скачать книгу бесплатно
– Каких «таких»?
– У тех, у кого всегда всё схвачено. А эти двое из ларца – как раз из таких, ясно!
С ответом на это я не нашлась.
– Я вот думаю: если этот Гринёв здесь, то и Орлов вернулся, – продолжил мой эксперт развивать свою запутанную логическую цепочку. Я сидела молча и наблюдала, как она отсчитывает из пакета пельменей и отправляет их в закипевшую воду. Вдруг мой неугомонный следователь завис на мгновение и выдал: – А что, если Орлов отца твоего таки сцапал?
– Папу? – удивилась я, – Как это сцапал?
– Не цепляйся к словам! Разыскал, арестовал – да, как угодно! Неспроста же Орлов куда-то там мотался! Да еще и со страховкой в виде своего Гринёва! Значит – отец твой уже здесь!
– Где – здесь?
– Как минимум – в стране! А вот где? Где-то прячут. Но найти – дело техники. Давай обмозгуем варианты!
– С чего ты взяла, что папа… эмм… «как минимум – в стране»? – уточнила я, постаравшись собрать в кучку свои мысли, разбегающиеся от такого поворота, как мышки по щелям.
– С того, что еще в «Империале» разговор один занятный подслушала…
– Еще один? Ну ты даешь! – в десятый раз за вечер возмутилась я.
– Да. В отличие от тебя я там уши с пользой грела! – оповестили меня со всей назидательностью, на которую были способны.
– И какой же разговор на это раз ты подслушала, о гуру прослушки с перегретыми ушами? Кого с кем?
– Сарказм включила? Ладно, валяй, – милостиво позволили мне. И, наконец, сообщили по существу: – Мужик с клюкой болтал по телефону.
– С клюкой? Может, с тростью?
– Клюка, трость – какая разница, Кать! На ней еще морда птичья на рукоятке вечно отсвечивает. И как он о клюв этот уколоться не боится!
– Каменнолицый, – кивнув, догадалась я.
– Ох уж мне это твое нестандартное мышление!
– Ассоциативное, – машинально поправила я подругу.
– Он еще с Орловым за одним столом в «Империальском» ресторане сидел. В общем, с кем этот твой Каменнолицый по телефону трепался – не знаю. Но я четко услышала, как он спросил: «Где, по-твоему, он его прячет?» – а потом удивлённо так: «В собственном доме? Да нет, это нонсенс… Я его дом как свои пять пальцев знаю. Ну, если только в подземелье. Тайном».
– Так и сказал? Точь-в-точь?
– Вот что ты к словам цепляешься?! Дословно не помню, я ж не ты! Но суть в этом. Прикинь, в подземелье твоего отца держит! Ужас какой! Как крысу! Если Орлов батю твоего всё-таки привез, то наверняка спрятал у себя в особняке! – подумав, вынесла вердикт неугомонная, помешивая наш запоздалый ужин в кастрюле, – Очень неглупый ход, скажу я тебе… Ценный трофей надежнее всего хранить в собственном логове… И следить за ним лично. Чтоб не спёрли. А отец твой, похоже, очень ценный трофей… Ну… если все они по его душу так землю роют…
– Кто все, Маш?
– И Орлов, и Каменнолицый твой, и ты… Думаю, и Громов – тоже. И наверняка еще куча народу, о которой мы не знаем! А, что? Креативненько придумано…
– Очень креативненько! Особенно с учетом того, что Каменнолицый вхож в дом Орлова, а они с натяжкой ладят… Нет… не думаю, что Орлов будет в восторге, если тот там с папой пересечется, – вставила я свои пять копеек в спорную версию подруги.
Машка задумалась и выдала:
– То есть ты допускаешь, что Орлов может держать чела в подвале?
– То есть ты на полном серьезе утверждаешь, что Орлов нашел папу и заточил его в своем подвале? – ответила я вопросом на вопрос.
– Как же сложно с тобой вести беседу, Ка—тя! Вся в Громова – такой же манипулятор!
– А в кого же мне быть? – усмехнулась я и напомнила: – Он же мой дед. Не отвлекайся от темы, о гуру предположений!
– Я анализирую факты, Катя! Факт номер раз: Орлов куда-то ездил. Вместе с Гринёвым. И сам же назвал его страховкой – значит ездил по серьёзке, а не по грибы метнулся, сечёшь?
– Секу.
– Умничка! Факт номер два: тот мужик с клюшкой упомянул о подземелье, в котором кого-то прячут. Третий факт: все они ищут твоего отца. Вывод напрашивается сам!
