За зимой

Тут я, наконец-то, пересилил свою неуверенность и страх. Смело подняв очи вверх, я взглянул на небо. Моё сердце бешено запрыгало. В сей раз от радости. Ведь небо над нашим городом чудесным образом рассеялось. На ночном небосводе я увидел редкие звёзды, оные затмевал яркий свет одной большой загадочной звезды. Мне было её не видно, но я видел этот рассеянный свет, и чувствовал её близость и силу.

Загоревшись ещё большим желанием, узреть великую звезду собственными очами, я сразу побежал поведать об этом родителям. В частности, рассказал отцу, ведь он был глава семьи и именно он решал, что можно, а что нельзя. Однако в глубине души, я понимал, что навряд ли получу одобрение, даже несмотря на светлый праздник. Ибо отец, обычно, был строгий по нраву. Он всегда мог отказать и найти причину для отказа, если ему что-то не нравилось.

Помню, как батя выключал одну детскую сказку, только потому, что ему не понравились рожицы действующих лиц. Мол: «Какие-то они страшные, на бесов похожие. Не подобает детям такое смотреть.» Вот и сейчас, если так рассудить, то причина здесь явно была. Морозная зимняя ночь, куча снега, а я тут ещё и недавно переболел. Да и звезда, уж наверняка, какая-то не такая, на его взгляд. Суеверия какие-то с ней там связаны, поверья, язычество. А отец был верующий в Бога и подобные языческие суеверия не одобрял. Но, в сей раз, что-то пошло не так как обычно и лицо отца озарила добрая улыбка. Тогда я понял, что мы всё-таки увидим редкую звезду.

Несмотря на позднее время и сильный мороз, батя начал собираться, а за ним и все остальные. Одеться надлежало как следует, как северные народы, ибо был настоящий трескучий мороз. Выйдя из подъезда наши лица враз ощутили его ледяную силу. Мы вышли во двор, и пошли тонкой цепочкой по узким расчищенным дорожкам.

Снега вокруг было воистину много. Стоило сойти с тропы, и можно было увязнуть по пояс, а местами и глубже. Мои очи бегали туда-сюда от великого снежного обилия. Таких высоких сугробов я не видел никогда. Блестящий снег хрустел под ногами, а пушистые горы сверкали, как драгоценные камни. А главное, была полная тишина и спокойствие. Не было слышно привычной городской суеты и даже отдалённого лая собак. Всё и вся вокруг словно замерло, в неистовом трепете перед чем-то могущественным.

Мы вышли за дом, прошли по тропинке и уткнулись в заснеженную поляну. Дальше тропка обрывалась, и перед нами открывалось целое непаханое поле, сверкающее диковинными самоцветами. Остановившись, мы, все как один, замерли и устремили взоры вдаль. Прямо над нашим городом, над стоящими вдали высотными домами и белоснежными полями, сияла в ночи, почти как Луна, великая звезда Ори. Ея свет отражался от снега, он блестел в сосульках, стёклах заснувших домов и наших очах.

Я открыл рот от удивления и чуть не воскликнул, от резко нахлынувших чувств, но сдержался. Ибо так не положено вести себя, особенно на морозе. Однако, члены семьи тоже прибывали в восторге. Забыв о насущном, все смотрели на яркую звезду, будто зачарованные. Из уст их доносились слова удивления и, наполненные восторгом, возгласы. Всё житейское было забыто и отброшено вмиг. Лишь батя досадовал, что у него вдруг испортилась пленка, и он не сможет запечатлеть сие редкое небесное явление.

И я, честно говоря, тоже разделял его разочарование. Ведь такой возможности больше не представится в нашей жизни. Ни наши родители, ни мы, ни наши будущие дети, уже не увидим больше пролёт Ори. Тут на моих очах даже выступили слёзы. То ли от грусти, то ли от радости, то ли от трескучего мороза, то ли вообще от всего сразу. Я прослезился. И, не вытирая очей, глядя прямо на звезду, принялся шёпотом произносить заветные слова нашего сокровенного желания.

Глава 3. За травой

За зимой пришла ранняя весна. Огромные сугробы растаяли за считанные дни. Установилась солнечная и сухая погода, что только способствовало пробуждению природы, обилию трав и цветению многочисленных растений. Земля окончательно освободилась от ледяных оков и зацвела пышными красками. Предвестниками тёплого и урожайного года.

