Тугие узлы отечественной истории. Помощник В.А.Крючкова рассказывает…

Как всё очень емко и профессионально грамотно изложено! Никаких «горизонтальных связей» между задействованной агентурой влияния – каждый агент делает свое подлое дело автономно, только на собственном отдельно взятом участке деятельности, даже не ведая об усилиях других своих собратьев-агентов. Но работает он при этом на достижение общего конечного результата – на ослабление национальной экономики и на разрушение составных звеньев единого народнохозяйственного механизма, что, кстати, именно и произошло в СССР.

Извините, но по своей внутренней механике это уже просто классика теории организации, построения и деятельности ряда тайных обществ, прежде всего ордена иезуитов и общества иллюминатов Адама Вейсгаупта с их принципами кооптации членства вновь посвящаемых лиц в тайные союзы единомышленников-просветителей. В более поздние времена это, кстати, отразилось в практике деятельности знаменитого ныне религиозного ордена Опус Деи.

Все вышесказанное мне почему-то сразу живо напомнило историю увлекательной беседы весной 1989 года заместителя председателя Всемирного еврейского конгресса (или Всемирной сионистской организации) с заведующим сектором Института мировой политики и международных отношений АН СССР, содержание которой я приводил в книге «Кукловоды и марионетки». Могу сегодня уже гораздо более определенно сказать, что сам факт беседы (вне зависимости от ее конкретного содержания) двух столь неравнозначных по своему политическому весу собеседников является, на мой взгляд, достаточно примитивной «легендой прикрытия», очень широко используемой в практике повседневной работы специальных служб.

Поскольку высокопоставленный визитер из Нью-Йорка однозначно и недвусмысленно, причем достаточно акцентированно, заявил советскому собеседнику в ходе разговора буквально следующее: «Запомните и передайте вашему руководству то, что через пару недель будет вполне официально изложено в сообщениях советских послов из целого ряда ведущих западных стран», можно обоснованно предполагать, что полномочный посланец ВЕК (или ВСО, точно не помню) встречался и беседовал не с кем-либо, а именно с тогдашним руководителем института академиком Е.М.Примаковым! Вполне допускаю, что беседа даже велась в присутствии вышеупомянутого заведующего сектором ИМЭМО, однако по какой-то неизвестной причине академик и депутат не счел для себя нужным афишировать свою причастность к предстоящей комплексной «спецоперации» по ликвидации в СССР АКСО – Антисионистского комитета советской общественности, детища Ю.В.Андропова.

Напомню читателям еще раз, что тогда сказал руководящим работникам ИМЭМО зарубежный гость: «По нашим оценкам, в СССР сейчас имеется порядка 200 тысяч сионистов. Подчеркиваю: именно сионистов, а не просто еврейских активистов, открыто выступающих с произраильских позиций и лишь стремящихся выехать на постоянное жительство в Израиль. Они занимают в советском обществе многие ключевые посты, и как бы вы не старались – они будут оставаться на нужных местах столько, сколько это будет сочтено необходимым нами. Говорю вам столь прямо и откровенно прежде всего для того, чтобы вы более отчетливо понимали, что с нами следует разговаривать лишь очень серьезно. Только тогда вы сможете реально рассчитывать на взаимность с нашей стороны во многих чувствительных для вас вопросах, в том числе и по отмене Соединенными Штатами поправки Джексона-Вэника».

Я не знаю в точности, сколько явных или скрытых сионистов работало в тот период в ключевых секторах национальной экономики, структурах народного хозяйства и органах управления страной – насколько мне помнится, 5-е Управление КГБ центрального аппарата и сотрудники «пятой линии» на местах ничего более-менее внятного, действительно стоящего, весомого и заслуживающего оперативного внимания с точки зрения обеспечения государственной безопасности в результате проведенной работы так и не выявили. Да, похоже, они и не особо-то при этом старались, руки, по-видимому, были слишком короткими у бойцов передовой линии фронта «политики государственного антисемитизма в СССР».

