Климушка

– Неужели моя мечта сбылась, Раиса Фёдоровна и я, наконец, стану матерью? Какое счастье! Сегодня же скажу мужу, – одеваясь, радостно сказала Варвара.

– И свекрови тоже. Бедная женщина, так о внуках мечтает, – улыбнувшись, ответила Раиса Фёдоровна.

Немолодая уже женщина, среднего роста, с приятным, добродушным лицом, всегда приветливая и безотказная, кажется, радовалась не меньше Варвары. Оно и верно, ведь столько лет Варвара приходила к ней и вот, наконец, свершилось.

– Спасибо большое, Раиса Фёдоровна, – воскликнула Варвара, в порыве радости обняв женщину.

– Господи, а я то тут при чём? Это заслуга твоего мужа. Так что его благодари. Поздравляю. Значит не зря мы столько лет надеялись и ждали. Вере Ильиничне от меня привет передавай, – сказала Раиса Фёдоровна.

Женщина жила в одном доме с Верой Ильиничной, иногда захаживала к ней в гости на чашечку чая. Они часто встречалась во дворе дома и сев на скамейку, подолгу разговаривали.

У Раисы Фёдоровны несколько лет назад погибла единсвенная дочь, несчастный случай на стройке, где работала Алла. Оступившись, молодая женщина упала с высоты и разбилась. Остался внук, которого Раиса Фёдоровна сама и поднимала. Зять первое время приходил и помогал, но молодой мужчина встретил женщину и уехал с ней в другой город. Хотя Раиса Фёдоровна говорила, что Юра, её зять, очень любил свою жену.

– Но жизнь не стоит на месте, верно? Хорошо, что хоть внука мне оставили. Пусть не помогает ему, но и не забирает его у меня. А Боренька так похож на свою маму. Вот смотрю на него и будто дочь вижу, – всплакнув, говорила Раиса Фёдоровна.

Мужа Раисы Фёдоровны, после смерти дочери парализовало, инсульт уложил его. Но она, всегда такая улыбчивая, никому не показывала, насколько ей тяжело. Только Вера Ильинична и знала, что женщина часто плакала ночами. Вера Ильинична помогала ей продуктами, а то и одеждой, отдавая вещи Георгия для внука Раисы Фёдоровны, говоря, что он вырос из этих вещей.

– А Бореньке в самый раз будет. Он у тебя студент, должен хорошо одеваться, – говорила Вера Ильинична, стараясь не обидеть женщину.

А вещи были добротные, их приносил с базы Константин Алексеевич. И Раиса Фёдоровна брала и благодарили свою подругу.

В этот день, Варвара купила торт "Сказка", лимонад и пришла домой.

– А что у нас за праздник? Торт… лимонад… – спросила Вера Ильинична.

– Большой праздник, мамочка! Вот придёт с работы Георгий, я и скажу. Нет, до вечера не вытерплю. Мамочка… у меня будет ребёнок! Представляете? Столько лет мы с Георгием этого ждали. У вас с папой родится внук или внучка. Здорово, правда? – радостно воскликнула Варвара.

Вера Ильинична крепко обняла её и заплакала.

– Наконец-то. Думала, уже и не дождусь. Слава Богу, вот радость-то! – говорила Вера Ильинична.

Вечером, с работы пришли мужчины, Вера Ильинична приготовила котлеты с гарниром, Варвара нарезала салаты.

Георгий посмотрел на жену, которая без причины улыбалась, потом перевёл взгляд на мать.

– А что это вы такие весёлые? И стол празднично накрыт… праздник, что ли, у нас какой? Пап, не твой день рождения, случайно? – спросил он, хотя прекрасно знал, что день рождения отца через семь месяцев.

Константин Алексеевич пожал плечами.

– Не мой, это точно. Милые женщины, не томите, что случилось? Может выиграли в лотерею? – спросил мужчина, садясь за стол.

– Вы сначала переоденьтесь и вымойте руки, с улицы пришли, – сказала Вера Ильинична.

