скачать книгу бесплатно
Таежная ягода брусника
По всей избе разносился приятный запах вареной брусники. Мария, женщина лет сорока пяти, хлопотала у печи. Добавив в кастрюлю немного воды, чтобы варенье не подгорало, помешивала ягоду ложкой. Боровая ягода – боровинка, – которую в народе называют брусникой, родится в таежных лесах. О целебности ее, особенно ее листьев, знает каждый сибиряк. Листья собирают ранней весной, прямо из-под снега, а вот ягоду по осени в сентябре, бывает, в октябре. Чем теплей таежное лето, тем слаще боровинка.
Помешивая варенье, Мария улыбалась, она вспоминала случай из своей жизни, чуть не ставший для нее трагическим, непосредственно связанный с этой ягодой.
В ту пору ей исполнилось двадцать лет, была она на седьмом месяце беременности первенцем.
Лето стояло жаркое, боровинки уродилось видимо-невидимо. Она была крупной и сладкой. Деревенские девки приносили полными лукошками сочную бруснику с тайги. Несмотря на то, что была в положении, Мария от них не отставала.
– Пожалей себя, хватит нам до следующей осени твоей боровинки, – видя, как дочь в очередной раз собирается в тайгу, ворчал дед.
Ягодниц собралось немало. Стоял осенний, удивительно ясный и теплый день. Брусники в лесу было полным-полно, только не ленись – собирай. Она быстро набрала свое лукошко и присела отдохнуть. Ноги гудели, чувствовалась усталость.
В лесу было тихо, если не брать во внимание звенящий шум висящих над кустами мошкары и комарья, только иногда, кое-откуда, доносился хруст сухих веток.
Вдруг за своей спиной она услышала шум. Женщина привстала и обернулась.
Кем-то напуганные деревенские девки бежали прямо на нее.
– Медведь, – прокричала одна из них, поравнявшись.
Еще несколько ягодниц с криком: «Беги», – промчались мимо.
Мария испугалась, замерла. Последние женщины пробежали мимо, крича во все горло:
– Беги же – медведь!
Но от внезапного испуга она словно окаменела.
Лишь через мгновение схватила наполненное лукошко и побежала – побежала быстро, как только могла.
За спиной приближались треск веток и чье-то неровное дыхание.
Не преодолев и пяти метров, ягодница споткнулась и упала, брусника рассыпалась. Упала удачно, на бок, рядом был пень. Она подползла к нему, закрывая руками голову, и замерла.
Кто-то промчался мимо, не останавливаясь, сильно треща валежником.
– Медведь, – мелькнуло в голове.
Наконец все стихло, в лесу воцарилась тишина.
Полежав еще немного, Мария осторожно встала, осмотрелась вокруг – никого не было. Собрав рассыпанную ягоду и стараясь не наступать на валежник, она направилась в сторону деревни.
«Почему медведь пробежал мимо? – потихоньку успокаиваясь, думала она. – А может, он сам напугался женщин да убегал?.. Может, он почувствовал во мне ребенка да пожалел?» – вдруг мелькнула у нее мысль.
В декабре она родила здорового, крепкого мальчишку и назвала его Михаилом.
И вот сейчас, готовя варенье, помешивая в кастрюле боровинку, Мария с задумчивой улыбкой вспомнила опасный случай в осенней тайге. И хотя прошло уже много лет, та картина не стирается с ее памяти. Такая вот таежная ягода брусника.
Дик
Было это в отдаленной северной таежной деревеньке. Герою нашей истории Данилке через неделю должно было исполниться семь лет. День своего рождения он ждал с нетерпением, потому что с приходом его все родные поздравляли именинника и дарили подарки.
«Что же будет на этот раз?» – думал мальчик.
Он очень обрадовался и удивился, когда Егор, его отец, вручил сыну щенка, сказав при этом:
– Возьми и воспитывай, будет нам охраной.
– Ладно, – произнес счастливый Данилка.
Пару дней мальчик ломал голову над тем, как же его назвать. И, наконец, придумал короткую и звучную кличку – Дик. Щенок был из серьезной породы овчарок, оказался очень шустрым и понятливым. Уже через пару месяцев выполнял основные команды и откликался на свое имя.
С утра до позднего вечера Данилка и Дик проводили вместе. Резвились на окраине деревни, иной раз пробегались по ближайшему лесу. Собака не отходила от мальчика. Она обгоняла его, но видя, что тот отстал, останавливалась и ждала, высунув язык. Когда Данилка приближался к ней, она подскакивала с визгом, как бы говоря: «Не отставай!», – и снова убегала вперед.
Пес и мальчик полюбили друг друга и стали неразлучны.
