скачать книгу бесплатно
* * *
1945 год. Нюрнберг. Дворец правосудия.
– Выполнение военных приказов не оправдывает никого из подсудимых, – продолжал свою речь Джексон. – Они не были рядовыми солдатами, они представляли так называемую расу господ. Они истребляли целые народы! Среди них есть и такие, кто подобно Гессу, Розенбергу, Герингу был с самого начала с Гитлером. Геринг ещё в двадцатые годы в Мюнхене возглавил процесс насилия. Вот его слова: «Каждая вылетевшая пуля – моя пуля. Если кто-то называет это убийством, значит, это я убил».
Ди обратил внимание, что на скамье подсудимых больше всех нервничает Йодль. Вот он обернулся к Кейтелю:
– Я хотел бы предостеречь вас…
– Что? – Кейтель устал от разговоров, от свидетелей, обвинителей.
– Я только хотел…
– Возьмите себя в руки, Йодль!
– В мире нет твёрдой руки. И поляк, и русский, и еврей – все они должны…
– Да заткните его! – не выдерживает Геринг.
– Все должны знать, мы обязаны были выполнять приказы…
– Истеричка!
Ещё слово, и Геринг ударил бы Йодля, если бы смог.
– Выполнять приказы и работать! Выполнять приказы, не обсуждая их!..
* * *
Длинный стол в тюремной столовой. Тягостный обед подсудимых.
Геринг рассматривает Гесса.
– В британской тюрьме кормили лучше? Я к вам обращаюсь, Гесс!
Гесс не реагирует.
Геринг ждёт, берётся за ложку.
– Я думаю, если бы фюрер стоял рядом с нами… – Кейтель замер под взглядом Геринга.
– Фюрер? Чтобы его унижали так же, как нас? – Геринг сплюнул. – Трус и ничтожество!
– Но я хочу…
– Мне плевать на то, что вы хотите! Жалкие рабы! Они хотят не просто повесить нас, они хотят нас унизить, нас и Германию. Неужели, чтобы спасти себя, мы должны предать фюрера, предать себя, предать партию, отечество? Я заявляю всем вам, что я лучше умру, чем скажу хотя бы раз, что мы были неправы. Я одинок? – Он срывается на крик. – Одинок?..
Ложки и миски начинают грохотать по столу. Тюрьму сотрясает сирена.
* * *
– Обвинение настаивает на допросе Рудольфа Гесса!
Лоренс устал от препирательств с адвокатами. Вскакивающий раз за разом Зейдль действует ему на нервы.
Вот и сейчас на весь зал звенит адвокатский крик:
– Защита категорически протестует!
– Господин Зейдль, сохраняйте спокойствие, – Лоренс перегнулся через стол. – Трибунал отклоняет ваш протест. Пожалуйста, сядьте на место.
Зейдль садится, выговаривая что-то сидящим рядом коллегам.
– Мистер Робертс, вы можете приступить к допросу, – Лоренс выглядел уставшим как никогда.
– Благодарю вас. – Робертс занял место у микрофона.
– Мы вас слушаем.
– Я хотел бы напомнить уважаемому суду, что ещё в марте сорокового года Геббельс писал, что германо-советская коалиция началась с того, что Гитлер увидел Сталина в фильме…
– Советская делегация протестует!
Лоренс жестом просит Руденко успокоиться:
– Протест отклоняется. Продолжайте, мистер Робертс.
– И тогда Сталин вызвал у Гитлера симпатию, – Робертс не скрывает своего раздражения от реплики советского обвинителя. – Тот же Геббельс, как известно, заявлял: «Лучше гибель заодно с большевизмом, чем вечное рабство с капитализмом». Чем вы это объясните, подсудимый Гесс?
Гесс задумался.
– Вам понятен вопрос?
Гесс не реагирует.
– Вы меня слышите?
Гесс приподнимает голову.
– Вы поняли мой вопрос?
В Нюрнберге, пожалуй, больше остальных подсудимых Ди интересовали Геринг и Гесс: один – яростно самоуверенный, мощный и неприступный как скала, другой – столь же неприступный, с прямой спиной, но внешне приторможенно мягкий, не случайно скрывающий глаза за стеклами слегка затемнённых очков. Один, несмотря ни на что, гнёт свою линию, провоцируя конфликт за конфликтом, другой – лишь отчасти прячет то в нерешительности, то в забывчивости свою точку зрения. Вот и сейчас он то ли задумался над вопросом, то ли потерял ощущение времени и пространства. Такие противники вызывают уважение и за шахматной доской, и на боксёрском ринге.
– Вы поняли мой вопрос? – чуть ли не кричит Робертс.
– Если я правильно понял, – наконец откликнулся Гесс.
– Я очень на это надеюсь! – Робертс исчерпал последнее терпение.
– Дело в том, что… В северо-западном блоке нашей партии в двадцатые годы…
– Вы поняли мой вопрос?
В ожидании ответа Гесса Ди опёрся локтями на колени, до онемения сцепил пальцы рук в замок.
