. Если бы ей не повезло устроиться на работу в Университет, то она бы точно попала к Пескам, даже если за ней нет грехов и чужой смерти. Какой-то выбор без выбора!

– Тебе это не кажется не слишком справедл…

– Идут, – быстро перебила меня Джесс, отчего Катя решила не делиться своим мнением.

В просторный, но темный зал со сводчатым потолком и колоннами, а-ля царские палаты, вошел ректор, а за ним трое мужчин в балахонистых плащах с накинутыми капюшонами. Лица были скрыты под шарфами, натянутыми до глаз. Преподаватели поднялись на ноги и выстроились в шеренгу, перед которой встала Ирина Николаевна.

– Приветствуем вас в стенах Университета, – коротко произнесла магичка, протягивая свиток тому, что стоял ближе к ней. – В этот раз у нас немного кандидатов – только четверо.

– Государственная защита спит на постах? – в ответ ей раздался скрипучий голос.

– Скорее она ретиво исполняет свой долг, – парировал Павел Петрович, покосившись на гостей. – С каждым разом глупцов все меньше.

– Сколько у вас магов этой весной? – спросил другой маг.

– Десять, – коротко отозвалась Ирина Николаевна, продолжая прямо стоять перед Орденом.

– Мало, – проворчал вопрошающий. – Скоро они вообще рождаться не будут?

– Мы на этот показатель повлиять никак не можем, – резонно ответила Евдокия Всеволодовна, картинно вскинув бровь со свойственной ей кислой миной. – Лишь обучить выявленных.

В этот момент Катя почувствовала, как по ней скользят недобрые взгляды гостей. Словно липкие пальцы, они ощупывали её, с каждым мгновением становясь сильнее и реальнее.

– У вас пополнение? – удивленно уточнил кто-то из мужчин.

– Один из преподавателей покинул свой пост, – строго ответил Ларский. – Я принял решение взять на работу одаренную девушку.

– Она не проходила испытания, – возразил маг со свитком в руках.

– Не было времени и необходимости, – огрызнулся ректор. – Обошлись своими силами.

Вдруг Катя почувствовала руку Джесс на плече. Подруга явно желала поддержать мою соседку, ибо девушку уже била крупная дрожь.

– Вы не имеете власти над делами Университета, – спокойно, но значимо произнесла Ирина Николаевна.

– Как вас зовут? – будто не заметив слов магички, спросил представитель Ордена, сделав три шага к Кате.

– Екатерина Ветрова, – произношу я, ибо соседка почти в трансе от ужаса.

– Ветрова… Я слышал о дочке помещика Ветрова, но мне казалось, что звали девочку иначе…

Этот тон ясно и с насмешкой говорил, что он знает правду. Девушка дрожала, словно лист под дождем, даже меня сотрясало от происходящего.

"Не смей опускать глаза! Смотри прямо! Ты – дочь своего отца! Этого никто не сможет отнять!" – требовательно скандирую я, с трудом подчиняя Катю себе. Соседка вдруг глубоко вздохнула и спокойно выполнила мою команду. Чуть приподняв бровь, она выдерживает битву взглядов.

– Если вы закончили, то предлагаю приступить к тому, зачем мы здесь собрались, – раздался рядом недовольный голос Ларского.

В ответ гость лишь картинно обернулся к ректору и усмехнулся, отходя в сторону. Преподаватели, тихо ропща, заняли места напротив. Катя слышала их комментарии: "вот же наглость!", "явились и еще смеют тут.."., "почувствовали власть.."., но страх сковал девушку и не отпускал. Джесс отвела нас в сторону, где мы встали в линию с другими коллегами.

– Время первого узника, – велела Ирина Николаевна невидимым надзирателям.

Где-то под полом послышались скрип железа и стон решетки. Немного погодя с боковой лестницы в зал поднялась фигура. Измученная и ослабленная девушка затравленно осматривалась, щуря веки, но, едва заметила троицу в капюшонах, как страх расширил её глаза.

– Нет! – воскликнула пленница, метнувшись назад в темноту, но тут же была возвращена в зал силой магии. – Прошу вас! Я ничего не сделала! Я не заслуживаю такого!

