скачать книгу бесплатно
Люся встретила меня без радости и предупредительно заявила: «Сессия». Мне стало неловко, но я подавила обиду.
– Сдала экзамен и приехала к тебе, поговорить надо.
– Сессия, – повторила она укоризненно.
– Ну что заладила «сессия, сессия», что, сильно переживаешь из-за нее? Нашла, о чем волноваться: сдадим, опять придет твоя сессия!
– Что ты несешь, подумай! – возмутилась она.
– А что ты несла осенью, уже забыла? Так я напомню: пропади пропадом университет, и жить не хочу! Не ты ли голосила? А сейчас личная жизнь наладилась, коль в учебу ударилась?
– А у тебя что, случилось что-нибудь? – смягчилась Люся.
– Пока нет, но вот-вот случится… Василий меня бросил, а сейчас Женька бросит, если не отдамся.
– Ну и что из этого? – спросила она грубо и холодно. Мне сделалось гадко, выходит, что ее бросать нельзя, а меня можно. Захотелось развернуться и уйти, но я пересилила себя.
– Ты же знаешь, как я ждала его, посоветуй, подруга, что делать? – Я напряженно смотрела на Люсю, но ее лицо было непроницаемо.
– Да черт с ним, с этим Василием, не любила его, но Женька совсем другое. Чую сердцем, если не решусь – потеряю.
– Ну и что ты от меня хочешь? – резко спросила она.
– Страшно мне, что если потом бросит, как тебя твой… Люсь, посоветуй, осенью ты категорически заявляла «ни в коем случае». Но ты была горем убита, а сейчас что думаешь? Неужели они все бросают? Люся, ну скажи же что-нибудь! Почему ты молчишь?
– А сейчас ничего сказать не могу…
– Люсь, у меня нервное состояние, я как потерянная и не знаю, как поступить, ведь жизнь решается. А мне даже совета спросить не у кого, только на тебя и надеялась…
– А я ничего не знаю, поверь, это сущая правда.
– Как, не знаешь? Ты всегда такая уверенная была, все знала, ты мне как старшая сестра. Помнишь, ты мне говорила: если любишь, надо ждать и верить, и я ждала, но сколько можно ждать, когда они только одного требуют?
– Теперь я ничего не знаю, может, она и бывает, эта любовь… у кого-то, жди, может, замуж предложит.
– Не очень-то сейчас предлагают, все больше в постель тянут, по залету выходят. Люся, посоветуй, что делать?
– Делай, как сердце подскажет.
– Так значит, ты считаешь, что на это можно пойти?
– Я тебе этого не говорила, поступай, как знаешь. – Люся произнесла эту фразу так холодно и жестко, что сжалось сердце: разговор бесполезен. Никто ничего посоветовать не может.
– А как у тебя дела?
Она мгновенно оживилась и защебетала:
– Встречаюсь с парнем, у нас учится, живет в нашем общежитии, пойдем, познакомлю.
Миша лежал на койке и даже не шелохнулся, когда мы вошли. Люся кружила вокруг него и ворковала: «Мишенька, познакомься с подругой. Кушал ли, или все дуешься, может, чайку поставить? Дружочек, ну, посмотри, какой солнечный денек выдался, или тебе кофейку сварить?» Однако Мишенька даже не привстал, а только чуть повернул голову в мою сторону. Люся подобострастно заглядывала в его глазки, гладила по головке, игриво виляла задом. Но Мишенька только отворачивался, как от назойливой мухи. Люся уговаривала его, как ребенка, а он, как маленький мальчик, надувал губки, и казалось, вот-вот забьется в истерике. Мне сделалась гадко, и я подумала, а мне с дороги даже чаю не предложила, я здесь лишняя. Да он просто хам, а она устилается перед ним, словно все ее будущее зависит от него. К горлу подступила дурнота: ну то, что она с ним живет, это ясно. Только непонятно, почему так унижается? Маленький бирюк, с ляжками и пивным животиком и это в 20-то лет! Вместо того чтобы встать перед женщинами, он всем видом демонстрирует пренебрежение к нам. И перед этим уродом Люся выворачивается наизнанку. Противно смотреть на это безобразие, вон отсюда!
– Люсь, пожалуй, я поеду.
Она не стала меня останавливать, напротив, даже обрадовалась.
– Я провожу тебя, мне за молоком надо. Миша очень любит молоко, а его быстро разбирают, утром я уже бегала, но его еще не привезли.
– Люся, как ты можешь пресмыкаться, ведь он измывался над тобой, да еще при мне? А ты, как побитая собачонка, бежишь за молочком, что с тобой, Люся, отчего ты переменилась? – прорвало меня.
– Нет, это вовсе не так, ты ничего не знаешь, он неплохой, мы вчера поссорились, а он обидчивый, но отходчивый, – скороговоркой оправдывалась она.
