Проклятая Тройка

Он давно думал, что стоит поговорить с ней об их отношениях… но всегда знал, что не найдёт момента. Становиться официальной парой не хотелось, а их редкие приятные ночёвки становились всё более неловкими. Хотя мысли об этом разговоре были ещё неловче.

Фауст приготовился к скачку, вышел за дверь и оказался в Шоре. С похмельем это место ощущалось ещё более пустым и угнетающим. Но были плюсы: Шор обладал необычным свойством – он ускорял восстановление. Даже мелкие ссадины и раны заживали быстрее, поэтому иногда в нём стоило задержаться хоть на пару лишних секунд.

Постепенно проявились стены знакомого заведения – паба на цокольном этаже дома, под названием «Что-то новое». Тёмное место с неоновыми вывесками и электронной музыкой. Галилей обычно сидел в самом дальнем углу, работал за ноутбуком и пил кока-колу.

– Доброе утро.

– Рад, что твоё утро начинается в два часа дня. Ты чего здесь? – буркнул Галилей, не поднимая взгляда. Его сарказм – отдельный вид пытки.

– Ну слушай… хотел сказать, что выжил. Перепил вот вчера…

– Ничего нового. Выглядишь ужасно, – Галилей мельком взглянул на него и снова уткнулся в клавиатуру. – И не волнуйся, вы мне спать не мешали. Пришли домой примерно тогда, когда я вставал. Ты сегодня работаешь?

– Да.

– А Крис?

Фауст замялся.

– Нет… Но она вечером заглянет в кофейню.

– Отлично. Вот и поговори с ней, – сказал Галилей, закрывая ноутбук.

– О-о-ох, да я не знаю…

– Фауст, сядь.

Он сел, склонившись над столом.

– Ты должен определиться с вашими отношениями.

– Да нет у нас никаких отношений!

– Тогда перестань с ней спать, дурень!

Наступила долгая пауза, но без напряжения. Скорее оба удивились эмоциональности Галилея.

Фауст посмотрел на него, как всегда – не увидел в его глазах ни одного чувства. И всё же…

– Спасибо, Гелик. Всё будет хорошо.

– Чтобы всё было хорошо, нужно шевелить задом и что-то делать, – спокойно сказал брат. – Иди на работу. А вечером поговори с Крис.

– Ладно, но…

– Удачи.

Галилей вернулся к работе и кивнул на прощание. Фауст, хоть и обиделся, но в глубине души был благодарен брату. Без его присутствия жизнь Фауста давно бы скатилась в хаос. Галилей помогал чувствовать твёрдую почву под ногами.

Он вспомнил вчерашний разговор, и всё настроение испарилось. Что будет, когда Галилей уйдёт? Кто останется? Кто удержит его от падения?

Погода была хорошей, как вчера, и он решил прогуляться пешком от паба до кофейни. Полчаса пути пошли на пользу, голова почти прошла. Ему нравился этот маршрут – многоэтажки, город, движение, жизнь. Всё это заряжало.

Единственное, что портило прогулку – мост через реку. Сильный ветер, пронизывающий до костей, и толпы людей на электросамокатах, норовящих снести с ног. Но мост вёл к финальной точке – к «Тени у дуба», кофейне почти на самом берегу, рядом с причалом.

Внутри было мало народу. За баром стоял Макс – высокий, слегка полный парень в очках и кепке. Лохматые волосы торчали из-под головного убора.

Макс тоже пил прошлой ночью. Его опухшие глаза говорили сами за себя. Отличная перспектива – пить в будни, а потом стоять у стойки, надеясь, что день пройдёт без мучений.

Фауст даже не рискнул пробовать варить эспрессо – однажды после попойки его вырвало от одного запаха. Сейчас от аромата кофе его пробрало до мурашек. Он надеялся, что зерно окажется достаточно хорошим и день пройдёт без сюрпризов.

