скачать книгу бесплатно
– Её могут подтвердить Геринг, Йодль и Кейтель.
– Что вы можете сказать о самой встрече?
– Фюрер был взбешён, когда узнал, что Муссолини ввёл войска в Грецию. Мало того, дуче не встретил фюрера на вокзале, точнее, он опоздал со встречей.
– Доверял ли Гитлер Муссолини?
Ди оторвался от блокнота и внимательно посмотрел на Гесса.
– Что известно Муссолини, говорил фюрер, то известно всем. Муссолини был уверен, что мы высадимся в Англии, и ничего не знал о подготовке войны с СССР.
Гесс замер.
– Что с вами, подсудимый? Вам плохо? Вы меня слышите?
«Я хочу говорить с герцогом Гамильтоном, – звучал в голове у Гесса его собственный голос. – Узнаёте вы меня?..»
Гесс потирает виски, смотрит туманным взглядом себе под ноги.
– Обвиняемый, что с вами?
«Я хочу говорить с вами наедине, – звучит в голове у Гесса его собственный голос. – Мой «Мессершмитт 110» упал у Игльсхэма. Узнаёте вы меня? Вы видели меня в Берлине, в тридцать шестом году, во время Олимпиады, вы обедали у меня. Я – Гесс, Рудольф Гесс. Это уже четвёртая моя попытка перелететь в Британию, три раза я возвращался с полпути из-за погоды. Фюрер, конечно, выиграет войну, не сейчас, так позже. Я хочу предотвратить кровопролитие. Если Германия и Великобритания заключат мир, а мы заинтересованы в нём, то это могло бы…»
– Подсудимый, с вами все в порядке? – Робертс явно растерян.
– Извините меня, голова… У меня к вам просьба…
– Подсудимый Гесс, вам плохо? – Лорд Лоренс нависает над столом.
– Нет, ничего.
«Я прибыл в Англию добровольно, без оружия, – память упрямо возвращает Гесса к тому разговору. – Прошу вас телеграфировать моей семье в Цюрих, что я жив. Франция повержена, Россия будет повержена, Англии не выиграть войну против Германии. Если Англия предоставит Германии свободу действий в Европе, то Германия гарантирует Англии свободу действий во всей Британской империи. Вы молчите? Почему вы молчите?..»
– Почему вы молчите, Гесс? – Удар молотка, лорд Лоренс собирает бумаги. – Врача! Вызовите врача! Я прерываю заседание. Перерыв!..
* * *
Резкий телефонный звонок в кабинете главного обвинителя от СССР Романа Андреевича Руденко. Ещё один звонок. Руденко подходит к телефону.
– Товарищ Руденко! – голос Сталина в трубке гудел металлическим эхом. – Объясните мне как специалист в юридических вопросах, товарищ Руденко, почему не мы, не советское обвинение открыло процесс? Почему мы позволяем американцам и англичанам вести себя в Нюрнберге по-хозяйски? Кому на руку затягивание процесса? Что вы на это скажете? Я слушаю вас, товарищ Руденко.
– Я думаю, товарищ Сталин, что…
– Я не узнаю вас, товарищ Руденко! Я не вижу вашей принципиальной позиции. Вы хорошенько подумайте об этом. Вашу работу в Нюрнберге контролирует лично товарищ Вышинский. Он, конечно, консультируется с Молотовым, это правильно. Но Молотов – это Молотов, а Сталин – это Сталин!..
* * *
– Вы осознаёте, – Джексон буравил взглядом Геринга, – что вы – единственный оставшийся в живых человек, который может полностью рассказать нам об истинных целях нацистской партии?
– Да.
– Вы с самого начала намеревались свергнуть Веймарскую республику?
– Это было моим твёрдым убеждением. И мы свергли её.
Несколько человек в зале зааплодировали, и Ди, не привлекая к себе внимания, был среди них.
– Придя к власти, вы немедленно уничтожили парламентское правительство, не так ли?
– Мы не нуждались в нём. Получив власть, мы должны были удержать её. Мы не могли полагаться на случай, на выборы. Мы – власть, мы – сила! Мы упразднили региональные парламенты и распустили рейхстаг.
На этот раз не аплодировал никто. В зале стояла тишина.
– Скажите, идея объединения должностей главы государства и парламента в лице Адольфа Гитлера принадлежит вам?
Геринг не сдержал улыбку:
– Мы взяли пример с двойной роли президента Соединённых Штатов. Снимаю шляпу!
– А идея концлагерей?
– Это моя идея, – и вновь Геринг серьёзен.
– Вы были за втягивание германского народа в войну против СССР?
– Германский народ не имеет ничего общего с этим делом, его никто не спрашивал.
