Вера

Принц же всегда был достаточно мягок к подобным девиациям, но только в отношении своих людей – с другими его характер становился весьма строгим и немного даже агрессивным, что иногда меня пугало.

– Тебя вчера парни из соседнего учреждения принесли в вытрезвитель! – это уже крик от моего принца, – знаешь, что?! Мне надоело! Ты уволен со службы.

Послышался гулкий стук печати о тонкую бумагу, скрип пера и да… всхлип мужчины.

– Отставить рыдания! Я отправляю тебя в запас, Говард! – уже спокойный голос Оса, – будешь сидеть дома и получать пенсию, и перестанешь действовать на нервы мне и всем остальным! На войну я тебя… Постой. А знаешь, что… нет, – звук разрываемой бумаги, – я просто переведу тебя на границу. Там особо не найдешь где выпить, да и времени у тебя не будет.

Едва заметный запах гари заполнил кабинет – Оскар сжег свое прошлое постановление.

– Нно… капитан, у меня дочь и дом здесь… – ошарашенное и тихое от мужчины.

Я хмыкнула. Как и принц.

– Твоей дочери тридцать, и она давно замужем, а дом твой подождет тебя полгода. Все, свободен! – ехидство, перешедшее в строгость.

– Понял, – Говард очевидно был крайне подавлен.

Но даже он понимал, что уход в запас и пенсия не позволит ему кутить так же, как делал он это сейчас, денег просто не хватит.

– Скажи остальным парням зайти, – задумчивое от принца, – только по очереди.

– Да, капитан, – дверь гулко закрылась.

В кабинете повисла тишина.

– Планируешь отправить весь отряд? – спросила я, зная, что он услышит.

Я вообще сейчас находилась, можно сказать, за его спиной, прикрытая только длинной полкой шкафа с бумагами, книгами и папками по службе и магии.

– Нет, – тяжелый вздох парня, – спрошу тех, кто хочет. Если будет недобор, то выберу самых необремененных.

Я улыбнулась, радуясь его рассудительности и справедливости. Он был хорошим управляющим – собранным, в меру добрым и строгим, и справедливым.

– Почему его величество так резко решил принять меня в невестки? – как-то неожиданно даже для самой себя спросила я.

Наверное, меня побудила сама обстановка – разговаривать с принцем, не смотря ему в глаза, было намного легче. Так что сейчас я, можно сказать, зажмуривала глаза, когда хотела сказать что-то очень важное и страшное.

– Он обосновал это политически, – прохладно ответил Ос, – сказал, что это выгодно королевству.

Я поджала губы, начав понимать причину всего этого.

– Моя мать – одна из глав восстания? – эти слова дались мне тяжело.

Но именно они были самыми логичными и правильными для этой ситуации. Я становилась крайне важной заложницей Эдинака, и скорее всего останусь ею надолго. Хотя, это было даже хорошо – так меня вряд ли казнят.

– Насколько я знаю – да, – слова из разряда «заледеней в полете».

Он не хотел говорить мне об этом. Видимо потому, что его собственный посыл был хорошим, а вот королевский все как обычно портил.

В дверь постучали, послышался скрип, и в кабинет вошел следующий маг.

– Разрешите войти? – услужливый тон.

– Давай, – усталый осовский, – как относишься к командировке на пару месяцев?

И работа пошла. Я периодически узнавала голоса парней, с которыми принц часто проводил время в рейдах или просто так, и подслушивала их отговорки или же радость по поводу перемещения на границу – королевство за подобное платило очень хорошо, из-за чего добровольцев было предостаточно. Сейчас вышло так же, потому большая часть магов была рада командировке и соглашалась, подписывая контракт. Оскар был доволен, я была рада за принца, и из здания мы вышли очень довольные и радостные, потому решили заехать в чайную, посидеть и отдохнуть перед шумом и многолюдностью королевского дворца.

