скачать книгу бесплатно
– Слушайте, мистер Авокадо…
– Вообще-то Алукардо…
– Само собой, извиняюсь – мистер Алукардо, вы же праздники устраиваете, так?
– Так. А вы с растениями ладите, верно?
– Верно. А что, если вы…
– …Я побегу будить народ и организую тушение, а вы…
– …Побегу будить замок и попробую сладить с Манебжи.
Они кивнули, хлопнули по рукам – и разбежались. Эплу даже подумалось на ходу, что Авокадо на самом деле неплохой парень.
Ночь становилась светлее, хотя рассвет и не думал приближаться, а луна и звезды по-прежнему где-то прятались. Два огонька в руках Манебжи взлетали высоко-высоко и опускались на очередную постройку. Этот огненный путь вел к замку, где нежился в самой мягкой постели самый важный человек поместья.
Эпл пробежал мимо колодца. Остановился. Вернулся и подхватил пустое ведро. Побежал дальше.
Замок сэра Барни не отличался ни внушительным размером, ни роскошным убранством на фоне прочих замков королевства. Признаться, ему нечем было и похвастать, кроме, пожалуй, названия – Фрагарий. Это произведение сельского зодчества не смогло бы впечатлить даже богача незнатных кровей, который не покупал себе титула барона только оттого, что ему было лень подписывать бумажки. Даже древняя тетушка сэра Барни, графиня Адалаида Ллойкская, давно обзавелась достойным пятиэтажным замком с парой башенок и золотыми петушками на шпилях. У Фрагария было всего три этажа, не было ни одной башенки и никаких петушков.
При всем этом простолюдины вроде Эпла, разумеется, видели в непримечательном замке барона и красоту, и признак неприличного богатства.
Манебжи радостно прыгала по треугольной крыше, разбрасывая огненные шары, словно конфеты на празднике. Эпл бежал изо всех сил, но каждый новый шаг казался медленнее предыдущего. Это был очень странный день: начался с беготни за псом и вот теперь заканчивался погоней за стихийным бедствием в виде девушки, которая напоминала сумасшедшую белку.
Когда до крыльца оставалось не больше дюжины шагов, она заметила его.
– Зачем тебе пустое ведро? – Странное дело: ее голос прозвучал так, будто она стояла рядом с Эплом, а не на крыше замка. – Кажется, ты что-то забыл, бедняжка.
«Ага, тебя не спрос…»
Манебжи не дала ему шанса закончить мысль. Как и прежде, земля у него под ногами вдруг зашевелилась, из-под нее пробился мерцающий зеленый свет. Эпл прыгнул в сторону – лоза промахнулась. Там, куда он приземлился, вылезла новая, но садовник ловко стукнул нее ведром.
У самых ступенек замка выпрыгнула третья лоза. Эпл сделал вид, что собирается броситься влево, – она наклонилась в ту же сторону, чтобы перехватить его. На это он и рассчитывал. Он прыгнул вправо, шмякнул ползучее растение и…
Был таков? Совсем нет.
Он клацнул зубами и прикусил язык, когда из-под него выдернули собственные ноги. Рухнул лицом вниз, проехался щекой по гравию дорожки и обнаружил, что она куда-то бежит под ним. Вывернув голову назад, он понял, в чем дело: две лозы тащили его за ноги подальше от крыльца и оброненного ведра. Как он ни брыкался, ему не удавалось оторвать цепкие плети. Мелькнула мысль, что после этой ночи его любовь к растениям грозит слегка поутихнуть – на виноград он уж точно не взглянет, пускай по осени его обрезает кто-нибудь еще.
Обрезает! В нагрудном кармане куртки Эпл нащупал ножницы, с которыми редко расставался: в его работе они пригождались почти что каждый день. Он выхватил их, рывком перевернулся на спину, потянулся к ногам и – чик-чик, чик-чик – освободился от зеленых пут.
Над самым ухом тихо простонали. Эпл обернулся и увидел, как наверху Манебжи прижала пальцы к губам, словно поранившись.
– Ну вот, теперь ты знаешь, что делают садовники с непослушными, загребущими ветками! – крикнул Эпл.
– Хорош садовник, ничего не скажешь! – фыркнула къёльни. – Все вы, люди, плоды одной семечки: говорите одно, да так громко, обещаете помогать и защищать, а как до дела доходит – так сразу макушку вниз и давай на попятную. Ладно, коль ты так стараешься, порадуйся этой крохотной победе: добро пожаловать в замок твоего хозяина. – Последние слова Манебжи наполнила горячим ядом. – Но поспеши: как бы тебе не оказаться печеной на углях картошкой.