Ведь нельзя же рассматривать, к примеру, дело просионистски настроенного инженера-геодезиста, картографа Соломона Борисовича Дольника, арестованного и осужденного за антисоветскую деятельность в мае 1966 года по статье 70 УК РСФСР сроком на 4 года, который инициативно установил связь с сотрудниками израильского посольства в Москве (Гавиш, Бартов, Говрин, Биран, Кац, Равэ) и в течение года регулярно передавал им ряд интересующих израильскую сторону материалов, неким «агентом влияния» – несерьезно это, он даже до степени обычного, рядового шпиона и то недотягивал.

Зато внешняя разведка тут расстаралась вовсю! Но почему-то лишь в направлении освещения и анализа обстановки в странах социалистического лагеря – жутко интересно и занимательно было читать ее подробные аналитические выкладки о многочисленных каналах и мощнейших источниках сионистского влияния в Болгарии, ЧССР, ВНР, ПНР, Румынии и других соцстранах. Однако сегодня все это не более чем наглядная иллюстрация к известной поговорке о соринке в чужом глазу и о бревне в своем собственном…

Попробуйте-ка набрать в любом интернет-поисковике слово «вараш». Что у вас при этом выскочит в ответ на запрос? А вот что: «Городок Вараш был построен специально для обслуживания Ровенской АЭС. Село Вараш существовало в Украине задолго до появления АЭС. Новообразованный город получил название Кузнецовск, в честь советского разведчика Николая Кузнецова. В 2016 году название Вараш вернули обратно». А вот словосочетание «Комитет «Вараш» (от аббревиатуры «Ваадат рашет хашерутим») как обозначение специального координационного органа спецслужб Израиля обнаружится вами только в результате очень тщательного и целенаправленного поиска.

Глядя на нынешнее состояние почти дружеских российско-израильских отношений, многие граждане России не могут себе даже вообразить, что был весьма длительный период в новейшей истории, когда Советский Союз выступал основным, очень непримиримым и достаточно последовательным в своих политических оценках и практических действиях не просто противником, а открытым врагом Государства Израиль. Примерно точно так же сегодня немало людей в России с растущей надеждой смотрят на «радужные» перспективы развития нынешнего и будущего стратегического партнерства с Китаем. Даже не подозревая о том, что всего лишь полвека назад КНР для советской внешней разведки была таким же «главным противником», как и США, и что реальные достижения («конкретные результаты») в работе по «шестой линии» ценились не менее высоко, чем по «первой».

Конечно, по большинству направлений своей разведывательной деятельности против СССР спецслужбы Израиля ориентировались на приоритетные задачи, потребности и запросы спецслужб США (особенно в сфере экономики, науки, техники, военных технологий и пр.). Поэтому их потенциальные «агенты влияния» (а они определенно были) в таких чувствительных сферах жизнедеятельности советского государства как долгосрочное и оперативное планирование, создание материальных и мобилизационных резервов страны, планы развития всех видов инфраструктуры (особенно трансграничной и приграничной) транспорта и связи, определение наиболее перспективных направлений развития ВПК и пр., должны были быть нацеленными на работу в интересах США и их союзников по НАТО.

Однако при этом весь блок проблем взаимоотношений СССР со странами Ближнего и Среднего Востока, с коммунистическими, левыми, «прогрессивными» и «антиимпериалистическими» партиями и движениями государств этого региона спецслужбы Израиля, как, впрочем, и многие еврейские общественные объединения, строившие, как правило, свою повседневную работу все на тех же устоявшихся принципах работы официальных разведок, держали под собственным строгим и неослабным контролем, а порой даже вступали в конфликт со своим «старшим братом».

Здесь у них, как выяснилось впоследствии, имелись и были обширно задействованы мощнейшие агентурные позиции в самых верхних эшелонах политического и военного руководства многих арабских стран. Что поделать, провластная, военная и интеллектуальная верхушка большинства стран арабского мира всегда была продажной по своей изначальной исторической сущности. И знаменитый британский полковник Томас Эдвард Лоуренс неоднократно очень наглядно и с неизменным успехом продемонстрировал это на деле…

Снова процитируем очередной абзац из записки КГБ СССР об агентуре влияния и попробуем его совместно осмыслить: «По замыслу ЦРУ, целенаправленная деятельность агентуры влияния будет способствовать созданию определенных трудностей внутриполитического характера в Советском Союзе, задержит развитие нашей экономики, будет вести научные изыскания в Советском Союзе по тупиковым направлениям. При выработке указанных планов американская разведка исходит из того, что возрастающие контакты Советского Союза с Западом создают благоприятные предпосылки для их реализации в современных условиях». Важнейшее положение, получившее позднее реальное подтверждение, причем неоднократно и в самых различных ситуациях! Приведу для наглядности всего лишь два очень ярких примера.

