скачать книгу бесплатно
– А чего такая убитая? – продолжали допрашивать меня с энтузиазмом, завидным многим.
– Убитая?.. Да, с зачетом не идет…
– Почему?
– У Вяземского какие-то семейные проблемы возникли. Его до конца года не будет. Новый преподаватель примет зачет, – отчиталась я, промокнув руки полотенцем. И услышала Машино удивленное:
– Новенький? Кто такой, почему не знаю?
– Жданов, – вздохнув, произнесла я неприятную мне фамилию и зашла в комнату, чуть не столкнувшись со своей любопытной подружкой в проеме двери.
– Ой, прости…
– Не парься! – успокоила она меня, отступив в сторону. – Интересно, каким ветром его к нам занесло?
– Без понятия, – призналась я и подошла к столу, за которым молча сидел Саша. Он резво водил пальцем по экрану телефона, и то, что он скролил, казалось, занимало всё его внимание. – Но Голубева обещала помочь, – поделилась я с Марьей – Завтра сделаю «свежую» МРТ и предоставлю комиссии.
– Какой еще комиссии? – мой дознаватель не дремал с вопросиками, сыпавшимися как из рога изобилия.
– Жданов хочет создать комиссию, – покорно объяснила я.
– Зачем?
– Чтобы проверить меня «на соответствие занимаемой должности», так сказать. Ну, то есть занимаемого места, – поправилась я.
– Это в середине-то учебного года?
– Конец семестра, Маш. Он в своем праве. Наверное…
– В каком еще праве! – привычно возмутилась она, – Что он себе позволяет! Это что ещё такое! – недовольство подруги возрастало в геометрической прогрессии.
– Жданов считает, что меня следует отчислить с бюджета, Маш.
– С чего бы это?!
– По его мнению Миша больше достоин этого места.
– Новиков?! Приплыли! Он и тебе гадить принялся! А Жданов этот, значит, под его дудку пляшет! – заявила моя, скорая на выводы мисс Марпл.
– Не думаю… – устало не согласилась с ней я и опустилась на стул, стоявший с противоположной от Сашиной стороны стола.
– А ты подумай! Вот козел, а! – гневно воскликнула моя фурия и принялась маршировать от стола к окну и обратно.
– Дорогая… – послышалось негромкое Сашино предостережение.
– А ты вообще помолчи! – накинулись теперь и на него.
– Маш… Не утрируй. Думаю, Миша ни причем.
– Да конечно! Тогда кто причем по-твоему? Чей заказ этот Жданов отрабатывает?
– Не знаю… Ты чего такая сердитая? – миролюбиво спросила, переводя растерянный взгляд с подруги на Сашу.
– Будешь тут сердитой! – недовольно заявила она.
– Извините, – прошептала я, расслышав настырное жужжание своего сотового, и поспешила к рюкзаку, оставленному у входной двери. В нем мой смарт продолжал настойчиво подавать признаки жизни.
Звонил дедушка. Извинившись перед Сашей с Машей еще раз, я вышла из комнаты, чтобы ответить на звонок. Завернув в небольшой закуток в самом конце общего коридора, уселась на подоконник и принялась привычно отчитываться за день своему придирчивому «инквизитору»: где была после занятий, почему не ответила на его предыдущий звонок, почему показатели «Цербера» на моем запястье зашкаливали целых дважды за последние три часа. В общем, обычное дело.
Рассказывала я дедушке о событиях своего неспокойного дня избирательно, старательно обходя острые углы: сообщила о прогулке подле занятий, о замечательных кадрах, сделанных для предстоящей фотовыставки, о тренировке по айкидо, чуть не выбившей из меня дух, но умолчала о проблеме с зачетом; не сообщила и о внезапной встрече с Каменнолицым. А второе зашкаливание показателей «Цербера», по всей видимости, вызванное нашей с Жаровым непростой беседой, объяснила тем, что жутко опаздывала на встречу с Машей и Сашей, потому ужасно нервничала, неслась во весь опор и даже вынуждена была поймать такси.