Эпл сунул ножницы за пазуху, схватил ведро, прыгнул на крыльцо – и вот теперь-то был таков.
Глава 7
Сон в жаркую летнюю ночь
Он плотно закрыл за собой тяжелую дверь, чтобы не пускать непрошеных гостей из мира растений. Было темно и тихо: замок спал. Страх и пламя еще не добрались до его обитателей.
За все время, что Эпл жил в Клубничной Лавине, в замок он заглядывал всего несколько раз. Когда он приходил сюда днем, его глаза разбегались от обилия роскоши: золотые канделябры, гобелены, картины и даже парочка статуй прекрасных дев в полный рост. Но посреди ночи замок выглядел как любое другое место: нагромождение болезненно острых углов и неприятно твердых поверхностей, которые без предупреждения выпрыгивали перед самым носом и норовили встретиться с ним, или с локтем, или с коленом. К счастью, темноту разбавлял пожар.
– Пожар! Пожар! Берегитесь! – орал Эпл и бежал по коридорам, громыхая ведром.
Просто удивительно, сколько шума можно устроить с одним куском железа и по-настоящему крепкой целью. Он не знал расположения комнат, поэтому пришлось заглядывать в каждую дверь. Так он оказался и в чулане, и в уборной, но главное – отыскал комнатенку слуг. Когда они чуть не сбили его с ног на пути наружу, Эпл еще немного покричал и погремел здесь, а затем отправился на второй этаж.
Он протащил уже изрядно помятое ведро по каждой ступеньке лестницы и едва не порвал себе горло.
Вдруг из темного коридора выпрыгнул человек.
– Что тут происходит? Кто это вздумал шуметь в такую рань?! Уже и ночью честным людям не сомкнуть глаз!
Эпл узнал этот голос, противнее самой скрипучей двери в поместье: Студемур. Если при свете дня он был похож на старую потертую трость, то теперь, в темноте, напоминал призрак этой самой трости в пижаме и колпаке.
– Мистер Студемур, это Эпл… – начал было садовник, но потонул в брызгах слюны управителя.
– А-а-а, мистер Сомти! Садовник, которому явно не терпится потерять работу? Что это вы возомнили? Опять носитесь за собаками или придумали новое развлечение?
– Мистер Студемур, замок в огне! – затараторил Эпл. – Все поместье в огне! Нужно найти сэра Барни. Вы знаете, где…
– В огне, говорите? – Студемур бросил подозрительный взгляд на окно в конце коридора и увидел красные отблески. – Пожар? Откуда?
– Мистер Студемур, сэр, где покои сэра Барни?
Но управитель не слышал его. Он причитал и качал головой, глаза его заволокла пелена:
– Пожар… но это же значит… как же так… все погибло, все мои усилия, моя работа… КОНЕ-Е-Е-Е-ЕЦ!!!
С этим криком он пронесся мимо садовника и запрыгал по лестнице вниз, как очень костлявый мячик.
«Ай да помощник, – подумал Эпл. – Такая правая рука хуже любой левой».
Ему ничего не оставалось делать, как отыскать барона самому.
Тем временем уже вовсю пахло дымом, а стены стонали и трещали. Все происходило слишком быстро, Эпл был не готов к такому. Он не ожидал, конечно, что Манебжи вдруг одумается и перестанет бесчинствовать, но замок выглядел таким надежным, нерушимым – настоящая крепость. И так легко сдавался огню…
На втором этаже Эпл нашел еще нескольких слуг, но все они, едва заслышав слово «пожар», убежали так быстро, что он не успел даже поймать их за рукав пижамы. Покои сэра Барни, очевидно, находились на последнем этаже, под самой крышей.
Под самой крышей. Эта мысль обожгла садовника словно ледяным кнутом. А что, если крыша обрушится? Или дым и огонь доберутся до сэра Барни раньше него?
Он бросился к лестнице, взлетел наверх – и словно где-то по пути незаметно переступил порог в другое измерение. По лепному потолку, съедая богатую отделку и обнажая скелет здания, ползали огненные змеи и растекались лужи пламени. На стенах плакали свечи, вспыхивали обои, тлели картины, колыхались гобелены. В дрожащем, коптящемся воздухе стояла невидимая стена жара, пройти через которую мог только настоящий храбрец – или большой глупец.