Год действительно выдался плодородный, тёплый и насыщенный на события. Летом мы много гуляли, ездили на речку и разные живописные места вблизи города. Днями пропадали на даче. Где благ современного мира было не много, отсутствовал даже водопровод, но, честно говоря, было намного лучше, чем в городе. На даче находилось куда больше возможностей и простора. Да и время пролетало быстрее обычного.

Воду мы набирали из родников, на кострах готовили еду. Свет на даче хоть и имелся, но им не особо пользовались. Весь долгий световой день мы играли, бегали, объедались ягодами, и прочими дарами природы. А сколько разных игр было…

Вот как сейчас помню, как мы играли в обстрел, кидаясь мелкими яблоками. Полудикие маленькие яблочки были для нас слишком кислые, но их валялось в округе очень много. Поэтому мы стали играть ими во вражеский обстрел.

Двое стояли внизу, на открытом пространстве (в огороде), а другой стоял на возвышенности, в зарослях сада. И оттуда устраивал обстрел яблоками. Обычно обстреливал младший брат, а я и старший стояли на открытой местности, уворачивались и отражали удары. Прям как настоящее ПВО. Иногда даже отвечали противнику щедрыми зарядами, а иногда менялись местами, тогда и я мог обстреливать из зарослей.

Самое занимательное в сей игре было то, что мы друг друга не видели. Нас разделяли густые деревья, да и был уже поздний вечер, сумерки. Посему кидались мы, по-сути, вслепую. Намечая лишь условные цели в примерной области поражения. В общем, весело тогда было.

Забавлялись так мы чаще вечерами. Ибо днём было достаточно солнечно, жарко и меньше таинственности. А сумерки прекрасно подходили для игр связанных с укрытием. Среди оных были, конечно, прятки и догонялки разного рода. Когда совсем темнело, то мы сидели у костра. Ночью спали в старом доме, под отчаянные песни сверчков и прочих прямокрылых. А утром вставали под крики петухов.

Дни летели как часы, один за другим. Казалось, что вот только позавчера был день рождения бати, вчера мой, а сегодня уже день рождения моего младшего брата, а завтра старшего. Ведь почти все в нашей семье родились летом, посему и любили лето вдвойне. Зелень, солнце, тепло, простор, ягоды, плоды, чистая вода, природное многообразие и красота. Вот бы время остановилось именно на лете.

Но, увы, осень была не за горами, она приходила всегда вовремя, но одновременно так нежданно и ни к месту. Жестоко сменяя незаметно пролетевшее лето. В последние недели сушня, обычно, стояла ещё летняя погода, и можно было провести сии дни радостно и беззаботно на природе, но нас уже начинали тяготить обстоятельства. Подготовка к учёбе, работа мамы и прочая суета. Прекращались поездки на природу и эти беззаботные дни. Начинались напряжённые, суетливые и такие нудные будни. Как же я терпеть не мог весь сей распорядок и суету.

Возвращались мы в наше зимнее и основное жилище. Небольшое, по площади, помещение в многожилом доме, всего с одним единственным отсеком. В одном отсеке было всё: спальня, поварня, купальня, уборная, прихожая и кладовка. Однако, под домом был ещё и подвал. Так жила наша многодетная семья. Все в одном отсеке, в тесноте, да не в обиде. Хотя, смотря как посмотреть, бывало и в обиде, куда же без этого.

Нашими ближайшими соседями были двое пожилых людей – баба Люба и дед Мирош. Добродушные пожилые супруги, у которых уже выросли дети, и даже внуки. Оные уже давно разъехались и обзавелись собственным жильём. Посему жили Большовы вдвоём, в большом помещении, где имелось целых три просторных отсека. Само жилище славилось хорошим убранством, удобством и простором. Там не было ничего лишнего, всё стояло на своих местах. Присутствовали почти все блага мирские, в том числе и те, что были недоступны нам.

Казалось бы, всё на месте, но Большовым чего-то не хватало для полного счастья. Место то много, но детей в доме нет. Посему, свою любовь старики выражали к другим детям, в том числе и к нам. Звали нас в гости, помогали, как могли. Дарили сладости и, бывало, даже старые игрушки, что остались ещё от их детей и внуков. А могли и новые для нас купить. Чему мы были весьма рады.

Дед Мирош был личностью разносторонней, много где успел побывать, поработать, многого в жизни достиг. Рассказывал нам, как в молодости он побеждал в областных соревнованиях. Как встречался с самыми главными лицами страны. И как ходил на охоту. Ведь любимым занятием деда Мироша была именно охота. Он охоте целую книгу посвятил. Написал, издал и нашей семьи от души и с личной подписью подарил. В общем, душевный был человек.

