Спасительная обитель

– Куда девушка желает прокатиться? – игриво спросил он свою племяшку.

– Конечно же на рыбалку, и чтобы там было много комариков с фонариками, – съязвила ему в ответ Вася. – А для начала надо заехать в Заварушку, в продмаг, или как он там называется?

– Ты так не говори при местных жителях, а называй его – Универмагом! Ведь как ни крути, а там есть всё, – от товаров повседневного спроса и до бакалеи. Вот это и есть настоящий, универсальный магазин! А то, – «Продмаг». Ты здесь так не шути с местными. Неровен час заблудимся и никто нам не поможет из-за таких уничижительных разговоров об их здешней жизни.

– Ну, Виктор, – ты прям как будто подслушивал меня. Мне, утром, один знакомый рассказывал про духов в горах. Так вот, там как раз и живёт местный дух, который выводит заблудившихся в горах людей на дорогу.

– А какие в горах дороги? Там скорее всего тропы для ишаков или овец с пастухом.

– Я такие тонкости не знаю и пастушкой не была. За что купила, – за то и продала!

– Ну что же, тогда поехали с Богом. Загляни к батюшкам, а то я что-то совсем расслабился и не доложил о наших, новых планах. Скажи им, что мы поехали на рыбный промысел, и пусть они попросят боженьку, чтобы нам сопутствовала удача на рыбной стезе. Он хотел ещё что-то добавить, но вовремя понял, что жадничать не самое лучшее дело и решил на этом остановиться, сморщившись от своих нехороших мыслей.

– И святой водицы нам при купании, – добавила от себя Василиса, направляясь в обитель. Затем она вышла и, садясь в машину с уже включённым кондиционером, наклонилась к Виктору и почти шёпотом сказала: – Вот вы, тут, – давеча, сидели и рассуждали о погребке с бочонками солений; а было намного лучше, если бы племянник установил батюшкам в обители – приличный кондиционер, раз уж дом обзавёлся электричеством.

– Не обзавёлся электричеством, – племяшка, а электрифицирован, – с божьей помощью!

– Вот я им и расскажу, что ты Бога в суе упоминаешь, и ты, после этого, больше мне язвить не будешь.

– Ну тогда и тебя, сюда, уже никто не привезёт. Так и будешь копить на свою машину, скорее всего на Ладу и даже без кондиционера.

– Ой, как страшно! Я выйду замуж за богатого и с двумя машинами. И посмотрим тогда…

Но Виктор уже вывернул на тропу и стал спускаться с холма, взяв курс на посёлок. Они переждали, когда усядется пыль от грузовика, который нёсся с большой скоростью по гравийной дороге, а затем уже вырулили на неё и быстро поехали в посёлок. Василиса показала где находится дом Никиты и, подъехав к нему, они увидели, что Никита уже стоит у калитки, хотя до оговорённых четырёх часов ещё было минут пять или более. Но не успел он подойти к машине, как из-за двери в сенцах, показалась светловолосая голова его юной сестрёнки, откровенно уставившись на сидящих в машине, но увидев, что её застукали, – она так же шустро исчезла, как и возникла.

– Ты бы познакомил нас со своей сестрёнкой, что ли? Она похоже уже вся изошлась от любопытства, – смеясь, обратилась Вася к Никите.

– А чем ей в этом возрасте ещё заниматься? Они с подружками только и судачат о том, кто и с кем прошёлся, или не дай бог уединился где-то. Вот потому мою сестрёнку и засылают её подружки в разведку, чтобы заставить её денно и нощно присматривать за своим братом.

– Ого, так ты здесь на расхват похоже?

– Похоже, что так и есть. Не зря же говорят, что на безрыбье и рак – рыба!

– Ладно уж, не прибедняйся, – застёгивая ремень безопасности, промолвила Василиса.

– Вы похоже собрались на рыбалку, судя по вашим снастям? – с любопытством спросил Никита, открыв заднюю дверь машины, и разглядывая разложенные там рыболовные снасти.

– Привет Никита, это я как главный добытчик, решил побаловать друзей свеженькой ухой, – обрадовался Виктор, видя, что в его «полку» для профессиональной ловли рыбы – прибыло; так как на Васю больших надежд он не питал. – Только мы хотим заехать в ваш универсам и кое-что купить.

