Хозяйка пекарни, или принцам тут не место

Мы шли по бесконечным коридорам замка. Утро окрашивало каменные стены в холодные серо-голубые тона.

Стражники замирали при моем появлении, вытягиваясь по стойке "смирно". Их взгляды, полные любопытства и неприязни, словно прожигали мою спину. Я шла, не поднимая глаз, ощущая, как на мне горит это нелепое, помятое платье. Я резко выделялась на фоне холодного величия вокруг.

Каэлан не произносил ни слова.

Только его шаги, мерные и твердые, отдавались эхом в тишине. Он вел меня тем же путем, которым меня вчера привели – вниз по витой лестнице, через огромный зал с гобеленами, пока мы не оказались у знакомой тяжелой двери в кладовую.

Он отпер ее своим ключом и отступил, пропуская меня вперед.

– Ну? – произнес он. – Показывай.

Сердце у меня ушло в пятки. Кладовая выглядела точно так же, как и вчера: стеллажи, бочки, мешки. И та самая гора муки, мягко осевшая посреди помещения, как немой свидетель моего позора. Но того, черного провала в полу, той двери в мой мир… не было.

– Здесь, – прошептала я, подходя к тому месту, где упала. – Я упала прямо сюда.

Я опустилась на колени, отчаянно проводя ладонями по холодным, гладким каменным плитам. Они были монолитными, без единой щели. Ни люка, ни щели, ни западни, ни малейшего намека на портал.

– Он должен быть здесь! – голос мой сорвался, в нем зазвучала паника. – Я же упала! Сверху!

Я подняла голову, вглядываясь в высокий, темный потолок. Там тоже не было ничего – только балки и пыль.

Каэлан наблюдал за моими метаниями со спокойствием хищника. В его глазах было не разочарование, а… удовлетворение. Словно он получил подтверждение своей правоты. Уголок рта чуть приподнялся в усмешке, и это было… невероятно страшно и ужасно стыдно.

– Очень убедительно, – произнес он наконец, и в его голосе прозвучала ледяная насмешка. – Ты упала с потолка. Сквозь камень. Безусловно, это объясняет все.

– Но это правда! – в отчаянии вскрикнула я, поднимаясь на ноги. Голова закружилась от резкого движения, от бессилия, от страха. Мир поплыл перед глазами, ноги подкосились, и я пошатнулась, рискуя рухнуть обратно в ту самую мучную кучу.

Но падения не последовало.

Вместо этого железная хватка обхватила мою талию, резко и уверенно подхватив меня. Я на мгновение прижалась к чему-то твердому и теплому. К его груди. К груди принца Каэлана.

Я замерла, застигнутая врасплох. Его рука все еще сжимала мой бок, пальцы впивались в ткань платья. От него пахло холодным металлом, кожей и чем-то древесным, пряным.

Этот запах ударил в голову, странным образом переплетаясь с запахом муки от моего платья.

Я почувствовала тепло его тела сквозь тонкую шерсть моего платья и жесткую ткань его дублета. Оно было обжигающе реальным в этом мире иллюзий и магии.

Я подняла на него глаза.

Его лицо было совсем близко. Те самые серые глаза, обычно холодные как лед, сейчас смотрели на меня с незнакомым выражением – не гнева, не подозрения, а… острого, пристального интереса. В них мелькнула искра чего-то, что можно было принять за удивление.

Будто и он сам был ошеломлен этой внезапной близостью.

Казалось, время остановилось и даже пылинки от луча света, что залетел сюда с улицы, замерли, словно наблюдая за нами.

В тихой кладовой было слышно только мое прерывистое дыхание и его, такое же ровное и спокойное, как и всегда. Я чувствовала каждый его палец на своем боку, каждое биение своего безумного сердца, которое теперь стучало не только от страха.

Он первый нарушил этот странный момент.

Его рука разжалась, и он отступил на шаг, восстанавливая дистанцию. Но его взгляд все еще был прикован ко мне, изучающий и тяжелый.

– Осторожнее, – произнес он, и его голос прозвучал чуть глубже, чем обычно. – Твои трюки с падениями начинают меня утомлять.

Я отпрянула, чувствуя, как по щекам разливается краска. Стыд, злость и это дурацкое, предательское тепло в том месте, где он только что держал меня, смешались в один клубок.

– Это не трюк! – выдохнула я, отчаянно пытаясь вернуть себе хоть каплю достоинства. – Портал должен быть здесь! Он просто… закрылся.

