Сборник. 80 лет Победы

Наводнение

Рассказ

О, весна, без конца и без краю —Без конца и без краю мечта!Узнаю тебя, жизнь! Принимаю!И приветствую звоном щита!Принимаю тебя, неудача,И удача, тебе мой привет!В заколдованной области плача,В тайне смеха – позорного нет!                   Александр Блок.

Почему вдруг взвиваются в памяти в ночные поздние часы такие удивительно ясные и живые образы ушедших близких и знакомых, прокручиваются записанные незримой камерой хроники прожитых лет, которые ты унесешь когда-нибудь с собой в небытие?

Ведь взрослые дети, становясь мудрее, ненавязчиво напоминают:

«Разложи по альбомам пачки фотографий из своей и жизни родителей, видишь, как нам некогда!»

Но откладываешь на потом это психологически неподъемное задание, хотя отчетливо понимаешь – орбита твоего планетарного движения не может быть бесконечной.

И таишь осторожную надежду – в оставшийся промежуток успеть прожить еще всплески неуемной радости, встречу с давней мечтой, невероятную влюбленность своего неутихающего сердца, даже горечь душевных потерь.

И продолжаешь улыбаться жизни.

***

Как трудно было снова привыкать к появлению в доме младшей сестренки Вики, которую родители привезли на ноябрьские праздники из города от маминой мамы! Без нее было так спокойно.

Внимание всех сразу переключилось на эту пухлявую светленькую четырехлетнюю малышку. Ее носили на руках, пели песенки, чирикали, умилялись, пока не устроили в садик.

И Светина самостоятельная жизнь в долгие зимние и весенние месяцы опять потекла ровно и спокойно. До лета. Научилась писать слова и считать до тысячи. Рисовала картины акварельными красками. Отказывалась ходить к бабушке Наде, не боялась сидеть дома одна.

«Скучно Светочке будет в школе!» – расстраивалась мама. Весенние, ослепительно солнечные дни сплелись в такой дивный хоровод новых знакомств, впечатлений, настроений и невероятных дел.

– Так, начинаем освоение целины в собственном дворе! – папа вернулся из городской командировки с мешком саженцев яблонь, груш и вишни. – Только воду придется таскать из общего колодца. Мама посадила в ящички семена помидоров и цветов.

Когда подсохла земля после долгого таяния снега, Света впервые попала на рыбалку. И все. Рыбацкая болезнь оказалась такой прилипчивой, что осталась в крови на всю жизнь.

Ранним утром в воскресение папа сажал Свету на багажник велосипеда, и они отправлялись на далекий пруд Темный за карасями. Азарт захлестывал. Клев был непрерывный. Рыбки в две-три Светины ладошки одна за другой отправлялись с крючка в большое ведро. Обратно шли пять километров пешком. Без нытья довольная Света сама несла свою удочку.

На майские праздники стояла у открытой калитки, ждала всех, чтобы идти на демонстрацию в центр. Подошли три мальчишки с их улицы, спросили:

– Раков вареных будешь?

Кивнула, хотя в жизни ни разу не ела. Прижала трех невиданных красавцев с длинными клешнями к новому пальто, за что получила нагоняй от мамы за жирные пятна. И пока очищали пальто, успела вытащить мальчишкам мамины плюшки с повидлом.

– Ты учишься в школе? – спросил самый старший. – Приходи после обеда на пустырь, будем в лапту играть.

После демонстрации собрались гости, сели за накрытый стол, а Света без разрешения сбежала из двора, взяв маленький резиновый мячик.

Лапта, вышибала, казаки-разбойники – новое пальто к вечеру оказалось все в грязи, шапка висела на заборе.

Солнце прогрело воздух, все бегали раздетыми, одна Света парилась, расстегнув пуговицы, боясь нарушить мамин запрет снимать пальто. Вот такую растрепанную, раскрасневшуюся ее привел домой папа. Мама после ужина поставила в наказание на целый час в угол.

Не ревела, вспоминая минуты азарта, как ловко увертывалась от ударов, научилась бить палкой по мячу, ловить «стучики». И так удачно спрятались в чужом сарае с Витькой, что их долго не могли найти.

Соседи с интересом смотрели, как каждое утро мама уезжала на работу в больницу на своем «женском», без рамы велосипеде. Таких велосипедов в селе ни у кого не было.

