Вера

– Леди учла сумбурность ваших мыслей и нашла это забавным. Но только единожды, а потому вас будет ждать закрытый дилижанс у северных ворот сегодня ночью. Леди полагает, что вам будет достаточно пары часов на отдых после пикника, и после вы отбудете. Уверяю вас, что охрану госпожа подобрала надежную – вам нечего опасаться.

Я смотрела в её блеклые голубые глаза и могла думать только о том, что совершенно не знаю свою собственную мать. Ту самую маму, которая пела мне колыбельные и успокаивала тогда, когда этого не могла сделать няня. Ту самую, которая хоть и была чаще строгой, но всегда держала своё слово, поступала честно и правильно. Она никогда не была так жестока и непреклонна со мной, как угрожала сделать это сейчас.

А потому я обреченно кивнула ожидающей моего ответа девушке и развернулась, чтобы молча и не оглядываясь пойти обратно к подругам. Даже не становясь на её место, и будучи не замеченной в политических интригах, я могла с уверенностью сказать, что её угрозы не будут иметь последствий. Меня ожидали ещё пара десятков подобных прошлым слов, которые со всей очевидностью строчат хитрые и наглые секретари самой леди, лишь отдающей едва ли спокойные приказы. Она не в силах достать меня со своего нового, но уже насиженного места во главе государства. Так должна ли я играть по её правилам?

Она всегда была против моих начинаний. Помнится, про путешествие сюда она высказалась не иначе, как «бесполезная трата времени и сил», про учебу сказала «глупость», а про нас с Осом «глупые королевские котята, не успевшие наиграться с клубком ниток». Забавно, что про последнее её взгляды менялись каждый год, становясь грубее и резче, меняя смысл параллельно моему взрослению.

– Я должна буду написать письмо леди о том, отбыли ли вы, – продолжила наседать на меня шагающая следом девушка.

Я хмыкнула и не отреагировала.

– Она переживает о вашем благополучии и состоянии, – не отставала она.

Я кивнула, веря в её слова со всей присущей мне искренностью.

– Леди предупреждает вас о том, что при отказе следовать её наставлениям последует…

Я даже остановилась, услышав от неё открытую угрозу:

– Что последует? – поторопила её я.

Девушка даже не стушевалась, показав мне, что до вышколенной прислуги ей было далеко – очевидно, данная особа принадлежала к своевольному аристократическому слою Акифра. Только они могли чувствовать себя комфортно и непредвзято в компании «почти принцессы», невозмутимо смотря ей в глаза при дискуссии.

– Последствия, леди Вероника, – мило улыбнулась мне шпионка.

Тут уже была моя очередь язвить:

– Передайте своей невероятной леди-госпоже, что при условии повторения подобных сообщений, она сможет узнать о свадьбе и других событиях моей жизни только от вас или от других… подобных вам.

Мне попытались сказать что-то ещё, однако я развернулась, ускорила шаг, едва не побежав, и остановилась у лишь прошлого своего места, кажется, борясь сама с собой. Я не желала рвать даже такое опосредованное общение с мамой. Ещё из писем я поняла её отношение ко всем моим действиям, особенно к тем, что были связаны с Осом. Но даже так она не казалась мне человеком, которого стоит исключить из моего круга общения. Она в любом случае останется моей семьей, даже не принимая в неё того, кого я хочу.

***

О том, что мои слова дойдут до мамы в течении нескольких часов, я подозревала ещё в момент разговора с её шпионкой. Однако она смогла удивить меня и в этот раз – стоило нашей делегации въехать на территорию дворцового парка, как за нами потянулись сразу две закрытые кареты без опознавательных знаков. Внимание они естественно привлекли, и немалое, но только я могла догадаться кому именно принадлежат эти средства весьма незаметного (крайне заметного) передвижения.

Так как большая часть аристократии не относилась к королевской семье, выйдем мы напротив главного входа во дворец, что по моему скромному предположению должно было остановить маминых шпионов, однако, как только мы встали, кареты заняли максимально удобное для моего побега место – прямиком в начале сада. Две чёрные двери открылись в наглом приглашающем жесте. Сделано это было скорее всего для того, чтобы меня напугать – иных причин я найти не могла. Моя прекрасная и крайне коварная мамуля не привыкла ждать, а потому часто делала всё «в лоб». В этот раз было даже немного скромнее, чем обычно, меня могли силой вывести из королевской кареты и попросту засунуть в одну из этих.

