За зимой

Сэймар

За зимой

Предисловие

Дорогие читатели! Описанное в данном произведении вдохновлено подлинными событиями, что были, есть, или, быть может, когда-то ещё случатся. Пусть вас не вводят в заблуждение эти слова. Если книга основано на событиях настоящих, то сие не значит, что всё в данной повести является правдой и безусловным повествованием минувшего. Основание дома – не есть целый дом. Ровно, как и изначальный замысел книги – это далеко не вся книга.

Писатель, как и художник – пишет. Писателю, подобно художнику, свойственно добавлять в творение свои краски. Местами приукрасить, привнести что-то своё, а где-то и наоборот, сгладить углы, и убрать лишнее.

Также искренне надеюсь на вашу внимательность и сообразительность при познании данного издания. Потому что это отнюдь не лёгкий и беззаботный рассказ, как может изначально показаться, а многостраничная повесть. Без сосредоточенности можно запутаться и потеряться в порядке действий.

При прочтении возможно ощущение пересечения со свершившимися прежде, и происходящими ныне, событиями, жившими и живущими личностями. И не исключено, что кто-то увидит между строк даже своё собственное отражение. О чём я заранее предупреждаю, и уточняю, что сие всего лишь художественное произведение. Все имена и названия в повести вымышлены, любые возможные совпадения с действительностью случайны. Действия самой книги происходят в выдуманной вселенной, и являются плодом воображения писателя.

В конце произведения приведён краткий список местных разговорных слов и их определения, в значениях, не встречающихся в словарях русского языка. Дабы у вас не возникало трудностей при их понимании. Не использовать эти слова в книге я не мог. Ибо они лучше отражают описанные в ней события и речи действующих лиц. Также могут встречаться слова вроде: «остуда» и «ея», что также относятся к местным языковым особенностям, а не ошибками, или опечатками.

Приятного прочтения!

Глава 1. Метель

Холодный тогда выдался год. Снег выпал ещё осенью, а оттепелей за зиму почти не случилось. Зазимок не успевал даже сойти, как тотчас ложился новый. Заботливо укрывая своими белыми пушинками земную твердь. Оседая на тёплых поверхностях, он подтаивал, образовывая ледяные наросты. Из-за чего на крышах домов и трубах теплопроводов образовались величественные сосульки. Завораживая и настораживая своим видом прохожих.

Одним такая погода была на радость, а другим доставляла сущие неприятности. Непомерными заботами с одной стороны оказались объяты водители и дворники, но с другой, сколько счастья открылось детям и многим взрослым, что бросили всю суету, и просто пошли кататься на санках и ледянках.

После очередного снегопада небо прояснилось, и на землю опустились трескучие морозы. Надо сказать, они настали явно раньше времени, застигнув врасплох многих местных жителей, которые оказались просто не готовы к такой погоде. В округе начались поломки на теплопроводах, а раздражённые водители, скрипя зубами, пытались завести свои средства передвижения, оные просто глохли из-за сильных холодов.

А я же беззаботно сидел на подоконнике и смотрел в окно. Ведь мне так хотелось пойти погулять. Но вот досада, недавно я переболел какой-то неприятной остудой, в связи с чем уже не первую неделю сидел дома. Ведь родители строго сказали:

– Даже и не думай!

Но не думать о зиме и снеге я не мог, когда он был повсюду. Посему и расположился у окна, ловя очами скупые лучи зимнего солнца. Смотря на белоснежные сугробы, блестящие на солнце сосульки, ясное синее небо и вездесущий снег. Оный укрыл творожным покрывалом всю нашу округу. От чего город стал такой необычный, непривычный, белый и холодный. Но для меня он оставался таким же знакомым, тёплым и родным.

Голуби под окнами жадно клевали зёрна и крошки, что щедро насыпали в кормушки сердобольные старушки. За сим действом наблюдать можно было бесконечно долго. Ведь эти забавные птички являлись, будто отражением людей.

Одни голуби отличались силой и размером, другие были более опытные и влиятельные, а какие-то просто более наглые, быстрые и проворные. Но находились и слабые, неуверенные, нерасторопные и даже больные, что оказались оттеснены более успешными особями от общего застолья. Такие птицы вынуждены были довольствоваться малым, или вовсе ничем.

