скачать книгу бесплатно
– О, Боги! Вдруг догонят! – Яся поднажала из последних сил.
И вдруг дорогу ей загородил кто-то. Яся подняла голову – ах! – Чужак! От неожиданности она выронила вербочку, хотела нагнуться, подобрать, но Чужак, ухмыляясь, опередил ее и уже замахнулся веткой, чтобы ударить ею девушку.
Яся, подхватив подол двумя руками, кинулась бежать к дому, что было сил. Скорей, скорей, в спасительный погреб!
Она не видел, как остановились гнавшиеся за ней парни, помешкали секунду и кинулись догонять других девушек: кому охота остаться без невесты? Чужак, не торопясь и все так же ухмыляясь, сунул ветку за пазуху и двинулся к Веселой горке. Остановившись у ее подножия, подальше от пылающих костров, он закричал:
– Эй, Поляна, готовься к свадьбе!
Поляна в ужасе схватила за руку бабку Поветиху:
– Что же это, бабушка, а как же твой отворот?
– И откуда он, окаянный, вывернулся? Ведь весь день его видно не было. Неужели не помог отворот-то?
А Чужак тем временем вытащил из-за пазухи веточку вербы и помахал ею над головой.
– Беру дочь твою, Ясю, в жены. Я – вдовец, имею право.
– Ай, а ведь и вправду имеет, раз вербочку отобрал, – так и осела на землю Поветиха.
– Вот оно, худо, что домовой предсказал, – пронеслось в голове у Поляны – и она потеряла сознание.
Очнулась женщина уже дома, на лавке, куда принесли ее сердобольные соседи. В избе было темно, только окошко еще чуть серело. Напротив лавки, у стола, подперев щеку рукой, сидела Поветиха. Заметив, что Поляна пошевелилась, бабка пересела к ней на лавку.
– Что ж ты огня не вздуешь, бабушка?
– Тише, Поляна, тише! Пусть этот не знает, что мы дома.
– А Яся где?
– Да где же ей быть – в погребе! Пока она оттуда не вышла – она еще девушка. А как выйдет – все, невестой будет.
– Да неужто ей придется за этого Чужака замуж идти?
– А куда денешься – придется! Вербочка-то у него. И как Ясю угораздило ветку выронить!
– Бабушка, а нельзя ему отворот сделать?
– Нет, тут уж отворот не поможет, раз обычай соблюден. А и замуж за вдовца Ясе никак нельзя идти: недобрый он какой-то, темный.
– Что ж делать-то? Научи, бабушка.
– Бежать вам надо, пока не рассвело. Как только солнышко взойдет, у Чужака на Ясю уже все права будут.
– Куда же бежать, бабушка?
– Куда глаза глядят!
– Да неужто так всю жизнь и придется в бегах быть?
– Ты вот что, Поляна, послушай меня, старую. Помнишь, гадали мы на Славеня твоего – жив он! Вот и идите с Ясей его искать. А найдете – он с Чужаком разберется, как отец. Один он может оспорить результаты обряда, в мужском поединке, на мечах. А больше за вас заступиться некому.
Помолчали.
– Хорошо, бабушка, я сейчас соберусь в дорогу, а ты Ясю предупреди. Серка мы с собой возьмем, а Зорьку и курочек ты к себе забери. Да пусть дед Сучок окна и двери избы нашей заколотит завтра.
Глава 8
Рассвет застал беглянок уже далеко от околицы села. Шли быстро, не оглядываясь, торопясь уйти как можно дальше. Пока не взошло солнышко, погони не боялись: не придет же Чужак за невестой ночью! Но как только первые солнечные лучи запустили пальцы в шевелюры деревьев, Поляна забеспокоилась:
– Ой, доченька, вот придет Чужак к нашей избе, увидит, что опустела она – кинется в погоню. Пешком-то он нас вряд ли догонит, а вот если на лошади…
– Да нет у него лошади, мама, – попыталась успокоить ее Яся.
– У него нет, так у дружков его найдется. Он такой, что и без спроса возьмет – не засмущается.
– Он же не знает, в какую сторону мы пошли. Авось, не догадается.
– На авось, да небось не надейся, доченька. Я так думаю – спрятаться нам нужно, переждать. И подумать, куда дальше идти, не мешало бы.
Поляна завертела по сторонам головой, выискивая подходящее укрытие.
– Вон там елка старая, возле дуба, – показала рукой Яся. – Ветки у нее до самой земли опустились, под ними мы как раз и уместимся. Вроде шалаш будет.