– Молчать! – прогремел голос из-под шарфа. – Ты сможешь доказать свою невиновность.

– И что же потом? – дерзко спросила тяжело дышащая узница. – Меня отпустят?

– Если ты не брала грех на душу, то тебя ждет контракт и хорошее положение в Ордене, – произнес другой гость. – Если же по твоей вине кто-то умер – то наказание за это известно.

– Это нечестно! Я защищалась!

Тело пленницы проплыло к центру зала, где вспыхнули круги, будто их перед этим полили керосином. Зал осветился, но рассматривать интерьер желания не оказалось. Все неотрывно наблюдали за тем, что будет. Бедняжка упала на колени и стала рыдать, пока пол продолжал зажигаться огнями. Помимо трех больших кругов, там были и окружности поменьше, в которых вдруг появились вода, огонь, цветок, камень и вихрь. Я в шоке наблюдаю за всем происходящим, замечая, как преподаватели вытянули руки и что-то колдовали. Словно в мультике, элементы природы клубились на месте и чего-то ждали. Внезапно вода медленно приблизилась к испытуемой и упала к её ногам. Круги тут же погасли, а Павел Петрович, взмахнув рукой, убрал лужу подальше от пленницы.

– У неё магия воды, – коротко резюмировал преподаватель права.

– Тамани Скорифф, вас обвиняют в убийстве Элении Джонсон, – сурово произнес один из троицы магов. – Что вы скажете в свое оправдание?

– Она заслужила, – ядовито прошипела Тамани, не поднимая головы. Длинные волосы скрывали её лицо.

Вдруг один из гостей повел рукой, и перед нами, будто в кино, возник образ какой-то девушки и голос пленницы зло прокричал:

– Ты – наглая сучка! Думала, я не узнаю?! Теперь захлебнешься своим ядом!

Дальше Катя не смотрела, закрыв глаза, но звуки исключить не смогла. Судя по всему, кто-то мучительно умирал, хрипя и булькая. Нас с соседкой откровенно трясло уже от ужаса этой сцены. Еще немного, и ужин покинет наш желудок. Зажав рот рукой, заставляю Катюшку дышать носом.

– Тамани Скорифф, вы признаны виновной в убийстве и заслуживаете наказание – на веки вечные бороться с Песками и умереть от их проклятья.

– Нет! Нет, прошу! – вдруг заверещала пленница, вскинув голову вверх.

Но в это же мгновение крик Тамани оборвался, заткнутый кляпом, внезапно появившимся во рту, а кандалы незаметно сковали руки. Повинуясь неведомой силе, узница отлетела к стене, где и замерла, беззвучно рыдая, а мы с Катей заметили пасы руками Ларского.

– Время второго узника, – спокойно и отстраненно произнесла Ирина Николаевна.

Следующим пленником оказалась пожилая женщина. Она держалась достойно и молчаливо. Её обвиняли в падении скота трех деревень. Из всех элементов стихий к ней приблизился цветок, что говорило о магии флоры. Обвинения не подтвердились, и маг Ордена шагнул в погасшие круги.

– Отныне ты наша сестра, – мягко произнес он. – Впереди десять весен тяжелой жизни в борьбе, но мы позаботимся о тебе.

В этот момент женщина заметила протянутую руку и вложила в неё свою ладонь. Отойдя в сторонку, она присела на скамью. Такое разное отношение было ярким контрастом, но на анализ времени не осталось.

– Время третьего узника, – произнесла преподавательница магии.

Третьим стал мужчина с сединой на висках. Он достойно стоял перед судом магов и прошел испытания, владея магией огня.

– Антон Афанасьевич, почему вы бежали? – спокойно спросил представитель Ордена. – Ваш контракт закончен, и вы знали, что должны явиться на границу.

– Никто не хочет умирать в Песках, – отстраненно ответил узник. – Я смалодушничал. Что теперь со мной будет?

– Как и положено – десять весен в борьбе с Проклятьем, – ответил другой маг из троицы. – За побег – еще две весны сверху.