Какие-то голуби находили в себе наглости и пытались прорваться сквозь толпу, дабы самоутвердиться. Иные же смиренно ждали своего часа. А кто и вовсе бежал с поля боя. Хотя, казалось бы, еды всем хватит, жадничать тут зачем? К чему все эти драки и перепалки?

Низкое зимнее солнце стали затягивать перистые облака, которые переросли потом в большие серые тучи. Светило скрылось за ними, на улице заметно потемнело. А на душе у меня возникло лёгкое ощущение надвигавшейся опасности. Этакого восторженного страха. Когда ты, предвкушая приход чего-то могущественного, испытываешь некоторое волнение, но отнюдь не ужас. Ибо понимаешь, что в сущности сие тебе никак не угрожает. Ты у себя дома, в тепле, уюте и безопасности.

Небеса окончательно затмило, и в одночасье сделалось мрачно, как поздним вечером. Голуби разлетелись, а из тяжёлой серой выси посыпались первые хлопья нового снега. Падь в сей раз выдалась воистину завораживающая. Большие белые пёрышки ложились на землю с особым изяществом. Плавно опускаясь с серого неба на белое земное покрывало.

Каждую летящую снежинку можно было разглядеть через окно без особого труда. Чем я и был увлечён с ног до головы, безмерно наблюдая за этими чудными кружевами. Остановить меня сейчас, казалось, было не под силу никому. Лишь морозные узоры, замуровавшие последнюю щёлочку на стекле, смогли отвадить меня от созерцания природных чудес.

В трескучие морозы зимние украшения на окнах оттаивали только днём, и лишь при прямом солнечном свете. Но как только ярило скрывалось, то узоры начинали расти с новой силой. Они вздымались прямо на очах. Словно их писал какой-то незримый художник. Похожие на траву, папоротники и даже целые деревья. Сии нерукотворные изразцы впечатляли меня тогда, и вызывали неподдельное детское любопытство.

Я любил наблюдать за ростом морозных узоров. И я даже не знал, какое зрелище занимательнее созерцать: летящие крупные снежинки, или оконные кружева? Мои очи бегали туда-сюда от любопытства. Но узоры нещадно закрыли последние зазоры на стёклах, прервав всё моё удовольствие. Теперь и за студёным лесом смотреть не хотелось, ибо он уже более не вырастет, а снежинок стало и вовсе не видно. Передо мной теперь простиралась лишь одна большая и непроницаемая бело-серая стена, но, справедливости ради, прекрасно разукрашенная. Вот бы все однообразные бело-серые стены были расписаны такими дивными художествами.

Через полчаса стало совсем темно. Постепенно усиливался ветер. Оный с каждым часом только наращивал свою мощь. Я слышал, как стали дребезжать наши старые стёкла, что видели ещё мою прабабушку, и с тех пор ни разу не менялись. Некоторые окошки зияли трещинами и щелями, которые, как могли, заклеили родители. Но это всё равно мало защищало помещение от ледяного ветра. Тепло неумолимо оставляло наше жилище. Около окна стало по-настоящему холодно, и отец сказал мне отойти от него подальше.

– Уйди от окна, а то опять заболеешь. Ещё даже выздороветь, толком не успел.

Действительно, смысла сидеть здесь не было уже никакого. Я послушно отошёл, и стал забавляться с братьями поодаль. Не помню уже, во что именно мы тогда играли. Но знаю, что наши увлечения всегда были связаны с происходящим вокруг. С какими-то знаниями, что мы сегодня постигли, с событиями, что произошли, с нашими мыслями, радостями и переживаниями. Вот и в сей раз игра, видимо, была вдохновлена той колоземицей, что господствовала вокруг.

Весь вечер выл сильный ветер, поднялась невиданная доселе метель. Дребезжали стёкла, а ледяной воздух чувствовали уже все без исключения. Отец предусмотрительно занавесил окошки так плотно, как только мог. Подложив к ним ещё и подушки. Ибо отопление явно не справлялось со своей задачей. Посему батя включил ещё и обогреватель на токе. Однако и тот проработал не долго.

Спать мы легли рано. Ибо всех объяла какая-то необъяснимая усталость, что валила с ног и клонила ко сну. Засыпая, я заметил, как погас свет в купальне. С одной стороны – хорошо, ведь спать лучше в полной темноте, но с другой совсем ничего не видно. Ведь свет у нас даже ночью горел в уборной. Дабы мы не ударились во тьме, и без труда могли сходить по своим делам. Да и младшему брату было страшновато засыпать в кромешном мраке. Оный сейчас как раз настал. Ибо погасли даже светильники на нашей улице. Однако, со страхами тоже не задались, так как прохлада и усталость сделали своё дело. После чего дети, незаметно для себя, провалились в сон.