К моему счастью, в этот момент со ступеней спускался крайне злой и хмурый Ос, за которым тянулся отчётливый, но воображаемый шлейф обескураженности вперемешку с осознанием происходящего. Принц деловито закатил глаза, быстро и резко дошагал до нашей кареты и протянул мне руку, бессовестно проигнорировав тех леди, что спускались до меня. К слову, на аристократическое поведение его хватило только со мной и с собственной сестрой, что говорило о крайней степени сдерживаемой агрессии.

В этот самый момент к нам подскочил насупленный и не особо трезвый кронпринц, который, пошатнувшись, занял место по правую руку моего жениха и зашептал:

– Они её стерегли всю дорогу обратно, – он поплёлся вслед за нами, направившимися напрямик мимо тех самых карет, – по дороге туда я никого не заметил.

– За вами последовали пять всадников, – спокойно выдал Оскар.

– И как результат? – встрепенулся первый принц.

Мы с ним оба с интересом оглядели Оса, который едва ли не за эфес хватался от ярости. Мы в этот момент проходили прямиком мимо тех самых карет, у распахнутых дверей которых замерли два мило улыбающихся мне лакея. Можно было заметить, как косятся их глаза на особо опасного Оскара, провожающего мужчин взглядом скорой расправы.

– Результат? – усмехнулся принц, – долго следовать за вами они не смогли.

Сказал он это громко, чётко и явно ожидая каких-то действий от лакеев или возниц. К слову, они были: все четверо отвели от меня взгляд, но даже не дёрнулись с места.

Я закатила глаза.

– Условия в тюрьмах очень даже приятные, – я поджала губы, – думаете, что кто-то из них боится заключения?

На меня снисходительно посмотрели две пары глаз, заставив приподнять бровь.

– Что? Я была в камерах под замком – там вполне прилично! А насколько я знаю, в Акифре всегда процветала бедность и грязь. Здесь им точно будет лучше.

Принцы отвернулись, так и не сказав мне и слова.

– К тому же, сейчас, вроде как, идёт война, а это значит, что всё ещё хуже, – продолжила я.

– Бережёшь её чувства? – тихо произнес брату кронпринц.

Я недоумевала.

– Вроде того, – буркнул в ответ Ос.

Мы уже немного прошли по саду, преодолев и кареты, и даже дойдя до тренировочного полигона.

– Я чего-то не понимаю? – решила спросить я.

Мой жених сжал челюсть и промолчал. За то этого не сделал Ричард:

– Никто не держит пленников в тюрьме, сестричка.

Я с интересом проследила за его полупьяной походкой.

– Их ждут пытки, а потом казнь, – добил меня он.

При последнем слове я вообще вздрогнула, вспоминая один из этапов своей жизни. Наверное, именно по этой причине Оскар решил молчать – я всё ещё не оправилась после казни Астры.

– Казематы по сравнению с этой процедурой подобны раю на земле, – усмехнулся кронпринц.

– Хватит, – зло оглядел его Ос, – она опять кричать всю ночь будет после твоих объяснений.

Я смогла лишь вцепиться в его руку сильнее и продолжить механически передвигать ноги по каменной дорожке сада, радуясь тому, что скоро окажусь в башне. Но даже так, принцу пришлось хватать запинающуюся меня на руки, дабы я не попыталась свалиться лицом на ступени ещё пару раз, и только после этого мы дошли до своей комнаты без происшествий.

Весь оставшийся вечер я провела на мягком подоконнике с книгой, прочитав едва ли две страницы, потому как постоянно останавливала свой взгляд на двух черных каретах, переместившихся прямиком под окна наших комнат. Два лакея всё так же стояли с вышколенными улыбками и смотрели в то самое окно, на котором я сидела.

В двенадцать часов во внешнюю дверь постучали, и через минуту на мои колени упало прочтённое Оскаром письмо, в котором без подписи с большим резким наклоном было нацарапано злое «Я приняла твой выбор». Через несколько минут карет уже не было на территории дворцового комплекса – я самолично проследила за тем, как они выезжают из ворот. И как улыбается довольный принц, посылающий невидимый магический сигнал своему магическому подразделению.