Его жена – баба Люба тоже великодушная и сердобольная была старушка. По возможности помогала многодетной семье. Об этом её никто не просил, родители даже, бывало, отказывались принимать сладости и скромные средства. Да говорили ей:

– Любовь Вячеславовна, ну хватит нас подкармливать, у нас всё есть.

Но баба Люба решительно настаивала и говорила:

– Ну, возьмите. Сие же для детей.

А весной – в месяце ягодне, Любовь Вячеславовна привозили со своей загородной дачи целые корзины земляники. Большие, спелые, душистые, и такие сочные, красные ягоды. Мы их очень любили и были бабе Любе искренне благодарны. Ибо никто нам больше землянику не дарил.

Честно говоря, мы даже завидовали Большовым. И не понимали, а как у них каждый год случается такой урожай земляники? Ведь у нас на даче отец тоже не раз землянику садил. Усердно поливал, ухаживал за ней. Но упёртые кустики не хотели давать хороших плодов. В лучшем случае, ягод набиралось на одну кружку. Сии маленькие ягодки строго делили на каждого члена семьи. Посему наесться таким урожаем было просто невозможно.

А я всегда мечтал наесться вдоволь землянкой. Но даже полная корзина бабы Любы не позволяла сполна осуществиться моей мечте. Ибо даже её землянику строго делили на всех. Потому мне оставалось довольствоваться только тем, что было. И слушать рассказы про чужие урожаи и потаённые лесные поляны, щедро усыпанные ягодами. Где можно было обожраться вдоволь и набрать полные корзины домой. Но увидеть мне их было не суждено. Ибо на другую сторону реки, где был настоящий лес, мы с родителями так ни разу и не сходили. Жаль не знали мы тогда, что сие счастье было куда ближе.

Ранним летом мы всегда отправлялись в поля, заготавливать целебные травы на зиму. Это было одно из любимых моих занятий. Собирали, обычно, поздней весной или ранним летом. Впереди было ещё целых три месяца тепла и беззаботного счастья. Посему и колоземица вокруг господствовала особенная.

Стоял солнечный день, синее небо, зелёные поля, благоухающие различным цветами, поющие птицы и стрекочущие кузнечики. Вокруг мир, тишина и спокойствие. Это неописуемое умиротворение, сия небесная благодать. Рядом близкие люди, над головой тёплое солнце, вдали нескончаемые природные красоты. Поля, леса и озёра, уходящие в самый небосвод. Извивающаяся река с живописными берегами. Горы и возвышенности, что тянулись от ближайших перелесков и до самого края неба. А сей свежий воздух, сей лёгкий и приятный ветерок. Что ещё надо для счастья?

Вооружившись ножницами и мешочками, мы ходили и выискивали целебные травы и цветы. Порой, это было скучное и однообразное занятие, но вкупе со всем остальным весьма увлекательное. Родители указывали, где срезать травы, а куда лучше не заходить. Предупредили нас о тёгах в траве.

– Смотрите. Здесь водятся тёги, будьте осторожны, не заходите в густую траву. Смотрите под ноги. Далеко от нас не отходите.

– Какие тёги? Они здесь не водятся, а если и обитают, то безобидные ужи. Пугают нас по всяким пустякам. Так и в жизни ничего не увидишь и нигде не побываешь, если всего бояться. – Пробурчал старший брат. Что отличался своенравием и прямотой, а также наличием своего мнения почти по всем вопросам, что только возникали в нашей жизни.

Киндыс вообще был умён не по годам. Я многому у него научился и многое понял. Основные знания, конечно, у меня от родителей и, позднее, различных источников сведений, познавательных передач, книг, мировой сети и так далее. Но брат выступал проводником к знаниям, он указывал и показывал, прояснял, и советовал. Но никогда ни к чему не принуждал, не навязывал и не навязывался. А это, как по мне, одно из самых главных качеств в человеке. Ибо я с детства терпеть не мог принуждения, навязывания и высокомерия. Если ко мне по злому, то я тоже ничего хорошего делать не буду, как не заставляй и не пугай. А когда со мной по-доброму, то я почти на всё готов.

Брат открыл мне очи на многое. Даже на то, что родители не видели, не хотели видеть, и даже не догадывались. Его по праву можно было назвать – мыслителем. Столько мыслей разных Киндыс выдавал. Только за один день мог придумать и осмыслить такое, что многие и за год не осознают. Лукавить, правда, он не любил, посему лжецов на дух не переносил.

