Заложники судьбы

«Мистер суровость», словно ощущая переживания своего молодого друга, подошёл к нему и положил руку на плечо.

– Не забывай, у тебя прекрасный задел, не теряйся и будь собой.

Эта, банальная на первый взгляд фраза, принесла Раулю облегчение. Спокойствие и хладнокровие, исходившие от «мистера суровость», словно передались и ему.

– Спасибо старина, ты даже представить не можешь степень моей благодарности за всё, что ты сделал и продолжаешь делать, – с чувством сказал Рауль.

Дверь в приёмную открылась, и появился смуглый молодой человек в лакейской ливрее и белых перчатках.

– Его сиятельство ожидают вас, – объявил он.

Рауль с решимостью выдохнул.

– Ну что ж, идём.

– Я подожду здесь, – твёрдо ответил «мистер суровость».

Рауль бросил на него испуганный взгляд, но «мистер суровость» остался непреклонным.

– Вперёд малыш, главное будь собой.

Дворецкий дипломатично кашлянул, намекая, что пауза затянулась.

Рауль повернулся к распахнутой двери и неуверенной походкой направился внутрь. Едва он вошёл, темнокожий юноша закрыл за ним дверь и гордо вытянувшись в струнку, дабы никто не побеспокоил находящихся внутри, или не подслушал разговор. «Мистеру суровость» это было безразлично, он не собирался совершать ни первого, ни второго. В своей неспешной манере, он подошёл к окну и устремил взгляд вдаль, то ли рассматривая открывающийся вид, то ли о чём-то размышляя.

Переступив порог, Рауль оказался в просторном помещении, которое разительно отличалось от холла. Обстановка здесь была гораздо роскошнее. Убранство и блеск, наполнявшие комнату, сразу давали понять, что ты оказался у человека высокого ранга. Ноги утопали в мягком персидском ковре, вся мебель была изготовлена исключительно из красного дерева, а предметы декора изобиловали золотом и серебром. У стены напротив двери располагался широкий стол, покрытый светло-синим сукном. За столом сидел пожилой мужчина, на вид которому было около 60-65 лет. Он был слегка полноват, с округлым и, как показалось Раулю, добродушным лицом. По правую руку от него стоял ещё один мужчина, на вид которому было 45-50 лет, худощавого телосложения с острым взглядом, слегка крючковатым носом и немного вытянутым подбородком.

Как подобает человеку его сословия, Рауль сразу же представился. В ответ мужчина за столом расплылся в улыбке и, покинув своё место, в весьма шустрой для своего возраста манере, направился к нему.

– Мой мальчик, к чему эти церемонии.

Приблизившись, он неожиданно для Рауля обнял его. Это привело Рауля в такую растерянность, что он не нашёл ничего лучшего, как вновь склонить голову в знак приветствия.

Слегка отстранившись, пожилой мужчина похлопал Рауля по плечам и бегло окинул взором, на несколько секунд задержав взгляд на глазах. Рауля это смутило.

– Прошу прощения мой мальчик, ты странным образом напомнил мне молодые годы, – со странным сожалением произнёс пожилой мужчина и отвёл взгляд в сторону. Но буквально через несколько мгновений его лицо вновь осветилось, и он взглянул на Рауля.

– Как ты догадался, я губернатор этого места и наместник Его величества в здешних широтах.

Второй мужчина оставался неподвижным и с интересом изучал Рауля. Губернатор тем временем продолжал:

– Ты даже представить не можешь, через что мы здесь прошли, когда узнали о нападении на нашего доблестного «Гермеса». Буду честен: все были убеждены, что судьба бедного корвета предрешена. Это грозило стать настоящей катастрофой, учитывая важность информации, которая находилась на борту. Не скрою, то были одни из самых худших минут в моей жизни. Но буквально несколько часов спустя, мне сообщают, что в гавань вошел тот, кого мы успели похоронить и выпить за упокой. Признаюсь, я не очень верю в чудеса, но то, что совершил ты – настоящее чудо. Посему, ты настоящий чудотворец, мой мальчик.

Губернатор остановился, заметив на лице Рауля немой вопрос.