Столица всегда казалась мне достаточно строгой по сравнению с тем же центральным городом Акифра: зеленые насаждения были идеально подстрижены и располагались по периметру дорог, на подоконниках каменных и деревянных домов (в зависимости от района) и опоясывали бордюр, отделяя пешеходные дорожки от домов. Если мерить по степени облагороженности и сравнивать два государства, то самым красивым и ухоженным стал бы для меня Эдинак. Что же касается моего родного государства, то он был намного зеленее, однако испепеляющее солнце и жаркий климат вносили свою лепту в его внешний вид, из-за чего под конец лета и осенью даже ежедневные поливы не могли спасти измученные растениям от засухи. А потому в зимние месяца все стояло голое и неприглядное на вид, хотя погода благоволила и жара уже спала. Здесь же зимой лежал снег, в Акифре он выпадал только на несколько часов и в то же мгновение таял. Когда я только прибыла в эту страну, мне показалось странным надевать несколько слоев одежды, кутаться в шубы и плащи и наблюдать белые покровы всю зиму и начало весны. Мое удивление и восхищение вскоре переросли в обыденность и желание уехать домой, дабы не натягивать на себя сто шуб и не морозить нос на прогулках.

Для того чтобы пройти к моей любимой чайной нам пришлось преодолеть пару кварталов, благо я смогла уговорить Оса пойти пешком и прогуляться по парку, а не гордо ехать на лошади, игнорируя этикет, правила приличия и городских матрон, которые только при виде нас двоих начинали надувать губы и закатывать глаза. Забавно, что теперь они не могли сказать про меня что-то плохое – теперь я была невестой принца, а значит, даже если мне вздумается подарить Осу поцелуй, это будет в рамках приличия.

Мы зашли в специально затемненное помещение чайной, прошли до нашего извечного столика на втором этаже на веранде и привычно заняли места, радуясь тому, что сейчас середина дня и зал полупустой. Заказ нам делать не требовалось – официанты прислужливо подали наш извечный выбор и, спросив напоследок, желаем ли мы еще чего-нибудь, удалились.

– Ты так сомневаешься по поводу свадьбы, – хмуро произнес он, – будто вовсе ее не желаешь.

Я взглянула на него из-под ресниц, сделала глоток чая и призадумалась.

– Мне не нравится формулировка «политический брак», – после некоторого молчания сказала я, – меня пугает само осознание того, что я могу попасть в немилость короля любым своим действием. Я вспоминаю то, что было с Астрой и… – меня передернуло, – будь она хоть сто раз ужасной и бесчестной, она не заслужила подобного.

Перед моими глазами все еще стояло видение, в котором я прячусь за спиной напряженного и очень нервного Оскара, облепленная подругами, желающими предотвратить неизбежное. Я должна была идти на плаху со своей принцессой, но из-за защиты близких осталась жива и могла только стоять и с шокированным ужасом разглядывать собственный окровавленный подол. В момент отсечения головы принцессе Астре я стояла и ждала своей очереди рядом с ней.

– Как только ты примешь титул принцессы, он не посмеет ничего тебе сделать, – попытался утешить меня Ос, – ты станешь неприкосновенной.

Я прикрыла глаза

– Я все еще останусь дочерью преступницы… для вас – преступницы, потому что я не могу считать таковой человека, желающего обрести свободу, – сказано это было почти шепотом, потому как, если бы я сказала что-то подобное в присутствии короля или его сподвижников, то точно бы была признана саботажницей.

– Вера, – он прохладно произнес мое имя, – ты не дочь преступницы и не заложница – ты можешь отказать мне. Всегда могла и можешь впредь.

Почему я полюбила Оскара? Потому что, если он и был преследователем и маньяком, то только таким, который будет тебе помогать и одновременно давать относительный выбор. Так было и сейчас.

– Выбор без выбора? – я по-доброму усмехнулась, – или «замужество или смерть»?

У принца дернулась щека, но он тут же усмирил порыв и просто поджал губы.

– Ты можешь вернуться домой, – холодные четкие слова парня.

Я подняла бровь.

– Что?!

– Если ты скажешь мне свое категоричное «нет», то я помогу тебе вернуться в Акифр, – процедил он, – и буду следить за твоей безопасностью там.

Я нерешительно спросила:

– Ты… поедешь со мной?

Он кивнул.

– Я не вправе запрещать тебе что-то. Как не вправе оставлять тебя там, где тебе страшно.

Этот разговор изначально был странным. Но сейчас он обрел еще более непонятный оттенок, словно его высочество пытался натолкнуть меня на мысль, что я не должна подвергать его опасности. Ведь именно об этом я и подумала. Он хотел показать, что рядом с ним мне должно быть спокойно.

