Путь ненависти

На рынке всегда было весело. Я знала здешних торговцев, здоровалась с ними, выбирала фрукты и специи, распрашивала, как прошёл день. Я любила этот привычный ритм. Но сегодня было как-то не так.

Проходя мимо лавки, один из мужчин, стоявших рядом, решил что-то сказать. Его голос был грубым, и я сразу почувствовала, что он пытается привлечь внимание.

– О, красавица! Брось ты свои травки, лучше приходи ко мне… – сказал он, явно заинтересовавшись.

Я сделала вид, что не слышу, и продолжила идти, но он не отставал.

– Эй, ты меня слышишь? – его тон стал резче. Он шагнул ко мне, пытаясь схватить за руку.

Я не успела сделать ни шага, как Каитиро оказался рядом. Он перехватил руку мужчины с такой силой, что тот сразу затих. Я замерла, не зная, что делать. Каитиро смотрел на него с холодным, безэмоциональным взглядом. От него исходила такая злобная сила, что даже мне стало не по себе.

– Извинись, – его голос был низким и спокойным, но в нем ощущалась угроза, от которой волосы на затылке вставали дыбом.

Мужчина побледнел, его губы задрожали, а затем он отступил.

– Прости, девочка, – пробормотал он, отводя взгляд и поспешно удаляясь.

Только когда мы отошли подальше, я наконец выдохнула. Мой взгляд метнулся к Каитиро. Он выглядел таким же спокойным, как и всегда, будто ничего не произошло.

– Спасибо, – выдохнула я. Я не знала, что ещё сказать. Это было неожиданно и, честно говоря, немного пугающе. Его сила была такой явной, такой ощутимой, что даже я почувствовала её тяжесть.

Он коротко кивнул, но ничего не ответил.

Мы продолжили идти дальше, и я чувствовала, как краснею, словно это я совершила что-то неправильное. Взгляды людей давили на плечи сильнее, чем обычно, и я невольно опустила глаза, ощущая жар в щеках. Сердце билось тревожно, а пальцы крепко сжимали ткань сумки, будто это могло меня успокоить.

Но Каитиро спокойно шёл рядом, будто вообще ничего не случилось. Его плечо почти касалось моего, и я неосознанно начала замедлять шаг, подстраиваясь под его ритм. Это странное чувство защищённости наполняло меня постепенно, шаг за шагом вытесняя страх и смущение.

Мы закончили все покупки, и я почувствовала, как напряжение отступает, но только немного. Мне было некомфортно от того, как на нас смотрели люди, как они останавливались и следили за каждым шагом Каитиро.

Когда мы вернулись домой, я выдохнула. Я не понимала, как это работает, но в доме, в этом спокойном и знакомом месте, я чувствовала себя гораздо легче. Каитиро молча начал разбирать продукты. Всё было как обычно, но меня поражало, что он не только не обращал внимание на взгляды людей, но и прекрасно знал, как влияет на окружающих. И его это ничуть не беспокоило.

Этим вечером он снова сидел за столом, чертя линии плетений. Его пальцы двигались с необыкновенной лёгкостью и уверенностью, а я пыталась следить за его движением, пытаясь запомнить, как правильно сложить каждую линию в нужный порядок.

– Почему в школе показывают совсем другие плетения? – хмурясь, я снова ошибалась в самом начале, не успев вникнуть в сам принцип.

Он взглянул на меня, едва заметно усмехнувшись.

– Люди любят усложнять, – ответил он, его голос был тихим и спокойным. – Всё гораздо проще, если понимать основы.

Он повторил движение пальцами, рисуя в воздухе линии, и я попыталась понять, что именно он пытается мне показать. Я заметила, что его движения были настолько плавными, что всё казалось естественным, почти интуитивным.

– Смотри, за основу возьми соту. Шестиугольник. – Он проводил рукой по линии, которая аккуратно соединялась с другой, образуя правильный угол. – Создай его, не думая о чём-то другом, не зацикливаясь на деталях. Не пытайся сделать идеально. Тебе нужно почувствовать форму, а не думать о том, как правильно её сделать. После можешь напитать её силой. Равномерно.

Я следила за его руками, пытаясь понять, что он имеет в виду, но слова будто растворялись в воздухе. Он продолжил, не обращая внимания на моё замешательство.