Дедушка выслушал мой, по большей части монолог, без особых нареканий и, в общем и целом, остался отчетом моим доволен. Завершив разговор, я выдохнула с облегчением и направилась в комнату.
Зашла и увидела там Марью. Вернее, ее спину. Неподвижную, прямую как шест и до чёртиков напряженную. В комнате подруга теперь находилась в полнейшем одиночестве и даже не взяла себе за труд отвлечься от разглядывания видом за окном, когда я вошла.
– А где Саша? – негромко спросила я и не дождалась от нее никакой реакции. Это удивило еще больше. Я смотрела на неподвижную спину подруги и терялась в догадках, что же между ними могло случиться.
– Мааш?
– Ушел? – коротко бросили мне в ответ.
Если честно, услышав ее ответ, расстроилась я не критично. Я чувствовала себя настолько уставшей, что единственным желанием сейчас было – лечь спать, однако позволить себе этого не могла: очень беспокоило состояние Марьи. Она явно была «на нерве», как сама же называла подобное свое настроение. К слову, накатывало оно на подругу довольно редко, а если и накатывало, то Белов всегда «купировал его в зачатке». Но сегодня с этим явно что-то пошло не так.
– Почему? – спросила я со всем сочувствием, на которое сейчас была способна. Подошла к столу и уселась на стул, на котором совсем недавно сидел Саша. – Вы что, поссорились? – через паузу решилась уточнить я.
– Не без этого, – негромко известили меня.
– Почему – не скажешь?
– В командировку опять намылился.
– Сейчас? На ночь глядя?
– Завтра с утра. Заявил, что должен отдохнуть и слинял. Типа завтра ему жуть, как понадобится «свежая» голова.
– Успокойся, Маш, он человек… в какой-то степени… эммм… подневольный… – старательно подбирала я слова, – Пришел приказ отбыть в командировку – отбыл, – негромко и вполне себе миролюбиво бормотала я, вытянул под столом гудящие от усталости ноги и с опаской косясь на ее, натянутую струной спину.
– Успокоиться?! – чуть ли не выплюнули мне в ответ, – Вот скажи мне: сколько можно?! Какого черта ты неизвестно где моталась! Мы прождали тебя целых полтора часа! Он успел бы выдать всё, что нарыл по Орлову! – продолжала негодовать подруга, всё так же глядя в окно.
– Не сердись… У меня сегодня столько всего случилось… – объяснила я, пожав плечами.
– Вот скажи мне: так всегда будет что ли?!
– Прости, я постараюсь больше не опа…
– Мартышкин труд! – отчитывали меня, – Не обещай того, чего выполнить не сможешь! Опоздание – твое второе имя, Кать! Я – о другом! Ещё пару часов назад ничего ж не предвещало!
– Прости, не понимаю…
– Я о чёртовой командировке! Терпеть ненавижу!
– Кого? – осторожно спросила я. И, так как она не ответила, уточнила: – Командировку? Или Са…
– Когда планы рушат! – перебили мой глупый вопрос, – А он это делает постоянно! В «Империале» бросил! Сейчас вот – опять! Сколько можно?!
– Не сердись, Маш.
– Не сердись?! Что ты заладила! Как не сердись?! А может мне вообще порадоваться?!
– Не накручивай себя.
– А я и не накручиваю! Все очевидно!
– И что же тебе очевидно? – осторожно спросила я.
– Всё! Аллес! Он заявил, что наши графики не совпадают! Это капец, Кать! Как жить-то будем?!
– Кто заявил? – не поняла я.
– Да Саша же! Вот же! Все же было на мази! Как так-то?! – нервно сокрушалась моя строптивица.
– Ну бывает…
– Что бывает?! Сколько уже можно этому бывать?! Ну держись, дорогой! У меня тоже командировка намечается! – уже вовсю «кипела» подруга.