– Я… поняла, – задумчиво пробурчала я.

– Лорд Оскар! Какая неожиданная встреча! – раздался голос в непосредственной близости.

Уже по тону можно было понять, что автор этих слов лгал. Очевидно, неожиданной встреча не была вовсе.

Я поджала губы и повернула голову в сторону, дабы воочию узреть довольное выражение лица первой столичной красавицы Эдинака, направленное исключительно на моего Оскара.

– Действительно… – пробормотала я, – такая неожиданность! Особенно то, что вы, Леди Диана, уже минут пятнадцать за нами по дворам крадётесь.

Ироничный взгляд Оса стал мне ответом и одновременно показал, что он тоже заметил сей факт.

Леди же мои слова ничуть не задели, более того – она проигнорировала их, приказав принести ей кресло. Затем села так, чтобы разделить нас с принцем и, вульгарно поставив локоть на столик, повернулась к парню всем своим корпусом. Я прикрыла глаза, пытаясь потушить рвущийся смех, и откинулась на спинку своего кресла, где нарочито медленно повернула голову к окну.

– Лорд Оскар, – девушка подалась немного вперед, дабы казаться ближе к предмету своего обожания, – до меня дошли слухи, что… – ее голос вмиг стал пронзительно-плаксивым, отчего по моему телу пробежала пара сотен неприятных мурашек, – …что вы планируете жениться в скором времени и… ищете себе невесту.

Принц, все это время не сводящий взгляда с моей немного порозовевшей от натуги (это я смех сдерживала) моськи, перевел глаза к леди и озадаченно поднял бровь. Но этого дама не заметила, потому как расписывала в своей же голове перспективы будущего брака, упускать которые очевидно было бы кощунством для её семьи. Это, к слову, она и начала описывать:

– Мой батюшка, вы же знаете его – он мэр этого города, – косой взгляд на меня, мол «а кто твой?», – был бы счастлив узнать, что я попала в список претенденток, а если я смогу попасть в статус вашей невесты, то он…

– Леди Диана, – не вытерпел уже начавший мрачнеть Оскар, – подобные слухи стоит пресекать на корню, а потому я скажу вам одно: мне не нужна невеста, леди.

Я прыснула и посмотрела на него со смесью непонимания и фразы «Ты сам-то понял, что сказал?». Следующую минуту два тормоза осмысляли последнюю фразу принца, первый – ища в ней ошибку, которую по моему скромному мнению он совершил, а вторая – пытаясь найти в ней смысл, ибо знала, что Вейн (а слухи пускал именно он) не мог солгать.

– Я женюсь на леди Веронике, – наконец дошло до его высочества.

Но это еще больше вогнало девушку в ступор.

Но даже столь странное для нее поведение, как задумчивость, не могло испортить по обыкновению восхитительный внешний вид: леди была идеальна – длинные белокурые локоны тугими пружинами ниспадали на прямую элегантную спину, кокетливая родинка на белоснежной щеке добавляла ей невесомости и шарма, а стройная тонкокостная фигура радовала глаза «не падающих куда попало аристократов» (падать-то не из-за чего было). Если бы можно было посмотреть на нас троих со стороны, то я бы объединила как пару именно их двоих, считая себя саму той самой «страшной подружкой», коей ласково называют подобных мне леди мужчины.

– Что значит, вы женитесь на леди Веронике?! Она же была все это время фавориткой, а на таких не женятся! К тому же леди была замешана с лордом Вейном и…

И на этом её монолог был прерван одним единственным тяжелым синим взглядом Оскара, направленным в глаза леди Диане. Я же обрадованно хлопнула в ладоши, потому как передо мной поставили вкусный чай и легкое персиковое пирожное, ради которого мы сюда и ехали. На меня взглянули все, но я лишь поблагодарила официантку и взяла в руку чайную ложечку с длинной фирменной ручкой заведения. Не знаю для чего она такая несуразная предназначалась, но я её иногда использовала, чтобы аккуратно протягивать Осу очередную сладость на пробу, а еще мазать его же кремом. Выглядело это крайне забавно.

– И какие же «связи» были у меня с лордом Вейном? – скучающим тоном произнесла я, мечтая по-тихому вмазать длинной ложкой по холеному лбу Дианочки, чтоб ей жизнь медом не казалась.