Время шло быстро. Общаться было некогда, да и самочувствие не способствовало болтливости. Лишь изредка с Максом перекидывались короткими шутками. День не был насыщен событиями, но был полон мандража.

Помимо переживаний из-за Галилея, Фауст каждую минуту ждал Крис. Он нервно поглядывал на дверь, то и дело выходил из-за стойки, проверяя, не идёт ли она уже где-то за углом. Желудок скручивало, и он уже не понимал: это последствия похмелья или страх перед предстоящим разговором?

Казалось бы – ничего сложного. Он даже не собирался делать ей предложение или ставить точку. Просто хотел сказать, что не хочет продолжать эти ночёвки. Но… что-то было. И это делало разговор страшным.

Он боялся. Додумывал. Загонял себя в ловушку.

А вдруг она влюблена? А вдруг ждёт, что я проявлюсь? А вдруг я обижу её?

Наконец Крис зашла – под самое закрытие.

На ней был лёгкий летний наряд и та самая его рыжая рубашка. Она улыбалась, как всегда, и махнула рукой. Фауст буквально отсчитывал секунды до разговора. Так разволновался, что голос предательски дрогнул.

– Крис, – сказал он, – давай отойдём… Я хотел с тобой поговорить.

– Давай, – спокойно ответила она.

Они сели в пустом зале. Фауст нервно поправил футболку и тяжело выдохнул.

– Слушай… Я не хочу тебя обидеть. Ты замечательный друг. Мне с тобой… комфортно. Но… – он замялся. – Я не знаю, как сказать…

– Фауст, расслабься, – Крис положила свою ладонь на его руку.

– Просто… я не хочу больше с тобой спать. То есть, нет, мне нравилось! Очень! Но быть твоим другом мне намного приятнее… и правильнее. Я не хочу терять тебя. Просто не хочу.

Крис несколько раз моргнула, потом сдержанно хихикнула.

– Хорошо.

– …Хорошо?

– Да. А ты что думал? Что я вцеплюсь тебе в штаны и буду удерживать, пока не передумаешь? А-ха-ха! Да я давно уже чувствую, что тебе с этим некомфортно, – она легко улыбнулась и скинула рубашку с плеч, – всё равно спасибо за ночь. И не переживай. Лучше – зацени ноготочки!

Самое лучшее в стрессовой ситуации – это момент, когда она заканчивается.

Фауст буквально захлебнулся в облегчении. Так бывает редко. Он был рад всему, даже её ногтям.

Крис показала маникюр: длинные ногти всех цветов маркеров-выделителей. Яркие, кислотные.

– О, шикарно! Особенно если желаешь каждому встречному эпилептику смерти…

Оба рассмеялись. Смех развеял напряжение.

Они посидели ещё минут двадцать. Крис пришла занести рубашку, поболтать и всё.

Оставшийся вечер Фауст провёл в хорошем настроении. Когда Макс ушёл, еле переставляя ноги, Фауст остался в кофейне один – в тишине, под мягким жёлтым светом. Он любил сидеть здесь ночью. Голова отдыхала и тело успокаивалось.

Глава 4

Какой бы вкусный кофе Фауст ни умел варить, пил он всегда только растворимый: ложка с горкой кофе, две ложки без горки сахара, кипяток и треть стакана холодного молока. Рецепт его идеального утра. Больше, чем кофе, он любил только молоко в чистом виде, но по утрам кофе казался уместнее.

Он сидел за барной стойкой для гостей, в кофейне играла энергичная, безумная для его ушей музыка. Внутреннее состояние было разбитым. Глаза болезненно реагировали на любой свет, а в голове – пустота.

– Совесть не мучает пить эту баланду у меня под носом? – спросил Макс из-за стойки.

– Тоже хочешь?

– Я тебя выгоню.

– Как-то раз… – начал Фауст с видом рассказчика.

– Пожалуйста, нет…

– …мох помог выбраться охотникам из леса…

– Фауст, остановись…

– А мох – и не помочь.