Утром я пробудился относительно рано, однако долго не мог даже пошевелиться. Дабы случайно не выпустить тепло из под одеяла. Ибо снаружи господствовал неприятный холод. Доставляла беспокойство даже одна мысль о том, что придётся встать и оставить сие уютное место. Ведь под одеялом, в тёплой постели, было удобно и приятно. Так не хотелось вставать. Я бы, наверное, и дальше так лежал, и спал весь день, не вставая, но, услышав беспокойные разговоры родственников, сон стал постепенно уходить.

Как выяснилось, сильная метель повредила провода. Света не стало, как и отопления. Что было смерти подобно в зимнее время года, тем более в такие морозы. Буря наделала ещё немало бед. Дороги замело, стало невозможно не только ездить, но даже ходить. Людей без преувеличения сдувало, а иные вязли в снегу. Совсем несчастных засыпало прямо по дороге. Некоторые дома завалило вовсе, жители не могли даже открыть входные двери, чтобы выйти.

Тем же, кому повезло выбраться из дома, предстояло столкнуться с целыми испытаниями. Ведь даже небольшая прогулка по городу могла превратиться в настоящий поход, или даже целое опасное путешествие. Ведь шли смельчаки, по-сути, вслепую. Видимость упала до невозможного, а в очи нещадно били острые снежинки.

Дворники не успевали очищать снег. В непроходимом уброде вязли даже сами уборочные грузовики, срывая всякую попытку освободить городские дороги. В конечном итоге старания блюстителей чистоты не возымели должного успеха. Тогда дворникам ничего не осталось, как просто оставить эту работу на износ. Решив выждать, когда непогода уляжется сама. Это всяко лучше, чем состязаться с вьюгой в скорости и силе.

В итоге, всё встало, водители впредь уже и не пытались заводить свои средства передвижения. А некоторые даже не смогли их найти в непроходимых сугробах. Все дороги в округе оказались занесены и перекрыты. Вследствии чего наш город был отрезан от остального мира. Да и не только лишь он…

Как позже выяснилось, небывалая буря накрыла почти весь юг страны. Сообщалось о десятках тысяч пострадавших. От сравнительно незначительного ущерба, в виде отключения света, до существенного. Вроде замёрзших на дорогах людей, некоторые, из которых оказались, застигнуты бурей прямо посреди чистых полей.

Наша мама этим днём совершила своеобразный подвиг. Несмотря на бушующую метель, она пошла на работу в готманы, что находились около двух вёрст от нашего дома. Мама даже не знала, что на уроки сегодня почти никто не придёт, из-за чего сперва весьма удивилась отсутствию большинства учеников. Однако, спокойно провела занятия с теми редкими готманщиками, что осмелились и пришли. Хотя, какие же то занятия, когда вместо науки все наперебой обсуждали лютую метель и ея последствия. Тут уже не до знаний было. А затем, с явным опозданием, в помещение зашла завуч, и заявила, что уроки и вовсе отменяются, ибо отопления в здании нет. Да и в целом, невесть, что в округе происходит.

Ну, что поделать, мама пошла обратно. К счастью, вышла она раньше обычного, когда было ещё светло. Успела даже зайти в торговые точки, и закупиться всем необходимым. Ведь скоро праздник. Посему купила много еды и различные сладости. Да ещё и смогла всё сие донести, своими руками и ногами, по такой-то непогоде. Всё-таки не зря мама с детства занималась силовыми упражнениями.

Батя тоже без дела не сидел. Пошёл в подвал, принёс добрую кучу дров, и затопил домовую печь. После чего помещение сразу захлестнул умиротворяющий запах дыма. Мы тотчас ощутили приятное тепло, а в памяти всплыли добрые воспоминания. Ведь печь сию, обычно, топили перед праздниками, или по особым случаям. А с ними были связаны, безусловно, только хорошие воспоминания. Когда вся семья дома, готовятся вкусные кушаньям, в помещении властвует праздничное настроение, все счастливые и радостные.