– Мама, а можно мне взять твой велосипед? Хочу научиться ездить!

– Света, папа опять в командировке на всю неделю по району! Мне Вику нужно из садика забрать, ужин, обед на завтра приготовить, постирать. А самой у тебя не получится! Жди возвращения папы!

– Мамочка, меня мальчишки будут учить!

Света научилась кататься за два вечера. Мальчишки бежали за ней сзади, держали по очереди за багажник, чтобы не упала, и ждали своей очереди, чтобы тоже поучиться. Правда, не обошлось без погнутых спиц.

Это открытие нового мира, своих возможностей, появившаяся уверенность в себе прессовали новые интересы. Книги, куклы отдалились. Улица звала на простор из зажатости комнат, от строгих запретов покидать двор.

Стала ходить с мальчишками в центр за хлебом, когда родители были на работе, с маминым кошельком в матерчатой сумке. Терпеливо выстаивала в длинной очереди за сахаром, конфетами – подушечками и печеньем в пачках.

Энергия переполняла. И встреча со школой первого сентября не разочаровала. Было интересно.

Первый класс – большой, сорок два ученика. Посадили на третью парту с каким-то лопоухим верзилой, который тут же столкнул Светин «Букварь» на пол. Подняла молча. Опять столкнул. Тогда встала, пошла к доске без разрешения, куском мела прочертила на парте линию границы. Сосед в третий раз столкнул книжку и тетрадь. Встала и шарахнула его по голове «Букварем». Обоих до конца урока поставили в наказание к стенке.

На перемене во дворе три знакомых друга спросили:

– Никто не лезет? Только не молчи! Сразу проучим!

– Сама справлюсь.

С первого дня они почему-то признали ее лидерство и дали Свете кличку «Ефрейтор» – такое звание было у старшего брата Витьки, когда он пришел из армии. Кличка оставалась до седьмого класса.

Осень растянулась в очень неприятных воспоминаниях о ледяных дождях, о непролазной глине, в которой тонули повозки с лошадьми, застревали редкие грузовые машины, по колеям от колес которых гуськом пробирались целый километр до школы. А потом долго мыли в топких лужах полынными вениками длинные черные резиновые сапоги.

Зима стала освобождением от плена надоевшей грязи, засверкала блестками переливающегося на замороженном солнце пышного снега, принесла новогодние чудеса и первый в жизни костюм волшебной Снежинки из накрахмаленной марли.

И еще Свете запомнился свой день рождения в январе, на который пригласила трех девочек из класса и своих верных друзей. Мальчишки подарили два флакона духов и книжку «Русские народные сказки», а подружки – три куска туалетного мыла и красивые носовые платочки. Мамин торт с розами и пирожные доедали всей компанией на следующий день.

Весной началось наводнение. На редкость снежная и лютая зима, внезапное таяние снега в конце марта, обильные дожди, глубоко промороженная почва, не принимавшая лишнюю влагу, – лед потемнел, река вскрылась, и уровень воды поднялся, как обычно.

Были весенние каникулы. В воскресенье Света с папой в обед

дошли до маслозавода и с высокого косогора любовались безбрежным разливом реки с редкими плывущими льдинами.

Вечером папу срочно вызвали в райком: в соседнем районе в Саратовской области в верховьях реки Еруслан третий день льет проливной дождь, и есть угроза прорыва плотины. Нужно было готовиться к очень быстрому и высокому подъему воды.

Некоторые из жителей скептически отнеслись к призывам насыпать земляные холмы возле своих глинобитных домов:

– Где это вы видели, чтобы вода смогла подняться на пять метров и пойти по улице? Кто у речки живет, – там понятно, есть опасность. А другим можно спать спокойно.

Но таких было немного. На берегу воткнули в воду палку с нанесенными делениями. Уровень воды медленно поднимался.

Полночи под лунным холодящим разливом люди как муравьи копали за дворами сырую землю, таскали ведрами, мешками, возили на тачках, стараясь укрепить сплошную защитную линию перед дворами. Сообща помогали одиноким женщинам и старикам.

Не было обычных шуток и хохота. Тревожная напряженная тишина накрыла село, когда Света вышла на улицу. Несколько добровольцев развели костер и остались дежурить на берегу реки до утра в тулупах.