Жаль только в этом государстве драки среди леди не поощрялись и могли привести в тюрьму. Вот мой родной Акифр позволял и не такое. Единственным, наверное, плохим последствием этого было публичное унижение, практикуемое почти при каждом дворе. Пускай оно и не выходило за рамки приличий, но аристократки умудрялись делать это крайне жестоко.

– Вы должны были стать его женой, – отчеканила леди, с присущим её тону холодом.

Я хмыкнула.

– И чем же я себя успела запятнать? – на лице появилась каверзная улыбка, – разве официальный статус невесты несёт в себе что-то плохое?

Девушка гадко улыбнулась и повернулась ко мне.

– Он бросил вас, леди Вероника! Это и доказывает вашу нескромность и запятнанность! – шипение.

Я не смогла удержаться от взгляда на уже накаляющегося принца.

– А его высочество, стало быть, подобрал падшую и нескромно решил жениться, – довершила пирожок из грязи вишенкой сверху я.

У Оса дернулась щека, а острый взгляд переметнулся к леди.

– Я не это хотела сказать, – стушевалась она.

Всемогущий господь, я живу здесь уже несколько лет, а подобные ей леди всё не могут усвоить, что лучше поостеречься вести диалоги со мной – я в какой-то мере провела юность в змеином клубке, а там подобные разговоры вести нереально без бритвенной остроты языка.

– Какая жалость, но вы именно к этому и подвели, – развела руками я.

Это ещё что. В Акифре она бы стыдом не отделалась, там обычно таких выскочек заставляли прилюдно извиняться и тем самым унижаться.

Забавно, но Ос, когда впервые увидел мои подобные разговоры, подначиваемые словами Астры, посчитал их следствием «острого ума» и умения защититься в любой ситуации, а не ментальным насилием и пассивной агрессией. Он всегда защищал меня. Даже от самой себя.

– Вам стоит попросить прощения за ложные обвинения, – холодно произнес Оскар.

Леди посерела.

– Не стоит, – поджала губы я, – леди Диана просто поверила глупым слухам.

Жестокий хмык принца заставил меня закусить губу.

– Извинения, леди Диана, – непреклонное от Оскара.

Девушка вздрогнула, я же подняла взгляд на жениха.

Порой он был очень жестоким и непримиримым, что немного пугало. К счастью, меня его подобное поведение могло касаться, только если случалось что-то вроде подобной ситуации. Этакое неправомерное поведение в отношении меня.

– Вам пора, леди Диана, – я перевела взгляд на обеспокоенную девушку и поторопила её взглядом.

Та почти вскочила, после чего поклонилась опять же принцу и припустила в сторону выхода, кажется, проклиная тот день, когда на её пути оказалась я.

– Ты не должна противоречить моим словам и действиям, – меня сверлили синие глаза принца, очевидно успевшего осознать власть над своей невестой.

Я приподняла бровь, немного подалась в его сторону и ответила, не желая, чтобы наш диалог кто-либо услышал.

– Если ты думаешь, что моё к тебе отношение изменится после свадьбы, то ты ошибаешься, – прохладное.

Ос хмыкнул и откинулся на спинку кресла.

– В людных местах тебе придётся вести себя согласно этикету, – в тон мне ответил он.

Я пожала плечами.

– Статус твоей жены не подарит мне новое мировоззрение, а значит ничего не изменится. Я останусь собой, – я улыбнулась, – с другой стороны, ты обещал мне побег в Акифр четверть часа тому назад, а значит ты соглашался на правила поведения там, не так ли? Согласился бы перейти в статус мужа в относительном матриархате?

Ос отвел взгляд к окну. И это было сродни ответу на мой вопрос.

– В этом-то и проблема, Ос, – продолжила я, – мы хорошая пара только до момента столкновения интересов. Пока не случится ураган – между нами спокойствие, но стоит дунуть ветру, как мы оба впадаем в состояние вечных ссор, – я сделала глоток чая, – полагаешь, что стоит играть свадьбу? Я не смогу принять правил поведения забитой леди Эдинака. Я даже воспитана по-другому.

– Вера, – теплое от принца, – я прожил в хрупкой гармонии с тобой четыре года. Думаешь, я не смогу поддерживать его еще несколько десятков лет?