Первый – из текущей шпионской практики, знаменитое ныне дело Анатолия Павловича Котлобая («Кука»), американца русского происхождения, уроженца города Усть-Лабинск Краснодарского края. Это был первый «конкретный вербовочный результат» («палка» на слэнге разведки) Олега Даниловича Калугина, который впоследствии сумел дослужиться аж до поста начальника Управления внешней контрразведки ПГУ, а до своего выезда в США даже успел побывать в роли народного депутата СССР и советника кратковременного главы КГБ и разрушителя этой спецслужбы Вадима Бакатина. При желании можете ознакомиться с этой историей в изложении самого О.Калугина в интервью известному украинскому тележурналисту Д.Гордону (http://www.gordon.com.ua/tv/o-kalugin/).

Я в сжатом виде приводил этот пример в заметке, которая была опубликована мною под псевдонимом «Ясенев» (какое там было имя автора – сейчас уже и не помню) в 1990 году во втором номере газеты «Совершенно несекретно» Эта публикация, носившая характер политического фельетона, была посвящена раскрытию истинного облика кандидата в народные депутаты СССР от Краснодарского края Олега Калугина. Именно она, по-видимому, впоследствии дала В.А.Крючкову основание характеризовать меня во время представления членам Коллегии КГБ СССР для утверждения в качестве Начальника Секретариата КГБ СССР как «талантливого фельетониста», что, конечно, было для меня совершенно неожиданным и даже несколько обескураживающим. До этого момента в центральной отечественной прессе я успел отметиться лишь однажды – в журнале «Человек и закон», будучи еще работником аппарата МГК ВЛКСМ.

Чему был посвящен весь номер этой газеты, целиком и полностью сверстанного под руководством В.А.Крючкова В.И.Жижиным и мною? Стремлению довести до избирателей депутатского округа, в котором баллотировался О.Д.Калугин, хотя бы частицу правды о жизни и деятельности этого прямого выдвиженца члена Политбюро ЦК КПСС, секретаря ЦК КПСС А.Н.Яковлева. Притом основанную преимущественно, если не исключительно на имевшихся в КГБ СССР оперативных материалов о Калугине, преданных гласности, естественно, в той мере, которую позволяли действующие правила конспирации и требований зашифровки источников информации. Надо прямо признать, что ожидаемого политического эффекта выпуск данной газеты не сыграл. В немалой степени из-за того, что Л.В.Шебаршин, которому была поручена организация контрпропагандистской работы по Калугину в этом депутатском округе и обеспечение поддержки Н.И.Горовому, заместителю председателя краевого агропромышленного союза, почему-то проявил совершенно несвойственную ему пассивность и отсутствие изобретательности при выполнении данного партийного поручения.

Вообще вся история с избранием Калугина народным депутатом СССР – это достаточно грязноватая политическая возня, замешанная на горбачевско-яковлевском политиканстве и на непрекращающихся интригах в высшем политическом руководстве страны. Дело в том, что мандат народного депутата СССР от Краснодарского края внезапно оказался вакантным после того, как один из наиболее стойких и непримиримых противников курса горбачевской перестройки первый секретарь Краснодарского крайкома КПСС и, одновременно, председатель  Краснодарского  краевого  Совета народных депутатов Иван Кузьмич Полозков добровольно освободил место в союзном парламенте, сделав выбор в пользу парламента России и краевого Совета (в соответствии с законодательством того периода можно было быть депутатом не более чем двух Советов).