– Пошли, сын, иначе нам ничего не скажут. Точно, в лотерею выиграли, не иначе, – поднимаясь из-за стола, сказал Константин Алексеевич.

И когда все сели за стол и подали горячее, Вера Ильинична с таинственной улыбкой сообщила, что Варвара беременна. Наступило долгое молчание. Вдруг Георгий поднялся и подошёл к жене. Приподняв её со стула, он, радостно улыбаясь, обнял её.

– Ура! Я скоро стану отцом! – воскликнул он.

Варвара тоже обняла его, совсем не стесняясь его родителей, её переполняла радость.

– Какая радость! По этому поводу надо выпить. Верочка, достань, пожалуйста, винца и бокалы, – широко улыбаясь, сказал Константин Алексеевич.

Беременность Варвары проходила беспокойно, она каждый месяц ходила к Раисе Фёдоровне на обследование, сдавала анализы, взвешивалась, измеряла живот и возвращалась домой. Константин Алексеевич каждый день приносил фрукты, говоря, что малышу нужны витамины. На седьмом месяце беременности, Варвара ушла в декретный отпуск.

Прошло еще два месяца. Схватки начались ранним утром, поэтому к родильному дому подъехали всей семьёй, позвонив перед этим Раисе Фёдоровне. Та, конечно, сразу пришла и зашла в родильный зал, где сидела Варвара и ещё одна роженица. Семья ждала в коридоре, волнуясь и нервничая. Константин Алексеевич не пошёл на работу, Георгий тоже. Прошло часа четыре, когда из родильного зала вышла радостная Раиса Фёдоровна.

– Ну? Поздравляю вас! Варвара родила сына, три килограмма семьсот пятьдесят грамм, пятьдесят четыре сантиметра ростом, – сказала она.

Вера Ильинична со слезами обняла подругу.

– Слава Богу! Спасибо, Раечка. Как же хорошо! – произнесла женщина.

Константин Алексеевич обнял сына.

– Богатырь! Поздравляю тебя с сыном, Жора, – воскликнул он.

– И тебя поздравляю с внуком, папа, – радостно ответил Георгий.

– Ну всё, можете идти, Варвара должна отдохнуть. Она молодец, ни разу даже не вскрикнула. Малыша унесли, приходите вечером, я тут останусь, сама его вам покажу, – сказала Раиса Фёдоровна.

– А нельзя его сейчас увидеть? На кого он похож, Раиса Фёдоровна? – нетерпеливо спросил Георгий.

– На тебя, Жора, похож, на тебя. Сейчас нельзя, вечером приходите, – ответила Раиса Фёдоровна.

И они ушли, по дороге обсуждая, как же назвать наследника Устиновых. Предлагались разные имена, но Константин Алексеевич заявил, что хочет дать имя Клим.

– Так звали моего деда, который прожил долгую и счастливую жизнь, – сказал он.

– А что, мне нравится. Редкое и красивое имя, – сказал Георгий.

– И я не против, но надо Вареньку спросить, – сказала Вера Ильинична.

Вечером, сварив бульон, купив творог и ряженку, печенье и булочки, все втроём пришли обратно в родильный дом. Варвара потихоньку сама вышла к ним.

– Варенька, родная моя, спасибо тебе за сына, – обнимая и целуя жену, сказал Георгий.

– А где Раечка? Она обещала нам внука показать, – спросила Вера Ильинична.

Раиса Фёдоровна уже стояла за дверью, с ребёнком на руках.

– Смотрите оттуда, вынести не могу, не положено, – улыбаясь, сказала она, приподняв малыша и открыв ему личико.

– Точно на меня похож, – сказал Георгий, с любовью глядя на ребёнка.

– Какой красивый. Наша кровь, – гордо заявил Константин Алексеевич.

– Сладенький мой… Климушка, – произнесла Вера Ильинична, поглаживая стекло на двери, за которым стояла Раиса Фёдоровна.

– Климушка? Это такое имя вы дали внуку? Какое красивое, – сказала Варвара, оперевшись на руку мужа.