– Тебя, вероятно, интересует, как нам удалось так быстро всё узнать? Всё до безобразия просто. Недалеко от места нападения проходил курьерский баркас, который находился на достаточном удалении, чтобы не быть замеченным в пылу сражения. Но с него в свою очередь успели разглядеть, как несчастное французское судно стало жертвой английского военного корабля.

Губернатор задорно рассмеялся.

– Бесхребетные бумажные трутни, они даже предположить не могли, на что способен истинный французский дух.

Губернатор с восхищением ещё раз окинул Рауля взглядом.

– В двух словах мне успели описать картину самой баталии, но ты же понимаешь, без подробностей я тебя не отпущу.

Рауль учтиво склонился и кратко, но стараясь не упустить ни одной детали, пересказал весь ход сражения.

Едва рассказ был окончен, губернатор взбудоражено ударил кулаком по столу.

– Будь я проклят, если в нашем флоте служат не самые достойные офицеры!

Рауль зарделся и смущенно склонил голову. Губернатор же в свою очередь сделался серьезным.

– А теперь к самому важному, мой мальчик. Что с корреспонденцией из Версаля?

– Она в холле с надёжным человеком.

– Скорее пригласи его.

Рауль приоткрыл дверь и вполголоса попросил «мистера суровость» войти. Тот словно не услышав, продолжал находиться к нему спиной. Пауза затянулась чересчур долго. Рауль ещё раз, но более громко и твёрдым голосом озвучил свою просьбу, уже больше походившую на приказ.

«Мистер суровость» выждал несколько секунд, словно силясь принять какое-то решение. Ещё мгновение и он накинул дождевик, свисавший с руки и, высоко подняв воротник, подошёл к Раулю.

Когда они поравнялись, Рауль бросил на него гневный взгляд.

– После, у меня будет с тобой серьёзный разговор, сердито произнес он и отстранился, позволяя тому пройти.

– Спешу представить главного творца чуда, о котором вы наслышаны – мой верный и надёжный…

– Слуга, – закончил за него фразу «мистер суровость». – Господин Рауль чересчур преувеличивает моё скромное участие на фоне своего поистине грандиозного вклада в успех.

Губернатор, не успел «мистер суровость» войти, начал пристально его рассматривать.

– Как бы то ни было, мы очень рады, что в столь трудную минуту вам удалось поддержать нашего юного героя и помочь проявить себя.

«Мистер суровость» услужливо склонил голову.

– Я всего лишь верный и преданный слуга его величества.

– Мы раньше не встречались? – с волнением в голосе спросил губернатор.

– Маловероятно, – сухо ответил «мистер суровость», по-прежнему скрывая часть головы под высоким воротником. – Я впервые в этих краях.

– Да, наверное, вы правы, – с легким разочарованием произнес губернатор. – Призраки прошлого иногда бывают такими коварными.

В этот момент мужчина, стоящий по правую руку от губернатора, слегка кашлянул.

– Ах да, – словно осознав свою оплошность, спохватился губернатор. – Позвольте представить – граф де`Шоркани, человек весьма незаурядных способностей и моя правая рука. В мое отсутствие и, если возникнут вопросы, требующие высокой компетенции, смело обращайтесь к нему.

Рауль и «мистер суровость» одновременно склонили головы в знак почтения и принятия воли губернатора.

– Ну что же, пора уже заглянуть в этот священный ларец, – потирая пальцы от нетерпения произнес губернатор.

«Мистер суровость» с готовностью протянул вперед свою ношу. Губернатор бережно взял сундучок и поставил на стол. В мгновение ока он извлек из ящика ключ бронзового цвета и замок был открыт. Погрузив руки в чрево посылки, губернатор извлек оттуда солидный ворох бумаг различной формы и цвета, но среди них моментально выбрал лишь одно, скрепленное королевской печатью. Черты его лица стали чрезвычайно серьезными, он устроился поудобнее в кресле, вскрыл письмо и углубился в чтение.