– Верно, доченька, верно. Зови Серка, будем прятаться.
Втроем под елкой было тесновато, но, прижавшись друг к другу, они все-таки кое-как уместились.
– Серка нужно привязать, чтоб не выскочил ненароком. Ты, Серок, смотри, не подведи нас, не залай, не заскули. А то быть беде!
Собака, словно понимая всю сложность создавшейся ситуации, послушно положила голову на лапы и прикрыла глаза. Уши ее, однако, настороженно ловили каждый шорох.
– Куда же мы с тобой пойдем, мамочка? – шепотом спросила Яся.
– Дорога у нас одна – к отцу твоему. Только он тебе поможет.
– Легко сказать – одна! А как мы ее узнаем, дорогу эту? Даже расспросить некого, ведь десять лет прошло с тех пор, как отец ушел. Коли кто и видел его, так давно уже о том забыл.
– Знаешь, Яся, мы с бабушкой Поветихой как-то гадали, жив ли твой отец. Так вот, я увидела его возле какого-то замка, а кругом были горы. Думаю, нам нужно к горам идти.
– А ты знаешь, в какой они стороне?
– Нет, доченька, не знаю. Придется спрашивать.
– У кого же мы спросим в лесу-то: у волка серого, или у белки? – усмехнулась Яся.
– Тут за лесом деревня есть, за ночь мы как раз до нее доберемся. Вот там и разузнаем все.
На том и порешили. А так как до ночи было еще далеко, мать и дочь, перекусив немного, улеглись спать.
– Смотри, Серок, не прозевай Чужака!
Поляне снился сон: в избе свекра за плотно закрытыми ставнями, чтобы не проникал ни один солнечный луч, собрались те, кого она видела в ночь убийства Синюшки. Во главе стола сидел Чужак.
– Ну что, братья, задачу свою я выполнил блестяще, не так ли? Где теперь Поляна с дочкой, а?
– Это верно, теперь они помешать нам не смогут. Пока. А если вернутся? Не проще ли было их убить?
– Это с какой стороны посмотреть. Думаешь, смерть Поляны оставила бы равнодушным село? Ее здесь любят и уважают. Уж лучше пусть бегает и скрывается, вернуться она все равно не сможет: за дочь боится.
– А все-таки ловко ты ее вынудил сбежать. Это еще придумать надо – свататься к дочке малолетней!
– Я бы с большим удовольствием к матери посватался, – Чужак похотливо ощерился. – Сиськи у нее – что надо! Да и остальное – тоже, ха-ха-ха!
– Цыть, размечтался! – свекор бесплотно пристукнул ладонью по столу. – Я Поляну знаю, она всю жизнь не будет по кустам прятаться. Вернее убить ее. А в деревне теперь не узнают, что стало с их любимой целительницей.
– Ну что ж, так и сделаем…
Яся, дрожа, вцепилась матери в руку:
– Мама, мамочка, проснись, мне страшно!
Поляна, вздрогнув, открыла глаза.
– Что, доченька? Чего ты испугалась?
– Мамочка, мне сон такой страшный приснился – про Чужака. Будто он убить нас хотел.
Поляна похолодела:
– И тебе. Значит, правда. Ну-ка, расскажи подробнее.
– Я видела Чужака и деда покойного. И еще с ними были двое. Сначала Чужак хвалился, как ловко он нас из села выставил, а потом они нас убить решили. Я боюсь, мамочка, вдруг сон – в руку!
– Уходить нам надо, доченька, да поскорей, – Поляна не стала пугать Ясю еще больше, рассказывая о своем сне. – Отвяжи-ка Серка.
Серок, во время разговора, молча, стрелявший глазами то на мать, то на дочь, вдруг насторожился. Он вскочил на ноги, прижал уши и, подняв шерсть на загривке, тихо зарычал.
– Тише, тише, Серок. Что ты разволновался?
Поляна осторожно выглянула из-за еловой ветки.
На краю поляны стоял волк. Глаза его пока ничего не видели, зато нос безошибочно подсказывал: кто-то прячется совсем близко. Запах не походил ни на один привычный лесной, это пугало и настораживало. Но то, что пахнет съедобной плотью, теплой, живой и такой желанной, отощавшему за зиму волку-одиночке было ясно. Давно уже он ушел из стаи, молодые самцы здорово посекли в поединках его шкуру клыками. Теперь, злой и вечно голодный, он рыскал по лесу и искал необременительной добычи.