– Разумеется, – он кивнул с преувеличенной серьезностью. – Но ты меня не убедила, Элис.

Он повернулся и сделал несколько шагов к двери, затем остановился и оглянулся на меня. Его лицо снова стало холодной, непроницаемой маской.

– Надеюсь, ты понимаешь, что эта комедия только ухудшила твое положение, – сказал он безразличным тоном. – Ты не только шпионка, но и плохая актриса. – он повернулся в сторону коридора, а затем крикнул, – капитан!

Дверь распахнулась, и в кладовую вошел стражник.

– Ваша Светлость.

– Отведи ее обратно в покои, – приказал Каэлан, не глядя на меня. – И удвой охрану.

– Принц, пожалуйста, поверьте мне, – попыталась я снова, но он даже не смотрел на меня.

Меня снова повели.

На этот раз я почти не сопротивлялась. Поражение было полным и безоговорочным. Портал исчез. Надежды на возвращение не осталось.

А в памяти, вопреки всему, ярче всего горело воспоминание о его руке на моей талии и его удивленном взгляде. Это было хуже любого оскорбления. Потому что это было человечно.

А в этом бесчеловечном мире такая малость могла свести с ума.

Глава 6. Пекарня в заточении

Вернувшись в свою комнату-тюрьму, я рухнула на кровать, не в силах сдержать отчаяние. Все было кончено. Портал исчез. Я навсегда застряла в этом мире, где меня считали шпионкой и где мое единственное умение – печь хлеб – было никому не нужно.

Часы тянулись мучительно медленно. Солнечный луч, пробивавшийся сквозь решетку окна, медленно полз по стене, отмечая время до неминуемой расправы. Желудок сводило от голода – я не ела с того момента, как оказалась здесь. Вчерашний ужин в своей пекарне казался теперь несбыточной мечтой.

Когда дверь снова открылась, я даже не пошевелилась. Что бы это ни было – казнь, новые допросы – мне было уже все равно.

В дверном проеме стоял принц Каэлан. На этот раз он выглядел более официально – в темном камзоле с серебряными застежками, волосы убраны назад. Но на его лице я увидела новое выражение – не холодную ярость, а скорее… деловую расчетливость.

– Вставай, – сказал он без предисловий. – Ты просила еды.

Я медленно поднялась с кровати, смотря на него с опаской. Что это за новая игра?

– Повар замка заболел какой-то неизвестной хворью, – продолжил он, его взгляд скользнул по моей замученной фигуре. – На кухне творится настоящий бардак. Ты утверждала, что у тебя есть своя пекарня в каком-то… – он сделал небольшую паузу, – королевстве под названием Москва.

Я кивнула, не понимая, к чему он ведет.

– Так вот, – он скрестил руки на груди. – Если ты действительно умеешь печь хлеб, а не только рассказывать сказки о падениях с потолка – сейчас твой шанс это доказать. И заодно накормить себя.

Мое сердце забилось чаще.

Это был не шанс сбежать – я понимала, что под усиленной охраной это невозможно. Но это был шанс сделать что-то знакомое, вернуться к тому, что я умела и любила. Пусть даже в тюрьме.

– Я… я могу попробовать, – осторожно сказала я.

– Прекрасно, – в его глазах мелькнула та же искра, что и в кладовой – интерес хищника к необычной добыче. – Капитан проводит тебя на кухню. Помни – любая попытка что-либо испортить или сбежать…

– Закончится быстро и окончательно, – закончила я за него, встречая его взгляд. – Я поняла, мой принц, – улыбнулась и опустила взгляд.

Кухня замка оказалась огромным помещением с высокими сводчатыми потолками. Здесь царил настоящий хаос – несколько растерянных помощников метались между столами, на которых лежали необработанные продукты. В воздухе витал запах несвежего мяса и подгоревшего соуса. Видно было, что без главного повара кухня не справлялась.

– Его Светлость распорядился предоставить вам все необходимое, – сказал капитан, указывая на угол с мукой и зерном. – Но под нашим наблюдением.

Я кивнула, уже осматриваясь вокруг.

Мои пальцы сами потянулись к мешку с мукой – привычное движение, которое я делала тысячи раз. Я насыпала немного муки на стол, растерла между пальцами. Качество было… неплохим. Не таким, к какому я привыкла, но работать можно.