Рауль и «мистер суровость» неподвижно находились на своих местах. Закончив чтение, губернатор протянул письмо графу де`Шоркани. Тот очень быстро ознакомился с текстом и вернул письмо губернатору. Губернатор впал в глубокие раздумья, что отчетливо отражалось на его лице покрывшееся складками. Лицо же графа продолжало оставаться каменным, не позволяя даже предположить, какие эмоции им владеют. Личность этого человека странным образом заинтересовала Рауля. В силу неких врожденных способностей Раулю с первого взгляда удавалось распознавать природу человека, по крайней мере, большую часть тех, кого он встречал. По этой причине он сразу увидел в губернаторе человека простого, открытого, местами добродушного и определенно порядочного, но вместе с тем способного на жёсткие поступки, однако не идущие вразрез с его внутренним благородством и понятием чести. По этой причине общество губернатора практически сразу стало ему комфортно, позволив спасть последним внутренним зажимам, проявляющихся у него при общении с незнакомыми статусными персонами.

Совсем другое дело был граф. Насколько был открыт для понимания губернатор, настолько же закрытым оказался граф де`Шоркани. Впервые в жизни Рауль ни имел даже малейшего представления, что за человек находится перед ним. Подобно тому как свинец блокирует рентгеновские лучи, так и энергетика этого человека не позволяла Раулю проникнуть в его внутреннюю суть. Это очень будоражило, овевая персону графа ореолом таинственности и делая его личность еще более интригующей.

Наконец губернатор взглянул на Рауля.

– Прошу прощения, мой мальчик, информация действительно была очень важной и требовала некоторого осмысления. С какой целью ты прибыл к нам?

– Моя единственная цель – служить верой и правдой Его величеству и…

– Я в этом даже не сомневался, – мягко прервал его губернатор, улыбаясь. – Каким именно образом ты хотел бы служить его величеству? Нет, даже не так, что сделало бы тебя полностью счастливым на службе Его величества?

Рауль замешкался, но тут «мистер суровость» незаметно ткнул его кулаком в спину.

– С детства я грежу морем и приключениями, ваша светлость. Всегда мечтал связать свою жизнь с морской службой, чтобы удовлетворить две эти страсти одновременно. Именно поэтому я поступал в военно-морское училище, дабы когда-нибудь стать капитаном, а тяга к новому и неизведанному привела меня сюда. Вот, в принципе, и все.

Губернатор оперся подбородком на ладонь и несколько мгновений испытующе смотрел на Рауля.

– Ты сильно напоминаешь мне одного человека, мой мальчик. Он был очень благороден, самоотвержен и так же безмерно предан Его величеству.

Губернатор перевел взгляд на шкатулку, вскрытое королевское письмо и начал постукивать пальцами по столу.

– Ну что ж, по-моему, ситуация проста до безобразия. Мы имеем амбициозного, талантливого и доказавшего свою верность Франции молодого человека, мечтающего стать капитаном, и мы имеем корабль, который капитана лишился. С моей стороны было бы преступно не использовать этот шанс, чтобы убить сразу двух зайцев.

У Рауля пересохло в горле, и зазвенело в ушах. Он не мог поверить, что все это происходит наяву.

– Ваша светлость, я не могу, вернее, я не… – начал Рауль, заплетающимся от переполнявших чувств языком.

На сей раз «мистер суровость» совершенно бесцеремонно приложился к спине Рауля, от чего тот непроизвольно произнес звук, похожий на фырканье.

– Вы отказываетесь выполнять распоряжение наместника его величества? – с напускной суровостью спросил губернатор.

– Ни в коем случае, я лишь…

– Ну и отлично, – перебил его губернатор. – А то это было бы весьма скверным началом вашей карьеры, знаете ли.

В этот момент граф де`Шоркани словно ожил и, выйдя из состояния каменной статуи, повернулся к губернатору.

– Ваша светлость, при всем уважении, может не стоит принимать столь скоропалительные решения. Рауль, бесспорно, талантливый юноша и заслуживает достойной награды, но он слишком молод, а у нас целая очередь из людей ни менее достойных и более длительный срок доказывающих свою верность Его величеству.

– И что среди них нашлись бы те, кто на гражданской посудине смог уйти от фрегата? – недовольно спросил губернатор.

– Сомневаюсь, – сухо ответил граф.

– Вот видишь, а молодость – это недостаток, который очень быстро проходит с годами. Кстати, собери эскадру и отправляйся к месту их столкновения. Я хочу, чтобы этот фрегат пополнил ряды нашего флота.

Словно извиняясь за свое решение, губернатор взял графа за локоть и посмотрел в глаза.

– Я буду более спокоен за результат, если этим вопросом займешься ты лично.