– Ну, да! Окуня свежемороженого, чтобы не шастать по берегу в бессмысленном ожидании мальков для ухи, – язвительно добавила свои «пять копеек» в их общение Василиса. Виктор сурово посмотрел на неё, а потом всё-таки высказал: – Вот зачем ты заговариваешь наш будущий улов? А потом говорите, что мы неудачники.

– А я вовсе не суеверная, мне батюшка Епифаний всегда говорит, что не гоже православным христианам верить во всякие там домыслы и приметы. Вот как-то так. А потому, не надо сваливать свои неудачи на ни в чём не виновных людей.

Никита уже уселся у самой двери, чтобы ненароком не зацепиться за торчащие повсюду крючки, пока они ехали по безлюдному посёлку к универсальному магазину. Он немного помолчал, а затем тихо сказал: – Исходя из того, что на всё есть Божья воля, тогда зачем мы выстраиваем свои предположения? А в таком случае, – это не суеверие, а скорее всего это просто наши наивные предположения.

– Ого! Оказывается, Вы, батенька – философ! – копируя слегка картавую речь Владимира Ленина, парировала Василиса. Она хотела что-то ещё добавить, пересев поближе к двери для выхода, но они уже подъехали к магазину. Никита ей всё же ответил:

– Философ или не философ, а вот в этом магазине работает моя мать. И если не будете меня обижать, то я могу вам что-нибудь выпросить – по блату! Пользуйтесь моментом!

– Ну, Никита, вот это ты меня озадачил! И что же я могу здесь такое приобрести по знакомству? Я как-то даже совсем растерялась от таких многообещающих возможностей, – опять съязвила Василиса. – Непременно пойду и посмотрю на ассортимент, припрятанных от чужих глаз товаров. Вдруг и правда что-то меня осенит и захочется этакого дефицитного прикупить себе на радость?

– Напрасно смеёшься. Но моё дело вам предложить, а ваше – отказаться. Они строем вошли в магазин, но оказалось, что только что его мать подменилась и за прилавком стояла её напарница; и ещё одна совсем молоденькая девушка, скромно стоящая в соседнем отделе.

– Да…, – резюмировала Василиса, – Нам не повезло, но похоже, что у тебя тут связи кое какие ещё есть, – я так думаю? Виктор строго посмотрел на неё, и она отошла в сторону, молча рассматривая всевозможные продукты, лежащие на полках. Набрав различных консервных банок, немного копчёностей, хлеба и сыров, они рассчитались и пошли в машину.

Выехав на просёлочную дорогу вдоль речки, Виктор слегка повернулся к Никите и, чуть притормозив почти до полной остановки, каким-то заговорческим тоном спросил: – А ты знаешь какое-нибудь секретное место для хорошей рыбалки? Я понимаю, что обычно хороший рыбак не выдаст своё рыбное место, но, а вдруг ты сегодня не утаишь от нас вот такое местечко?

(продолжение следует)

Глава 3

– Нет, – вмешалась Василиса, – так не честно. Мы ведь договорились, что сначала мы поедем на пляж и там искупаемся, а уже потом будем думать о промысловых местах для ловли рыбы!

– Одно другому не мешает. Однозначно, что мы сразу не поедем рыбачить, так как ещё рано и рыба ловиться не будет. А уже на вечерней зорьке, мы попытаемся наловить свежей рыбки. Я и сам буду не против искупаться в проточной, речной водичке.

– Ну вот. Другое дело. Привыкли девушек ни во что не ставить. И вскоре она показала на нужный поворот где ему следовало съехать к речке, именно на то место, где они вчера были с Никитой. При этом Никита слегка улыбнулся, ясно понимая, что в прошлый раз Василисе это место явно понравилось. Такое однозначное Василисино решение – его немного порадовал. Он почувствовал как у него в груди радостно забилось сердечко, предвещая ещё более тёплые отношения с этой язвительной Василисой!

– Надо же, здесь довольно-таки прилично, – выйдя из машины и увидев уютное местечко, – проронил Виктор, оглядывая эту прекрасную заимку с жёлтеньким, песчаным пляжем. – Очень тихо и никого нет. Даже интересно.

