Красота без смысла

Владислав покачал головой:

– Пару поблажек, может, он и заслужил. Но не более.

14

Клиенты, конкуренты, ресурсы – я думал, что развитие бизнеса разбивается лишь об эти скалы, однако реальность показала, что главной скалой был я сам. С какого-то момента меня стало просто тошнить от всего, что связано с духами и торговлей. Поначалу я не обратил на это внимание, но с каждым месяцем ощущение нарастало, и просто отмахиваться от него уже не получалось. Брал паузы, отвлекался, но ничего не помогало.

Мое участие в бизнесе устремилось к нулю. К счастью, алгоритмы работали: Джон и сотрудники вполне справлялись без меня. Но меня гложило неприятное ощущение балласта. К тому же провисла моя сфера ответственности – генерация новых идей и развитие бизнеса: никакого желания этим заниматься у меня не было. Причем идеи-то появлялись, я знал, что и как делать, но даже на написание алгоритма для других не находил в себе сил.

Однажды вскользь затронул свое состояние в разговоре с Владиславом, но для всех холостяков у него была одна и та же отмашка:

– Жениться тебе надо.

Был бы я уверен, что так оно и есть, непременно бы женился. Но я боялся, что после этого в пустоту моей души провалятся еще жена и дети. В результате и их жизни станут столь же бессмысленными, как моя. Кроме того, женитьба означает, что у меня станет еще меньше времени на разбор образовавшейся пустоты и тошноты.

Другой вариант решения проблемы я услышал от Домова. Ему о своих проблемах я не говорил, но он высказал интересную мысль, которая запала мне в душу:

– В университете нам все говорили: клиенты, клиенты… Но лучше б мы не о них заботились, а к себе все свои экономические навыки применяли – вот это было бы интересно. Почему нам в первую очередь свои потребности не определить и не удовлетворить?

Я подумал: почему б и нет? Стал радовать себя тем, в чем отказывал прежде: приобрел новые мечи, стал читать художественную литературу, реализовывал детские желания. Но увы, пустота была со мной.

Наконец, пришел к третьему варианту решения: найти то, что порождает пустоту. Первое, что приходило на ум в качестве источника проблемы, – мой бизнес. Но… вот так взять и бросить его? А если окажется, что ошибся, что тогда?

И все же: делаю ли я добро своим парфюмерным делом? Что хорошего я принес в этот мир посредством него? Может, я, наоборот, создал культ парфюма, вот меня и тошнит от всего? Не вдаваясь в подробности, я аккуратно затронул эту тему при разговоре с Владиславом, но тот был категоричен:

– Да глупости все это. У меня хорошо получается продавать кофе – я занимаюсь этим. У тебя здорово получается торговать духами – вот и занимайся этим. Вообще, человек просто должен делать то, что у него получается лучше всего.

– То есть если, скажем, ты лучше всего делаешь оружие, но вокруг воюют одни негодяи, ты все равно должен продолжать свое занятие, а не становиться кузнецом или, там, плотником?

– Ну… в общем-то, да. Мы-то со своей стороны такого человека, конечно, осудим, но у каждого своя правда. Жизнь-то одна. Всю ее потратить на ерунду – это уже не жизнь, а, собственно, ерунда и есть.

– Живешь со свиньями – будь свиньей?

– Что, прости?

– Да так, вспомнилось, – махнул я рукой. – Мысль твою понял.

IV. Червонец авантюриста

1

Утром голубиной почтой пришло письмо из Южного порта:

Королевство нападает. Будут через 10 дней. Что делать?

Спустя пару минут, отойдя от легкого шока, написал ответ:

Главное – безопасность людей. В остальном даю полную власть. Товары, деньги не так важны.

Я встал из-за стола. Итак, война. Глобальная война, о которой так мечтал в детстве и которой так опасался, будучи взрослым. Идти солдатом я не собирался. Мираж о том, что «наши – хорошие, чужие – плохие», давно развеялся. Я понимал, что зло редко воюет с добром. Обычно противник зла – другое зло. Да, королевство явно не доброе государство, но это не значит, что его жертва добра и милосердна. Империя далека от идеала. Защищать императора я не собираюсь. Вот если б на его месте был Новарт… Тут я осекся, и мои мысли потекли по иному, куда более практичному руслу.