Проснулись на рассвете от громких тревожных ударов большого металлического колокола на пожарке. Это был сигнал тревоги.

Одевались в потемках, не зажигая керосиновой лампы. Света вылетела следом за родителями.

Было очень холодно и тихо. И в этой полутьме еще не проснувшегося утра по улице наползала осторожно, как- то хищно, черная вода. Он кралась, как живая, медленно поглощая все канавки и выступы, неуклонно ускоряя свой разлив во всю ширину. И люди отступали, потому что у них не было сил вручную противостоять этой мощи надвигающейся стихии.

Через час вода достигла Светиного дома. Но родителей уже не было: мама отвела Вику к бабушке Наде и ушла на работу, приказав Свете не выходить из дома.

Отца приехавший милиционер на мотоцикле повез на окраину района, где вода ночью отрезала дальнее село, залив мост. Нужно было организовывать доставку продуктов и переправу людей на лодках.

К обеду вместо улицы была новая река. Свете надоело висеть на окне, она оделась и вышла за калитку.

Через два дома был переулок, и вода пригнала откуда-то половинку от деревянных ворот.

– Иди к нам! – закричал Сашка. – У нас тут море.

Плавали по переулку по одному, отталкиваясь от дна деревянной лопаткой, которой зимой чистили снег.

– Ты легче нас, тебе можно и на улице поплавать! – авторитетно заявил Иван.

Света шагнула на доски. Мальчишки вытолкнули этот плот из переулка, и он застыл, не двигаясь. Но через некоторое время от реки стала надвигаться непонятная высокая волна. До села дошла та махина воды, прорвавшая далекую плотину в верховьях Еруслана.

Света вспомнила, как папа говорил, что в переводе с какого-то древнего языка: арслан, Еруслан – это лев. Испугаться она не успела, когда половинка крепких ворот вдруг начала укорять свое движение и поплыла на середину улицы.

– Прыгай в воду! – закричали мальчишки.

Плавать она не умела. Успела только посмотреть на окошко бабушки Нади, откуда ей махала ручкой Вика, и подумать: «Хоть бы с табуретки не упала!»

Небольшой уклон улицы заставил речной поток соединиться с озером, высыхавшим летом, из которого по естественной низине вода с неимоверным шумом устремлялась в овраг, выходивший на пруд. Этот естественный путь указывал, что все в природе закономерно совершалось не в первый раз. И, вероятно, не в последний. Этого Света не знала.

Она стояла, опиралась на лопату, и удивлялась, как быстро мелькают незнакомые дома по краям улицы, откуда ей махали испуганные люди. Было удивительное чувство полета над водой.

Четвертая часть огромного села с несколькими улицами была отрезана водой, став островом.

Светино плавание благополучно прервал охотовед, который дежурил на лодке у плотины, которую тракторами успели навернуть ночью, перегородив улицу и повернув воду в озеро.

– Испугалась, путешественница? – спросил он, когда Свету повели в ближайший дом греться.

– Нет! – соврала Света. – А как я теперь домой попаду?

– Где твоя мама работает? В больнице? Когда она будет с работы возвращаться, мы вас на лодке на ту сторону улицы перевезем.

В тепле протопленной избы молодая женщина накормила Свету куриной лапшой и уложила на коротенький диванчик. Разбудила ее мама.

К вечеру уровень воды перестал повышаться, установилось равновесие во всех сообщающихся естественных котлованах. Свету с мамой и других жителей, застигнутых разливом, по очереди перевезли на лодке.

Мама сердито молчала. Но Света знала, что в углу она сегодня стоять будет заслуженно.

Вода с улицы ушла через два дня. Каникулы продлили еще на неделю.

Следующие многоводные разливы будут в 1979 и 1991 году, когда люди опять не сумеют угадать до конца изощренные капризы проснувшейся реки, а она снова отыщет слабые места.

И затопит целую улицу новых домов, которые люди построили, вопреки предупреждениям, на проложенной исстари дороге воды, пострадав по своей вине.

Мушкетер

Рассказ

Трусов плодила

Наша планета,

Все же ей выпала честь —

Есть мушкетеры, (3 раза)

Есть!

Другу на помощь,

Вызволить друга

Из кабалы, из тюрьмы —

Шпагой клянемся, (3 раза)

Мы!