– Тогда среди нас была сильна ненависть к капитализму, – Гесс опять о чём-то задумался. – И соответственно была симпатия к Советской России. Тот же Геббельс, о котором вы говорите, однажды позволил себе выкрикнуть в адрес фюрера: «Бессмыслица, ты победила!», когда услышал, что нашей главной задачей является уничтожение коммунизма. Геббельс, как мне кажется, с интересом наблюдал за политическими ходами Сталина. Ещё Коминтерн собирался стравить Германию и Россию.
– Когда, по-вашему, началось сближение Германии и Советской России?
– Двадцать третьего мая 1939 года фюрер сжёг за собой все мосты, заявив, что нам в течение двух лет необходимо разгромить Англию, Францию и Польшу, и только потом – Советский Союз. Но ещё до того, сказал он, нам необходимо любой ценой склонить Россию на свою сторону. Мы нуждались в хлебе, топливе, руде, фосфатах. В принципе фюрер был прав. Мы задействовали все каналы для сближения, но русские нас словно не понимали. И только когда до войны с Польшей осталось две недели, Риббентроп сумел убедить Молотова подписать пакт о ненападении, условием Молотова было торгово-кредитное соглашение.
– Молотов беседовал с Риббентропом дважды?
– Два дня. Кстати, насколько мне известно, Сталин присутствовал при одной из их бесед более двух часов. Риббентроп вернулся в Берлин, где говорил с фюрером наедине. Шуленбург уведомил фюрера о том, что Сталин готов встретиться во Львове в ноябре 1939 года.
– Встреча не состоялась?
– Я не могу ответить на этот вопрос.
– Встреча не состоялась?
– Что, простите?
– Встреча не состоялась? – нервы у Робертса сдали окончательно, он едва не сорвался на крик.
– Встреча? – Гесс задумался.
Ди достал из внутреннего кармана пиджака коробочку с любимыми леденцами.
– С какой целью организовывалась эта встреча? – как можно спокойнее переспросил Робертс.
– Я не могу ответить на этот вопрос.
Не сводя глаз с лица Гесса, неторопливо и нежно, словно тело любимой женщины, Ди поглаживал пальцами крышку коробочки с монпансье.
– Не можете или не хотите? – спросил Робертс.
– Не могу, – не сразу ответил Гесс.
Робертс сделал многозначительное лицо:
– Я хочу обратить внимание трибунала…
– Я не могу ответить, – Гесс сбил Робертса с мысли.
Пауза. Лорд Лоренс удовлетворённо раскачивается в кресле:
– Вы закончили допрос?
– Нет! Прошу прощения, но я бы хотел обратить ваше внимание, господа судьи, что Рудольф Гесс многие годы был личным секретарём Гитлера. Они вместе отбывали тюремное заключение. Гесс под диктовку Гитлера писал «Майн кампф». Гесс знал о Гитлере всё: его мысли, идеи…
Зейдль выкрикивает с места:
– Протестую! Знать мысли невозможно!
– Протест принят, – Лоренс вытер пот на лысине. – Я прошу вас, мистер Робертс, далее быть более корректным.
* * *
Ди не сводит глаз с Гесса, изучая каждое его движение, когда Гесс стоит у микрофона в зале заседаний трибунала.
– Скажите, подсудимый, – Робертс строг и подтянут, – каковы были планы германского руководства в отношении Великобритании?
Гесс не торопится с ответом. Впрочем, его паузы теперь уже мало кого впечатляют.
– Я уверен, фюрер никогда не думал о завоевании Англии.
– Вы уверены или вы знали об этом?
– Я почти уверен. Он готовил в своём уме любые проекты. Он мечтал о Северной Америке, о победе в Африке.
– Я спрашивал вас о Великобритании! – едва не срывается на крик Робертс.
– Фюрер знал, в июне сорокового года в Англии, никогда не имевшей сухопутной обороны, было всего несколько полков, он знал это, но случаем не воспользовался.
– Как вы думаете, почему? – уточняет Робертс.
– Фюрер склонялся перед Англией как перед маркизой.
Ди открывает блокнот и начинает записывать.
– Как вы думаете, почему?
– Дело не в том, что мы не имели сильного флота у берегов Британии. В директиве 1939 года сухопутная операция против Англии вообще не упоминалась. Не имея превосходства в море, мы могли бы рассчитывать на победу в воздухе, но воздушный флот Великобритании не был уничтожен.
– Иными словами, Англия фактически никогда не была под угрозой высадки германских войск?
– Я считаю именно так. Фюрер был более заинтересован в Норвегии, Испании, России и даже Ливии.
– Собирался ли Гитлер вовлечь Францию в войну с Великобританией?
– С документами на этот счёт я не был знаком.
– Но они были?
– Я не могу утверждать. Гибралтар не был занят потому, что мы не смогли склонить на свою сторону Испанию. Герман Геринг поддерживал идею оккупации Канарских островов и Зелёного Мыса. История, без сомнения, приняла бы иной оборот, если бы фюрер не оставил Франции флот, если бы взял Гибралтар.
– Что вы можете сказать о встрече Гитлера с Муссолини двадцать восьмого октября 1940 года?