– Приложу все усилия, дабы не подвести вас, – сухо произнес граф и покинул помещение.

Как только за ним закрылась дверь, губернатор вновь обратил взгляд на Рауля.

– Будь осторожен мой мальчик, граф может быть резок и порой перегибает палку, но его слова часто оказываются пророческими. У тебя могут появиться недоброжелатели, позавидовавшие столь стремительному успеху. Приказ о твоем назначении будет готов в ближайшее время, а распоряжение о предоставлении жилья я отдам немедленно. Можешь идти за вещами и готовиться к новоселью. «Везучий» направь на верфь, пусть залатают. С командой разбирайся сам: хочешь – набирай новую, хочешь – оставь прежнюю. Это теперь полностью в твоей власти. Как только корабль будет готов, у меня будет к тебе поручение, в выполнении которого потребуется твоя смекалка. А пока, как говорится, наш чудесный остров всецело в твоем распоряжении. Наслаждайся!

Таинственный незнакомец

Рауль буквально выпорхнул из кабинета губернатора. Не помня себя от радости, он не заметил, как оказался во дворе.

"Я капитан! Я капитан!" – крутилось в его одурманенной от счастья голове. Разве мог он мечтать о таком буквально вчера, когда стоял на палубе корвета, несущего его в полную неизвестность?

– Поздравляю, малыш! Превосходное начало, – произнес из-за спины "мистер суровость". Рауль обернулся и крепко обнял его.

– Это самый счастливый день в моей жизни!

"Мистер суровость" попытался улыбнуться, но по привычке вышло что-то вроде угрюмой ухмылки.

– Смотри не продешеви, а то более счастливые дни обидятся и не придут.

– Мне даже сложно представить, что может сделать человека еще счастливее, чем это.

Глаза Рауля блеснули. – Только представь, ты управляешь целым судном и заставляешь трепетать всех врагов Франции и Его величества. В море над тобой нет начальников, ты сам принимаешь все решения.

Он блаженно прикрыл глаза. – Это просто великолепно.

– Но это налагает и огромную ответственность, не только за себя, но и за экипаж. Кстати насчет экипажа, если, конечно, месье капитан не возражает против мнения обычной прислуги.

– Прекрати, ты же знаешь, твое мнение для меня всегда ценно, так было и так будет.

– Ну тогда таверна ждет нас, тем более твое назначение необходимо отметить.

На выходе им вернули оружие, а один из солдат великодушно подсказал, как лучше добраться до местной таверны. Путь оказался не долгим, и уже через 10 минут новоиспеченный капитан и его верный наставник сидели в полутемном помещении, пропитанном табачным дымом и крепким спиртным. Внутри было довольно просторно, что позволило расположить пару десятков столов на довольно приличном расстоянии друг от друга, дабы сидящие не мешали соседям.

Присев за свободный стол и продегустировав местное вино, они наконец-то имели возможность спокойно поговорить и обсудить все произошедшее за последние сутки.

– Детские мечты сбываться? – совершенно будничным тоном спросил "мистер суровость".

Состояние Рауля оставалось взбудораженным, а глаза светились счастьем в самом прямом смысле этого слова.

– Я даже не могу описать чувства, которые меня наполняют. Неужели может быть лучше?

– Может, – изобразив уголками губ что-то наподобие мимолетной улыбки, произнес «мистер суровость». – Запомни это чувство, эмоции, состояние и проигрывай их в своем воспоминании как можно чаще. И тогда события, приводящие в подобный восторг, будут происходить с завидной регулярностью.

Рауль улыбнулся.

– Я и не догадывался что ты у меня философ.

«Мистер суровость» ничего не ответил, а лишь многозначительно хмыкнул.

– Ты знаешь я вдвойне рад, поскольку вижу и тебя счастливым, каким не разу не видел на своём веку. Я бы мог приписать это к радости за мои успехи, но я не идиот, счастливым тебя делают именно эти места, у тебя есть какая-то тайна, так или иначе связанная с ними, я понял это еще на корабле, но ты почему-то не хочешь открыться.

– Малыш я…

– Тщщщ, ты единственный близкий мне человек, которому я доверяю, но если даже от меня у тебя есть секреты, то убежден, к этому есть веские основания, потому не собираюсь копаться в твоем грязном белье. Если сочтешь возможным посвятить в закоулки прошлого, я всегда к твоим услугам и обязуюсь хранить все тайны как свои собственные.