– Если ты захочешь сделать простейший щит, просто создавай их и соединяй вот так, – он показал быстрым движением пальцев, а затем коснулся схемы, чтобы показать, как они связываются между собой. – Всё проще, чем кажется. Главное – целостность структуры. Конечно, лучше избегать наслоений и делать это единой, прочной структурой, но для начала, делай всё медленно. Нужно понять принцип.

Я попробовала следовать его советам. Медленно начала создавать структуру, сгибая линию в шестиугольник. Но стоило мне подвести конец к началу, как они будто отталкивались друг от друга, и фигура рассыпалась.

Он чуть склонил голову, наблюдая, потом остановил меня лёгким движением руки.

– Ты начинаешь с линии, не так ли? – спросил он. – Я не вижу плетение, пока ты не напитаешь его, но оно явно у тебя не получается.

Я кивнула. Он вздохнул, терпеливо показывая заново.

– Начни с круга и придай ему форму. Если ты создашь их несколько сразу и соединишь здесь – он указал еще раз на схему. – Они сами сложатся в нужный рисунок.

Я снова потянула магию, пробуя иначе. Её течение стало спокойнее. Появился круг, потом грани.

– Чем больше таких маленьких плетений ты соберёшь вместе, – продолжал он, – тем крепче будет щит. И хоть он не очень эффективен, но создается за доли секунды – когда ты научишься, конечно, – и может спасти жизнь.

Я провела пальцами вдоль, соединяя их. Структура мягко вспыхнула ровным светом. У меня получилось.

Я смотрела на плетение в своих руках, на то, как ровно и спокойно оно сияло мягким светом. Оно дрожало немного – потому что я всё ещё волновалась, боялась сделать неверный шаг, – но Каитиро кивнул, одобряя.

– Так, – тихо сказал он. – Именно так.

Он сидел рядом, его голос был низким и спокойным, и я чувствовала, как от этого становится теплее.

Огонёк от лампы мягко освещал его лицо, тени ложились на скулы и глаза. Я поймала себя на мысли, что смотрю слишком долго.

Он тоже смотрел на меня. Не так, как раньше, оценивающе и настороженно, а… просто смотрел. Спокойно.

Я улыбнулась. Совсем чуть-чуть.

Он тоже едва заметно склонил голову.

– Устала? – спросил он.

– Немного, – призналась я, ощущая, как магия медленно затихает в пальцах.

Я убрала руки, позволив структуре раствориться в воздухе. Каитиро наблюдал за этим, а потом тихо сказал:

– Ты делаешь большие шаги, Эли.

Моё имя в его голосе прозвучало мягко. Почти бережно.

Я кивнула, чувствуя, как что-то внутри дрогнуло от этих слов.

Наверное, мне давно никто не говорил, что я справляюсь.

Он отодвинул свои бумаги, чуть наклонился вперёд и погасил лампу. Стало темнее, но уютнее.

– Завтра попробуешь ещё, – сказал он.

Я снова кивнула, глядя, как он поднимается.

– Отдыхай, – сказал он, и ушёл вглубь дома, оставив после себя ощущение… покоя.

Я сидела ещё несколько мгновений, просто вглядываясь в пустой воздух перед собой.

А потом тоже поднялась, тихо улыбаясь в темноте.

Глава 4

7 месяц, 178 год после войны.

За всем этим время пролетало незаметно. И оно утекало, мчалось куда-то вперед, но я так и не находила никакой информации.

Теперь по вечерам я сидела на полу, обложившись книгами по целительству. Чувство беспокойства крепло с каждой минутой, с каждым взглядом на страницы. Сильно сжав книгу, я попыталась сосредоточиться, но слова перед глазами начали сливаться, и я не могла заставить себя увидеть их. Я уже перечитала всё, что у меня было. Все эти томики – толстые и тонкие, с записями в полях, с выцветшими страницами, с бессмысленными рекомендациями и советами. Но о магических путях не было ни слова.

Комнату освещал тусклый свет лампы, огонёк в которой то вспыхивал ярче, то снова тускнел, словно дышал вместе со мной. В воздухе висел запах старой бумаги, чуть горьковатый и знакомый. За окном мягко шелестели листья, напоминая, что где-то рядом существует спокойствие, которое никак не желало прийти ко мне.

Я вздохнула и перевернула очередную страницу. Текст не менялся. Речь шла о целительских практиках, о способах излечения ран, выведении ядов, восстановлении сил. Но не было ничего, что могло бы помочь мне восстановить его магию, что-то, что объяснило бы, как восстановить магические пути. Я закрыла глаза, на мгновение надеясь, что всё это – просто кошмар. Но, как только я снова открыла их, страницы передо мной казались такими же бесполезными.