Я стал ходить из угла в угол, обдумывая мысль. Итак, Новарт. Что будет, если вмешается Новарт? Его считают слюнтяем. Поначалу боялись, но человека, который, объединив Север, не взял ни пяди чужой земли, сложно не посчитать мягкотелым. Думают, что он ставленник императора, не поставят на него и гроша в случае войны. Но я-то знаю, я-то знаю… ну или думаю, что знаю.

Знание во время столь глобальной перемены непременно можно обратить в золото. Вопрос: как? Как?

2

Джон дал денег, даже не спросив, зачем они нужны. Выписал чек и протянул мне:

– Больше нет, Серж.

Я взглянул на чек. Суммой значилось десять тысяч золотых. У меня на секунду перехватило дыхание:

– Джон, ты встречался с господином Тронусом?

Он непонимающее покачал головой.

– Помнишь, он на уроке говорил, что надо бы вам с ним встретиться, после того как накопишь десять тысяч?

Джон лишь махнул рукой. Выходя из конторы, я протер платком глаза. Джон отдал все – удивительно щедрый и дружеский поступок.

Я обошел нескольких купцов, включая Домова и Грановски – в мыслях все еще называю эту женщину по девичьей фамилии. Скопилась немалая сумма. Напоследок зашел к Владиславу, с которым пришлось долго объясняться. Воронин был настроен крайне скептически:

– Серж, на что ты надеешься?

– Я уверен в таланте Новарта.

Владислав покачал головой:

– Оставил бы ты эту идею. Королевство захватит юг. Может, еще и запад. Об этом бы и думал – спасал бы филиалы. А Новарту эти бараны-бароны дали тысячу – всего тысячу! – воинов. Что он сможет сделать? Даже к имперскому войску смешно присоединяться.

– Значит, проведет обходной маневр.

– Тысячей солдат? Против всего королевского войска?

– Ну просто считай, что я с детства мечтал о приключениях: как возьму меч, сяду на коня и чего-то там добуду. Считай меня авантюристом.

Было немножко неприятно говорить такую полуправду, но чистую правду от меня люди в последнее время не понимали. Казалось, я стал словно на другом языке разговаривать. Только подмешивая в слова иногда корысть, иногда глупость, получал нечто понятное для окружающих.

3

В преддверии поездки начал брать уроки у мастера-мечника, во время которых неожиданно пришел к пониманию смысла связок. Если раньше просто заучивал приемы, то теперь, вернувшись к обучению после значительного перерыва, неожиданно стал осознавать, почему тут нужно ударить так, а там – так, начал даже импровизировать. Получается, слова Новарта о том, что могу стать настоящим воином Севера, были не просто вежливостью, а правдой. А я тогда не поверил…

Но это все в прошлом. Теперь, подпоясавшись мечом и взобравшись на коня, я направлялся в одиночку на юг. Туда, откуда люди, наоборот, бежали. Меня кольнула совесть: может, присоединиться к Новарту? Но сам же себя одернул: уже поздно, теперь его перемещение будет предельно скрытным. Разделив войско на множество отрядов, он аккуратно, с разведкой будет подбираться к фронту, чтобы нанести неожиданный удар. Я бы на месте короля страсть как боялся быть врагом Новарта, но я не король, а банальный торгаш, стремящийся воспользоваться ситуацией. Пусть боятся другие.

По пути я намеренно останавливался в каждом встречном городке, заезжая в таверну и заказывая небольшой обед. В первых двух селениях меня встретили безразлично, а потом началось… Сначала вопросы задавали лишь формально, интерес проявляли один-два человека, но постепенно напряжение нарастало, и практически вся таверна уже в один голос спрашивала:

– Войска идут? Что? Только северяне? Тысяча??? Всего-то?

Мои ответы разочаровывали людей. Но чем ближе линия фронта, тем больше разочарование сменялось отчаянием, на мою уверенность смотрели как на признак безумия, и я понял: пора. Сверившись с картой и подготовленным списком предприятий близ фронта, я начал посещать их владельцев.

– Это же тридцать процентов от реальной стоимости? – возмутился первый владелец на мое предложение о покупке его бизнеса.

– Так и есть. Но если королевство возьмет эту территорию, у вас останется ноль процентов.

– А вы-то на что надеетесь?