– Тебе правда нравится? Так деда Константина Алексеевича звали. Вот и решили внука так же назвать, – довольно сказала Вера Ильинична.

– Очень нравится, мамочка. Ласково так звучит, – ответила Варвара.

Через семь дней, Варвару выписали, за это время, Вера Ильинична накупила распашонки, пелёнки, ползунки и разные принадлежности для малыша: соски, пипетки, бутылочки, вату и прочее. Константин Алексеевич принёс коляску и кроватку.

Начались хлопоты, малыш был капризным, часто плакал, ночами Варвара почти не спала. А днём, Вера Ильинична отправляла её отдохнуть и сама нянчилась с малышом.

Малыш рос на радость всем. Первое "агу", улыбка, потом, в шесть месяцев, он сел, через месяц начал ползать и в годик сделал первые шаги, радуя домочадцев. Часто заходила Раиса Фёдоровна, давала советы, предлагая то или другое. Малыш был любопытным и непоседливым, его баловали и сюсюкались с ним, потакая всем его капризам. В доме появлялись новые игрушки, потом и трёхколёсный велосипедик, который с трудом достал Константин Алексеевич.

Шли месяцы и годы, Георгий защитил докторскую и стал преподавать в институте. Варвара на работу так и не вернулась. Всё её время занимал сын. К тому времени, Константин Алексеевич похоронил отца, а через год, ушла и мать. Дачу закрыли до лучших времён, зимой туда никто не ездил. Правда, летом туда часто ездили Вера Ильинична и Варвара с сыном. Мужчинам было некогда.

– А ребёнку полезен свежий воздух, да и фрукты свои со двора. Поезжайте, а мы сами справимся, – говорил Константин Алексеевич.

И женщины уезжали, иногда на неделю, а то и больше. Набрав продуктов, они с удовольствием отдыхали среди природы. Вера Ильинична собирала ягоды и варила варенье. Варвара же, носилась с Климушкой, не оставляя его ни на минуту. И Климушка рос и ему ни в чём никогда не отказывали.

В первый класс его повели всей семьёй. Правда, учился он не так, как его родители. Особой тяги к учебе у него не было. Варвара, конечно же, занималась с ним, стараясь разъяснить мальчику задачи и уравнения, позже физику, химию и математику.

Кое-как, Климушка закончил восемь классов и общими усилиями, он поступил в техникум.

В техникуме, Клим познакомился с новыми друзьями, шла середина восьмидесятых, парень всегда одевался лучше других ребят. Константин Алексеевич вышел на пенсию, но старые связи ему позволяли иногда доставать добротные и модные вещи, особенно, для любимого внука. Американских джинсов, футболок и кроссовок, которые носил Клим, у других ребят почти не было. Не у всех, конечно, но Клим старался выделяться среди других и это ему удавалось. Да и вёл он себя высокомерно, что не очень нравилось его одногруппникам.

Пятнадцатилетний подросток, втайне от родителей, стал курить, это, правда, делали и другие ребята, выходя за территорию техникума. Однажды, собравшись с ребятами, Клим пошёл в кафе, отметить день рождения одногруппника. Кто-то принёс бутылку вина и Клим впервые выпил. Домой он пришёл почти в полночь. Варвара не спала, волнуясь за сына, Георгий, в ожидании, уснул, сидя на диване. В эту ночь, в доме впервые возник скандал. Константин Алексеевич и Вера Ильинична были на даче и о том, что произошло, конечно не знали.

– Климушка, где же ты так долго был? Мы с отцом извелись, не зная, что и думать. С утра в милицию собрались идти. Да разве ж так можно, Климушка? – взволнованно говорила Варвара.

– Сколько раз я просил не называть меня Климушка, мама! Я что, ребёнок? – закричал парень, покачиваясь от выпитого вина.

От его крика, проснулся Георгий и вышел в прихожую.

– Ты что так кричишь на мать? Где так поздно пропадал? – громко спросил Георгий.