– Что ты имеешь в виду? – осторожно спросила я.
– Всё! Забыли об Алексе!
– Как забыли, Маш?
– Забыли, сказала! На повестке дня клуб! Сосредоточимся на нем!
– А мы разве о клубе Саше не скажем? – с опаской пролепетала я.
– Нет! – заявила она, как отрезала, – Пусть катится в эту свою командировку! Сама справлюсь!
– Может, не стоит так кардинально, Маш…
– Сказала же: пусть катится в эту свою командировку! – повторила она чуть ли не по слогам, – А мы займемся нашими насущными делами!
– Насущными? Это какими?
– Не тупи так, Кать! – воскликнула она и, наконец, повернулась ко мне лицом, – Сказала же: клубом! Завтра на меня не рассчитывай! Весь день занята буду.
– Чем?
– Встречусь с одним человечком. Надо по клубу этому вопросец один утрясти. Срочно.
– Хорошо, – не стала спорить я, – значит, визит к Алисе отменяется, да?
– Не отменяется, а переносится на следующую неделю! Сейчас: все внимание клубу, поняла? Времени осталось чуть, а у меня по нему фактаж не бьется!
– Какой ещё фактаж, Маш?
– Какой, какой – такой! Визит туда вообще может накрыться медным тазом, ясно!
– Почему? – из вежливости спросила я и даже возрадовалась такому возможному повороту дела.
– Потому что у меня до сих пор нет его точных координат, – объяснила она.
– Правда? – моя надежда избежать похода в это мутное место стала расти как на дрожжах.
– А этот шабаш состоится уже в субботу! Упустим возможность – и все пропало! – тем временем известили меня, – Кароч, подсуетиться надо!
– А как же Саша? Он будет недоволен, если ты ничего ему не скажешь…
– Сказал, что графики не совпадают – значит не совпадают! Будем со своими графиками сами разбираться! По-отдельности!
– Ладно, – поняла я, что спорить бесполезно и решила подойти к вопросу с другой стороны: – Давай уточним расклад, как ты не скажешь.
– Валяй! – милостиво позволили мне, демонстративно сложив руки на груди.
– Пункт первый: Саше об этом клубе ты точно говорить не собираешься, так?
Ответом меня не удостоили. И всё же он был до банальности очевиден. «Нет!» – так и считывалось во всей напряженной позе подруги.
– И дедушке я тоже ничего не должна говорить, так? – предприняла я ещё одну попытку достучаться до благоразумия подруги. Хотелось дать ей понять, что идея пойти туда без малейшей страховки станет крайне рискованной.
– Ты хочешь, чтобы он закрыл тебя дома? – наступила она на мою самую больную мозоль. И не просто наступила, а прямо-таки потопталась на ней, продолжив: – Он сделает это, как только узнает! Тут – без вариантов, слышишь?
– Сделает, – нехотя согласилась я с этим безутешным доводом.
– И что? Тебе так не терпится стать узником замка Иф и до конца своих дней безвылазно отсидеть взаперти? – жестко добивали меня доводами.
– Почему до конца своих дней?
– Потому что лишь раз дашь слабинку – и дед замурует тебя в четырех стенах! Стены эти вскоре тебе опостылят! А того, кто это сделает, ты возненавидишь! Я отлично тебя изучила! Ты же не терпишь, если тебя ограничивают хоть в чем-то!
– Не терплю, – кивнув, снова согласилась я с подругой.
– А бросить меня одну-одинёшеньку на съедение волкам в чёртовом клубе тебе совесть не позволит!
– Не позволит…
– Ну и чего тогда спрашивать? Ответ очевиден! И звучит он: «Нет!» Мы должны исключить любую попытку вмешательства Громова в это дело!
– «Цербер», – напомнила я о главном препятствии, повертев перед новоявленной амазонкой своим запястьем с часами.