Я честно ответил. Чтобы совесть меня потом не мучала, я предельно честно отвечал на все вопросы. Первые двое предпринимателей отказались, но потом все чаще мне уныло кивали, понимая, что уверенности моей в Новарте они не разделяют, а терять все до последнего гроша им совсем не хочется.

С тридцати процентов я опустил планку до двадцати пяти, а затем и вовсе до двадцати. В списке осталось всего шесть предприятий, одним из которых был крупнейший в империи золотой рудник.

4

Я подъезжал к руднику с некоторой опаской. Еще никогда мне не приходилось общаться со столь богатым человеком по столь существенной сделке. Владелец рудника и без дворянского титула мог состязаться с каким-нибудь виконтом по своему влиянию. Огромный золотой рудник… который я собираюсь купить. Невероятно дерзкий и рискованный поступок с моей стороны. В душе я даже желал отказа от владельца: слишком многое ставлю на кон в случае покупки.

– Двадцать процентов от стоимости? – удивился он, выслушав меня. – Лихо вы.

Я снова был предельно честен в своих разъяснениях, но он лишь кивнул, словно и не слушая меня:

– Сейчас приглашу нотариуса.

Я буквально онемел. Вот так? И все? Этого быть не может. Должен быть какой-то подвох. Нотариус и господин Дворкин, владелец рудника, представили мне образец договора, и я с волнением стал изучать его. Все же не зря сидел дома, изучая подробности, касающиеся каждого покупаемого объекта. Тщательно выверив документы, где-то добавив пункты, а где-то, наоборот, убавив, я представил готовый вариант.

Я ожидал долгого обсуждения, но не прошло и пяти минут, как подпись господина Дворкина стояла под договором купли-продажи. Чувствовал какой-то подвох. Все-таки не зря начал с небольших предприятий – общую атмосферу уловил и понимал, что кроется за той или иной реакцией. Владелец рудника слишком просто воспринял ситуацию. Казалось, он пытается скрыть даже некий восторг от сделки. Это очень настораживало.

И все же я предусмотрел, казалось, все. Если что-то упустил, что ж, значит я просто не тот, кому суждено стать по-настоящему богатым и влиятельным человеком. Уверенно поставив подпись, я дождался ухода нотариуса и спросил не скрывающего теперь свою радость господина Дворкина:

– Сделка подписана. Свои обязательства я выполню. Можете теперь сказать, в чем подвох?

Дворкин с наигранным удивлением и легкой улыбкой посмотрел на меня и сказал:

– Подвох? Это меня спрашивает человек, только что купивший рудник за пятую часть цены? Серьезно?

Я кивнул.

– Что ж, господин Лерв, буду с вами откровенным: никаких скрытых долгов, махинаций и прочего нет. Собственно, в нашем договоре это все прописано. Причин сделки всего две… хм, вернее три. Первая – та, что озвучили вы. Я не очень-то верю, что империя удержит эту территорию. Вторая – мои личные долги. В последнее время они выросли, и я не могу даже нанять охрану для рудника, на меня напирают кредиторы, мне позарез нужны деньги. Ну а третья…

Тут со стороны входа в рудник послышался какой-то шум.

– …а третья сама явилась к нам, – добавил с усмешкой он.

В комнату ввалились пятеро крупных мужчин с топорами и молотами. Я удивленно посмотрел на них, но они, казалось, даже не заметили меня. Их интересовал только Дворкин.

– Ну? – с угрозой обратились они к нему.

– Господа, ваши вопросы следует адресовать новому владельцу рудника, – с ухмылкой ответил им Дворкин. – Знакомьтесь: господин Серж Лерв.

Они дружно перевели взгляд на меня, и я, поняв, что дело идет к драке, встал и вышел из-за стола. Выражение на их лицах поменялось с грозного на озадаченное:

– Вы это, что, от северян, значит?

Не то что против пятерых, я бы и против троих, боюсь, не выстоял, поэтому правду говорить не хотелось. Но и врать тоже как-то нехорошо…

Я слегка наклонил голову, положил левую руку на эфес и внимательно посмотрел в глаза главаря, в которых все явственнее читался испуг.

– Да мы это… – после паузы вымолвил он, начав пятиться.

– Да мы ваще… – сказал другой бугай, и вся банда, развернувшись, побежала прочь.