Но вскоре на реке послышался рокот лодочного мотора и из-за поворота медленно выплыла серенькая, алюминиевая «Казанка», слегка облезлая от потёртостей на её боках; на ней сидели двое: бородатый мужик в чёрной, клетчатой рубахе и худенький парнишка с причёской перепуганного попугая. Никита сразу же их узнал и негромко крикнул: – Что-то поймали? Молодой парнишка повернулся его сторону с трудом и поднял перед собой приличную, серебристую рыбину; этак килограммов под семь или более. – Как взяли? – спросил Никита своих земляков тоном бывалого рыбака. Парнишка быстро скрестил указательные и средние пальцы крест на крест, как обычно показывают тюремную решётку; за что он тут же получил подзатыльник от своего отца или скорее от старшего напарника.

– Они её поймали на сетку. Потому он и получил от отца подзатыльник, чтобы перед чужими не светился с сетями, – прокомментировал Никита всё происходящее на лодке, выяснив все детали происходящего через своё мини общение с местными рыбаками.

На всё и про всё купание ушло не более часа, так как Виктору уже не терпелось пройти по речному берегу и попробовать побросать свой спиннинг на удачу. Только Василиса никуда не спешила, наслаждаясь долгожданным покоем лёжа на этом меленьком, тёпленьком песочке. Да и солнце было ещё высоковато, вовсе не собираясь уходить за горизонт, а потому, по её мнению, как сказал недавно Виктор, рыбалка никак не могла начаться в это раннее время. Но у Виктора уже свербело где-то глубоко и сильно, а тем более после увиденной рыбины на проплывающей по реке лодке. Он тихо подсел поближе к Никите и начал у него выпытывать, в какой стороне здесь можно бросить донки или покидать спиннинг?

– Можно пройти вниз по течению около сотни метров и там будет заводь с притопленным, деревом у самого берега. Его несколько лет назад подмыло течение и оттого рядом с ним образовался маленький водоворот. Вот именно туда, постоянно заплывает вся рыбная мелочь и прочие водоросли, а следом за ними – туда же приходит и крупная рыба. Там однозначно есть возможность поймать что-нибудь приличное. Этого намёка ему было уже достаточно, чтобы Виктор схватил спиннинг, подсак, какой-то пакет со снастями и быстрой походкой пошёл вдоль берега, густо заросшего кустами осинок и ивняком. Никита предложил ему свою помощь, но Виктор отказался, сказав, что он пока пойдёт на разведку и если что, то позовёт его обязательно.

Никите ничего не оставалось, как подсесть к Василисе, которой такое расположение на пляже с песком, уже окончательно понравилось. Сегодня она была в своём любимом купальнике, в приличных очках и чувствовала себя вполне прекрасно и уверено. Теперь это выглядело совсем не так, как в прошлый раз, при импровизированном купании и абы как одетой. У Никитки были совсем другие воспоминания так как прошлое уединение с Васей, и их спонтанное уединение, ему понравилось однозначно больше, со всеми его визуальными неожиданностями во время купания. Он пережил такой мощный всплеск своей фантазии и гормонального прилива, что это всё позволило ему дорисовать в своём молодецком воображении все недостающие подробности в их отношениях. Не зря же говорят, что мужчины любят глазами…

Не успел Никита лечь на песочек поближе к Василисе, как внизу по течению раздались сначала громкие охи и ахи в перемешку с нецензурными криками, а затем Виктор стал громко звать Никиту побыстрее прийти к нему на помощь чтобы вытянуть какой-то совсем небывалый «экземпляр» – рыбы-монстра. Было ясно, что удача улыбнулась Виктору, и он пытался вытянуть из воды что-то серьёзное. Никита подскочил как ужаленный и побежал босиком по высокой траве в перемешку с сухими палками, подскакивая от боли то на одной, то на другой ноге. Подбежав к пыхтящему Виктору, стоявшему почти до колен в воде у самого берега, Никита увидел как Виктор изо всех сил держал изогнутый спиннинг и кивком головы показывал на лежащий на берегу подсак. В воде и впрямь появлялась серая спина чего-то огромного. Скорее всего, – это был обычный сом, но очень большой.