А вот устное творчество премного уважал. На сказки у брата был явный дар. Воображению и сообразительности его позавидовали бы многие писатели. Жаль только, что дарования Киндыса тогда не оценили, или просто не заметили. А ведь сказанное им подтверждается и по сей день.

Глава 4. Тёга

Тут спросил я у старшего брата.

– Киндысе, а почему у зябов есть лапки, а у тёг нет. За что их так обделили?

– Хороший вопрос. Особенно для современной науки.

– И что наука, знает ответ?

– Да, что они там знают? Постоянно переписывают то, что сами же и придумали. Подгоняют желаемое под действительное.

– Ну, а ты знаешь?

– И я не знаю, но знаю одно сказание. – Сказал с улыбкой брат.

– И чё, расскажешь?

– Пожалуй, да. Ну, значит, слушай…

Во время оно тёги и зябы были одного роду племени. Близкие родственники, короче говоря. У тёг тоже были ноги и бегали тёги по дороге. Всё бы и дальше хорошо шло ещё многие тысячи лет, но вот случилась одна неприятность. Летела как-то мимо Земли мёртвая звезда Чэрэч, оную заметили далёкие предки тёг. Ибо были те пращуры не глупые, разумные существа были. Они сразу приметили злую звезду и почувствовали ея истинную опасность. Что Чэрэч не просто мимо пролетит, подарив всем свет, счастье и радость, а на землю их упадёт и принесёт всем лишь беды и горе.

Предки тёги всё сие предугадали, и не нашли иного выхода, как уйти в глубокие тёмные пещеры. Куда не проходит свет, куда не проникает звук, куда не зайдёт солнца луч, куда не войдёт и злая сила мёртвой звезды.

Средь бела дня община зябов вдруг собралась и пошла в сторону бездонных пещер. Их исход видели многие сородичи, им кричали вслед, свистели, шипели, смеялись. Всяко им помешать пытались. Но путники не обращали внимания на ополчившихся родичей. Мудрые зябы двигались упорно, не оглядываясь. Так дошли они до великих пещер и скрылись в тёмных недрах матери Земли.

Не ошиблись мудрые предки, что ушли под землю, на поверхности действительно было лучше не оставаться. Мёртвая звезда Чэрэч, сойдя со своего небесного пути, обрушилась всем своим весом и силой на поверхность. И вспыхнула земля, и вздрогнула земля на всей протяженности своей. Страшныя волны огня, воды и пепла похоронила под собой бесчисленное множество живых существ. В том числе, великое число зябов. Мало кому тогда удалось спастись. Кого не убила звезда, того убила зима лютая. И помёрзли они, яко мухи.

Ушедшие же под землю, в первое время, испытывали многия лишения, голод и страх, боль и отчаяние. Но со временем сильнейшие из них выжили и смогли дать начало нового рода, что был уже более приспособлен для такой жизни. А новый род, в свою очередь, породил ещё более новый и приспособленный. Так и повелось, из рода в род, из года в год, из века в век.

Со временем, зябы прекрасно приспособились к темноте и прочим особенностям новой жизни. Изменился несколько и их облик. Но несмотря всё это умные существа помнили кто они, откуда сюда пришли, где и как жили их предки. Эти знания они передавали из поколения в поколение. Тем не менее, все понимали и принимали свою судьбу, ни у кого не появлялось желания вернуться на поверхность. Никому даже не приходила мысль, что снаружи вообще возможна жизнь.

Но однажды родилась в их народе особенная особь по имени Тёга. Она с рождения была не такая как все. Уж больно непоседлива и любопытна она была. Тёга исследовала все ближайшие пещеры и разузнала у старейшин всю правду о происхождении их народа.

Старейшины поведали Тёге, что где-то там, далеко на поверхности, когда-то было настоящее тёплое светило, синее небо, зелёные леса и луга, прозрачные водоёмы полные жизни. Бескрайние просторы, величественные горы, тёплый песок и камни. На оных можно было лежать и греться под приятным солнцем, плескаться в чистейшей воде озёр и рек, бегать по лесам и полям, есть всё, что вздумается, а не скудную подземную пищу.

После сих знаний в голове юной зябы загорелась мысль. Тёга вдруг воодушевилась и зажглась желанием выбраться наружу. Уж больно не нравилась ей вся сия тьма, сырость и холод тёмных подземных пещер.