Я просмотрела ещё одну книгу. И ещё одну. Каждая новая страница только увеличивала отчаяние. Ничего. Пустота. Я не могла ему помочь. Казалось, весь мир не знал о существовании этого фрагмента магии.

С каждым томом я чувствовала, как в груди всё сжимается. Я не знала, что делать. Каждый вечер давал мне надежду и каждый же дарил отчаяние. Он нуждался в моей помощи, и я не могла найти ничего, что бы её обеспечило. Это чувство пустоты, словно мир говорил мне, что этого пути не существует, или я никогда не смогу найти того, что отчаянно ищу.

Ноги затекли от неудобной позы, но я не могла остановиться. Сложив книгу в стопку, я потянулась к следующей. Это был просто жест. Неосознанный. Я не могла позволить себе сдаться. Сколько ещё книг? Сколько ещё нужно прочитать, чтобы понять, что я всё-таки что-то упустила?

Я продолжала листать страницы, зная, что не найду того, чего ищу. Но если вдруг? Если вдруг там, на какой-то из страниц, я увижу хотя бы малейший намёк на то, что может мне помочь?

Я снова закрыла книгу и откинулась назад, чувствуя, как давление на грудь усиливается. На мгновение мне захотелось просто лечь и закрыть глаза. Заснуть, забыться. Оставить все попытки, отпустить это чувство бессилия. Я уже начала думать, что всё это – не для меня, что я никогда не смогу ему помочь. Может быть, и не стоило пытаться. Может, это всё было напрасно. И в очередной раз я проигрываю.

Я вздохнула и снова подняла книгу. Страница за страницей, каждая – как неведомая стена. В ушах звенело. В груди, казалось, сжималось что-то тяжёлое. Мои пальцы дрожали, но я не могла отложить книгу. Я обязана была найти что-то. Лишь бы это помогло. Я перевернула ещё одну страницу. Строчка за строчкой.

Никаких магических путей. Никаких упоминаний.

Я не понимала, как я могла быть настолько слепой. Почему магия просто не приходила ко мне, не открывалась, как бы я не пыталась ее найти?

Я же целительница. Стольким уже помогла. Почему же не могу помочь ему? Даже сырая сила никогда не давала сбой и словно сама по себе исцеляла. Но почему не сейчас?

Я почувствовала, как от горечи слёзы наворачиваются на глаза, но я не разрешила им падать. Не теперь. Не в момент, когда я уже потеряла столько времени. Я снова закрыла глаза, тяжело вздохнула.

Поднялась, ощущая, как усталость впивается в меня, как в ледяные шипы. Разве это не забавно? Мир словно пытается бросить меня в пустоту, а я, в свою очередь, стараюсь вытянуть его за собой.

Я посмотрела на книги, разбросанные, и решила, что нужно сделать ещё одну попытку. Пусть это будет глупо. Пусть я буду чувствовать, что вся эта работа не имеет смысла. Но я должна была проверить каждый уголок, каждую страницу.

Руки отяжелели. Я поднесла ладонь к лицу, чтобы стереть усталость, но в этот момент передо мной замерла… тишина. Какая-то странная тишина, как будто не только звук исчез, но и воздух вокруг. Я подняла голову, и передо мной стоял Каитиро. Его глаза – глубокие, спокойные, как всегда – смотрели на меня.

Я не поняла, сколько времени он стоял тут, пока не услышала его тихий голос.

– Эли? – тихо позвал он. – Ты устала.

Он не осуждал. Не говорил остановиться. Просто смотрел, будто давая мне понять: я могу перестать, могу передохнуть, и это ничего не изменит. Но в его взгляде было что-то ещё. Словно он понимал, что для меня это слишком важно, чтобы сдаться.

Я попыталась выдавить улыбку.

– Всё хорошо. Я просто… хочу понять, как тебе помочь.

Каитиро задержался на мгновение, словно обдумывал что-то. Его взгляд скользнул по разбросанным книгам, и тень усталости мелькнула в его глазах.

– Позже ты сможешь к ним вернуться. Сейчас тебе нужен отдых. Позволь себе это.

– А если завтра я снова не найду ничего? – вырвалось у меня прежде, чем я успела остановиться. Голос дрогнул. – А если я не смогу помочь тебе никогда?