Как и у любого здравомыслящего человека в подобных обстоятельствах, у Эпла тут же мелькнула мысль развернуться, скатиться по лестнице и припустить к выходу что было мочи. Но холод сковал его тело и сердце. Полотно дождя текло по глазам, заливалось в рот. Он всхлипывал, он дрожал, он пытался толкнуть себя вперед – и не мог. У самых его пальцев колыхался черный шелк реки. Доска, на которой он сидел, кружилась и кружилась, все больше отдаляясь от места, где боролась за жизнь его мама. Эпл бормотал имена всех Мудрецов-Основателей, молил о помощи, но ночь была так темна и сурова, что даже боги и духи-хранители остерегались высовывать нос из своих убежищ. Доска все кружилась в бурлящих чернилах, Эпл все бормотал и бормотал… Руки его мамы вспорхнули над водой еще раз, словно пытаясь вырваться из ловушки. Вспорхнули – и скрылись навсегда…
Эпл очнулся от ледяного ужаса прошлого. С той страшной ночи минуло уже восемь лет, но годы не смогли исцелить его раны. Говорят, время лечит. Это так, но только если ты позволяешь ему. Эпл не подпускал к себе этого знаменитого лекаря: он не собирался отдавать ему ни единого клочка воспоминаний о матери. Даже того, где он смалодушничал и ничего не сделал.
Но он мог сделать теперь. Не для матери, но для человека в беде. Для того, кому, как и ей, неоткуда было ждать помощи.
Он шагнул в огонь.
Тотчас же его окружил нестерпимый жар и едкий дым, несравнимо хуже того, что курил Элкарло. Словно колючий змей, он заползал в нос и горло и шевелил внутри своими кольцами, разрывая легкие на кусочки. Эпл покрылся потом, закашлялся, по щекам потекли слезы. Чтобы хоть как-то защититься от дыма, он стащил со лба повязку, раскрыл треугольником и закрыл лицо.
Вдруг карниз справа оборвался, пылающий гобелен рухнул прямо Эплу на голову… Он отбил его ведром и прыгнул вперед. Привитые отцом охотничьи инстинкты спасли его от ожогов. Эпл бросил уже нагревшееся ведро и побежал к первой двери.
Она оказалась не заперта: крошечная комната с кроватью, большим шкафом и набором швабр в углу.
Следующая дверь не поддавалась. Эпл крикнул пару раз, но никто не ответил. Он проверит другую дверь и вернется к этой позже, если не найдет сэра Барни и не поджарится по пути.
Пот заливал глаза, дым колол глаза, жар обжигал глаза. Веки норовили закрыться покрепче и не открываться, пока все не останется позади. Ноздри мечтали о том же. Сквозь щели между веками, словно сквозь отверстие в забрале шлема, Эпл глядел на коридор, через который ему предстояло пройти, и чувствовал, как волосы встают дыбом, по коже пробегают холодные иголки, а ноги сами собой разворачиваются, чтобы унести спятившего хозяина подальше отсюда. Залезть в печку Салли или плеснуть молоком в лицо Тумну казалось куда более безопасным, чем дойти до следующей двери. Эпл собрал всю свою решимость (которая таяла как воск), поправил на носу платок – и ринулся вперед.
Несколько прыжков через кочки огня на полу, осторожная прогулка среди пламенеющих препятствий, в которые превратились столики и кресла у стен, – и Эпл почти добрался до заветной двери.
Остаток пути преграждал охваченный огнем гобелен, который выплясывал от раскаленного воздуха так, как не выплясывал от кружки горячего вина Биллек. Эпл выждал момент – и нырнул.
Перекатился по полу, вскочил на ноги и схватился за ручку двери: заперта. БАМ-БАМ-БАМ – заколотил он в нее кулаком.
– Сэр Барни! Вы там? Сэр Барни!
По ту сторону что-то пробубнили – или ему послышалось. Он прислонился к двери ухом и попробовал еще раз:
– Сэр Барни?
– АНУПАДИатсют…
Отлично, он нашел-таки барона.
– Сэр, пожар, откройте дверь! Сэр!
– АССТАФЬмнявпкое…
– Сэр, я не могу, я должен вас вытащить!
– УБЬЮчесслвоубью…
Эпл оглянулся: огонь не просто подбирался к нему, а уже хватал за пятки. Если он не сделает что-нибудь сейчас, у него больше не будет шанса сделать что-нибудь потом.