Вне всякого сомнения, это не было его самостоятельным решением, а лишь подчинением строгим требованиям партийной дисциплины, ибо уже на I  Съезде народных депутатов РСФСР, проходившем  16 мая – 22 июня  1990 года, он не без успеха баллотировался на пост Председателя  Верховного Совета РСФСР и был основным конкурентом противника Горбачева Б.Н.Ельцина. Два тура голосования на Съезде не принесли победы ни Полозкову, ни Ельцину (последний в обоих турах голосования лидировал с небольшим перевесом). Однако после этого фракция коммунистов заменила кандидатуру И.К.Полозкова на  кандидатуру Председателя Совета Министров РСФСР, генерал-полковника А. В. Власова, бывшего ранее Министром внутренних дел СССР и первым секретарем Чечено-Ингушского обкома КПСС, у которого Ельцин и выиграл с очевидным преимуществом в 68 голосов.

Как впоследствии вспоминал сам Иван Кузьмич, «перед решающим голосованием я объективно опережал Бориса Николаевича голосов на 120-130. И тут меня вызвали на Политбюро и в приказном порядке велели снять кандидатуру, якобы чтобы не допустить раскола съезда». Вообще-то, по моим собственным наблюдениям, Горбачев Полозкова очевидно не жаловал и всячески стремился подставить ему подножку или подтолкнуть «на скользкое место» при любом более-менее удобном случае. По моей личной оценке, И.К.Полозкова, как и другого кубанского лидера Н.И.Кондратенко по прозвищу «батько Кондрат», насильственно выпихнули из российской политики те, кого они оба презрительно называли «инородцами» и которых было немало в самом ближайшем окружении Горбачева. И с одним, и с другим я неоднократно беседовал на эту тему в неформальной обстановке, и они подтвердили обоснованность моих собственных наблюдений и выводов.

Калугин к моменту выборов  уже успел выступить на конференции "Демократической платформы в КПСС", затем в центральной прессе и на митингах «Демократической России» с «разоблачениями» в адрес органов КГБ, а также демонстративно выйти из рядов КПСС. В депутатском округе ему была обеспечена очень мощная поддержка: в состав его агитационной группы вошли священник Глеб Якунин, ведущий популярной телепрограммы "Взгляд" Александр Политковский, сподвижники бывшего следователя Тельмана Гдляна Николай Иванов и Татьяна Корягина, лидер профсоюза военнослужащих "Щит" Виталий Уражцев, публицист Юрий Черниченко и другие деятели «демократического движения». На предвыборных митингах они яростно обличали партаппарат и КГБ, бичевали "местную краснодарскую мафию" (что в немалой степени соответствовало действительности еще со времен руководства краем первого секретаря крайкома КПСС Медунова). Все это способствовало тому, что Калугин, невзирая на наши достаточно вялые контрпропагандистские усилия, не только был избран народным депутатом СССР, но вдобавок еще и стал «почетным кубанским казаком», потребив с казацкой шашки добрую чарку местной оковытой самогонки под восторженные крики селян-станичников «Любо!».

Вспоминаю я сейчас об этом потому, что задним умом мы почему-то все крепки, и яростно клеймить предателя Родины О.Д.Калугина, осужденного заочно российским судом к 15 годам лишения свободы с отбыванием наказания в колонии строгого режима, сегодня все больно горазды… Ах, вы не видели, вы просмотрели, вы не углядели, вы не разоблачили явного изменника, несмотря на то, что он был лепшим другом-приятелем и политическим выдвиженцем разрушителя СССР Александра Николаевича Яковлева еще со времен совместной стажировки в Колумбийском университете! Неправда, многое мы не только видели, но и достаточно многое о нем знали, однако полностью разоблачить Калугина как изменника попросту не успели. В немалой мере и по причине того, что одурманенные «свободной демократической пропагандой» кубанцы избрали будущего предателя своим народным депутатом в союзном парламенте. А «добро» от Президента СССР М.С.Горбачева на продолжение проводимых ранее проверочных оперативных мероприятий в отношении народного депутата СССР Калугина (как, впрочем, и по депутату Верховного Совета РСФСР, журналисту и политруку, лидеру профсоюза военнослужащих «Щит» подполковнику Виталию Уражцеву, в отношении которого тоже накопилось немало откровенно настораживающих материалов) было, увы, получено слишком поздно…

Должен прямо и открыто признать, что при проведении работы по политическому разоблачению деятельности Калугина как скрытого недруга советской власти ни В.И.Жижин, ни я никакой реальной, весомой помощи со стороны недавно созданного в КГБ СССР Центра общественных связей (ЦОС) не получили. Даже распространение экземпляров газеты «Совершенно несекретно» с разоблачениями деяний Калугина, Гдляна-Иванова и др. приходилось осуществлять преимущественно через возможности Секретариата КГБ СССР – прежде всего, Дежурной службы КГБ, 4-го отдела (отдела писем) и Приемной КГБ СССР.