Он на миг отвёл взгляд. Потом снова посмотрел на меня, и в его зелёных глазах я увидела не только спокойствие, но и… какую-то тёплую уверенность.

– Ты делаешь больше, чем кто-либо мог бы, – сказал он, и голос его был твёрдым. – И даже если ответов нет в этих книгах, это не значит, что ты их не найдёшь. Иногда нужно дать себе время.

Медленно он подошёл и начал собирать книги, что лежали разбросанными на полу и диване. Одна, вторая… его движения были неторопливыми, почти бережными.

Я молча смотрела, как он аккуратно складывает их на край стола. Качнула головой – то ли в знак согласия, то ли пытаясь отогнать мысли.

– Можно я попробую ещё раз? Осмотреть тебя. Вдруг… вдруг я что-то упустила? Может быть, я смогу в этот раз помочь тебе?

Каитиро выпрямился, разворачиваясь ко мне. В его взгляде не было насмешки или недоверия, только тихая серьёзность.

– Завтра.

Я опустила плечи и кивнула, позволяя себе – впервые за долгое время – поверить, что и завтра ещё будет шанс.

Утро было тихим. Той давящей, почти неестественной тишиной, что приходит после слишком долгого беспокойства. Будто сама реальность боялась издать лишний звук. Я лежала, не двигаясь, вглядываясь в потолок.

Мне давно не снились кошмары.

Это было странно. Почти пугающе. Раньше они приходили каждую ночь, без перерыва, пока я не забывала, что такое сон без теней. Они начинались одинаково: ледяной воздух, который обжигал кожу. Сырость, просачивающаяся под кожу. Я стояла в тёмной комнате, стены которой сжимались всё теснее, и чувствовала, как что-то наблюдает за мной из глубины. Белые волосы, как паутина, развевались в темноте. И глаза. Ледяные. Они смотрели, и я тонула в этом взгляде, как в холодной воде, теряя воздух, голос и… себя.

Я просыпалась, едва сдерживая крик. Иногда с ним.

Но сейчас – ничего. Пустота. Сон без сновидений.

Это должно было быть облегчением. Наверное. Но внутри жило тревожное ощущение, будто сама тьма просто затаилась, чтобы потом обрушиться сильнее.

Я села, прижимая колени к груди, и медленно выдохнула. Пальцы дрожали совсем немного. Сердце билось ровно. Это уже было лучше.

Стоит собраться и попробовать ещё раз.

Я натянула рубашку, завязала волосы в тугой узел и взяла со стола свои заметки. Несколько коротких пунктов, выписанных после долгих ночей без сна. Мысли о том, что может сработать. Схемы, догадки, обрывки текстов, случайные идеи. Всё, что мне оставалось.

Вдохнула глубже, собираясь с духом. Вышла из комнаты.

Когда я вошла на кухню, Каитиро уже был там. Сидел у стола, разбирая свои схемы. Он поднял голову, когда услышал шаги. На его лице не было ни удивления, ни настороженности – только спокойное, внимательное ожидание.

– Готова? – спросил он просто.

Я кивнула. Горло пересохло, и ответить сразу не получилось.

– Да. Я хочу попробовать ещё раз. Если ты не против… – я поймала себя на том, что давно уже говорю ему «ты». Как будто это всегда было так. Неловко.

Каитиро не сказал ничего лишнего. Лишь коротко кивнул, поднялся и шагнул ко мне.

– Тебе нужно будет… – Я запнулась, чувствуя, как внутри всё скручивается в тугой узел. – Снять футболку.

Он только молча кивнул и спокойно стянул её через голову.

Никаких эмоций. Просто действие.

А я снова забыла, как дышать.

Его тело было таким же, каким я видела его раньше – шрамы пересекали плечи, грудь, живот. Какие-то выглядели старыми, почти белёсыми, какие-то ещё хранили розоватый оттенок. И среди этого – пустота. Там, где магические пути должны были тонко струиться под кожей, как светящиеся нити, не было ничего. Пустота. Тишина. Как если бы руку и плечо просто выжгли изнутри, оставив только форму.

Я шагнула ближе, пальцы предательски дрожали.

Медленно подняла руки и осторожно коснулась его плеча. Кожа была тёплой.

Собралась с мыслями. Вдох – медленный, ровный.

Провела пальцем от плеча вниз по руке. Ничего не изменилось.