– Мне понадобится вода, соль, закваска… – я осеклась, поняв, что в этом мире вряд ли есть привычные мне дрожжи. – Э-э… то, что делает тесто воздушным.

Один из помощников подал мне глиняную кружку с густой, пахнущей кислотой, закваской. Я понюхала – да, похоже на то, что нужно.

И тогда во мне что-то щелкнуло.

Страх, отчаяние, неуверенность – все это отошло на второй план. Передо мной была задача – испечь вкусный хлеб. А это я умела делать лучше всего на свете.

Я закатала рукава своего серого платья – того самого, в котором пришла в этот мир, – и принялась за работу.

Просеивала муку, замешивала тесто, чувствуя, как знакомые движения успокаивают мои нервы. Это было как медитация – ритмичные, отработанные движения, запах муки, упругое тесто под пальцами.

Я не заметила, как прошло время. Я пекла простой деревенский хлеб – такой, какой всегда выручал меня в трудные времена. В него я вложила всю свою тоску по дому, всю надежду на то, что хоть что-то в этом мире может быть нормальным и понятным.

Когда я вынимала первый каравай из печи, по кухне разнесся аромат, от которого у меня самой засосало под ложечкой.

Это был запах дома.

Запах тепла и уюта.

Запах, который не мог измениться, даже если ты оказался в другом мире.

Помощники за кухней затихли, с любопытством поглядывая на золотистую хрустящую корочку.

Даже стражники у входа проявляли явный интерес. Их глаза горели голодным блеском, а губы беспрестанно сжимались и разжимались, будто рот был наполнен слюной.

И именно в этот момент в кухню вошел принц Каэлан.

Он остановился на пороге, его взгляд перешел от меня, стоящей у печи с покрасневшим от жара лицом и испачканной в муке одеждой, к золотистым караваям на столе.

– Что это? – спросил он, и в его голосе не было привычной насмешки.

– Хлеб, Ваша Светлость, – тихо ответила я. – Простой деревенский хлеб.

Он подошел ближе, его взгляд изучал караваи с тем же пристальным вниманием, с каким он изучал меня.

– От него… пахнет, – произнес он наконец, и это прозвучало так, будто он сделал важное открытие.

– Так и должно быть, – сказала я. – Хлеб всегда пахнет домом.

Он медленно протянул руку, отломил кусок от еще горячего каравая. Его пальцы обожгло, но он не отдернул руку. Поднес к лицу небольшой ломоть, вдохнул аромат. Закрыл глаза и только после этого откусил.

Я замерла, наблюдая за ним.

Он жевал медленно, вдумчиво, его лицо оставалось невозмутимым. А когда он открыл глаза, я заметила, что в его взгляде что-то изменилось – та же искорка удивления, что была в кладовой, только теперь ярче.

– Интересно, – произнес он наконец, опуская руку. – Очень… интересно.

Он повернулся ко мне, и его взгляд был уже другим – не как к шпионке, а как к чему-то странному, необъяснимому, но… потенциально полезному.

– Кажется, ты действительно умеешь печь хлеб, Элис Орлова из Москвы, – сказал он. – Возможно, твои навыки могут пригодиться.

– Я поняла, ваша Светлость, – ответила я мягко и потянулась за хлебом. В этот момент принц сделал то же самое, и наши пальцы снова соприкоснулись. Нас словно ударило током, и я отдернула руку ахнув. Принц прищурился и с интересом посмотрел на меня.

– Твой хлеб действительно вкусный, – сказал он с улыбкой. – Невозможно остановиться, пока не съешь его весь. – Впервые я увидела его таким счастливым. – Но это не меняет того, что ты все еще под стражей.

Глава 7. Вкус дома в мире чудес

Тепло от печи разливалось по всей кухне, смешиваясь с ароматом свежего хлеба. Я стояла, все еще чувствуя легкое жжение на кончиках пальцев – то ли от горячего хлеба, то ли от мимолетного прикосновения Каэлана. Его улыбка, такая неожиданная и искренняя, застряла у меня в памяти, как заноза.

– Невозможно остановиться, пока не съешь его весь, – сказал он. И в этот момент выглядел не всемогущим принцем, а просто человеком, который оценил хорошую еду.

– Ты останешься на кухне, – его голос вернул меня к реальности. Он снова стал официальным, но без прежней ледяной резкости. – Под наблюдением. Но… ты можешь пользоваться всем необходимым.