К сожалению, к середине 1990 года деструктивные процессы в самом чекистском ведомстве уже зашли достаточно далеко, и не только в органах КГБ на местах, хотя бы в том же Свердловском управлении КГБ. Определенная «оппозиционная фронда» наметилась вполне отчетливо в целом ряде других подразделений, в том числе и центрального аппарата. Периодически это наблюдалось, в частности, в отдельных эпизодах практической деятельности Инспекторского управления, Управления кадров, Управления «З» («пятерки»), да и того же ЦОСа, возглавляемом тогда А.Н.Карбаиновым, В.Ф.Масленниковым и А.П.Кондауровым. Конечно, раскрывать под беспрерывный триумфальный бой перестроечных барабанов «темные стороны советской истории» и публиковать на потребу любопытствующей публике наиболее «смачные» материалы из чекистских архивов – это в эпоху «торжества демократии, гласности и нового политического мышления» было, конечно, очень важным и актуальным занятием для многих. Но гораздо важнее было бы, на мой взгляд», не потакать тем же шведам в их настырном поиске все новых и новых свидетельств о «трагической судьбе» Рауля Валленберга, а куда более активнее защищать свое родное ведомство от многочисленных нападок и наскоков со всех сторон, доходчивее доносить народу правдивую информацию о многосторонней деятельности различных подразделений КГБ СССР в обеспечении безопасности своей страны в переломный момент ее истории.

Не стоит забывать, что первоначально О.Д.Калугин был лишён  воинского звания  Постановлением Совета Министров СССР от 29 июня 1990 года №621-88, а восстановлен Указом Президента СССР от 31 августа 1991 года № УП-2516 с прямой подачи Вадима Бакатина, у которого он «де-факто» стал советником (хотя кадрового, юридического оформления этого назначения, насколько мне известно, не было).  Считая незаконным лишение себя воинского звания, орденов и медалей, а также генеральской пенсии, кандидат в народные депутаты СССР Калугин в августе 1990 г. направил в Московский городской суд три иска. Первый – к президенту СССР за незаконное лишение государственных наград. Второй – к Председателю Совета Министров СССР – за лишение звания генерал-майора. И третий – к председателю КГБ СССР за лишение генеральской пенсии.

Это стало первым в истории ВЧК-ГПУ-КГБ судебным делом против руководителя чекистского ведомства – и наши юристы, на мой взгляд, его проиграли «вчистую». Начальник Юридического отдела КГБ В.И.Алексеев, представлявший в суде не только интересы В.А.Крючкова, но и всего ведомства, ходатайствовал перед судом лишь о  прекращении рассмотрения дела. Поскольку, дескать, пенсии военнослужащего Калугина не лишали, а просто перестали ее выплачивать после того, как Совмин лишил его генеральского звания. Поэтому чекистское ведомство, мол, здесь ни при чем, а самому Калугину следует дождаться своего 60-летия и обратиться в орган социального обеспечения за пенсией по старости. Крайне хлипкая правовая позиция, как показали уже ближайшие последующие события…

В своем статусе кандидата в народные депутаты СССР Калугин обратился в Московский городской суд с жалобой, в которой просил признать незаконным постановление Совета Министров СССР от 29 июня 1990 года №621-88 о лишении его воинского звания генерал-майора запаса. Однако Московский городской суд определением от 28 августа того же года отказал в принятии жалобы к производству, сославшись на то, что закон СССР от 30 июня 1987 года «О порядке обжалования в суд неправомерных действий должностных лиц, ущемляющих права граждан», действовавший на день принятия Советом Министров СССР названного постановления, не предусматривал права обжалования в суд действий коллегиальных органов.