Михаил Аркадьевич Светлов. (1940 год).

Вы, конечно, видели красочно – оформленные, объемные юбилейные альбомы в нарядных обложках, где в чередовании серо-черных с глянцевыми фотографиями высвечиваются наиболее яркие моменты прожитой жизни юбиляра.

И невольно в собственной памяти вспышками искр вычерчивают ассоциации, то с проливным летним дождем, когда в лужах на асфальте лопаются крупные пузыри теплой воды с небес. Или, как в зимнем сосновом лесу в морозном воздухе с веток осыпает тебя легкая серебристая изморозь причудливых снежинок.

А в осеннем лесу ветер несет сотни золотистых листьев высоко в небе вслед улетающим грустным клиньям диких гусей и уток.

И в настоящем времени именно эти вспышки наполняют душу не только сожалением о прожитых годах, но и радостью, что они были. Ведь каждый человек продолжает взволнованно и неторопливо мысленно листать страницы жизни, особенно те, которые были связаны с твоими родителями.

Кому-то жизнь – игра, когда судьба кидала свои камушки наугад, не боясь ошибиться. Для кого-то – это очень длинная дорога: непредсказуемая, опасная, наполненная нетерпением и трудом, любовью и смелостью. А кто-то прижимает мысленно к сердцу сверток, рулон серебристой ткани, на которой любая чудесная искорка зажигала когда-то свет каждого дня маленькими сполохами свершившихся дел и событий.

***

Дорогой Саша – сказала мама. – Нам предстоит новая работа, причем, творческая! Представляешь, у Светочки в школе появилась чудесная пионервожатая! Предложила девочкам в 4 классе подготовить интересный танец «Лотосы». Наша Света записалась. Нам нужно сделать конструкции из алюминиевой проволоки, вот чертеж: два соединенных круга, один большой, а другой – внутри. Все это сооружение, накрытое крашеной марлей зеленого цвета, будет прикреплено к юбке. И на нем должны возвышаться по четыре розовых цветка лотоса. У всех девочек – белые кофточки, а у солистки – розовая.

– А время-то хоть есть? – папа никогда не возмущался. Он всегда был человеком дела. Сразу реально представлял, какие материалы потребуются, сколько это занятие займет времени, и, главное, где это время взять.

Оставшись в семилетнем возрасте после смерти матери от тифа круглым сиротой (отец его тоже умер от тифа в 1918 году, когда малышу было только четыре года), скитался до двенадцати лет по детским домам Поволжья. Лишенный материнской любви, он не нашел ее в приемной семье двоюродной сестры, у которой было множество мужей, но никогда не было своих детей, только приемные. И после войны, выпив лишнего, она призналась, что взяла двух мальчиков из детдома только из-за большого приданого, которое давали вместе с детьми: швейную машинку, вещи, корову, деньги. Второй приемный юноша, тоже Александр, пропал без вести в первые месяцы войны, и поиски его не увенчались успехом.

С танцем должны были выступить восьмого марта на общешкольном родительском собрании. Репетировали каждый день. Задержка была за костюмами. Ведь нужно было двигаться в танце очень плавно, перебирая ногами, делая мелкие шаги в маленьком круге. «Лотосы» – девочки должны были «плыть по воде». Вожатая рассказывала, что в педагогическом училище после их выступления у всех зрителей был буквально шок.

В воскресение у папы не было дежурства и командировок в райкоме, и он в кухне начал изготовление сразу двух конструкций: для Светы и ее подруги Маши, у которой не было отца.

Мама принесла из лаборатории какие-то химикаты, смещала их, и десять метров окрашенной и накрахмаленной марли повесили тут же в кухне на веревке стекать и сушиться.

Бабушка Анна, которая умерла очень рано, и которую Света запомнила очень смутно, была портнихой, этому искусству кроить и шить такие крупные вещи, как пальто, костюмы, платья, научила маму. И фантазии мамы, огромной стопки различных выкроек и журналов хватало на самые яркие модели.

За день и ночь подставки вместе с роскошными цветами были готовы. А папы и мамы остальных трех девочек приходили перенимать опыт изготовления. Свету поставили солисткой из-за роста – выше всех.