«Мистер суровость» посмотрел на Рауля глазами учителя чрезвычайно гордого своим учеником.

– Слова не мальчика, но мужа, – произнес он, поднимая кружку. – Обещаю, как только наступит подходящий момент, очищу свою мятежную душу, как заядлый грешник на последней исповеди, ну а пока за капитана Рауля де`Вердера – грозу англичан и верного слугу его величества.

Лицо Рауля озарила лучистая улыбка и он также поднял кружку. – И за его бравого первого помощника.

Раздался звук соприкоснувшейся посуды и каждый опустошил свою емкость.

– Ну а теперь к нашим делам, – серьезно проговорил «мистер суровость».

Рауль озадаченно насупился. – Губернатор же сказал, что пока мы абсолютно свободны.

– Свободное время можно проводить по-разному, либо с пользой для дела, либо бесполезно его прожигая.

Рауль тряхнул головой и сделался серьезным. – Слушаю.

– Для начала необходимо сменить вооружение на судне и почистить команду.

– Чем тебя не устраивает текущая команда и оснащение?

Мистер суровость кинул беглый взор по сторонам, убедившись, что никто ни греет уши.

– Первое, у меня язык не повернется назвать командой военного корабля, то, что сейчас обитает на судне и атака английского фрегата это прекрасно продемонстрировала. Второе, капитан сам должен набирать команду чтобы быть уверенным в каждом члене экипажа и знать их возможности. Я не хочу поливать грязью наших седовласых морячков, но тогда нас спасло чудо и твой внутренний гений, сомневаюсь, что госпожа фортуна постоянно будет так любезничать.

Раулю на эти доводы нечего было возразить, и он молчаливо покачал головой.

– Ну и насчет небольшого перевооружения.

«Мистер суровость на секунду задумался и почесал висок. – Сейчас у нас стоят 16 фунтовые кулеверины, их нужно заменить на 24 фунтовые пушки.

«Мистер суровость» остановился, поскольку поймал озадаченный взгляд Рауля.

– Я понимаю тебе кажется, что никакой принципиальной разницы нет, но поверь это не так. Не спроста «Везучий» передали в распоряжение губернатора, скорее всего его курьерская стезя закончена и на него возлагаются серьезные ожидания.

– Какие? – с искренним недоумением спросил Рауль.

– Пока не знаю, но желание губернатора использовать твои таланты наверняка связано с этим, и вряд ли ему необходимо просто доставить послание старому приятелю. Поэтому больше нет смысла полагаться исключительно на скорость и дальность артиллерии. Нам нужно быть готовыми к настоящим баталиям и иметь более мощные и быстро заряжаемые орудия, а также матросов, способных выдержать абордаж.

Рауль широко распахнул глаза.

– Ты узнал обо всем этом, управляя таратайкой в молодости?

– Мы же договорились не ворошить мое прошлое, – равнодушно ответил «мистер суровость», пристально вглядываясь куда-то за спину Рауля.

– Я лишь хотел…

– Встань из-за стола, – бесцеремонно перебил Рауля «мистер суровость», – подойди к трактирщику и закажи еще выпивки. Когда будешь проходить мимо молодца, который сидит через два стола от нас, за твоей спиной, постарайся разглядеть его, только осторожно.

Рауля заинтересовала эта игра. Он поднялся и направился к стойке. Проходя мимо указанного стола, он, словно разминая шею, покрутил головой и невзначай бросил взгляд на одинокий мужской силуэт. Все было проделано так искусно, что сидячий даже не заметил, как его отсканировал посторонний взор.

Вернувшись за стол, Рауль наткнулся на вопросительный взгляд «мистера суровость».

– Это же человек из портового управления, которого мы встретили на пристани.

– В одном ты точно прав, это тот самый человек, но я глубоко сомневаюсь, что он из портового управления.

– Так пойдем и спросим, – озадаченно произнес Рауль, намереваясь подняться.

«Мистер суровость» резким движением руки вернул его на место.

– Разве ты не заметил, что он кого-то ждет?

– И что из этого?