– С друзьями в кафе сидели, а что, нельзя? День рождения друга отмечали, – пьяно улыбаясь, ответил Клим.

Парень внешне был похож на отца. Такой же высокий и широкоплечий, хотя спортом не занимался. Красивые черты лица, густая шевелюра, он нравился многим девчонкам, да ещё модно одет и всегда при деньгах.

– Господи… ты что, выпил? – принюхиваясь, спросила Варвара.

– Да, совсем немного вина. Праздник же, – проходя в кроссовках в комнату, ответил Клим.

– Да тебе же всего пятнадцать лет, Климушка? Как можно? И сигаретами пахнет… Хоть бы кроссовки снял, – возмутилась Варвара.

– Мама, прошу тебя, не ной, голова болит. И не называй меня Климушка. Я же сто раз тебя об этом просил, – тяжело сев на диван, грубовато ответил Клим.

Георгий никогда не повышал на сына голос, но в этот момент, он был в ярости.

– В этом доме никто не смеет так разговаривать с моей женой и твоей матерью! Всю жизнь, мы всё делали для тебя. Климушка поешь, Климушка надень, так ты решил нам на голову сесть? – закричал Георгий.

Варвара была в замешательстве, она никогда не видела мужа таким.

– Вот не надо только мне говорить, что вы всё для меня делали. Кажется, это вам нравилось больше, чем мне. Я спать хочу, оставьте меня в покое, – поднимаясь с дивана и проходя в свою комнату, ответил Клим.

– Георгий, оставь его, ты же видишь, он сейчас просто не в состоянии нас слушать, – придерживая за руку мужа, который хотелостановить сына, сказала Варвара.

– Конечно не в состоянии, пришёл в полночь, да ещё и выпил. В свои пятнадцать лет, не рановато? – выкрикивал Георгий в сторону невозмутимо уходящего сына.

– Я с ним завтра поговорю. А ты выпей успокоительное и ложись спать, – сказала Варвара.

Сама женщина уснуть не могла, она вошла в комнату сына и села у его изголовья. Клим крепко спал.

– Где же я тебя упустила, сынок? Что же ты с нами делаешь? – тихо шептала женщина, вытирая слёзы.

Она вспоминала, как все радовались его рождению, как баловали и лелеяли малыша. Она ведь так его любила.

Утром Георгий, позавтракав, ушёл на работу, Варвара разбудила Клима.

– Сынок, вставай. На учёбу опоздаешь. Просыпайся, родной. Климушка? – поглаживая по густым волосам парня, ласково говорила Варвара.

– Я сегодня не пойду, неохота. Голова болит, – промычал в ответ Клим.

– Выпей таблетку от головной боли и иди. Так нельзя, отстанешь же в учёбе. Вставай, Климушка, – продолжала говорить Варвара.

Клим вдруг, вскочив с кровати, размахивая руками, закричал:

– Отстань от меня, чего пристала? И сколько раз можно тебе говорить, не называй меня Климушкой!

Варвара испуганно смотрела на сына и не узнавала его.

– Ты что же на мать так кричишь? Что с тобой? – произнесла она, делая от него шаг назад.

– Да достали уже! Я уже не ребёнок, сам знаю, что мне делать, – снижая тон, сказал Клим и быстро прошёл в ванную.

Варвара слышала, как его рвало, у неё сжималось сердце, но зайти к нему, она побоялась и осталась стоять в дверях его комнаты. Клим, умывшись, с шумом хлопнув дверью, зашёл к себе, быстро оделся и пошёл к выходу.

– А завтракать, Климу… сыночек? Ты же целый день на занятиях будешь, – осеклась женщина, спрашивая сына.

– Тошнит меня, не хочу я есть, ты мне лучше денег дай, я в столовой поем, – резко повернувшись к матери, сказал Клим.

Варвара молча прошла в свою спальню и через две минуты, вынесла ему деньги. Ничего не сказав, Клим взял деньги и ушёл, не закрыв входную дверь.