Его улыбка могла бы стать для меня успокаивающей, но я была в корне не согласна с подобными его доводами.

– Мне вполне импонировал статус фаворитки, – высказалась я.

– Мне – нет, – суровое принцево, – и чем же тебе импонировал этот статус? Вариантом, где ты свободно от меня уходишь?

Это было уже со злостью и ревностью.

– Неограниченностью, – просто ответила я, – он не несет за собой гору правил и, как следствие, оберегает меня от моральных терзаний.

Ос кивнул и яростно отвернул голову от меня.

– Ты не можешь «потерпеть» этикет на официальных церемониях ради меня?

Провокационный вопрос.

– Ты думаешь, что я бежала из подобных же условий сюда, чтобы снова попасть в капкан? – я поднялась на ноги и отодвинула кресло, – прости, но я не хочу жить для кого-то. Терпеть ради непонятных мотивов, которые уже были у меня. Ограничения ради твоей забавы? Нет уж, увольте.

Я сделала реверанс обескураженному моей речью принцу и зашагала в сторону выхода, не желая продолжать этот разговор.

Глава 6

Начало наших отношений я отсчитывала именно с этого дня – первого весеннего бала Благоденствия. Праздника, почитающего скромность, чистоту и родовитость прекрасных дев Эдинака. Тогда я еще находилась в близких дружеских отношениях с Астрой, а потому мы двое, напоминающие мне сейчас двух малолетних стерв, хихикали над названием и нал тем, как этот праздник отмечался. К слову, строгость и невинность в королевском дворце измерялись только словами – наглые беспардонные лорды подходили к нам с принцессой почти гурьбой, периодически сопровождая свое восхождение на небольшой пьедестал похабными шуточками и взглядами на то самое «порочное» и заставляющее их «падать».

Я могла вспомнить с небывалой точностью синее платье Астры, ее темные глаза, глядящие с жадностью на кронпринца, и яростное лицо, когда он приглашал на танец не ее. Слух все еще резал ее голос, твердящий мне, что младший принц ей не нужен, и она оставляет его мне. Я тогда так на это хохотала, что ей пришлось меня держать, потому что где-то глубоко в душе я не могла поверить в его искренность и пыталась избежать любых его порывов в мою сторону.

Но не в этот день. Помню яркий, украшенный розовыми цветами зал, пышущую злостью подругу рядом и Оскара, поднимающегося на наш постамент, отчего все присутствующие, включая короля, смотрят на нас двоих, не сводящих друг с друга глаз. Он подал мне руку, радостно улыбнулся на мой ошарашенный подобным открытым вниманием взгляд и вывел в центр зала. Дальше был танец из сказки, где прекрасный принц находит себе закомплексованную чудачку и влюбляется. Чудачка, кстати, влюбляется в ответ и попадает в неловкие ситуации еще чаще. Только теперь она подставляет еще и принца. Так я после танца напала на стол, желая заесть стресс и отвлечься от все еще преследующих меня взглядов.

К моему ужасу и одновременному веселью, мой принц тоже оказался не идеалом, и уже вечером мы с ним крались по коридору жилой башни и пьяно хихикали. Причем, злющая принцесса Акифра сурово шла за нами и не сводила взгляда со спин. До комнаты принца мы добрались без происшествий, но после… после был скандал, провокационный и неожиданный для Оса поцелуй от Астры и мой побег из дворца. К слову, принц шел рядом, следя чтобы со мной ничего не случилось. К городскому особняку, где мы с принцессой жили уже пару месяцев, мы добрались к утру, останавливались каждые десять метров и почти дрались. Сейчас я могла понять свое поведение с позиции взрослого человека, рассуждающего о глупости и ветрености молодости. Но тогда… мне казалось, что сам мир несправедлив ко мне.

Нас двоих искали всю ночь специально организованным отрядом короля, прошерстившим каждый уголок столицы, в то время как мы двое даже не прятались. Не знаю, кто и почему нас не мог найти, но до обеда мы проспали в моей комнате. Причем, я спала на кровати, а вот принц благоразумно занял софу, на которую позже присоединилась и я, потому как совершенно не могла уснуть. Перед глазами так и стояла ласковая и совершенно влюбленная улыбка парня, под бок которого прокралась вредная и не терпящая прикосновения девушка, за которой он своеобразно ухаживал несколько месяцев. А потому, видимо на радостях, склонился к не подозревающей подвоха мне и поцеловал.