Макс не сдержал обречённый смешок. Шутка была настолько плоха, что даже смешна. Так работали многие шутки Фауста – отличный способ заговорить зубы, отвлечь, рассмешить, поднять настроение.

Сейчас Фауст хотел поднять настроение только себе – и у него это получилось.

Заниматься чем-то важным не хотелось. Учёбы пока не было. Работа – да. Хобби? Ему много что было бы интересно, но внутри будто что-то тормозило любое новое начинание. Несмотря на то, что они с братом давно жили в этом мире, Фауст боялся привязываться к чему-то ещё.

Он заметил боковым зрением знакомое жёлтое пятно на улице – Галилей в плаще, курил, как всегда, в одиночестве. После тех событий два года назад брат стал курить значительно больше. Фауст не одобрял, но и бороться устал. Каждый справляется с утратами как может.

Галилей зашёл, молча поприветствовал всех и сел рядом.

– Привет, – сказал он, не поворачивая головы. – Говорили?

– С Крис? Да, – вздохнул Фауст. – Вчера вечером, как планировали.

– И?

– Всё хорошо. Мы просто друзья. И… не спим вместе, наверное, – ответил он и скорее перевёл тему. – А ты чего тут?

– Пришёл тебя проведать. И на работу.

– А кто сказал тебе, что я здесь?

– Ты всегда здесь. Тебе нужно учиться отдыхать от работы.

Отчасти это была правда. «Тень у дуба» стала для него местом силы – тут работа, друзья, знакомые. Если у него выходной – он всё равно здесь.

– Мне тут хорошо.

– Найди себе ещё занятия по душе. Кофейня никуда не денется.

Эти слова могли бы заставить задуматься… если бы Фаусту было не так всё равно. Да, он боялся, что однажды потеряет это место. Этот страх сдерживал его, не давал двигаться вперёд.

– Чего сегодня делать будешь? – спросил он, почти без интереса.

– Работаю. Потом домой. Завтра тоже рабочий день. А ты?

– Я тут задержусь, но вечером буду.

На этом разговор завершился. Галилей допил латте, снова пошёл курить, а затем ушёл. Фауст остался до самого закрытия, болтал с гостями и друзьями. День тянулся скучно, дел было немного. Даже Макс ушёл сразу после смены, а Фауст остался один в кофейне – слушать музыку в одиночестве.

Пару дней прошли без изменений. Фауст не виделся с Галилеем и избегал встречи, как будто оттягивая неизбежное. Сам себя он убеждал: если не видишься с братом – значит, он ещё здесь.

Чтобы отвлечься, один вечер Фауст провёл у Макса дома.

Поздней ночью они сидели перед телевизором, играли в приставку. Молчали. Эта дружба, начавшаяся почти сразу после прибытия Фауста в этот мир, стала для него жизненно важной. Их разговоры до рассвета и умение молчать вместе – тоже часть близости.

Ближе к двум Макс тяжело поднялся с дивана.

– Ладно, что-то вырубает. Спать пора.

– А тебе завтра куда?

– На работу. Последняя смена перед отпуском, надо быть в форме.

Фауст не смог скрыть огорчения. Макс уедет к родителям – и жизнь на две недели станет тише, тусклее. Макс заметил это.

– Не скучай тут. Две недели с родителями, и я вернусь…

Он замолчал. А Фауст постарался не выдать, что эти слова ударили по самому болезненному.

Воспоминания о семье были размыты. Словно это не его жизнь, а фильм. После катастрофы Скакуны разбежались кто куда. С Галилеем им повезло – у них было тайное место встречи из детства, где они и смогли избежать катастрофы, при этом не потерявшись. А вот родителей они не видели с тех пор. Не знают даже, живы ли они.

– Скучаешь по ним? – спросил Макс.

– А ты как думаешь?

– Прошло два года. Мне кажется, надо жить дальше. Конечно, это ужасно… но так уж вышло.