Глава 9

Одним из самых жутких воспоминаний моей жизни останется именно это. Я могла отчетливо вспомнить ясное небо с уже поднявшимся утренним солнцем – день обещал быть солнечным. И самым обычным из всех, что я провела в этой стране. Однако, я увидела надвигающуюся тучу уже тогда, при выходе из своей новой комнаты, в которой мы жили вдвоем с Осом.

Именно в то утро я решила отправиться за своими вещами в поместье Астры, находящееся в столице, и в котором я провела больше полугода, прежде чем вступить сперва в статус фаворитки принца, а после, как бы скрывая свои прегрешения, стать фрейлиной её величества.

Я посчитала правильным предупредить только Королеву, благоразумно подумав о том, что отчитываться Оскару совсем не обязательно. Лиззи махнула мне рукой, стоило раздаться моему «Я хотела бы…», после чего мне пришлось дождаться скорого дворового конюха, снарядившего мне лошадь. Не берусь утверждать, но сейчас мне кажется, что моё престранное желание ехать верхом, минуя правила приличия, предполагающее передвижение леди в карете, спасло мою жизнь. Моя вредность и нежелание следовать строгим правилам спасли меня от ужасного.

Мой путь пролегал как раз мимо нового, потому как недавно отстроенного управления стражей и примечательного здания магического управления, в котором с самого раннего часа присутствовал на совещании едва ли выспавшийся Оскар. К слову, он по обыкновению любил сидеть у окна, наблюдая за прохожими, чем я и хотела воспользоваться, махнув ему рукой. Однако, ни у окна, ни в самом помещении не оказалось никого – для пущего эффекта я даже приблизилась, желая лицезреть скучающее лицо его высочества.

В это мгновение, словно в ответ на моё недоумение, над центром города словно гром загрохотал огромный барьер, блокирующий выход из-под него всем, кому посчастливилось угодить внутрь. Я видела над головой серебристо-белый купол, создателем которого всегда являлся Ос – я знала об этом от него самого, потому как держать язык за зубами иногда болтливый и совершенно не иногда хвастливый принц не умел.

И я могла понять опасность, что подразумевалась при воздвижения сего устройства, но даже так у меня не оставалось другого выхода, кроме того, где я скрываюсь за стенами близлежащего поместья принцессы Астры. Я пустила в галоп свою лошадь и остановила её, только заехав в конюшню, в которой по какой-то причине не было совсем никого и ничего, за исключением одной-единственной черной кареты, спряженной и уставленной большими чемоданами её высочества. На козлах было пусто, лакеев тоже не наблюдалось, потому мне пришлось подниматься в дом через чёрный ход, дабы узнать куда собралась отправиться девушка, даже не написав мне письма или записки, в которой говорилось бы о её. Я могла лишь ворчать и желать обиженной на меня принцессе всего наилучшего, однако стоило мне ступить в прихожую, как по коже прошла изморозь.

Потому как до меня долетела волна блокировки, а перед глазами встали люди из управления, удерживающие в магическом коконе уже не сопротивляющуюся принцессу, что едко мне улыбалась кровавой улыбкой – маги никогда не гнушались физическим насилием при задержаниях.

– Ещё одна! – крикнул один из мужчин.

Меня хватают за локоть и с силой выдергивают в центр комнаты к незамеченной мной кучке испуганных девушек вокруг несгибаемой скалы спокойствия – её высочество лишь улыбнулась шире от моего взгляда ужаса и непонимания.

– П-по какому праву происходит задержание? – я максимально сурово оглядела ухмыляющихся магов, держащих в оцеплении нас.

Мне никто не ответил, лишь окатив волной презрения.

– В этом нет смысла, – плаксиво буркнула одна из девушек, – будешь им надоедать – они тебя ударят, как её высочество.

Я мотнула головой и нахмурилась, глядя на то, как аристократка поднимает влажные глаза к потолку.

– Что вообще происходит? – мой голос дрогнул.

Она мотнула головой.

– Принцы наверху… – по её щеке покатилась слеза, – обыск даст им доказательства… а моя сестра… и допросы после…

Из груди её раздались рыдания, а сзади послышался звук падения тела – одна из леди выпала за защитный контур. По её щеке из приоткрытого рта текла темная жидкость вперемешку с бурой кровью. Она была отравлена.