– Я не узнаю собственного сына… что это с ним? Господи… что же делать? – присев на подлокотник дивана, пробормотала Варвара.

Вечером, с работы пришёл Георгий и дал жене деньги.

– Зарплату получил, убери в шкаф, – устало снимая туфли, сказал Георгий.

Он вымыл руки и зашёл на кухню.

– А Клим где? Ещё не пришёл? Время семь часов, где его опять носит? – спросил Георгий, сев за стол.

Варвара налила мужу горячий суп и нарезала пирог с мясом, который испекла к ужину.

– Я не знаю… беспокоюсь я за него. Переходный возраст, не дай Бог, свяжется с плохой компанией. Не пришёл он ещё, – садясь рядом с мужем за стол, проговорила Варвара.

– Глупости не говори, если сам хороший, то плохая компания не пристанет. Придёт, серьёзно с ним поговорю. Избаловали его на свою голову, – уткнувшись в тарелку, ответил Георгий.

– Только прошу тебя, не будь с ним излишне строг. Сейчас, в таком возрасте, дети такие ранимые, – готовая заплакать, попросила Варвара.

Но прождав парня до позднего вечера, Георгий ушёл спать, Варвара уснуть не могла. Она ждала сына, на всякий случай позвонив его одногруппникам. Но ребята сказали, что сегодня Клима на занятиях не было. Варвара была потрясена, не зная, что ребятам и ответить.

– Где же его носит? Только бы ничего не случилось… только бы он вернулся живой и невредимый, сыночек мой… Климушка… – шептала сама себе женщина, охватив лицо руками и раскачиваясь от отчаянья.

Через час, открылась входная дверь, Варвара, которая от усталости уснула, сидя на диване, тут же открыла глаза и побежала в прихожую.

Клим, нагнувшись, снимал кроссовки, потом выпрямился и взглянул на испуганное лицо матери.

– А ты чего не спишь? Опять меня караулишь? – посмотрев хмельным взглядом на Варвару, спросил Клим.

– Что же ты делаешь, сыночек? Опять выпил? И на занятия не пошёл? – тихо спросила Варвара, чтобы не услышал Георгий.

– Ой, мать, вот только не начинай опять, хорошо? Получу я этот диплом, если он вам так нужен, – делая недовольное лицо, сказал Клим.

– Отец с тобой поговорить хотел… второй час ночи, а тебя всё нет, – заплакала Варвара.

– Всё, я спать хочу, – махнув рукой, сказал Клим и быстро зашёл в свою комнату.

Утром, Георгий сам разбудил сына. Умывшись, он зашёл к нему и тронул за плечо.

– Ну-ка, вставай, поговорить надо. Что-то ты в последнее время совсем неуправляемый стал, – строго сказал Георгий.

Клим открыл глаза и посмотрел на отца.

– И когда вы оставите меня в покое? У всех предки, как предки… а мои, будто с Луны свалились, – пробурчал Клим, спуская ноги на пол.

– Ты хоть сам себя слышишь? Мы волнуемся за тебя, ты пока ещё несовершеннолетний, живёшь в нашем доме. Поэтому будешь делать так, как мы этого хотим, а не так, как тебе заблагорассудится, – стоя перед сыном, громко говорил Георгий.

Варвара стояла за дверью, до боли сжимая руки и прислушиваясь к разговору отца и сына.

– Я уже взрослый, не надо мною помыкать, папа, – ответил Клим.

– Ты сначала паспорт получи, взрослый он. Я понимаю, ты молодой, хочется веселиться, кафе, кино, танцы… и девушка, наверное, есть. Но, если ты ещё раз придёшь позже десяти вечера, можешь вовсе домой не приходить. Я всё сказал. Меня не жалеешь, хоть мать пожалей. Ты меня понял? – ещё громче спросил Георгий.

– Да понял я, понял. Достали уже. Мать ноет, ты нотации читаешь, сколько можно? – встав в одних трусах во весь рост, громко спросил Клим.

– Замолчи! Щенок. Ты о матери говоришь, которая родила и вырастила тебя! – закричал Георгий, еле сдерживаясь, чтобы не ударить сына.