Вслед им раздался смех Дворкина. Мне хотелось услышать от него разъяснения, но тот лишь утирал глаза и смеялся. На секунду он замер, посмотрел на меня и сказал:

– Да мы это… Да мы ваще…

И снова засмеялся.

– Знаете, господин Лерв, – все еще посмеиваясь, обратился ко мне Дворкин, – я уже не помню, когда так веселился. Даже в цирке такого не увидишь.

– Вы не могли бы все же разъяснить, что здесь происходит? – хмуро спросил его я.

– Что ж… В начале нашей встречи вы очень верно обрисовали ситуацию: войск нет, надеяться не на кого. К тому же я в долгах, не могу нанять охрану. А это шахтерский городок. Здесь люди простые. Поняв, что можно растащить рудник, они это и решили сделать. Я уже сегодня собирался тихонько уехать отсюда, надеясь, что хоть жизнь себе сохраню. Вам, кстати, тоже советую. Если ваши надежды сбудутся, то даже разваленный да разворованный рудник все равно будет дороже той суммы, что вы уплатили. Сейчас же здесь попросту опасно.

– У меня-то деньги есть, – возразил я. – Найму охрану, отстою рудник.

Дворкин покачал головой:

– Еще раз, господин Лерв: это шахтерский городок. Где вы охрану наймете? Здесь все против вас. А поймут, что вы не северянин, да еще и один явились, да еще и с деньгами, разорвут вас на части просто. Конкретно сейчас вам просто повезло: эти болваны подумали, что с вами прибыл отряд северян, ну и в сказки всякие про «досчитай до одного» верят. В общем, уезжали бы вы отсюда.

5

Знакомство с персоналом началось с начальника охраны. Забавная ситуация: начальник есть, охраны нет. Пожилой вояка был настроен поначалу настороженно, но достаточно быстро мы нашли с ним общий язык, и он уже откровенно делился со мной своими мыслями:

– Да, господин, ни карты, ни схемы рудника, вообще ничего. Бардак полный. Так и охраны-то нет.

– Начертите схему хотя бы по памяти. Полчаса вам на это. Потом закупаете продовольствие на месяц на сто человек. Возьмите с собой шахтеров, в которых уверены. В городе ни на какие вопросы не отвечать – считайте, что мы на военном положении.

Получив приблизительную схему, я принялся за тщательное ее изучение: похоже, оборону удержать можно. Пару дыр в периметре залатать… кстати, очень хорошие дыры для воровства. Видно, бардак творился здесь не только с охраной, но и с контролем за работниками.

К моему ужасу, оказалось, что весь персонал состоял из шахтеров, начальника охраны и одного-единственного счетовода, которого уже и след простыл. Никаких технических специалистов.

– Как обвал случается, так да, приглашают кого-нибудь на денек, – пояснил начальник без охраны.

Мрак какой-то. Документация находилась в полном беспорядке. Как, вообще, Дворкин умудрялся прибыль получать? На авось, что ли, полагался? Или рудник настолько прибылен, что даже самые грубые просчеты прощал?

– Ну так, господин владелец выпивал немного, в карты играл. В общем, не до рудника ему было, – все более откровенно высказывался мой новый собеседник.

Раньше всегда смотрел на крупных бизнесменов снизу вверх, полагал, что у них все отточено, а тут… ужас. Счетоводство срочно менять. Дыры в охранном периметре. Бездарный выбор поставщиков и покупателей. Отсутствие контроля за шахтерами. Отсутствие геологов, просто копаем, авось что получится. Какие-то старые кирки-развалины. Всего за день обнаружил ошибки, при устранении которых прибыль можно увеличить, вероятно, вдвое.

Все-таки монополия – зло. Я думал, что так только во власти: дурак-император, дураки-чиновники, пишущие кривые законы. Но теперь собственными глазами увидел, что принцип касается и бизнеса. Воровство, дилетантизм, разруха, болван на болване – вот что творится там, где царствует монополия.

С другой стороны, меня-то это, наоборот, должно радовать: значит, покупка оказалась не просто выгодной, а сверхвыгодной. В случае успеха рудник засияет новыми красками, прибыль будет просто заоблачной… Но сейчас нельзя думать об этом. Нужно сосредоточиться на защите.