– По чьей вине поссорились? – перебила я. Люся виновато потупилась. – Объясни, отчего ты, веселая и независимая, превратилась в жалкую прислугу?
– Нет-нет, ты ничего не поняла, все совсем не так, – заверила она, однако слова бессильно повисали в воздухе. Мне подумалось, что она пытается убедить не столько меня, сколько саму себя. В груди больно защемило, так вот она какая женская доля, неужели и мне придется так унижаться? Нет, никогда, я до этого не опущусь, уж лучше одной остаться, чем попасть в рабство.
– Люся, разве это любовь? – спросила я резко.
Повисла тяжелая тишина. Было такое ощущение, что я угодила прямо в больную точку. Люся отвела глаза и понуро призналась:
– Татьяна, мне замуж пора.
– Да любишь ли ты его? – Она не ответила, но на ее лице обозначилось выражение виноватости. – Не любишь, но рассыпаешься перед ним, отчего?
– Я же сказала: мне замуж пора! – настаивала она.
– Но не таким же способом.
– Я виновата перед ним, – опустив голову, пробормотала она.
– И что, всю жизнь будешь ползать на коленях или только до загса?
Она стояла передо мной совершенно обескураженная.
– Да и чем же ты провинилась? Ну ошиблась, и что теперь – всю жизнь будешь виновата? И никакая это не провинность, а несчастье. Да кто сейчас девочками выходит? Другие с детьми выходят и не чувствуют никакой вины. – Мне захотелось возмутиться так, чтобы она поняла, что нельзя унижаться, но вдруг ужалила ядовитая мысль: что если и на меня нападет такой страх? И я взмолилась:
– Люсенька, но ведь ты даже не любишь его, а пресмыкаешься, будто он твой последний шанс? Ты молода, симпатична, ты еще встретишь любовь.
– Мне двадцать один, мне замуж пора! – сухо отрезала она.
– Но не тридцать один, да я бы и в тридцать не стала бы выходить таким способом, да еще без любви, – истошно доказывала я.
– Я не хочу оставаться одна, – гневно ответила Люся.
– Подумай, что ты несешь, – в такие годы боишься остаться? Это же просто смешно, я даже не помышляю ни о каком замужестве. А как же любовь, ты от нее отказываешься, ведь мы столько говорили о ней?
– Какая уж теперь любовь мне, устраиваться надо…
– Устроиться можно и в тридцать! Да что ты уперлась в это замужество, еще образование не получила, а заладила: замуж, замуж, замуж, будто речь идет о жизни и смерти! Ей-богу смешно, да что с тобой происходит?
– Сама ничего не понимаю, страшно мне, вот и все, устраиваться надо.
– Люсь, неужели ты хочешь одиночество вдвоем?
– Это все равно лучше, чем совсем одной.
Ее откровенный страх потряс меня. Нездоровая зависимость и невротическое желание заполучить мужа невольно передались мне. Я долго не могла опомниться от разговора, в голове вертелись мучительные вопросы: неужели на любовь нет даже надежды, неужели и мне придется пристраиваться? Неужели и у меня осталось мало времени? Мне казалось, я еще девочка, и рано озадачиваться замужеством, но, оказывается, уже пора, и мне угрожает одиночество. Но как и почему всего за один год из свободной жизнерадостной девушки Люся превратилась в жалкую курицу? Неужели и я через год стану такой же жалкой и буду рада за любого мужика пойти?
Разговор с подругой расстроил нервы, я даже забыла, зачем приехала. Люся была единственной душой, с кем я могла свободно говорить о любви, все остальные о ней даже не заикались, а говорили, надо замуж. И вот эта замечательная и необыкновенная Люся отступилась от любви, променяла любовь на устройство. Выходит, у меня больше нет подруги. Как связалась с мужиками, словно бес в нее вселился, и что они с ней сделали? То она завывает от горя, то перед мужиком унижается, которого и мужиком-то назвать трудно. А со мной даже знаться не желает, однако она очень искренна. Никто ничего не может посоветовать, только самой решать свою жизнь, вот что я поняла. А сердце подсказывает: не хочу его терять, и значит, надо отдаваться, но вдруг бросит? Ну, хоть бы кто-нибудь подсказал, как быть, может, с мамой поговорить?
– Мама, скажи, все мужчины бросают после этого?
– Да нет, не все, некоторые, напротив, привязываются.
– Даже так? – удивилась я и подумала, можно рискнуть.
– Бывает и так: захочешь бросить, да никак не отвяжешься.
– Мама, так как же узнать, бросит или привяжется?
– Заранее трудно: одному надо дать, а другому ни в коем случае! Тут чувствовать надо.
– Но как же без опыта чувствовать?
– А почему ты заговорила об этом, – встревожилась она, – глупость задумала?