В комнату вбежала Варвара.

– Да что же вы творите? Климушка? Георгий? Господи, что же это? – простонала женщина, тяжело опускаясь на кровать сына.

– Мне на работу пора. Я всё сказал. Если ещё раз увижу, что пьёшь и куришь, пеняй на себя, – сказал Георгий.

Одевшись, он ушёл на работу. Клим молча натянул на себя джинсы и прошёл в ванную. Варвара ушла на кухню, готовить для него завтрак. Но когда пошла его звать, Клима уже не было, он ушёл, ничего не сказав. Варвара медленно прошла в свою спальню и ахнула.

От увиденного, у Варвары защемило сердце и чтобы не упасть, она присела на край кровати. На полу валялись мелкие купюры по рублю и по три рубля. Видимо, Клим спешил, боясь, что мать может войти. Он знал, где хранятся деньги, но на какой именно полке стоит деревянная шкатулка, подаренная когда-то Варваре Верой Ильиничной на восьмое марта, парень не знал. Дверца шкафа была открыта, многие вещи были перевёрнуты и даже сброшены на пол. Варвара растерянно смотрела на всё это и не могла сдержать слёз.

– Что же ты делаешь, Климушка? Зачем? Попросил бы, я и так бы дала, – прошептала женщина, тяжело поднимаясь с места. Денег в шкатулке не было, вся зарплата, которую дал ей Георгий и сбережения за несколько лет, исчезли. Там была довольно крупная сумма денег, но не из-за них переживала Варвара. Ей стало страшно за сына. Она машинально нагнулась, подобрала оставленные второпях деньги и вещи. Вдруг, ухватившись за сердце, не успев сесть на кровать, держась за дверцу шкафа, Варвара осела на пол.

– Что это со мной? Никогда такого не было… – пробормотала она.

В доме и лекарств сердечных не было, только от простуды и от головной боли и те пили редко. Сделав усилие, Варвара легла на кровать и закрыла глаза, решив, что ей надо успокоиться и прийти в себя. Сердце бешено колотилось, начался кашель, глухой и прерывистый. До телефона дотянуться тоже было непросто, телефон стоял на тумбочке со стороны, где спал Георгий.

– Ничего, сейчас всё пройдёт, – закрывая глаза, прошептала Варвара.

Кашель не давал уснуть, да и спать не хотелось, Варвара попыталась встать и это ей удалось. Звонить мужу, она не стала, да и долго его будут вызывать в деканат из аудитории. По дому что-либо делать она не стала, да и сил не было. Так и пролежала весь день, два раза только и встав, в туалет. Георгий пришёл в четыре часа. Обычно Варвара, услышав звук открываемой двери, встречала мужа, но Георгий её не увидел.

– Варенька? Ты дома? Я пришёл, – крикнул он, снимая обувь.

Но ему никто не ответил и беспокоясь, Георгий сначала зашёл на кухню, Варвара любила там сидеть. Не увидев её, он пошёл в спальню. Жена спала, чему Георгий очень удивился, обычно, Варвара днём никогда не ложилась.

– Варенька? Ты спишь? Что с тобой? Тебе плохо? – присев на корточки, тихо спросил Георгий.

Варвара медленно открыла глаза и посмотрев на мужа, заплакала.

– Климушка… он все деньги… унёс, – так же тихо, ответила Варвара.

– В смысле, унёс? Зачем? Ты ему дала? – не совсем понимая, о чём говорит жена, спросил Георгий.

Варвара замотала головой.

– Нет, не я. Он их украл. Все украл. Мне страшно за сына, Георгий. Зачем ему понадобилось столько денег? А вдруг у него долг и ему угрожают? А если его убьют? Господи… я не переживу этого, – вновь заплакала Варвара.

Георгий, побледнев, поднялся и посмотрел на жену.

– Ты заранее не переживай, придёт же он домой, вот его и спросим. А ты чего это лежишь днём? – спросил Георгий.