Не теряя времени на раздумье, Никита зашёл в воду к Виктору и попытаться захватить подсаком этого гиганта, но все его попытки не приносили никакого результата. Было видно как нервничал Виктор, как у него дрожали руки от сильного напряжения; из-за чего он попытался поменяться с Никитой своими ролями. Но и сом, который уже устал ничуть не меньше своего коварного пленителя, стал всё чаще появляться на поверхности мутной воды – своей огромной, мелкозубой пастью и гигантской, изогнутой спиной. Улучшив момент, Виктор передал Никитке спиннинг и, перехватив подсак в свои руки, попытался набросить его на голову сому, но короткая рукоять подсака не позволяла это сделать. Тогда он зашёл поглубже в воду и, улучив момент, когда леска ослабла, – сумел захватить свою добычу спереди подсаком и изо всех своих измотанных сил, – поволок её к берегу. Никита, в свою очередь, выскочил на берег и стал подкручивать ослабевшую леску, на тот случай, если сом вырвется из ослабевших рук Виктора. Наконец-то это чудище оказалось на берегу; они потащили его в траву подальше от берега, так как он не сдавался и всё ещё пытался вернуться в воду, извиваясь как змея. Но когда они оттянули его на три метра от кромки воды, то заметили, что крючок, торчащий из губы сома, был оторван от лески, и стало ясно, что они его вытянули чисто случайно; только одним маломерным подсаком и своим непредсказуемым напором.

К окончанию битвы трёх гигантов, на помощь к ним всё же пришла Василиса, решившая после всех их криков на всю округу, что без неё они вряд ли справятся. Когда она увидела почти полутораметрового сома, то явно поняла, что правильно сделала, когда сразу не пошла к ним на помощь. Это было огромное чудо юдо, и она категорически не решилась к нему приблизиться. Огромная голова и широченная пасть, могла проглотить её стопу – не раздумывая. Напрасно Виктор убеждал её не бояться, но она твёрдо знала, что лучше один раз испугаться, чем всю жизнь ходить калекой. Сом ещё долго извивался на берегу, но вскоре в завершении своих трудов, они загрузили его в задний багажник своей пыльной машины. Планируемое общение Никиты с Василисой так и не состоялось, да и особенных новостей не было. Все пришли к согласию, что завтра они созвонятся и пообщаются все вместе по поводу своих планов на будущее. Никита сразу отказался от предложения отвезти его домой на машине, решив пройтись пешком. Согласившись с ним, Виктор со своей племянницей повезли свой неожиданный улов на холм в обитель к старцам, желая заработать заслуженную похвалу.

Самым интересным для рыболовов оказалось сообщение от Епифания. Выяснилось, что все виды рыб, которые не имели чешуи, были строго запрещены в пищу на Руси – всем христианам. И только после XVII века людям позволили есть осётров, сомов и икру. Все эти сорта рыбы и кролики, попадали в перечень грязных продуктов. Но так как они оба, что Виктор, что Василиса, были скорее светскими людьми, признавая законное право верующих, то стало ясно, что этот былой запрет на них не распространяется.

Именно таких набожных людей как они, стало модно называть агностиками. Вроде как согласны с тем, что Бог есть и с другой стороны, – нет истинной уверенности в этом недоказанном факте. Но однозначное уважение к религии и к самому Богу, – у них было привито с раннего детства.

С самого раннего утра следующего дня Виктор достал из холодильника разделанное мясо от вчерашнего сома, так как основную часть улова, Матфей отнёс в монастырь, а оставшееся, – решили приготовить сами. Поэтому Виктор не доверил никому обжарку нарезанных кусков, так как перед самым приготовлением, он выслушал конкретное наставление Епифания, как бывалого врача, чтобы обжарка мяса была основательной, во избежание получения заражения от микроорганизмов живущих в реке и мясе сома.

IX.

Шёл уже третий день после заявления Никитой о всех своих сомнениях в достоверности гибели дочери Епифания. Пришло время осмысления всех вариантов возможных ошибок следственных органов, с учётом их непонимания человеческих факторов, влияющих на участников тех событий при проведении следственных мероприятий. Поэтому, все кто был знаком с этой ситуацией, решили обменяться своими мнениями по этому поводу. Всем хотелось обсудить лишь один единственный вопрос о том: какие реальные попытки и действия, они смогут предпринять для поиска дочери Епифания, после такого срока давности, с тех пор, когда произошла трагедия?

Хотя этот вопрос был поднят Никитой без всяких на то веских оснований, но даже, если мог быть хотя бы один шанс из тысячи, подтверждающий спасение девочки, то надо было его перепроверить и найти точный ответ, на вроде как совсем голословное подозрение в некомпетентности бывших следователей. Все прекрасно понимали тот факт, что могло происходить в то время в стране и именно в том регионе. Только поэтому, стоило обсудить направление поиска свидетелей тех давних событий, которые остались в живых на этот момент.