Больше всего меня беспокоило предательство изнутри. Дворкин прав: шахтерский городок, все за одно. Но на кого-то нужно положиться. В результате мы с начальником охраны отобрали сотню рабочих, внушающих некоторое доверие, а остальных попросили покинуть на время рудник. Ночью работали без продыха: дыры в охранном периметре залатали, выходы перекрыли. Против настоящего войска мы, конечно, долго не продержимся, но нам нужно простоять лишь месяц – а там либо война будет окончена, либо нас сметет королевское войско.

Кстати, будет забавно, если мои надежды на Новарта не оправдаются и я окажусь невольным защитником империи. На месте имперской пропаганды я бы произвел некоего Сержа Лерва и его доблестных шахтеров в герои, пел бы им оды, говорил о великом сражении, которое они якобы дали с именем императора на устах. Мертвые герои – это очень удобно. Ничего не опровергнут, ничего не скажут, ничего не потребуют. Я передернул плечами: нет уж, мне как-то милее быть живым владельцем золотого рудника.

6

Через две недели до нас дошли вести о победе империи. Еще пара недель ушла на то, чтобы закупить вооружение, набрать охрану из надежных шахтеров и самое главное – наладить работу рудника. Внимание, конечно, еще требовалось, но мне нужно было возвращаться, по дороге перепродавая, где можно, ранее купленные предприятия.

Общая длительность моей авантюры составила около двух-трех месяцев, суммарная прибыль ошеломляла. Золотой рудник я собирался оставить себе, а от всего остального нужно было избавиться. Все-таки моя тошнота от бизнеса никуда не делась: развивать, скажем, парфюмерные дела не было никакого желания. Лишь ради рудника я готов был сделать исключение.

Тем временем начал получать информацию о марше Новарта. По слухам, за счет перебежчиков из королевского войска он получил представление о расположении и слабых местах вражеской армии. В результате он разделил свое воинство, ударив ночью большей его частью с одной стороны и приготовив незаметное коварное проникновение с другой. Проникновение закончилось мечом, приставленным к шее короля, – вот, собственно, и все.

Король согласился убраться восвояси и произвести Новарта в вице-короли, то есть выдать ему провинцию на своем материке во владение. Статус вице-королевства был каким-то туманным. Имперские СМИ раструбили о расширении влияния империи за счет отданной королевством территории. «Влияния», не границ – очень важная оговорка, которую большинство не заметит. Подозреваю, что в королевстве сделают ставку на вице-королевском титуле Новарта, как бы намекая, что их военное выступление способствовало переходу важной имперской персоны в вассалитет короля.

Когда говорят два зла, истина обычно находится не посередине, а в совершенно иной плоскости. Подозреваю, что этот принцип применим и здесь.

7

Дома меня поджидал неприятный сюрприз – приглашение в императорский дворец на большое празднество в связи с военным триумфом империи. Как владелец золотого рудника, я был просто обязан явиться на него, но мне этого совершенно не хотелось. Владислав, также получивший приглашение, считал иначе:

– Серж, я тебя не понимаю. Как ты можешь даже думать об отказе? Знаешь, кто главный триумфатор всей этой войны?

– Император?

– Да какой император? Он вообще ничего не получил. Ни территорий, ни контрибуции.

– Хочешь сказать: Новарт?

– А что он получил-то? Герцогский титул от императора? Да толку ему от него: граф он или герцог – от этого ничего не изменилось.

– А вице-королевство?

– С него станется и там какой-нибудь общий совет устроить. В итоге власти с гулькин нос получит. Его прибыток – слава, но он не торговец, этим не распорядится. В общем, год он важной птицей походит – и все на этом. Серж, главный триумфатор войны – это ты!

– Я?

– Да. Представь себе прием во дворце: герцог весь такой из себя важный, император – еще важнее, а в уголке скромно стоишь ты. Никто тебя не замечает, но ты-то знаешь: дураки махали мечами, а ты взял золотой рудник, провернул сделку века!

Я поморщился.

Однако по сути Владислав был прав: идти на прием было нужно. Слишком значим золотой рудник. Мой отказ могли истолковать превратно. Надо показать свою адекватность.