Рассказ старейшин о былой жизни так вдохновил Тёгу, что она забыла обо всём ином и стала жить одной только мечтой, побывать однажды там, на поверхности. Да не просто побывать, а остаться там навсегда… Воодушевившись, Тёга поведала свои мысли и другим зябам подземным. Многие отнеслись к её замыслу с сомнениями, но некоторые даже стали примыкать к её кругу.

Со временем о затее Тёги прознали остальные сородичи. Некоторые из них сильно возмутились и подняли на уши всю округу, поведали об ея замысле старейшинам. Да всем нашипели, что мол:

– Тёга собирается совершить страшное преступление и уйти на поверхность. В мёртвый мир предков.

А это, по-сути, было сродни самоубийству, и крайне осуждалось в подземной общине. Вокруг зябы собрались родичи и старейшины. Все они принялись осуждать её и давать Тёге всякие строгие нравоучения. Что, мол, нельзя ей туда, что заблуждается она. Так прекрасно там было раньше, а ныне там такой же мрак, как здесь, даже во много раз хуже. Там ледяной холод и тёмная мёртвая пустыня. А здесь, в подземелье, воды хоть отбавляй, относительно тепло, еда хоть какая-то есть, а там, на поверхности всё давно сгорело, испарилось и замёрзло. Но Тёга стояла на своём.

– Это было очень давно, сейчас там уже не так. Солнце вновь сияет на небе и пробуждает всё многообразие жизни светом и теплом своим. Леса зелёные, как и прежде, даже ещё гуще и богаче. А в реках прозрачная вода и полно рыбы.

– Какой вздор! – Восклицали возмущённые старейшины.

– Действительно, опасныя мысли оная зяба проповедует среди народа подземнаго. Плохой пример показывает она младому поколению. Своими заблуждениями неразумными грозит она погубить весь наш народ избранный. Посему, для общаго же блага, надлежит нам оградить Тёгу от опасности оной, а остальных сородичей от Тёги сей. Дабы не вводила она народ в заблуждения речами своими лукавыми.

На том и порешили. Тёгу поселили в одну из глубоких пещер, отдалённых от других, и повелели те отсеки хорошо охранять. Близкие Тёги молили сего не делать. Просили у старейшин простить юную зябу, ибо не ведает она, что глаголет. Но вожди были непреклонны.

Время шло, Тёга сидела, а её родичи всё пытались освободить узницу. Однажды, после долгих уговоров, зяба вдруг заявила, что она всё поняла, осознала свою вину и всю глупость своей дурной затеи. Старейшины собрались, обсудили и решили отпустить раскаявшуюся особь.

Но раскаяние её прозвучало только на словах. Ибо хитрее и умнее многих Тёга была. Сдалась она лишь на радость старейшин, но в глубине души Тёга оставалась верна своим убеждениям. Более того, она только пуще окрепла в вере своей и твёрдом убеждении подняться на поверхность…

Очередным кромешно-тёмным днём Тёга, выждав самое подходящее время во время праздника – дня пещерных духов, убежала из общины подземных зябов. Минула все преграды и ограничения. Долгий и трудный был ея путь. Немало испытаний она преодолела в дороге, но, упорством и трудом своим, Тёга всё-таки смогла достичь поверхности. Впереди очи её узрели свет в конце пещеры.

Юная зяба, с великим любопытством, направилась в сторону источника сего света. Покуда не достигла его. Свет сей исходил из небольшой щели в камнях. Откуда шёл резкий и пьянящий запах свежести. Вдохнув воздух у Тёги закружилась голова. Она ощутила то, что прежде ещё никогда не ощущала, и ей тотчас захотелось туда, на свет.

Тёга просунула свою мордочку в щёлочку и увидела первые лучи, доселе невиданного ей, солнца. Что слепило ей очи и, одновременно, приятно согревало душу и тело. Зяба была вне себя от радости. Ведь она наконец-то достигла того о чём так мечтала, а все её убеждения оказались верными.

– На поверхности вовсе не мрак и смерть. Здесь свет, свежесть и тепло. Здесь жизнь!

Тёга подползла ещё ближе к расщелине и просунула в узкую щель две свои лапки, пытаясь выбраться. Она стала уже было вылазить наружу, но вдруг застряла. И дальше не смогла продвинуться. Тяжёлые стены пещеры держали её мёртвой хваткой, как тески. Ни одно движение Тёги не ослабляло их силу. Казалось, что стены даже начали сжиматься пуще прежнего, дабы заживо похоронить бедную зябу. Тогда она громко закричала от безысходности. Ея неистовый крик пронзил всю округу и пробудил многих животных.