Он кивнул капитану стражников и вышел, оставив после себя легкий шлейф своего древесно-пряного аромата, смешавшийся с запахом хлеба.

Стражники остались у входа, но их позы стали менее напряженными. А поварята, которые до этого робко жались по углам, теперь с любопытством рассматривали меня.

Один из них, рыжеволосый паренек лет четырнадцати, осмелел первым.

– Это правда ты испекла? – спросил он, указывая на оставшийся каравай. – Без магии?

Я улыбнулась мальчонке. В его искрящихся глазах читался неподдельный интерес, и, глядя на меня, он улыбался щербатой улыбкой.

– Конечно, без магии, – подтвердила я. – Только мука, вода, соль и закваска.

– Но… он пахнет как-то по-особенному, – вступила в разговор девушка постарше, с заплетенными в сложную косу волосами. – Не так, как наш обычный хлеб, – чуть сморщилась она. – Он жесткий и пахнет… а твой нет.

Я отломила еще кусок от каравая и протянула им.

– Попробуйте.

Они с жадностью набросились на угощение, и по их лицам я поняла – хлеб удался.

– Меня зовут Лира, – сказала девушка с косой, с набитым ртом. – А это Томми. – Она кивнула на рыжего паренька.

Так началось мое знакомство с местной кухней. Лира оказалась дочерью заболевшего повара и с гордостью показала мне кладовые. Томми был подмастерьем и с энтузиазмом таскал для меня мешки с мукой.

Я с увлечением изучала местные продукты. Мука здесь была более грубой, с ярко выраженным зерновым ароматом. Закваска отличалась повышенной кислотностью и активностью.

Но были и совершенно незнакомые продукты: синие корнеплоды, пахнущие корицей, странные орехи с фиолетовой скорлупой, сушеные ягоды, от которых слегка щипало язык. Удивительно, но мне нравилось.

– А это что? – я указала на мешок с мелкой сероватой крупой.

– Это зерно тенистых долин, – объяснила Лира. – Его добавляют в хлеб для путешественников – говорят, он придает сил.

Я задумалась.

В моем мире не было «зерна тенистых долин», но были другие злаки, другие сочетания. Может, я могла бы…

– Можно я попробую что-нибудь испечь? – осторожно спросила я. – Используя ваши ингредиенты?

Лира и Томми переглянулись, потом кивнули.

– Только… – Лира понизила голос и посмотрела по сторонам, – не используй магию. Его Светлость не любит, когда на кухне колдуют.

Я сдержала улыбку.

Если бы они только знали, что в моем мире магия существовала только в сказках. Да и пользоваться тем, чего нет, я не умела.

Я провела весь день на кухне, забыв о том, что нахожусь в плену.

Я месила тесто, экспериментировала с местными специями, пробовала сочетать незнакомые вкусы. Поварята с интересом наблюдали за мной, иногда робко предлагая свои советы.

К вечеру на столе стояли несколько новых видов хлеба: один с теми самыми сушеными ягодами, другой с орехами, третий – с добавлением зерна из тенистых долин.

Я уже собиралась попробовать первый каравай, когда в кухню снова вошел принц Каэлан.

На этот раз он был один.

Его взгляд скользнул по столу, уставленному хлебом, потом перешел на мое перепачканное мукой лицо.

– Ты все еще здесь, – произнес он. В его голосе не было ни раздражения, ни одобрения – просто констатация факта.

– Я… экспериментировала, – сказала я, чувствуя, как краснею. – С ингредиентами, которые нашла на этой кухне.

Он подошел к столу, внимательно рассмотрел каждый каравай.

– И с чем это? – он указал на хлеб с ягодами.

– С сушеными ягодами огненного куста, Ваша Светлость, – поспешно ответила моя помощница Лира.

Каэлан отломил кусок, попробовал. Его брови чуть приподнялись, а глаза расширились.

– Остро, – заметил он и хмыкнул. – Неожиданно, да.

Он попробовал хлеб с орехами, потом с зерном. Каждый раз его лицо чуть менялось, но оставалось невозмутимым, но в глазах я читала тот же интерес, что и утром.

– Ты используешь странные сочетания, – сказал он наконец, глядя на меня. – Никто здесь так не печет.

– В моем… в Москве мы часто экспериментируем, – осторожно ответила я.

Он кивнул, его взгляд задержался на моих руках, все еще белых от муки.