Он ударил в дверь сапогом Тумна и ворвался в комнату. Ну, вернее, было так: он ударил, взвыл от боли, ударил еще и еще раз, и вот после четвертой попытки дверь распахнулась. Двери бывают разные, но большинство, когда их так настойчиво вышибают, предпочитают все же распахиваться, а не слетать с петель, как часто показывают на подмостках.
В первый миг Эпл испугался, что огонь уже добрался и сюда: так блестела роскошь господских покоев. Во второй миг Эпл испугался, что хозяин вскочит с кровати и огреет его коротким мечом, который лежал в нарядных ножнах на тумбочке. Но барон с удивительным присутствием духа лишь причмокнул губами и перевернулся на другой бок.
Эпл прыгнул к кровати и потеребил его за плечо.
– Сэр.
– Мхмгм…
– Сэр!
– Студемур, да будь ты человеком хоть раз в жизни! – взмолился барон, не открывая глаз и, похоже, не просыпаясь. – Дай ты мне еще пять минуточек, а? Что тебе стоит? Встаю уже почти, встаю…
– Нет, вы встаете сейчас! – Эпл сорвал с него одеяло. – Успеете еще выспаться.
Барон сел на кровати, как марионетка, которую потянули за ниточки. Открыл глаза. Увидел кого-то в платке, скрывающем пол-лица. Протер глаза. Уставился на какого-то парня с требовательным голосом, грозными бровями и закрытым лицом. А потом проснулся – и заорал:
– А-а-а, бандиты! Разбойники! На замок напали, поднимайтесь, бегите, спасайте меня! А-а-а!
Одной рукой Эплу пришлось защищаться от шлепков ладошек хозяина, другой он сдернул платок и крикнул что было сил:
– Это я, сэр Барни, это я!
– Это ты! – Барон замер, ощупал взглядом лицо своего садовника, будто разыскивая следы подделки, и наконец выдохнул: – Ох, Эпл, мне приснился в высшей степени странный сон: лесной дух околдовал зельем глаза духу ветра, чтобы она влюбилась в первого, кого увидит при пробуждении…
– Сэр, у вас замок горит красным-красно!
– …А когда она открыла глаза, то увидела кузнеца с ослиной головой, да так воспылала к нему чувствами, представь, что отдала ему… Постой. Как горит?
– Горячо и дымно. Бежимте уже!
– Но, но, но… я не могу так сразу, в чем мать родила…
– Очень даже можете! И при всем уважении, сэр, но вы вряд ли родились в золотой пижаме.
– Но так не подобает, так нельзя, без приличного платья… – Барон с досадой покосился на комод.
Терпение Эпла испарилось (неудивительно, в такой-то жаре).
– Да оглянитесь кругом! Все в огне! Надо шевелиться, покуда крыша не рухнула нам на головы, сэр!
Сэр Барни посмотрел на потолок и, видимо, представил, как это будет неприятно, если случится то, о чем говорил садовник. Барон скатился с кровати, которая радостно скрипнула, прямо в пушистые тапочки, которые Эпл пододвинул, и в халат, который Эпл поднес.
– А где Студемур? Почему здесь не он, а ты?
Эпл пожал плечами.
Сэр Барни пробормотал что-то про своего управителя и шагнул – Эпл не поверил глазам – не к выходу, а к стальному шкафу в углу.
– Сэр, нам бы поспеши…
– Не могу же я бросить самое сокровенное на погибель! Вам, людям простым, не понять, сколько труда, сколько пота и крови вкладывает человек в свое богатство. – Он положил руку на круглую ручку, окруженную цифрами, но опомнился, посмотрел на Эпла из-за плеча и приказал: – Отвернись.
Эпл почувствовал, как кровь у него закипает (и жара тут была ни при чем). Но он решил послушаться: так будет быстрее, останется хоть какой-то шанс выбраться и, если повезет, с волосами, ресницами и бровями на месте. Он отвернулся и уставился через открытую дверь на коридор в огне. Не самое подходящее зрелище, пока стоишь ждешь человека, из-за которого, вполне вероятно, придется сгореть заживо.
Он снова отвернулся и поглядел на высокую, пышную кровать, на которую иначе как без посторонней помощи и не заберешься. Золоченая лесенка стояла подле, а из-под кровати поблескивал какой-то круглый бок, тоже золотой, изукрашенный павлинами. Разглядывать ночной горшок хозяина совсем не хотелось, и Эпл перевел взгляд дальше – на окно. За ним спали поля и горели огни, много огней. Манебжи хорошо постаралась.