Когда начались репетиции в костюмах, – это было сплошное мучение. Пластинка, под музыку которой танцевали, стерлась и заедала из-за бесконечных повторений. Спасибо баянисту, который выучил на слух мелодию при условии, что группа выступит на концерте в Доме культуры.

«Терпение и труд – все перетрут». Случилось чудо, когда, наконец-то, «поплыли» зеленые «лужайки» с высокими искусственными цветами ровненько и в такт. Жаль, что кадры, которые сделал корреспондент местной районной газеты, остались только в архивах редакции.

Успех скромной пионервожатой, девочек и их родителей был оценен. В мае на районном смотре художественной самодеятельности получили первое место и успешно выступили на областном конкурсе в Палласовке.

Эта волна творчества захлестывала всю семью постоянно. С пятого по восьмой классы – занятия Светы в хореографическом кружке, где преподавал сначала хирург районной больницы, а потом семейная пара уже опытных педагогов, окончивших Волгоградское культпросвет училище и приехавших в село из-за проблем с жильем в городе.

Дома готовились самые различные костюмы, начиная от украинского, русского, грузинского и других. Денег на заказы в мастерской у родителей не было. Материалы доставали на местной базе райпотребсоюза по знакомству сразу для всех участников.

В шестом классе вспыхнуло увлечение кукольным театром. Отдаленность от больших городов отгораживала даже большие населенные пункты от выступлений различных передвижных артистов. И яркое представление городского кукольного театра сразу взвинтило воображение многих.

Главная проблема в те времена обозначалась сразу: материал типа ситца или сатина был в числе самых дефицитных товаров. И выпросить кусок на обивку реек ширмы было просто невозможно. Ситец и сатин шли по прямому назначению – на платья, сарафаны, халаты, постельное белье.

Выход был найден. На сбитой отцом из реек складывающейся ширме вверху были прибиты гвозди, на которые перед выступлением прикручивали ситцевые занавески из двух кухонь: в доме и летней. На петельках подвешивали тонкое байковое одеяло. Вот на такие «жертвы» шли оба родителя, постоянно поддерживая детский настрой на коллективное творчество, упорные репетиции, тщательную подготовку костюмов и реквизита.

Верные друзья: Витька, Сашка и Иван – учились в противоположном классе, но проживание на одной улице приучило эту неразлучную троицу за долгие годы дожидаться Свету после уроков, вместе брести ночью домой по темным, без фонарей улицам, когда стали учиться во вторую смену в 6, 7 и 8 классах.

Повзрослев, мальчишки стали стесняться приходить к Свете домой, побаивались насмешек сверстников, возможно, и строгих родителей Светы. На восьмое марта в 6 классе подарили ей флакон духов «Серебристый ландыш» и открытку с надписью: «Три танкиста, три веселых друга, экипаж машины боевой».

И вот эта открытка попала Свете случайно в начале седьмого класса. Летом прочитала залпом все тома про приключения мушкетеров, и теперь сразу же представила их всех четверых, вместе с ней, конечно, со шпагами в костюмах мушкетеров. Никто книг не читал, но цветной французско-итальянский фильм поразил воображение всех. И такие вредные оказались мальчишки – никто не захотел быть толстым обжорой Портосом. После долгих уговоров решили кинуть жребий и сразу стали откликаться на прозвища: Д’Артаньян, Атос, Арамис и Света —миледи.

– Что мы, как дураки, будем молча вокруг елки ходить? Костюмы надо защищать! – сказал недовольный Витька- Арамис.

– Давайте еще парочку пацанов подговорим и устроим схватку на шпагах! – предложил довольный Иван – Д’Артаньян.

– Может быть, сценку разыграем, как будем миледи казнить? – Сашка – Атос сразу представил себя в главной роли.

Но это не устраивало Свету. Мама из старой красной бархатной скатерти пообещала сделать настоящую пышную юбку, роскошную накидку и, соответственно, высокую прическу. И валяться в ногах своих друзей Света не собиралась. Вопрос оставался открытым, а на улице заканчивался ноябрь.

Света собиралась в обед в школу, когда по радио совершенно случайно услышала незнакомую песенку со словами: «Есть мушкетеры, есть мушкетеры, есть мушкетеры, есть!» Она включила радио на полный звук, но это был последний куплет. И, опоздав в школу, Света прослушала рассказ о поэте и драматурге Михаиле Светлове, авторе известного стихотворения «Гренада», которое почти все знали как песню.