Этого я не смогла выдержать совсем, отшатнулась и закричала на всё здание:

– ОСКАР!

Мой визг заставил магов выругаться и сделать почти синхронный шаг ко мне, однако в следующую секунду сверху – со стороны лестницы раздались спасительные шаги и взбешенное:

– Отставить! – для солдат, – какого черта тебя сюда занесло именно сегодня, Вера?! – для меня.

Я сделала шаг в его сторону, обойдя всё ещё стоящую столбом принцессу, после чего протянула руку к принцу.

– Открыть контур! – злое от принца.

Маги переводили ошарашенные взгляды с меня на его высочество, силясь скорее всего понять, с чего пойманную с поличным меня нужно выпустить из «клетки».

– Но, командир…

– Ты не слышал?! – еще более яростное от Оскара.

В ответ ему раздалось тихое «Есть», кокон мигнул и осел на пол, дав мне возможность пройти.

– Что происходит? – мой голос дрогнул на середине вопроса, – я просто зашла за вещами, а тут…

Тёплая рука принца ухватила мои дрожащие холодные пальцы, вынуждая идти за ним наверх по лестнице.

– Ты следующая, Вероника, – громкое нам в спины от Астры, – вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя.

Я обернулась, заставив сделать это и Оса, посмотрела в её голубые глаза, полные усмешки, и, не успев произнести и звука, была перебита грубым от его высочества:

– Леди Астра не скажет ничего, Говард.

Сказано это было крайне непонятно для меня, однако я видела, как сверкнули испуганные глаза принцессы.

– Понял, – произнес в ответ тот, кто не хотел выпускать меня из кокона, когда мы с принцем поднялись на первые ступени.

– Когда уйдем, – продолжил странные приказы Оскар.

Я успела увидеть хмурый кивок в ответ на слова моего принца, прежде чем меня с силой увели на второй этаж, провели по коридору в мою комнату, а после… до моих ушей донесся вскрик и весьма характерный стук меча о кафель.

– Что ты хотела забрать? – как ни в чем ни бывало спросил Ос, оглядывая мой полный ужаса взгляд, – Вера?

Его рука, затянутая в черную кожаную перчатку коснулась моей щеки. Я вздрогнула. А после отшатнулась под его обескураженным взглядом и рванула из собственной бывшей комнаты обратно к лестнице. Поймать меня за руку он не успел ни в комнате, ни в коридоре, где навстречу ему успел выйти из другой комнаты кронпринц, очевидно услышавший шум.

– Ты всё-таки не выдержал её угроз, братец? – жестоко усмехнулся он, успев отшагнуть к стене, – Ос?!

Я успела свеситься у перил и мазнуть взглядом по залитому полу, прежде чем меня резко развернули и уткнули лицом в бархатный сюртук формы магического подразделения. Руки скользнули вверх по его груди, после сжали в кулаки плотные полы воротника, а по щекам заструились слёзы ужаса.

– З-за что?! – прошептала я, – что она сделала… за что её убили?!

– Ты идиот, братец, – пренебрежительным тоном сказал Ричард.

Ос прижал меня к себе сильнее.

– Уже сам понял, – раздалось над моей головой.

– Она ничего плохого не сделала! – меня уже было не остановить, – почему её… там кровь и…

Кронпринц хмыкнул, выдав свое безразличие к чужой смерти, а после смилостивился, ответив мне:

– Она была шпионкой, сестричка. Причем, насколько узнал твой принц, руководила целым отрядом таких красавиц. Я бы, кстати, и тебя проверил, мало ли…

Я почувствовала, как агрессивно повернул голову в его сторону Ос, прежде чем Ричард отступил на шаг назад, а после и вообще решил ретироваться, бурча при этом:

– Ладно-ладно, не кипятись ты, братик! Я просто дал совет! Не хочешь – как хочешь! Пойду я, у меня там ещё куча писем. Ты только, это… не скажи ей чего похлеще. У тебя это получается.

А мы двое остались стоять на лестничном пролёте, всё так же прижимаясь друг к другу.

Через несколько минут к нам поднялся тот самый Говард, отрапортовал, что всех девушек увезли в управление, отряд останется сторожить у входа, отлавливая тех, кто придет ещё, а мы можем ехать, потому как документы они заберут в штаб, где разбирать их будет удобнее.