– Этими глупостями мои подруги давно занимаются…
– Что, в подоле принести хочешь? – злобно закричала мать. – Да отец разорвет тебя! Стыд-то какой от соседей! Или что – аборт делать?
Я перепугалась, а когда она успокоилась, я осторожно продолжила:
– Сейчас через постель выходят замуж.
– Но твоего Женьку этим не возьмешь! – возразила она.
– Мама, но ты же сама сказала – не угадаешь.
– Выйди сначала, а потом и делай, что хочешь!
– Мама, но как же я выйду, если меня из-за девственности бросают?
– Кто полюбит, тот предложит.
– Но я люблю Женьку и не хочу его терять, как мне быть?
– Другой найдется, а твой Женька все равно в мужья не годится: болтается от одной к другой.
– Откуда ты знаешь?
– Поживешь с мое, тоже будешь знать.
– Ты хочешь сказать, что он на мне не женится?
– Таких, как он, женить надо, а ты растяпа, тебе его не поймать!
– Я не хочу никого ловить, я по любви хочу.
– Ну, дай Бог, дай Бог, я вот жизнь прожила, а любви так и не видала.
Разговор с мамой окончательно выбил меня, единственное, что я поняла: пока на своей шкуре не испытаешь – ничего не узнаешь. Чем больше пытаюсь разобраться в этой половой жизни, тем больше запутываюсь, а времечко-то летит, уже 21 год пошел, через пару лет замуж пора… а за кого? Главное, во мне самой что-то назревает, вот-вот жизнь переменится. Чувствую, как организм стремительно развивается: белая грудь наливается, губы внизу набухают, живот подает сладостные импульсы, сердце замирает – все во мне живет в предчувствии потрясающих перемен. С каждым днем я наполняюсь соками, мое естество готовится к главным событиям: стать женщиной и матерью. Мое тело созревает, как сочный плод, еще немного и мне откроется чудесная тайна. И с каждым днем во мне нарастает тревога: что ответить, если поставит вопрос ребром? Нельзя, чтобы застал врасплох, надо все взвесить и определиться, хотя бы для самоуспокоения. Чем больше думаю, тем больше запутываюсь, в голове неразбериха, я хватаю тройки, а в прошлом году, когда не было любви, сдавала на «отлично». Конечно, можно поинтересоваться, собирается ли он жениться. Но так можно и отпугнуть, девушка не может брать на себя мужские обязанности. Но если даже решусь спросить, а он ответит: нет? Ведь и тогда не смогу оторваться от него, а как после этого встречаться? С каждым днем все больше привязываюсь к нему, впитываю его в себя, проникаюсь его словами, его интересами, это скоро произойдет. А для кого мне себя беречь, ведь я ждала его, но вдруг бросит? Мысли мешались, путались и разбегались, и вдруг в голове прояснилось: это неизбежно. Ничего решать не стану, пусть все идет своим чередом, в нужный момент сердце подскажет, может, замуж предложит?
Школьная подружка влетела, как бешенная, и прямо с порога застрочила:
– С Женькой встречаешься, как у тебя с ним, давно виделась?
– Вчера, все хорошо было, а что случилось, толком скажи?
– Видела его с Лидкой Нахабиной.
– Не может быть, – возразила я, – может, ты обозналась.
– Своими глазами видела сегодня!
Все во мне упало, сейчас, когда мы стремительно сближаемся, когда он почти влюблен, и все кончено? Оказывается, у него еще Лидка, но как же это понимать? Нет, это не вмещается в голове, не верю, тут что-то другое…
– У них дружный класс и они часто встречаются, может, вместе с вечеринки возвращались? – робко предположила я.
– Может быть, – предположила подруга, – но надо проверить.
Какое-то недоразумение, утешала я себя, все прояснится, не надо расстраиваться, да какая она ему пара? Ни рожи ни кожи, и ростом ему по пояс, ну и соперница, к ней даже ревновать стыдно.
– Завтра я узнаю у ее сестры, спрошу издалека, – предложила подруга.
– Хорошо, только про меня не говори.
Но как прожить с этой новостью до завтра, как заснуть, когда Лидка занозой засела в голове? И какая подлость, он почти меня раздел и кажется влюбленным. Нет, это нельзя так оставлять – немедленно все выяснить!
– Почему завтра? – сорвалась я. – Сегодня, сейчас пойдем!
Взвинченные и запыхавшиеся мы взбежали на пятый этаж и позвонили, в голове стучала одна-единственная мысль – только бы застать! Дверь открыла сестра, и удивленно спросила:
– Что это с вами?
– Лида дома? – выпалила я.
– На экзаменах. У вас такие лица, будто стряслось что-то.
– Да мы, да я, нет, ничего, только узнать хочу, правда, что она с Женькой встречается?