– А потом? – тревожно спросил пленник, сдвинув брови.

– Вы будете вольны покинуть Орден или же остаться с нами.

Это условие как-то не ложилось в легенду о Песках и Ордене, где пленники до смерти боролись с Проклятьем. Катя да и я тоже, полагала, что это общее условие. Но реальность немного отличалась. Да, преступники в наказание ссылались туда навечно, а вот остальным одаренным предлагалась служба на время с последующей "пенсией". Хм. Десять лет, конечно, немало, но и не "на веки вечные".

Последней узницей оказалась женщина средних лет, лечившая деревенских. Особых грехов за ней не было, но в селе стали умирать мужчины, а обвинили во всем местную ведунью. Пленница оказалась невиновной, да и магии у неё не было. Судя по лицам всех присутствующих, такое случалось крайне редко.

– Как же ты лечила людей, не обладая даром Великого? – с сомнением уточнил один из орденских магов.

– Травами и отварами, – пожав плечами, ответила женщина, обхватив себя руками. – Бабушка владела магией, она и научила меня: какие цветки и как заваривать, а какую травку растирать в кашицу да к ранам прикладывать. Народ болеет простыми болезнями, и лечатся они тоже нехитро.

– Совет магов постановляет, что вины на Аманде Мастерсон нет и магией она не владеет, а значит, свободна и вольна покинуть стены Университета, – спокойно произнес ректор, чьи слова эхом отражались от стен подземелья.

– Благодарю, но как же я доберусь до родной деревеньки? Это ж, поди, полстраны пройти пешком надо, – пораженно произнесла Аманда, переводя взгляд с одного преподавателя на другого.

– Куда тебе надо? Мы скоро двинемся в путь и можем подбросить, если тебе на запад, – чуть замявшись, предложил один из троицы магов, пока другие уже расселись по скамьям, а Ирина Николаевна готовила бумаги на пленников.

– Дак, в земли барона Ларского, – смущенно ответила женщина, бросив взгляд украдкой в сторону ректора.

Все разом обернулись к магу, который недоуменно свел брови.

– Тогда нам не по пути, – хмыкнул кто-то из гостей.

Катя уже успела рухнуть на скамейку, чтобы перевести дух и унять тремор волнения. Джесс же подошла к узникам и уже водила рукой над ними, явно оказывая помощь, обойдя вниманием лишь убийцу. Заметив, что все продолжают коситься на него, Ларский, недовольно поджав губы, произнес:

– Завтра отправлю тебя в баронство. Сегодня можешь переночевать здесь.

– Благодарю, господин, – взволнованно ответила Аманда.

Я же внимательно наблюдала за всеми, ибо между преподавателями и Орденом явно было какое-то напряжение. Ректор держался посередине, вынужденный играть за обе команды, пока гости подписывали документы. Коротко со всеми попрощавшись, они вышли из подземелья, отправив в темницу лишь Тамани Скорифф. Остальные бывшие пленники да и сами маги отправлялись на постоялый двор в деревню для отдыха.

– На этом мы закончим, – зычно резюмировал Ларский, распуская коллег, первым направившись прочь со спешащей за ним Амандой.

Катя лишь сейчас смогла глубоко выдохнуть, не замечая, что все это время едва дышала. Джесс похлопала нас по спине и ободряюще улыбнулась. Вереница преподавателей направилась к лестнице наверх.

– Мне показалось, или Орден магов нас не слишком-то жалует? – ворчливо поинтересовалась моя соседка.

– Они недовольны, что мы не в их рядах, – со вздохом произнес Павел Петрович, тяжело преодолевая ступеньку за ступенькой, держась за поручень и опираясь на свою трость.

– Будь их воля – мы бы тоже боролись с Песками, – хмыкнул Евгений Анатольевич, упруго шагая впереди процессии.

– Другие же мечтают завербовать нас в Тайную канцелярию, – сдержанно поддакнул Игнат Борисович, идущий последним.

– Таким образом, нас недолюбливают все, – резюмировала Евдокия Всеволодовна, в своей едкой манере. – И считают бездельниками. Вот только никто из них бы не выдержал и весны в этих стенах.