– И какой же он – твой вывод?
– Сцапать и вытрясти из него все, что надо! Орлов пока – в лидерах, Но Камень уже наступает ему на пятки!
– Каменнолицый?
– Предлагаю сократить кликуху, чтоб не особо париться!
– Что-то вывод твой каким-то кровожадным выходит, Маш. А Орлов – настоящим монстром—извращенцем!
– Почему сразу извращенцем?
– А кто в подземелье человека держать будет? Только извращенец!
– Не утрируй! Монстр с заморочками – вполне возможно. В меру кровожадный… Но очень целеустремленный, ибо не каждый будет годами за кем-то рыскать!
– Ну, спасибо, что хоть кровожадный он у тебя в меру получается.
– Если бы был не в меру, Лилька бы его шугалась. А в глазах ее страха нет, только благоговение, как перед господом.
– Я бы назвала это уважением.
– Называть ты это можешь как хочешь. Я давно заметила у тебя манеру приуменьшать угрозу.
– А я у тебя – наоборот: преувеличивать! – не осталась я в долгу.
– Так у нас же тандем, Кать. И у каждой – своя роль, на этом баланс и держится. Смотри, – продолжила она, видимо, заметив, что я не догоняю: – Я подбрасываю в огонь дровишек… в виде гипотез. А ты – либо заливаешь их водой, либо… либо водкой, чтоб горели веселей, ясно?
– Более чем!
– Чё, просекла я твою фишечку с ассоциативкой, а? – рассмеялась она.
– На все сто! Умничка! – улыбнулась я, но заметила: – Не твоя версия по папе мне не нравится, уж извини. Она выглядит притянутой за уши.
– Водицы дровишкам подвезла, значит… Ну, так давай мы твою послушаем! Не притянутую за уши, – недовольно воскликнула Марья.
– У меня ее нет…
– Вот видишь! Своей нет, а мою притянутой обзываешь! Заметь, я хоть что-то по твоему отцу делаю, а не лежу безвольной амебой!
– Что-то ты сегодня совсем на взводе, Маш, – вздохнув, посетовала я.
– Так есть с чего! Или Сашкин закидон уже забыла?
– Да, помню я… Может, он уже позвонил сто раз, а ты и не слышала! За версиями этими своими. Фонтанируешь ими сегодня как не в себя.
– Это типа ты благодарна мне?
– Типа да, даже не сомневайся, – успокоила я свой источник вдохновения.
– Ладно. Зачёт, – проговорила Марья, придирчиво на меня взглянув. И, слегка хлопнув ладошкой себя по бедру, объяснила: – Сотик – в кармане. Звонков не было. Не отвлекайся! Допустим, отец твой, не совсем прям в подвале томится, а в комнате какой-нибудь сидит. Со всеми удобствами, идет?
– Ну, допустим, идет…
– Отлично! И сидит он в одной из комнат Орловского дома. За железной дверью. Там, сто пудов, комнат этих – завались!
– Откуда тебе знать, сколько там комнат?
– Ты особняк Орловский видела?
– Нет…
– Сейчас покажу! – пообещала она. Отложила ложку, которой только что «орудовала» в кастрюле, – на стол, выудила свой смарт из домашних штанов и принялась над ним «колдовать», – Вот! Глянь, какой! – подошла и сунула мне под нос картинку на экране смарта.
С нее на меня «смотрел» солидный трехэтажный особняк в стиле хай-тек, со стенами из белого кирпича и темно-коричневой, почти черной крышей. Сам дом и площадка перед ним были окружены по периметру высоким, также кирпичным, по большей части глухим забором. Но сквозь его решетчатую переднюю часть хорошо просматривалась широкая подъездная дорожка с невысокими кустарниками, высаженными по обоим ее сторонам. Это произведение современного искусства выглядело впечатляюще и заставило меня зависнуть от дежавю: я уперлась взглядом в смутно знакомую картинку. Стараясь разглядеть как можно больше деталей, аккуратно прикоснулась к экрану подушечками пальцев, увеличила масштаб фотографии и мельком увидела себя на той подъездной дорожке.
– Интересно, какие это кусты? – сморгнув нежданное видение, задалась я вопросом, глядя на голые ветки, в меру припорошенные снегом.
– Блин, ну какие нафиг кусты, Кать! О чем ты вообще думаешь? Тут судьба твоего отца решается, а ты!
– А что я?
– Во дает! Об отце должна думать, а она на кустиках залипла! Обалдеееть! Розы это! Ро-зы! – раздраженно известили меня.
– Розы? Постой, точно розы?