8

Я впервые оказался в большом приемном зале имперского дворца. Невероятно роскошный, он очаровывал и отталкивал одновременно. Очаровывал работой несомненно лучших архитекторов, своей историей. Отталкивал помпезностью и непрактичностью.

Я стоял в уголке с Владиславом и Домовым и рассматривал окружавшую нас обстановку. Повсюду люди распределились группками. Было забавно, что дворяне везде располагались отдельно от торговцев… Я замер и задумался: как я определил, что это дворяне, а это торговцы? Еще раз внимательно осмотрел присутствующих и понял:

– Владислав, смотри: вон там группа дворян, а там – купцов. На одежду обрати внимание.

Владислав посмотрел, потом еще раз, а затем его взгляд медленно сполз на собственную одежду:

– Вот это да… Как же так?

Домов заинтересовался:

– Не просветите, в чем дело?

– Смотри: и у купцов, и дворян одинаково богатая одежда. Хороший крой, хорошие материалы, заказано у именитых портных. Отличает нашу одежду от дворянской, в основном, одно – цвет. У них он кипенно-белый, абсолютно непрактичный, но зато показывающий, что человеку не требуется работать, что надо будет – легко купит новый костюм. А мы, пусть и богаче многих из них, выбираем немаркие оттенки. Ну не можем мы выбрать белую-пребелую одежду даже ради парадных целей. В общем, господа, не быть нам с вами дворянами. Никогда они на нас как на равных не посмотрят, – улыбнулся я.

Домов хмыкнул, глянув на свои рукава: они были кремового цвета.

– Что-то ты разумничался, дай-ка и я тебе фокус покажу, – вклинился Владислав. – Глянь-ка вон на тех парней.

Я посмотрел: сразу чувствовалось, что это военные. Отличная выправка, скупые движения.

– И? – непонимающе спросил я Владислава.

– А ты тоже на одежду глянь, а потом на свою, а потом на купеческую да дворянскую.

Я сделал все, как он сказал, и понял: не то что на дворянина, я даже на торговца не тяну. Мою одежду можно было назвать «хоть сейчас в поход»: почти что копия военной формы, не стесняющая движений, износостойкая, словно созданная для тренировок, походов и битв. Я еще раз осмотрел зал в поисках таких же, как я, чужаков на этом купеческо-дворянском собрании, и мой взгляд встретился со взглядом одиноко стоявшего воина. Северянина. Чтобы сгладить неловкость, я улыбнулся и кивнул ему, а он, слегка поколебавшись, похоже, слишком буквально воспринял мою вежливость.

– Дикарь! – прошептал Владислав, с ужасом глядя на приближающегося воина. – Серж, ты что творишь?

– Крис, – протянул мне руку подошедший северянин.

Я представился и ощутил крепкое воинское рукопожатие. Как же я соскучился по нему! Привык уже к вялым пожатиям обычных людей.

Владислав с Домовым, по-моему, не столь радужно восприняли сдавливание своих ладоней.

– Немного здесь скучновато, не находите? – обратился я к Крису, стараясь как-то завязать разговор.

– Есть такое, – сказал Крис. – Потом, все еще боятся северян, нормально ни с кем не пообщаешься. – Он взглянул на меня и добавил: – Я, вот, железом торгую, у моей семьи железный рудник, приехал, вот, завязать торговые связи, что-то пока не очень получается. А ты?

– Тоже торговец, – ответил я. – Немного другого металла разве что… Хочешь продать в империи железо?

Раз уж он обратился ко мне на ты, то и я не стал чиниться. Крис кивнул в ответ на мой вопрос. Я закусил губу, вспоминая, как же звали нужного мне сейчас человека. Наконец вспомнил:

– Вольфганг!

К нам подошел высокий мужчина благородной внешности, и я тут же представил ему Криса:

– Знакомься: это Крис, представляет интересы железного рудника. Крис, знакомься: Вольфганг, занимается металлообработкой. Немного жуликоват, но думаю, вы поладите.

– Обмануть северянина? – удивился Крис. – Я таких смельчаков еще не видывал.

Вольфганг, мне показалось, побледнел.

– Такие люди долго не живут? – с улыбкой спросил я.

– Да нет, цивилизованно все, мы ж не дикари какие-нибудь.

Владислав, почувствовав взгляд Криса, замотал головой: мол, нет, не дикари совсем, как можно такое подумать?