Фауст кивнул, но не был согласен. Он пробовал жить дальше. Но совесть мучила – он ведь даже не пытался найти родителей. Утешал себя тем, что искать их – всё равно что иголку в стоге сена. Но бессилие убивает.

– Вали спать, – сказал Эвальд и похлопал его по плечу.

Фаусту снился человек, летящий в свободном падении с неба. Лицо скрыто под ковбойской шляпой. На нём – старая голубая футболка и бежевая рубашка, развевающаяся за спиной.

Он был болезненно худ. В руке сжимал прямой меч, рукоять напоминала человеческую кость. Это оружие Фауст видел во снах с детства. Иногда меч заменял странный белый посох. Он не знал, как связаны эти образы, но был уверен: это один и тот же предмет.

Пару раз ему снилось, как меч выплавляется из жидкого металла в когтистых руках. Потоки металла стекались в воздухе и застывали, превращаясь в белую кость и сталь.

Человек падал. Гул ветра. Что-то приближается. Взрыв. Огненный шар завис в воздухе. Грохот.

Фауст проснулся.

Этот сон ощущался особенно живым. Он не видел лица из-за шляпы, но знал – этот человек ему знаком.

Фауст встал с постели, прогнал воспоминания о вечере. Это стало его привычным ритуалом – чтобы не смешивать дни в один туманный поток. Особенно с его любовью к алкоголю.

Он встал раньше обычного – до двух дня. Макса уже не было. Он редко будил Фауста, даже если им идти вместе.

Фауст собрал вещи и через Шор скакнул домой. Он сразу понял, что в квартире стало подозрительно пусто. Заглянул в комнату Галилея – та была пуста. Чемоданы собраны.

Он застыл. Где-то в глубине души надеялся, что брат передумает. Что останется. Но теперь – всё.

Фауст не смог просто уйти на работу. Он решился на еще один разговор.

Галилей, как всегда, сидел в «Что-то новое». Работал за ноутбуком, будто ничего не произошло.

Фауст сел напротив. Галилей встретился с ним взглядом, закрыл ноутбук.

– Полагаю, дома ты был?

– Да.

– Не убивайся, – сказал он усталым голосом. – Я же не пропадаю. Будем навещать друг друга. Да и переезд в другой мир – это всегда тяжело. Мы всё это уже обсуждали.

Фауст не мог даже представить, как брат будет искать жильё, работу, местных Скакунов. Хорошо ещё, что кулоны дают знание языка. Такая магическая особенность, что если ты скакун, то понимаешь и говоришь на всех языках среди связанных Шором миров.

– Ладно, Гелик… – голос дрогнул, ком подступил к горлу, а глаза увлажнились. – Только не забывай обо мне.

– Как я могу? – Галилей улыбнулся.

Фауст постарался запомнить эту улыбку до мельчайших деталей. Будто видел в последний раз.

– Не теряй головы. Мир не рухнул.

– Удачи тебе, Галилей.

Фауст ушёл. Изо всех сил старался не оборачиваться. Он понимал, что излишне драматизирует, но ничего с собой сделать не мог. Натура такая.

Глава 5

После прощания с Галилеем день уже не мог быть хорошим. Однако все последующие события были столь невероятны, что у Фауста голова пошла кругом в попытках усвоить их разом.

Фауст работал в тот вечер один, кофейня уже была закрыта. Полная тишина, лишь шаркающий звук швабры о мокрый пол. В этот момент он точно не ждал гостей, но не мог представить, кто распахнёт дверь.

Сначала он подумал, что это артист из балетного театра – из-за белого обтягивающего комбинезона и высоких сапог. Но приглядевшись, Фауст замечал всё больше странных деталей.

Костюм оказался плотным, с высоким горлом и двумя золотыми швами от ключиц до основания сапог. Он напоминал скорее гидрокостюм, чем одежду балетного танцора. Незнакомец вошёл со скрещёнными за спиной руками, подняв подбородок, и осматривал Фауста сверху вниз. Ростом он был впечатляющий.