– Сердце что-то прихватило, ещё с утра, – ответила Варвара, пытаясь встать.

Но вдруг закашлялась и откинулась на подушки.

– Я скорую вызываю. Вдруг инфаркт, – подходя к телефону, взволнованно сказал Георгий.

– Не стоит беспокоиться, ну какой инфаркт, Георгий? – попыталась отговорить мужа Варвара.

Но он уже набрал ноль три и называл адрес своего дома и фамилию жены. Скорая приехала буквально через десять минут. Когда говорят, что плохо с сердцем, врачи не мешкают. Дверь Георгий открыл загодя, а сам сидел возле Варвары.

– Ты, наверное, голоден? А я и приготовить ничего не смогла. В холодильнике есть вчерашний суп и котлеты, ты бы разогрел и поел, дорогой, – с виноватой улыбкой сказала Варвара.

– Не беспокойся, Варенька, я в институте пообедал, просто сегодня пораньше ушёл. Учебный год заканчивается, так что впереди только экзамены, – ответил Георгий, поглаживая руку жены.

Глава 5

В квартиру, прежде чем войти в открытую дверь, позвонили и потом уже вошли, врач и медсестра. Врач, мужчина средних лет, невысокого роста, плотного телосложения, в роговых очках, вошёл первый. За ним шла молодая женщина, оба были в белых халатах. Осмотрев Варвару, мужчина измерил ей давление, пощупал пульс, прослушал сердце, спросив у Варвары, что с ней произошло.

– Если хотите, можно поехать в больницу, Вам необходимо сделать кардиограмму, но симптомы указывают на инфаркт. Так что я советую ехать в больницу, – сказал доктор.

Потом повернулся к медсестре и велел сделать Варваре укол.

– Кардиомин наберите и можно в руку сделать, – сказал он ей.

– Я в больницу не поеду, утром схожу в поликлинику и сделаю кардиограмму, зайду к кардиологу, – сказала Варвара, отказавшись ехать в больницу.

– Варенька, может не будем рисковать? На два дня всего. Прошу тебя, – уговаривал Георгий жену, пока ей делали укол.

– Нет, дорогой, я не могу, ты же знаешь. Думаешь, я спокойно смогу лечь в больницу, когда мой сын неизвестно где? Нет, – твёрдо ответила Варвара.

Георгий, смущённо пожав плечами, посмотрел на врача.

– Зря не хотите ехать. С сердцем шутить нельзя. Завтра обязательно сходите в поликлинику, не откладывайте, – сказал врач, вставая с места.

Георгий проводил его и медсестру до выхода и закрыл за ними дверь. Вернувшись к жене, он увидел, что она сидит на кровати.

– Полежала бы, зачем встала? Может ты есть хочешь? Небось и не обедала? – спросил Георгий.

– Устала лежать. Ты прав, только утром немного перекусила, – ответила Варвара.

– Пойдём на кухню, посидишь, а я согрею суп и котлеты, – обняв жену за талию и помогая ей идти, сказал Георгий.

– Спасибо, родной, я только суп поем, жидкого хочется, – ответила Варвара.

Клим этой ночью не пришёл, парень не пришёл и на следующий день. Кардиограмма показала, что у Варвары был инфаркт.

– Рубец на сердце, Вам бы в больницу лечь, полечиться. Давайте, я Вам направление в кардиологию напишу, – сказала участковый врач.

– Значит всё-таки инфаркт… думала, обойдётся. Ладно, пишите, может и правда надо полечиться, – ответила Варвара.

Но о себе она не думала, направление взять согласилась просто так, женщина думала о сыне. Она не знала, где он, что с ним и жив ли он. Георгий сходил в техникум, но там ему сказали, что Клим Устинов уже месяц не приходит на занятия.

– Как месяц? И Вы за столько времени нас об этом не известили? Как же так можно? – возмутился Георгий.

– Он ведь не школьник, а Вам стоило бы получше приглядеться к сыну. Парень изменился и не в лучшую сторону, – ответила педагог.