Света прямиком отправилась в детскую библиотеку, попросила сборник избранных стихотворений Михаила Светлова, и с большим волнением нашла стихотворение, в котором были слова: «Другу на помощь, вызволить друга, из кабалы, из тюрьмы, шпагой клянемся, шпагой клянемся, шпагой клянемся мы!»

Мотив песни был простой, она его запомнила, и сразу отправилась к учительнице музыки, которая моментально наиграла песню на пианино, потому что сама знала ее.

Костюмы для всех троих мальчишек делали в воскресенье под руководством Светиной мамы. А папа помог идеей, как сделать настоящие шпаги, с помощью консервных крышек – рукоятки, дал тонкие рейки и специальную краску-серебрянку.

Из кусков синего, черного и красного сатина сделали плащи, украсив их елочной мишурой. Из крахмальных бинтов получились белоснежные воротники и пышные манжеты. Из шелковых остатков от пошитых платьев получились яркие перевязи.

А в следующее воскресение дошла, наконец, очередь до черных мушкетерских шляп с огромными белыми перьями из папиросной бумаги. Разделились на группы: одни вырезали по шаблону круги для шляпы, другие на полу, на расстеленных газетах красили черной тушью поля шляп. Света вырезала ножницами перья, Мама клеила цилиндры на готовые поля.

Сейчас, вспоминая с необыкновенной яркостью эти дни подготовки к новогоднему карнавалу, понимаешь, как мы, дети, были эгоистичны, забывая, что для семьи из четырех человек и трех гостей-мальчишек у мамы были приготовлены и завтрак, и обед, испечены душистые пироги, подоена корова, постирано белье.

Когда она все это успевала, даря свой единственный выходной день на общение со своими и чужими детьми? И отец должен был почистить у животных, принести из далекого колодца шесть- восемь ведер воды для стирки и скотины.

Да, тогда не было телевизоров, которые незаметно поглощают невидимое время. И, самое главное, родителям Светы все происходящее было интересно, увлекательно, потому что они жили все одной дружной семьей.

На новогоднем карнавале было много очень интересных костюмов. Песня мушкетеров произвела впечатление разорвавшейся бомбы – голоса были неожиданно сильными, а слова – находка. Классная руководительница даже простила, что спели про трактиры. Новый год запомнился.

Но главный сюрприз и загадка этого новогоднего праздника были еще впереди.

Ежегодно родители Светы покупали билеты на новогоднее представление для взрослых. Просили Свету закрыть за ними дверь на крючок, проверяли все задвижки на дымоходах, чтобы дети не отравились угарным газом, и уходили на всю ночь в Дом культуры 31 декабря.

Света уткнулась в какую-то книжку, сестренка рисовала на кухонном столе, и Света не обращала внимания на сборы родителей на новогодний бал, заметив, что они возбуждены и весело смеются. Она закрыла дверь, съела кусок пирога и улетела в воображаемый мир.

Впереди были каникулы, новогодние подарки, которые родители успевали как-то неуловимо положить под нарядную сосну. Буквально за несколько секунд – ничего не было, а пока оглянешься – уже стоят или кульки, или новые коньки, или новые теплые варежки, шапка и шарф. Новогодние чудеса!

Пример новогоднего музыкального кинофильма «Карнавальная ночь» пытались в своих условиях повторить во многих самых далеких селах. Конечно, не было такой роскоши, моря музыки и шампанского, пышных фейерверков и световых эффектов, но была искренность, радость, молодость, веселье и теснота, так как приходили даже солидные пары.

Мама Светы появилась на вечере в новом платье, с прической, в туфлях на каблуках, но одна, объяснив, что мужа поставили дежурить в райкоме в новогоднюю ночь.

Знакомые посочувствовали, но тут началось костюмированное представление интересных новогодних гостей. В основном, это были женские костюмы: Снегурочки, цыганки, матрешки, женщины в костюмах Татьяны Лариной, Евгения Онегина, запорожских казаков, Луны, Солнца. И лица всех были обязательно скрыты масками. А мужских костюмов, как всегда, было мало. И тут неожиданно появился настоящий Мушкетер. Он пригласил молоденькую Снегурочку, и они открыли танцы вальсом.