– А то, что человек, которого он ждет, наверняка будет представлять гораздо больший интерес, а этот малый, скорее всего, обычный исполнитель.

В который раз за последние сутки Рауль отметил, что «мистер суровость» совсем не тот добродушный и услужливый «дядька», коим искусно притворялся всю сознательную жизнь Рауля.

– Да, пожалуй, ты прав. Как же нам поступить?

– Будем выпивать и наблюдать, а когда к нашему посыльному прибудут гости, потребуем объяснений.

– А если они не согласятся?

– Я надеюсь, ты не забыл наши уроки фехтования?

Рауля пробрала легкая дрожь. Ему еще не приходилось применять свои навыки за пределами тренировочного зала. Он был отличным фехтовальщиком, и особая заслуга в этом принадлежала «мистеру суровость», который, будучи искусным мастером клинка, прекрасно обучил Рауля. Рауль действительно являлся грозным оппонентом для самого опытного любителя скрестить шпаги. Единственное, что подтачивало уверенность – отсутствие опыта реальных столкновений, когда любая ошибка, или невнимательность рискует обернуться не наказанием от преподавателя, а уходом в мир иной. Именно это обстоятельство заставляло Рауля нервничать и серьезно недооценивать себя. Однако волнение и тревожность не были связаны с возможностью лишиться жизни, к вопросам смерти он подходил философски, больше всего он боялся ударить в грязь лицом перед губернатором и не оправдать надежд, которые тот на него возлагал.

«Мистер суровость», как искусный наставник, видимо прекрасно считывал все, что происходит в душе его подопечного, и имел полный перечень противоядий на любой случай.

– Ты знаешь малыш, кто бы ни пришел и сколько бы их ни было, мне искренне жаль этих бедняг.

Рауль с изумлением посмотрел на него.

– До того, как твой покойный батюшка пригласил меня в вашу семью, мне довелось поработать со многими знатными домами. Помимо прочего в мои обязанности входило обучение юных отпрысков фехтованию и поверь, многие из них до сих пор считаются одними из самых опасных дуэлянтов Франции, но без малейшей капли лести хочу сказать, что против тебя ни у кого из них не было бы даже шанса.

Глаза Рауля недоверчиво сузились, превратившись в маленькие щелки.

– Ты же всегда укорял меня за криворукость, плохую подвижность и неумение предугадывать действия противника.

– И не отказываюсь от своих слов, но даже с этими недостатками никто из них тебе и в подметки не годится.

Волнение на лице Рауля сменилось сначала легкой растерянностью, но постепенно, вместе с блеском в глазах и непроизвольно приподнятым подбородком, пришло столь необходимое чувство уверенности в своих силах.

«Мистер суровость» не мог не заметить произошедших изменений и стремительно отвернул голову, чтобы скрыть самодовольную ухмылку, скользнувшую по уголкам губ.

Убедившись, в успешности своей педагогической хитрости, «мистер суровость» встал из-за стола.

– Извини малыш, мне нужно тебя оставить на несколько минут, природа зовет.

Едва он покинул помещение, Рауль пересел на его место и, поднеся кружку к губам, начал тщательно рассматривать незнакомца. Это был молодой человек примерно одного с ним возраста, с очень приятной внешностью, высокого роста, широкоплечий, стройного телосложения, с длинными русыми волосами, схваченными в косичку на затылке, голубыми глазами и основательным носом, но не таким, который обычно портит лицо, а скорее подчеркивает свою особенность. Наблюдая за ним, Рауль сразу почувствовал волну обаяния, исходящую от этого человека, которая с первых минут располагала к этой личности.

Пока Рауль предавался разглядыванию, к незнакомцу подошел трактирщик и что-то прошептал на ухо. Незнакомец тут же поднялся из-за стола и направился к выходу. Когда он проходил мимо, Рауль склонил голову, дабы тот случайно не узнал его, но, судя по всему, это было абсолютно излишне, поскольку незнакомец был погружен в себя и не обращал внимание ни на кого вокруг. «Мистер суровость» по-прежнему отсутствовал. Перед Раулем возникла серьезная дилемма: дождаться своего старшего товарища и гарантировано упустить их объект, либо в одиночку пуститься за ним, подвергая себя риску быть обнаруженным, что в свою очередь могло привести к совершенно неожиданным последствиям.