Позволять мне спускаться вниз никто не собирался, а потому мы перенеслись порталом прямиком во дворец. Где спустя пару часов у нас состоялся разговор с королем о новой правящей династии в моём родном Акифре. И о том, что я повторю судьбу бывшей принцессы, если меня заметят на шпионаже.

Гарантом моей жизни всё это время был Оскар. Без него я была бы казнена так же, как моя бывшая, и как мне кажется, ни в чем неповинная подруга.

***

Волосы растрепал порывистый предрассветный ветер. Я стояла у высокого парапета на смотровой площадке жилой башни, положив голову на сложенные руки и пытаясь вырваться из капкана из собственных мыслей.

«Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя».

У ног трепался длинный подол ночной рубахи, которую не смог прикрыть плотный халат до колен. Я выскочила из комнаты, не желая будить Оса, и даже не подумала о приличиях. Ко всему прочему, сейчас было от силы четыре – половина пятого утра.

«Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя».

Замок спал и видел свои каверзные сны, полные извечных дворцовых интриг и тайн, которые передаются из уст в уста порочащими сплетнями. Наверное, родись мы с Оскаром в обычных не аристократических семьях, всё было бы куда проще – начиная с отсутствия нашей весьма порочной связи и заканчивая наличием хоть какого-нибудь спокойствия в жизни.

«Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя».

Перед глазами стоял тот залитый кровью Астры пол в городском поместье, где мы двое прожили вместе много моментов, оставшихся в моей памяти, как приятные. Возможно принцесса и не была хорошей подругой, но я не могла считать её плохим человеком. Шпионка? Что вообще можно было выведать в этой стране, если каждый второй аристократ и так знает больше, чем сам король? Вся концепция Эдинака устроена или на распространении правдивой информации, или на утаивании ложной! Каждый из жителей этого королевства играет в игры и желает перестать быть пешкой, будь то гражданин Акифра, Эдинака или другой колонии. Все мы в любом случае остаемся рабами системы, в которой родились.

«Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя».

Ты ошиблась, Астра. Следующими стали сотни обвинённых оправданно и ложно, однако теперь очередь приближалась ко мне.

Уже тогда, в момент твоей смерти, я стала заложницей чёртового племени ненасытных до власти политиков, одной из которых стала и моя родная мать. Та самая, что пыталась перетянуть край одеяла сейчас на себя – ей было важно остаться с клочком ткани в руках, но не было дела до того, что это вовсе не ткань, а моя рука, отпустить которую я не смогла бы и за десять лет.

Но даже так, замерев на эшафоте, я всё ещё оставалась разменной, но крайне нужной для дела монетой – без меня не случится обмена. Я была гарантом относительного спокойствия, по великой иронии являющегося одновременно и причиной конфликта.

«Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя».