Король был в ярости, но даже это не помешало нам двоим перевозить мои вещи весь следующий день, а также учреждать меня первой фрейлиной принцессы Лив – сестры двух братьев. Тем более мы двое уже достаточно сдружились.

Печалила меня эта ситуация только со стороны прекращения общения с Астрой. Точнее, это печалит меня сейчас, когда я знаю то, что произошло после бала. Я могу понять ее злость и желание доказать мне, что она не хуже, ведь тот поцелуй был совершен на фоне эмоций. И я до сих пор корю себя за то, что обиделась на нее – возможно, прости я ее тогда и продолжи дружбу, то она была бы жива. Или бы я – мертва.

Я не любила лезть в политические интриги и, можно сказать, далека от политики в целом, но никак не могла понять жестокость короля Эдинака. Он мог посадить на трон саму Астру, которая точно подчинилась бы экспансии и была бы послушной королевой. Но… его величество принял решение выкосить династию полностью, считая, что из-за нее подняться восстание, приведшее бы к еще одной войне.

Забавно, что даже при отсутствии наследников прошлой королевской крови и при военной мощи Эдинака, грозящей небольшому Акифру разрушением, люди планируют освобождение. Наверное, я была слишком труслива для этого. Или же суровое материнское воспитание научило меня подчиняться прямому приказу.

Глава 7

Несколько часов до того как стемнело я просидела удрученным изваянием у окна в спальне Лив. А всё потому, что из него открывался потрясающий вид на парк, тренировочную площадку и… двух ожесточенно размахивающих мечами принцев, которые уже несколько часов кряду кружили по земляному настилу.

Я была обижена и зла, этими же чувствами страдал Ос, а потому мы рьяно смотрели друг на друга издали.

К слову, Ричард страдал больше всех, потому как по нему периодически прилетали не только колюще-режущие удары, но и злые магические, которые взбешенный и никак не утихающий Оскар сдержать просто не мог. Окно же, перед которым я сидела, было приоткрыто, а потому я всё это время слушала ругань, которую кронпринц доносил посредством крика на весь дворцовый комплекс. И если «Сестрица, ты жестока!» Ос терпел, то от «Вероника, ты ужасна!» приходил в ярость, отчего издевался над братом ещё яростнее. В конце концов светловолосый принц упал навзничь посреди поля и заголосил:

– Давай я её уже сам в ближайшую церквушку унесу, на палец кольцо напялю и запру вас двоих там на несколько суток?! Я уже не могу! Когда же у вас, влюбленных дебилов, жалость появится?! Вероника! Чтоб тебя черти в ад уволокли, а братец за тобой рванул! Иди терпи его сама! А лучше побей, я уверен ему понравится! … Ай!

На последней фразе второй принц не выдержал и, приблизившись к брату, пнул того под ребра, доказав, что добротой он не особо отличается, как и, собственно говоря, не придерживается правила «Лежачего не бьют».

– Вставай и бери меч, – холодное и злое от Оскара.

В ответ кронпринц в ужасе замотал головой, а после даже взял лежащий рядом клинок и отбросил его от себя на несколько метров.

– Мучай стражу, раз твоя невестушка не хочет выйти и наподдать тебе! – тут Ричард уже развернулся и по-пластунски направился в сторону выхода с площадки.

В ответ на его слова Ос оглядел привычную толпу вокруг ограждения, которая моментально начала разбегаться в разные стороны – лишь бы не вставать напротив принца-мага в плохом настроении.

Тут уже мне стало жалко безвинных солдат, которые, кстати, убегали, смотря на меня с мольбой. Я поднялась на ноги и, не взирая на поджатые губы принцессы, направилась вниз.

– За меня его тоже пару раз пни, – пожелала мне удачи Лив.

Я коротко кивнула, подхватила подол платья и легко сбежала по ступеням жилой башни, после пронеслась под ожидающими взглядами по парку и бесцеремонно зашла на площадку.

– Даже не будешь пытаться меня побить? – насмешливое от него.

Я пожала плечами, всё ещё вышагивая по площадке.

– С чего ты так решил? – ответила ему я.

– Ты не взяла «оружие», – хмык.