Медленно, собирая всю свою силу, я потянулась магией, как можно аккуратнее. Но стоило потоку силы коснуться его плеча, как я почувствовала, как он напрягся. Дыхание сбилось едва заметно, но я уловила это. Его губы остались сжатыми, ни звука. Но боль… она словно прорезалась через наше общее пространство, и я почувствовала её всем своим существом.

Я тут же отдёрнула руки.

– Больно? – выдохнула я.

Он молчал, глаза закрыты, мышцы напряжены. Потом медленно выдохнул и открыл глаза.

– Нормально. Продолжай, – сказал спокойно.

Я медлила. Мне хотелось сказать, что не стоит, что я не хочу причинять ему боль. Но я снова осторожно потянулась магией. Мои силы скользнули вдоль разрушенного участка… и встретили пустоту. Оборванные концы магических вен. То, что я раньше запечатала, чтобы магия не вылилась и не убила его. Я чувствовала, как моя сила касается этих краёв, но не может восстановить их. Не может оживить. Магические пути здесь были уничтожены до основания.

Я попробовала направить свою магию глубже, осторожно, как если бы ткала заново что-то живое. Но в ответ Каитиро снова вздрогнул. Я тут же остановилась.

– Хватит, – прошептала я, отводя руки. – Прости.

Снова ничего не вышло.

Я опустила руки и тяжело выдохнула, чувствуя, как пальцы предательски дрожат. Беспомощность сдавливала грудь, будто стягивая кольца всё туже. Перебирала в голове варианты, один за другим, как сломанные звенья цепи. Просто закупорить пути и восстановить ток магии не получалось – я пробовала это сотни раз. А воссоздать их… будто пытаться сплести с нуля сеть жил, сосудов, нервов, только они были не из плоти, а из чистой магии.

Но ведь возможно восстановить кости. Кожу. Отрастить мышцы. Восстановить самые жуткие повреждения органов. Почему не магические пути? Почему именно это за гранью? Что я упускаю?

Каитиро чуть склонил голову, и его рука поднялась, словно собирался коснуться моего лица. Пальцы замерли в паре сантиметров – тёплые, близкие, но он не дотронулся. А потом так же медленно опустил её, словно передумал.

– Всё в порядке, – его голос прозвучал ровно, слишком ровно. – Видимо, это невозможно. Придётся учиться жить без неё.

Без неё. Без магии, которая была частью его. Это звучало так просто, как будто речь шла о какой-то привычке, а не о жизни. Как будто он смирился.

Меня это тронуло сильнее любой боли.

Я сжала зубы, пытаясь подавить дрожь.

– Я найду способ, – сказала я тише, но увереннее. – Скоро я вернусь в школу. Там библиотека больше, чем вся эта деревня. Наверняка… наверняка я найду что-то. Обязательно.

Глупо, наверное. Но я всем сердцем хотела ему помочь.

Каитиро смотрел на меня какое-то время и его взгляд снова стал отстранённым.

После той неудачной попытки Каитиро почти не говорил со мной. Он сидел подолгу у окна, разглядывая лес, будто что-то взвешивая. Иногда уходил куда-то и возвращался ближе к закату – молчаливый, сосредоточенный.

А я рылась в записях, книгах, заново перечитывала всё, что знала о восстановлении магии. Всё было напрасно. Руки опускались, мысли давили.

Но дни всё равно текли – медленно, тягуче, как патока. И каким-то странным образом всё казалось привычным. Как будто между нами сложился некий распорядок. Мы всё ещё готовили ужин вместе, молча передавая друг другу посуду, продукты, с едва заметной слаженностью.

Иногда мы читали вместе. Я – свои книги по целительству, он – свои собственные записи, которые то и дело перебирал, как что-то важное и неприкосновенное. Он редко комментировал то, что я делаю, но его присутствие успокаивало. Я ловила себя на том, что украдкой наблюдаю за ним через стол. За тем, как он приподнимает бровь, если что-то его заинтересует, или как его пальцы привычно крутят карандаш, пока он думает.

Эти моменты не казались неправильными. Наоборот, в них была какая-то странная, тихая радость.

Он не напоминал о том, что произошло, не спрашивал, как идут поиски. Но порой мне казалось, что ему всё равно. Или что он просто сдался.

Мне казалось, что мы стали ближе. Но стоило мне попытаться что-то сказать, что-то объяснить – и слова застревали в горле. Я боялась, что если скажу что-то не так, то разрушу этот хрупкий, едва удерживаемый покой.

И с этим пролетели дни.