– Замёрзла? – учтивый вопрос подкравшегося сзади Оса. Того самого Оса, который мигом накинул на мои плечи плащ, даже не услышав ответ. Он был таким всегда – говорил и интересовался только для того, чтобы сделать вид, однако неизменно продолжая поступать только наедине с собственными представлениями и желаниями. Подлая забота – желание осознавать себя нужным мне всегда и без исключения. – Да, немного, – с усмешкой над самой собой ответила я. Наверное, сейчас мне не хотелось вступать в спор, слишком много предпосылок для беспокойства. Осознанное желание взять его за руку и сбежать туда, где никто и никогда нас не достанет. – Она не доберется до тебя, Вера, – собранно произнёс Оскар, глядя на меня прямо и решительно, – и даже если достанет, то я вырву тебя из её рук. Обещаю. Я поджала губы и упрямо взглянула на яркое небо на горизонте. Однако спустя пару секунд угрюмых мыслей кивнула и улыбнулась в ответ на его слова. – Я разбудила тебя? Ты рано поднялся, – мои глаза остановились на его лице. Принц отвёл взгляд и облокотился на парапет за собственной спиной, упершись локтями в деревянную перекладину. Обманчиво расслабленная поза, заставившая меня сделать к нему шаг и прижаться к его плечу. – Мне придётся покинуть тебя сегодня, – эти слова дались ему тяжело, а потому звучали очень натянуто. Я вспомнила наш разговор в саду после бала – он должен был уйти на границу. Он выходил на поле войны с моей же мамой. Итогом станет для меня потеря одного из них, что было хуже всего на свете. Я не смогла сделать выбор тогда и не смогу сделать его сейчас. «Ты следующая, Вероника, вскоре они обвинят в чём-нибудь и тебя». Моим приговором будет «Рождение не в той семье и не в той стране». А казнью станет собственная очень ожидаемая свадьба, после которой меня попросту вычеркнут из списка наследования, родовой книги и жизни одной не в меру опытной интриганки, пожелавшей себе тяжелой доли власти. – Будь осторожен, – только и смогла выдавить я. Он усмехнулся. – Странно, что ты ещё не накричала на меня и не надавала по голове, я все-таки не сказал тебе об этом вчера. Пожала плечами и вновь отвернулась к небу. – Тебе придаст это уверенности? – уголок губ дернулся от лёгкой улыбки. – Я и так уверен, что ты будешь меня ждать, Вера. Я кивнула. И не пожелала оставить его без порции ревности на весь день: – Так долго… целые часы без своего принца! Не знаю, смогу ли удержаться от соблазна… – под конец я надула губы и задумчиво обратила глаза к небу. Оскар дернулся, как от пощёчины и резко повернул ко мне голову. Его руки схватили мои за запястья и развернули меня лицом к лицу. – Будешь так шутить, тогда Ричард будет подпирать дверь нашей комнаты, чтобы ты не вышла! – взгляд принца был суров. Он в очередной раз верил моим шутливым словам, будто я и в самом деле могла сделать что-то подобное. – Полагаешь, я не выберусь через окно? – мои губы коснулись его щеки. Синие глаза сверкнули, а губы растянулись в улыбке. – Окна зачарованы, Вера, – он нагло прищурился, – никто не заберется и не выберется. – Сделаю подкоп, – не сдавалась я. – Комната на втором этаже, – осадил меня он. Точнее попытался. – Я сумею подкупить твоего брата, – мой нос ткнулся в воротник его сюртука на груди. Принц качнул головой и добавил: – Он знает, что будет после этого и рисковать не станет. Я видела в его глазах решимость и что-то крайне злое, что он не желал выпускать наружу при мне. – Предлагаешь мне сидеть голодной? – справедливо возмутилась я. Ос нахмурился, оглядел меня и расхохотался: – Боже упаси меня совершить такой ужас! – его позабавили мои поджатые губы, – я же не совсем маньяк! Тебе даже обеденное печенье принесут. Я ткнула его кулаком в плечо и не сдержалась: – Не буду я сидеть в комнатах! У меня на сегодня неимоверное количество планов! Оскар закатил глаза. – Будь серьёзней, какие у тебя могут быть планы? Я качнула головой от возмущения, толкнула его, больше отбросив от себя, и отвернулась для особо обиженного вида. С минуту сзади было лишь его пыхтение, связанное очевидно с желанием скрыть вырывающийся наружу смех, а после у самого уха раздалось:

– Ричард может сопроводить тебя по твоим «делам». Я закатила глаза. – Ос, ты серьезно заставил кронпринца следить за мной весь день? Парень пожал плечами, не понимая моей реакции. – Он не сможет пойти со мной в баню, – поджала губы я, – а сегодня среда, и мы со всеми идём на «шабаш», как ты его называешь. Принц усмехнулся, прошёлся носом по моим волосам и кивнул: – Из дворца ни ногой. Настала и моя очередь кивать. – Мне пора, – тяжёлое от него. Я промолчала. Это был первый день за несколько лет, когда он оставлял меня одну дольше, чем на два часа. – Вернусь ночью. – Я поняла. Тишина. – Не скучай. – Угу. Шум настраиваемого портала. – Будь осторожна, Вера. – Я поняла. Звук шагов и закрытие воронки портала. Я выдохнула. И с силой зажмурила глаза, не забыв сжать подол ночной рубашки в кулаках. Поспешные шаги и объятья. – А я буду скучать, Вера. Протяжный поцелуй и крепкие, прижимающие меня к горячей груди руки. Взгляд глаза в глаза. – Я тоже, Ос. А после его поспешные шаги, отдаляющие нас друг от друга, и уже второй переход – он ушел. А я осталась стоять на освещённой солнцем крыше, чувствуя в душе разрастающуюся пустоту.