Калугин (далеко не простак) обжаловал этот отказ в Верховном суде РСФСР, судебная коллегия по гражданским делам которого 12 октября 1990 года отменила определение Московского городского суда, предложив ему уточнить, чьи действия обжалует Калугин – Совета Министров СССР как коллегиального органа или же единоличные действия Председателя Совета Министров СССР. Одним словом, апелляционные инстанции пошли по испытанному пути казуистики и судебного крючкотворства.

Повторно Калугин был лишен воинского звания, персональной пенсии и правительственных наград только в 2002 году по приговору все того же Мосгорсуда. Значит, в 1990 году мы все же были правы, готовя для Инстанций соответствующие документы и представления на лишение данного народного депутата СССР высокого воинского звания генерал-майора запаса и всех полученных им ранее государственных наград за действия, порочащие честь и достоинство сотрудника органов госбезопасности. Кстати, каких государственных наград лишили тогда Калугина? У него было три ордена. Первый – «Знак Почета» – он получил в 1964 году «за активную работу по приобретению источников информации за рубежом». Ордена Красной Звезды (1967) и Красного Знамени (1977) ему были вручены «за проведение операций, направленных на обеспечение государственной безопасности СССР».

Вот о его первой государственной награде и пойдет далее речь. В конце августа 1959 г. студент-филолог Ленинградского университета и начинающий разведчик, старший лейтенант КГБ Олег Калугин стажируется по программе сенатора Д.У.Фулбрайта в Колумбийском университете. Как-то раз на улице к нему подошли и заговорили по-русски незнакомые (!) ему мужчина и женщина. Оказалось, что мужчина – не кто иной, как сын замученного немецкими оккупантами подпольщика по фамилии Котлобай. В 1942 году молодой Анатолий был депортирован в концлагерь на территории Третьего рейха, откуда в 1945 году его освободили американцы. В 1947 году он уехал из Германии в США и поступил на химический факультет университета штата Теннеси. По окончании учебы работал в промышленно-технических и научных центрах, связанных с ракетно-ядерной проблематикой, в том числе с Министерством обороны США.

Неизвестно по какой причине, но Центр, несмотря на целый ряд очевидных настораживающих моментов, дает Калугину разрешение на разработку А.Котлобая, которого вскоре включили в агентурную сеть и присвоили псевдоним «Кук». И уже в этом качестве он передает Калугину подробное описание технологии изготовления твердого ракетного топлива, притом с образцом топлива, а также детальный анализ, по оценке США, состояния советской химической промышленности. Калугин за свой «геройский» поступок получил орден «Знак Почета», и его служебная карьера в КГБ стремительно пошла вверх.

Вот вам налицо классический пример нарождения сразу двух агентов влияния по схеме и по рецептам, описанным в рассматриваемой       нами записке. Американцы орденоносную «подставу» от нечего делать и абы для кого-то сооружать не станут – здесь, скорее всего, была задумка с дальним прицелом. Используя традиционное, веками исторически сложившееся внутреннее противоборство разведки и контрразведки, характерное для деятельности практически любого государства (за исключением, пожалуй, лишь КНР, где всё крайне жестко централизовано под строгим контролем и руководством правящей партии КПК), ряд руководителей Второго главного управления КГБ (Г.К.Цинев, Г.Ф.Григоренко, В.К.Бояров и др.) неизвестно по какой причине взяли курс на очень упорное и настойчивое продвижение будущего изменника Родины О.Д.Калугина на ведущие позиции в советской внешней разведке, явно стремясь его посадить на место В.А.Крючкова. При таком варианте развития событий лучшего и притом исключительно продуктивного агента влияния в СССР просто и придумать было бы трудно!

А его «ценное» агентурное приобретение – источник «Кук» – продолжал «успешно работать на КГБ» до 1964 года, затем якобы из-за опасности расшифровки и разоблачения бежал в СССР. Вначале ему предоставили работу в одном из московских НИИ Министерства химической промышленности СССР, но затем его научные интересы почему-то вдруг резко переместились в сферу изучения экономических аспектов научно- технического прогресса в ведущих западных странах.