На зов Тёги проползли разные существа, в основном, это были зябы. Ибо лишь они, далёкие родственники Тёги, смогли не просто услышать её, но и понять крик о помощи. Они признали в Тёге родича и стали пытаться помочь. Ну, как могли, конечно. Только вот все их попытки освободить родственницу оказались тщетны. Словно гора действительно схватила зябу и не хотела отпускать.

В конце концов, Тёга сказала спасавшим её.

– Будь, что будет, тащите меня ребята. Не жалейте сил, не жалейте меня, тащите! Даже если суждено мне умереть, то пусть лучше здесь, чем в том мраке. В оном я всю жизнь прожила и всю жизнь мечтала его покинуть и наконец-то моя мечта стала мне так близка. Молю вас, не подведите мои хорошие!

Услышав сию проникновенную речь и увидев её, светящиеся мечтой, очи, зябы стали тянуть Тёгу, что было мочи. С двойной, с тройной силой! Она почувствовала их напор и думала уже, что всё, пришло ея время. Зяба уже приготовилась к смерти, в ожидании того, что сейчас её просто разорвут на части. Но, вдруг, случилось диво. Тёгу вытянули. Да не просто вытянули, а растянули до невозможного. После чего она стала похожа на длинную палку. Но живую, подвижную и очень гибкую палку.

Сие увидели новоявленные родственники и попытались как-то объясниться, извиниться перед зябой.

– Ну, прости нас, мы не со зла. Так получилось.

Но Тёга на них и не злилась. Ведь она не глупая была и понимала. Для того, чтобы что-то получить надо что-то потерять. Так уж устроен сей непростой мир. Да, у неё теперь не было конечностей, если не считать один большой хвост, что, по-сути, и был её туловищем. Да, она лишилась возможности бегать, но получила нечто более ценное. Сей прекрасный мир, к которому так стремилась. Свет и тепло солнца и всё многообразие земное. Тёга также получила и новую семью.

Для Тёги нашёлся хороший суженый, что полюбил её по-настоящему, понимал жену всем сердце. Они стали жить вместе и родились у них дети. Что были похожи на мать. А дети мамы Тёги родили своих детей, оные были похожи на свою бабушку. Такие же проворные, быстрые, умные, да вот только без лапок. Так и зародился на земле род тёг, что дал начало всем его нынешним потомкам.

Глава 5. Готманы

Прекрасное, почти сказочное, лето опять закончилось. Время пролетело незаметно. Снова пришла пора идти в готманы и сидеть там вплоть до самого следующего лета. Скучные, сырые, жёлто-серые дни тянулись мучительно долго. Утомительные, нудные и непонятные уроки, общее волнение, напряжение и усталость. Неуверенность и страх сделать что-то не так, и кому-то опять не угодить. Всё вместе давило на мальчика, посему и обучение Тэтэнэр воспринимал как ограничение своей личной свободы, что началось ещё в его ранние годы.

Само детство у Тэтэнэра было неоднозначное. С одной стороны, детство как детство, не сильно отличающееся от детства его ровесников, а в чём-то даже и лучше. Но с другой стороны, детства у Тэтэнэра не было. Оно было ограничено первыми семью годами жизни, ну и тремя летними месяцами. Но настоящее, счастливое и беззаботное, детство было только до семи лет.

То радостное и беспечное время жизни, когда родители проявляли всестороннюю заботу и опеку. Везде водили мальчика. Покупали ему сладости, читали сказки, показывали художественные произведения. Старались дать ему всё и не требовали, при этом, от него ничего. Он никому не был должен, не о чём не думал, а только ел, пил, спал, играл, гулял, в общем, жил счастливо и беззаботно. Не о чём не думая, ведь привык, что думают за него.

Но после семи лет детство у Тэтэнэра, словно, приостановилось. Именно тогда он пошёл в готманы. Вернее будет сказать – его повели. Ибо сам он туда навряд ли бы когда-то пошёл. Изначально Тэтэ не понимал, что это такое и, что его там ждёт. Но родители радостно рассказали ему. Что, мол, готманы есть что-то весёлое и занимательное. Будто бы какой-то детский городок, куда пришёл, повеселился с ребятами и ушёл обратно домой. Но, увы, его обманули. На деле это оказалось совсем не так. Не весёлый городок, а целая детская темница.