– Завтра, – произнес он после паузы, – ты можешь вернуться на кухню. Под наблюдением.

Он повернулся к выходу, но на пороге остановился.

– И… вымойся, – добавил он через плечо. – Ты вся в муке.

Когда дверь закрылась за ним, я глубоко вздохнула. В его словах не было ни капли тепла, но и не было прежней враждебности. Я была для него загадкой – странной девушкой из несуществующего мира, которая умела печь необычный хлеб.

Лира тихо хихикнула.

– Он сказал «можешь вернуться», – прошептала она. – Обычно он так не говорит. Обычно он приказывает.

Я улыбнулась, глядя на закрытую дверь. Возможно, в этом мире, полном магии и опасностей, у меня все же был шанс. И этот шанс начинался с простого умения печь хлеб, который пах домом – даже если этот дом был в другом мире.

Глава 8. Сделка с Принцем Теней

Дни, проведенные на кухне замка, превратились в однообразную рутину. Каждое утро меня под охраной приводили туда, а вечером также аккуратно отводили обратно в мои роскошные покои.

Но что-то изменилось. Стражники у дверей уже не смотрели на меня с прежней подозрительностью, а Лира и Томми стали моими верными помощниками и, как я осмеливалась надеяться, друзьями.

В один из дней я пекла хлеб. Шум и гам не стихали. Вдруг я услышала кое-что, что заставило меня замереть и прислушаться. Мои помощники с остальными поварами и прислугой о чем-то шептались.

– …именно поэтому Большая Ярмарка – это шанс для нас заполучить лучших мастеров, – говорил седовласый мужчина в черном камзоле.

– Королевское покровительство откроет перед победителями огромные возможности, – подхватила его соседка. – Но конкуренция будет жестокой, особенно в этом году.

– А кто может участвовать? – спросила Лира.

– Да кто угодно, – крякнул ее отец, который выздоровел и чувствовал себя неплохо. Но я все же продолжала ему помогать печь хлеб и готовить.

Сердце у меня заколотилось.

Большая Ярмарка? Покровительство короны? Это звучало как возможность. Как спасательный круг.

Всю ночь я не сомкнула глаз, обдумывая услышанное. Идея зрела в моей голове, обрастая деталями, становясь все более безумной и все более единственно возможной.

На следующее утро я попросила капитана передать принцу Каэлану, что мне необходимо с ним поговорить. К моему удивлению, меня провели в его кабинет уже через час.

Кабинет принца Теней был таким же, как и он сам: строгим, функциональным и безупречным. Ничего лишнего, только книги, карты и письменный стол из темного дерева. Он сидел за ним, погруженный в изучение какого-то свитка, и поднял на меня взгляд, когда я вошла.

– Ну? – произнес он, откладывая перо. – Надеюсь, это не очередная история о порталах.

Я сделала глубокий вдох, собираясь с духом. Это был мой шанс.

– Я слышала о Большой Ярмарке, – начала я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – О том, что победители получают покровительство короны.

Его глаза сузились, но он не прервал меня.

– Вы все еще считаете меня шпионкой, – продолжила я. – И, возможно, никогда не перестанете. Но что, если я могу быть полезной не только на вашей кухне?

Он откинулся на спинке кресла, сложив пальцы домиком. Его взгляд был тяжелым и изучающим.

– Продолжай.

– Отпустите меня в город, – выпалила я не останавливаясь. – Позвольте мне открыть там пекарню. Под вашим наблюдением, разумеется. Я буду вашими… ушами в городе. Люди в хлебных лавках говорят больше, чем придворные в своих салонах. Слухи, сплетни, настроения на улицах… Вы получите информацию, которую не добудет ни один ваш шпион. Ну как вам?

В кабинете воцарилась тишина. Каэлан не двигался, его лицо было каменной маской. Я чувствовала, как ладони становятся влажными, а сердце готово выпрыгнуть из груди.

– И что я получу взамен? – наконец произнес он. – Кроме потенциальной информации от булочницы, которая может в любой момент сбежать?

– Вы получите доказательство, – тихо сказала я, сдерживаясь, чтобы не обидиться. – Если я шпионка, я либо сбегу при первой же возможности, либо выйду на связь со своими хозяевами. И вы поймаете меня с поличным. А если я та, за кого себя выдаю… – я сделала паузу, – …тогда вы получите верного человека в городе. И, возможно, лучшую пекарню в королевстве.