Лицо – благородное, почти безупречное. Острые скулы, густые светлые брови, волосы с золотым отливом. Но особенно поразили глаза: зрачки и радужка светились, будто внутри было солнце. Вокруг глаз – золотистая дымка. Фаусту становилось всё менее ясно, человек ли перед ним. А когда он увидел обугленные следы от его ног на полу и почувствовал запах горелого дерева, всё сомнение исчезло.

– Доброго вечера, – произнёс незнакомец глубоким, завораживающим и вкрадчивым голосом. Затем, не дожидаясь приглашения, зашёл внутрь.

Он подошёл к стойке. Фауст ощутил, как всё его тело отозвалось тревожной вибрацией. С каждым шагом гостя становилось всё очевиднее: с ним что-то не так. Он был… чужд. И при этом – до странности знаком.

Гость наклонился, посмотрел Фаусту в глаза – прямо, холодно, как будто искал что-то внутри.

Фауст не выдержал тишины:

– Э… вы ко мне?

– Похоже, что так, – произнёс тот с лёгким разочарованием. – Как твоё имя?

– Фауст…

– Хорошо. Меня зовут Кос. Ты должен пойти со мной.

– Прямо… я?

– Нет, не «прямо ты», – Кос скривил губы в раздражении. – Но ты подойдёшь.

Фауст напрягся. На секунду он всерьёз подумал убежать – но его остановило какое-то необъяснимое чувство. Как будто… что-то важное.

Запах гари усилился. Под ногами Коса снова задымился пол.

– Я… прошу прощения, конечно, но если пол сгорит, мне будет сложно объяснить это начальству, – пролепетал Фауст, сам не веря, что говорит такое в такой момент.

Кос закатил глаза – и легко оторвался от земли. Поднялся примерно на десять сантиметров. Фауст ошеломлённо плюхнулся на ближайший стул.

– И что… тебе от меня надо? – наконец выдавил он. – Ты вообще… кто?

Кос осветился ещё ярче. Пространство вокруг залил мягкий, но ослепительный золотистый свет.

– Я – один из богов, живущих в одиннадцати мирах. Я несу свет Огненноликой Королевы. Я ищу скакуна с золотой нитью. Любого. И ты – подходишь.

Фауст молчал. Всё, что он чувствовал, – полнейшая дезориентация. Он пытался осознать хоть часть происходящего, но взгляд Коса давал понять: повторять он не будет.

– И зачем? – пробормотал Фауст и с трудом встал со стула.

– Объясню по дороге. Идём.

– Постой… Я работаю. Я не спал. И вообще…

– Молчать! – прервал Кос. Его глаза вспыхнули, воздух вокруг головы зашипел от жара. – Через пару недель этот мир исчезнет. Мне, по правде сказать, плевать и на него, и на тебя. Но скакунов с золотой нитью немного. Так что ты мне нужен.

Фауст онемел. И от слов, и от интонации. Кос продолжил:

– У тебя есть выбор. Идёшь – я рассказываю всё. Остаёшься – умри, работай, беги на край вселенной, делай что хочешь. Я найду кого-то другого. Но, – он подался вперёд, – моё время стоит слишком дорого.

Фауст судорожно кивнул.

– Ну? – спросил Кос, сдержанно.

– Я… я… Можно хотя бы предупредить брата?

– Брата?

– Да… Он… Он даже не в курсе, что происходит. Я просто Фауст. Мне страшно.

– Я понимаю, – неожиданно мягко произнёс Кос. – Полчаса. Не больше. Ты скакун – тебе хватит. По истечении времени я вернусь. И ты дашь ответ.

Он исчез.

Без двери. Без скачка. Просто – исчез.