– И не говорите, – проворчал Павел Петрович, пыхтя себе под нос. – Один Красавин чего стоит!

– О-о-о-о! – застонали все хором в голос.

– Да когда же вы уже забудете этого парня? – страдающим голосом спросил Евгений Анатольевич.

– Бедняга, наверное, уже обыкался там, – хмыкнула ему в тон Джесс под всеобщий смех.

– Верите, Екатерина Львовна, семь весен назад я был молод, свеж и юн, – залихватски спросил пожилой преподаватель. – И вот, взгляните на меня! Седой, скрюченный и нервный! Хвала Великому, что перестал ночами просыпаться от собственных криков.

– Теперь вас будят иные проблемы? – хмыкнул Игнат Борисович.

– Доживете до моих седин – узнаете, – проворчал преподаватель права.

– Павел Петрович, если вас что-то беспокоит, то вы всегда можете обратиться ко мне, – участливо произнесла наша подруга. – Я буду рада помочь.

– Ох, Джессика Адамовна, я уже месяц собираюсь к вам заглянуть, – признался ученый дед, когда процессия наконец-то выбралась из подземелья. – Видимо, настал мой час. Вы сегодня свободны?

– Конечно, – улыбнулась лекарша. – Пройдемте со мной.

На этом моменте все разошлись кто куда и мы с Катей побрели к себе в спальню. Страшных записок нас не ждало, да и ректора не наблюдалось, зато усталость и какая-то обреченность нахлынули сполна. Повалившись на мягкую перину, соседка продолжала переживать ужас, охвативший её в подвалах замка.

Слова и взгляд того мага из Ордена…

Наказание за преступление… Хоть девушка никого и не лишила жизни, но подделка документов ведь тоже проступок.

Сердце соседки билось так сильно и быстро, а слезы уже катились по щекам. Катя не могла собраться с мыслями, а я впервые увидела реальность, которой она избежала. Десять лет дышать ядовитыми Песками лишь потому, что Великий наградил тебя даром, о котором ты не просила? В этом мире, если ты маг, то либо служишь государству, либо твоя дорога к Проклятью. Вспоминая простую жизнь Эммы и Алана, я искренне рада за пару, а вот Катюху стала понимать лучше. Девушка оказалась совсем одна, да еще в таком незавидном положении. С перспективой Песков на горизонте. Тут уж и Ларский за спасителя сойдет.

Пока я флегматично размышляла о судьбе соседки, та успела приложиться к фляжке. Не то, чтобы это было ужасно, но бухать в одиночестве как-то стремно. Пора с этим заканчивать.

"Больше этого не делай", – спокойно, но твердо говорю я, пока девушка тяжело дышит у тайника в шкафу.

– Почему? – хрипло спрашивает она, делая еще один щедрый глоток.

"Именно так и происходит подселение, – взвешенно отвечаю. – Когда дух слаб, он легко подавляется более сильным. Ты уже собой не владеешь и не являешься хозяйкой своему телу".

– Это не так, – возражает Катя, хотя в глубине знает, что я права.

"Если я не захочу спать с ректором, то и ты его больше не увидишь, – настойчиво продолжаю я, чтобы показать свою правоту. – Когда ты в тоске, пьяна или не владеешь собой – я становлюсь только сильнее".

– Ты говорила, что не навредишь мне, – почти заскулила девушка, понимая свою уязвимость.

"И разве я врежу? – сдержанно уточняю я, не отвечая прямо. – Но представь, если на моем месте действительно оказалась бы тварь из Тьмы? Ты своими руками даешь власть над собой. Подумай, как ею распорядится злой дух?"

– Я… Я… не знаю, – шепчет Катя, сжимая бутылку в руках.

"Знаешь, – уверенно возражаю в ответ. – Если ты о себе не позаботишься, то кто это должен сделать? Я? Может, я попала в твое тело с целью убить кого-нибудь? Может, меня послали погубить Имавиру. А может, единственный вариант стать свободной – захватить тело насовсем или же заставить тебя выпрыгнуть в окно".