Увидев, что на кухне объявился новый повар, Василиса решила позвонить Никитке, чтобы он явился на их будущее обсуждение им же спровоцированной идеи по поиску новых данных о крушении вертолёта.

Встречу решили провести ближе к обеду, так как с утра хозяева обители пошли на свою очередную службу к себе в основной монастырь, как минимум на пару часов. Никита очень обрадовался, что его заявленную мысль о возобновлении поиска свидетелей – поддержали все хозяева и гости обители. Ни минуты не раздумывая и с нескрываемой радостью, он пообещал обязательно прийти к обители, к одиннадцати часам.

Ровно к одиннадцати часам, он уже поднялся на холм, прошёл через двор к скамейкам под дубами и стал высматривать хозяев по всевозможным направлениям, не понимая куда подевались все местные жители, так как даже в палатке никого не было. Не успел он приблизиться к домику, как из-за угла, со стороны кухни, вышли Виктор и Василиса. Как только он с ними поздоровался, Василиса подошла к нему поближе и очень тихим голосом спросила: – Никита, ты умеешь из колодца воду доставать ведром и воротом? Никита засмеялся, гордо сказав, что он вырос на участке со своим колодцем в огороде и что это совсем плёвое дело для таких как он! Затем, что-то вспомнив из своего раннего детства, он совсем бравурно добавил: – Ты даже не представляешь, чего стоило моим родителям не прозевать мой подход к колодцу? Мало того, что я туда бросал все свои игрушки, так мне всегда хотелось туда кричать или просто смотреть как там блестит вода. И только поэтому, на нём постоянно висел амбарный замок, и он всегда был закрыт, тем самым полностью исключив любое моё падение в колодец. Теперь я представляю, как моя мама всё моё детство, боялась моих самовольных заходов в огород!

– Так оказывается ты ещё и проказником был?

– Нет. Просто я был мальчишка; а вот моя сестрёнка, так она никогда не интересовалась колодцем. Ей было достаточно зелёной лужайки и нескольких игрушек на ней, а то и просто расположиться на обычном крыльце со своими куклами.

Василиса повела Никиту за угол дома и показала на бочку, в которую надо было натаскать воды. Она находилась на высоте почти двух метров, стоящая на четырёх столбах, которые были оббиты тёмным брезентом, а сама бочка была выкрашена в чёрный, матовый цвет.

– Это строение называется душевой кабиной. Там можно принять душ перед сном после жаркого дня. Но для этого надо в бочку натаскать воды, пока Матфей не придумал своё приспособление для погружного насоса.

– А бочка покрашена в чёрный цвет, чтобы вода быстрее нагревалась от солнца, – вставил свою долю познаний в этой области Никита.

– Вот и хорошо. Теперь ты сможешь закрепить свои знания на практике. А то скоро наши хозяева явятся домой и начнут нам рассказывать, что они сами натаскают туда воды. Так что давай быстренько и не вздумай оттуда свалиться вместе с бочкой. Ты нам ещё нужен живым и невредимым на внеочередном, общем собрании под дубами – которое намечено в ближайшее время. Она нервно передёрнула худенькими плечиками, как это делает его сестрёнка, и быстро пошла уверенной походкой в обитель, однозначно уверенная своей мнимой значимостью в таком важном деле.

Никита обрадовался своей будущей работе водоноса, чтобы ему не выглядеть простым наблюдателем, а участвовать и быть востребованным, пусть хоть и немного, но значимым, – в коллективе единомышленников. Ему всегда нравился лозунг, висевший в его давнем интернате на входе в коридор, на пути к учебным классам и написанный на ярко красном транспаранте белыми буквами: «Кадры решают всё!» И. В. Сталин.

Он взял цинковое ведро, стоящее на столе возле газовой плиты, и шустро пошёл вниз к колодцу, который и здесь был плотно закрыт деревянной крышкой, но вместо замка, она была зафиксирована вертушкой, какую обычно ставили у них в посёлке на всех калитках и на дверях в деревянных сараях. Колодец оказался очень глубоким, и по всем прикидкам, -не менее десяти метров. Никита оглянулся по сторонам, и наклонившись в колодец с головой, неуверенно крикнул: – Ого-го!!! В ответ послышалось: – Го-оо… Нужный эффект был достигнут, хотя и слабеньким, но добившись своего, Никита стал опускать ведро в низ, стараясь его придерживать от касания о стены колодца. Вылив из ведра ледяную воду, он тут же сообразил, что оно в два раза меньше того, которое он прихватил для переноски воды в бак над душевой кабинкой. Немного подумав, он опять достал ещё одну порцию воды и вылил её в своё ведро, стоящее рядом с колодцем. Теперь ведро было почти полное. Он попробовал его поднять и, убедившись в своей молодецкой силе, бодро понёс собственноручно добытую воду наверх к душевой кабинке.