Фауст остался в темноте, глядя на угасающие золотые отблески. Он впервые видел, чтобы кто-то исчез вот так без использования дверных проемов. Слишком многое случилось за один вечер. Он попытался собраться. Нужно принять решение

Фауст дал себе пять минут – просто посидеть в темноте, прийти в себя. Но мысли не отпускали. В голове роились вопросы: Что, если Кос говорит правду? Что, если этот мир и правда в опасности, как и предыдущий, родной?..

И тут он вспомнил Крис.

Она тоже скакун. Она может спастись – если вовремя предупредить.

Он скакнул к её подъезду. Было уже ночь, улицы почти не освещались, но Крис не спала и ответила на звонок. Она вышла в халате, поёжилась на ветру.

– Всё норм? Ты чего завис? – спросила она и кутается плотнее. – Тут прохладно.

– Задумался, – отозвался Фауст. – Как ты?

– Всё нормально, уже почти спала. А ты чего тут забыл?

Он колебался. Сказать правду или нет? Возможно, она сочтёт его сумасшедшим. Но врать не хотелось.

– Ко мне пришёл один… не самый приятный бог. Сказал, что наш мир скоро исчезнет. А я ему нужен, потому что у меня… «золотая нить».

– Ты уже хряпнул где-то? Хотя выглядишь неплохо, – усмехнулась Крис и развернулась к подъезду. – Доброй ночи!

– Подожди… – Фауст схватил её за руку. – Крис, если на днях в городе начнёт твориться что-то странное – скачи. Как можно дальше. Лучше – в другой мир.

– Эм… Ты сейчас серьёзно?

Он чувствовал, как теряет убедительность. Но страх был настоящим. Он уже терял мир однажды. Повторения не переживёт. А Крис… она ему дорога.

– Просто… пообещай. Ладно?

Она посмотрела на него долго и немного растерянно.

– Хорошо. Но ты тоже будь осторожен, ясно?

– Постараюсь.

– Пока.

– Пока, – тихо ответил Фауст.

Он скакнул домой – рассказать всё Галилею. Но квартира была пуста. Чемоданы на месте, значит, брат не ушёл. Где он? У него всегда режим.

Фауст в панике перескакал несколько заведений, где тот мог быть, но нигде не нашёл. Тогда он вернулся и, торопливо, почти не соображая, нацарапал записку:

«Гелик, прости, всё странно. Я с богом. Его зовут Кос. Если не вернусь – значит, пошёл спасать мир. Или попал в психушку. Береги себя».

Он снова оказался в кофейне.

Почти сразу появились двое. Первый – Кос. Второй… был на него похож, но не точь-в-точь: те же белые одежды, золотые волосы, но укладка другая, волосы были короткие, даже современные. Черты лица более мужественные. В нём было меньше надменности, больше силы и он напоминал греческую статую. Кос – картинка, этот – скала.

– Это мой брат. Архимий, – сухо представил Кос.

– Привет, – сказал Архимий и принялся рассматривать интерьер.

Фауст встал, чуть поклонился. Архимий его не пугал – наоборот, казался понятнее.

– Ха! Это же кадр из «Святых из Бундока»? – вдруг радостно спросил Архимий, разглядывая фотографии на стенах.

Фауст ошарашенно кивнул:

– Эээ… да.

– Ты готов? – перебил Кос.

– Вроде бы. Но у меня всё ещё есть вопросы…

– Кто бы сомневался, – фыркнул Кос. – Расскажу по дороге.

Архимий продолжал крутиться по залу, явно заинтересованный атмосферой. Кос бросил на него раздражённый взгляд.

– Архимий, соберись. Мы уходим, – сказал он и обернулся к Фаусту: – Следуй за мной.

Фауст бросил взгляд на кофейню. На стены. На стойку. На то, что стало его жизнью. Сердце сжалось. Галилей…

– Слушай, Может… я всё-таки возьму брата? У него, может, тоже золотая нить?..

Кос не сразу ответил.