– Это… правда? – шокированно лепечет соседка.

– Как знать, – говорю вслух, отчего девушка с силой смыкает губы, но я сейчас сильнее. – Может, правда, стоит подавить тебя и жить в свое удовольствие, раз кое-кому плевать на себя.

– Мне не плевать!

– Ты сидишь в шкафу и хлещешь спиртное, – смеюсь я. – А скоро так вообще уснешь и я смогу делать все что хочу. Может, прогуляться голой по крыше? Или заявить Ларскому, что я увольняюсь? А утром оставлю тебя одну расхлебывать последствия. Мне не холодно внутри тебя, не голодно и не больно. Просто скучно. А так, хоть какое-нибудь приключение.

– Чего ты хочешь? – со слезами на глазах спрашивает Катя, чувствуя предательство в душе.

– Никогда не поддавайся слабости, – строго произношу в ответ. – Не давай никому управлять собой. Выслушай все советы, но принимай решение, исходя из собственной выгоды. Пить в одиночестве – это… унизительно. Ты не уважаешь себя, тогда и не стоит ждать подобного от других. Хочешь выпить – хватай бутыль и иди к Джесс. Поболтаешь, расслабишься, может и чего интересного узнаешь.

Соседка чувствует красные волны стыда, что омывают лицо. Не глядя, она закрывает бутыль и убирает её в дальний угол.

"Нам стоит подготовиться к экзаменам. Маги будут наблюдать не только за студентами, но и за тобой, – уже спокойнее говорю, чувствуя дискомфорт девушки. – Я тебе не противник, но и ты себе врагом быть не должна".

Глава 21

Утро в замке выдалось суетное. Студенты уже прознали о визите Ордена магов и взволнованно шептались по углам. Кто-то просто из интереса, ибо их судьба борьбы с Песками миновала, а кто-то трясся от страха. Катя старалась выглядеть собранной и со мной не общалась. Я чувствовала её обиду за вчерашнюю лекцию, но больше в этой обиде было стыда.

Первые испытания проходили у новичков в магическом кругу. Только для этого использовали не подземелье, а просторный учебный зал Ирины Николаевны. Дети были напряжены и старались не нарушать общего порядка. Но никто из присутствовавших не смотрел в дальний угол помещения. Что-то отводило взгляды в сторону, не позволяя сосредоточиться и заметить искаженные линии, скрывающие троицу молчаливых магов.

После ученики сдавали профильный экзамен у преподавателей магии и получали оценку своим способностям. Каждому курсу выделялся день, так что у всех было время на тренировку. Катюхины ученики взволнованно готовились к испытаниям, заполоняя собой оранжерею и учебный класс, так что Атеро пришлось отбывать наказание, выполняя различные поручения к Летнему балу. После магических экзаменов придет пора обычных, и с учеников, наделенных даром, никто не снимает ответственности подготовиться и к ним. Так что замок буквально гудел.

К выходному Катя была выжата как лимон, так что перед сном решила воспользоваться благом нового жилища, а именно ванной. Хотя по размерам каменная чаша больше походила на просторное джакузи, но о таком тут даже не слыхали. О, а я мечтаю ощутить бодрящее бурление пузырьков, но не в ближайшее время. Вот вернусь и честно буду ходить на фитнес, где среди прочего есть бассейн с гидромассажными струями. Правда, туда еще надо пробиться, но для мотивированного человека это фигня! А я очень мотивирована, черт побери!

– Спишь? – вдруг раздался голос Ларского.

– О, Великий! – верещит Катя, едва не уйдя под воду, но в последний момент сохранив прическу сухой. – Вас не учили стучаться?!

– Я стучал, – спокойно сообщает мужчина, прислонившись к косяку дверного проема. Взгляд – нечитаемая маска.

– А дождаться ответа? – уже спокойнее бухтит девушка, подавляя приступ волнения.

– Не было времени – меня могли заметить, – ровно отвечает барон, разглядывая обнаженные плечи и шею любовницы.