Но в сей раз причиной топки выступала, прежде всего, жизненная необходимость. Иначе мы бы просто здесь насквозь замёрзли. Ибо единственный источник отопления вышел из строя. Хорошо, что отец ещё в тёплое время года предусмотрительно заготовил дрова. Чем и спас нас сейчас.

Батя вообще смотрел на всё с лучшей стороны. Он углядел во всех сих неприятностях и лишениях сущее благо.

– Вынужденные выходные? Это же хорошо, отдохнём больше. Не работает вящик? Ещё лучше, теперь никакой лишний шум не отвлекает. Выключился свет? Вообще прекрасно. В самый раз очам отдохнуть, да и можно зажечь свечи. Холодильник не работает? Часть еды вынесем на улицу – в дворовой загон, дабы она не испортилась. А оставшуюся часть приготовим к празднику.

Пришла мама с добрыми и одновременно плохими вестями. Хорошо то, что ей на работу теперь не надо ходить. Во всяком случае в ближайшие дни, ну, а там и выходные. А плохие вести такие… Город встал, многое не работает, а обеспокоенные люди уже спешат смести с полок всё, что только могут унести. Главным образом, еду. Некоторые торговые точки уже спешат закрыться, ибо из-за обрывов проводов в них просто нет света. А когда будет следующий завоз продовольствия – неизвестно. Дороги заметены, город отрезан.

Однако, маме повезло успеть закупиться самым необходимым. Неделю должны протянуть. Если, конечно, чрезмерно не чревоугодить. Когда всё восстановят совсем неясно. Чинщики говорят, что на износ работают. Далеко не везде пробраться до поломок могут. А, значит, вся надежда теперь только на дрова. Ибо горячей воды и голубого огня у нас отродясь не водилось.

Но, а как же освещение? Справедливый вопрос. Света ведь и днём было мало, а с заходом солнца так вообще настаёт тьма кромешная. Всё упование на свечи, что отец также предусмотрительно припас. Как и старый светильник, работающий на жидком топливе, оного, к счастью, также ещё хватало. Посему светильник пользовался большим спросом, его носили даже в уборную.

Уже с вечера началась подготовка к грядущему празднику. Родители возились в поварне, заранее готовя некоторые праздничные кушанья. В чём им помогала раскалённая докрасна печь. Ну и по ходу стряпни обсуждали всякое разное. Но главным предметом разговоров была сейчас, конечно, погода.

Я же играл с братьями, но такие забавы что-то наскучили мне. Как и старшему брату. Он вообще в последнее время молчал, сведя всё общение к двум словам. Однако, тем вечером и он разговорился. Речь брата зашла о лете, и о томительном ожидании оного. Не нравилась Киндысу зима, надоел холод, мороз и постоянное домоседство. Так хотелось уже настоящего весеннего солнца, тепла, зелени и свободы. И я его искренне понимал, и даже поддакивал, мол:

– Тоже зима достала. Ну, что зимой радует? Снег? А на кой лих сей снег, коли всё время дома сидим?

Ночь выдалась относительно спокойная. Ветер свирепствовал уже не так люто. Окошки почти не дрожали, но всё ещё были плотно закрыты. А протопленная от души печь отдавала приятное тепло, создавая в помещении настоящий семейный уют. Я лежал под одеялом и не мог никак уснуть, ибо меня терзало любопытство. Уж дюже хотелось мне глянуть на улицу сейчас.

– Как там снег, ещё идёт? Не засыпало ли нас по самую крышу?

Посему я выждал, когда все лягут, встал и пошёл к окошку. Потеряв в конец всякий страх перед тьмой, от долгого ожидания. Подойдя вплотную, я осторожно приоткрыл занавеску, и просунул свою голову в тёмную неизвестность.

Перед моими очами открылось весьма завораживающее зрелище. Узоры покрыли толстым слоем всю внутреннюю часть внешнего стекла, сомкнувшись на его сводах в виде диковинных образов сказочных деревьев. Белые и блестящие изразцы, безусловно, впечатлили мои очи, но не за сим я сюда шёл. Мне позарез надо было увидеть улицу. Посему я стал искать в этом сплошном ледяном лесу хоть какую-нибудь маленькую лазейку. Хотя и понимал, что, наверное, пустая это затея. Но к великому счастью мои поиски увенчались успехом, и я всё-таки нашёл небольшую прореху, чудом не заросшую морозной растительностью. Тогда я вплотную приник к внутреннему стеклу. Пытаясь разглядеть своим оком хоть что-то в этой ночи.