– Я спрашиваю вас не о народе, а о вас лично.
– Лично я был против нападения на Россию.
– Но при этом вы не ушли в отставку и никак не проявили своё несогласие!
– Мы воевали. В вашей стране политики и военные поступают иначе?
– Достаточно! – Джексон отвернулся от Геринга. – Ваша честь, я бы хотел…
– Вы закончили? – уточнил Лоренс.
– Я не закончил! – Геринг едва не взвился. – Я не закончил!
– Ваша честь!..
– Подсудимый имеет право высказаться, – Лоренс охладил пыл Джексона. – Подсудимый имеет на это право.
– Что касается моей отставки, я не желаю это обсуждать! – гордо выкрикнул Геринг. – Я – офицер, если вы способны это понять. Я не тот человек, который предаёт!
Со скамьи подсудимых Геринга поддержали аплодисментами.
– Ваша честь!..
– Мне никогда не приходило в голову бросить фюрера!
– Ваша честь, подсудимый демонстрирует презрение к трибуналу! Я прошу…
– Ваше возражение принято, – лорд Лоренс жестом успокоил Джексона и обратился к Герингу: – Подсудимый, сядьте. Вы можете лишь отвечать на вопросы, а не заниматься пропагандой своих взглядов. Вы меня поняли?
Геринг кивнул.
– Можете продолжать, мистер Джексон.
– Геббельс научил Карла Эрнста, как поджечь рейхстаг, – Джексон взглянул на скамью подсудимых. – Тот подготовил десять членов СА и доложил Герингу. Решение свалить поджог на коммунистов возникло тогда же.
Услышав это, Геринг приветливо кивнул Джексону.
– Позже один из тех десяти, оставшийся без вознаграждения, некий Гель, в прошлом уголовник, написал об этом в имперский суд. Стоит ли говорить, что с ведома Геринга Гель был убит, а труп его исчез. Геринг, что вы можете сказать об этом?
Герман Геринг не реагирует.
– Генерал Франц Гальдер, – продолжает Джексон, – заявил, что Геринг в сорок втором году говорил ему о своём участии в поджоге. Что вы на это скажете, подсудимый?
Геринг делает мечтательно-загадочное лицо.
– Ваш двоюродный брат, как известно, не раз заявлял о вашей беспринципности.
– И я не порвал его на части? – с иронией отозвался Геринг.
– Я удивлён этому не меньше, чем вы.
– Что касается пожара рейхстага, мне не известно ни одного случая, – Геринг не дал Джексону договорить, – чтобы из-за пожара был убит хоть один человек, да и арестов было немного.
– Вы уверены в этом?
– Абсолютно.
– Вы встречались с фюрером во время пожара?
– Конечно, мы встречались.
– И здесь же, на месте, вы решили арестовать коммунистов?
– Нет, это решение было принято заранее.
– Заранее?
– Вы не ослышались! – Геринг рассмеялся.
– Вы никогда не хвастались, что подожгли рейхстаг?
Геринг молчит.
– Скажите, вы помните завтрак в день рождения фюрера в сорок втором году? Вы не помните? Я читаю: «За общим завтраком Геринг крикнул: “Я – единственный, кто знает рейхстаг, потому что я поджёг его!”. Сказав это, он похлопал себя по ляжке», – конец цитаты. Это письменное показание генерала Гальдера. Вы говорили о поджоге?
– С Гальдером? Такого разговора не было.
– Ваши заводы приводили Германию в состояние готовности к войне, не так ли?
– Концерн «Герман Геринг» занимался добычей сырья и производством стали.
– У меня нет вопросов к подсудимому, – Джексон закрыл папку с бумагами.
Руденко просит слова. Лоренс не возражает.
– У меня несколько вопросов к подсудимому Герингу.
– С удовольствием на них отвечу, – усмехнулся Геринг.
– Во-первых, влияли ли вы на принятие фюрером внешнеполитических решений?
– Нет. Фюрер есть фюрер, точнее – был.
– Кто же был ближайшим советником фюрера в экономике?
– Я.
– В военных вопросах?
– Я.
– Вы разрабатывали план нападения на Советский Союз?
– Рейхсмаршал – всего лишь титул, не более, – Геринг ухмыльнулся.
– План был разработан в ноябре 1940 года?
– Да.
Теперь уже Руденко выдержал паузу.
– Я прочту вам запись совещания от шестнадцатого июля 1941 года: «Прибалтика и волжские области должны стать частью империи, Ленинград подлежит уничтожению». Кем был записан этот протокол?
– Борманом. Но он преувеличил кое-что.
– Что например?
Геринг не отвечает.
– Вы признаёте, что руководили массовым угоном в рабство миллионов граждан из оккупированных стран?