– Он медленно встал из-за стола и подошел к окну, глядя на раскинувшийся внизу город. Его профиль был резким и задумчивым.

– Ты просишь доверия, которого не заслужила, – произнес он не поворачиваясь.

– Я прошу шанса его заслужить, мой принц, – ответила я. – И я хочу участвовать в Ярмарке. Испечь каравай, который запомнится всем. Если я выиграю королевское покровительство… это снимет с вас часть ответственности за меня, не так ли?

Он обернулся. Его серые глаза метали молнии.

– Это либо гениальный план, либо невероятно глупый, – сказал он. – Ты понимаешь, что любая попытка бегства будет расценена как измена? И что за тобой будут постоянно следить?

– Я понимаю, – кивнула я, чувствуя, как по спине бегут мурашки. – И я готова принять эти условия.

Он долго смотрел на меня, словно пытаясь разгадать мои истинные намерения. Потом медленно кивнул.

– Хорошо, – произнес он, и в его голосе прозвучала стальная решимость. – Но помни, Элис Орлова: это твой последний шанс. Ты получишь небольшую сумму на обустройство и помещение в городе. Но за тобой будут присматривать мои люди. Каждый твой шаг будет мне известен. Один неверный поступок, одна подозрительная связь… – он не договорил, но я все поняла.

– Спасибо, Ваша Светлость, – прошептала я, чувствуя, как ноги подкашиваются от смеси страха и облегчения.

– Не благодари, – холодно ответил он. – Это не акт милосердия, а стратегическое решение. Докажи, что ты стоишь этого.

Когда я вышла из его кабинета, меня трясло. Я заключила сделку с самим Принцем Теней. Я продала свою свободу в обмен на призрачный шанс на новую жизнь.

Но впервые с того дня, как я упала в этот мир, у меня появилась цель. И эта цель пахла свежим хлебом и надеждой.

Глава 9. «Золотая закваска»

Капитан Деверо, суровый мужчина со шрамом через бровь, оказался молчаливым, но не злобным спутником. Именно он на удивление споро подобрал подходящее помещение в одном из спокойных районов столицы, не самом богатом, но и не бедствующем.

Дом был старым, но крепким, с низкими потолками и массивной дверью, выкрашенной когда-то в синий цвет, теперь облупившимся и потрескавшимся. Но главное – к нему примыкала просторная пекарня с огромной дровяной печью (вот этому я обрадовалась больше всего), каменной столешницей и даже небольшим подвалом для хранения запасов.

Я сразу поняла, что помещение давно не использовалось. Повсюду лежала пыль, паутина свисала с углов, а в печи завелась семья мышей, с писком разбежавшаяся при нашем появлении. Но сквозь запустение я разглядела уют.

Солнечный свет, пусть и скудный, пробивался сквозь запыленное окно, освещая комнатушку. Здесь пахло старым деревом, холодным камнем и… возможностями.

– Вот, – капитан коротко бросил, переступая порог. – Его Светлость оплатил первый месяц. Остальное – на вас.

Он вручил мне небольшой, но увесистый кошель. Золотые и серебряные монеты звенели обещанием. Я сжала его в руке, чувствуя их холодную тяжесть. Это была не просто плата – это была отсрочка. Возможность доказать свою ценность перед принцем.

Капитан остался у входа, прислонившись к косяку и скрестив руки на груди. Его взгляд был бдительным, но не враждебным. Он наблюдал, как я, скинув плащ, принялась за работу.

– Вы не хотите мне помочь? – с надеждой спросила я.

Капитан ухмыльнулся и покачал головой.

– Я уже помогаю тем, что не мешаю тебе. Работай, деточка, не отвлекайся.

Я улыбнулась и, набрав в грудь побольше воздуха, принялась за работу.

Первым делом я распахнула ставни, впуская в помещение свежий воздух и свет. Потом нашла метлу и принялась выметать пыль и паутину. Пыль поднималась столбом, заставляя меня чихать, но с каждым взмахом метлы комната преображалась. Налив воды, я отдраила каменный пол и столешницу, пока они не заблестели. Вымыла окно, и солнечный свет хлынул внутрь, играя на влажном камне.

Капитан молча наблюдал, изредка поправляя меч на поясе. Когда же я попыталась сдвинуть тяжелый мешок с мукой, он подошел ко мне и, недовольно пыхтя все же, помог. Одним движением взвалил его себе на плечо и отнес, куда я указала, не проронив ни слова.