Увидеть удалось не много, площадь обозрения оказалась сильно ограничена, но кое-что я узрел. Ведь белый снег отражал скупой свет ночного города, а зимнее небо горело красным заревом. Что означало, что высь всё ещё обложена облаками. Не знаю даже, от чего там отражался свет? Когда половина города сидела во тьме. Видимо, источники тока в нашей округе всё ещё оставались, и бросались своими лучами в низкие тучи. Сей неведомый свет отражался и от снега, благодаря чему можно было разглядеть очертание ближайших домов. Ну и, конечно же, сам снег – пушистый, глубокий и вездесущий.

Надо сказать, по крышу нас так и не засыпало. С одной стороны, это же хорошо, тут радоваться надо, но с другой, я был даже несколько разочарован. Так как в глубине души хотел бы, чтобы нас всё-таки замело. Ибо мечтал хоть раз сделать под снегом настоящие ходы.

Сугробы насыпало, несомненно, большие. Столько пади я в жизни не видел. Правда, измерить ея точную высоту не представлялось возможным. У меня даже мерила соответствующаго не имелось, не говоря уже о невозможности вылазки на улицу. Но я всё же приметил примерную высоту покрова, по особым признакам, которые я знал хорошо. Такими приметами служили: деревья, кусты, трубы и соседние постройки. Очами я ставил на них свои особые метки, и следил насколько высоко или низко, относительно отметок, лежал снег. Хотя мой обзор и был заметно ограничен, но уровень выпавшего снега на око я оценил. Его было действительно много, где-то с локоть, не меньше. И это только на ровных поверхностях. Местами сугробы нанесло куда более внушительные.

Следующее утро началось не так, как предыдущее. В помещении меня наконец-то встретило тепло. Протопленная на славу печь отдавала свой жар всю минувшую ночь. Вставать в сей раз оказалось куда приятнее. Родители были дома, братья тоже, всё и вся на своих местах. А про отсутствие некоторых благ современного мира я, честно говоря, даже и забыл. Отец днём ходил на улицу, чистить двор. Снегопад с метелью, наконец, улеглись, а значит, представилась великолепная возможность спокойно всё убрать. Чем батя и намеревался заняться. А я же напрашивался пойти с ним – помочь. Однако отец строго мне ответил:

– Куда тебе идти? Ты же не выздоровел до конца. Вон вчера ещё кашлял. А там мороз, вспотеешь и застынешь так, что никакие лекарства не помогут.

Пришлось снова сидеть. Но, правды ради, я рвался не столько помочь, сколько посмотреть на всё сие белоснежное богатство. Теперь же оставалось лишь наблюдать за праздничными приготовлениями. Ибо вечером родители всё ещё хлопотали. Накрывали столы, зажигали свечи, и ещё пуще протопили печь.

Праздник сей назывался День прощения и дарения. Добрый семейный день, в который полагалось друг друга прощать, и делать подарки от чистого сердца. Как сейчас помню, родители в это время всегда становились добрые, радостные и отзывчивые. Искренне извинялись, даже если не за что было. Бывало мама и батя даже шли и просили прощения у соседей, всех кого знали и могли как-то, ведая того и не ведая, обидеть. Чего я, честно признаюсь, тогда не совсем понимал. Но на всякий случай тоже перед всеми извинялся, ну, для порядка.

Уже ближе к ночи на столе появились различные вкусности. Скатерть оказалась полностью накрыта, а все члены семьи в сборе. У меня же на душе опять возникло то самое непередаваемое чувство. Вернее, даже смесь из чувств. С одной стороны, лёгкое беспокойство, связанное с произошедшим вокруг, в частности, отсутствием некоторых благ и состоянием какой-то неопределённости, но с другой, счастливое волнение, сопряжённое с грядущим праздником. Это сочетание лёгкой опасности и явной радости и порождало сие непередаваемое душевное расположение.

К тому же, счастье сейчас действительно было особое, сильнее, чем в прежние годы. Ибо всё случилось так последовательно, наложилось весьма удачно друг на друга. Словно всё шло так, как мне и хотелось. Не хватало лишь чего-то ещё…

Тут вдруг случилось чудо, и свет в помещении загорелся. Осветив своими ослепительными лучами наши очи, уже успевшие привыкнуть к полутьме. После чего все тотчас обрадовались, и даже включили вящик, по оному как раз шли праздничные передачи и художественные произведения.