– Ах, ну да, как же я могла забыть неповторимый привкус адюльтера, – бормочу уже я, пока соседка вдруг начинает теряться. – А что, десятина прошла?

– Нет, – с оттенком недовольства отвечает ректор.

– А что тогда случилось? – не скрывая сарказма уточняю у нежданного гостя. – Замок в опасности?

– Ты закончила мыться? – мрачнея на глазах, спрашивает Ларский, открыто намекая: кто тут заказывает музыку.

– Нет, – язвлю я, демонстративно откидываясь на бортик.

– Ты решила усложнить мне задачу? – с прищуром интересуется мужчина.

– Я? – хмыкаю в ответ. – Абсолютно нет. Просто пытаюсь отстаивать свои границы. Это запрещено?

– И чего же ты хочешь? – с понимающим смешком вдруг уточнил он.

– Раз уж мой любовник – маг-реликватор, то, пожалуй, я хочу кое-что, не являющееся для тебя редкостью, – уже собраннее отвечаю я, пока Катя теряется в догадках.

Вот уже некоторое время меня снедает тоска, и причина этого – отсутствие музыки. Я всегда была погружена в звуки: дома, в школе, на работе, по дороге в наушниках. Мой мир буквально состоял из нот, тонов, обертонов, субтонов. За первое путешествие я истосковалась по музыке. Бах, Шуберт, Бетхофен, Брамс, Чайковский, Моцрат, Пиччинни и другие дядьки всегда были частью моей жизни. В более сознательном возрасте я открыла для себя современных композиторов, чьи произведения по силе не уступают великим. Эйнауди, Патерлини, Циммер, Джавади, Уильямс, Рихтер – их творчеству еще предстоит пройти проверку временем, но от этого они звучат не хуже или менее красочно. И вот, пару дней назад, убирая очередной участок замка, я буквально замерла от шока.

Музыка.

Я услышала музыку из аудитории Евдокии Всеволодовны. Произведение похоже на классическое, но различия заметны. Рояль и скрипка пели друг другу о вечном, сплетаясь в признании и возвышенном обещании. Сердце застучало в груди Кати, хотя она сначала и не понимала причины этого. Мне пришлось объяснить. И с тех пор я только и думаю о музыке, пока соседка занимается работой, учениками и прочими заботами.

– И что же это? – спрашивает Ларский, возвращая меня в реальность и ванну с теплой водой.

– Нечто, что способно записывать звуки и воспроизводить их, – отрешенно отвечаю, не до конца сформулировав запрос.

– Ты собралась шпионить за кем-то? – сдвинув брови, уточнил мужчина. – Для этого есть способы и средства поэффективнее.

– Я не занимаюсь подобным, – отмахиваюсь от этого предположения. – За кем мне следить? За студентами? Я и так рада возможности отдохнуть от них, чтобы еще тратить на глупости личное время.

– Тогда объясни, чтобы я лучше понял, – флегматично предложил ректор, склонив голову набок.

– Планирую записать музыку, – со вздохом призналась я. – Чтобы слушать, когда захочется, а не когда соберутся ученицы Евдокии Всеволодовны.

– Достаточно… необычно, – задумчиво отозвался Ларский, покачав головой из стороны в сторону.

– Это выполнимо? – устало интересуюсь я, не желая объяснять свои просьбы или мотивы поступков.

– Вполне, – хмыкнул любовник, продолжая спокойно стоять, прислонившись к косяку двери. – И как это повлияет на наше… соглашение?

– А-а-а, – понимающе тяну, широко улыбнувшись. – Этот артефакт сделает меня крайне лояльной к вам… на непродолжительное время.

– В смысле? – недоуменно нахмурился мужчина.

– Подарки творят с женщинами чудеса – они становятся весьма благодарными, но сей эффект сохраняется только при регулярных подношениях, – хмыкаю в ответ. – Неужели ты ждешь, что я до Зимнего бала буду сиять от счастья?

– Хорошо, ты получишь свою… записывающую звуковую реликвию, – мрачновато резюмировал Ларский, мгновенно разгладив все морщины на лбу. – Закончила мыться?