Три дня. Через три дня мне нужно будет возвращаться в школу. А что будет делать он? Останется здесь, в этой деревне? Поедет ли со мной в Лорвен?

Мысли вертелись по кругу, но я так и не решалась заговорить об этом.

В какой-то момент я закрыла лицо руками. Всё казалось безумным. Я не видела выхода. Может быть, мне остаться здесь? Но вряд ли мне позволят бросить учебу… И всё же – я не помнила, когда последний раз чувствовала себя так спокойно, умиротворённо. Рядом с ним.

Когда он улыбался мне, когда мы беседовали, сидя рядом за ужином, готовили вместе, обсуждали что-то совершенно незначительное. А я счастливо улыбалась ему в ответ.

Стоп.

Я что…

Влюбилась?

Я взлетела с места, метнувшись по комнате.

Нет, нет, нет, это невозможно. Это просто… глупо.

Мы совсем незнакомы с ним. Я ничего о нём не знаю, а он ничего не знает обо мне. Я знаю его меньше месяца. И вообще он другой расы.

Невозможно.

Нет-нет-нет.

Мои мысли путались, словно запутавшиеся нити, и каждое новое осознание вгоняло в панику. Я не могла оставаться в этом состоянии. Я должна была поговорить с ним, разобраться. Возможно, если бы я хотя бы спросила, что происходит в его голове…

Но все было так страшно и неясно. Как будто я могла всё испортить одним неправильным словом. Как подойти к нему? Что сказать?

Я сделала шаг в сторону гостиной, но в этот момент, как будто чувствуя мои намерения, он уже стоял у стены, прислонившись к ней, с привычной для него стойкой уверенности, но в его глазах было что-то новое. Что-то, что я не могла точно определить. И, может быть, не хотела бы.

Он слегка приподнял бровь, когда заметил меня, и я мгновенно ощутила, как всё внутри сжалось. Почему-то в этот момент мне стало трудно дышать. Все слова, что я готовила, исчезли. Только его взгляд и тишина, как остриё ножа, скользили по мне.

– Нам нужно поговорить, – его голос был ровным, но в нём была заметная тяжесть. Он ждал.

Мои ноги будто приросли к земле. Он… Он собирается поговорить со мной? Сейчас? О чём-то важном?

Сердце гулко забилось, заставляя грудную клетку сжиматься. Я была готова. Или, по крайней мере, думала, что готова. Но внутри всё перевернулось, как только он посмотрел на меня.

Он ведь не мог знать, что происходит в моей голове, что я сейчас думаю. Он не мог чувствовать то, что я чувствую, или…

Что если он… тоже чувствует это? Что если это не только в моей голове? Не только мои чувства? Может, он тоже…

Нет, не может быть. Это всего лишь мои фантазии.

Я взглянула на него. Почему-то мне стало не по себе. Я хотела бы, чтобы он был на моей стороне, чтобы он хотя бы сделал первый шаг и сказал что-то, что бы меня успокоило. Или может быть мне начать первой? Рассказать ему и будь что будет?

Он был в своём мире, а я… я продолжала стоять, не зная, что делать.

– Ты… ты что-то хочешь мне сказать? – слова вырвались из меня, едва слышно. Зачем я вообще это сказала? Столько вопросов, а я только запутываю всё больше.

Эмоции рвались наружу – надежда, страх, ожидание, и всё это смешалось в странный, тягучий ком. Я не знала, что происходит. Не знала, что будет дальше. Но больше всего на свете мне хотелось верить, что он… тоже что-то чувствует. Хоть немного.

– Присядешь? – он указал рукой на стул рядом.

Я послушно опустилась на край сиденья. Деревянный стул будто стал каменным, а спина неестественно выпрямилась. Мне казалось, ещё немного – и гул собственного сердца заглушит его слова.

Каитиро провёл рукой по волосам, не глядя на меня.

– Я много думал о том, что произошло за последнее время. Все эти события, – его голос стал ниже, почти глухой, как набат в тишине. – Они не складываются в единый пазл.

Он покачал головой, будто сам себе не верил.

– Поэтому я надеюсь, что могу быть с тобой откровенным… и ты ответишь мне тем же.

Каитиро вдруг замолчал, будто боролся с собой, прежде чем продолжить. Он сделал глубокий вдох, глядя куда-то в сторону, а когда заговорил снова, его голос стал тише, и в нём послышались нотки сожаления:

– Я не хочу тебя обвинять. Поверь. Но слишком много совпадений, которые я не могу просто проигнорировать.