Прошел год с немногим. Дик превратился в серьезную и верную собаку. Многие боялись только одного его вида. Хотя вел он себя умно, не лаял зря на каждого прохожего, а лишь настораживался, готовый в любой момент броситься на чужака, посягнувшего на его территорию.
Единственно, на кого он реагировал жестко, так это на Ефима, молодого соседа, живущего через два дома. Парень дразнил собаку: ему доставляло какое-то особенное удовольствие бросить в нее камень, громко провести палкой по штакетнику, просто позлить. Дик, видимо, чувствовал его неприязнь, злобный настрой, оттого и невзлюбил Ефима, и, когда тот проходил мимо, пес настораживался. Но даже в этой ситуации не лаял, а грозно рычал, оскалив мощные клыки и вздыбив густую шерсть. На всех остальных нормальных прохожих он реагировал спокойно.
Мальчик души не чаял в своем друге, а Дик просто обожал его! Завидев возвращающегося из школы Данилку, стрелой летел к нему и, встав на задние лапы, а передние вскинув на плечи мальчишке, лизал его лицо, а тот счастливо улыбался.
Однажды в начале лета, играя и убегая от собаки, Данилка далеко углубился в лес. Разгоряченный, он не сразу понял, что происходит: неожиданно земля под ним провалилась, и он полетел вниз. Приземлившись, ощутил, как на голову посыпались еловые ветки. Яма была достаточно глубокой. Их делают охотники для отлова зверья, маскируя ветками. В одну из таких ловушек нечаянно и угодил мальчишка. Оглядевшись, Данилка поднялся, взглянул вверх и увидел мечущегося от волнения Дика. Пес понимал, что друг оказался в беде, скулил и повизгивал, но не знал, как ему помочь!
– Дик, – позвал мальчик.
Услышав его голос, овчарка припала на передние лапы и, опустив морду в яму, громко залаяла, как бы говоря «Я здесь».
Понимая, что собака ему ничем не поможет, парнишка закричал:
– Дик, домой, зови отца!
Пес метался вокруг ямы, не зная, что делать.
– Домой! – снова крикнул Данилка, надеясь, что тот все-таки поймет его.
Сильно взвизгнув, собака исчезла…
Веря в друга, мальчик присел на корточки и стал ждать.
В это время Дик огромными прыжками, поджав уши, стремительно несся в деревню. На счастье, отец был дома и что-то мастерил во дворе. Пес подбежал к нему, схватил зубами за брючину и стал тянуть со всей силы, при этом грозно рыча.
Сразу Егор ничего не понял.
– Что ты делаешь, где Данилка? – испуганно спросил он.
Собака не отпускала его штанину и пыталась тащить за собой. Наконец, мужчина сообразил.
– Что-то случилось?
Пес вдруг помчался к лесу. Егор еле поспевал за ним.
Собака, видя, что он отстает, приостановилась, но, немного подождав, снова побежала, громко лая при этом.
Мальчик, сидя в яме, услышал этот такой знакомый лай и от радости запрыгал.
А увидев над собой счастливую морду тяжело дышащей овчарки с вываленным от быстрого бега языком, восторженно закричал:
– Дик, Дик, Дик!!!
Подбежал и запыхавшийся Егор. Сразу поняв, в чем дело, он отыскал подходящую еловую жердину, с помощью которой вытащил из ямы сына и прижал его к себе.
Данилка не смог сдержать слез. В этот момент между ними протиснулся Дик, визжа от радости. Отец с сыном одновременно стали его обнимать, а он, в свою очередь, успевал каждого лизнуть в лицо, изо всех своих собачьих сил выражая восторг и счастье.
Хлеб с молоком
Было это в не таком далеком советском прошлом. В конце октября стояла противная осенняя погода, моросил нудный холодный дождь. Люди с зонтами быстро шагали, возвращаясь с работы домой. Стёпка, мальчишка лет девяти, медленно брел, не замечая дождя. Зонтика у него не было, поэтому волосы на голове были мокрые. Капли с них стекали по лбу и дальше по щекам, за воротник. Он шел по лужам, особо их не обходя. В руке нес сетку-авоську в крупную ячейку, сквозь которую виднелась бутылка молока и булка хлеба.
Направлялся мальчик в роддом, там лежала его мама, которая несколько дней назад родила четвертого по счету сына. Среди них Стёпка был старшим. Отец ждал дочь, и, когда узнал, что родился снова пацан, с расстройства ушел в загул, и на отрез отказался появляться в роддоме.
Мальчишке стало жалко маму, роды были у нее сложными, делали операцию.
Прошло несколько дней, отец и не думал навестить ее. Роддом от их дома находился неблизко, но дорогу парнишка знал туда хорошо.