– Нет. У него красная нить, самая обычная. Он нам не интересен.

– Ну… может, просто заглянем?..

Глаза Коса вспыхнули, и он навис над Фаустом:

– Я сказал – нет.

От напряжения у Фауста свело спину. Он кивнул, больше не споря.

– Тогда… пошли.

Фауст шагнул за ним. Архимий остался.

– Удачи, Хим. Не лезь в драку без нас, – бросил Кос на прощание.

– Понял-понял, – отмахнулся тот, будто речь шла о походе за хлебом.

Братья переглянулись. Между ними была… напряжённость. Но не вражда – скорее, несогласие. Но в чем именно Фауст, конечно, не знал.

Фауст шагнул в Шор. Он шёл, глядя себе под ноги – и замер.

В бесконечном пространстве Шора под его ступнями тянулись следы – золотые, светящиеся. Ботинки Коса оставляли сияние даже здесь.

Он пошёл по следам. Не знал, куда. Не знал, зачем.

Но сделал шаг.

Первый шаг в неизвестность.

Глава 6

На следующий день Фауст не вышел на смену. Ни для кого это не стало шоком – все решили, что он снова перепил или что-то в этом духе. Максу пришлось остаться и отработать лишний день перед отпуском, подменяя друга.

Он работал один в кофейне. Настроение было в целом спокойным, но с лёгким раздражением из-за внезапной пропажи Фауста. Мог бы хотя бы предупредить. Был поздний вечер, до закрытия оставалось минут десять. Дверь была приоткрыта, и холодный ветер неприятно продувал ноги. Макс вышел из-за стойки, чтобы закрыть её, но в последний момент его остановила ловкая нога в лакированной туфле, возникшая будто из ниоткуда.

В кофейню зашёл сияющий позитивом человек в очках с красными линзами. Он был одет со вкусом: строгий костюм, белая рубашка, алый галстук, развязно затянутый, – всё подчёркивало образ харизматичного чудака. Чёрные волнистые волосы были завязаны в хвост, длинные пряди ложились на лицо. Черты бледного лица – правильные, с длинным, идеально ровным носом.

– Простите, я вас не заметил, – сказал Макс. – Мы через десять минут закрываемся… Но…

– Правда? Прошу прощения, я ненадолго, – с обворожительной улыбкой ответил гость. – Обещаю, не доставлю проблем!

Шарм был такой, что Макс даже не подумал возразить. Он вернулся за стойку. Гость поправил очки и задумчиво приложил пальцы к подбородку, потом бодро упёрся кулаками в бока и сказал:

– Знаешь, я возьму медовик – это точно! Недавно впервые попробовал и влюбился, представляешь? И… яблочный сок!

– Свежевыжатый или… в бутылке? – с надеждой спросил Макс, который уже вымыл соковыжималку и не хотел снова её чистить.

– Обижаешь! В бутылке, конечно. Ты, должно быть, устал?

Тактичность гостя была почти трогательной. Макс с облегчением отдал заказ. Они остались вдвоём, в кофейне тихо играл джаз. Гость ел медовик с таким наслаждением, что Максу самому захотелось кусочек.

Он чётко рассчитал: последним куском – запить весь десерт яблочным соком, а затем откинуться на спинку стула, блаженно выдохнув:

– Просто божественно.

– Рад, что понравилось, – отозвался Макс, протирая стаканы. – Раньше вас не видел. Проездом?

– Верно подмечено. Ищу одного друга. Может, поможешь?

– Возможно. Как он выглядит?

– Высокий, светлые волосы, одет в дурацкий белый обтягивающий костюм – прямо как супермен. Должен был заглядывать вчера.

– Вчера меня не было. Работал Фауст, – сказал Макс, недовольно поморщившись при упоминании.

Гость тем временем изучал стены – фото, записки, надписи. Его взгляд задержался на снимке с подписью.

– «Фауст» – интересное имя, – заметил он, не выражая особых эмоций.