Ветки на ели зашевелились, из-под них донеслись непонятные звуки, а потом – более привычное для волчьего уха рычание. Волк? Что ему делать под елкой? Может, лучше уйти?
Но тут из-под ели выскочил пес и с лаем ринулся на замешкавшегося хищника. Пес был молодым и сильным, как те самцы, что рвали волку шкуру. Надо уходить, бежать! Поздно. Собака налетела, вцепилась зубами в бок. От боли волк рассвирепел, рассудительность покинула его, и он, в свою очередь, тяпнул пса за ногу. Дальше уже трудно было разобрать, где собака, а где – волк. Серый лохматый клубок катался по поляне, устилая ее клочьями вырванной шерсти, орошая каплями крови. Но вот кому-то из дерущихся удалось дотянуться до горла противника. Одно движение челюстей – и из раны полилась уже струя крови. Из последних сил волк рванулся, оставляя в пасти противника вырванный из шеи клок мяса, лязгнул зубами, смыкая их на загривке пса, и под хруст ломаемых позвонков замертво свалился на землю. Бездыханный Серок упал рядом. Оба затихли.
– Ой, мамочка! – только и смогла прошептать перепуганная Яся.
Поляна осторожно выбралась из-под ели, почему-то на цыпочках подошла к месту побоища.
– Серок, Серок, – позвала она.
Опустившись на колени, погладила собаку, положила ладонь на ее бок.
– Нет, не дышит.
Подошла Яся. По щекам девочки слезы бежали ручьем.
– Серок, милый, как же мы теперь без тебя?
Поляна тоже не удержалась, расплакалась. Вспомнила, как принесла в переднике толстого лохматого щенка, какой он веселый был и озорной.
– Помнишь, мама, какой он маленький был? – Яся словно подслушала мысли Поляны. – А как он голову засунул в горшок со сметаной, и вытащить не мог, пришлось посудину разбить?
– Помню, конечно, помню. Жаль Серка, он же членом семьи нашей был.
– Он нас от волка спас, мама. Себя не пожалел.
– Да, доченька, спасибо ему.
Помолчали. Потом Поляна подняла собаку на руки и понесла к елке, под которой все они только что прятались.
– Вот тут пусть лежит, под елью. Похоронить мы его не можем, так пусть хоть не на глазах у всех валяется. Прощай, Серок!
– Прощай, песик, спасибо тебе!
– А теперь, Яся, пойдем, нужно торопиться. Те, кто открыл на нас охоту, пострашнее волка будут.
– Так это же сон, мамочка, – Яся уже почти забыла о своих страхах.
– Все равно, пойдем быстрей.
И они пошагали по еле заметной тропинке, которой так редко пользовались, что она почти заросла травой.
На рассвете беглянки уже подходили к деревне.
Утро в любой деревне наступает одинаково. Еще стелется по лугу за околицей туман, еще роса тяжелыми гроздьями капель клонит к земле травинки, а заполошные петухи уже орут в каждом дворе, и каждый норовит перекричать остальных. В хлевах постукивают подойники, и коровы сытно и уютно вздыхают, млея от прикосновений хозяйкиных рук, которые освобождают от молока разбухшее за ночь вымя. Изредка залает собака – так, спросонья, не зло, а скорее для порядка.
У Поляны сердце сжалось от всех этих таких знакомых, но уже Бог весть, на какое время потерянных, деревенских звуков. Яся, переживая то же, сжала матери руку.
– Мама, а куда же мы дальше пойдем? У кого про горы спрашивать станем?
Поляна задумалась. Постучаться в крайнюю хату? Но кто знает, как встретят незнакомок, да и смогут ли помочь! Не каждый селянин интересуется дальними странами. Некоторые за всю жизнь дальше околицы своей деревни не побывали. А кто же может знать дорогу к горам? Только тот, кто общается со странниками, слушает их рассказы, да на ус мотает. Таким человеком в селе был только трактирщик. Вот куда нужно идти – в трактир! Там и они сами в глаза не бросятся, на случай, если Чужак искать их станет: мало ли народу по свету бродит! Верно, немало, только вот женщин среди них – единицы. А мать и дочь – и вовсе приметная парочка. Нет, так не годится. Нужно поостеречься.
– Слушай, Яся, я в деревню пойду одна. В трактир наведаюсь, постараюсь там все разузнать. А ты здесь, на опушке спрячься, и жди меня. И не возражай! – Поляна не дала дочери и рта раскрыть. – Я скоро.