«Надо ей что-то купить,» – подумал он, обшарив карманы и просмотрев все ящики в комоде, в которые мама иногда убирала деньги. Стёпка наскреб пятьдесят копеек. Зайдя в магазин, задумался: что же купить на эти деньги? И решил, что полезней всего сейчас для нее будет хлеб да молоко…
Бутылка молока стоила 24 копейки, а булка хлеба – 22. Денег как раз на все хватало.
Пока мальчик добрался до роддома, почти весь вымок.
– Ты к кому такой? – спросила дежурная медсестра, смотря на него удивленным взглядом. Стёпка назвал имя и фамилию мамы. Женщина стала искать по спискам, в какой палате лежит роженица.
В этот момент подошел какой-то мужчина и, подавая ей сверток произнес:
– Ирине в одиннадцатую передайте, да, и вот еще, записку, – добавил он.
«Надо тоже что-то написать», – подумал мальчишка.
– Пожалуйста, дайте мне листочек бумаги и ручку, – попросил он у медработницы.
Та снова взглянула на него тем же удивленным взглядом, но лист бумаги и ручку дала.
– В седьмой палате лежит твоя мама, – сообщила она.
На бумажке сын написал: «Мама, я тебя люблю!»
Записку свернул вчетверо и вместе с продуктами передал санитарке. Она посмотрела на сетку, на Стёпку, потом снова на сетку, на парнишку. Чувствовалось: хотела что-то сказать, но так и не сказала, просто взяла передачу и записку.
Уже поднимаясь по лестнице, женщина крикнула:
– Подожди меня тут.
– Ладно, – выдохнул мальчик, вытирая на лице воду, стекающую с мокрых волос. Через некоторое время она подошла к Стёпке и сказала:
– У окна тебя будет ждать мама, ее палата на втором этаже, выйдешь на улицу и увидишь.
– Спасибо! – обрадовался он и выбежал на улицу.
Действительно, у окна на втором этаже мальчик увидел свою маму.
Она, заметив его, заулыбалась и стала махать сыну рукой. Другой рукой мама держала небольшой сверток, это был его еще один родившийся братишка.
Стёпка стоял внизу, мама на втором этаже, они смотрели друг на друга и улыбались. Лил дождь, и мама махнула ему рукой, как бы говоря: «Иди, не мокни».
На следующий день после школы Стёпка сдал пару молочных бутылок, снова наскреб на хлеб с молоком и отправился в роддом.
Дежурная медсестра его сразу же узнала, посмотрела на то, что он передает и спросила:
– Отца нет, что ли?
Стёпка промолчал.
– Иди к окну, я ей скажу, она подойдет, – сказала женщина.
– Да, вот еще передайте, – спохватился мальчишка, протягивая ей записку.
В ней он написал: «Мама, мы тебя любим и ждем».
Он уже знал, какое окошко. Встал напротив и стал ждать. Через некоторое время в этом окне увидел маму. Она ему улыбалась, а по щекам ее текли слезы.
В одной руке мама держала его записку, а в другой носовой платочек, которым утирала слезы на глазах. Стёпка увидел, как она повернулась и кому-то что-то сказала. К окну подошли еще несколько женщин, которые смотрели на него и тоже улыбались. Одна из них, улыбаясь, в одной руке держала бутылку молока, а другую, сжатую в кулак и с поднятым вверх большим пальцем, показывала мальчику, как бы говоря, что ничего нет вкуснее этого хлеба с молоком.
Мать смотрела на сына, продолжала что-то говорить женщинам и плакала.
Темный чулан
В избе было душно. Колька, мальчик лет семи от роду, долго не мог уснуть. Кроме духоты мешал еще страшный храп, который доносился с соседней комнаты. Храпел отчим, храпел он громко, со свистом, казалось, весь дом содрогался от противного звука, который он издавал. Мальчишка бы давно заснул, он уже научился не обращать внимание на это сопение и спал бы сейчас, как спит рядом его младший брат Витька, широко раскинув руки, но болели коленки, и эта боль не давала ему уснуть. Колька лежал и думал.
Своего отца мальчик плохо помнил, мать о нем мало рассказывала. Соседи же говорили, что он их бросил. А Пантелеймона, так звали отчима, он не любил, а иной раз даже ненавидел, и было за что. Новоиспеченный глава семейства появился год назад и поставил все так, чтобы его боялись.
Деньги на продукты он матери давал, но требовал строгий отчет до копейки.
Как-то вечером громко выяснял, куда она потратила пятьдесят копеек.
C тех пор мать каждый день отчитывалась перед ним. На листочке школьной тетрадки в клеточку она писала:
1. Хлеб – 16 копеек – 1 булка