Поднявшись всего на половину пути верх по склону холма, Никита понял, что ведро не такое уж и лёгкое, да и ступеньки на тропе вовсе не заканчиваются, но увидев в окне любопытный взгляд Василисы, он собрался с силами и пошёл вверх более уверенно, не подавая вида, что он прилично устал. В окне к тому моменту уже никого не было и немного передохнув, он стал подниматься на верх по деревянной лесенке, ведущей к той самой чёрной бочке. Но уже после третьей перекладины на хлипкой и прогибающейся лестнице от его веса и самого ведра с водой, он слегка поскользнулся от своей же воды, постоянно плескающейся из ведра… Он упал на землю, а это самое ведро с водой, вырвалось из его рук и со страшным грохотом полетело вниз, облив Никиту с головы и до самых пяток! Немного выругавшись на свою оплошность, он стал медленно вставать на ноги, обтекая ледяной водой как мокрая курица.

– Ну, и что же мы натворили? Похоже на то, что первый блин комом, как обычно говорит в таких случаях моя мудрая бабушка, – торжественно заявила Василиса, демонстративно подбоченившись руками. Затем она не удержалась от Никитиного мокрого вида и громко расхохоталась на всю округу! Никита стоял с растерянным лицом как ребёнок, моргая своими округлёнными глазами, не зная куда ему надо смотреть и медленно обтекал, стоя босыми ногами на мокрой траве. Но вскоре, оценив своё беспомощное состояние, он и сам рассмеялся от такого исхода. Они как маленькие дети, стали не умолкая хохотать, заражая друг друга своим нескончаемым смехом, согнувшись вперёд и поджав руками свои животы, чтобы не порвать их от натуги.

На этот заразительный смех тут же пришёл Виктор, в начале недоумевая в чём смысл этого театрального шоу? когда он всё же увидел полностью мокрого Никитку, тогда и сам стал смеяться вместе с ними, обняв свою голову ладонями. В волю повеселившись над своими помощниками, он махнул на них рукой и, шатаясь пошёл к своей машине, что-то приговаривая себе под нос. Насмеявшись вдоволь, – до полного изнеможения, Вася пошла в дом прибираться пока нет старцев, а Никита, отдышавшись от такой психологической разгрузки, пошёл вниз за второй партией воды, но в этот раз, набрав только половину ведра. В этот раз выяснилось, что в мокрых брюках у него никак не получается подниматься по хлипкой лестнице. Он снял брюки, выжал из них воду и повесил сушиться на ближайший куст, оставшись в мокрой футболке и плавках.

Окончив наполнение душевого бака, он взял мокрые брюки и устало пошёл на двор к уже родному столу. Видя, как Никита растерянно озирается по сторонам, Виктор подошёл к машине и, достав оттуда бархатное полотенце, принёс его мокрому парнишке, показав движением рук, чтобы он обернул его вокруг своих бёдер. Никита в знак благодарности широко улыбнулся за оказанное внимание к его несчастной участи. Виктор опять весело рассмеялся на весь двор, вспомнив как молодёжь беззаботно хохотала на заднем дворе, над молодым и мокрым помощником, с лежащим у его ног – пустым ведром.

Вскоре на тропе со стороны монастыря появились оба старца, медленно идущих к своей обители и беседуя между собой. Виктор направился на кухню за приготовленным обедом, позвав с собой Василису, категорично отказавшись от Никиткиной помощи, чтобы опять не рассмеяться от его пляжного вида.

Они накрыли обеденный стол из зажаренных с корочкой кусков вчерашнего сома, поданных с картофельным пюре. На край свободной половине стола поставили всё тот же горячий, двухлитровый чайник, сразу же накрыв его пушистым полотенцем. После обеденной молитвы, совсем тихо прочитанной Матфеем, обедали молча, думая каждый о своём. Только Василиса игриво посматривала на всё ещё мокрого Никиту, выглядевшего немного неуверенно в своём новом одеянии, после своего недавнего фиаско с падением на него ведра с колодезной водой.