– Ты бы не задавала лишних вопросов, если бы не уперлась в одну фотку, а потрудилась взглянуть на другие – летние, например! – выдала подруга. – Ты сам особняк-то видишь!
– Вижу… Красивый… Большой…
– Ну, наконец-то! Правильно! Ключевое слово: большооой! Значит, и комнат в нем – овер до хрена! Блин! Пельмени разварятся! – воскликнул мой гигант мысли и, спрятав смарт в карман, метнулся к плите.
– Вот бы мне туда попасть! – заявила моя неунывающая воительница, ловко орудуя ложкой в кастрюле. – Я б их все прошерстила и отца твоего надыбала бы! Полюбасу!
– Полюбасу? Не поняла, Маш…
– Типа на все сто, – милостиво разъяснили мне, – Обязательно бы нашла, говорю! Блииин! Слипаются!
– Кто?
– Не кто, а что, Кать! Пельмени. Ты где летаешь-то!
– Да здесь я, – проговорила я. И вдруг припомнила: – А Орлов ведь с кем-то по телефону тогда говорил… В «Империале».
– Тааак! И я до сих пор не знаююю! – пришло время возмутиться Маше.
– Сейчас узнаешь, – вздохнула я, – Я тогда душ принимала. Вышла, а он по-английски с кем-то общается. Меня увидел – и сразу отбой дал. Я только одну фразу и расслышала.
– Какую?
– Сейчас… – я прикрыла глаза и вспомнила: – «Я сам должен его увидеть?»
– Подожди: он точно сказал «его»? – допытывался мой въедливый дознаватель, не забывая энергично помешивать свое варево. – Или он сказал «увидеть это»? Короче, как там было: «this», «it» или «him»?
– «Him». «Его». Точно: «его», Маш.
– Готовы… Пора снимать. А то совсем в кисель превратятся, – констатировала мой «шеф—повар». И, выключив конфорку, продолжила: – Значит, Орлов хотел увидеть именно человека! Одушевленное лицо – не фигню какую-нибудь секретную, понимаешь? То есть увидеть именно твоего отца! Возможно, тот изменился… или что-то еще… Не знаю…. Или тот, с кем говорил Орлов по телефону, сам не был уверен, что чел, о котором шла речь, – твой отец. Ведь прошло столько лет, понимаешь?! С годами люди меняются! Внешне. Да и не только внешне, скажу я тебе!
– Почему ты так уверена, что речь шла именно о папе? И в разговоре Орлова, и в разговоре Каменнолицего с кем-то?
– Просто уверена и всё! Можешь считать это чуйкой. Орлов спецом сплавил тебя в душ, чтоб с важным челом базарить не мешала. И чтоб ни дай бог ничего не просекла! А раз он в ванную к тебе не зарулил, значит разговор тот был реально стоящим! И это только подтверждает, что речь шла именно о твоем отце!
– Не знаю… А зачем бы он ко мне в ванную зарулил?
– Как зачем?! Во дает! За десертом, за чем же еще! Смотри: разговор его с тем челом был «обедом». Орлов его заглотил, а тебя он на десерт оставил! Ну, если это твое «ассоциативное мышление» применить, сечёшь? Только ты раньше времени вышла. Чего зависла? Он же все равно тебя чпокнул, так? А в ванной это можно было бы сделать удобнее!
– Почему удобнее?
– Потому что без следов! Не отвлекайся! Суть в том, что разговор для него был важнее траха!
– Ну спасибо…
– Да пожалуйста! Чего на правду-то дуться? Не отвлекайся, говорю, – к выводу подруливаем!
– И какой же он, твой вывод?
– Да всё проще пареной репы! Лежит, что называется, на поверхности и нам семафорит!
– Тебе семафорит, Маш.
– Мозг включишь, и тебе засемафорит! Значит, так: Орлов ездил в какие-то ебе… в какое-то неизвестное место. Возможно даже, что за пределы страны. Ездил со страховкой. То есть с Гриневым, так? До этого я подслушала разговор того хрена с клюкой об узнике подземелья, а ты – разговор самого Орлова о том, что ему нужно кого-то увидеть лично. Сегодня Гринёв возле тебя «нарисовался» – стало быть, они уже вернулись, нарыли твоего отца и припрятали его в подземелье особняка. Ой, сорри, поправочка: мы с тобой сошлись на том, что сидит он в одной из комнат за железной дверью. Не расслабляйся: тут ключевое то, что сидит в заточении, а с печеньками или без них – не суть важно! Сечешь фишечку?
– Не совсем…