Непродолжительное недоумение сменилось улыбками и счастливыми восклицаниями членов семьи. Батя, недолго думая, сходил в кладовку и принёс оттуда коробки с игрушками для нас. Мы были счастливы, ибо отец принёс не просто игрушки, а те самые, что мы хотели. Мы даже его и не просили об этом, да и не знали, что он их купил. Но батя как-то сам догадался, что именно нам нужно. И приобрёл всё заблаговременно. Посему радости нашей теперь не было границ, но, как оказалось, это был ещё не предел.

Глава 2. Звезда

Идущий по вящику киных не понравился многим, посему передачу переключили на выпуск новостей, где ведущий как раз рассказывал о любопытном небесном явлении:

– Хорошее известие для небозрителей.

Редчайшее небесное явление смогут наблюдать этой ночью жители нашей страны и всего северного полушария. К земле приближается великая синяя звезда – Эо́риэ Саи́р. Её научное название ORI-675N, но более широкоизвестна она как великая синяя звезда О́ри. Небесное тело невероятной яркости, размера и строения. Подобных Ори в видимом нам межзвёздном пространстве просто нет.

Поэтому не упустите свою возможность воочию запечатлеть такое событие. Ведь звезду можно будет узреть невооружённым оком со всех концов нашего государства. Лишь бы погода не подвела любителей и учёных.

Если небо окажется ясным, то заметить пролетающую спутницу не составит труда. Так как её невозможно перепутать с иными небесными телами. Ибо сияние Ори в десятки раз превосходит свечение любой из видимых нам ночью звёзд. По яркости своей она уступает лишь луне и солнцу. Но луны, к счастью небозрителей, сей ночью не окажется на небе. Посему и помех возникнуть не должно. Однако, наблюдать звезду лучше вдали от городов и при помощи хорошего оборудования.

Стоит отметить, что Ори пролетает мимо нас крайне редко, примерно раз в шестьсот семьдесят лет. И всякий раз пролёт звезды предвещал великие события прошлого. О чём отмечено в летописях и сказаниях минувших тысячелетий.

Об Ори существует немало упоминаний в преданиях разных народов мира. Ибо в древности люди верили, что синяя звезда несёт своим хвостом великие знамения и изменения. Она способна порождать новое, менять старое, исцелять, спасать, или даже вершить судьбы отдельных племён и целых государств.

В сказаниях разных народов существуют поверья, что Ори способна слышать заветные желания просящих, и исполнять их. Считается, что если искренне загадать желание, смотря прямо на звезду, то оно непременно сбудется. Правда, такое везение сродни настоящему чуду, потому что не каждому за жизнь удавалось увидеть это небесное тело.

Так известный средневековый учёный Волсорду глубоко сожалел, что родился годом позже, из-за чего не смог воочию лицезреть пролёт Ори. Но у вас, дорогие зрители, есть все возможности наблюдать сие явление лично. А мы лишь пожелаем вам удачи, и сердечно поздравляем с праздниками!

Услышав эту новость, я загорелся желанием непременно увидеть сию диковинную звезду. И было уже метнулся сообщить о сем родителям, но тотчас осёкся и поразмыслил.

– В ближайшие дни шёл сильный снегопад, на небе густые тучи, какая звезда? Какое праздничное чудо? Не бывает в нашей жизни добрых чудес…

Отметил я с досадой и, опустив голову, вернулся за стол, неохотно доедать праздничные кушанья. На моём лице отразилось неподдельное разочарование. Я едва ли даже не заплакал от огорчения. Ибо свежи были ещё воспоминания о горьких неудачах, разочарованиях и несбывшихся мечтаниях.

Вспомнил тут я и прошлое лето, очередные провальные попытки поехать на море, на оном я никогда в жизни не бывал. Ибо всякий раз, когда собирались, то что-то шло не так. То заболевал кто, то портилось что, ну, а чаще родители сами не решилась, находя всякие отговорки. Сорваны были и любые попытки отправится хотя бы в другие края страны. Посмотреть разные диковинные места, побывать наконец-то в гостях у деда, что жил в соседней области, но которого я никогда лично не видел, а дед даже не знал о нашем существовании.